Текст книги "Украсть миллиард (СИ)"
Автор книги: Александр Тестов
Соавторы: Татьяна Матуш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)
– Дай мне мобильник этой… – кивком попросил я, и в ответ на вопросительный взгляд Одри, пояснил, – хочу попрощаться.
Что я скажу? Прощай, с тобой было здорово? Жаль, что не встретились? Ничего этого я просто не смогу произнести, когда рядом Джин, которую я втравил в это дело, и которая через минуту умрет из-за меня. И которая смотрит на меня своими большими глазами и не боится, потому что верит. Верит именно в меня.
А может быть ничего не говорить? Просто еще раз услышать ее голос и мне хватит? А что еще можно успеть за оставшееся время?
– Алло?
– Привет, – сказал я, – а мы тут плюшками балуемся.
– У вас двадцать секунд, – заговорила она, быстро, напористо, деловито. Ее голос был «заряжен» уверенностью так, что всю мою лирическую грусть словно щелчком сбило, – попытайтесь добежать до левого крыла, вы должны успеть.
– И что там? – удивился я.
– Башня. Она – не часть этой виллы, Манфред просто пристроил свой дом к ней. Она очень старая, еще со времен рыцарей. Она выдержит…
Леди еще что-то объясняла, а я уже действовал. Ведь это был шанс, последний, робкий, но шанс. Жить!!!
Я первым рванул к двери. Джин не растерялась и тоже устремилась за мной. Уже спиной я почувствовал, как двое боевиков поднимают стволы. Но Одри, милая Одри спасла нас. Она с такой силой оттолкнула от себя Еву, что та с полученным ускорением пролетела вперед метров пять. Морозом по коже отозвались близкие выстрелы, и я ощутил всю прелесть рикошетов. Что-то больно ударила меня в ж… в ягодицу.
– Вашу…
Моя ненависть застряла в зубах, ибо я получил хороший тычок в спину. Это Одри подбадривала меня. А у меня нога еще не зажила… И все же тогда мы бы обставили всех камерунских бегунов вместе взятых. Двадцать секунд – это целая вечность. Огромный мир, зовущий к себе теплом и ласковым светом. Только бы не упасть! Левое крыло… башня… Нам бы еще навигатор, мы бы и за десять секунд уложились. Да к бесам карту. Нас вела жажда жизни. Да и это спасительное левое крыло оказалось как раз за поворотом. Массивная дверь отчего-то была услужливо открыта. Мельком я заметил цифровой замок и довольно хмыкнул: Она постаралась!
Как только мы внеслись вовнутрь, дверь захлопнулась.
– Дальше! – провопил я, увлекая девушек за собой.
Идеально было держаться подальше от стен и дверей. На все сто – лучше всего в подвал. Лестница! Я заметил ее поздно. Уже на двадцатой секунде… Мы успели сделать всего пару скачков вниз… к спасительной глубине подвала.
А затем бабахнуло! У меня не найдется слов, чтобы описать свои ощущения. Таких слов еще не придумали. Вернее они есть, но их нельзя давать читать детям. Это был полный ПИ… ццц – только тихо…
* * *
Ярко-зеленый вертолет с большой желтой надписью – медиа-групп Зе Ферст, кружил над особняком и парком Манфреда. Четыре камеры в реальном времени передавали картинки сразу на три канала. Новость была далеко не пустяшной. Специальная операция полиции, со всеми вытекающими последствиями. Зритель жаждал развязки и крови. Десятки машин, сотни людей взяли в плотное кольцо многогектарный ансамбль… Суета и звон сирен… совсем рядом прошел полицейский вертолет…
Вот одна из камер «убежала» вниз и зрители трех каналов увидели совершенно мирную картинку. С большого, зеркально чистого пруда, взяв разгон, взмыла вверх стая грациозных черных лебедей. Птицы так стремительно работали крыльями, что казалось они спешат поскорее покинуть это некогда тихое место, превратившееся сегодня для них в ад. Вожак подал сигнал, и стая вся вдруг стала забирать все выше и выше…
Всего несколько секунд зрители любовались черными лебедями, а затем камеры тряхнуло. На мгновение люди увидели, как здания внизу вздрогнули и окутались дымом. А еще через секунду ударная волна опрокинула вертолет телевезиощиков. Картинки исчезли с экранов зрителей…
Но были и другие зрители, которым повезло больше. Другие зрители, других каналов, чьи камеры стояли дальше от эпицентра, и прожили на полминуты дольше. Именно эти камеры показали весь ужас взрыва. Темная пелена поглотила огромный комплекс, а взрывная волна уничтожила на сотню метров все вокруг. Это был ураган! Торнадо! Деревья, машины, люди, разлетались как кегли, подхваченные смертоносным ветром. Секунды… пугающие мгновения и даже самые дальние от места взрыва камеры были сметены адским потоком.
