Текст книги "Повелитель демонов (СИ)"
Автор книги: Александр Якубович
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
– Господин Фиас! Фиас! Feuasadh!
Голос звучал будто бы издалека, прорываясь через черную пелену сна и вонзаясь в голову.
– Feuasadh! Проснись!
Маленькие руки легли на плечо, и я почувствовал, как меня трясут. Кое-как разлепив глаза, я увидел склонившуюся надо мной Лиан. По лицу девочки было видно, что она сильно обеспокоена, почти напугана.
– Feuasadh! – повторила эльфийка, ловя мой взгляд. – Уже полдень!
Точно. Когда я вчера ночью ввалился в дом, весь измазанный собственной кровью, я приказал Лиан разбудить меня, если сам не проснусь до полудня.
Состояние было сродни тяжелому похмелью. Голова гудела, во рту стоял мерзостный привкус, руки и ноги ощущались набитыми соломой тряпками.
Убедившись, что я открыл глаза, Лиан бросилась к окну и распахнула ставни, запуская в мою спальню обжигающий глаза свет и морозный зимний воздух.
По глазам девочки я видел, что ее сжирает любопытство. Я так ничего и не объяснил Лиан, но мое состояние говорило само за себя. Сейчас же девочка выглядела еще более встревоженной, чем вчера вечером, а я все так же ничего не собирался говорить эльфийке. Незачем лишний раз пугать ребенка. Я разберусь с Эрегором и его бойцами, а если нет – она все поймет сама, когда рейнджеры подойдут к башне.
В отличие от большинства, Эрегор не был трепачом и всегда отвечал за свои слова. Именно это его качество – его слово и дело никогда не расходились – и сделало эльфа доверенным лицом королевы Ирен по всем возможным поручениям. Особенно, по щекотливым, где надо было пустить кому-нибудь кровь и при этом не трепаться на каждом углу.
Высокомерие эльфов, словно медаль, имело две стороны. С первой, очевидной и всем известной, они были заносчивы и презирали все прочие народы Менаса, о чем с удовольствием напоминали при удобном случае. Частенько эльфы, что темные, что светлые, называли другие народы «букашками» или «насекомыми», намекая на небольшую продолжительность их жизни. Народы Менаса обычно отвечали эльфам взаимностью.
Вторая же сторона этого их порока очень часто приводила к тому, что эльфы недооценивали своих противников. Самый яркий тому пример – попытка захвата побережья Северного моря для того, чтобы объединить два королевства эльфов наземным путем. Они недооценили людей, за что жестоко поплатились светлые эльфы, а темные – ушли в изоляцию в своих Вечных Лесах.
Я очень надеялся, что расовая черта Эрегора выветрила из головы эльфа всю ту науку, которую он впитал во времена моей жизни в Н’аэлоре. Была надежда, что он, видя во мне старика, коим я и являюсь, не проявит излишнего рвения, а значит, я смогу уладить этот вопрос либо простой демонстрацией силы, либо с минимальными потерями.
Вот только его слова о том, что он прихватил с собой четырех жрецов, говорили о том, что наше столкновение легким не будет. Эрегор не просто так был приближенным Ирен, и не просто так он называл меня учителем даже после того, как я был изгнан королевой Темных из Н’аэлора. Эльф знал, с кем имеет дело, поэтому и подготовился, решил отравить меня и взять башню, пока хозяина нет дома.
Но эта уловка раскрыла и основную слабость Эрегора. Он не был готов к прямому столкновению и всячески пытался его избежать. А это означало только одно – мои шансы на победу крайне велики.
Я не хотел делать Вечные Леса своим открытым врагом, хватало и старой неприязни между мной и королевой Ирен. Вот только это желание худого мира вместо доброй войны было взаимным: и сама Ирен, и ее приближенные понимали, что не стоит ссориться с Владыкой Демонов. Я был, как старый пёс, который новых трюков уже не выучит, но и того, что я делал по молодости хватит с лихвой, чтобы превратить половину Н’аэлора в пустоши так же, как это сделали святоши из Трех Орденов с Садами Армина. Но если сейчас в Армине все равно можно жить, то после меня Н’аэлор превратится в кишащую тварями и магическими аномалиями ловушку, наподобие Мертвых Топей.
