Текст книги "Геомант. Последний из рода (СИ)"

Автор книги: Александр Коротков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Глава 5. Маленький, вонючий и с рогами

– Воздух не терпит рядом с собой неумех и лентяев. Не подумайте, что я считаю вас за тех или других. Вы, дети мои, уже доказали, что способны учиться и хотите учиться. Это похвально. Но стихия, которой мы повелеваем, жестоко наказывает торопыг. Поэтому усмирите свою жажду знаний и наберитесь терпения. Вы еще не готовы перейти к изучению «Ярости борея».

Если бы пару недель назад кто-нибудь сказал Мирону, что он будет уговаривать неофитов поумерить пыл – он бы поднял брехуна на смех. Или развеял по ветру. Обычно случалось наоборот – приходилось всеми правдами и неправдами заставлять учеников учиться. Но у стоящих перед ним брата и сестры была другая проблема. Им всего было мало. Едва освоив один прием, они тут же требовали обучить их другому, не уделяя должного внимания закреплению материала. И пусть память обоих можно было смело назвать феноменальной – шутка ли, за две недели изучить большинство известных Мирону заклинаний первого круга! Но все же иерофант опасался, что разум новичков не выдержит подобных нагрузок, поэтому оттягивал переход на более сложную ступень, предпочитая хорошенько закрепить уже усвоенное.

– На сегодня ваше задание – силой «Бриза» очистить берег от всего, что море выбросило за ночь. Потом можете быть свободны. Я уже обозначил нашему библиотекарю, доступ к каким книгам у вас есть.

Когда старик ушел, девушка недовольно заворчала. Джамал повел себя сдержаннее и лишь недовольно поджал губы.

– Как долго мы еще будем ходить на побегушках у этого старика, уважаемый?

Бывший палач Алькат Вальвалы до сих пор не привык к своему новому, высокому звонкому голосу. Но если с этим он готов был смириться, то тело презренной женщины вызывало куда больший… дискомфорт. Порой Азиз впадал в такую ярость, что готов был проклинать Творца, но вовремя одергивал себя. Не хватало еще навлечь на себя Его гнев.

– Потерпи, мой друг. Клянусь Всевышним, нам повезло. Он дал нам второй шанс и я не собираюсь его упустить. Старец нам нужен. Только он способен поделиться с нами могуществом. Поэтому стоит взять от него все, что он может дать. Когда придет время – мы от него избавимся.

– Вам легко говорить, уважаемый, – Азиз с плохо скрываемой завистью посмотрел на широкие темные брови, слегка вьющиеся волосы и атлетическое телосложение своего господина. – Вам повезло куда больше, чем мне.

– Ну как сказать, – ухмыльнулся Джамал. – женщина, чье тело ты занял, отличается изрядной красотой.

Но, видя, что Азиз не оценил юмора, поспешил добавить:

– Прими это как урок смирения и свое испытание. К тому же, думаю, ты и в этом виде никому не позволишь совершать глупости.

И добавил уже открывшему рот, чтобы возразить, воину:

– А для этого нам нужен старик и его знания. Всему свое время. Этот мир слаб духом. И мы сможем занять в нем достойное место. Так что пойдем на берег и порадуем старца прилежным выполнением задания.

***

– Палад, ты конечно вправе самостоятельно решать, как поступить. Ты главарь банды. Но я настаиваю на том, что они не готовы. Богомол обязательно растеряется, если что-то пойдет не так. Движения Виктора все еще немного скованы, несмотря на все таланты Лии. У Черножоп… у Черного все еще проблемы с выбором цели, да и меткость хромает. Более менее уверен я только в близнецах.

Прошло уже полторы недели, как я взялся за обучение своего «отряда». Не скажу, что ребята безнадежны. Как раз наоборот. Они молоды и хотят учиться. Но за полторы недели сколотить из толпы юнцов с горящими глазами единый организм невозможно. Нужно хотя бы месяца полтора на то, чтобы они в случае заварушки не мешались друг другу.