Потом, много позже, будут говорить очевидцы… счастливцы, что наблюдали взрыв издалека, с высотных зданий, что дым оседал над местом несколько часов.
* * *
Последним моим воспоминанием этого ада стало не испуганное, а невероятно, донельзя удивленное лицо Джин, обращенное к рушащемуся потолку, и девушка с нелепыми косичками, которая с решимостью солдата толкнула нас в угол и попыталась закрыть наши головы собой, своим худеньким телом. Больше я ничего не помню.
…Очнулся я, наверное, через четверть часа, или даже позже. Вообще, у меня неплохое чувство времени, но сейчас оно отказало, заодно с чувством направления, да и чувством юмора.
Я пришел в себя от того, что рядом зашевелилась Джин. Похоже, она не сильно пострадала, потому что несколько раз чихнула и с чувством выругалась.
– Ты цела? – спросил я. Собственный голос показался мне чужим, он звучал хрипло и низко.
– Если не считать синяков и ссадин, то, похоже, все в порядке, – отозвалась она.
– Хорошо…
Собственный организм доложил, что у меня здорово задет локоть, ушиблено, а может быть, и треснуло ребро, заново разболелась недавно раненая нога, ну и на лбу была, похоже, здоровенная ссадина: кровь заливала глаза, но больше никаких неприятных последствий не было. Даже мозг болел на удивление умеренно. Легко, в общем, отделался. Хвала богам и человеческому прогрессу. Хотя прогресс идет к черту. Это надо же такую дрянь выдумать взрывоопасную. Нет, определенно человечество погубит себя само.
Я разлепил веки… и сердце испуганно ухнуло в пятки. Девушка, похожая на Одри Хепберн, лежала на полу, засыпанном осколками камня, свернувшись калачиком, и под ее головой расплывалась большая темно-красная лужа.
– Она?.. – кажется, впервые на моей памяти голос Джин прозвучал испуганно и жалобно.
Я попытался нащупать пульс на руке, но, видно, от волнения не смог. Тогда попробовал найти его на шее, как это делают врачи. К моему огромному облегчению, ее отважное сердечко билось, и даже вроде бы ровно и сильно. Но голова! У девушки наверняка травма черепа и сотрясение мозга.
Осторожно ощупав шею и спину и, убедившись, что повреждений позвоночника нет, я перевернул ее… и ужаснулся. Здоровенный осколок камня срезал изрядный кусок кожи с частью волос в пугающей близости от виска, и сейчас торчал в голове. Можно ли его вынуть, хотя бы, чтоб перевязать? Или лучше не трогать?
– Как она, Рет? – напомнила о себе Джин.
– Жива. Но с такой травмой… Ее нужно немедленно в больницу и, скорее всего, понадобиться операция.
И тут, неожиданно, подал голос телефон Евы. Как ни странно, трубка уцелела. Я взглянул на экран – номер не определялся.
– Она в очень плохом состоянии, – сказал я в трубку раньше, чем мне ответили, – быстро теряет кровь, немедленно нужен врач, носилки, лед и я не знаю что еще…
– Она – это кто? – довольно холодно уточнила Леди, – кстати, рада слышать твой голос.
– Я не знаю ее имени! Такая молодая девушка, блондинка. С косичками.
– Ее ник – Колибри. Что с ней?
– Голова. Камень. Крови много… И осколок – он прямо там торчит!
– Поняла. Не паникуй. Пульс есть?