Когда я начал вставать с кровати, Лиан подбежала ко мне и подставила плечо. Опираясь на девочку, я кое-как добрел до кухни.
– Поставь воду, – скомандовал я. – Вон тот мешочек, в углу, на полке. Возьми пару щепоток, добавь в чай. Только не переборщи! И подай мед…
Теплое питье с бодрящим порошком, которым пользовались разведчики орков, чтобы не спать по многу дней, а также сладкий мед сделали свое дело. Я стал понемногу оживать.
Конечно, было бы приятнее, если бы Эрегор заявился не сегодня ночью, а к завтрашнему вечеру. Или лучше послезавтра, но зная рейнджеров, они доберутся до моих границ очень и очень быстро. А последние десяток лиг, если кони устанут, они вовсе могут пробежать самостоятельно, чтобы не положить животных.
Слабость это плохо, очень плохо. Слишком сильный откат от заклинания, я ожидал, что мне будет легче. Конечно, Эрегор будет удивлен тем, что я избежал его ловушки и оказался в долине раньше отряда рейнджеров, но дважды одним трюком его не провести. Эльф быстро поймет, что я использовал голема, поймет, что я не в лучшей форме.
– Лиан, подойди, – махнул я девочке, которая тихо сидела в сторонке, ожидая моих дальнейших указаний.
Эльфийка была напряжена и сосредоточена, глаза лихорадочно блестели. Неужели о чем-то догадалась сама? Хотя чему тут удивляться, девочка довольно умна и обладает парадоксальным чутьем.
– В долину спешат твои сородичи, – сказал я, отпивая еще отвара из чашки. – Большой отряд. Два десятка рейнджеров и пяток жрецов, все по твою душу, Лиан.
Девочка опешила, ее лицо стало серым.
– Мне надо… бежать? – спросила она.
Мои брови взметнулись в удивлении.
– С чего ты решила, что тебе надо убегать? – спросил я.
Лиан отвела взгляд.
– Но ведь вы говорили, что…
– Что я говорил?
– Что вам нужны тишина и покой. В вашей долине.
– Нужны, – кивнул я. – Но еще, Лиан, я Владыка. У меня нельзя ничего требовать, получить обманом или забирать силой – только попросить. И только тогда я подумаю, дать ли это.
Девочка посмотрела на меня непонимающе, и я осознал, что немного перегнул. Она все же еще дитя.
– Если они попытаются пробиться к башне, то найдут здесь лишь поражение. Не волнуйся. Тем более, как ты можешь уйти⁈ Твой алтарь теперь в моем очаге, да и я работу с печатью на твоей спине не окончил. Так что нет, leanabh, я тебя никуда не отпущу. Даже и не надейся!
– Именно! А еще вы должны научить меня драться с саблями! Вы обещали! – добавила Лиан, нерешительно, но довольно твердо.
– Повелители демонов всегда держат свое слово, – улыбнулся я девочке. – А теперь давай готовиться встречать незваных гостей, мне стало намного лучше после твоего чая…
Остаток дня мы провели в моем кабинете и башне. В текущем состоянии мне пришлось подстраховаться и выдать Лиан один из моих перстней, в котором был заключен демон пламенной гончей, а на шею девочки я повесил амулет теней. Оба артефакта – крайне дорогие и крайне редкие. Пламенная гончая так и вовсе почти не поддается заточению, потому что разрушает свои тюрьмы изнутри, поэтому перстень для нее делали под горой, в самых мрачных и глубоких мастерских.
– Если я не вернусь до рассвета, активируй этот амулет и уходи вниз по реке, постарайся добраться до Брима и затеряться там. А как доберешься до Великого Озера, поищи семью Ортмондов, это мои знакомые гномы-мастера. Расплатишься с ними амулетом, и они тебе помогут, – сказал я.
– Но как я им воспользуюсь? Я же не владею темной магией… – пробормотала Лиан, рассматривая продолговатый артефакт из серебра с большим темным камнем по центру.
