Текст книги "Кесарь земли русской. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Александр Высоченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 54 (всего у книги 81 страниц)

Я снял приличный кусок метала с кончика клинка и весь оставшийся вес направил на рукоять, в результате чего меч оказался ребалансированным, то есть клинок получался как бы облегченным при большом весе рукоятки.

И биться таким мечем можно как рапирой, чуть повернул кисть и наконечник клинка мгновенно перемещается в нужную сторону, противник не успевает даже среагировать, а вот мне очень удобно тыкать в открытые часть, я много тренировался и уже прилично научился попадать прямо в щель между щитом и шлемом, в тот момент когда воин выглядывает из-за щита.

Кроме того, мой новый клинок с легкостью пробивал римскую кольчугу, что в массовом порядке имелась у варваров ютландцев. Скорее всего когда то ютландцы по сдирали с трупов римских легионеров и присвоили себе трофейные кольчуги, а потом и сами освоили производство коротких кольчуг, так как большая часть трофейных кольчуг имела приличные проржавевшие участки.

– Дай мне свой меч Твердыня – я протянул руку своему охраннику.

Тот улыбнулся и протянул мне ножны, я взявшись за рукоятку потянул меч на себя.

Вши-ык, да красивый звук, красивы и страшный как шипение змеи.

Я сделал три шага вперед и встал примерно в центре разделяющего оба воинствующих лагеря пространства.

Правосторонняя стойка, правая нога чуть вперед и разгружена, весь вес тела на левой ноге, меч в правой руке клинком вниз, щит в левой руке, отведенной чуть назад.

Любой наблюдатель, увидев мою стойку сразу же понимал, что я собираюсь делать дальше. Я по мнению наблюдателей должен при вражеской атаке чуть отпрыгнув назад остановить удар врага, а потом попытаться контратаковать противника ударом из под щита.

А что тут можно еще подумать, весь вес тела на левой ноге, и правая мгновенно может уйти назад с до воротом корпуса вправо, и тело совершив полуоборот сразу закроется щитом, а потом резкий выпад вперед и укол мечем.

Так должны были думать все, так подумал и размалеванный швед, он посмотрел на мою стойку, улыбнулся и с расстояния трех метров вдруг выстрелил вперед. Такая скорость должна была меня шокировать, но я почему то именно такую скорость и ожидал, мне бы просто не хватило расстояния для прыжка, а так враг сам прилетел ко мне, а я толкнувшись левой ногой сделал мушкетерский выпад вперед приседая на правую ногу, одновременно поднимая кисть с мечем вверх.

Шьвирк, клинок влетает под подбородок размалеванному и пробив череп выскакивает в затылке, а размалеванный воин все продолжая движение вперед бьет корпусом уже мертвого тела меня по правой стороне, да так бьет, что я как кеглик совершаю кульбит через левый бок, перелетая через свой щит и не касаясь спиной земли падаю на четыре кости.

Да, удар приличный, размалеванный даже топор не поднял, просто саданул меня свое тушкой с разбега. Расчет у размалеванного был простой, вначале рывок вперед и удар корпусом для оглушения противника, а потом просто садануть мне по черепку топором пока не очухался и все, финита-ла-комедия, но не повезло размалеванному. Его кунг-фу оказался слабее чем мой кунг-фу, поэтому я победил.

Вражеский воин сделал еще один шаг и завалился лицом вниз, я даже не успел вырвать меч. Так как тот сантиметров на 20 влетел в черепную коробку несчастного. Я встал, подошел к конвульсирующему телу, выдернул клинок и пошел к своим людям.

– На Твердыня, у тебя хороший меч, он любит кровь врагов, не держи его голодным, никогда– я хлопнул по плечу огромного воина, что был моим штатным охранником.

И вдруг услышал крик Гореслава – целься бей, в бооой.

Мои воины дружно подняли арбалеты и по команде Гореслава саданули по кучке шведов болтами, а потом с диким воплем кинулись добивать раненных.

Эй-ей, ну что вы делаете, я же обещал, типа всех отпустить, ну что за люди – варвары, блин.