– Да, и довольно ровный…
– Хорошо. Ничего не трогай. У тебя есть пиджак – укрой ее, чтобы не теряла лишнее тепло. Вы оба можете ходить?
Я вопросительно взглянул на Джин. Она кивнула.
– Да. Можем. Наверное…
– Спускайтесь вниз. В подвал. Там в полу люк. Не знаю, закрыт или открыт: там нет никакой электроники, так что я слепа. Этот люк от старого подземного хода. Он выведет вас на окраину поселка. Судя по тому, что на новом плане он обозначен, хозяин знал о нем и, возможно, поддерживал в хорошем состоянии. Но это только предположение. Если ничего не выйдет – звони. Что-нибудь придумаю.
– А Колибри? Ты хочешь, чтобы я ее бросил?
– Ты все равно ей ничем не поможешь, ты же не врач. Я дам сигнал, что в башне есть раненые, через несколько минут ее обнаружат и доставят в больницу. Все будет хорошо. Она и не в таких переделках бывала. Колибри – крепкая девушка. А тебе нужно уходить, иначе ближайшие двадцать лет ты будешь жить в очень ограниченном пространстве и по очень строгому расписанию. Да и одежда там своеобразная тебе не…
– Я понял, – перебил я ее и встал, все еще сомневаясь. В ноге стрельнуло болью, но это были пустяки по сравнению с тем, как заныло ребро. Впрочем, идти я вполне мог. А при очень острой необходимости мог и бежать. Правда, медленно и недолго, но мог.
– Ты уверена?
– На счет люка?
– На счет Колибри.
– Да, – ее голос ощутимо потеплел, – я ее не оставлю. Уходи же, пока ты тут толчешься, я не могу позвать врачей.
Я отключился, помог подняться Джин. Потом проверил уровень зарядки телефона и выставил его так, чтобы он подавал громкий сигнал каждую минуту. И положил рядом с неподвижной Колибри.
Надеюсь, это поможет ее быстрее найти. Что-то говорило мне, что для девушки все решают минуты.
Морщась от боли в ноге, я спустился вниз, в подвал. Джин сопела сзади. Никакого освещения, естественно, не было, все взрыв похерил. Ощупью нашарили люк – здоровенную деревянную байду усердно обитую железными полосами: я чуть не надорвался, пока смог сдвинуть ее так, чтобы пролезть.
Внутри было еще чернее, если это, вообще, возможно.
– Телефона у тебя, конечно, нет? – Джин не ответила, и я почему-то понял, что она мотает головой, забыв, что я не могу ее видеть, – и зажигалки нет. Кто бы тебе ее оставил, рядом с таким количеством взрывчатки.
– Может быть, там и невысоко.
– Предлагаешь прыгнуть и проверить?
Обшарив край люка я, с огромным облегчением, нащупал верх довольно солидной лестницы.
– Живем!
Предельно аккуратно, стараясь контролировать каждое движение, мы спустились вниз, в темноту подземного хода. Люк за собой закрывать не стали. Во-первых, понадеялись, что сразу за нами не полезут. А во-вторых, хотя это, если честно, во-первых, я со своим ребром этого бы просто не смог.
Глава 17. Каскадеры, каскадеры…
– О! Я же говорил, что он – Джеймс Бонд! Вылезает из эпицентра взрыва живой, грязный и с женщиной!
Нервы мои были просто ни к черту, и, услышав такое, я чуть было не сдал назад. Но на моих плечах висела обессиленная Джин, а там, в башне, полицейские уже, скорее всего, обнюхивали люк на предмет спуститься и пошарить.
Так что, щурясь, закрывая лицо растопыренными пальцами, я вылез на белый свет. И первым, что увидел, было пять шикарных кабриолетов «BMW» на небольшой, идеально подстриженной полянке. Ну и их хозяев: совсем молодых парней и девушек.
– Ни фига ж себе – комитет по встрече, – потрясенно вымолвил я, – что вы здесь делаете?
Рыжий, носатый парень, похоже, он был среди них лидером, пожал плечами, – Сам сказал: комитет по встрече. Тебя встречаем, – он обвел меня оценивающим взглядом, полуобернулся и негромко распорядился, – Лиз, Пен – воду и салфетки, Тигр – аптечку, – и, уже обращаясь ко мне, – что-нибудь укрепляющее глотнешь?
