Текст книги "Повелитель демонов (СИ)"
Автор книги: Александр Якубович
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
– Как тебя зовут? – спросил я девушку, которая уже стала растирать масла по моей коже.
Я слышал, как она прерывисто дышит, чувствовал пульсацию крови по ее венам, ощущал ее волнение.
– Мия, господин, – чуть хрипло ответила девушка. – Я племянница хозяина Борна, работаю на него…
– Ясно…
– Если хотите, господин… – девушка запнулась, только чуть скребнула по моей груди короткими ноготками.
– Мия, – сказал я, перехватывая ладонь девушки, – спасибо, но позови лучше хозяйку.
– Госпожу Ольху? – удивилась Мия. – Но ведь она уже стару…
– Зови, – перебил я, снимая руку племянницы Борна со своей груди.
Я услышал, как девица недовольно фыркнула, а от обольстительной скромности не осталось и следа. Мия вскочила на ноги, подхватив подол своей откровенной ночной рубашки, которая больше показывала, чем скрывала ее прелести, и, едва не топая пятками, выскочила из бани.
Юная приживалка, родня пристроила ее подметать двор и мыть посуду, а она нашла иной способ заработка. Ну, ее дело, в Гирдоте были неплохие лекари, прервать нежелательную беременность или вообще, предотвратить ее с помощью специальных отваров не было проблемой.
– Господин, – это был уже голос зрелой, уверенной в себе женщины.
– Ольха! Извини, что отвлек от дел, но кто-то же должен потереть мне спину, – улыбнулся я жене трактирщика.
Крупная, сильная женщина с северными чертами лица, когда-то Ольха входила в первую тройку красавиц города. Я помнил ее еще звонкой девчонкой, за которой носились табуны из сыновей купцов, наемники, мастеровые. Даже успешные мужчины из городской управы на нее засматривались. Но отвергнув все поступавшие ей предложения, Ольха осталась в родной части города, с Борном, переселившись от старых родителей буквально на соседнюю улицу. Она выбрала тяжкий ежедневный труд бок о бок с жестким, но честным человеком, каким был Борн, прозябанию в качестве трофея и свиноматки для очередного купчишки или городского чиновника.
– Никаких проблем, господин, – улыбнулась женщина, которой было уже за сорок.
Ольха аккуратно подвинула небольшой табурет, уселась у меня за спиной и привычно запустила пальцы в мои волосы.
– Вы совсем не ухаживаете за своей шевелюрой, господин, – упрекнула меня женщина. – Простому человеку я бы сказала, что такое пренебрежение приведет к ранней лысине.
– Мне это не грозит, милая, – ответил я, откидывая назад голову, чтобы ее было легче мыть, – ты же знаешь.
– Уж я-то знаю, – усмехнулась женщина, поправляя закатанные рукава и принимаясь за работу.
Дальше – по старому плану. Массаж шеи и плеч, мытье спины, ног, массаж стоп. Ольха была опытна, аккуратна и исполнительна, именно то, что было мне нужно.
– Ваша племянница уж очень настойчива, – сказал я между делом, чтобы заполнить пустоту. Мне всегда было приятно поболтать с этой женщиной.
– Мия? Да у нее сплошной ветер в голове, – ответила Ольха, капая на ладони немного масла, – вот уже где не девчонка, а бедствие. Простите, если она была назойлива, господин.
– Ты знаешь, что она продает себя мужчинам? – спросил я.
– Знаю, – сухо ответила Ольха.
– И что думает об этом Борн?
– А что он думает? Это дочь его сестры, он ее любит. Пытается вразумить, но куда там достучаться до самой умной-разумной Мии! – в словах женщины слышалась горечь. – Но она уже достаточно взрослая, чтобы нести за себя ответственность.
– А как же женихи? – удивился я. – Таких замуж не берут.
Ольха от души рассмеялась, да так искренне, что даже на моих губах появилась улыбка.