– Пленников не убивать – успел крикнуть я. А что бы я еще успел сделать, там и убивать то уже никого и не надо, враги как то сразу сдулись и попытались бежать, их догоняли и рубили, кого смогли вязали.

Допрос пленников дал примерно такую картину, эти горе-шведы, решили перед походом на Готланд вначале отобрать все мои трофеи, а потом уж и дальше идти. И с ними мой бывший дружок Олаф, ну тут его нет конечно, он с каким то Хругви должен под утро напасть на наш лагерь с моря.

– Гореслав, возьми своих людей и пройди по своей дороге обратно, нужно добить всех раненных врагов и собрать наших раненных, а я быстрым маршем пойду к лагерю.

– Хорошо – махнул рукой Гореслав, мы сложим нашим павшим погребальный костер, соберем раненных, пленников и придем.

Корабли медленно вошли в небольшой залив.

Не очень умный и очень жадный Хругви греб со всей возможной скоростью, а за ним двигались его люди на шести шнеках.

А вот люди Олафа гребли медленно. Олаф не очень спешил вступать в бой, да и непонятно какой бой будет, ну не верил он, что люди которые пришли сюда из-за моря так вот просто дадут себя застать в расплох. У этого Чеслава есть какая то хитрая ловушка, а если нет то еще лучше.

Ловушка сработала очень быстро.

Едва корабли Хругви растянулись в линию и одновременно двинулись к берегу, вдруг от берега отделились две огромные тени морских бирем и пошли навстречу свеям. А сзади этих двух морских исполинов маячили еще четыре тени. Это были малые морские чайки, так Чеслав называл свои корабли. А вот на берегу была тишина, никаких признаков боя и никаких признаков наличия людей Харлава.

Неуж то придется принять бой одним, это плохая идея, ведь в морском бою у варгов-поморов больше шансов на победу.

Олаф поднял руку и закричал кормчему – стой, суши весла.

– Стоой – пронеслось над водой, и все суда Олафа начали замедлятся, а вот воины Хругви налегли на весла и с дикими воплями направились в сторону бирем.

Да, идиоты – подумал Олаф, разве так нужно брать большие корабли. Сейчас их начнут бить стрелами и большими скорпионами (так Олаф называл баллисты).

Тррбум, тррбум – застучали плечи морских баллист и на кораблях Хругви началась паника, а потом посыпались стрелы.

Обмен ударами происходил еже долго, и все это время корабли Хругви медленно дрейфовали по течению, так как все гребцы бросили весла и прятались за щитами, но это не очень помогало. С чудовищной скоростью перезаряжались баллисты и вновь били по шнекам, пробивая щиты и вынося людей за борт.

В какое то время люди Хругви не выдержали и начали отгребать назад, стараясь уйти из под обстрела, и тут Олаф увидел маленькую группку людей, не больше трех десятков, что вышли с леса и тонкой цепочкой медленно побежали в строну лагеря.

Олаф напрягся, неужели это воины Чеслава, да так и есть, вон они все в железо одетые, а где размалеванные братья. Они наверное сейчас появятся с леса и обрушатся на защитников небольшого лагеря на берегу бухты, но время шло, а с леса никто не появлялся.

В это время три лодки Хругви уже застопорили ход, они просто стали. Гребцы больше не держали весла, а попадали на дно шнеков и прикрывшись щитами пытались спрятаться от обстрела. Остальные три лодки гребли в сторону людей Олафа. Вот оно, время принятия решения, можно одним махом убить своего не очень доброго соседа. Хоть этот Хругви и не наглел, но все таки его бург (город) можно прибрать к рукам. Тем более что два размалеванных браться где то пропали, и Олаф подозревал, что они не просто попали, а перешли в царство Хель.

Подождав еще немного, всматриваясь в лес, Олаф понял – никто от туда не выйдет, дружина свейких конунгов разбита, а это значит, что он теперь конунг севера, но для этого нужно кое-что сделать, и он сделал.