– Как это не владеешь? – удивился я. – Я же говорил, от твоей печати на спине исходит сила, да и Нильф на зов кого угодно не отвечает. Просто сожми амулет в ладонях, вот так, – я взял руки девочки в свои и сложил их на артефакте, – почувствуй тепло камня, а потом помолись богине. Искреннее. Все остальное сделает Нильф. Поняла?
Лиан кивнула.
– А перстень мне зачем, господин Фиас?
Вот тут все было сложнее.
– Это на случай, если тебя выследят, даже темным с этой тварью будет справиться непросто. Активируй его так же, как и амулет, обратись к Нильф. Но будь сосредоточена! Это непростой демон. Все зависит от того, как много силы ты в него вольешь. Так что молись усердно, чтобы Нильф напитала гончую, и у тебя появился сильный защитник. Это поможет тебе оторваться от преследователей.
После мы собрали для Лиан вещи. Теплый плащ, кинжал, немного припасов. Я выдал девочке кошель с серебром и медью, чтобы она не воровала в пути.
Я человек ответственный, аккуратный и целеустремленный. Шансы на то, что я проиграю Эрегору ничтожны, но если это произойдет, Лиан должна быть готова к бегству. Чтобы их победа не имела никакого смысла.
Амулет теней надежно спрячет следы Лиан, даже рейнджеры не смогут ее выследить, а как только она достигнет реки и возьмет одну из лодок охотников, она будет в безопасности. Это был мощный и качественный артефакт. Я не говорил Лиан, но при должном обращении амулет позволял скрыться с глаз целой толпы, помогал обмануть ищеек и обвести вокруг пальца эльфов, но и того, как девочка будет с ним обращаться, ей хватит.
Перстень же с гончей был последним шансом отбиться от темных. Будь я более жаден, я бы дал девочке одно из колец-ловушек, которые при попытке воззвать к их силе, испепеляют хозяина, чтобы Ирен не получила доступа к странной печати на спине ребенка. Но от этого меня останавливало две вещи: если я проиграю, то мне будет уже все равно, эльфам придется меня убить, да и пытаться причинить вред одной из любимиц Нильф неосмотрительно. Богиня всезнающа, за такую «перестраховку» может и плюнуть мне в лицо в самый неподходящий момент, а от плевка божества утереться не получится. Ты в нем просто утонешь.
Когда солнце село и долина погрузилась во мрак, я вывел из конюшни своего коня и дал последние наставления Лиан.
– Внимательно следи за окрестностями. Даже если я погибну, мои контуры никуда не денутся, и им придется прорываться через них силой. Я напитал стражей, они сейчас в полной готовности. Так что если заметишь что-то странное рядом – немедленно уходи. Ты меня поняла?
Девочка стояла передо мной в своем плаще, сжимая рукой висящий на груди амулет. Лиан что-то хотела сказать мне напоследок, я это видел, но ждать, когда же она соберется с мыслями не стал – просто запрыгнул в седло, ударил пятками по бокам коня и направил животное к границам своих владений.
Пора встречать Эрегора.
Эльф не соврал, еще за несколько лиг до внешнего контура я почувствовал присутствие сразу нескольких сильных магов. Формально, жрецы Нильф были вполне себе темными магами, только без печатей повелителя демонов. Они больше ориентировались на науку и исследования энергий и материй, «боевые» дары Нильф в виде облегченного контроля над различными тварями им были ни к чему.
Когда из-за деревьев показалась группа рейнджеров, я их уже ждал. Кровавые наручи, которые я достал с самого дна сундука с броней, неприятно покалывали предплечья. Они были выполнены из дубленой кожи и казались совершенной дешевкой, вот только мелкая вязь из магических знаков и печатей превращала эти наручи в грозное оружие. Они давно лежали без дела и сейчас требовали доброй битвы, чтобы утолить свой голод. Еще при себе у меня был меч, перстни же и амулеты я не брал – это было лишнее. У меня за спиной хватало энергии и стражей для того, чтобы я не нуждался в магических предметах. Главное не обвалить в процессе башню, если бой затянется.
