Текст книги "Кесарь земли русской. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Александр Высоченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 81 страниц)

– Рада скажи нравится ли тебе князь?

Та посмотрела на меня с подозрением.

– Не удивляйся, но мне нужны верные люди – сказал я.

– Я раньше князей никогда не видела, но вот вождей разных знала и ты хороший вождь.

– Хочу тебя ключницей в княжьем тереме назначить, как ты на это смотришь.

– Кто такая ключница и что нужно делать? – спросила Рада.

– За домом моим и людьми что тут работают присматривать, за запасами следить, и никому воровать не позволять.

– Так никто и не ворует, так всего же всем хватает.

– Это пока всего и всем, а там погодя может и кому мало покажется, так захотят из княжьего терема в свой карман положить. И еду князю отравить могут по научению германцев или других врагов. И девку с кинжалом подослать. Много всяких неприятностей там, где я раньше жил было.

Рада улыбнулась – не бойся князь не будет девок с ножом и яда не будет, я присмотрю.

– Вот и хорошо иди, занимайся, а я устал.

Я действительно устал, когда все ушли, погасил свечу и лег на лавку, уснул.

А как стемнело, проснулся от жары, что то теплое и мягкое лежало рядом. Я пощупал, ага девка, ну и что ж мне делать, спать хочется, аж мочи нет. А не дай бог скажет завтра эта девка, что князь того, тютю не по женским делам, спит так сказать по ночам и девок не радует.

Это ж позора не оберешься, женщины они такие опозорить князя могут так, что никакие подвиги не помогут. Я погладил рукой по женским прелестям и убедившись, что агрегат готов приступил к подвигам на сексуальном фронте.

Вилигурд стоял на песчаном пляже и смотрел вдаль, на берегу валялись трупы германцев, а кораблей не было. Рядом стоял дрожа от холода один из воинов, что остались на охране кораблей с его братом Адалардом.

– Говори Зикфрид – произнес Вилигурд.

– Они пришли ночью со стороны реки и напали на нас, я пополз в лес и там спрятался. Эти песьеголовые перебили всех раненых, но они не тронули твоего брата. Песьеголовые забрали Либурну, а Адалард забрал Бирему и со своими людьми ушел.

– Сколько было песьеголовых?

– Три, может четыре десятка, но они очень сильные, они перебили всех так, быстро, что мы даже в круг стать не успели.

– Вы не успели, потому что вы идиоты – зло сплюнул Вилигурд – это не песьеголовые, это мерзкие венды и их вождь Чеслав, они спустились по реке на Либурне и напали на вас. Тут неподалеку находится селение Белого волка, пошли туда.

Белый волк как настоящий дикарь, что то бормотал и рассказывал, про то, что у него мало воинов всего сотня, и он не может пойти с уважаемым Вилигурдом.

– Послушай вождь – мягко начал разговор Вилигурд – я привел корабли, на которых было много товара для вас и много серебра, чтобы расплачиваться за рабов, что ты приведешь ко мне, но мой враг подло напал на меня, он захватил мой город, где склады ломятся от товара и мои корабли. Если ты уважаемый Белый волк позовешь своих родичей и поможешь мне отбить город и корабли то каждый вождь, что будет участвовать с людьми в этом нападении получит свою долю товара и серебра в зависимости от количества выставленных воинов.

Переговоры шли долго, но в конечном итоге Белый волк согласился позвать своих соседей и направил к торговому посту десяток воинов, разведчиков.

Целую луну собирались воины, поход был назначен на первый день морозов. И уже через несколько декад в селении Белого волка начались собираться сотни воинов, разведчики доносили, что в большом деревянном доме, людей не много всего сотня. Два корабля лежат за стеной перевернутые. А на стенах ходят женщины со щитами.

