Текст книги "Кесарь земли русской. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Александр Высоченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 81 страниц)

Меня чуть повело и я прислонился спиной к дереву, а в стороне что то зашуршало и я услышал дыхание. Что произошло дальше я не понял, рука сама метнулась в сторону звука и свинорез вращаясь в воздухе, полетел в кусты. В кустах крякнуло, охнуло и наступила тишина.

Я медленно подошел к кустам и кончиком копья отодвинул ветку. На земле лежало тело в тряпках с огромной палкой в руке.

Во дела, теперь понятно кто маньяк, походу я и есть маньяк, еще одного завалил. Надо срочно от сюда уходить, а то я и так уже на два срока тут навоевал. Но без свинореза уходить страшно, вдруг пригодится. Я нагнулся и увидел своё мачете, оно лежало рядом с трупом, труп зашевелился. Я схватил свинорез и отскочил, быстро покрутив головой увидел щит в конце полянки, подбежал к нему, вздел на руку, прихватил топорик викингов, засунув его за пояс и прикрываясь щитом направив копье вперед медленно пошел к кустам.

Когда раздвинул кусты, то увидел странную картину на земле сидело чучело. Непонятное существо в лохмотьях на лицо свисали грязные жирные волосы скрученные в дреды. Я медленно опустил голову и посмотрел на ноги незнакомца, ноги были оголенными, то есть джинсов американских гопников 'а-ля, я обосраный хожу' не наблюдалось, хотя под такие дрэды они бы смотрелись улётно. Одет старик был в какую то мешковатую, давно не стиранную хламиду, а на ногах кожаные тапки с завязками, икры обернуты какими то шкурами.

Автоматически посмотрел на свои ноги, так и есть такие же, ну почти такие же тапки, и шкуры тоже имеются потом повернул голову и посмотрел на ближайший труп и у трупа были тапки. Да в этом мире все в кожаных тапках, даже трупы.

Эй старик, ты как говорить сможешь? – спросил я непонятное существо смахивающее на Пушкинского Лешего. Леший молчал и из под дрэдов смотрел на меня. Молчишь, ну и хрен с тобой.

Я развернулся и ни чуточку не опасаясь старика пошел к ближайшему трупу, пришло время сталкеров, то есть обыска трупов.

Я с трудом перевернул и раздел огромного мужика почти догола, зачем, не знаю, так на всякий случай, потом взяв за щиколотки поднатужился и оттащил труп на край полянки.

После чего пошел к следующему представившемуся и проделал тот же ритуал с ним, всё это время старик сидел на земле и только поворачивая голову как попугай в клетке наблюдал за мною. После того как все трупы были сложены в тенёчке, а все вещи сложены в кучку, я приступил к осмотру вещей, и первое, что я обнаружил это две кожаные фляги.

В одной фляге была вода, а в другой какое-то кислое пойло, похожее на вино, но не вино. Набрав в рот кислятины, прополоскал его, пропустив сквозь зубы несколько раз, но никаких ассоциаций это пойло не вызвало. Не вино это плохо, но и не ослиная моча это хорошо, а то старик бы уже со смеху помер если бы я эту гадость вот так просто выплюнул

Но не на того напали, я же десантник, а у нас в учебке жрали и пили все, даже гусениц. Сержант у нас в учебке был немного контуженный на всю голову. Он говорил, так: '...войска дяди Васи должны жрать и трахать все, что шевелится, а если не шевелится, то сначала нужно расшевелить а потом либо сожрать, либо если это солдат НАТО, то отьебать'. Хороший был сержант, прямо персонаж голливудского фильма 80-х годов, такой страшилка для пиндосов и иных подпиндосников.

Я нагнулся и поднял пояс, осмотрел его и удивился. У пояса, который я снял с амбала на внутренней стороне было множество карманов, чего там только не было. Я извлек на свет даже кучку лепестков блестящего метала. Приличную такую кучку, полную ладонь серебра. Да и сам пояс выглядел по круче моего. А к поясу были прикреплены ножны настоящего кавказского кинжала. Я извлек кинжал наружу и увидел, что он по размеру такой же, как мой свинорез, то есть маленький в локоть длинной. Но вещь знатная, сразу видно дорогая, кинжал ушел опять в ножны, я засунул всё, что нашел обратно в кармашек и положил пояс на землю, то что этот пояс богаче моего я уже понял, и это точно, но нужно проверить.