А на это были все шансы. Сейчас я отчетливо ощущал четырех упомянутых Эрегором жрецов Нильф. Они были полны сил и смогут оказать темному магу серьезную поддержку. Такой командой они смогут даже вызвать достаточно демонов, чтобы противостоять моей страже…
– Эрегор! – крикнул я из седла. – Последний шанс развернуться и уйти!
Эльфы даже не сбились с шага – все так же неуклонно приближались ко мне. Смог ли я их смутить? Или Эрегор был готов и к подобному исходу? Думаю, еще на подступах к долине он понял, что хозяин дома, я не могу скрыть свою энергию рядом с башней.
Ну что же, это его выбор. Я точно знаю, что если бы Эрегор сказал Ирен, что не справится со мной, королева не стала бы рисковать своим «советником по особым делам». Но он оказался либо слишком труслив, либо слишком высокомерен. Да, чтобы говорить «нет» тоже нужна смелость.
Я спрыгнул с коня, повернул руки ладонями вверх и, немного согнув пальцы, обратился к кровавым наручам.
– Пейте… – приказал я проклятой броне.
Дважды просить артефакты не пришлось. Наручи почти сразу же впились в кожу, пуская мне кровь. Ох, и дорого же я потом заплачу за это колдовство… сначала голем, теперь и это. Но от крови не деться, кровь – основа любой темной магии. Своя или чужая.
Но за неимением жертв под рукой приходится пользоваться тем, что есть в наличии. Да и моя кровь далеко не водица. Неизвестно, скольких бы мне пришлось убить для того, чтобы пробудить эти артефакты, сейчас же они просто оставили неглубокие порезы на моих предплечьях, быстро напитываясь силой и пробуждаясь к бою.
Наручи были нужны мне для того, чтобы усилить себя в рукопашном бою. Я точно знал, что мне придется много двигаться и просто стоять и смотреть, как мои демоны рвут темных, у меня не получится. Тут нужно работать лично, чтобы достичь максимальной эффективности.
Вслед за броней стали пробуждаться и стражи, скованные в ближайших обсидиановых клетках. Сейчас, обратившись к печатям на моих ладонях, я срывал замки с их темниц, высвобождая злобных тварей и направляя их на группу рейнджеров Вечного Леса. Несколько минут, и мой личный отряд будет здесь, как раз когда эльфы пойдут в атаку.
Противник не суетился. Молча, группа воинов и жрецов Н’аэлора выстроилась в боевой порядок: впереди мечники, после четыре лучника, а за спиной воинов встали жрецы во главе с Эрегором. Готовятся сотворить большую печать для того, чтобы обрушить на меня свою силу?
Мне придется прорубиться через строй рейнджеров, чтобы добраться до главного противника. Уже сейчас я чувствовал, как Эрегор поднял вокруг себя и своей группы поддержки ограничивающие контуры, которые не позволят ни одному моему демону пробиться внутрь. А он вырос за эти годы, справился быстро. Среди эльфов я не чувствовал носителей печатей, значит они будут бить чистой магией тьмы, использовать силу напрямую. Ну что же, посмотрим, как это у них получится.
Когда я почувствовал, что наручи выпили достаточно, я потянул из ножен меч и сделал шаг навстречу эльфам. Медлить нельзя, я видел, как Эрегор вместе с жрецами стал плести заклинание. Они не пойдут в лобовую, просто размажут издалека.
Я бы мог отступить к башне и дать бой там, где все буквально пронизано моими заклинаниями. Но я – Повелитель Демонов. Никто не смеет ступать на мою территорию безнаказанно, а чтобы загнать меня в башню, Ирен стоило отправить армию.
– Эрегор! – закричал я.
Наручи вспыхнули черным огнем, который мгновенно окутал мои руки и начал стекать по клинку меча. Если бы это была обычная сталь, она бы тут же осыпалась черным прахом, но этот меч был выкован с благословения самой Нильф. Моя магия не причиняет ему вреда. А вот там, где капли черного огня падали на землю, больше никогда ничего не вырастет. Земля превратится в мертвый песок, и даже черви еще не скоро смогут пройти сквозь него, погибая при одном соприкосновении.