– Ну ты же с ними занимаешься. – в глазах лысого разливалась скука. Кажется, он все для себя уже решил. – Я вижу, что они делают успехи. К тому же ты и Актеон будете с нами, ведь так? Подстрахуете, в случае чего.

И добавил, смягчив тон:

– Пойми, им нужно дело. Деньги, что ты принес, уже уполовинились. К тому же никакая тренировка не заменит реального налета. Ты ведь сам видишь, что они рвутся в бой. Так что буйные головушки следует остудить.

Ага. Только вот подобное «остужение» приводит, как правило, к потерям личного состава. Особенно если этот самый состав едва едва начал понимать, как правильно держаться за оружие. Но и Палад в чем-то прав. Видя собственные успехи, ребята воодушевились и решили, что могут грабануть хоть самого Правителя. Надо сбить с них эту самоуверенность. И я, к сожалению, не видел другого пути, кроме как выйти на дело, а потом разнести всех за допущенные ошибки. Я же постараюсь минимизировать потери.

– Тьма с тобой! Давай возьмемся за наводку. Но знай – если что-то пойдет не так, то вина будет на твоей и моей совести. Надеюсь, Лия умеет врачевать что-то посерьезнее царапин.

Как оказалось, сестра Виктора неплохо так знакома с медициной. По крайней мере, плечо ее брата заживало с завидной скоростью. Работая, Лиа что-то тихонько бормотала себе под нос и я не без оснований думал, что у нее есть какая-то толика Дара, позволяющего существенно ускорять заживление. Где она нахваталась подобных знаний, я не знал.

Позавчера один из осведомителей шепнул Паладу, что некий владелец сети ювелирных лавок через три дня собирается вывезти недельную выручку в один из банков кентавров. Хозяин лавок, славящийся своей прижимистостью, поскупился на нормальную охрану, решив, что скрытность защитит его денежки лучше десятка опытных рубак. Так что сопровождать ценный груз будет лишь четверо вояк из частного охранного агентства. Никаких луков, арбалетов и тем более пистолей, только оружие ближнего боя.

Услышав про кентавров, я даже не особо удивился. Если компанию мне составляет минотавр, то почему бы в этом мире не существовать и конелюдям?

На руках у Пилада оказался маршрут, поэтому мы знали, где лучше всего устроить засаду. Банк располагался недалеко от Аполлоновых ворот, так что они обязательно проедут через Горелый квартал, получивший свое название после грандиозного пожара, уничтожившего практически все дома в округе. Квартал потом отстроили заново, но добропорядочные граждане не спешили вновь здесь селиться. Однако, как известно, свято место пусто не бывает, поэтому очень скоро квартал был заселен вновь, только вот люди, обосновавшиеся здесь, не относились к успешным или зажиточным. В лучшем случае – перебивавшиеся случайными заработками пьяницы. В худшем – мелкие темные дельцы, проворачивающие свои делишки на самом краю закона, а то и вовсе по ту его сторону. Так что стражу никто не кликнет, да и до убежища рукой подать.

Поняв, что откреститься от налета не получится, следующие полчаса я провел, уставившись в карту маршрута. А когда убедился, что полностью запомнил не только сам маршрут, но и все окрестные закоулки, надел одежду мастерового средней руки и, не слушая возражений, отправился на поверхность. Следовало подобрать место для засады.

Минотавра с собой брать не стал. Однорогий привлекал к себе слишком много внимания. К тому же, уверен, в городе нас все еще ищут. Без быка я превращался в ничем не примечательного обывателя, а вот с ним… Проще уж сразу нацепить себе на грудь табличку «Это меня разыскивают за убийство Приближенного. Никто не желает срубить денежек по легкому?».

Выход из нашего логова располагался внутри узкого, абсолютно пустого замурованного пятачка площадью полтора на полтора метра. Не знаю, кто и когда построил это чудо, но, по словам Пилада, по ту сторону стены располагался огромный склад торговой компании, владельцы которой даже не подозревали, что у них под боком есть вход в Улей. Попасть в этот закуток можно было, только имея магический ключ, выполненный в виде медальона из кости какого-то животного. А может и человека, кто знает. Если вставить ключ в едва заметную выемку, монолитная кирпичная вкладка бесшумно уезжала в сторону, открывая проход в буйные заросли олеандра. Заметить вход снаружи было просто невозможно.