– Ох! Если бы она собиралась замуж, то давно бы уже собрали ей всей семьей приданое! Нет! У нее в голове лишь ветер, господин! Поэтому и устроили к нам работать, чтобы хоть чем была занята! Но все равно, вы сами знаете, свинья везде грязь найдет… Надеюсь, она не сделала ничего такого? – вдруг опомнилась Ольха, намекая, что племянница могла меня как-нибудь оскорбить напоследок, получив отказ.
– Нет, все в порядке, – ответил я.
Хозяйка постоялого двора довольно усмехнулась и продолжила растирать мою кожу маслами.
– Я с ней поговорю, она неплохая девушка, просто еще дурная, – пробормотала Ольха. – Она же не знает, что господин всегда отказывает…
Рука женщины будто бы невзначай скользнула в воду, по моему животу, вниз, почти до конца. В последний момент пальцы хозяйки остановились; я оглянулся и сейчас через плечо смотрел прямо в глаза этой зрелой женщины. Такая ситуация в последний раз случалась между нами еще лет двадцать назад, когда Ольха впервые принимала меня в качестве молодой жены Борна.
– Это ни к чему, Ольха, – сказал я, глядя на женщину и аккуратно отодвигая ее ладонь на свою грудь. Я с некоторым трудом отказал ей как тогда, так и сейчас. – Лучше приведи в порядок мои волосы, у тебя отлично получается.
– Как и всегда, – усмехнулась хозяйка, протягивая мне сухую простынь, прикрыться, – ваши правила и предпочтения никогда не меняются, господин.
– Ты прекрасна, Ольха, как по мне, сейчас еще прекраснее, чем в молодости. Но мне слишком нравится эта ванная и моя комната на этом дворе, чтобы ссориться с родом Борна из-за минутной невоздержанности, – сказал я будто бы невзначай, но увидел, как женщина от моих слов засмущалась, и, кажется, на секунду она и в самом деле опять стала молодой девушкой.
Получить такой комплимент от того, кого называли старым еще твои прадеды, от того, кто, скорее всего, видел закладку первого камня в фундамент городской ратуши – дорогого стоит. И если долгоживущие эльфы отпускали такие реплики, ни секунды не веря в собственные слова, то мне даже не пришлось врать. Ольха на самом деле была зрелой, красивой женщиной, которую не испортили ни роды, ни труд. Эта красота шла у нее будто бы изнутри, видимо, являясь частью ее душевного покоя.
Чуть раскрасневшаяся от смущения, но радостная, жена Борна довольно быстро расчесала мою гриву, аккуратно заплела хвост, а оставшиеся впереди свободные локоны, у которых не хватало длины уйти назад, под шнурок – в небольшую тугую косичку. После женщина, аккуратно сев прямо напротив меня, капнула на руки какого-то нового масла и стала растирать мои ладони, обожженные печатями Нильф.
Это была еще одна услуга, которую оказать мне могла только Ольха.
– Мне кажется, за эти годы они стали глубже, – серьезно сказала женщина, умасливая изуродованную метками кожу на моих руках.
– Это лишь впечатление, – ответил я. – Печати либо есть, либо их нет.
– Как долго вы не снимали перчатки, господин?
– Неделю? Может, больше, – честно ответил я.
– Вам нужно беречь руки… Я заберу ваши перчатки на стирку, по осени можно подхватить грибок, – серьезно сказала Ольха.
Я не стал спорить с женщиной и объяснять, что это не мне надо опасаться болезней, инфекций и грибков, а им – встречи со мной. За все это было щедро уплачено и если Ольха чем-то обработает жесткие перчатки, в которых потели мои руки – мне же лучше.
– Ольха, – сказал я, уже собираясь выходить из бани. – Я привез эльфийского ребенка, он пока останется с вами.
– Мы присмотрим за ней, – поклонилась женщина.
– Надеюсь, – кивнул я, уже выходя за дверь и оставляя женщину одну в банной комнате.
На следующее утро я посетил главу торговой гильдии и поведал ему о том, что произошло с караваном Хелтрика. Я опустил момент с пленными эльфами – это ему знать было не обязательно – но довольно точно описал место, где остались телеги и остатки грузов.