Один из рейнджеров дрогнул, совсем, как это случилось со святошей. Молодой парень выхватил свой тонкий клинок и сделал шаг вперед, чуть-чуть нарушая строй.
Это мне и было нужно. Выбросив вперед левую руку, я собрал пламя в ладони и ударил прямо в грудь наглеца. Эльф в последний момент увернулся, бросившись в сторону. Его примеру последовали и прочие рейнджеры, а группа из четырех лучников почти мгновенно натянула тетивы своих луков и отправила в меня стрелы.
Две из них я просто сжег в потоке черного огня, еще две – отбил клинком. Пытаются обойти с боков, окружить и напасть все разом. Похвальная тактика, честный бой с Владыкой невозможен, как невозможен честный бой со штормовым ветром. Вот только мои стражи уже были рядом.
Из-за ближайших к дороге деревьев вынырнули сразу три гончих. Мерзкая помесь демона и волка, это были опасные и злобные твари. Подчиняясь моей воле, гончие набросились на рейнджеров, впрочем, безуспешно. Эльфы хладнокровно и методично отбивались от тварей и уворачивались от их клыков и когтей, продолжая сжимать вокруг меня кольцо.
Эрегор хорошо их обучил.
Звон стали, рычание демонов, жар стекающей по ладоням крови из-под наручей, рукоять меча под пальцами. Я уже и забыл, что такое схватка с достойным противником, святоши, которых я выпотрошил на поляне, были не более, чем скот. Но советник Ирен, наглый темный эльф, который пришел ко мне не просить – требовать, мой давний знакомый… Это совсем другое дело.
Они достойны того, чтобы я обратился сразу к двум печатям.
– Нильф, ответь на мой зов, порази моих врагов… – прошептал я одними губами, втыкая меч в землю и поднимая обе ладони к небу.
Пока можно колдовать, надо колдовать. Помахать мечом всегда успею, наручи насытились, черное пламя успокоилось и ждет моих команд.
Облака над моей головой закружились в страшном вихре, и пока ни один из рейнджеров не понял, что происходит, сразу двоих лучников поразило черными молниями-стрелами, сорвавшимися из эпицентра бури.
– В атаку! Сбейте заклинание! – услышал я крик Эрегора, который тоже видел, что я сейчас делаю.
Приказ командира – закон. Рейнджеры, игнорируя гончих, чье число выросло до семи тварей, бросились ко мне. Интересно, говорил ли им Эрегор, что они сейчас умрут? Ведь заклинание эльфа все еще было не готово…
Высвободив еще несколько молний и убив еще одного лучника, я наконец-то опустил руки и схватился за рукоять меча. Как раз вовремя – один из рейнджеров уже занес свой клинок для удара, метя мне прямо в шею. Это должен был быть довольно мощный и чистый удар, может быть, он бы даже сумел отделить мою голову от тела, но я не дал эльфу такого шанса. Насмешливо посмотрев на оскалившегося противника, я отклонил удар эльфа в сторону, а сам, напитав огнем наруч, ударил незадачливого рейнджера кулаком в грудь.
Черное пламя моментально окутало фигуру эльфа, пожирая одежду, кожу и плоть. Пламя не спешило, оно подпитывалось не только кровью, но и страданиями своей жертвы, передавая силу проклятой броне. Рано или поздно оно доберется и до костей, при этом эльф все еще будет жив, на самой грани между агонией и смертью.
Прочие рейнджеры даже не взглянули на павшего товарища – просто переступили через воющего и катающегося по снегу и камням эльфа и молча бросились в атаку.
Началась свалка и рубка. Я и мои демоны против рейнджеров лесов Н’аэлора. С каждым убитым эльфом я был на шаг ближе к победе, но в тоже время росла и угроза со стороны Эрегора. Я слишком долго размахивал клинком, почти позабыв о проклятых жрецах и темном маге, пока они не стали умирать один за другим. Я чувствовал, как проливается их кровь, как их души отходят к богине Нильф.
Все звуки вокруг пропали, а после стали исчезать и окружающие меня предметы. Сначала растворились горы и небо, после – исчез лес вокруг дороги, просто будто бы пропал из виду. О нет, Эрегор! Ты не посмеешь! Не тебе заключать меня в клетку!