Я снял свой пояс и обнаружил там тоже пару кармашков. Пошарив в них вытащил три золотых монетки. Монетки были кривоватыми, с ликом какого то лица кавказской национальности с длинным носом, если бы ему до чеканить шапку аэродром, то получился бы вылитый Мимино.

Из второго кармашка я вытащил, спицу и надрезанным кончиком как у шила и тоненькую веревочку, напоминающую высушенные жили какого то зверя.

В третьем кармашке была железная хреновинка и камень. Покрутив камень в руках, я ударил по нему железкой, и увидело искры. Точно, это кресало и как его там, огниво, что ли, а пофиг забыл как это называется, но вместо спичек пойдет.

Я положил свой бывший пояс на землю и поднял пояс мужика с секирой, прикинул. Так и знал большой. Покрутив в руках застёжку и увидел, что резерв есть. Вытащил шило и начал сверлить новые дырки в застежке возле самого основания пояса. Просверлив по две дополнительные дырки я одел пояс на себя, да не айс, большеватый получился поясок, висит как ковбойский пояс с пистолетами на бедрах, почти на заднице. Требуется значительная переделка, но пояс теперь мой это точно, снял его и присобачив к новому поясу свой старый свинорез опять одел новое приобретение. Вот теперь я крут, у меня есть аж два клинка. Засунул в специальное кожаное кольцо топорик и приступил к осмотру трофеев.

Обнаружил кожаную тряпицу, привязанную к еще одному дешевенькому поясу. Это оказалось не тряпица, а небольшой кожаный мешок. Развязав тесемку, вытащил двумя пальцами кусочек грязно коричневой соли. Вот это дела, так тут целый стакан соли, богатство блин, живем.

После полного осмотра трофеев у меня имелось: три круглых щита, правда один поврежденный, но и этих двух хватит. Хотя не понятно, какой тут век. А если век викингов, и не дай бог придется поучаствовать в местном варианте дуэли. Я помню, что эти парни имели право трижды сменить щит, а у меня их всего два, проиграю блин.

Вот дурак, о чем я думаю, какая дуэль, какие на хрен щиты? Это видно последствия контузии от удара топором по голове.

Так, кроме щитов были два полу копья размером с лыжные палки, а третье, сломано. Вернее так, это не копьё, а скорее сулица. Длинной меньше двух метров и достаточно примитивный наконечник.

Так, еще имелся плохонький панцирь, я его снял с дровосека. Даже не панцирь, а кожаная куртка с пришитыми к ней медными пластинами. Но пластины пришиты были как то странно, местами, то есть не по всей окружности торса, а только на груди.

И вот самое интересное, это секира. Настоящая такая секира, как в кино про средневековых воинов, а вот поднять я её смог только двумя руками, дерево, наверное, срубить смогу, но вот драться таким оружием не реально, сил не хватает.

Кроме всего прочего на полянке валялась небольшая торба, похожая на старый армейский вещмешок с завязкой на горловине, для переноски за спиной. Сбоку мешка была привязана странная веревка, как будто из ивовых веток или из коры. А вот в мешке было много интересного. Кусок домотканого материала с дыркой и рукавами. Очень уж эта штука напоминала примитивную рубаху. Башмаки, самые настоящие башмаки, не тапки как у меня, а сапожки сшитые из двух кусков толстой кожи, только вот завязочек много. Скорее всего осенне-весенний вариант обуви, вот это дело.

Так, а это, что за куски. Понюхал, лизнул. Это вяленное мясо, насчитал 12 кусков размером с ладонь и толщиной в два пальца. Кроме того нашел какое то зерно и кучку всякой рухляди типа деревянных тарелок и деревянных же ложек. И даже детские свистульки нашел. Походу этот парень с мешком гробанул какой то привокзальный ларек с сувенирами.