– А что касательно рабов? Нам стоит волноваться? Мне связаться с бургомистром? – спросил старший купец, дородный седой мужчина, который не так давно перебрался сюда с западного побережья, буквально лет пять назад.
– Не думаю, – ответил я. – Эти люди осядут в деревнях и на дальних выселках, с ними не будет проблем.
– Вы уверены? Частенько беглые сбиваются в банды.
– Не в этом случае, – покачал я головой. – Слишком мало оружия, снаряжения и припасов. И даже если они выйдут на большую дорогу, опытная охрана с ними мигом расправится. А что не сделают мечи – закончит зимний холод.
– Благодарю за пояснения, – важно кивнул купец.
Он напрямую не знал, кто я, но видя, с каким почтением относятся к моей персоне в Гирдоте, перечить не рисковал.
– Господин Вормир, – обратился я к мужчине, – у меня есть некоторый список. Я бы хотел пополнить припасы. Правда, у меня нет времени этим заниматься.
– Хотите поручить гильдии? Помните о сборах? – дежурно уточнил купец.
Это была работа для мелкого клерка гильдии, а не для главы, но мне было плевать. Передо мной был купец, мне были необходимы товары. Все прочее – условности.
Я достал свиток и передал список Вормиру.
– Тут еда, кое-что из одежды, тканей, вино. Кое-какие инструменты.
– Вижу, будет готово завтра.
– Хорошо. У меня есть транспорт, я остановился у Борна. Пусть погрузят в мою телегу.
– Конечно, господин, – уважительно, но не раболепно, поклонился купец.
В конце нашей беседы из моих рук перекочевал еще один кошель с предоплатой за услуги и товары, после чего мои дела в городе были почти окончены.
Может, зайти к сапожнику и поправить каблуки? Хотя, вроде, еще держатся, старый мастер не обманул, хорошие тогда вышли сапоги, сносу нет…
У самых ворот постоялого двора меня ждала драма. Один из младших сыновей Борна пытался затащить мою попутчицу в конюшню, маленькая эльфийка же сопротивлялась, что-то лопоча то ли на языке Вечного Леса, то ли на каком-то неизвестном северном диалекте.
– Пойдем! Поможешь! Мне отец сказал тебя взять с собой! – уговаривал мальчишка внезапную гостью.
Вчера девочку тихо забрали из телеги и отвели во внутренние комнаты, где умыли, покормили и уложили спать, но теперь, видимо, во вчерашней рабыне проснулся дух темных эльфов Н’аэлора, так что девчушка упиралась руками и ногами.
Никто не говорил, что она будет прохлаждаться, да и не требовал я этого от Борна. Лучший способ избежать ущерба от детских шалостей – дать этим спиногрызам какую-нибудь не слишком сложную, но трудоемкую задачу.
Едва я ступил на территорию двора, дети притихли, будто бы почувствовали направленное на себя внимание. Пацан отпустил руки девочки, вытянулся передо мной в струну и нагло задрал подбородок. Эльфийская девочка же наоборот, опустила глаза и насупилась, глядя на меня снизу вверх.
– Не доставляй этим людям проблем, – сказал я, но глаза эльфийки от этого только сузились.
– Na toir duilgheadasan dha na daoine sin, – повторил я на языке Вечных Лесов.
А вот это уже возымело свой эффект. И без того большие глаза девочки стали еще шире, но довольно быстро ребенок взял себя в руки. Удивительно, такая маленькая, а уже такой самоконтроль…
Одно радует – она не глухая и все понимает. Было бы немного неловко, если бы я сдал на поруки Борну абсолютную дикарку. А шансы на это были – девочка в пути почти ничего не ела и вообще отказывалась идти со мной на контакт, я уже стал подозревать, что она потомственная рабыня, рождена и выращена в неволе, не обученная ни речи, ни вообще какому-либо общению.
«Ты довольна?», – мысленно спросил я Нильф.
Ответом мне был только порыв осеннего ветра над постоялым двором.