Олаф проорал команду и его корабли кинулись на пере рез отступающим кораблям Хругви. короткий кровопролитный бой и у озера Меларен остался один северный конунг.

Я бежал быстро как только мог, а мои люди неслись сзади.

Основная задача в принципе выполнена. Мы не позволили врагу обойти нас и напасть на лагерь с тыла, кроме того со слов Гореслава мы перебили почти две сотни воинов, потеряв при этом всего то 7 человек убитыми и 16 раненными, хотя я сомневаюсь в таких цифрах.

Сам то я видел всего восемь десятков трупов прото шведов, но Гореслав храбрился, что почти сотня трупов лежит там в горах. Когда свеи поднимались по ущелью люди Гореслава успели выпустить по пять болтов, а потом еще и сулицами добавили самым прытким.

Выходит что Гореслав выпустил полторы сотни болтов в ночную мглу примерно по тропе по которой поднимались свеи, и что с того, неужели каждый болт достиг цели, не может такого быть в принципе. Даже если пять десятков болтов достигли цели уже хорошо, но вот убитых от тех болтов вряд ли больше трех десятков.

Потом еще из леса отряд Гореслава израсходовал оставшиеся болты, а это примерно по 3-4 болта на арбалет, и только после этого воины схлестнулись в рукопашной и даже с нашей помощью удалось перебить восемь десятков вражеских воинов.

Итог простой, болтами побили не больше трех десятков человек, многих порубили мечами, но вряд ли в общем полегло больше ста двадцати вражеских воинов.

Поэтому я оставил Гореславу семь десятков болтов и целый десяток толковых стрелков, вдруг враг соберется силами и все таки поднимется на горку, хотя мне кажется, что самые смелые уже в царстве Хель, а если и были выжившие, то они сбежали вначале боя вниз ущелья. А и правда ведь у этих свейских конунгов люди не простые, это типа ополченцев, так сброд. Половина отряда простые бонды, и вот сейчас эти бонды спустились вниз к морю к своим кораблям, поэтому мне нужно быстро бежать в лагерь, там скорее всего уже началась вторая часть Марлезонского балета.

И действительно, когда мы прибежали в лагерь, то увидели там только женщин, все мужчины ушли в морскую битву. правда эта битва уже и окончилась. где то там почти в километре от берега стояло две группы кораблей. То ли переговоры там идет, то ли продолжается перестрелка из луков, не понятно, да и утренний туман начинается. скоро вообще все море скроется за белой пеленой тумана.

Вначале у меня была идея взять чайку и идти на помощь, но потом я передумал. а зачем собственно, мне плыть еще туда, а там и так куча кораблей, по количеству и качеству судов мы побеждаем. бывшие сорока весельные морские биремы, переделанные под двадцати весельные суда имели вид настоящей морской крепости. Взять такую крепость абордажем не так то просто, особенно учитывая критический перевес обороняющихся в дальнобойном вооружении. Да и капитанами там два днепровских разбойника Радомир и Аркх. У этих людей приличное пиратское прошлое, они знают лучше меня, что такое бой на воде.

Через какое то время я услышал скрип весел и из белого тумана появились величественные биремы. Только биремы, а где же корабли Аркха, он ведь ушел в бой на четырех чайках.

– Радомир – заорал я, поднимая руку.

– Слався – прорычал в ответ брат – мы их разбили.

– А где твой Аркх?

– Он ушёл с Олафом за кораблями свейских конунгов, а мы вот забрали трофеи и притащили их сюда.

я посмотрел, за биремой радомира на толстом канате тянулся свейский шнек, а за ним еще один.

– Сколько ты взял судов?

– Шесть – засмеялся Радомир – я взял шесть свейских снеков ярла Хругви, а Аркх с Олафом пошли за судами ярла Харлава, они там за мыском стоят.

– Там может быть сотня воинов – крикнул я.

– Я думаю, что ты прав, вот сейчас отцеплю этот груз и пойду за ними.

– Оставь корабли – крикнул я – возьми воинов и догоняй Аркха, там может быть горячо.