Я повернулся к лешему, тот так и сидел выглядывая из кустов. Подошел к нему и протянул кусок явленного мяса и кожаную фляжку с водой. Старик не среагировал, ну и хрен с тобой леший, сиди тут в кустах.

Вот теперь я понял, мне что то нужно делать. Я обзавелся оружием, и даже местными деньгами, но что делать дальше непонятно. У меня есть дорогущее скифское ожерелье с рубином, куча серебра и даже три золотые монетки, но сколько они стоят по нынешним меркам, что делать дальше и куда идти? Где тут трасса, как выйти к людям. К тому же мне кажется, что все эти золотые штучки буду неплохой компенсацией моей потерянной машины.

– Эй старик, ты знаешь где ближайшее селение?

Старик посмотрел на меня, но промолчал.

Да и хрен с тобой, солнышко уже подкрадывалось к кромке леса и я решил напугать старика.

– Эй старый, что тут у вас с трупами делают, чтобы они ночью не восстали и на тебя не напали.

Дед встрепенулся и повернул голову в ту сторону, где я свалил в кучу четыре трупа.

– Сжечь – сказал старик.

– О ни хрена себе, леший так ты говорящий – воскликнул я – а чего ты тогда молчал два часа подряд.

– Я не леший, я ведун.

– Ведун, это кто жрец что ли?

– Нет, я не жрец, я ведун.

– А-а – протянул я – тогда понятно, хотя ничего мне не понятно, но сказал другое.

– Слушай леший ведун, а как ты их сжигать собираешься, тут же нужно прорву леса повалить, а ментам что скажем.

– Каким ментам – не понял дед и пристально посмотрел на меня, а потом махнул рукой на край полянки – там стоит сухое дерево, сруби его.

Я посмотрел на дерево, да диаметр ствола сантиметров 50 будет, такое дерево только бензопилой валить можно и с сомнением посмотрел на старика.

– Такое деревце, до самой ночи рубить нужно, а ну как мертвецы встанут – с сомнением произнес я.

– А тебе то что, пусть встают, ты их своими рабами сделаешь – махнул рукой дед.

Во дает дед.

– И как я их своими рабами сделаю – спросил я я – я же не ведун и не колдун.

– Ты не колдун, ты демон.

– Ты старый совсем ума лишился, если бы я был демоном, зачем бы мне их сжигать, я бы их сожрал и делов то.

– Так жри, а то ночь скоро, время духов – с издевкой проговорил старикан – вернутся души в тела и мертвецы встанут.

– А не боишься, что я и тебя съем.

– Меня не съешь, я под защитой священного дуба и его желудей.

Так вот почему он там сидит в кустах, он под защитой дуба прячется, наивный человек этот старый ведун.

Я протянул руку взял старика за хламиду и вытащил из кустов – ну и что твой дуб, помог он тебе?

Глазки у старика забегали, он что то забормотал, а потом стукнул меня по голове своим посохом.

Удар был не сильный, но обидный, у меня и так голова гудела, а тут этот блаженный, и я долго не думая саданул старика локтём в челюсть, тот осел, а его палка осталась у меня в руке. Эх, зря я так, аж жалко стало старика, я нагнулся и похлопал его по щекам.

– Эй старый ведун вставай, хватит валяться и предупреждаю сразу, не вздумай бить меня своей палкой, а то я сегодня нервный.

Старик открыл глаза и посмотрел на палку в моей руке. Потом что то пробубнил и, не увидев моей реакции медленно встал

– Это не палка, это посох из ветвей столетнего дуба.

– Дааа – я посмотрел на палку – ну тогда держи, а зачем ты меня стукнул этим посохом.

– Ты не демон – уверенно заявил старик.

– Откуда ты знаешь? – переспросил я.

– Тебя священный дуб принял, ты посох в руке держал и не отправился за кромку в ирий.

– Ирий, это что такое, ад что ли?

– Ад, что такое ад? Не знаю, а ирий это мир где души обитают после смерти.

– А, тогда понятно – махнул я рукой – слышь дед, а ты шить умеешь.

Дед не понял, я залез рукой в кармашек пояса и достал шило с мотком жил.

