Текст книги "Украсть миллиард (СИ)"
Автор книги: Александр Тестов
Соавторы: Татьяна Матуш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
Глава 14. Машины, девушки, взрывчатка…
– Анна, не пей из протектора, «Жигуленком» станешь, – хихикнула агент Колибри, наблюдая, как фрау Тальберг, сидя на корточках, внимательно осматривает шины старого «Фиата», – зачем тебе эта рухлядь? Рядом отличный «Ауди» стоит. Или это не ваш?
– Затем, что я ничего другого водить не умею, – отозвалась женщина, – «Ауди» Карла, он, во-первых, с коробкой-автоматом, а, во вторых, там все по-другому…
– Что там может быть по-другому? – не поняла Колибри, – колеса сверху, а руль крутится в другую сторону? Машина – она и есть машина.
– А коробка-автомат?
– С ней еще проще, все-таки две педали, а не три.
– А я привыкла к обычной, – раздраженно отозвалась Анна, – мне еще свои водительские права надо найти, я их в последний раз видела… подожди… кажется, на прошлое рождество. Подумала – что они так, в бардачке валяются, и решила переложить в какое-нибудь приличное место. А в какое – убей, не помню.
– У-у-у, как все запущено! А какую этот дедушка автомобилестроения скорость развивает?
– Откуда я знаю? Я что, в гонках на нем участвовала?
– Ну, чисто теоретически?
– Деления на спидометре до двухсот.
– Ну, если он даст хотя бы половину, за продуктовой тележкой, может быть, и угонимся.
Анна выпрямилась, не скрывая плохого настроения.
– У тебя есть лучшее предложение?
– Да. Взять «Ауди», и я сяду за руль.
– А если разобьешь? Карл этого не переживет.
– Родина компенсирует.
– Ага. Догонит и еще раз компенсирует. Нет, если уж гробить, то только «Фиат».
– Это дискриминация по национальному признаку.
– И что?
– Да так… – Колибри пожала плечами. В том, что говорила Анна, определенный смысл был. В прошлом году она утопила личный мобильник в священных водах реки Ганг, сразу же подала заявку, и компенсации ждала до сих пор.
– Что пригорюнилась? – Анна тщательно оттерла руки ветошью и бестрепетно бросила почти белоснежную тряпку в мусорный бак, – там чипованный движок с нитроускорителем, так что «сделаем» всех кроме «Мессершмидта».
– Шуточки у тебя, – Колибри широко улыбнулась, настроение сразу же резко подскочило вверх, – порулить пустишь?
– Ну… если признаешь, что «Бавария» лучшая команда всех времен и народов…
– Я лучше ремонт кафе оплачу!
– Идет, – обрадовано закивала Анна.
– Частично, – поправилась Колибри.
– И какую часть?
– Ну… пятую, – прикинула Колибри.
– Идет, – вздохнула Анна, – садись, привыкай. Двигатель очень мощный.
Но не успела она устроиться за рулем, как подал голос мобильник, и, буквально, через долю секунды, второй.
– «Семерка», – произнесла Анна, взглянув на экран, – тревога! Что-то случилось.
На экране возник план, очень условный. Приглядевшись, Анна уверенно определила:
– Штарнберг. Это километрах в двадцати от Мюнхена. Хорошее местечко.
– В смысле? – решила уточнить агент Колибри.
– Большие деньги там просто пачками бродят. Цены на виллы стартуют от двух миллионов евро… Что от нас требуется, Леди?
– Прибыть туда, – отозвался мобильник приятным женским голосом, – о видеокамерах я позабочусь, но полицейские радары взять под контроль не смогу, так что, будьте любезны, не нарушайте скоростной режим. Прибыв на точку, обозначенную на плане красным цветом, возьмете под наблюдение виллу № 112…
– А, знаю! Такой новопостроенный домик прибабахнутой архитектуры, – кивнула Анна Тальберг, – принадлежит какой-то умной голове.