Я кивнул и с удовольствием приложился к плоской фляжке, где была… водка. Очень хорошая водка, без всяких молодежных наворотов.
– А девушка?
Джин помотала головой.
Пока две девицы: одна долговязая и не в меру старательная, другая – хохотушка в очках, быстро и довольно умело обрабатывали раны и ссадины, парни где-то в недрах своих машин нашли пару цветных вязаных жилеток. Ту, что побольше, без слов бросили мне на колени. Маленькую натянула Джин.
– Время, – напомнил рыжий, – надо уходить.
– Чего торопиться-то? – сварливо спросила долговязая со странным английским ником – Пен, – пока сидим тут, в лесочке, все в порядке. Как только выскочим – они сядут нам на хвост, и придется удирать. А ты вертушку видел?
– Видел, и что? – флегматично спросил Рыжий, – вертушка как вертушка. У отца такая же, только не так раскрашена и без герба. Я ее даже водил пару раз. Все равно до темноты мы здесь не досидим, да и темнота не поможет, это же не офроуд-покатушки, а на трассе они нас и в полночь не упустят. Так что нечего время терять. Ты идти можешь? – спросил он. Совсем как Леди.
До меня начало кое-что доходить. Медленно, правда, обычно я соображаю куда быстрее. Видимо, сказался взрыв.
– Так вы и в самом деле меня встречали? А откуда вы знали, что мы здесь вылезем?
– О, это самая главная загадка в нашей жизни, – рассмеялся один из парней, коротко стриженый шатен с крупными чертами лица, который до этого молчал, – Нам позвонила девушка… Вернее, Эриху позвонила. Сказал – с обалденным голосом. И велела тебя тут встретить. Ну, и помочь. Видимо, голос и впрямь что надо, потому что Эрих подскочил, как укушенный, сделал рассылку с пометкой «Высший приоритет»…
– Погодите, парни, – я вскинул ладони, прося тайм-аут, уж слишком быстро менялся мир, враги превращались в друзей и наоборот. Слишком – даже для меня, – а как она узнала, что звонить нужно вам?
– Этого я не знаю, – развел руками Эрих, – но предположить могу. Ты ведь теперь национальный герой Баварии… А может быть и всей Европы, по крайней мере, ее лучшей части. Ну и мы слегка схватили славы.
– Это как? – обалдел я.
– Из-за Марты. Она первая сообразила, что ты собираешься делать, и сняла твой прыжок на мобильный телефон. И тут же выложила в сеть. У нас свой сайт «Свободная Зона», очень популярный, почти триста посещений в час. Твой трюк набрал восемьдесят шесть процентов престижа.
– Почему так мало? – шутливо «обиделся» я.
– Не на той тачке прыгнул, – на полном серьезе объяснил Эрих, – на французской. Прыгал бы на немецком ведре, было бы сто.
– Понятно, – кивнул я. Только этого мне и не хватало для полного счастья. И какого василия я так старательно прятался?
– Так, народ – пора! – распорядился рыжий, – Пен, девушку возьмешь к себе. Крыса, ты в мою машину. На заднее сиденье, и укройся пледом. Марта – твоя миссия – красивое кино.
Рыжая, видимо, сестра Эриха, задорно кивнула и помчалась через поле к своей машине. Это послужило сигналом. Пен взяла за руку Джин. Та бросила на меня встревоженный взгляд, но я успокаивающе помахал ей рукой, мол, расстаемся ненадолго… Сам я в этом был совсем не уверен. Не знаю, на что надеялись юные экстремалы, судя по тому, что мы устроили в тихой и сонной Баварии – уйти нам не дадут.
Но Эрих был отчего-то уверен в успехе, да и остальные не выглядели командой обреченных.