– Вот – я подал приспособление старику – мне рану зашить надо.

Я развязал примитивный бинт на голове и показал пальцем на рану.

– Плохо дело – сказал старик – нужно срочно сжечь тела, а то мертвецы придут на запах крови.

– Так ты зашей мне рану и запаха крови не будет.

– Будет, запах крови мертвецы чувствуют за несколько поприщ.

– А что такое поприщ? – спросил я.

– А ты точно не демон? Такие дела все знают.

– Я не демон, но я был в ирие, и сбежал от туда – я показал пальцем на землю, но понял, что накосячил.

– Дед недобрым взглядом посмотрел на меня и спросил – ты от туда сбежал – и показал пальцем на землю.

– Так, а где по твоему ад, тьфу твой ирий, там под землей в гиене огненной.

– Ты, наверное ромей – спросил старик – а то я смотрю, что ты вообще наших обычаев не знаешь и богов наших не ведаешь, хотя говор у тебя наш, хоть и чудной.

Интересно, чей это наш, и где я. Шума машин не слышно, поляна в лесу слишком уж заброшенная, то есть я таких валежников и не помню, лесники все вычистили бы давно или дачники на дрова для бани распилили бы все. А тут такой лес глухой, что в десяти шагах ничего не видно. В детстве сказки про Ивана Царевича видел, там такой же бор был и избушка бабы-Яги была. Я покрутиг головой, нет избушки, и это хорошо.

И что мне делать, прикинутся чужаком, а если тут чужаков не любят. Но что то такое у меня в голове было, типа памяти, что ли и эта память мне показывала весла, весла, весла. Река и судно большое, намного больше морской шлюпки, но в основном весла. Я посмотрел на ладони и увидел достаточно плотную кожу натруженных рук, как у настоящего галерного раба. Интересно, а может я с галеры сбежал, и что сказать старику. И ответ пришёл сам собой.

– Я на судах по реке ходил с купцами, а тут недалеко на нас напали и ладьи наши захватили, вот эти люди – начал сочинять я.

– Я сбежал, а они за мной и вот – я показал рукой на трупы – мы по реке Днепр плыли – ляпнул я первую большую реку, что всплыла в памяти.

– Не знаю я никакого Днепра, где это?

Я вспомнил, что Днепр раньше назывался Борисфеном и сказал – по Борисфену.

– По какому Борисфену – дед прищурился – а ты не из Алан часом, это они нашу реку глубокой называют. Дана Апр – это по ихнему Река-Глубокая будет.

– А Дон по твоему дед, что просто река будет по алански – спросил я.

– Не знаю, что за Дон – ответил старик – бери секиру и руби дерево, сожжем мертвецов, а потом я твою рану посмотрю, а река наша Славутич называется.

Дерево оказалось крепким, но за час сдалось, после чего я располовинил ствол и еще раз пополам, и еще, потом нарубив толстых веток и накидав их на стволы, мы сложили трупы поверх костра и старик прочитав какую то молитву, поджег кресалом огонь.

Рану дед сшил быстро просто сказал, держи. Я свел кожу пальцами и старик деловито заработал шилом. Минут через 10 все было закончено, но боль не отпускала еще долго, тогда дед сунул мне какой то корешок и сказал, ешь.

Это была, какая то местная замена дурман травы, голова загудела сильнее, но боль отступила, а я в таком дурмане поплелся за ведуном по лесу, а справа горело красное закатное солнце.

– Слушай дед, а люди, какого рода племени тут живут, и вообще где мы находимся?

Дед посмотрел на меня с подозрением – так это милок, Оковский лес тут, его так называют потому, что он оковывает своими могучими деревьями перекресток миров.

– Какой такой перекресток? – не понял я.

– Тык дороги тут в разные страны ведут, хошь иди в земли Ховалинские, хощь в земли свейские, а хошь иди в земли ромейские.

Понятно, что ничего непонятно, полумал я.

– Так ты дед не сказал, какие тут люди живут?

– Где тут? – не понял ведун.

– Ну в этом твоем оковском лесу, куда мы с тобой идем, вот там какие люди живут?