– Совершенно верно, – холодно подтвердила телефонная трубка, – только не принадлежит, а принадлежал. Эта голова несколько дней назад была разнесена пулей 35 калибра.
– Леди… – Анна неуверенно взглянула на Колибри, – как мы, по-твоему, вдвоем сможем взять виллу Манфреда под наблюдение? Это довольно большой домик, да и участок не маленький.
– Жучки, – бросила Колибри.
– Черт… Забыла.
– Будьте крайне осторожны! За электронные средства слежения я ручаюсь, но там, наверняка, будут и живые охранники. Постарайтесь не попадаться им на глаза.
– Если что, притворимся, что собирали ромашки, – отмахнулась Анна, все еще переживая свой промах.
– Анна Тальберг! – та аж вздрогнула, таким гневом полыхнуло от обычной трубы. Женщина даже потянула носом воздух – не дымит? – На случай, если вы чего-то не поняли: не попадаться на глаза охранникам – это приказ! От его выполнения зависит жизнь человека.
– Да поняли мы, не волнуйся.
– Я не волнуюсь, – отозвалась трубка, – волнение мне незнакомо.
– Оно и видно, – фыркнула Анна, – А дальше что?
– По обстановке, – коротко отозвалась трубка, – будьте на связи. Обе.
И отключилась.
Несколько секунд женщины смотрели друг на друга, не шевелясь и даже не моргая.
– Что это было? – наконец отмерла Анна.
– Насколько я поняла, это был приказ старшего по званию, – пожала плечами Колибри, – который мы обязаны выполнить.
– Да не об этом я! Что с Леди? У меня создалось совершенно отчетливое впечатление, что она… напугана.
– Думаешь? Тогда нам и впрямь лучше поторопиться. Со страху Леди весь Мюнхен разнесет, как не фиг делать. Имей ввиду: пострадает и твоя любимая команда…
* * *
Над зелеными пиками гор, словно нарисованными акварелью на серо-голубом холсте неба, парили дельтапланы, похожие на разноцветных бабочек. Не доезжая до поворота с трассы километра два, меня вдруг окружила целая стайка довольно агрессивных кабриолетов «BMW», пять штук, если такие уникальные вещи вообще уместно считать штуками. Рулили молодые парни и девушки, видно, из «золотой молодежи». То ли их так приколола французская тачка, то ли машины этого класса рядом с их «дачным поселком» вообще были в диковинку. Похоже, тут катались на чем-то более пафосном. Пару раз меня довольно рискованно подрезал темно-фиолетовый автомобиль, а его «белый брат» чуть не поцеловал в задний бампер. Пытаются прижать к бордюру?
Полученные инструкции толковались однозначно – прибыть на виллу № 112, компания юных хулиганов сюда никак не вписывалась. Так что я сделал довольно рискованный маневр и, чуть не поцарапав желтую машину с черненькой, коротко стриженной девицей за рулем, вырвался на оперативный простор. Поселок был, практически, в прямой видимости, осталось около трех километров, а там они хулиганить не осмелятся… И всего-то газку побольше! Но ребята были всерьез настроены поиграть в «BMW»-бол, а мячом выбрали нас с «Петей». Может, конечно, мне так с испугу показалось? Но у бензозаправки, они, фактически, зажали меня «в клещи». Черт! У Джин оставалось каких-нибудь четверть часа жизни, а этим юным оболтусам поразвлечься приспичило!
…Две машины почти толкали меня сзади, две конвоировали по бокам, а одна нагло маячила впереди, только что задом не крутила, как дешевая проститутка. Гнали меня на небольшой пятачок асфальта перед средней руки автосалончиком, где, как раз, заканчивал разгружаться автопоезд, две последние машины покидали платформу по спущенным сходням. Я влетел на этот пятачок, фиолетовый и зеленый кабриолеты перегородили мне выход наружу, остальные рассредоточились «по полю».
