Текст книги "Геомант. Последний из рода (СИ)"

Автор книги: Александр Коротков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Издревле Якострофы в драке ничего не могли противопоставить врагу, кроме стали, храбрости да небольшого набора защитных заклинаний.

– Я не понимаю, светлоликий. Кажется, он что-то делает с доступными ему заклинаниями. Как-то изменяет их под себя. Глазами демона было очень трудно наблюдать за происходящим, за еще и скрытно…

– Ты хотя бы сможешь опознать повелителя земли?

– Боюсь, что нет.

Рамир съежился, ожидая наказания за нерасторопность, однако Шандор уже словно забыл об ученике, взмахом руки велев тому проваливать. Залпом выпил полкружки остывшего чая, даже не почувствовав вкуса. Потарабанил пальцами по столу.

Значит ли это, что клан Якостроф жив? И не просто жив – судя по всему, этот неизвестный смог восстановить какую-то часть их силы. Если это действительно так – надо бросить все силы на его поиск. Только ни в коем случае не вспугнуть. Парень должен выжить! Ведь только с его помощью можно претворить в жизнь предназначение ромал и закончить то, что было начато так давно…

Глава 13. Время делать ноги

– Кажется, твоя игра заканчивается, так и не успев начаться, дорогая супруга.

– Ты так думаешь?

– А разве ты сама не видишь? Твой иномирянин, конечно, достиг определенных успехов. Да что скрывать – сумел удивить. Подумать только – комбинировать заклятья тысячелетней давности так, чтобы превратить их в оружие. Никогда не встречал подобного подхода. И все же он слишком неразвит и неопытен, чтобы справиться с огнем в своей крови. Да еще столь губительным.

– Не торопи события, супруг. Я в него верю. Опосредованно он уже знает, что делать. Думаю, в скором времени он поймет, что из любой ситуации есть выход.

– Если успеет. Болезнь будет прогрессировать и дальше, несмотря на все старания минотавра.

– Не загадывай наперед. Все в его руках.

***

Актеон шагал по городу, аккуратно обходя прохожих. Не хватало еще врезаться в какого-нибудь зеваку и привлечь ненужное внимание. После нескольких успешных налетов за всю банду была объявлена награда. Только вот толковых описаний разбойников у стражников не было, а вот минотавра, да еще и однорогого, не опознал бы только слепой. Поэтому с некоторых пор Актеон перемещался по городу исключительно под Пологом невидимости, благо денег на магическую подзарядку хватало. Правда, приходилось всякий раз просить кого-то из ребят сходить в магическую лавку, но это намного лучше, чем по глупости или жадности попасться страже.

В отличие от магических накопителей, ингредиенты в городе достать было трудно. Власти не одобряли всякого рода травников и прочих алхимиков, отчего-то полагая, что право даже на маленькие чудеса есть только у Пиролатов и Приближенных. К счастью, Актеон знал, где можно купить все, что нужно. Для этого необходимо выбраться за городскую стену.

Проскользнув в приоткрытые двери вместе с крестьянской телегой и едва не задев сонного капрала, минотавр пошел вдоль городской стены, ориентируясь на высокие остроконечные верхушки ромальских шатров. У кочевого народа при желании можно купить все, что угодно.

Появляться в таборе тоже было рискованно, но минотавр знал – с чернявыми вихрастыми молодцами далеко не каждый стражник разговаривать станет, даже если кто-то из них надумает сдать однорогого. Да и внутрь их не пускают. Так что бык относил подобный риск к степени разумных.

Подойдя ближе к табору, Актеон снял невидимость. Во-первых, запаса силы в Пологе осталось немного и стоило поэкономить. Иначе был шанс, что он перестанет работать на обратном пути. Прямо посреди толпы прохожих. А во-вторых, скрывающийся минотавр вызовет куда больше подозрений, чем пришедший открыто.

Разноцветные платочки гордо развевались над шатром Рамира, показывая, что хозяин дома. Стукнув три раза костяшками по перекрытию, удерживающему вход, минотавр шагнул внутрь.

– Я рад приветствовать дорогого гостя в моем скромном жилище! Чем я могу вам помочь?