Это было элегантное решение, если подумать. Эльф понимал, что не может меня убить, он даже не пытался. Слишком силен был его страх передо мной. Но вот заточить в сфере пустоты, на время вычеркнуть меня из мироздания, чтобы оставшимися силами прорваться к башне и забрать девочку… Я посмотрел туда, где сейчас с ритуальным ножом в руке стоял советник Ирен, окруженный телами мертвых жрецов.
Они знали, на что шли, создать такую тюрьму можно только в случае добровольной жертвы. И они встали на колени в вершинах квадрата и позволили Эрегору вскрыть им глотки. Немыслимо для эльфов! Безрассудный шаг со стороны Эрегора, ведь народ Вечных Лесов никогда не простит ему то, что он сделал. Кровь темных священна, а убийцы собратьев считаются худшими преступниками. Даже если это убийство было совершено во время ритуального жертвоприношения и с одобрения самой королевы. Им пришлось прибегнуть к четвертой печати, почти такому же мощному и дорогому в плане расхода сил заклинанию, как и мой голем. А Эрегор навсегда запятнал себя кровью своего народа.
В последний момент я успел пронзить своим мечом грудь одного из рейнджеров, щедро оросив его кровью свой клинок. А после все вокруг окончательно пропало. Заклинание Эрегора сработало, отрезав меня от реального мира.
Он все же сумел перехитрить меня.
А это значит, мне надо как можно скорее выбираться отсюда. Я не могу позволить им пленить Лиан, пусть я пока и не знаю, чем она так важна. Но я это обязательно выясню.
Глава 12
Десять тысяч страниц
Попасть в сферу пустоты – тяжелое испытание. Полностью отрезанный от мира и света, в кромешной тьме, ты не слышишь даже шума собственного сердцебиения, не можешь дышать, а любое движение – лишь иллюзия действия, которая растворяется в пустоте. Здесь нет верха и низа, здесь нет света и ощущения времени, здесь нет самого мироздания, ведь клетка находится за его пределами.
Обычный человек довольно быстро теряет тут рассудок и даже те, кто пережил это изгнание, редко могут рассказать о своих ощущениях. Самое главное – не потерять себя. А значит, надо считать, это сможет уберечь разум от тотального безумия, даст ориентир, даст надежду.
Раз, два, три, четыре, пять…
В часе чуть больше трех с половиной тысяч секунд, которые я буду проговаривать про себя. Почему примерно? Потому что я буду ускоряться или замедляться, от этого никуда не деться. Для точного измерения времени нужны гномьи часы, так что я могу отслеживать период своего нахождения в клетке лишь приблизительно.
Тысяча сто десять, тысяча сто одиннадцать, тысяча сто двенадцать…
Учитывая мощь, которую успели собрать наручи, а также мою собственную силу, сфера разрушится через два-три часа. Невероятно долго для обычного человека, довольно неприятно, но терпимо, если ты Повелитель демонов. Сфера не приспособлена для того, чтобы содержать в себе материальные объекты, ее главная цель – сковывание душ. Клетка – это наказание для тех, кто за свои преступления не заслужил даже посмертия. Наверное, мои враги хотели бы увидеть мою душу именно в клетке, а не в руках Нильф, но я пережил не только их самих, но и их потомков, государства и даже легенды. Как многие помнят о королеве двух Народов Элантриэль? Даже сказка уже выветрилась из памяти жителей Менаса, только некоторые эльфы вспоминают эту красивую легенду, когда прочие истории для детей уже опостылели маленьким слушателям. Кое-кто в курсе, что Скалы Армина ранее были цветущими Садами, но вот что именно их уничтожило – без понятия. Даже сами эльфы уже стали забывать свою историю, ведь свидетелей тех событий почти не осталось. Многие погибли в боях, многие ушли из жизни сами. Такие как я предпочитают не трепаться о прошлом, а жить в настоящем. Если бесконечно оглядываться назад, рискуешь навсегда там и остаться, увязнуть в горечи сожалений и вязком болоте несбывшихся сюжетов. Нет, я не позволю этой трясине засосать меня, сковать мой разум, как я не позволю и этой клетке удерживать меня слишком долго. Она разрушится сама собой, нужно лишь подождать.