Убежище Палад себе отхватил знатное, ничего не скажешь. Интересно, откуда он о нем узнал? И где раздобыл ключи?

Мысленно сверяясь с картой, я направился к предположительной последней точке, откуда группа, нагруженная под завязку деньгами, должна была отправиться в банк.

Шагая по улицам, я состроил отрешенную физиономию, незаметно для остальных разглядывая город и его жителей. И не заметил особо ничего необычного. Люди спешили по своим делам, чумазые пацанята с визгами носились вокруг, играя в свои игры. Кто-то зазывал прохожих, стараясь втюхать самый разнообразный товар. Вообще, все окружающее производило впечатление обычного европейского города с приземистыми, но добротными каменными домами, некоторые из которых своей архитектурой составили бы честь любой столице. Единственное, что сразу бросалось в глаза – это отсутствие автомобилей. Как мне пояснил Димитр, до подобного чуда здесь не додумались. И вообще, это был мир скорее магии, которая во многих аспектах жизни подменяла собой технологию.

Например, здесь никого было не удивить наличию водопровода и канализации. Причем во многие дома вода поступала не только холодная, но и горячая. А нечистоты были надежно упрятаны под землю, так что никаких миазмов в узких улочках не витало и никто не выплескивал содержимое ночных горшков из окна. Кстати говоря, водопроводные и канализационные трубы здесь не ремонтировали, как на моей родине, каждый год. Трубы здесь обрабатывались особым алхимическим составом, на пару веков предохраняющим металл от коррозии.

Вообще, магия не была уделом избранных. И хоть свое начало брала от восьмерых легендарных умельцев, неизвестно как сумевших подчинить себе искусство, но за прошедшие тысячелетия рода Приближенных разветвились и расширились, позволяя своим потомкам прикасаться к толике силы. Другое дело, что боевая и высшая магия была сосредоточена в руках кланов. Для простых обывателей она была строго запрещена. Нарушение каралось сурово – смертной казнью.

Я успел понять, что, несмотря на внешнее благополучие, народ в Кидонии в большинстве своем жил небогато, если не сказать – бедно. За весь путь, а занял он минут двадцать, мне лишь пару раз повстречались люди, чья богатая одежда прямо намекала на благосостояние и богатство. Оба раза богачи предпочли путешествовать верхом на уже виденных мной однажды стальных чудо-конях, в сопровождении внушительной охраны. Оба раза простые горожане, подгоняемые гневными окриками, торопливо расступались, а когда всадники удалялись, бормотали вслед проклятия «сатиром дранным аристократам и торгашам».

– Куда прешь, невежа?! А ну в сторону! Не видишь – благородный едет!

Я проворно отскочил к стене, избежав удара плеткой от одного из охранников заплывшего жиром толстоносого ублюдка в шитом золотом бархатном костюме. И как он на лошади умудряется держаться? Привязанный что ли?

Как мне пояснил Димитр, клан Пиролат не особо заботился о собственном народе, взвинтив налоги и обложив мелких торговцев и ремесленников пошлинами. В таких условиях у людей едва-едва оставались средства на еду. И быть бы рано или поздно бунту, если бы не гвардия из Приближенных и городская стража, которые держали в страхе простых людей, стальной пятой поддерживая суровый порядок. Горлопаны, осмелившиеся кричать с трибун о тирании Правителя, как правило, очень быстро пропадали так, что их больше никто никогда не видел. Лишь старики тихонько вздыхали да вспоминали деньки, когда алчность и жесткость Пиролатов сдерживали Якостроф.