Воины Радомира быстро отцепили и притащили к берегу трофейные суда, похватали бочки с водой быстро вышли в море. Да теперь ожидание, а пока жду можно осмотреть трофеи. Осмотр ничего хорошего не дал, качество кораблей было так себе. Однако даже за такое вот корыто я обещал мастерам платить по три сотни гривен серебра. а тут такая халява, вот правда парусов не было ни у одного свейского кораблика, видно время массового использования парусов еще не пришло, все тут ходят в основном на веслах. Но ведь у меня есть свой собственный парус, который я вместе с мачтой снял со своего тонущего корыта, и теперь я займусь его установкой. Времени мне должно хватить.

К вечеру подошел Гореслав, притащил огромные кучи железа, топоры, копья, несколько шлемов уже обрели новых хозяев.

– Ну что – спросил я Гореслава – сколько ты там нашел трупов?

Странно – ответил Гореслав почесывая бороду – там всего двадцать шесть свеев, крови много, остальные ушли вниз, не стал я спускаться за ними, а ну их к лешему.

– Вот, я ведь говорил тебе что там не больше трех десятков убитых, а ты говорил две сотни.

– И что с того? – возмутился Гореслав – три десятка мертвецов от болтов ночью это очень хорошо.

– Не спорю, ночью очень тяжело бить болтами, и три десятка трупов это хороший результат.

Я рассказал Гореславу о результатах морского боя и мы принялись готовить чайки и трофейные снеки к походу. Все пора от этого гостеприимного места уходить.

Кораблей Радомира не было, поэтому я загрузил все оставшиеся суда барахлом, рассадил людей и мы огромным караваном вышли в море. Караван из 12 судов был больше похож на плавучий город. Забитые бочками, тряпками, трофейным оружием, рыбой и мясом корабли еле двигались по волнам. На двадцати весельных корабликах сидели всего по 10 человек, и это с учетом готландских женщин.

И всю эту убогую картину красили мои личные корабли. Три красавца шли под парусами. Кораблики рыскали галсами, ловя боковой ветер, но это было все таки лучше чем гребти веслами.

На свои кораблики я собственно и загрузил всех раненных, тех кто не в состоянии был держатся за весла, а таких было все еще много, хотя я надеялся, что многие поправятся и к моменту обратного морского похода домой смогут сесть за весла, но не свезло, а выбросить больных или раненных за борт я не могу, не то воспитание.

Мы медленно вышли из залива и потянулись вдоль берега на север, вскоре я увидел костры и мы начали причаливать, а картина как сказал бы классик из Одессы – картина маслом.

На берегу собственно все бухали, и откуда только выпивку взяли, хотя я знаю что такое местная выпивка, так себе слабое пивко. Это сколько нужно было выжрать такого пива, что бы уделатся до такого состояния, хотя если предлставаить, что местные мореходы берут с собой пиво вместо воды, то тут все понятно, просто выпили все запасы и вот вам результат.

Там праздновали победу, свейский конунг Олаф ужрался как свин, он был рад, за один поход решена проблема и его неспокойных соседей и готландских купцов, теперь он почти царь, царь озера Мелларен, ну или король. Вобщем крутой мен.

А я смотрел на полу трезвых людей Олафа и Радомира и думал только об одном, а на хрена мне собственно нужен этот Олаф, один раз он меня уже кинул, кинет и второй раз, да и третий тоже, а я вам тут не мать Тереза. Может прирезать его тут, вот прямо сейчас, и назначить царем озера Мелларен своего брата Радомира.

А что, посадить своего ставленника готского князька Алларата конунгом Готланда у меня не удалось, так может подправить планы. Мне еще в техникуме рассказывали, что один из принципов стратегического планирования является принцип "гибкости планирования".

То есть обстановка поменялась, так что ты смотришь, меняй немедленно свои планы, не тупи.

Я повернулся к твердыне, тот посмотрел мне в глаза и улыбнулся, он все понял, понятливый блин охранник, люблю его, очень полезный мужик. Я вытащил его с Готланда прошлым летом, дал ему новое имя, обучил языку, и этот здоровяк прилип ко мне как муха к меду, сразу признал своим КНЯЗЕМ, да именно так с предыханием.