Две тысячи триста, две тысячи триста один, две тысячи триста два…
Каждую секунду я представлял как страницу огромной книги. Вот, я сижу в своем кабинете в моей родной башне из черного, напитанного магией камня. Сижу, и листаю эти пронумерованные неизвестным писарем страницы, в конце которых – моя свобода.
И наказание Эрегора.
Три тысячи три, три тысячи четыре, три тысячи пять…
Темный эльф поплатится за свою дерзость, поплатится весь их род. Они думают, я заржавел? Никогда не стоит путать покой со слабостью, миролюбие с немощью. Я уже выдал предупреждение Ордену Пламени и, надеюсь, клирик Лавертен доставит мое послание. На очереди Вечные Леса Н’аэлора. Ирен забылась в своей гордыне, когда позволила Эрегору сделать первый шаг в сторону моей башни, я же, в своей уже ставшей привычной бережливости, не стал расходовать слишком много сил, не стал тратить перстни и артефакты. Привыкший к простому труду и размеренной жизни, я решил уладить это недоразумение малыми силами, понадеялся, что у Эрегора хватит ума не лезть на рожон. Не хватило.
Четыре тысячи восемьсот двадцать семь, четыре тысячи восемьсот двадцать восемь, четыре тысячи восемьсот двадцать девять…
Лиан. Все крутится вокруг маленькой напуганной девочки, которую я нашел в караване Хелтрика. К ней меня подтолкнула Нильф, а значит, богине важно то, чтобы именно я был ее опекуном. Лиан пока как маленький зверек, я вижу, как она замирает каждый раз, когда я смотрю на нее. То, как я играючи расправился с бойцами Ордена Пламени, произвело на нее неизгладимое впечатление. Я ощущал исходящий от нее страх, а еще… Я не знаю, что это было и как это можно назвать? Тонкая ниточка доверия, которая легла между мной и эльфийской девчушкой? Носителем какой тайны она является? И в чем мое предназначение в этой истории? Я так не люблю игры богов, это всегда плохо кончается. Боги – идеальные лжецы, просто потому что они не видят в тебе ничего, кроме инструмента. Нильф заварила эту кашу, втравила меня в историю с маленькой девочкой, а я даже не могу свернуть с этого пути.
Пять тысяч девятьсот семьдесят четыре, пять тысяч девятьсот семьдесят пять, пять тысяч девятьсот семьдесят шесть…
Я не просто так выбрал одиночество. Сотни лиц, сменяющие друг друга, проносятся перед глазами, едва я трону чертоги моей памяти. Они там, запертые, словно в саркофаге, стоят и смотрят на Владыку демонов, который исступленно ищет решение для невозможной задачи. Кто-то погиб в бою, кто-то ушел от меня, кого-то бросил я сам. Но большинство, подавляющее большинство просто умерли от старости. Целые поколения выстроились за моей спиной, их кости истлели и рассыпались в прах, а я, вот он, живой, продолжаю свой труд. Они стоят, и смотрят на меня, а мне нечего им сказать. Потому что я выбрал путь служения Нильф, у меня не будет посмертия, так что теперь я ищу покой при жизни. Почти его нашел.
Семь тысяч сто девяносто один, семь тысяч сто девяносто два, семь тысяч сто девяносто три…
Своего последнего слугу я лично положил на погребальный костер. Похороны хлопотное дело, я отказался связывать свою жизнь с теми, чей век настолько короче моего. Оставались эльфы, но мы, словно два зверя, каждый предпочитал не выходить за пределы своей территории. Хотел бы я коротать свою вечность в лесах Н’аэлора, ведя беседы с Ирен и наставляя Эрегора? После того, что они когда-то сделали и чего от меня потребовали – нет. Владыка Демонов должен держать свое слово, а я поклялся, что ничто больше не будет связывать меня и Темных. Но теперь судьба руками Нильф привела в мой дом Лиан, таинственную девочку, носителя еще более таинственного проклятья и магической печати, которая не поддавалась никакому объяснению и анализу. Она была хаотична, ветвиста и геометрически неверна, единственное, что может сделать эта печать – убить дурака, который попытается ею воспользоваться. Но просто глядя на странный рисунок на спине девочки я осознавал, что передо мной величайший магический конструкт, который я когда-либо видел и вообще, когда-либо увижу. Просто я его еще не понимаю, но обязательно пойму. А еще я знаю, что мне никогда не придется нести иссохшее от старости, почти невесомое тело Лиан на погребальный костер. Потому что она темный эльф, она меня переживет, будь я хоть трижды Владыкой Демонов.