Ювелирная лавка обнаружилась сразу за небольшим рынком, в начале довольно широкой улицы. Вывеска в виде золотой цепи, на которой удобно расположилась русалка с серебряным хвостом прямо указывала на род деятельности. По обе стороны от входа стояли вооруженные до зубов мордовороты, которых по недоразумению одели в добротные дублеты, едва не лопающиеся на широченных плечах. Ребятки свирепо зыркали на любого, подходившего к лавке ближе чем на пять шагов, держа руки на окованных железом дубинках, которыми, если войти в раз, можно было кого-нибудь из богов завалить.

Я не стал их нервировать. Остановился возле уличного колбасного прилавка и осчастливил продавца, купив свиную колбаску. Затем неспешно двинулся по дороге, ведущей к Горелому кварталу.

Чем больше я проходил, тем грязнее вокруг становилось. Стали попадаться кучи мусора, какие-то грязные тряпки. Возле сломанного люка канализации, положив руку под голову, мирно посапывал вдрызг пьяный мужичок, на которого никто не обращал внимания. А еще через несколько шагов мое внимание привлекло одно интересное местечко.

Улица тут сужалась то трех метров, зажатая с двух сторон чередой стоящих друг к другу вплотную двухэтажных домишек. Кто-то из предприимчивых местных жителей расковырял мостовую, растащив булыжники, так что дорога количеством дырок напоминала швейцарский сыр. В довершение картины метров через пять между домами темнел неширокий, метра в полтора, проулок, в который, по моим прикидкам, замечательно войдет длинная телега, которую я приметил шагов пятьдесят назад.

Идеальное место. Лучше просто не придумаешь. Телега перекроет путь вперед, выщербины в покрытии при всем желании не позволят лошадям взять разбег. Ну а дальше уж дело техники, которая у моих ребят хоть и хромает, но арбалеты они в руках держать все таки умеют.

Увидев все, что хотел, я двинулся дальше. Метров через пятьдесят должен быть поворот на узенькую улочку, которая через три квартала выведет меня как раз к тому самому торговому складу, в котором скрыт вход в убежище. Однако возле нужного поворота меня ждал сюрприз.

– Куда это ты собрался, козлик?

– За козла отвееетишь, дылда тупорылая!

– Это ты кого тупорылым назвал?! А ну иди сюда!

Далее раздался чей-то вскрик, а затем отборная ругань.

– Я хоть и неее козел, но рога у мееня острые! Тебеее повезло, что твои бубенцы остались при тебее, дылда. А ну не трожь, титька носорожья!

Занимательный диалог доносился как раз из той самой улочки, к которой я щел. Понимая, что там происходят какие-то разборки, в которых мне делать абсолютно нечего, я все же не смог сдержать любопытства, осторожно выглянул из-за угла и уставился на преудивительную картину.

Действующих лиц было четверо. Трое людей, один из которых, позабыв обо всем на свете, лежал на грязной земле, сжимая самое дорогое. Четвертым было невиданное мной ранее существо, выглядевшее как плод любви человека и козы.

Невысокий, ниже моей груди. С мохнатой головой, увенчанной короткими острыми рожками. Вытянутое, заостренное к низу человеческое лицо с куцей острой бородкой. Человеческая, но довольно волосатая грудь прикрыта лишь кожаным жилетом на голое тело. На пояс натянуты короткие бриджи, оставляющие открытыми нижнюю половину покрытых густым черным мехом ног, заканчивающихся внушительными копытами. Колени у парня были повернуты в обратную сторону.

– Сатир! – ахнул я, напрочь позабыв о конспирации. Слишком велико было удивление от встречи.

– Офигеть какая наблюдательность! Ты от природы такой умный или мама с папой постарались?

От козлорогого ощутимо несло убийственным перегаром, но на его ногах этот факт никак не отражался. На земле парень стоял твердо.

– Чего тебе, чужак? – Довольно грубо ответил мне один из двух оставшихся на ногах молодцов. Судя по виду по заросшей роже, фингалу под глазом и отсутствию нескольких зубов, этот субчик явно не был вхож в заведения выше портовых рыгаловок.

С детства не люблю ничем не спровоцированной грубости. Еще в детдоме всегда отвечал на агрессию агрессией. Только так можно добиться уважения и страха.