Всего то час работы, и часть людей, что были в отрубе мы повязали, а тех кто успел схватить топоры и копья, просто перебили. Горка трупов воинов Олафа была сложена в одну шнеку и отправлена в последний поход, а Радомир спит у костра, ну и пусть спит, подарок ему будет как проснется, я ему трон царский нашел. А нефиг ему в моих болотах делать, не нравится мне всё время оглядываться, а вдруг братан захочет прибрать к рукам мое княжество, не парни я вырос в 90-х, знаю я что такое бандитское братство. Сегодня ты друг и даже брат, а завтра тебя так запросто прикопают в ближайшей роще, чисто ради профилактики, чтобы не мешал движению братвы в светлое будущее.

Утром Радомир долго с перепоя кислющим элем пытаться понять, что же произошло, а я ему долго пытаться рассказать какое такое светлое будущее он чуть не проспал, и что его ожидает в дальнейшем, ведь он теперь не просто морской пират, а самый что ни на есть Северный конунг. И у этого конунга есть огромное озеро Мелларен, а там аж три бурга, правда где это сам не знаю, но у нас есть куча пленников, которые покажут как пройти к новым землям славного конунга Радомира.

Пленники некоторые препирались и даже порывались покусать охранников, требовали, чтобы мы отправили их в вальгалу за их вождем, но многие были намного сговорчивее. Эти самые сговорчивые оказались как я и предполагал, простыми бондами, то есть типа местными крестьянами. И пошли они в поход за серебром готландцев.

Я спросил сколько серебра обещал людям колнунг Олаф. Они ответили, что часть от доли. С этими частями я так и не смог разобраться, там все сложно, большую часть доли забирает сам конунг, а потом идут кормчий и десятники, потом воины, и только потом добровольци от бондов. То есть с похода этим бедолагам досталось бы мизер, остальное бы забрали дружинники Олафа.

Я предложил всем пленным бондам признать нового конунга Радомира, а в ответ они каждый получит ровную часть добычи отряда Олафа, кроме кораблей и рабов, то есть готландских пленников. Корабли и пленников мы забираем себе, но вот за это бонды получат компенсацию.

После моей речи все с выпуклыми как у лимура глазами смотрели на меня. Все в полном смысле слова, и пленники и наши люди.

– Ты действительно хочешь дать им серебра? – тихо спросил Радомир.

– Нет – ответил я – я ничего им давать не собираюсь, а вот ты дашь.

– Это почему? – уже в полный голос возмутился Радомир – да мне их проще перетопить в море.

– Это понятно, перетопить всегда проще, но ведь ты хочешь быть настоящим конунгом?

– Ну, в принципе хочу.

– А что нам говорил твой отец, вспомни '.. правитель и вождь должен думать о всем своем народе, и о воинах и о их родовичах, иначе он плохой правитель' – я наставительно поднял палец вверх.

– А ты представь, что там живут родовичи этих бондов, а ты придешь и скажешь что пожалел серебра и убил их мужей и отцов. Разве будут они тебе служить?

– Так я и так многих из них убил – возмутился Радомир.

– То было в бою а этих ты хочешь убить просто так, только из-за того, что тебе жалко серебра – я укоризненно как отец смотрит на неразумное дитя посмотрел на Радомира, и тот проникся.

Радомир встал – я ваш конунг обещаю что каждый из вас получит свою долю добычи.

Я посмотрел на готландцев, часть их уже была свободна и принесли присягу служить мне, но часть из них только что освободили из луп воинов Олафа и они еще не знали своей судьбы.

– Послушай Радомир – тихо сказал я.

– Забирай себе всех готландцев, вместе с бабами, они там будут тебя поддерживать – я показал пальцем на север – ты же не думаешь, что сможешь удержать три бурга без поддержки людей, а готландци со свеями всегда воевали, ты их приблизь к себе и будет тебе неплохая помощь.