Так и есть у этого Чеслава воевало много женщин, но вот почему два корабля, а где остальные, неужели он еще не вернулся. А может пошел куда по морю или товар повез или напасть решил на кого не будь, да хоть на эстов, там много рабов взять можно – размышлял Вилигруд – вот только у эстов договор с готландцами и никто не сможет безнаказанно грабить и разорять эстов. Готландцы серьезные ребята у них два десятка боевых кораблей.

Ну что, как выпадет снег три сотни песьеголовых возьмут деревянный острог без проблем, а если и погибнет половина дикарей, так это еще лучше.

                                                                                                                     Глава пятая: Брат

Дни шли сами собой, я занимался осмотром кораблей и новых строений своей крепости, проводил тренировки новобранцев и настроение мое было почти на нуле, несмотря на строящийся город. Людей способных прямо сейчас встать в строй нет. Есть старики, есть молодежь желторотая, но мужчины призывного возраста почти все погибли на последней войне.

Из самых толковых я сформировал отряд мечников, одел всех своих мечников в новую броню.

Вот тут меня ждал настоящий сюрприз, многие из моих воинов мечников, что прошли самые тяжелые бои не просто сидели на печи, они не вылазили из кузни и бронной мастерской. Поначалу я думал, что мои мечники раскручивают на пару ночных встреч моих мастериц из бронной кузни, но потом понял, что там действительно идет серьезная работа. Все недостатки, что были обнаружены в доспехах совместно устранялись, а когда мне через десять дней поднесли мой новый доспех, я аж ахнул от удивления.

Вынос нового княжьего доспеха был обставлен торжественно. Построились все мои мечники аж три десятка человек. В броне и с оружием и шесть женщин вынесли из мастерской мой комплект брони.

Ну раз так все красиво обставлено, то я решил одеть все что принесли.

На ноги надели стальные поножи, что доходили аж до колена, на пояс привязали стальную юбку из пластин, юбка тоже доходила до колена и прикрывала ноги и хозяйство неплохо. Натянули на меня бронь, потом наручи, я и так казался средневековым рыцарем, а когда принесли шлем, я чуть не ахнул от удивления.

На полностью стальной шлем был одет череп медведя, при чем смотрелось все так, как будто голова не моя а медвежья, лицо было закрыто все полностью стальными пластинами к которым специальными заклепками были прибиты челюсти медведя. И получалось что моя рожа была похожа на оскаленную морду медведя. Поскольку шлем был достаточно большим, то он полностью прикрывал шею и подбородок, а при необходимости можно поднять плечи и смягчить удар по голове. То есть удар бы пришел не на шейные позвонки, а именно вся нагрузка уйдет в плечи.

Отдельно вынесли накидку из медвежьей шкуры и бусы из зубов убитого мной мишки.

Вот теперь образ был полностью закрыт, я повелитель песьеголовых, царь зверей ептить. Чтобы не стоять просто так, я вытащил 'волка' и поднял руку с мечем в верх. Это меч с душой волка, я передаю его тебе Креслав, будь достоин, а князю нужен новый меч с душой медведя.

Ну что ж, мне нужно заняться новым оружием, я неплохо владел саблей, но тут я саблю не брал, сабля оружие всадника, а для битвы в пешем строю нужен меч, 'волк' был хорошим мечем, но вот я его терял три раза в бою, а это как знак.

Шесть долгих дней я ковал новый меч. Я взял третий оставшийся слиток стали из третьего тигеля, где в сталь были добавлены клыки медведя. Я медленно очень медленно вытягивал не поддающийся твердый метал, а потом согнул пополам длинную стальную пластину и вставил внутрь нее пластину из обычного кричного достаточно мягкого железа.

Я делал меч не считаясь со временем, складывал и раскатывал под ударом механического молота слои стали делая булат, несколько раз скручивал стальную заготовку на наковальне в некое подобие шурупа, а потом опять и опять расковывал многослойную заготовку.