– Там куда мы идем живут разные людишки, только мы уже уходим из священного леса – нехотя ответил дед – на этой земле живет народ чудной, глаза как небо синие, сами маленькие, вон тебе по плечо будут, не опасны они, простые как дети. Занимаются охотой, да собирательством.

– Ооох – мечтательно проговорил старик – а какой сладкий мед они по лесам добывают, только не принадлежит теперь эта земля им, пришли сюда люди злые, что с полдня бежали в леса, а теперь вот – дед махнул рукой – живут по болотам, а самые смелые и по рекам селятся. Есть еще те кого вендами зовут, они по берегу моря Белого да по рекам живут, иногда их поморянами называют, так как на закате у моря Белого живут, но вожди у них разные, а язык один. Народ сильный и горделивый, там камень солнечный добывают. Те поморяне от ворога отбились, но не все. Есть те, что не стали воевать и в болота ушли. Слабые людишки никчемные, их купцы заморские песьеголовыми дикарями зовут.

– Но есть люди злые, сильные как медведи, они всех бьют, кто к ним на землю придет и чужих и своих – грустно проговорил старик – их так и кличут 'лютыми'. Есть еже народы 'маары' – дед махнул рукой примерно на восток – там живут, а меж ними и народом синеоким живут разные роды, аж до самого моря студеного доходят и рыбий зуб добывают, так те и не люди вообще, живут так звери и со зверями. Их весь народ разным богам поклоняется, но живут как и синеокие, только еще пужливее, от всех прячутся, всех боятся, бывает уходят так далеко, где и солнце на небо не всходит.

– А ты кто – спросил я у ведуна – ты какого рода, племени будешь и откуда так хорошо все народы знаешь?

– Я ведун, я многое знаю.

– Ну если ты такой умный, то скажи какого рода племени я – попытался подколоть я старика.

– Тати, вы – сплюнул старик – нет у вас ни роду ни племени, лешаки болотные ваши родичи.

Я остановился и показал старикану кулак.

– Раньше ты был от рода Бусова, что служили Германариху, мы их так и зовем германцы, по имени вождя своего. А когда вождь германцев убил вашего вождя Буса и всех старейшин родов, вы перестали быть единым народом и как стадо лишившиеся вожака разбрелись по полям. Самые слабые ушли к нам в леса и болота, других слабых захватили вожди германские и заставили служить себе, а такие как ты стали татями. Ходите на своих ладьях по рекам, нападаете на своих бывших родственников и в полон их беря, продаете в рабство тем же германцам, или вот теперь с дикарями погаными людьми торгуете.

– Так, я получается работорговец – спросил я.

– Ты людолов, вы только полон, берете, а потом купцам людей перепродаёте, а уже они и есть самые настоящие работорговцы.

Дед задумался – только вот ты уже другой, ты не от рода Буса и ты уже не принадлежишь племени людоловов. Ты был за кромкой, а от туда – дед многозначительно поднял палец вверх – от туда люди возвращаются другими, теперь ты сам хозяин своей судьбы, кем захочешь тем и станешь.

– Да дед ты меня успокоил, веди давай.

Пока мы шли, я размышлял и крутил головой. То там, то там, пробегали лоси, прыгали зайци, а потом параллельно нашему маршруту появилось два волка, чуть прошли и пропали, испугались, или воняем мы сильно дымом, кто их знает.

Я шол и рассуждал. Это какой же век, зверья не пуганого много, леса дикие, птици так орут, что своих слов не слышно, прямо заповедник какой то. А какие я вообще знакомые слова услышал. Да почти никаких. Ну вот кто такие Венды, я еще по школе помню название Славянских племен это Венеды, Склавины и Анты. Вот дед про Буса сказал, про скловен ничего, а Венды, может это и есть Венеды. Допустим, ладно Венеды и тут живут и южнее, при том, что они тут пришлые бежали от агрессивных племен что живут южнее их. А кто у них южнее, какие то кочевники поганые. Интересно, а кого я знаю из кочевников Печенеги, Половци, Монголо-татары, только вод дед ничего не сказал, ни про кого из этих племен. А кто такой Бус, не помню я такого.