Необъятный хозяин в ярких одеждах расплылся в улыбке.

– Муне нужно несколько волчьих ягод, пара пучков чемуерицы и цветки четырехлистного клевера. И безоар.

Толстяк бросил на однорогого заинтересованный взгляд, но не стал интересоваться, зачем ему компоненты, из которых можно сварить зелье, уничтожающее или существенно замедляющее большинство известных проклятий.

– Это достаточно редкие ингредиенты, уважаемый.

– Сколько? – минотавр прекрасно понял, что торгаш интересуется платежеспособностью своего покупателя.

– Три тысячи драхм. И это со скидкой, как постоянному клиенту.

Цену он заломил непомерную и в любое другое время бык хорошенько встряхнул бы нахала за шкирку, но сейчас время не терпит. Молча забравшись в кошелек, Актеон отсчитал положенную сумму и выложил на невысокий прилавок.

Едва деньги появились в поле видимости, торгаш снова расплылся в широченной улыбке:

– Ягоды, чемерица и клевер у меня есть, а вот безоара, к сожалению, нет. Но не беда – я уверен, что один точно завалялся у моего племянника. Если уважаемый может подождать – я мигом его принесу.

– Только быстрее. У муеня муало времени.

– Всенепременно, уважаемый! Всенепременно!

Толстяк с поразительным для своей комплекции проворством выскочил из-за прилавка и вышел наружу. Не глядя по сторонам, быстрым шагом, срываясь на бег, устремился куда-то в сторону южной стороны табора, ловя на себе удивленные взгляды. Увидеть необъятного торгаша бегающим можно было гораздо реже, чем шаровую молнию.

Через десять минут Рамир, тяжело дыша, ввалился обратно в шатер, зашел за прилавок, нагнулся вниз, чем-то шебурша. Наконец, жестом опытного престидижитатора выложил перед минотавром товар. Последним на прилавок лег темный отполированный, немного сплюснутый шарик из спрессованной шерсти.

– Как просили.

Минотавр молча сгреб покупки, отметив, что безоар словно в леднике лежал. Положил на прилавок плату, коротко кивнул и вышел. Стоило поторопиться.

***

Пробуждение было не из приятных. Во рту словно кошки нагадили, да еще и так сухо, словно я с открытым ртом переночевал в пустыне. Довершала общую картину очень тяжелая голова. Стоило слегка повернуться, как в башке раздался скрежет бензопилы по металлу.

Будь проклят сатир вместе со своим пойлом! И Лиа, за то, что притащила бутылку. Давненько у меня не было такого похмелья.

Кто-то заботливый поставил на тумбочку возле кровати кувшин с холодной водой. Ну хоть на том спасибо. Хотя могли бы и пива принести. Я припал губами к кувшину и долго-долго пил, чувствуя, как пересохшее горло смачивается живительной влагой. Полегчало. Головная боль никуда не делась, но теперь я, по крайней мере, могу говорить, а не сипеть.

Утолив жажду, я посмотрел на замотанную бинтами ногу. Непонимающе нахмурился и осторожно размотал бинты. Шрамы все еще выглядели ужасно. Впрочем, такими же они были и вчера, а вот чернильные протуберанцы, во все стороны расползающиеся от раны – это явное новшество. Ничего подобного накануне не было. И пусть они пока длиной не больше фаланги, я не сомневался, что они станут разрастаться и дальше.

Что это? Какой-то яд? Та демоническая тварь на своих когтях занесла в рану отраву? Если все так – то почему Лиа мне ничего не сказала? Нет противоядия?

Я с некоторым трудом встал с кровати, чтобы отправиться на поиски девушки или хотя бы пива. Но тут дверь распахнулась и в комнату вошел минотавр. На вечно невозмутимой роже в этот раз было написано некоторое беспокойство. В руках он держал очередную кружку.

– Как ты себя чувствуешь?

– Словно мне дали дрыном по голове. А затем в рот кошки нагадили.

– Немуудрено. Вы вчера вместе с Лией вдвоем почти осушили сатировскую бутылку. Менис очень ругался. Но я спрашиваю о другом.

– Если ты о ране, то она не болит. Однако с ней явно что-то происходит. Вот, посмотри.