Подчеркнуто заведя руки за спину, я качнулся на носках и невинно ответил:

– Да, собственно, ничего, просто мимо проходил. А тут думаю, дай поучаствую в забаве. Глядишь, помогу хорошему…человеку. А чего он вам сделал?

Сатир быстро стрельнул в мою сторону желтыми, с горизонтальными козьими зрачками, глазищами. В отличие от остальных, он явно услышал в моей фразе чуть больше, чем быдланы. Несмотря на грубый ответ и вшешнюю браваду, козлик явно не отказался бы от помощи. Если одного из противников он смог застать врасплох, то оставшиеся хорошенечко его отмутузят.

– Ааааа. Ну коли так, мы готовы поделиться. Что нам, козла жалко? Он у нас бутылку спер!

Я сочувственно цокнул языком.

– Серьезное преступление. А давайте так. Я дам вам денег на две бутылки, а вы мне отдадите сатира? – я сам не понимал, зачем это делаю, хотя должен был просто тихонько удалиться. Ну не забьют же они его до смерти? Да даже если и забьют – не мое дело.

Услышав подобное откровение, даже баюкающий свое хозяйство на земле неудачник притих.

– Три бутылки! – бросил пробный камень переговорщик, от волнения даже отпустивший сатира.

– Вы меня без ножа режете! Идет, три бутылки.

Сатир закатил глаза, показывая, какой я идиот. А быдлан-переговорщик, восприняв мою сговорчивость за слабость, хрустнул костяшками пальцев:

– А знаешь что, мил человек – я передумал. Давай сюда кошель, я сам посмотрю, на сколько пузырей там у тебя хватит. А потом, когда отпущу – можешь трахнуть этого козла.

Угрожал он так себе, даже несмотря на сверкнувший в руках наконец-то поднявшегося с земли подельника нож. Вот только я ничего не имел против угроз.

Короткий, без замаха удар в челюсть под нужным углом и переговорщик, словно подпиленное дерево, с мычанием валится на землю. Надеюсь, он найдет того, кто будет его кормить с ложечки ближайшие три недели. Оба его дружка вместе с сатиром синхронно переводят взгляды с меня на нокаутированного и обратно.

– Итак, у вас есть шанс скрыться. Первый и последний. Хватайте своего дружка и проваливайте.

Но предупреждение пропало втуне. Издав боевой клич атакующей гориллы, придурок с ножом бросился ко мне. Даже без тренировок, которыми я доводил себя до изнеможения последние полторы недели, я бы справился с подобной атакой без труда. Достаточно просто перехватить руку с ножом и ударить ногой в многострадальный пах. Охнув, он плашмя упал лицом вниз, оставив оружие в моей руке.

Последний оставшийся на ногах любитель дармового пойла дернулся было в мою сторону, но тут же с криком схватился за поясницу и повалился рядом со своими дружками. Над ним стоял ухмыляющийся сатир, кончики рогов которого на пару сантиметров были испачканы кровью.

– А ловко ты их, паря! Я уж поначалу подумал, что мнеее придется четверых на рога подсадить. Благодарствую!

Козлорогий протянул мне мозолистую широкую ладонь, которую я пожал.

– Тебя как звать, паря? Вдруг живы бум, свидемся?

– Бывай, приятель.

Я развернулся, оставив озадаченного козлика среди стонущих на земле гопников. Вот чего мне только не хватало, так это заводить дружбу с еще одним рогатым. Однако далеко я уйти не успел. Сзади раздалось цоканье.

– Да погоди ты, паря! Неее могу же я просто так своего кореша отпустить! Пойдем бахнем!

Я повернулся и ответил:

– Слушай, я тебе помог по доброте душевной. Считай это необъяснимым порывом. Простого «спасибо» вполне достаточно. Никаких «корешей», никаких «бахнем». Надеюсь, это понятно?

– Ну, неет так неет. Что я, навязываться буду? Бывай, паря.

Мне показалось, или он разочарованно шмыгнул носом? Да ладно, хрен с ним. Проживет как-нибудь.

Оставив сатира за спиной, я неспешной походкой направился у убежищу. Предстояло провести ребяткам инструктаж перед нашим гоп-стопом.