Девять тысяч девятьсот девяносто семь, девять тысяч девятьсот девяносто восемь, девять тысяч девятьсот девяносто девять, десять…
Я втянул носом морозный воздух зимней ночи, после чего открыл глаза.
Почти три часа я провел за пределами мироздания и сейчас все мои чувства просто сходили с ума от ощущения мира вокруг. Небольшой мороз, аромат хвойного леса, легкий свет луны и звезд, запах крови, пропитавшей снег… Все пространство вокруг меня было усеяно трупами темных эльфов.
Мой конь, как это не удивительно, нашелся буквально в полулиге, мирно грызущим кору какого-то деревца. Я поймал животное, похлопал по гриве, после чего вскочил в седло и направился к башне. Мои контуры были на месте, но я четко ощущал присутствие Эрегора в моем доме и как он туда попал – большой вопрос.
Темный эльф сидел на кухне со стаканом вина, он меня ждал.
– Я тут немного похозяйничал, – сказал с кривой усмешкой Эрегор.
Я почти испытывал к нему сострадание, если бы не его наглость. Лишить жизни не просто четверых невиновных собратьев – четверых жрецов Нильф – это тяжкий груз. Скорее всего, после такого богиня отвернется от Эрегора, его история как темного мага подошла к концу.
– Как ты прошел мои контуры? – спросил я, садясь рядом.
Он не справился со своей миссией, так что от меня было бесполезно убегать, эльф это знал.
– Отвечу, если скажешь, как девочка сбежала, – сказал командир рейнджеров, осушая стакан.
На столе уже стоял и второй, для меня. Эльф наполнил оба, толкнул глиняную емкость ко мне пальцем, сам же опять приложился к вину. Он пытался залить боль от свершенного преступления и пережитой неудачи самым плохим лекарством из всех возможных.
– Амулет теней, – ответил я, отпивая вина. Стервец, нашел едва ли не лучший кувшин их тех, что у меня были. Ну да ладно, не часто я принимаю гостей.
– Твоя кровь, – коротко ответил Эрегор. – Я знал, что мы не сможем тебя ранить, но твоя любовь к кровавым наручам… Я не ошибся, ты и вправду их надел и я смог получить несколько капель.
Я только с горькой усмешкой покачал головой. Тут наш счет был равным, мы оба оказались умнее противника, только в разных аспектах.
– Откуда у тебя амулет? – спросил Эрегор. – О них ничего не слышно еще со времен последней войны с Орденами. Лет семьсот?
– Восемьсот сорок, если не изменяет память, – ответил я. – Великий поход против еретиков под предводительством Святого Паладина Валлиса Молотобойца.
– Это тот, который преклонил колено? – уточнил Эрегор.
– Да, – ответил я. – У него не осталось выбора, я вынудил его подписать вечный мир.
– Почему ты его просто не убил?
– А что бы это изменило?
– И вправду.
Эрегор покрутил стакан в пальцах, рассматривая жидкость внутри.
– Я готов, – сказал эльф, глядя на мой меч.
– Выйдем во двор, – ответил я. – Не хочу разводить грязь.
Эльф согласно кивнул, осушил стакан и довольно бодро поднялся на ноги.
– Где твои бойцы? – спросил я, выходя из дома в морозную ночь.
– Я отослал их, сразу же, как понял, что тут никого нет, – с готовностью ответил темный маг. – Они лишь следовали моим приказам, им ни к чему отвечать за мои ошибки.