Выйти и показательно начистить кому-нибудь табло? Но, во-первых, времени мало, во-вторых, калечить молодежь было вроде бы и не за что, за убогое чувство юмора убивать не респект. А, главное, их пятеро, так что, скорее всего чайник начистят мне. Бросив короткий взгляд в сторону салона я на секунду позволил шевельнуться надежде, что менеджер выйдет и пригрозит позвонить в полицию… Потом понял, что грозить местным «королям дороги» никто не будет, скорее и в самом деле позвонит. Анонимно. Оно мне надо?
Сзади небольшая, но ровная «техническая дорожка» вела к открытой стоянке. Прикинув на глаз расстояние, я решил – хватит! Врубил заднюю и принялся потихоньку пятиться раком. Что подумали хулиганы – неизвестно, но с места не двинулись. Впрочем, на этот случай существовал план «Б», я придумал его пока пятился: попытка перегородить мне дорогу – и я тараню придурков и, если останусь жив и на ходу, на полной скорости лечу к вилле с погоней на хвосте, а, кто не успел поднять шлагбаум – я не виноват.
Все нужно было сделать как обычно, но в десять раз быстрее. «Пежо» может разогнаться до сотни секунд за девять, если я рассчитал верно – должно хватить. Выжал сцепление, дал газ, чуть-чуть отпустил сцепление. Задние колеса завертелись как сумасшедшие, но я придержал «Петю»… Отпустить сцепление раньше – заглохну… Из под колес повалил дым, тахометр запрыгал. Я отпустил педаль, даванул до полика, машина дернулась и рванула, как из катапульты. Я успел перебросить передачи до третей, машина влетела на сходни, на спидометре было около ста – отлично! Я вцепился в руль и ощутил краткий миг невесомости… головокружительный полет через кабину автопоезда, шикарные кабриолеты, довольно высокий заборчик… Летел и молил всех богов, чтобы при приземлении не крякнули стойки и не слетел двигатель с «подушек». Но не долог упоительный миг. Через мгновение довольно-таки приличный удар об асфальт с той стороны заборчика, на узкой дорожке, ведущей к поселку. Машина цела!
Похоже, ребята реально обалдели. Знай наших! С чувством глубокого аморального удовлетворения я развернулся на дорожке, слегка сдал назад, опустил окно и показал придуркам средний палец… Придурки застыли от моей вопиющей наглости. И похоже на них напал столбняк. Погони не было!
Под шлагбаум я въехал на небольшой скорости, дружелюбно помахав парню в будке. Никаких вопросов не возникло, значит, меня здесь ждали. Выходит, прибыл по адресу.
Вилла, куда меня так настойчиво приглашали гостеприимные хозяева, оказалась средним арифметическим между яблочным амбаром-мутантом и окаменевшим в ужасе цирком-шапито. Причем, сооружение это, состоявшее из двух круглых башен-донжонов, увенчанных острыми шпилями, и нескольких переходов в один и два этажа, соединявших башни с вполне классическим старым немецким домом с высокой крышей и каминными трубами, было поистине циклопических размеров. Футбольное поле, не меньше. Это не считая широкой подъездной аллеи, садика с кучей какой-то цветущей пакости, заднего двора, который тут был сбоку, почти настоящего озера с самыми настоящими черными лебедями, птицы мне понравились, и большой вертолетной площадки. Если это и впрямь вилла доктора Манфреда… Черт! Теперь я понял смысл выражения: «интеллектуальная собственность».
С парадным подъездом архитектор тоже выпендрился, выложил его необработанным камнем, булыжником, который кое-где порос настоящим мхом: я не поленился и проверил – не синтетика. Как это сделали? Ведь домику не больше пяти лет… Чудны дела твои, господи. А дела твоих созданий еще чуднее.