«А поле боя держится на танках» – невольно вспомнилось мне, когда справа, слева, впереди и сзади мощно взревели отличные немецкие движки. Упакованный с головой, я не мог видеть нашего проскока… впрочем, Марта же собиралась снимать, так что потом в сети посмотрю. Подо мной проснулся зверь – по-другому не скажешь: небольшая пробуксовка, старт – и вот мы несемся с шееломательной скоростью в неизвестном направлении, я могу лишь слышать, как визжат покрышки, орут благим матом полицейские матюгальники да стрекочет над головой вертолет. Эрих, водитель от Бога, на поворотах не тормозил. Немецкий асфальт не давал в полной мере ощутить на себе все прелести жесткой подвески. Да и слава Всевышнему! Хоть Пен и перетянула мне ребра тугой повязкой и сделала укол обезболивающего, весело все равно не было.
Продолжалось это недолго, минут пятнадцать. Внезапно Эрих сбросил скорость, а потом и вовсе остановился, и по наступившей вдруг прохладе я сообразил, что нахожусь в крытом помещении: большом, пустом и, судя по запахам, недостроенном или в разгар ремонта.
– Вылезай! – скомандовал он.
Я сбросил клетчатое одеяло и огляделся. Мы были внутри какого-то огромного склада. Или гаража. Абсолютно пустого, если не считать трех здоровых крытых фур.
Вся команда была тут. Вопрос в том, где именно – тут?
– Здесь строится гипермаркет, – пояснил Эрих, – подрядчик – мой папа. Я – его помощник, так что тут нам рады, а полицейских немного задержат на воротах. Совсем чуть-чуть, но небольшая фора у нас есть.
– Ты, похоже, все уже продумал? – спросил я.
– Все продумать невозможно, – рассудительно ответил Эрих, – но кое-что мы изобрели.
Команда деловито занимала места, в том числе и за рулем фур, я страшно удивился, когда на водительское место одного здорового грузовика села девушка, Пен, облачившаяся в комбинезон работника стройки.
Парни меж тем очень быстро вытаскивали части небольшого трамплина.
– Надо будет прыгать? – я невольно поморщился.
– Прыгать будем мы… Нельзя же оставить славу лучшего автомобиля в истории за «Пежо».
– А ты – экстремал, или работник рекламного отдела «BMW»? – поинтересовался я.
– Я – патриот, – с достоинством ответил Эрих. Шутки он, похоже, не оценил.
Один из автомобилей загнали в фуру, к самой кабине, а оставшееся место команда рабочих принялась тут же, споро, заставлять одинаковыми контейнерами…
– Деловой вопрос, – сказал Эрих. Я обернулся к нему, не успев разглядеть маркировку, лишь сообразив, что цвет контейнера означает: «токсично»… Эрих на секунду замялся, потом решительно сунул мне в ладонь ключи от кабриолета, – держи, пользуйся. Машина хорошая. Мощная, надежная. Пробег небольшой. Будешь в следующий раз чудить, так чтобы на «правильном» ведре, хорошо?
– Все-таки они тебе платят, – усмехнулся я, – хорошо, а что взамен?
– Взамен – твой автомобиль. Ты ведь его у виллы Манфреда оставил? Я отдаю тебе кабриолет, оформим в любое время, если захочешь. Или продашь, документы в бардачке, я подтвержу сделку. А ты отказываешься от всех прав на свой «Пежо».
– Да зачем он тебе? – изумился я, – от него, наверное, остались только рожки да ножки.
– Вот все что осталось, я себе и возьму, – сказал Эрих.
– Невыгодная сделка.
Парни и девушки посмотрели на меня, как на идиота.
– Его папа мыл машины. А теперь строит торговые центры по всей Европе, – пояснил один из них, – у Эриха мозги не хуже. Он выставит куски от твоей тачки на сайте, и огребет бешеные бабки. Один «шильдик» за вполне приличную сумму уйдет.
– Да ну? – не поверил я.
– Мы первые за него на аукционе драться будем, – заверил парень.
Да-а, дела! Похоже, «Петя» теперь будет живее всех живых.
– Время! – рыжий хлопнул в ладони и команда мгновенно рассосалась.
* * *
Три фуры неспешно подъехали к задним воротам и встали на мойку. Перед выездом со строительной площадки их тщательно избавили от малейшего намека на неизбежную на стройке грязь, и лишь после этого ворота раскрылись, выпуская фуры на трассу.
– Стойте!
Дорогу перегородил полицейский. За ним маячили две машины, а дальше по трассе вообще творился полицейский беспредел – столько «зеленых» водитель первой фуры даже в кино не видел.