Радомир осмотрел вооруженных готландцев, что уже принесли клятву, а потом посмотрел на пленников, что сидели и лежали со связанными руками на берегу.

– Каждый, кто хочет быть свободным и служить мне, должен поклясться перед богами, и я обещаю вам свою отеческую поддержку и защиту – громогласно провозгласил Радомир, а дальше было все как всегда.

Я вот удивляюсь местному менталитету. Люди тут очень прагматичные, вот буквально только что махали топорами и резали друг дружку, а тут уже проигравшая сторона клянется служить верой и правдой победителю. Странно, а как же партизаны, сопротивление, борьба за демократические ценности с режимом, ну и все такое. Хотя, куда я со своим рылом то в калашный ряд, тут все люди умнее многих из будущего. Зачем воевать, если можно торговать, зачем умирать если можно продать свой клинок другому, замечу более УДАЧЛИВОМУ вождю, а удача тут ценится очень высоко, ведь удачи без воли богов быть не может. Так кто мы такие, чтобы идти против воли богов.

Вот люблю я местных аборигенов, они как дети, буквально все верят в волю богов, ну-ну.

А дальше была дележка добычи, при чем добыча досталась всем, и даже пленникам из числа готландцев, мужчинам вернули оружие, кстати очень дорогое по местным ценам. А женщины получили тряпки, казаны, ведра, ну и всякую рухлядь, а нафига все это нам нужно, пусть местные разбирают, им нужнее.

Кроме того увидев, что происходит, изъявили желание присягнуть новому конунгу и бывшие воины-дружинники северных конунгов, но не все.

Вот тут я забеспокоился, ведь воин не бонд, воин может отомстить, и сделает это в самый опасный момент, когда Радомир этого ожидать не будет. А этого я не хочу, не хватало, чтобы в землях нового Северного конунга началось восстание.

Но и убить просто так пленников, согласившихся принять новую клятву глупо. Поэтому я предложил им войти в мою дружину и дружину моих воевод Гореслава и Аркха. В результате чего наши силы пополнились новыми дружинниками в количестве аж 27 человек. А обычных бондов я просто отпустил, при пригрозив, что любая попытка бунта против нового конунга приведет к полному истреблению их селений. Не знаю подействовало или нет, но бойнды стали как то странно посматривать на меня.

Но глобально это проблему пленников не решило, так как оставалось еще 12 пленников из числа воинов, не бондов, которые сверлили нас бешеными глазами и переходить под руку завоевателям не соглашались, а отпускать таких вообще глупо. Да воины, есть воины, это волки, таких не приручить, но и убивать тут их нельзя, нельзя вот так вот на глазах у всех взять и зарезать пленников, не поймут, но и отпускать нельзя.

– Я продам вас на Руян – сказал я пленникам, вы будете хорошим даром нашему богу Световиту на праздник урожая, в качестве жертвенного барашка, знаю я этих жрецов, либо сожгут под песни и плясками на костре, либо кровь на жертвенном алтаре выпустят – дикари блин.

Когда мои слова перевели, часть пленников все таки осознала свое будущее, а будущее это очень не хорошее.

– Гореслав – я повернулся к одному из своих воевод – ты как сможешь перепрыгнуть море?

– А что не смочь то, ты только дай мне свои корабли с парусом.

– Забирай – махнул я рукой – забирай все три корабля, часть груза и всех пленников и иди на Руян, там сдашь все и закупай соль, полные суда соли, скоро зима, нужно готовить припасы. Если сговоришься с руянскими купцами пусть привозят зерно. Так и скажи, что мы закупим все зерно что привезут, а взамен получат меха, мед с воском и железо.

Один из ново обретенных воинов Аркха, что принял присягу служить подошел ко мне.

– Позволь князь выкупить своего брата, сейчас у меня нет серебра, но я уплачу – сказал воин через переводчика.

– Кто твой брат?

– Вон тот воин – бывший пленник махнул рукой на связанного бородатого увальня.