Из под железного, довольно грубо исполненного козырька в стиле средневековья, на меня внимательно глядел глазок видеокамеры. Я помахал рукой. В ту же секунду тенькнул телефон – пришла SMS-ка. «Орхидеи уже зацвели. Леди» – прочел я и невольно улыбнулся. Не знаю, кто она такая, но подбодрить умеет.
Как я и думал, стучать не понадобилось. Дверь открылась сама. На пороге стоял мужчина – ничем не примечательный, лет тридцати или чуть меньше, суховатого телосложения, со спокойным, даже равнодушным взглядом. Не поприветствовав даже кивком, он молча посторонился, пропуская меня вперед и я шагнул в просторный холл с огромным камином, сейчас холодным, и двумя лестницами: одна, широкая и пологая, вела вниз. Другая, круглая, винтовая и довольно короткая – вверх. Именно по ней мы и поднялись: я впереди, а мой конвоир – сзади. Но сначала он сноровисто обыскал меня, выудил оба телефона и прибрал себе в карман. Глядя, как исчезает «Сонька» я всерьез расстроился…
В большой комнате с четырьмя довольно узкими, но длинными, до самого пола окнами, куда меня привели, было очень мало мебели: всего пара шкафов, компьютерный столик, низкий, короткий диванчик, два кресла. Одно из них занимала крупная, очень красивая женщина. Я узнал ее сразу, не смотря на то, что сейчас она была блондинкой. Увидев меня, она в притворном изумлении приподняла брови и взмахом руки отпустила моего сопровождающего. Тот исчез, так же безмолвно.
Эта пантомима начинала раздражать.
– А здесь разговаривать, вообще, принято? – спросил я, – в смысле, языком поворачивать? От этого разные звуки получаются, некоторые их используют для общения.
Холли разомкнула губы:
– Ты идиот?
– Ну, в общем, да. Раз влез в такое дерьмо. Справка не нужна.
– Зачем ты пришел?
– За Джин. Где она?
Холли пожала плечами, щелкнула пультом, она крутила его в руке, и на плоском мониторе компьютера я увидел картинку, от которой сердце болезненно сжалось.
Картинка не радовала. Девушка сидела на стуле, опутанная веревками словно муха в сетях паука. Бедная-бедная Джин… и в моей сердце нехорошо кольнуло. В животе заурчало… Черт! Вершиной этого маскарада являлись разноцветные провода уходившие, пардон, Джин под попу. Я не спец в этом деле, но даю руку на укус, что это взрывное устройство. Тут уж без вариантов.
Джин выглядела совсем измученной. Сколько она так сидела на мине гадать нет смысла. У меня бы и через пять минут, пятки бы чесались.
– Я здесь, – тихо выдавил я, – теперь отпусти ее.
Холли (вот бы знать настоящее имя этой стервы) покачала головой с таким выражением лица, словно и впрямь имела дело с умственно отсталым.
– Чтобы она немедленно сдала нас полиции? Нет, мой любвеобильный друг. Ты поступил благородно, но это ничего не изменит. Из этого подвала твоей подстилке одна дорога – на муниципальное кладбище, в запаянном мешке. Так хоронят бродяг… И это в лучшем случае. А то может и прям, подорвать ее. Заряд там не большой, но задницу оторвет вместе с головой.
– У тебя прекрасное чувство юмора…
Холли скривила ротик и придавила кнопку звонка в подлокотнике. В дверях немедленно вырос уже знакомый мне, то ли немой, то ли просто молчаливый мужик. Рядом с ним нарисовался еще один, комплекцией чуть плотнее, но с таким же плоским и невыразительным лицом – тарелкой. Оба были вооружены короткоствольными автоматами, идеальным оружием для того, чтобы кого-нибудь замочить в сортире. В настоящем бою они и в половину не так хороши, как старый, добрый АКМ. Только настоящего боя тут, похоже, не предвиделось.