Закалку меча проводил в моче, да я решил что нужно закалять сталь именно в моче, там какие то соединения получаются на верхнем слое стали. Отпуск производил в кипятке, за кипятили больной казан, я нагрел меч до красного цвета и потом вытащив заготовку из огня положил её в кипящую воду, в этом деле главное, чтобы меч остывал как можно дольше. Больше всего я боялся услышать звук потрескивания стали, это основной признак того, что внутренняя структура от перенапряжения не выдержал и слоеный метал внутри начинает ломаться по слоям. Но все прошло успешно. Рядом со мной находились все подмастерья и кузнецы, но своего 'медведя' я сделал сам лично от начала и до конца. Сам ковал, сам закалял и сам шлифовал, после шлифовки мелким ручным песком все руки мои превратились в грубое подобие напильника. А ночью я ощущал как под моими руками вздрагивает очередная залетная пташка, да ласкать женское тело такими руками, это очень сложное занятие.

И вот он готов, я вынес свой новый меч на солнце первый раз с момента как стальная заготовка оказалась у меня в руках. Если вы видели дамасский клинок, то поймете, что это за красота, под воздействием аммиака, что был в моче на клинке проступил красивейший рисунок слоеной стали. Кузнецы молчали, они уже знали, что это шедевр, и каждый думал только о том, как научится производить такие шедевры.

Метал, пел, я разминался проводя круговые движения кистями, а меч подпевал мне страшным завораживающим гудением, ну что ж вот мой образ грозного вождя закончен полностью, в ножнах находится меч с душой медведя, а в хоромах на специальном приспособлении висит полный пластинчатый доспех.

Кузнецы выковали уже три десятка новых мечей с применением тигельного способа плавки метала, так как домну я пока запускать не решался, слишком много она жрет ресурсов и руды и угля, позже возможно весной заработает домна, а пока мне хватало и того металла, что привозили из селений. Я скупал кричное железо по хорошей цене, за килограмм железа платил сто грамм серебра, а потом в тиглях плавил метал в сталь. А уже из этой стали и делали новые мечи.

Всю партию новых мечей я раздал своим мечникам.

А потом приказал в срочном порядка готовить крупную партию мечей для продажи, уже полетели первые желтые листья с деревьев и я собирался пойти на Днепр. Не знаю, придет ли мой брат или нет, но я прийти должен.

В этот поход я взял всех своих мечников, три десятка воинов из которых было всего четырнадцать мужчин, что прошли тяжелые бои с германцами и к тому же забрал всех новых воинов, пусть привыкают к походной жизни. У каждого мечника был круглый щит из ивовых прутьев оббитый с двух сторон кожей. И вот, что мы смогли узнать в ходе эксперимента, если с внутренней стороны кожу привязать к основанию, а не приклеить, то стойкость щита увеличивается. То есть стальной болт пробивает кожу на фронтальной стороне щита и пробивает ивовые ветки, а вот последний слой кожи, как бы амортизирует и уже пробить его не возможно. Для меня как и для моих воинов это было просто сюрпризом. Кроме того у каждого было длинное копье.

Кроме того я взял и три десятка самых метких арбалетчиц, а еще два десятка молодых девиц, что осваивали арбалеты оставил на прикрытие Полотска.

Мы взяли две Либурны и поднялись вверх по реке Дивной Янтарной до селения Витебск, где в реку впадала речушка Витьба. На этой речушке у меня стояло поселение старого вождя Вацлава, я аж путаться стал, это первый случай когда у меня имена совпали, есть Вацлав в Полотске, что дома бревенчатые ставит, мой строитель и есть вождь маленького племени в два десятка человек. Это племя я перевез на реку Витьбу, тут мне нужны были люди чтобы охраняли мои галеры, если я пойду сухопутным путем к Днепру.

Мы забросили деду Вацлаву часть припасов, вытащили корабли на берег и оставив их под присмотром пошли по дороге к Днепру. К вечеру второго дня наше войско пришло в селение Звениславы. Это селение я специально поставил на пол пути к Бажене, чтобы можно было переночевать в дружественном поселке.