Глава 3
На пути в долину
Я почувствовал угрозу, едва запряженные в телегу кони пересекли городскую линию и вышли на небольшой проселок, ведущий на юг.
К моей башне не было и не могло быть больших дорог; я специально искал достаточно уединенное место, где не появятся случайные путники.Горный хребет проходил границей между королевством Брин и Кольцом Королей, вонзаясь в Западные Земли и разделяя их на центральную и южную части. Моя башня же находилась в долине, которая была заключена в полукольцо из гор и непроходимых ледников.
Место это было необжитое, довольно дикое и таковым оставалось уже долгие-долгие годы. Полная непривлекательность для торговли, довольно бедные каменистые почвы, кривой, малопригодный для строительства лес. Нет, даже там были небольшие вольные поселения и хутора, охотничьи хижины и выселки, но по сравнению с окрестностями того же Гирдота – глушь глушью, а в радиусе тридцати лиг от моего жилища людей обычно вовсе не наблюдалось. Тем более местные знали, что к господину колдуну без приглашения соваться не стоит.
Чтобы совсем уж не будоражить воображение соседей, пару раз в год я наведывался в ближайшую деревню, что жила в основном охотой и ремеслами. Покупал там мяса, которое сушили и вялили под мой заказ, дрова, да еще всяких мелочей. Торговля была строго меновая – у этих людей не водилось серебра – так что в ответ я привозил целебных мазей из горных трав, эликсиров или гномьей водки, которая отлично подходила мне – для протирки инструментов, а охотникам – для употребления внутрь.
Поддерживая образ нелюдимого, но вполне мирного отшельника, я избегал излишнего внимания. Тем более, охотникам незачем было идти в мою сторону: звери не слишком любят магию, так что охранные контуры отваживали от моей территории как двуногих, так и четвероногих вторженцев.
Вот только кто-то решил, что мое миролюбие – признак слабости.
Мне не пришлось даже прибегать к темным искусствам и своей магии, чтобы увидеть, как вслед за мной движется небольшой отряд. Они были не совсем бездарны: шли минимум в получасе позади, выбирали параллельные тропы, не выходили на прямую видимость. Но нет-нет, я замечал разведчиков, которые тонко контролировали дистанцию и мои передвижения, а регулярно взмывающие в небо птицы сказали мне, что отряд достаточно крупный. Дюжина человек? Думаю не меньше, с меньшими силами на колдунов не ходят.
Хорошие маги часто селились в городах хотя бы потому, что там бургомистр может дать тебе защиту от лихих людей. Служение Тройке Темных Богов подразумевало наличие у мага некоторых ритуальных предметов, реагентов и специальных средств. Например, жертвенный нож обязательно должен быть из серебра, иначе эффективность резко упадет. Кстати, поэтому маг не мог взять меч и пойти резать всех, кого видит – такая жертва была низка качеством и принималась богами неохотно. Другое дело – какое-нибудь животное или человек на алтаре, стоящем в центре круга Силы или Дьявольской Звезды, тут разговор был совершенно иным. Также у магов всегда водилось серебро в монетах, драгоценные камни, редкие травы, кости и порошки.Все это было нужно для сложных многоступенчатых заклинаний, но грабителей интересовала лишь стоимость. Мага могли попытаться убить даже просто за ритуальный клинок, а такие отшельники как я, становились первой мишенью.
Понятное дело, за мной увязались гастролеры. Если бы у кого-нибудь из местных, в радиусе полутора сотен лиг, появилась дурная мысль устроить налет на хозяина южной долины и его жилище, их бы быстро осадили. А то и укоротили на длину головы – бургомистр Гирдота был со мной хорошо знаком и отдаленно понимал, что такие дела лучше улаживать тихо, мирно и даже не ставить меня в известность. Потому что мой покой – это и их проблема, я бы даже сказал, их ключ к выживанию.
Я уже успел пожалеть, что пожадничал и оставил себе телегу. Надо было взять третью лошадь, наличные при себе деньги позволяли такой номер. Конным сбросить хвост было бы намного проще, а как только я ступлю на свою территорию, погоня закончится. Контуры просто не дадут найти мою башню, а если с налетчиками окажется колдун – ему же хуже.