Минотавр внимательно изучил черные щупальца, расходящиеся от раны.

– Это яд Ищейки. В былые годы подобные твари погубили множество магов, как Приближенных, так и Истинных.

– Ииии?… Ты принес противоядие?

Он протянул кружку мне. Я взял, не торопясь пить. Ждал, пока он ответит. Минотавр, понимая, что я не отстану, ответил:

– От этого яда нет противоядия. Огонь, заключенный в отраве, будет распространяться. Рано или поздно он доберется до жизненно важных органов и выжжет их.

– Хочешь сказать, что я сдохну?

Новость… обескураживала. Не то чтобы я не был готов к такому развитию событий. Вся моя прошлая жизнь прошла в рискованных заданиях, каждое из которых могло закончиться плачевно. Инструкторы всегда старались подвести нас к осознанию одного простого факта – наша жизнь может оборваться в любой момент. Но одно дело понимать, что рано или поздно костлявая придет за тобой. И совсем другое – точно знать факт своей отложенной смерти.

– Извини, Муилан. Я ничего не смуогу с этим поделать. Выпей отвар. Он ненадолго замуедлит распространение яда. А это примуотай к ране.

Минотавр протянул на ладони какой-то буроватый шершавый булыжник размером с перепелиное яйцо.

– Это какашка сатира? Если ты предлагаешь мне это съесть, то извини – я не настолько хочу жить.

– Это безоар. Подложи его под повязку, на рану. Он оттянет часть яда на себя.

Я опрокинул в рот содержимое кружки, скривившись от горечи. Впрочем, мне почти сразу же полегчало. «Щупальца» яда потускнели, а головная боль прошла. Получается, отвар меня еще и от похмелья спас.

– Зачем все это? – спросил я, принимая безоар. – Ты ведь сам говоришь, что я все равно умру.

– Мумрешь. Но ты волен выбрать: мумереть в течение недели или же пожить на пару недель подольше.

Ни о чем больше не спрашивая, я положил безоар поверх раны, чувствуя, что он холодный, словно лед, и начал заматывать бинты.

– Спасибо. – надо было хоть что-то сказать.

– Я бы не стал делать этого, если бы не верил в тебя, Муилан. Почемуу-то мне кажется, что ты способен найти выход. Смуог же ты подчинить себе муагию земли. Так почемуу бы тебе не справиться и с этой проблемуой? Говорят, в прошлом Истинные, достигшие определенного муровня развития, муогли справиться с любым муагическим ядом.

Ага. Вот только кто бы мне еще помог достичь этого самого нужного уровня. Охотно верю, что древние корифеи могли самому Зевсу щелбана отвесить, но я то не такой! И времени почти не остается.

Актеон вышел, оставив меня в одиночестве.

– Димитр?

Слушаю тебя.

– Как тебе новость?

Мне она понравилась не больше, чем тебе. Получается, я могу умереть второй раз. Сначала как владелец собственного тела. А теперь – как бесплотный дух, который может окончательно кануть в серую хмарь.

Бард остается бардом, никуда от этого не деться. Кажется, склонность Димитра витиевато высказываться не получится вытравить никакими средствами.

– Расскажи мне о кланах. Ты ведь говорил, что существует клан Жизни. И Лиа о нем упоминала. Анесис, кажется…

Енисис. Хорошая мысль – обратиться за помощью к ним. Но неосуществимая. Енисис правят в Италии, в Риме. И очень давно не имеют никаких дел с Союзом Греческих городов. Давние обиды.

– В Риме?! А как же Римская империя? Была у вас такая? Она еще полмира завоевала.

Нет, что ты. Римляне почти всегда жили очень мирно. За исключением вражды с кланом Танатис, повелевающих Смертью. Но ни те, ни другие, никогда не проводили экспансий.

– А почему идея плохая?

Потому что мы не успеем туда добраться. С тех пор, как клан Пространства пропал вместе со своей магией – путешествия существенно затруднились. Даже если мы сейчас найдем подходящий корабль, то окажемся в Риме не раньше чем через месяц.

– И что тогда? Лечь в ямку, сложить ручки и помереть?