– Курт, Франк – он ваш. Девушка тоже не нужна, – бросила Холли и отвернулась, с неподдельным интересом наблюдая за выражением лица бедной Джин.
Вот и все, понял я, сейчас меня убьют. Пристрелят или удавят – не важно. Мир для меня погаснет. Я не спасу Джин, не воспользуюсь своим выигрышем, и, самое главное, я так и не увижу Леди.
– Последнее желание можно? – хмуро спросил я.
Холли на секунду замерла. Потом повернулась ко мне с неподдельным интересом.
– И что же ты хочешь?
– Хочу перед смертью полюбоваться на цветущие орхидеи, – произнес я, сохраняя абсолютную серьезность. И то сказать, момент был – серьезнее некуда, меня на расстрел вели. Если б я вдруг заржал, меня бы просто не поняли.
– Шутишь? – не поверила Холли.
– А тебе смешно?
– Проведите его галереей, – бросила женщина, пожимая великолепными плечами. Я перестал ее интересовать, и один, и вместе с орхидеями.
Курт или Франк, один черт, мотнул головой, приглашая меня пройти вперед.
* * *
– Ну что, налюбовался цветочками? – нетерпеливо спросил мой конвоир. Он, надо отдать ему должное, был терпелив и минуты полторы ждал, пока я с сосредоточенным видом пятился на довольно неказистые, на мой взгляд, белые цветы с желтой серединкой и гофрированными лепестками. Только что здоровые, сантиметров пятнадцать в диаметре. И чего люди по ним с ума сходят? Интересно, Леди тоже?
– Вполне, – ответил я, повернулся к нему, смерил прикидывающим взглядом… и сложился пополам, кусая губу.
Курт в недоумении шагнул назад и вскинул оружие. Вернее, попытался вскинуть. Страдание, написанное на моем лице большими буквами, похоже, слегка замедлило его реакцию. Не профессионал! Я схватил за ствол автомата, все еще направленный в землю, резко дернул на себя. От неожиданности парень выстрелил себе под ноги, отдачей его слегка развернуло, я лишь подхватил это движение и мощным пинком направил его вперед. Раздался звон, целый пролет стекла вылетел вниз, вместе с Куртом, а я, не медля ни секунды, рыбкой нырнул за ним и, повернувшись в воздухе, плюхнулся в большой пруд, распугав черных лебедей. Курт шлепнулся туда же, но секундой позже, двухметровый кусок стекла слегка затормозил его полет.
Я сразу ушел на глубину, но, видно, сделал это недостаточно быстро. Или вода в пруду была слишком прозрачной. Франк опомнился, и вокруг меня защелкали пули, вспарывая толщу воды с шелковым свистом. Одна прошла в сантиметре от моего носа. Я постарался нырнуть еще глубже.
Пруд этот, величиной с маленькое озерцо, как я и предположил, был хорошо «затюнингованным» бассейном: бетонное дно, и две трубы. Через одну – вливается, через другую – выливается. Учебник математики для четвертого класса, блин. Обе дырки, естественно, были забраны здоровенными решетками в палец толщиной. А раз домик был новым, то и решетки – тоже. Ни следа ржавчины или халтурно сделанного шва, все по-немецки чисто, добросовестно и надежно.
Неужели я ошибся?
Одна решетка вдруг шевельнулась в пазах и без шума отошла вверх. Путь по тоннелю был свободен. Шевеля руками и ногами, как тюлень – ластами, я забрался в трубу, и решетка так же бесшумно встала на место.
Не ошибся! Леди и в самом деле прикрыла меня по полной программе, а значит путь вперед, по трубе, был путем к свободе. Вопрос в том, доплыву ли? Я ведь не Ихтиандр, под водой дышать не могу.