Много времени, сил и крови было потрачено на то, чтобы превратить долину в верховьях реки Гирдхуты в магическую крепость. Это было довольно тонкое и сложное колдовство, которое я плел годами для того, чтобы получить самый эффективный и грамотный контур из возможных, контур, который будет реагировать соразмерно намерениям того, кто ступил на мою территорию.
Если ко мне забредал охотник из местных, то магия просто разворачивала его в обратную сторону, не причиняя вреда. Туда же шли собиратели ягод, грибов и трав, случайные путники и прочие визитеры. Но если контур ощущал угрозу, если человек приходил с намерением навредить хозяину башни – в дело вступали заточенные в охранные столбы демоны.
Обычного бродягу, который просто искал, где бы чего украсть, они могли просто напугать, но вот профессиональную банду ждала незавидная участь. Особенно плохо, если среди них оказывался колдун – к таким людям я не испытывал никакой пощады.
Конечно, для поддержания контура мне приходилось тратить немало сил, но Нильф благосклонно принимала жертву курицами и моими молитвами, а человеческой крови демоны столбов пробовали раз в десятилетие, когда молва о последних идиотах, что сунулись в долину и там и сгинули, стихала, и появлялась новая партия любителей легкой добычи.
Сколько прошло с последней попытки потревожить меня в башне? Лет пять, может, семь. Даже если и больше – вдвойне странно, что эти бандиты увязались за мной от самого города, где я провел почти два дня. Кто-то же указал им на одинокого колдуна, кто-то решился сообщить, что я живу один в долине и там есть, чем поживиться. При этом не сообщив, что ждет тех, кто рискнет посягнуть на мое имущество.
Определенно, это были гастролеры с севера или запада, что, словно бродячий цирк, сбились в банду и вышли на большую дорогу. Я слышал, в этом году пшеница родила плохо, и много крестьян подалось в разбой, может, это были какие-то наемники, которые так и не сумели найти себе занятие. Ну да ладно, пока на меня не нападали – и трогать людей смысла не имело. Зачем лишний раз тратить силы? Дома, в долине, меня ждали исследования, в Брине я сумел раздобыть редкие камни, которые требовались для семиступенчатой печати, над которой я работал уже довольно долгое, даже по моим меркам, время. Ничто не должно отвлекать меня от работы.
Впрочем, к вечеру первого дня я немного поменял свое мнение касательно бандитов. Они были довольно дисциплинированны и от этого опасны. Я на своем веку повидал немало банд, разбойников, воров, убийц, насильников и прочего мусора. У них у всех было одно объединяющее качество: нетерпение, особенно, если они считали жертву слабой или уязвимой. В бандиты вообще идут не от большой выдержки и силы духа. Разбой, убийства и воровство – это стезя не большого ума или великой силы, а кривая дорожка мелких страстей и неспособности контролировать себя. Отсюда и вино, и падшие женщины, и азартные игры, и долги, и поножовщина, и все то, что определяет жизнь разбойника и душегуба. Но эти… Эти были другими.
Я остановил телегу у небольшой рощицы, стреножил лошадей, достал припасы. Пару ударов кресалом – и огонь лижет заранее заготовленный в городе хворост. Через пять минут подбросить пару поленцев, и можно ставить котелок с водой и сковороду. Сегодня у меня будет каша с топленым салом и пара жареных яиц. Прожив долгую жизнь, испробовав всевозможные яства и комбинации специй, испив всех существующих вин и нектаров, начинаешь видеть красоту и в простоте. Тем более, любая пища должна соответствовать окружению. Находясь в каменных палатах какого-нибудь короля, я бы с удовольствием отведал свежей дичи, выдержанных сыров и невероятно дорогого и вкусного дарканского винограда, каждая ягода которого была размером едва ли не с каштан, а за вывоз лозы которого с территории страны нещадно рубили руки и отрезали уши.