Не знаю, Милан. Я буду думать. Искать решение. Стоит обратить внимание на слова однорогого – я тоже слышал истории, что сильные Истинные были неподвластны магическим ядам.

– Истории могут оказаться не более чем байками. Впрочем, других вариантов все равно нет.

Из общего зала послышалась какая-то возня и возбужденные крики. Я бросился к двери, схватив со стола кинжал. Но никто ни с кем не дрался. Зато здесь была почти вся банда.

– Как это могло произойти?!

– Тикать надо!

– Какой тикать, а как же Демид?

Крики приобретали все большую громкость вместе с истерическими нотками.

– А ну тихо!

Все, как один повернулись в мою сторону.

– Что произошло?

– Вот пусть он объяснит! – Черный вытолкнул вперед бледного Анатола, которому какая-то добрая душа хорошенько засветила в глаз. От мрачных предчувствий у меня засосало под ложечкой.

– Командир. Мы это… Отдохнуть решили. А там одна стопка, потом другая. А тут такое… В общем… – начал было мямлить рыжий.

– Прожуй сопли, соберись и расскажи четко. Что. Случилось.

– Давай я тебе скажу, что случилось, – зло начала Лиа, нехорошо посматривая на Анатола. – Этот балбес вместе со своим тупоголовым братцем решил расслабиться и завалился в какую-то вонючую дыру, по недоразумению называющуюся кабаком. Там они крепко залили за воротник и сели играть в кости с тремя наемниками. В процессе продолжили бухать, пока Демиду не показалось, что один из соперников мухлюет. И он не придумал ничего лучше, чем пригрозить, что если наемник не отдаст выигрыш, то банда благородных разбойников, в которой он чуть ли не главарь, покажет жулику, как нехорошо тот поступил.

Есть такое выражение «в голове тренькнул звоночек». Так вот, у меня в башке сейчас вовсю бил набат.

– Что дальше?

– Наемники на рожон не полезли и вернули выигрыш. И никому из наших пьяных дебилов не пришло в голову, отчего один из солдат удачи вышел на улицу и так долго не возвращается. В общем, Демида сцапали. Наемник вернулся со стражей. А этому рыжему балбесу удалось прорваться и сбежать.

Либо же его отпустили… Я бы поступил именно так. Зачем вязать обоих? Пока их расколешь – остальная банда сто раз успеет сбежать. Куда проще проследить за «чудом» сбежавшим подельником.

Решение пришло мгновенно:

– Собирайтесь. Живо! Три минуты на сборы! Берите только оружие и деньги, все остальное – долой!

– Командир, а как же бра… – пискнул Анатол.

– После! Сейчас важно свалить как можно быстрее.

Все бросились собирать пожитки. В такие минуты перед неподготовленными щенками всегда остро встает вопрос – что брать, а что оставить. Поэтому я принялся метаться по убежищу, раздавая ускорительные затрещины, пока вся команда не оказалась во всеоружии.

– На выход!

Мы начали по очереди подниматься по лестнице. Я приказал никому наружу не выходить, пока все не поднимутся, так что когда я оказался в маленькой комнатке с секретной дверью – там было невозможно повернуться, не задев кого-либо локтем.

– Я первый. Актион – замыкаешь. Не шумите. Если наверху станет жарко – прорывайтесь.

Однако на небольшом клочке земли, огороженном густым кустарником, никто нас не поджидал. Я с минуту прислушивался, ловя самые незначительные шорохи, но так ничего подозрительного и не увидел. Небо стремительно светлело – очень скоро рабочий люд проснется и выйдет на улицы.

– Кто знает место, где можно скрыться?

– Проклятый дом? – спросила Лиа.

– Не вариант.

– В порту есть подобные места. Там мнуого заброшенных зданий, я несколько раз ночевал в подобных. – мыкнул бык.

– Значит, туда и идем. Смотрите по сторонам. Я первый. Актеон – замыкаешь.

Не то чтобы я очень хорошо ориентировался в городе, но примерное направление представлял. Можно было в авангард поставить минотавра, но в данном случае я предпочел первым узнать о возможных неприятностях и действовать максимально быстро. Очень надеюсь, что мы не нарвемся на стражников, а если нарвемся – они не станут стрелять.