'Народец злой и лютый, что всех бьет и своих и чужих', ну тут все просто их можно назвать лютичами, продолжил я свои размышления.

Идем дальше, 'чудной народ синеокий, простые как дети' – это наверное типа наши древние родственники, которых Варяги покорили и там Новгород построили, а жили тут по Нестору Чудины Синеокие у Чудского озера, это где потом город Псков станет.

Так поморяне, поморы тут и понятно и непонятно. Я кино в детстве про Петра-1 смотрел, так там в Архангельске поморы жили и море там вроде Белое есть, или нет, а хрен его знает. Только вот дед на запад рукой махнул когда про море говорил и на том море камень солнечный. Вот беда то, если это Архангельск и море Белое, то никакого камня кроме льда там нет. Выходит это не те поморяне. А если пойти от обратного, от камня. Солнечный камень, это вроде янтарь, только вот янтарь не камень а смола, а если этот дед не знает про смолу, то получается, что янтарь на Балтийском море добывают и оно как раз на западе. Вот только почему это море Белое. А может потому, что на берегу песок белый, точно, я был один раз в Калининграде, так там песок на пляже белый, белый.

А еще меня удивили слова деда, про те народы, что до самого моря студеного живут и зуб морской сюда привозят и уходят туда, где и солнца нет. Дед сказал, что ВЕСЬ народ, ВЕСЬ. Выходит вот как раз море студеное это и есть наш север и зуб какой то, наверное моржовый, или китовый. Если конечно считать кита рыбой.

Так может это та Весь, что у Нестора в книжке. А кто такие песьеголовые, вообще непонятно. А кто остальные, кто такие народы маары, марийци, что ли. Да были где то в летописях типа народы Мери или Мещери, или это одно и тоже. Вот тут блин я и понял, что школьного образования мне не хватает и я решил деда достать своими вопросами. А еще меня этот перекресток миров удивил, лес какой то Оковский. Может там река ока протекает, а почему нет, а может это от слова 'окова', то есть оковывает, ну типа обрамляет.

– А много ли людей тут живет? – спросил я.

– Да не много – на десять дён одно селение, но у реки люди чаще встречаются.

– А, что дед к вам часто Варяги и Викинги заходят?

– Не слыхивал про таких. Вот купцы от Даннов, Готландцев и даже с Руяна приходят, а ещё иногда и Свеи разные бывают. Германцы вон городок на реке Дивной поставили, и торг ведут, там все продается и все покупается.

– И люди? – спросил я.

– И люди, а как без этого, каждый год речные разбойники приходят, люд в полон берут и на торг везут.

– А сколько дед этих конкурентов приходит по реке Дивной?

– Не знаю я кто такие конкуренты, про таких и не слыхивал, а речные люди они разных племен, но вот стали торговцы заморские натравливать песьеголовых на соседей своих, и потом у них полон скупают. А приходят купцы за людьми не часто, как вода на реке большая уйдет, так они и появляются, а потом еще как листопад пройдет и первые морозы наступают. Так в те времена все по лесам сидят и даже на торг не ходят, а как те купцы уйдут, то можно и на торг сходить в селение германцев, что на реке Дивной стоит.

Вот опять мне дед загадку подкинул, про каких то купцов, что людей скупают. Главное, что есть нормальные купцы, а есть вот плохие. А то, что два раза в год эти плохие людоловы приходят, это важная информация.

Вот так в раздумьях и планах я шел с дедом пол ночи, а потом лешак пропал. Я даже не заметил когда он пропал, просто шел впереди и бухтел, а потом пропал. Я остановился, осмотрелся, а деда нет. Вот блин и что делать дальше, куда идти? Я поднял голову и посмотрел на млечный путь, так ну я похоже шел вроде на юг, так и пойду на юг дальше.