Тут же, посреди холмов и перелесков, отличным ужином была именно каша на сале и куриные яйца.
Пока котелок закипал, я аккуратно сел на небольшое бревно, но так, чтобы с одной стороны меня закрывал лес, со второй – костер, а с третьей – телега. Достал бурдюк с молодым вином, сделал пару глотков. Единственное, что оставалось моим преследователям – смотреть на скрюченную фигуру человека в тяжелом плаще, который наслаждается привалом. Я же стал творить заклинание.
Печати даются Повелителям Демонов не просто так. Это – знаки наивысшего расположения к тебе божества. За одну печать ты клянешься в вечном служении, за обе – продаешь свою душу в посмертное рабство. Нильф посчитала меня достаточно привлекательным приобретением, так что я перешагнул порог, ограничивающий большинство магов. Я могу призывать демонов и творить сложное колдовство без долгой подготовки, конструктов и жертвоприношений. Мне достаточно лишь обратиться к отметинам на своих ладонях, в крайнем случае – сложить печати вместе, которые, словно две половинки, образовывали одну большую высшую печать.
Но сейчас мне было не нужно высшее колдовство. Достаточно одного маленького демона, бесплотной тени, что пройдет через подлесок, шагов шестьсот, и посмотрит для меня, чем заняты бандиты, найдет их посты, сообщит, как вооружены противники.
Я аккуратно разжал ладонь левой руки и посмотрел на печать.
– Взываю к тебе, о мудрая Нильф… – прошептал я. – Пошли мне бесплотного слугу…
Богине нравится моя вежливость.
Печать на ладони зажглась красным, и я почувствовал, как совсем рядом со мной появилась сущность, тень. Там, где находился этот демон, свет от костра будто исчезал в пустоте, растворялся в темной осенней ночи раньше срока. Один короткий мысленный приказ и демон, не издав ни звука, ни потревожив и травинки, отправился на задание. Нильф была благосклонна, мой лазутчик оказался довольно разумным демоном, он не просто пошлет мне размытые образы, а покажет стоянку разбойников.
Дюжина бойцов, как я и предполагал… Вот только трезубцы на плащах и такие же медальоны на груди указывали на то, что это не разбойники. Бойцы одного из Трех Орденов. Что в этих землях забыл отряд святош? И почему они увязались именно за мной?
Я был уверен, что в Трех Орденах прекрасно знали обо всех Владыках Демонов, что сейчас живут в мире. Большинство из нас держались поодаль друг от друга, но я слышал, что несколько моих собратьев объединились и сейчас правили обширными территориями в Северных Пустошах. Было несколько Владык и в Даркане, и в Мертвых Топях. Все они занимали достаточно видное положение, были богаты, влиятельны и публичны. В южной же части Западных Земель я был единственным магом такого уровня, но вел себя, как простой отшельник. Даже если настоятели Орденов объявили очередную охоту на магов, то я должен находиться где-то в самом конце списка их интересов, просто потому что вел себя довольно миролюбиво и со стороны выглядел слабаком.
Вот только в архивах Святого Града Скокреста должны быть записи о том, кто я такой и чем именно занимался в начале своего пути. И если архиепископы не совсем выжили из ума, у границ моих владений должна была появиться целая армия во главе с настоятелем Ордена Священного Пламени, но уж точно не кучка оборванцев с трезубцами на одежде…
Я еще раз присмотрелся к плащам, что показывал мне бесплотный демон. У паладинов, последователей Пламени, вверх над остальными выходил центральный зубец, принимая форму клинка. У Ордена Духа все три зубца были одной длины, а у Ордена Света – длиннее боковые. Эти были точно из «пламенников», боевого ордена святош. А значит, вести научные беседы или разговоры о спасении души они не собираются. В лучшем случае, скажут пару слов моей отрубленной голове, да и то, это будут проклятья и пожелания вечных мучений.