Я осторожно выбрался из кустов, отбежал в сторону метров на десять, дождался остальных и двинул в сторону порта, заметив, что куда-то потерялся козлоногий. Решил свалить, когда запахло жареным? Странно. Я считал, что Менис – парень неробкого десятка.

Однако мы не успели пройти и пятидесяти метров. Доски, наглухо закрывающие узкие темные проулки по обе стороны от дороги, одновременно рухнули.

– Именем закона, приказываю сдаться!

Оттуда, словно черти, стали появляться сооруженные люди. Пятеро с одной стороны, четверо с другой. Допрыгались!

– Назад! – гаркнул я, заметив, что у преградивших нам дорогу нет метательного оружия.

Но дорогу назад тоже перекрыли. Трое недружелюбных субчиков в кольчугах, которые тут же взяли на прицел минотавра. В засаду мы угодили знатную.

– А я до последнего боялся, что в вашей крысиной норе есть запасной выход. К счастью, обошлось.

Из левого проема, где скрывался один из отрядов, вышел высокий черноволосый мужчина с аккуратной острой бородкой. В отличие от остальных, на нем не было никакой брони, лишь хлопок и кожа, но я безошибочно определил его как самого опасного. По движениям, по походке. Да и аура, которую я уже научился улавливать, у него была непростой. Парень искрился от висевших на нем артефактов, да и сам явно имел отношение к огненной магии. Приближенный.

– Не дергайтесь! – уголком губ приказал я своим, заметив, как дрожит рука с арбалетом у Рыжего Анатола. И добавил громко:

– Что вам нужно?!

Он удивленно поднял брови:

– А сам не догадываешься? Вы обвиняетесь в разбое, издевательствах, убийствах, запретном использовании магии. Любого из этих обвинений хватит, чтобы убить вас на месте.

Не собираясь вдаваться в дальнейшие подробности, призываю Пылевую завесу. Конечно, в ней велик шанс, что кто-то из моих пострадает, но если ничего не делать – пострадают все.

Уже привычная непроглядная стена из пыли молниеносно взметнулась в воздух, однако приближенный сразу же показал, что готов к такому развитию событий. Серьга с рубином в его правом ухе полыхнула огнем и завеса сгорела точно также, как и во время драки с Ищейкой.

– Я вижу, ты все еще не убедился в серьезности моих намерений, – мой противник небрежно смахнул пылинку с плеча. – Так мне не сложно продемонстрировать.

Приближенный махнул рукой и один из арбалетчиков выстрелил. Болт по самое оперение вонзился Виктору между глаз. Уже мертвое тело рухнуло на мостовую. Твою мать!

– Нет! – Лиа бросилась к нему. Приложила пальцы к шее, затем медленно поднялась.

Я увидел, как в его глазах разгорается ярость и поспешно проговорил:

– Лиа, стой! Мы ничем уже ему не поможем. Особенно если будем совершать глупости. Пожалуйста, успокойся.

Сначала я подумал, что она бросится на ряженого хлыща, но ламия сумела обуздать свой гнев. Отошла ко мне за спину и застыла.

– Хорошо, ты показал свою решительность. Что дальше?

– У меня приказ доставить тебя живым к Правителю. Отчего-то его очень заинтересовала твоя гнилая персона. Но! – он поднял палец вверх, – только в том случае, если вы не будете сопротивляться. А я очень хочу, чтобы ты начал сопротивляться.

– Отчего такая нелюбовь?

– Потому что ты, мразь, убил моего брата в той чертовой дыре. В Улье. Перерезал ему глотку. Припоминаешь?

Это он про командира стражников, что привел Палад, толкует? Надо же, какое совпадение. Возможно, его гневом получится воспользоваться. Только бы никто не начал творить глупости.

– Неужели после смерти своего подельника у вас все еще нет такого желания? Возможно, вам нужен еще стимул? Как насчет такого?

Он сделал несколько шагов в сторону проулка, из которого появился, поднял что-то с земли, бросил к нашим ногам. Пустыми глазницами, разинув рот в немом крике, на нас смотрел Демид.

– Брааааат!!!!

Анатол отчаянно закричал и вскинул арбалет, целясь в ухмыляющуюся рожу Приближенного.