У Звениславы дела шли не очень хорошо, это был самый бедный род, особенно после того как я казнил всех мужчин за попытку военного переворота. Два десятка женщин и сколько же детей, а еще два старика. Вот и все жители этого поселка. Мы остановились в селении на четыре дня, за это время я приказал поставить в селении бревенчатый сруб и несколько деревянных шалашей. Помогли достроить ограду и собрать печь из камней и глины. Печь почти была готова, но достроить эту печь без обожженного кирпича было сложно и забрав несколько женщин с собой я повел отряд к Бажене.

Бажена меня действительно порадовала. Её селение было почти полной копией моего острога, который я назвал Полотском. В центре селения стояло два бревенчатых сарая, а по периметру примерно пять десятков шагов это селение огораживал бревенчатый забор, была даже вышка и большие распашные ворота.

– Ну как дела? – поздоровался я с Баженой и даже обнял её, пусть все видят, что князь оказывает вождю пламени особое уважение.

– Все хорошо, мы уже почти до строились, вон и колодец есть и отхожее место внутри оградки поставили, вторую печь соорудили. Из железа уже на плавили много стали тигельной, оружие не делаем, нет времени, но сталь плавится каждый день, вон видишь куча это руда.

Я посмотрел действительно огромная куча руды лежала под начесом.

– К нам три рода приходили торговать – доложила Бажена – так я уже больше двух десятков топоров продала и десяток наконечников копий, вон полный амбар мясом завален, так я мяса больше не беру. Пусть руду и уголь несут, мы всем желающим показываем как искать руду и обжигать березовый уголь.

– Молодец, Бажена, все у тебя отлично. Я к тебе привел женщин от Звениславы, помоги им достроить печь, им нужны кирпичи обожженные для дымохода и мяса им дай для зимовки, там вообще мужчин нет трудно им.

– А у меня, что одни мужики что ли, ума у них нет, привыкли жить по своим болотам. Пусть руду ищут и мне несут, пусть уголь пережигают, а я им и мясо и инструменты дам.

– Вот ты Бажена баба умная, так помоги, сходи поговори со Звениславой или вам обязательно моя помощь нужна.

– Тут такое дело князь – тихо сказала Бажена – я людям не говорю, но торговцы седмицу назад купили у меня топоры и мясо привезли, так они сказали что видели конных воинов.

– Конных? – переспросил я.

– Ну да конных, я коней то видела и раньше, а эти дикари видно нет, так они сказали, что демоны на безрогих оленях верхом приехали и многих побили в соседнем селении, что в десяти днях от сюда на полдень. Так теперь все рода тамошние в болота подались от демонов подальше.

– Это плохая новость Бажена, сейчас нам с отрядом всадников не справится, но есть и хорошая новость, что к нашим границам рода откочевывают. Ты всех примечай, торговлю заводи и вождей ко мне в Полотск отправляй, там сейчас Бронислав остался за старшего он знает как вести переговоры. А я сейчас на полдень пройду до реки Борисфен. Там речные люди должны прийти, встретить их нужно. Тебе я оставлю десяток самых молодых моих воительниц, накажи, что бы все твои женщины учились из арбалетов стрелять, а я тебе ближе к зиме пришлю несколько десятков новых самострелов. Оружие страшное, врагов даже в броне и за щитами убивает, так что осторожно.

– Томила – крикнул я.

– Вот Томила, это Бажена старейшина в этом селении, оставь у нее десяток самых молодых своих воительниц, пусть научат тут всех как с арбалетом работать и заодно охрану пусть несут, тут врагов много вокруг по лесам шастает.

У Бажены на болотном острове я зарыл одну бочку с золотом, а сверху мы поставили сруб, в этот сруб снесли часть железа и запас продуктов, а про золото вообще никто не знает я его ночью закапывал, пусть тут полежит, целее будет.

И так через пять дней мы пошли строго на юго-восток.

Да, да я понял как работает компас. Если взять сухую палочку, один конец этой палочки макнуть в рыбий клей, а потом опустить этот конец в перетертую коричневую железную руду из болота, то когда клей высохнет мы получим обычную стрелку для компаса.