– Что случилось? – удивленно спросил он, открывая дверцу и спрыгивая вниз.
– Взорвали виллу в Штарнберге, – пояснил полицейский.
– Прямо так и взорвали? – не поверил водитель, – может быть, газ?
– Может быть, и газ, – не стал спорить парень в бежево-зеленой форме, – документы, пожалуйста.
Качая головой, водитель протянул путевой лист. Не отрывая глаз от бумаги, полицейский махнул, и к нему немедленно подошли еще двое.
– Откроете машины и покажете им груз, – велел он.
– Бог мой! – флегматично удивился водитель, но спорить, естественно, не стал. В любой стране мира спорить с полицией все равно, что с погодой. Можно, конечно, назло зиме пойти в паб в шортах и майке… только выйдет себе дороже. Так что теперь уже водитель фуры махнул рукой и, повинуясь этому жесту, распахнулись дверцы двух остальных грузовиков, а вслед за дверцами – и борта.
На серый асфальт упали первые крупные капли дождя, и уже через пару мгновений он лупил со скоростью пулемета, методично обрабатывая пустые помещения стройки, грузовики, полицейские машины, асфальт и черно-белые домики неподалеку.
К полицейскому, остановившему фуры для досмотра, подбежал коллега.
– Там строительный мусор. Везут на переработку.
– Вы внимательно осмотрели все три машины?
– На первый взгляд – все в порядке. А вскрывать, наверное, не стоит. Там маркировка «токсично», а на улице дождь…
Полицейский задумался. С одной стороны – взрыв с подозрением на теракт и подозреваемые, скрывшиеся на территории стройки. С другой – токсичные отходы, которые перевозятся в герметичных контейнерах, и, при нарушении герметичности, должны быть возвращены назад и переупакованы.
– Ну что там еще, Габи? – недовольно влезла молодая женщина – водитель. Она была высокой и не слишком красивой, но решительной особой. Или просто склочной, – Почему «зеленые» нас так долго маринуют, мы и так отстаем от графика?
– Говорят – виллу взорвали.
– И они ищут бомбу, – хмыкнула фрау… или, скорее, фройлен, – ну так у нас там почти шестьдесят бомб замедленного действия. Пусть выбирают себе любую и пропускают. За опоздание Отто с нас три шкуры спустит, и ни на какой международный терроризм не посмотрит, – фройлен взглянула на полицейского… и вдруг улыбнулась ему так дружески и понимающе, что вся ее некрасивость и угловатость вдруг исчезли, словно по взмаху волшебной палочки. Полицейский не заметил, что его губы невольно растягиваются в ответной улыбке.
И тут заработала рация.
– Прорыв у главных ворот! Наши подозреваемые, пять прыжков подряд… Прямо через полицейские машины!!! Да, все пять кабриолетов…
– Простите, – полицейский немедленно посерьезнел и разрешающе махнул рукой, – проезжаете, господа.
И фуры проехали…
* * *
Прыжки были головокружительными, очаровательными и наглыми. Даже полицейские, перегородившие шоссе своими автомашинами разинули рты, когда над их головами проносились днища кабриолетов. Легких и изящных. Настоящих красавцев. В полете они выглядели просто восхитительно! Кто бы мог подумать, что у этих сорванцов будут такие технологии – надувные сверхпрочные трамплины. Не прошло и полугода, как их запатентовали и стали использовать для каскадерских трюков при съемках фильмов и видеороликов. Хотя поговаривают, что и военные заинтересовались подобными штуками…
Когда четыре полицейских патруля развернули свои служебные авто поперек движения, а восемь стражей порядка с оружием в руках, вознамерились прекратить хулиганства на дорогах, показался первый кабриолет. Он нагло подъехал почти вплотную к кордону, и хулиганы выбросили на асфальт большой сверток. За десять секунд сверток превратился в трамплин. Низкий и прочный, способный выдержать легковое авто. Послышался пневмоудар – шесть мощных дюбелей прочно пригвоздили сооружение к асфальту. Кабриолет дал задних ход и в тот момент появились еще четыре его собрата. Почти не сбрасывая скорости все четыре кабриолета, один за другим, перемахнули через полицейские машины. Пятый, чуть замешкавшись, тоже последовал за ними. Головокружительно, очаровательно и нагло… С высот трех, четырех метров машины припали на резиновые лапы. Удар! У двух амортизаторы просели чуть больше и задняя банка катализатора высекла искры из асфальта. В следующую секунду мощные движки сдернули кабриолеты вперед. Полицейские тормозили с минуту, уставившись на удаляющиеся точки машин.