– Не смей! – заорал я, но было поздно. Тетива щелкнула, отправляя болт прямо в лицо командира стражников. Снаряд не пролетел и половины расстояния. На груди Приближенного полыхнул сработавший амулет и болт сгорел в воздухе.

– Как жаль, что бы оказали столь отчаянное сопротивление, – он притворно вздохнул. – Именно так я и объясню все Правителю. Убейте их!

Глава 14. Не время рефлексировать

В этот раз Пылевая завеса далась сложнее, стрельнув болью в раненой ноге, но все же создать ее удалось почти мгновенно. А главное – вовремя. Троица арбалетчиков вскинула оружие, но лупила уже практически вслепую, а мои ребята, успели кое-что подчерпнуть из многочисленных тренировок, поэтому тут же шарахнулись в стороны.

Один из болтов прошуршал возле моего уха, вонзившись в стражника, стоящего впереди. Я оскалился. Ну кто же так лупит, когда свои на линии огня стоят?

Взревел Актеон и почти сражу же послышались крики боли. Минотавру, чтобы ударить страшной палицей, вовсе необязательно видеть врага. Для этого ему вполне достаточно запаха. А там в кого-нибудь да попадет.

Воздух вновь заискрился, сжигая взвешенные в воздухе частички пыли, но в этот раз не так быстро. Судя по всему, артефакт у Приближенного не бесконечный, что радует. Одно плохо – мне тоже нужно время, чтобы вновь вызвать туман. Однако этот гад не собирался играть в поддавки и прямо с ладоней обрушил на меня поток пламени. Я едва успел выхватить щит и принять на него удар. Даже сквозь защиту я чувствовал, как жжет все предплечье. Долго мне так не продержаться, даже несмотря на то, что оставшиеся в живых Лиа, Анатол, Черный и Богомол с отчаянной храбростью бросились на прикрывающих мага стражников. Твою мать, да их же на тряпки порвут сейчас! У моих ребят нет брони и численный перевес в два раза!

Напрягая источник и ни на миг не ослабляя щита, свободной рукой вырываю из глиняной стены ближайшего дома два куска размером с пол кулака. Сжимаю. Направить такие маленькие снаряды непросто, но придется рискнуть.

Видимо, удача в этот раз на моей стороне. Иначе как везением я не могу назвать то, что оба снаряда, подчиняясь моему мысленному усилию, рванули вперед и угодили прямо в грудь двум стражникам, один из которых едва не достал отчаянно отбивавшегося Богомола, а второй собирался зайти в бок к рыжему Анатолу. Даже отсюда я слышал, как треснули кости. Есть! Эти двое больше не бойцы.

Мимо пробежал однорогий, размазавший всех трех арбалетчиков по стенкам. В плече минотавра торчал болт, но его этот факт, судя по всему, не особо смущал. Бык с разгона налетел сразу на двух соперников и положение выровнялось. Только с магом у нас был паритет. Я не мог ослабить защиту, с каждой секундой ощущая, как тают мои далеко не бесконечные силы, он не мог отвлекаться на что-то еще, опасаясь получить от меня каменный «привет». Знал бы ты, ублюдок, что я просто не рискну еще раз отвлечься на создание снарядов, то не осторожничал бы так.

Минотавр смял своих противников, одному размозжив бедро, а второму напрочь снеся голову. Преимущество разом склонилось в нашу сторону, несмотря на то, что на боку Богомола стремительно расплывалось красное пятно. Видимо, так же думал и Приближенный, так как резко убрал поток огня и сорвал с пояса какой-то амулет, напоминающий высушенную обезьянью голову, и резко разбил об землю.

Почувствовав, как надвигается что-то мощное, я округлил глаза и заорал:

– На землю!!!

И тут же ничком рухнул сам, очень надеясь, что мой приказ выполнили. В последний момент прикрыл голову руками, покрывшимися земляной коркой. В следующую секунду над головой взревело и меня обдало нестерпимым жаром. Я почувствовал, как вспыхнули волосы и одежда, и закатался по земле, сбивая пламя со спины. Что бы сейчас не использовал этот долбаный ублюдок – он явно зашел с козырей.