Так как руда до переплавки сохраняет элементарные магнитные свойства. Вот бросаю я эту палочку в воду, хоть в болото, хоть в пиалку со стоящей водой и она потихоньку плывет в сторону немагнитного поля земли, то есть на север. Соответственно я определяю примерно направление на юго-восток и проламываясь через чащобу пру к реке Днепр, я ведь карту в голове держу.

И этот этап самый сложный, потому как леса в моем понимании тут нет, есть тысячелетние буреломы, и мы прем по этим буреломам. Изредка обходя болотца и ручейки, но прем уверенно.

Срубаем ветки деревьев, мешающие движению, делая зарубки и по возможности растаскивая упавшие деревья. Мне скорость не нужна, мне нужна дорога от селения Бажены до Днепровских берегов, тут я поставлю свое новое селение и назову его Нижним Волочком или Смоленском. Я не знаю где по настоящему стоял этот город, но по карте он получается нижним, а потом я еще от Витебска попробую с помощью чудинов пробить дорогу до Волги и поставлю там город и назову его Верхним Волочком, так как он по карте будет находится выше чем днепровский.

Дорогу, которую мы с дедом прошли за двое суток, а потом еще сутки шли с людьми Бажены мы осилили только за восемь дней.

На восьмой день мы вышли на берег реки и пройдя вдоль берега вниз по течению я нашел неплохой песчаный пляж. Вот здесь я и буду ждать брата с его ладьями.

Пока мой отряд отдыхал, я прошел вниз по течению реки и убедился, что здесь как раз лучшее место для ночевки тех, кто ходит по воде. К тому же мы нашли множество мест с заброшенными кострищами.

На всякий случай в сотне метров от берега, за полоской леса мы срубили небольшой пятачок деревьев и поставили десяток деревянных шалашей. Внутри лагеря выкопали колодезь, а все место нашей стоянки обнесли частоколом, высотой в рост человека.

Шел мерзкий осенний дождь. Прошло уже двенадцать дней, а ни какой информации о судах речных людей не было и я приказал строить вышку внутри лагеря, чтобы с верху можно было вести круговой обстрел из арбалета прилегающей территории. Вышку поставили самую простую. То есть прямо внутри огражденного периметра стояло дерево в два охвата, вот на этом дереве мы и связали корзину, на приличной высоте. И в этой корзине у меня дежурили по две женщины арбалетчицы. Одна наблюдает, вторая отдыхает, а потом меняются. Я сам лично лазил на дерево и убедился, что наблюдательный пост выбран правильно в одну сторону река просматривалась почти на километр, а в другую в верх по течению до поворота реки шагов на пятьсот. Вполне достаточно, что бы успеть сориентироваться при приближении вражеского судна.

Я окончательно решил здесь строить селение, поэтому мы нашли глину и начали месить и выкладывать для первичной просушки кирпичи.

Как раз я строил печь для обжига кирпича, как с дерева прокричали – судно, вижу судно, идет вверх по реке.

– Внимание всем сбор, одеть брони, в лагере остаются первый десяток отроков и наблюдатели арбалетчицы – приказал я – остальные за мной.

– Креслав, ты посади вон там пять мечников и десяток арбалетчиц – я показал рукой на удобно приближающийся к воде лесок.

– И вон там вверх по течению в трех сотнях шагов отсюда тоже пяток мечников и десяток арбалетчиц, остальные мечники все со мной.

Судно приближалось медленно, это была обычная ладья с шестью парами весел, даже без паруса.

На веслах сидели люди без брони, одеты в обычные кожаные накидки, на головах были разного вида шапки. Оружие я заметил только у двоих, что стояли на корме, один правил веслом, похоже это был рулевой, а второй наверное капитан или хозяин судна. И вот у них имелись кое какие брони, то есть у капитана была настоящая кольчуга и меч на поясе, а у второго за поясом топор и на боку какой то маленький меч или большой нож.