Прошел еще часок, а потом услишал потрескивание веток с права от себя. Я остановился и присел. Потрескивание прекратилось, но в нос ударил запах мокрой собаки. Я не знаю какой нюх должен быть у людей этого мира, но лично я неперевариваю мокрую псину. У моей сестры была собаченка и как я приезжал в гости, то она считала, что мне обязательно нужно погулять с Пуфиком. Да, да, эту мерзкую скотину размером с кошку звали Пуфиком, зараза блохастая периодически сцала мне в ботинки. И вот обязательно мне нужно было гулять с этой блохастой тварью, которая лезла во все лужи и болота во дворе, не собака а свинья какая то. Так этот запах мокрой псины я не забуду никогда. А вот сейчас опять воняет. Но ведь собак тут быть не может, а кто может. Я напряг память и вспомнил двух волков, что часть пути сопровождали нас.

Я осмотрелся еще раз и увидел глаза. В двадцати шагах от меня стоял темный силуэт с блестящими глазами.

– И что ты на меня смотришь, ты что волк дурак? – спросил я – ты что не знаешь, что к жертве нужно подбираться с подветренной стороны?

Ах ты ж сука, я подпрыгнул на месте и очертил круг острием копья пространсто за своей спиной. Ты, что гад меня отвлекаешь, а второй твой дружек подходит со спины.

Впереди в кустах, куда я ткнул копьем что то приглушенно рыкнуло, вот, вот я знал, что второй там, вот вы гады на хомо-сапиенса охотиться решили.

– Давай сука – заорал я – я тут вершина пищевой цепочки, а вы воротники с ногами, выходите суки блохастые.

Краем глаза я пытался держать пространство с права от себя и периодически проводил полукруг наконечником копья.

По позвоночнику пробежал холодок, и я не раздумывая ткнул за спину черенком копья, пискнуло, визгнуло за спиной и сразу прижек из темноты прямо в лицо. Как будто тренировлись псы, нападение одновременной и с переди и с зади.

Но глупые, прапредки собак не знают, что прыгать на человека со щитом, это идиотизм полный, я присел и просто бросил руку со щитом на встречу тени. Вес волка был килограмм под пятьдесят, а ночное зрение все таки получше моего и животное без проблем оттолкнувшись передними лапами от щита злобно клацнув зубами пред моим лицом и перелетело за спину, чуть не опрокнув безтолкового охотника. Зубы клацнули прямо на д головой, которая успела нирнуть вниз, и только то, что я не удержался от такого веса и почти коснулся коленями земли от неожиданности и спасло мой нос от полного поглощения волчарой.

Однако второй волк, что перепрыгнул меня попал прямо на спину своего собрата. Но вот вы и попались, два зверя в куче и я такого момента не упущу. Выпад удар, одна темная тушка подпрыгнула чуть в сторону и в кусты, а вторая вверх. Я сделав шаг вперед перехватил и бросил копье в волка, что уже упал на четыре лапы.

Визг раненного зверя разорвал лесную чащу, а я выхватив свинорез завращал кистью, изображая смертельный вентилятор, где то должен быть второй, где ты, где ты прячешся.

Вот он первый лучик света, вот оно спасение, сколько времени я крутился, прикрываясь щитом и опасаясь смертельного прыжка волка, не знаю много. Раненный волчара, что вначале скулил, уже давно молчит, видно здох и попал в свой собачий рай, туда, где много тучных оленей, и мало идиотов с острыми копьями.

Нет второго, ну и ладно, я пошел к тому месту где лежал здоровенный волчара. Самец, вот теперь понятно, видно самка решила не нападать больше, все таки у самок лучше работает инстинкт самосохранения, и потеряв своего партнера сука решила просто свалить. Я а нагнулся, отрубил волку хвост и повесил себе его на куртку.

Все дальше не пойду, буду тут завтракать. Пособирал веток, разжег костер, подвесил волка за задние лапы на ветку дерева и окуратненько снял шкуру. Блин жрать то охота, а тут волчанина. И что делать, это мясо то съедобное. Я махнул рукой, нарезал с задней лапы полосок мяса и нанизав его на веточки поставил запекаться у костра.

Покушал, отдохнул, собрал свои вещи, накинул шкуру на плечи и пошел дальше на юг.

Ближе к полудню я вышел к населенному пункту.

И только потом я понял, что старик все же опасался показывать мне жилье людей и всю ночь ждал, когда во мне воплотится демон, да так запугал сам себя, что аж сбежал герой, ведун, трус.