Стараясь терпеть боль в обожженной спине, я встал на одно колено и огляделся. По всей округе валялись шевелящиеся тела разной степени прожаренности. Богомол прикрывал руками обожженное лицо, Анатол баюкал почерневшую руку, а Черный лежал, не шевелясь и я не смог понять, жив он или нет. Актеон и Лиа почти не пострадали, если не считать опаленной шерсти у быка. Он успел среагировать на мой приказ и пластом рухнул на землю, а ламия просто прикрылась одним из стражников. Им, кстати, не повезло. В момент высвобождения заключенной в артефакте энергии стражники находились ближе всех в Приближенному и теперь лежали без движения, распространяя по округе омерзительный запах горелого мяса.

Посреди всего этого безобразия стоял обескураженный маг, явно не понимающий, как такое случилось. Он тупо смотрел, как я встаю, затем оскалабился и взмахнул рукой, призывая доступные ему остатки пламени.

Деваться было некуда. Я успел лишь прикрыться руками, не до конца растерявшими земляную броню. Но магического удара не последовало. Приближенный, удивленно икнув, медленно осел на землю. О брусчатку брякнул небольшой округлый камушек.

– Менис, отдери тебя тьма! Ты раньше этого сделать не мог?!

– Значит, вот она какая – человеееческая благодарность?

На крыше справа показалась рогатая косматая голова и сатир, кряхтя от натуги, по очереди сбросил вниз два бесчувственных тела.

– Эта… Че бы вы делали, не реши я провеерить крыши?

Я ничего не ответил. С трудом встал, подошел к лежащему без движения Черному, пощупал пульс. Ничего.

Гадство! Ненавижу терять своих людей! И пусть этих пацанов я знаю всего месяц, но они были под моим началом!

Справа застонал маг, постепенно приходящий в себя. Обуреваемый лютой злобой, я подошел к нему и хорошенько зарядил ногой по ребрам. И еще раз, по печени. И еще, в челюсть. Потом наклонился, сорвал с него пояс, в котором тоже было скрыто какое-то волшебство, дернул серьгу, разорвав мочку уха. Подхватил стонущего от боли ублюдка и кинул в ногам Лии:

– Самое время восстановить силы. Нам понадобится лечение.

Она все поняла без слов. Подняла голову мага, взглянула в глаза. Нежно провела рукой по окровавленной щеке, а затем резко оттянула голову в сторону, обнажая шею, и впилась клыками. Во все стороны брызнула кровь, Приближенный замолотил ногами, но вскоре затих, лишь изредка конвульсивно подергиваясь. Секунд через тридцать на землю упало мертвое тело и девушка вытерла окровавленные губы тыльной стороной ладони.

– Командир… Лиа… Ты ламия, что ли?!

Я посмотрел на ошеломленное испуганное лицо Богомола:

– Именно так. Но я доверяю ей как себе. Поэтому ты либо смиришься с этим знанием и будешь держать язык за зубами, либо покинешь нас здесь и сейчас. Тебя это тоже касается, Анатол.

Оба яростно замотали головами, заверяя, что это сущие пустяки.

– Ну вот и славно. Идем. Нам нельзя здесь оставаться.

– А как же Черный? Виктор?

– У нас нет на это времени. Надеюсь, что о них позаботятся.

Возражений не последовало. Лишь Анатол недолго постоял над головой брата, прощаясь, а затем вытер слезы и показал, что готов идти. Очень болела спина и мне хотелось как можно быстрее добраться хоть до какого-нибудь убежища. Уже почти рассвело и шум, что мы тут создали, услышала, наверно, половина города.

До порта мы добрались минут за двадцать, лишь каким-то чудом два раза разминувшись с усиленными патрулями, бегающими по городу, словно в задницу ужаленные. Надо думать, мы их порядком разозлили.

Возле заросшего травой пирса, к которому, судя по позеленевшим бортам, не приставали никакие корабли уже лет сто, мы нашли заброшенный склад. Быстро осмотрели его на предмет незапланированных соседей, но тут, похоже, никого не было уже очень давно.