Когда судно поравнялось с местом нашей засады, я медленно вышел из кустов с веточкой в руке, которой отмахивался от комаров.

Видок у меня был страшный, полный пластинчатый доспех, на поясе меч 'медведь', справа топор, за спиной круглый щит, а на голове обычный стальной шлем. Голову медведя я надевать не стал, потому что она действительно пугала врагов. Так вот чтобы не пугать потенциальных союзников я её снял еще у себя в Полотске и водрузил над моим троном.

Меня заметили с судна, в начале кто то прокричал типа: 'о смотри воин', а потом даже гребцы перестали грести, уставившись на меня и судно начало тормозить.

Капитан понял, что судно сносит назад по течению и заорал – весла на воду грести, олухи.

Судно находилось примерно в пяти десятках шагов от меня и я прекрасно видел воина, что стоял на корме и как Илья Муромец на картине Три богатыря взирал на меня приставив руку ко лбу. Солнце уже шло к закату, а я стоял как раз на западном берегу Днепра и меня было плоховато видно.

– Кто ты? – прокричал капитан.

– Я Чеслав, князь кривичский, а вы кто и куда путь держите.

– А где твоя дружины князь? – спросил капитан.

Рядом со мной тут же материализовался десяток одинаковых как одно яйцевые близнецы мечников.

– О – лицо капитана приобрело соответствующий моменту эффект.

– А много ли вас? – спросил капитан.

– Ты человек не прав – крикнул я – я ведь назвал себя, а ты задаешь мне вопросы и даже не представился.

– Я Рознег, человек Радомира – крикнул капитан – Радомир сказал, что бы я прошел вдоль берега и если найду, то забрал бы его брата Чеслава.

– А у тебя людей хватит, чтобы меня забрать – я засмеялся – скорее я заберу и тебя и твое судно.

Я махнул рукой и появились мои люди сидевшие в засаде.

– Слушай меня Рознег – крикнул я – я приглашаю тебя и твоих людей на ужин, и не вздумай убегать, все равно не получиться. Мы перестреляем вас как куропаток. Приставай сюда, не бойся, говорить будем.

На судне совещались и оно начало потихоньку уплывать вниз по течению реки. Я не выдержал и махнул рукой.

С низу по течению в то место откуда пришло судно послышался звук спускаемой тетивы арбалета, и болт с хрустом воткнулся в корму судна.

Капитан посмотрел на болт, с трудом его вырвал потом пощупал стальной наконечник и крикнул – не стреляйте мы пристаем.

Медленно судно двинулось вперед и уткнулось носом в песчаный берег.

– Ну здравствуй Рознег, человек Радомира – протянул я руку капитану – я Чеслав брат Радомира. Пошли в мой лагерь поговорим, я развернулся и пошел, а по бокам двинулись мои мечники.

Когда мы пришли в лагерь я показал рукой на скамейку – садись Рознег, ты будешь ужинать со мной и с моими воеводами. А люди твои пусть поужинают с моими людьми, не бойся ты у меня в гостях, а я гостей не обижаю. А что лицо у тебя такое удивленное?

Рознег покряхтел присаживаясь на лавку и тихо сказал – меня Радомир отправил, говорит пройди на всякий случай вверх по реке, там брат мой глупый Чеслав, в болотах прячется, если жив еще то скажи, что я прощаю его пусть возвращается.

Мы с Креславом заржали а Томила улыбнулась.

– Так брат мой не верит, что я еще живой? Ай-яй-яй, как можно так то ведь он же должен верить в своего брата.

– Ну, тут ведь нет людей, одни твари болотные – произнес Рознег.

– Да нет, тут много родов живет – сказал я беря палку с нанизанным на нее жаренным мясом. Больше всего тут живет песьеголовых, на севере живут мои подданные племенна чудинов, в болотах есть еще венды, наши дальние родственники, но я их еще не всех нашел, хорошо прячутся, а там на востоке живут племена мещеря. Так что много тут людей живет.