Глава 6. Козни блондинчика и первая засада

– Объясни мне, муж мой, зачем ты это сделал?

– Ты о чем?

– Ты достаточно пожил на этом свете, чтобы пытаться прикидываться идиотом. Не мне тебе говорить, чем чревато попадание мужчины, да еще такого, в женское тело. В живое женское тело.

– Всего лишь маленькая неувязочка. Другой подходящей связки не нашлось, так что пришлось поступиться некоторыми… принципами. Не волнуйся, дорогая супруга, так будет намного интереснее.

– Если что – потом сам будешь разгребать последствия.

– Ну уж нет. Ты первая возжелала вдохнуть чужеродную душу в наш мир, прекрасно зная, чем это может закончиться. Так что, как ты выразилась, разгребать последствия будем вместе. Ну или найдем тех, кто это сделает за нас.

Отвечать она не посчитала нужным.

***

Младший сын Правителя уверенно шагал по дворцовому коридору, ведущему в западное крыло. Туда, где располагалась библиотека и хранилище артефактов. Встречная прислуга и стражи дворца при виде младшего наследника кланялись, но Ириний чувствовал в их подчеркнутой вежливости скрытую небрежность и даже…пренебрежение.

Младший. Стоящий за Феодором. Возомнивший себя потомком одного из Великих кланов. Парень был прекрасно осведомлен о том, какая репутация у него сложилась среди дворцового болота. От осознания этого факта ломило скулы. Хотелось взять первого попавшегося под руку дворецкого и бить головой о стену, пока она не лопнет как перезревший крыжовник.

Роль вечного второго Ириния решительно не устраивала. Ну почему Гефест, покровитель клана, в мудрости своей, не отпустил ему того же таланта, что и старшему братцу?! Феодор легко и непринужденно подчинял себе все более сложные аспекты Огня, даже не прибегая к помощи Кругов, в то время как Ириний смог освоить лишь первые два уровня, да и то не без помощи Начального и Малого круга. На последнем так вообще едва не умер, после ритуала напоминая обожженную головешку.

Возле массивных металлических створок с хитрыми замками бдили два Приближенных, подчиняющихся непосредственно Правителю. Они имели полное право отказать в доступе внутрь даже Пиролатам, если не иметь при себе разрешения от Леонида. К счастью, отец сам отправил его на повторное прохождение Малого круга, так что доступ внутрь у Ириния был.

– У меня приказ Правителя! Архивариус ждет.

Стражи были явно осведомлены об этом, поэтому молча ударили об пол пятками алебард, по хищным лезвиям которых то и дело пробегали алые вспышки. Магии в оружие было накачено под завязку.

Ириний с усилием толкнул тяжеленную створку и оказался в царстве вековой пыли, сухого воздуха, редкого шороха страниц и целого океана разлитой повсюду магии. Младший наследник знал, что все вокруг напичкано самыми разнообразными заклинаниями. Обжигающими, замедляющими, развоплощающими, ослабляющими, парализующими и еще пламя знает какими. Стоит архивариусу или отцу шевельнуть пальцем – и от нарушителя не останется даже пепла. Клан Пиролат трепетно относился к своей истории и секретам.

– Не нашел в себе сил самостоятельно познать Огонь и решил воспользоваться… стимуляторами, юноша? – раздался дребезжащий голос из-за массивного стеллажа и оттуда шаркающей походкой показался сухой лысы старикан в алой мантии. Несмотря на внешний вид, блеклые глаза из под кустистых бровей с кристальной ясностью смотрели на младшего наследника.

Архивариус. Хранитель тайн клана Пиролат и по совместительству двоюродный дед Ириния. Живое напоминание о том, какое будущее ждет Ириния, если ничего не предпринять. Парень скрипнул зубами, но никак не отреагировал на шпильку выжившего из ума старикана.