– И что ты хочешь с ним делать, он ведь не будет служить мне – поинтересовался я.

– Он пойдет домой, там не осталось мужчин, пусть смотрит за нашим хозяйством и женщинами.

Я посмотрел на Радомира, тот махнул рукой, типа делай что хочешь.

– Ладно, забирай своего брата, но помни за его дела отвечаешь лично ты.

Гореслав ушел утром следующего дня, предварительно получив длительный и нудный инструктаж.

А мы пошли только в полдень. Пошли принимать в свое управление новое царство северного конунга Радомира.

Через два дня большущий караван судов причаливал у первого бурга под названием Хельге. Я подумал, что Хельге это типа Олег. Наверное этот Олег когда то основал этот городок. Хотя, назвать четыре огромнейших сарая городком вот прямо сейчас у меня язык не поворачивается. Так небольшая деревня, человек на триста, но называют её бургом. Как же город.

Сопротивления почти не было, мы высадили классический морской десант, и сразу разбежавшись по улицам этого бурга по сгоняли копьями людей в кучу. Потом выступил новый конунг Радомир, пообещав всем светлое будущее, назначил местного управляющего, просто ткнул в самого здорового мужика пальцем, и наказал этому управляющему готовить пиршество. Пока пир готовили, мы собрали всех ближних родственников Олафа.

Я думал, что делать с его женой и детьми, а ну как начнут воду мутить, может забрать её себе типа в наложницы. Но увидев эту мать её так Мадонну, сразу отказался. Не, такая толстая наложница мне не нужна, пускай вот Радомир забирает, ну или Гореславу её привезти, у того наверное на таких желание будет, а вот у меня нет.

Как ни странно, но здоровых и проблемных сыновей у мертвого ярла Олафа не было, были три дочери и два пацаненка лет 8-10. Пацанят я забрал сразу, так сказать на воспитание.

Пиршество было славным, местные по вытаскивали с амбаров все самое вкусное, а особенно какое то местное пиво. Под пиво попользовали так любя, без эксцессов местных девок, раздали всем подарки и утром отправились дальше к бургу нынче покойного ярла Хругви к городу Бирка.

Как ни странно, но вот у Хругви все с бабами было в порядке. У него была прекрасная жена и еще три не менее красивые наложницы. И увидели этих красоток мы только после того, как перебили всех недовольных мужиков, что с топорами кинулись на нас. В Бирке нам оказали не очень серьезное сопротивление.

Успокоили мечами самых наглых, а потом как и положено пинками собрали всех местных в кучу и объяснили им, что политика в хате поменялась, и вместо трех не очень умных и не очень удачливых ярлов, теперь у них будет всего один конунг, один но зато очень богатый и очень удачливый конунг Радомир. А так как баб у него нет пока, то все наложницы и жены бывшего ярла Хругви переходят по наследству Радомиру. Пацанят, так сказать во избежании бунта, на воспитание забирает князь Чеслав.

А потом опять был пир и в конце попойки, Радомир схватив новую жену на руки торжественно потащил её пробовать.

В этом селении мы провели три дня, так как тут проживали много перешедших к нам воинов, по итогам бурных переговоров мы порешили, что те воины, что пошли под мою руку и сейчас находятся в дружинах Аркха и Гореслава собирают свои семьи и переселяются в новые земли. А люди Радомира, те кто присягнул ему, а это в основном бывшие пленные Готландцы – остаются на постоянное место жительства в Бирке.

Последний поход был был в бург Сигтуна, что стоял на противоположном берегу озера Меларен. Проблем с этим городком не возникло, так как его собственно всего то три года назад взял на меч тот самый убиенный Харлав. И там в общем то мужиков, способных держать оружие и не осталось. А жены размалеванных братцев оказались ох какие сочные. Братци Харлав и Хиндмад отобрали себе самых симпатичных девок, и в ообщем то без их согласия. Собственно эти девки и достались мне, так как Радомир уже собрал себе аж четверых. Оставлять их в бурге не имеет смысла, с точки зрения гуманизма. Так как местные жители их там просто убьют, ну не любили люди размалеванных братцев. Ровно через десять дней после появления у озера Меларен, а отчаливал на шести судах забитых людьми и имуществом в сторону берега будущей Финляндии.