Вот, к моему удивлению, один из бойцов поднял голову и посмотрел прямо мне в глаза, точнее, в глаза демону. Я был уверен, что он не мог видеть призванного мной слугу, но совпадение оказалось забавным. Все же, бог Света оберегает своих последователей, дает им способность чувствовать взгляд Тьмы. Совсем юный мальчишка смотрел в ночную темноту и пытался понять, что же его тревожит. Но его взгляд… В глазах юнца уже плескалась та самая фанатичность, которая когда-то разожгла столько костров, отобрала столько жизней и погубила Леса Армина. А что самое удивительное, в большинстве своем на кострах по доносам односельчан и завистников горели травницы, повитухи и совершенно случайные люди. Вот только в Трех Орденах за это так никто и не ответил, последователи Света делали вид, что этой части истории Орденов никогда и не было.
Дабы не нервировать святош, я отозвал демона. Я увидел достаточно. Стоит ли мне встать, взять из телеги свой меч и решить эту проблему прямо сейчас? Или все же пора ставить на огонь сковородку и готовить яйца? Я взял с собой пару десятков свежих, только из-под курицы яиц, которые в такую прохладную погоду легко пролежат несколько недель. Но съесть их все равно надо, не пропадать же добру… Но святоши…
Я встал с бревна, подошел к телеге и запустил руку в кузов. Немного пошарил, схватился за крепкую рукоять и вытащил… сковородку.
У меня сегодня вечером по плану каша с салом и яйцами, а бой с членами Ордена Пламени подождет. Как говаривал учитель, не стоит быть расточительным, даже в такой простой вещи, как котелок походной каши.
Было что-то еще, что меня тревожило, что-то едва уловимое, но я только отмахнулся от этой мысли, как от назойливой мухи.
Еще один зов к Нильф, простейший контур вокруг моей стоянки. Я узнаю о приближении любого человека за полсотни шагов, а этого более чем достаточно для того, чтобы подняться на ноги, взять меч или призвать пару призрачных гончих, чьи острые клыки сделают за меня всю грязную работу. У одного из святош были магические способности, но для того, чтобы воспользоваться магией Света, ему придется молиться не менее пяти минут. Это высокомерное божество, что покорило умы половины континента, очень неохотно отзывалось на зов большинства своих последователей.
Справедливости ради стоит сказать, что бог Света и его клирики были по-своему опасны. Если в эльфийском, гномьем или орчьем колдовстве все зависело от глубины связи с духами природы, в магии – от силы самого мага, размера жертвы и благосклонности Темных Богов, то в случае со святошами нужна была только… вера. И чуть-чуть способностей. Я своими глазами видел, как совсем слабенький в магическом плане, но истово верующий клирик, обладающий непоколебимой верой и совершающий упорные молитвы, мог дать бой самому искусному колдуну или даже молодому Владыке Демонов. Они сами не понимали, что делают. Все, что требовал от них бог Света – верить. И они верили, на мой взгляд, даже слишком безоговорочно, слишком усердно.
Как и ожидалось, мой сон ничто не потревожило, так что на рассвете я запряг коней, достал полоску вяленого мяса, уселся на телегу и продолжил свое путешествие.
Дожди немного поутихли, земля впитала воду и я надеялся, что мой путь к башне пройдет относительно спокойно. Из-за того, что в этот раз я был с транспортом вместо вьючных животных, придется ехать кругом, вдоль реки, вместо того, чтобы пойти напрямую через холмы. Этот маневр удлинит мое путешествие на два дня, но так я точно знал, что моя телега нигде не увязнет.
К концу третьих суток ситуация даже начала меня забавлять, а сопровождающий отряд Ордена стал каким-то почетным эскортом. Чего они ждут? Почему не нападают? Или они до конца не уверены в том, что я колдун и хотят подтверждений?
Я так долго гадал, когда же святоши нападут на меня, что едва это самое нападение не пропустил.
Вечером третьего дня, когда я уже прошел все крупные деревни, а до моей территории оставались всего сутки пути, они наконец-то решились.
Я уже привычно возился у костра, готовя себе еду, как из темноты на меня вышли пятеро. Всего-то? Им стоило попытаться сразу взять меня в кольцо, неужели они считают, что я дам им шанс связать меня боем и потом незаметно атаковать в спину?