– Отец направил меня, чтобы…

– Пройти Малый круг. Знаю-знаю, – у деда была отвратительная привычка перебивать собеседника. – Ну что ж, кто я такой, чтобы перечить Правителю. Хотя, если тебе интересно мое мнение – костыли тут не помогут. Подумать только! Пиролат, словно какой-то Приближенный, пользуется Кругами!

Ириний мысленно пожелал вредному старику засунуть свое драгоценное мнение поглубже в задницу, а после удавиться на собственных кишках. Сейчас ему хотелось одного – покинуть это навевающее тоску место.

Архивариус разразился каркающим смехом, явно догадавшись, какие мысли крутятся в голове у внука. Весьма довольный собой, старик скрылся в глубине стеллажей. Иринию оставалось только слушать удаляющиеся шаркающие шаги. Теперь наверняка выберет самый долгий путь, просто чтобы поглумиться над родственником.

Однако дед, видимо, решил, что достаточно потрепал терпение младшего Пиролата, поэтому вернулся достаточно быстро, выставив на высокую стойку перед внуком небольшую правильную пирамидку из красного золота.

– Малый круг. Потрудись вернуть его через два дня, внучок. Надеюсь, к тому времени ты уже встанешь на ноги?

Сграбастав артефакт со столешницы, Ириний сквозь зубы попрощался и, не глядя в ухмыляющуюся рожу старика, быстрым шагом покинул библиотеку. Но направился не в Заклинательный зал, который все давным-давно называют не иначе как «Комната пыток», а к выходу из дворца, предупредительно обернув пирамиду в выделанную особым образом шкуру саламандры. Так никто не почувствует исходящий от артефакта магический след.

Спустившись по высокой широкой лестнице, Ириний нарочито неторопливо направился в западную часть города, туда, где прямо под городскими стенами обитали ромалы. Этот кочевой народ никогда не пускали внутрь, да им это особо и не требовалось. Все равно народ к ним так и валил, привлеченный дешевыми специями, цветастыми тканями, оружием, зачастую попавшим в руки к этим проходимцам не самым честным путем, и подозрительно дешевыми лошадьми.

Однако младшего наследника не интересовали тряпки или железо. А уж променять своего личного аронхорса на непонятную клячу – верх безумства. Ириния интересовала та часть табора, в которой из под полы торговали магическими и псевдомагическими побрякушками. Жрецы подобного не одобряли, так как ромалы не признавали греческих богов, поклонялись какому-то непонятному Единому Богу, который, по их мнению, сотворил все сущее за семь дней. Однако, если кочевники вели себя тихо и особо не бузили – их терпели.

Увидев знакомый шатер, Ириний уверенно направился к завешанному аляповатой тканью входу. К слову сказать, его тут хорошо знали, поэтому особого внимания его появление не вызвало. Даже чумазые смуглые ребятишки ни на секунду не прервали своих игр, зная, что у этого эллина клянчить мелочь опасно.

Откинув полог, Пиролат шагнул внутрь, поморщившись от витавших внутри миазмов. Судя по всему, цыган готовил какую-то пакостную дрянь. Не сдержавшись, Ириний кашлянул.

Рамир поднял взгляд от кипящего на очаге котла и, увидев на пороге гостя, расплылся в улыбке:

– Здравствуй, благодетель мой! Неужели ты решил почтить меня своим присутствием? Проходи, дорогой гость! Желаешь чаю? Или может чего покрепче?

– Помолчи. – Ириний оборвал словоблудие толстого чернявого мужичка в широком, вышитом позолоченной нитью поясе. – Мне нужна помощь.

Рамир, уловив настроение гостя, оставил добродушный тон и осторожно спросил:

– Чем я могу помочь, господин? Неужели речь о… той самой просьбе?

Младший сын Леонида узнал об алхимике полгода назад, когда табор только прибыл под стены Кидония. И, надо сказать, знакомство вышло не из приятных. Все началось со смуглокожей черноволосой красотки с огромными, чуть раскосыми глазами. Девушка сидела за стойкой в «Золотой подкове» и оказывала Иринию всяческие знаки внимания. Подсел, заказал вина, выпил… и очнулся в какой-то грязной подворотне в тот момент, когда двое чернявых молодцов пытались стащить с его пальца перстень с символом клана, а та самая девушка стояла чуть поодаль, зорко всматриваясь в темноту ночи.