Сатир, абсолютно трезвый, нарезал круги, недоумевая, как мог оказаться в столь странном для себя состоянии. Лиа возилась с Анатолом, минотавром и Богомолом. Сначала хотела заняться моей спиной, но я махнул рукой, приказав помочь парням, а сам сел возле полуразрушенной стены, глядя на спокойную гладь моря.

Знаешь, Милан, после того, как ты попал в мое тело, я часто слышу твои эмоции. Особенно если они сильны. И мне сейчас так же горько и гадко, как тебе. Хочу сказать лишь – ты не виноват в смерти ребят.

– А кто тогда виноват? Не подумай, что я плачусь тебе в душу, но это именно за мной они пошли. Я мог разогнать всех к чертовой бабушке, слинять с острова и зажить спокойной жизнью. Но нет, мне захотелось противостояния. Народный мститель хренов.

Тогда они просто продолжили бы заниматься тем, чем занимались до тебя. И рано или поздно погибли. В петле, на рудниках, от алебарды или меча стражника. Таких молодцов стража ежегодно вешает пачками. А ты сделал их особенными. Дал цель. И даже теперь, после случившегося, они готовы последовать за тобой в огонь. Не спорь, я чувствую.

Сзади кашлянули, обозначая свое присутствие, а затем рядом села Лиа.

– Рефлексируешь?

– А что, так сильно заметно?

– Еще как. Прекращай это. Легче тебе от этого не станет, но моральный дух ребят подорвешь. Ну, кроме минотавра. Его так просто не пробьешь.

Я не стал отвечать и она встала, но не для того, чтобы уйти:

– Сиди смирно. Займусь твоей спиной.

Она принялась что-то шептать и я почувствовал, как смягчается обожженная кожа. Ощущение не из приятных.

– Спасибо. – раздалось сзади.

– За что?

– За то, что не дал их предрассудкам взять верх над разумом. Думаю, они справились только благодаря твоему авторитету.

– Не за что.

Мучение продолжалось еще минут пять, пока я не пошевелил плечами, обнаружив, что ничего не болит.

– Все, я пуста. Сила крови того ублюдка закончилась.

– Кем был Виктор? Ведь у тебя не может быть братьев. – я повернулся к ней.

Щека Лии предательски дернулась:

– Я нашла его на улице, когда ему было лет пять. Он побирался на помойках и пытался воровать еду на рынке. Спасла его в тот момент, когда его поймали и хотели сломать руку. Выхватила у тех ублюдков и убежала. С тех пор он был вместе со мной… Прости, но я не хочу об этом говорить.

Я смотрел на ее удаляющуюся спину. Девушка подошла к противоположной стене и уселась, сделав вид, что не заметила заинтересованных взглядов Богомола и Анатола. Парни справились с первым шоком, вызванным новостью, что среди них есть самая настоящая ламия. И теперь время от времени украдкой бросали на нее взгляды, в которых с каждым разом было все больше любопытства и еще кой-чего. Не надо быть прорицателем, чтобы прочитать мысли, крутящиеся в этих не особо обремененных мозгами головах. Они явно вспомнили про мифы о некоторых особенностях укуса ламий. А именно – о диком повышении сексуальных ощущений.

Я усмехнулся. Уверен, рано или поздно кто-то из них наберется достаточно храбрости, чтобы подойти к Лие с «интересным» предложением. Хотел бы я в этот момент посмотреть на ее лицо! Может, рассказать им, что «девушка» старше их обоих, вместе взятых, в два раза? Или подговорить ламию, чтобы она предложила горе-любовникам устроить «тройничок», а в решающий момент куснула обоих и оставила наедине? Нет, слишком жестоко.

Выбросив из головы дурацкие мысли, я задумался. Надо принимать решение, что делать дальше. Оставаться в Кидонии слишком опасно. Мы в любом случае не сможем сидеть в этом зачуханном складе. Рано или поздно нас найдут. Что произойдет дальше, в объяснениях не нуждается. Да и нет у меня времени тут рассиживаться. Актеон предельно ясно дал понять, что моя жизнь скоро бесславно закончится, если я не найду способа избавиться от яда в моей крови. «Щупальца» вокруг раны хоть и потускнели, но никуда не исчезли и продолжали медленно, но верно разрастаться.