Совсем низко прогудел вертолет, нащупывая мощным прожектором убегающих хулиганов. Движки «BMW» пели, иногда порыкивая прямоточной системой. Вертолетный прожектор едва успевал за беглецами. Полицейские, наконец, отошедшие от прыжков, быстро разобрали импровизированный кордон и ринулись в погоню. Через пару сотен метров с боку вылетело еще два полицейских патруля, и присоединились к преследованию. Редкие автомобили добропорядочных граждан, заслышав вой сирен, спешили прижаться к обочине, от греха. А мимо проносились пять одинаковый кабриолетов, а следом внушительных размеров погоня. Еще с полкилометра и вперед вырвались не весть откуда взявшиеся два полицейских мотоциклиста. Они рванули бодро, ловко обошли своих коллег на легковушках и в считанные минуты догнали наглецов. Кабриолеты пытались маневрировать, перегородив всю полосу, однако не пересекая двойную сплошную. Они пытались не пропустить полицейских вперед. Но те, улучив момент, когда встречка опустела, обошли беглецов. Надрывно взвыл рупор с коротким приказом – стоп! Еще раз! А затем кабриолеты, словно повинуясь приказу стали сбрасывать скорость. Еще сотня метров и они встали. Мотоциклисты перегородили дорогу спереди, а сзади уже подъезжали полицейские на авто. Вертолет сделал пару почетных кругов и удостоверившись, что ситуация взята под контроль, забрал в сторону. Через минуту получив по рации отбой, вертушка отбыла по своим делам, оставив наземным экипажам разбираться с дорожными хулиганами.
* * *
– Нет, мы хотели бы знать, в чем нас обвиняют? Катались спокойно, никого не трогали! К его папе заехали…
– Поздороваться? – скептически спросил полицейский.
– Ну да. С утра не виделись. А что, нельзя? Налетели, испугали. Еще вертолет тут… У меня чуть инфаркт не случился, – шатен демонстративно схватился за сердце.
– У тебя случится, пожалуй, – фыркнул уже немолодой служитель закона, – скорее у нас от вашей безумной команды клапана откажут. Я вас всех задерживаю за нарушение правил движения и неподчинения приказу полиции – остановиться. Пока – достаточно, потом посмотрим. Фройлен, а вас я бы попросил немедленно уничтожить файл съемки.
– Какой файл? – натурально округлила глаза рыжая.
– Какой съемки? – поддержал ее парень.
Полицейский поморщился и кивнул на рыжую своей напарнице:
– Позволь тебе представить: Марта Зольберг, самый молодой, но самый успешный дилер «BMW». Чемпионка мира по продажам спортивных автомобилей: рекорд Баварии, рекорд Германии, рекорд Евросоюза, абсолютный рекорд года… Файл она, конечно, уже запаковала и отправила, и сейчас весь мир любуется на то, как мы опять облажались.
– Да брось ты, Питер, – пожала плечами Марта, – нормально вы ехали. Даже, местами, красиво.
– Это, конечно, здорово утешает, – хмыкнул полицейский и отошел.
– Как ты? – спросил Эрих, – я беспокоился, как ты сможешь на чужой машине прыгнуть, да еще первая.
– Нормально. И тачка не чужая, я на папином авто уже пару раз ездила, примерялась.
– Так ты для этого уговорила его купить вам два абсолютно одинаковых автомобиля? Ты предвидела такую ситуацию? – изумился Эрих.
– Ну, скажем так… Предполагала, что может понадобиться.
– Да. Теперь я знаю, кому в нашей семье досталась самая светлая голова, – сказал Эрих, – как там Крыса? Не пора проверить?
– Уже, – лаконично отозвалась Марта, – все в порядке, едут.