В следующее мгновение оба грабителя упали на землю с сожженными лицами, а деваха, не желая разделить судьбу подельников, грохнулась на колени, размазывая слезы и умоляя сохранить ей жизнь. Изначально Ириний не собирался играть в благородство и уже занес руку, чтобы оставить отметину на ее смазливой мордашке, но девушка, к немалому удивлению наследника, достала голософон, вызвала кого-то и протянула пластину разгневанному Пиролату. Раздавшийся с металлической пластины мужской голос принялся умолять сохранить жизнь его дочери, клятвенно обещая отслужить долг в случае согласия, и Ириний решил проявить толику несвойственного для себя милосердия.

С тех пор младший наследник уже несколько раз обращался к Рамиру, оказавшемуся тем самым нерадивым папашей. И, надо сказать, не пожалел о своем поступке. Толстяк оказался весьма умел в алхимии, и, будь у него такое желание, заткнул бы за пояс многих храмовых кудесников.

– Именно о той самой. Я принес пирамиду Малого круга. И я знаю, что она связана с высшими пирамидами, к которым у меня доступа нет. Ты должен найти эту связь и по ней создать слепок с Великого круга. И сделать все чисто. Если кто-то заметит вмешательство, то перед смертью, будь уверен, я успею навестить тебя!

Толстяк нахмурился. То, что просил Пиролат, осуществимо. И весьма вероятно, что удастся воспользоваться связью артефактов. Но ведь цыган не маг Огня и даже не Приближенный! Что бы ни было заключено в пирамиде – оно обязательно видоизменится под воздействием чужеродных проводников, и одному Богу известно, что получится в итоге!

– Господин, будет ли мне дозволено возразить…

– Я знаю, что ты хочешь мне сказать. И готов рискнуть. Ты сам говорил, что сможешь полностью скопировать узоры заключенных в пирамиде ритуалов. Это мне и нужно, а с побочными эффектами, если они возникнут, я как-нибудь справлюсь, когда обрету силу. Действуй. У тебя два дня.

– Но господин, этого времени слишком мало, чтобы…

– Два дня и не секундой дольше, Рамир. Иначе я перестану быть с тобой обходительным. И с твоей дочерью тоже.

Больше не слушая возражений, младший наследник вышел из шатра, с удовольствием вдохнув свежего воздуха, определенно пахнущего скорыми переменами.

***

– Не нравится муне все это. Надеюсь, осведомитель не обманул. К неприятностям ребятки не готовы.

Я не счет нужным отвечать минотавру. Сам придерживался подобного мнения. Но включать заднюю, уже подготовив засаду, несколько поздновато.

Полчаса назад прибежала Лиа, старательно чистящая обувь прохожим возле одной из ювелирных лавок. Отдышавшись, она поведала, что пятеро всадников вышли из магазина и отправились по маршруту. По моим прикидкам, они будут здесь минут через двадцать и я еще раз пробежался по выработанному нами плану.

Метрах в двадцати впереди в том самом переулке, который я приметил вчера, расположилась телега, загруженная пропитанный маслом соломой. По сигналу близнецы подожгут ее и перекроют дорогу лошадям. Ни одно животное не рискнет идти в огонь, а аронхорсов, как местные называли магически созданных железных коней, у охраны не было.

Наверху, на крыше, с четырьмя заряженными арбалетами, засели Виктор и Богомол. Последний арбалет достался Черному, укрывающемуся вместе с Паладом за ящиками на противоположной от меня стороне улицы. К сожалению, с дистанции мы в лучшем случае снимали только трех из пяти противников, но я надеялся на психологический фактор. Во-первых, им будет неизвестно, есть ли у стрелков еще оружие. А во-вторых, вряд ли кто-то захочет пожертвовать собой или своей лошадью, чтобы другие смогли прорваться. Это наемники, а не фанатики и собственную жизнь ценят гораздо больше без лишних дырок в теле.