– Эй, ты! – крикнул мне один из бойцов. – Встань!
Я только поднял глаза, оценил дерзкую позу бойца, после чего вернулся к помешиванию каши. Вчера ужин немного пригорел, сегодня надо быть внимательнее.
– Чего вам, светоносные? – прямо спросил я, показывая, что не боюсь Ордена.
– Ты слишком… – начал боец, но тут вперед вышел тот молодой парень, который почувствовал моего демона-соглядатая.
Неужели он в отряде старший?
– Я Авелин Лавертен, младший клирик Северного епископата и я хочу…
– Мне все равно, чего вы хотите, – перебил я святошу.
Авелин? Это девчонка?
Я присмотрелся. Чуть обветренное лицо, короткая стрижка, широкие скулы, скрытая броней фигура. Она выглядела как невысокий молодой парень, но сейчас я понял свою ошибку. Конечно же, это девушка. Крепкая, тренированная, даже, наверное, миловидная, если умыть и переодеть.
Щеки клирика вспыхнули от гнева, а другие члены ордена потянулись к оружию. Я же только усмехнулся и попробовал кашу. Надо добавить соли, слишком пресная.
– Почему вы преследуете меня от самого Гирдота? – прямо спросил я.
– Мы хотим узнать, что случилось с караваном полуорка по имени Хелтрик. Вы вышли вместе с ним из города Кхеро, мы это знаем.
А вот это было удивительно, я едва не выдал свои эмоции.
– С каких пор Святые Ордена нанимают полуорков?
– Ты! Колдун! Закрой свою пасть или… – прорычал один из бойцов, что стоял слева от Авелин, но я даже не успел подняться на ноги, как девушка остановила подчиненного, выставив перед ним руку.
– Хелтрик выполнял задание епископата, и мы ждали его в Гирдоте, но из всего каравана пришли только вы. Чтобы избежать ненужных… – девушка замолкла, – мы решили подождать более удачного момента для беседы.
– И для этого вы три дня следовали за мной в эту глушь? – недобро улыбнулся я.
Авелин побледнела, я видел, как от ее лица отлила кровь. Видимо, изначально они считали, что смогут устроить мне допрос с пристрастием, а может и…
– Мы хотели убедиться, что с вами нет груза, который Хелтрик перевозил для епископата и который мы должны были встретить в Гирдоте.
«С вами». Не «у вас», а именно «с вами». Интересная оговорка, которая сказала мне намного больше, чем святоши хотели бы.
– Значит, Ордена теперь воруют детей Вечных Лесов Н’аэлора? – прямо спросил я. – И ради их собственной безопасности, прикажите своим людям убрать арбалеты, клирик Лавертен. При неосторожном обращении с подобными устройствами можно сильно пораниться.
– Вы видели их? – взволнованно спросила Авелин. – Мать и дитя. Мы должны были встретить их в Гирдоте и сопроводить на север, к границе.
Я посмотрел на стоящих передо мной святош. Уверены в себе и в своей силе, считают, что одиннадцати бойцов и одного юного клирика достаточно, чтобы справиться с каким-то провинциальным магом, живущим неведомо где.
– Эльфийка мертва. Ее забил до смерти сам Хелтрик, пока насиловал в той повозке, куда вы ее засунули, – ответил я, глядя в глаза клирика. – Возможно, ему просто нравилось бить женщин в процессе, но он не рассчитал силу. Он разбил ей кулаком височную кость, прямо тут.
Я постучал пальцем по виску, показывая место удара.
– Но… – начала клирик.
Я не дал вставить и слова, продолжив:
– Он размозжил темной голову, потому что, видимо, она пыталась сопротивляться этому животному. Я видел, как торчали через кожу осколки кости. Но вообще, выглядела она в целом неважно, Хелтрик постоянно заглядывал к этой… А как вы в королевстве Трех Орденов называете эльфов? Черноухие мрази? Он частенько бывал у черноухой. И, видимо, епископат не слишком волновался об их судьбе…