О том, что я подхожу к жилищу я понял сразу, по крикам и шуму. Там впереди явно что то происходило, что то нехорошее, по простому именуемое как налёт. Кто то грабил хутор, я постоял, посмотрел из дали на эту картину и хотел пойти назад, но куда. Куда идти, ведь этот трусливый лешак вел меня в это селение, видно думал, что меня тут примут. А тут грабеж происходит и куда мне идти, назад?

А воевать и не охота как то, зачем, кто они мне эти люди. Вот только в душе как то ноет, как так, я же нормальный, ну не тинейджер, я все таки казак станичный, повоевал чуток, да и с братками на севере общался долго, а там что ни говори, но общество сильно правильные поступки уважает. А если я сейчас сбегу, то и сам себя уважать перестану. А вдруг меня убьют и я опять назад в 21-й век попаду, а ладно пробуем.

Я остановился, снял сумку, скинул в кусты второй щит, шкуру, взял в правую руку две сулици, в левую щит, попрыгал и медленно пошел вперед по тропе в сторону шума и криков. Уже через несколько шагов я увидел картину грабежа, увидел и оценил.

Небольшой поселок, домиков на восемь, хотя назвать это убожище домиком, нельзя. Просто крыша, которая стоит на земле, без стен, типа шалаша, а поверх шалаша уложен дерн с землёй. Если метров со ста смотреть, то и не увидеть такой маскировки, а я вот тут прямо на поселок нарвался и все увидел.

Возле ближайшего шалаша на земле лежали тела убитых, человека три и все старики. Рядом валялась колода у которой в миссионерской позе стояла согнувшись тетка, которую за руки держал грязноватый мужик, а второй собственно пристроившись сзади и занимался миссионерством.

Чуть дальше было видно еле живого местного, его привязали к дереву и он висел беспомощным кулём, а какой то здоровяк тыкал в него ножом, что то выпытывая. На противоположном конце деревни было видно мужика, который что-то вытаскивал из шалаша. Из другого шалаша два мужичка тащили за ноги деву. Она была вытащена уже на половину, но видно за что то вцепилась и визжала как раненная кобыла.

Прошло меньше минуты, а я уже оценил обстановку и сосчитал врагов, их было шестеро.

Медленно перейдя на бег, я перекинул вторую сулицу в левую руку, со щитом, а правой молодецки замахнувшись запустил маленькое копьё в спину мужику пялящему немолодую бабенку.

Расстояние было не большим всего метров 10 и копье с чавканьем вошло в правый бок насильника сантиметров на 20. Здоровый бандюк просто сполз на землю, обнажив свой агрегат тоже не малого размера.

Несколько секунд и я уже возле первого шалаша, по пути перехватил правой рукой вторую сулицу и ткнул второго мужика в шею, но тот успел повернуть голову, увидел меня всего такого крутого и пригнулся. Наконечник копья пролетел у него над головой, а я побежал дальше.

Еще через три шага метнул вторую сулицу в группку мужчин деловито вытаскивающих крикливую девку из землянки.

Мужик державший девку за ногу гулко ухнул и оседая упал вперед придавливая девку своей тушей, та завизжала еще громче.

А я, выхватив свинорез кинулся на здорового мужика допрашивавшего пленника, взмахнул свинорезом, пытаясь достать до шеи, но мужик неожиданно подставил свой короткий меч и легко отвел мой удар в сторону. Метал клинков вжикнул, а я пролетев дальше в сторону землянок прямо на обалдевших гопников, оружие которых было все ещё на поясе. Один потянулся к мечу, но я саданул его краем щита и пролетел дальше к тому, что пытался ранее вытащить девку из землянки. Замах удар и не попал, мужичек легко уклонился и лягнул меня ногой. Обидно угодил прямо по заднице, но я не обиделся, а крутанувшись вокруг своей оси метнул свой свинорез в негодяя. Как и полагалось, он поймал его своим брюхом, так как еще не успел принять устойчивого положения после того как по молодецки саданул меня любимого ногой по заднице и в этот момент он от меня такой наглости просто не ожидал.