– А откуда у тебя такая бронь? – Рознег показал пальцем на мой доспех.

– Такую бронь я делаю сам, и мечи делаю и еще много чего, так где ты говоришь Радомир сейчас.

– Так на стоянке смоляной, что в трех днях пути по Славутичу стоит.

– Что за река Славутич? – переспросил я.

– Так вот она наша река Славутич, а аланы её называют Дана Апара.

– Ааа, Днепр – ни хрена подумал я, вот оно как Степаныч, выходит, что Днепр это не славянское название реки, а как бы аланское Дана Апара.

– А что значит, Дана Апара? – спросил я.

– Река глубокая, так наш Славутич степняки называют – ответил Рознег – а ты точно Чеслав, почему наши названия не знаешь?

– Я вот много чего не знаю, а много чего знаю это мой брат охотников отправил, что бы золото у меня отобрать, вот меня то по голове топором и стукнули – я показал на шрам на голове – это Волынец меня топором саданул, так я после этого многое забыл.

– Так что творится внизу реки Славутич – спросил я прожевывая мясо.

– Плохо там Чеслав, наши поселения разграблены, люди что по реке Десна жили все побиты и угнаны в полон страшной ордой.

– Что за орда?

– Их называют народ Хунну. Давным давно один из королей Скифских сослал вглубь Скифии колдуний, которые встретились там с блуждающими демонами. От их соития и родилось отвратительное племя гуннов, отродье, зародившееся в болотах.

– Как они выглядят?

– Я сам их не видел, но я видел людей, что выжили после набега этих Хунну – проговорил Рознег – эти Хунну малорослые, тощие, ужасные на вид, не имеющие с человеческим родом ничего общего, кроме дара слова. Их лицо это безобразный кусок сырого мяса с двумя дырами вместо глаз. У них большие головы и приплюснутые носы, а подбородки изрезанны шрамами.

– Так ты сказал, что они все на конях – уточнил я.

– Да так и есть, они на конях едят, на конях спят и даже исправляют нужду с коня, я даже думаю, что у них ноги больные, раз они по земле не ходят.

Я наклонился к лицу Рознега – а может этим демонам нельзя на землю ступать, если они демоны, так их мир под землей находится и наша земля им не мила?

Глаза у Рознега округлились – а может так и есть, никто не смог их побить, они метают стрелы с коней, так точно, что даже за щитом не спрятаться, только воин голову высунет, чтоб посмотреть, а ему в глаз уже стрела прилетает, чистые демоны.

Понятно, очередное нашествие очередных кочевников, подумал я, вот предки этого человека так же говорили о Сарматах, когда пришли сарматы, то убивали всех без оглядки внушая ужас соседям, а потом навоевавшись в сласть стали торговать со всеми, так потом пришли готы. И уже готы стали злом из преисподней, а перед сарматами были Скифы. Вот что будет после Гуннов, придут другие кочевники и много их еще будет, там в Азии какой то демон рождает эти племена и выгоняет их на запад, только вот кроме меня этой истории еще никто не знает.

– А что люди? – спросил я – неужто все умирают или в полон сдаются?

– Нет, уходят многие рода на полночь, в леса и болота, да только пропадают там, никто пока не слышал про успешное переселение.

– Так ты иди и расскажи, как князь Чеслав успешно принимает к себе в земли переселенцев.

– А где твои земли Чеслав?

– Так там – махнул я рукой на север – пока там, я там город поставил, и еще несколько селений, реку одну взял под свою руку, что в море Сарматское впадает. Но это пока, скоро все здесь мое будет и Хунну ваших я бить буду, не сомневайся.

– Так что брату передать – поев спросил Рознег.

– Так и передай, что я тут людей собираю, и мне очень нужен Радомир и его люди, скажи пусть рабов всех мне везет, я выкуплю всех. За семьи полные и за мастеровых людей цену хорошую дам, а еще лучше скажи, что я поселение на Славутиче поставил вот здесь – я показал рукой на наш лагерь – и все земли от сюда и и дальше на полночь мои. Кто с мечем ко мне придет будь то враги наши Хунну или еще какой супостат, головы всех лишу, а кто под мою защиту захочет прийти то я приму всех.