Тяжелый поход почти в пять сотен километров вдоль берега вначале будущей Финляндии, а потом будущей Эстонии, хотя с такими фортелями судьбы может этих самых Финляндий и Эстоний и не будет.

Пять километров в час, взмах веслами работают руки, откидываешься назад и тянешь весло на себя, работает спина, и так раз за разом до команды 'СМЕНА', и опять, с рассвета и до заката. С короткими остановками возле рек, впадающих в море и только для того чтобы набрать питьевой воды в бочки и чуть размять ноги.

Привалы и ночёвки вначале были как положено с выставлением караульных и патрулей, но на десятые сутки я устал и люди устали. Вот сейчас нас можно было бы перебить всех разом, но врагов не было, мы находились в диких землях у побережья чуди синеокой.

А на двенадцатый день, где то в районе будущей Эстонии я увидел на берегу огромные кучи песка и копошащихся в этих кучах людей. Люди повыходили на берег и смотрели молча на наши ладьи.

Мы пристали к берегу, люди постояв немножко, все таки собрались и решились подойти.

– Однако соль давай, соль давай а камень забирай, много-много камня уже есть – затараторил местный мужичок, непонятного возраста.

– Нет соли пока, но есть железо– ответил устало я.

– Железо хорошо, однако зима близко-близко, соль надо, запасы делать надо – опять затараторил мужичок.

– Будет тебе дед соль, что дашь за железо и барахло?

– Смотреть надо – почесал бороду старичок.

– Твердыня – крикнул я – покажи товары людям, выгружайте баб с котлами тут привал будет, пусть начинают готовит пищу, ночевать тут будем.

Пока местные шныряли у наших ладей, я пошел к огромной яме с песком, полу заполненной водой. У самого края ямы лежала кучка какого то грязно коричневого камня, взял поковырял, понюхал. Неужели это и есть тот самый сланец, что закупали у эстов готландцы. Тогда понятно, почему готландцы так оберегали этих местных чудинов, тут монополия, соль за сланцевый камни, меха и мед с воском, хорошая торговля получается.

– Сколько соли тебе надо дед? – спросил я старика, когда тот осмотрел все наши товары.

– Так вот такую лодку полную возьмем – сказал дед указывая палкой на мою ладью.

– Будет тебе соль дед, будет, не переживай.

На утро мы распрощались с местными людишками и я понял, какой собственно бизнес затеяли готландцы. Они тут как испанцы в Южной Америке, просто людей дурили. То есть покупали в основном сланец, а попутно местные намывали и янтарь, так вот янтарь собственно готландцы и не покупали, а так говорили, зачем нам эти жёлтые камни, их вон сколько в воде валяется, бери не хочу, ну разве на корзину соли мы заберем пять корзин никому не нужного жёлтого камня и то чисто от уважения к вождю племени.

И эту проблему я тоже решу. Мы уже забрали все тридцать корзин, что накопали местные чудины. При чём я отдал за каждую корзину по копью и топору. Я то знаю цену янтаря, а вот местные пусть знают мою доброту и никому по дешевке больше янтарь не отдают. Я еще найду куда его сплавить.

Когда на пятнадцатый день мы вошли в реку Янтарную (Западную Двину), и встали у речной крепости, что я весной выкупил у ободритов, сил не было вообще.

На месте этой деревянной крепости лет через семьсот немецкие рыцари построят город Ригу. А сейчас у этой крепости даже названия нет, но скоро будет.

Встретил нас Гореслав. И вид у него был озабоченный. Рассказ его меня удивил, очень сильно удивил. оказывается, пока мы плавали, или ходили в морской поход, Атли таки организовал убийство Озантрикса конунга Полабского, то есть царя лютичей-вильцев и захватил город Ретра. Я вот понятия не имею где этот город, но по всему выходит, что Ретра– столица вильцев-лютичей.