– Я через три дня буду у брата твоего, передам все и расскажу что видел.

– Скажи Радомиру, что я его тут еще десять дней подожду, а потом уйду в свою столицу, дел у меня полно, если захочет торговать пусть сюда идет.

– Креслав принеси сверток.

Воевода встал и пошел к нашим вещам, взял там сверток и принес его мне.

– Шесть лун назад, мой брат подарил мне меч – я передал сверток Рознегу – вот возвращаю назад меч и еще подарок мой, передай брату и скажи, что такие мечи теперь я делаю сам и могу продать, если ему интересно пусть придет, но я долго ждать не буду.

Уже на закате ладья Рознега ушла, испугался капитан. Увидел таких бравых парней да еще всех в броне и с мечами, вот и испугался. Ну и правильно, я именно этого и хотел. Мне нужен был эффект. Даже простой железный меч стоит очень дорого не меньше пяти гривен серебра. А тот меч, что я отправил брату стоит не меньше пяти десятков гривен и я ждал именно удивления со стороны антских вождей.

А время сейчас идеальное, кочевники Хунну шныряют по окрестностям и ловят людей на продажу, грабят и разоряют селения, так что сейчас по идее должна начаться или народно-освободительная война или принудительная миграция славянских племен на север, как раз в мои земли. И вот тут каждая собака должна осознать, что у этой земли уже есть хозяин, это я.

Мы не расслаблялись и за то время пока я ждал брата, мы обустроили наше селение, поставили один большущий сруб. И этот самый сруб как раз и являлся центром обороны моего лагеря. Если даже враги прорвутся через частокол и займут двор, то из окон сруба в них полетят болты арбалетов.

Через восемь дней мои наблюдатели увидели флотилию из пяти ладей.

Я вышел на берег и посчитал примерно по два десятка человек в каждой ладье, если где то по берегу не идет пеший или конный отряд то у меня сила получается намного больше.

Я уже знаю что такое полтора десятка латных воинов. В той войне с германцами я победил только благодаря наличию мечников в полном латном доспехе, а теперь у меня три десятка таких воинов и еще два десятка арбалетчиц, силища неимоверная.

Свой отряд я решил не разделять и когда корабли появились в сотне шагов от моего пляжа я вышел из перелеска и вместе со своими воинами направился к реке, идти было всего сто шагов, поэтому мы прибыли на берег раньше чем ладьи начали швартоваться.

На первой ладье стоял тот самый седой старик, а рядом с ним здоровенный Радомир.

Кто же ты дед седовласый, подумал я, ничего не помню. Но этот дед передал мне тогда целый мешок золотого барахла и именно благодаря его подарку я и смог раскрутиться в этом мире. Конечно из за этого золота на меня германцы песьеголовых натравили, но я ведь побил песьеголовцев и купцов германцев побил. Вот и получается, что все это благодаря тому мешку, что дал мне дед.

О старый знакомый Гореслав на носу ладьи стоит. А я думал, что помрет от потери крови, нет все таки человек живучая тварь.

Ладьи пристали к берегу и из них начали выгружаться люди. Разные люди были и воины и по повадкам и по одежде, а были и простые людишки. Простаков видно сразу, вроде и щит у него есть и даже топор или там копье в руке. Но держится он как то дергано, сразу видно что боится. А вот мои воины внушали страх. Три десятка латников стояли в одну линию вдоль берега, а за их спинами со взведенными арбалетами стояли мои воительницы и я вам скажу, что такой строй эта банда прорвать не сможет, это точно.

Я вышел вперед – что брат тебя заинтересовало мое предложение?

– Нет – сказал Радомир – я просто приплыл узнать, кого ты смог ограбить на этот раз. От куда у тебя такой меч и такие доспехи?