Я шевелил конечностями, стараясь не думать о том, что будет, если мне повезет чуть меньше, чем обычно. Сзади – решетка, и она закрыта. А хотя бы и открыта – наверху ждут Курт с Франком, живые, здоровые и страшно злые. Если две минуты назад приказ убить меня был для них просто приказом, никаких чувств они ко мне не испытывали, то сейчас он стал глубоко личным делом. И сохрани меня Господь от новой встречи с этими джентльменами.
Рассеянный свет, проникавший сквозь толщу воды, становился с каждым метром все слабее, и вскоре стало темно, как у негра в ж… Хотя, у белого там, наверняка, не светлее. Легкие уже начинали потихоньку гореть, когда кусок здоровенной пластиковой трубы вдруг отошел и я вместе с солидной порцией прозрачной, голубоватой воды вывалился в каком-то техническом помещении: то ли насосной, то ли бойлерной, то ли той и другой вместе… Площадью квадратов тридцать, кругом трубы, вентили, баки – сам черт не разберет, что такое и для какой надобности, энергосберегающие светильники вдоль стен и дверь с электронным замком. Труба как открылась, так и закрылась за мной. Я, по щиколотку в воде, к счастью, довольно теплой, прошлепал к двери и дернул за ручку. Приплыли?
Ничего подобного. Дверь послушно открылась так, словно я знал заветные слова или обладал кодом доступа ко всему на свете. А, интересно, как на счет бессмертия и вечной «зеленой волны»?
Я выскочил в открывшуюся дверь и внезапно оказался лицом к лицу с каким-то челом в синей рабочей спецовке. Оружия при нем не было, да и напугался он изрядно.
– Что случилось, откуда вода? – изумленно произнес он.
– Кинг-Конг описался, – плоско сострил я. И тут в полупустом помещении раздалось мягкое, по-немецки душевное: «Майн либер Августин, Августин, Августин…» Я аж подпрыгнул. Ну, если не подпрыгнул, то дернулся – точно. А немец спокойно залез в карман, достал мобильный телефон и спросил:
– Да? – Через секунду лицо его вытянулось сантиметров на пять. Он ошалело взглянул на меня и протянул трубку, – это вас.
– Меня? – я тоже слегка ошалел.
– Ну да. Она сказала – мокрого мужчину, который только что вывалился из сточной трубы.
– Похоже, это я…
– Ну да, – согласился немец, – другого мокрого мужчины поблизости нет.
– Ты в подвале виллы. Прямо за дверью коридор. Поворачивай направо, – ее голос был холоден, но я уже начинал привыкать к тому, что именно так он звучит, когда она предельно сосредоточена.
– Прости, друг, телефон забираю, – бросил я.
– Вы – телефонный вор? – все-таки уточнил немец.
– Как вам будет угодно…
Оставив немца за спиной в мучительных раздумьях, я двинул вперед. Бетонные стены, бетонный пол, эти убогие светильники – судя по интерьеру, я и впрямь был в подвале. Направо? Можно и направо. Прижимая телефон к уху, я быстро пошел по коридору.
– Спасибо, – сказал я, – Ты здорово помогла.
– Я боялась, что ты не догадаешься… про орхидеи, – шепнула она, и, проклятье, почти нежно!
– Я вообще догадливый, – скромно сообщил я, – что дальше?
– Все время направо. Окажешься в тупике.
– Я думал, что уже там.
– Да брось ты! – похоже, она улыбнулась, – Прорвемся.
– Твоими бы устами… Знаешь, Леди, я подумал, когда я с тобой, это как…
– Как что?
– Как «зеленая волна».
– Это комплимент?
– Это констатация факта. И пожелание.
– Пожелание?
– Тупик, – с сожалением перебил я, – что дальше.
– Дальше – вперед.
И я совсем не удивился, когда монолитная с виду бетонная стена бесшумно отъехала в сторону.
Это было то самое подвальное помещение. Леди вывела меня абсолютно точно.
Ровно посередине стоял стул и на нем, на веревках, опутавших тело, почти висела обессиленная Джин. Она подняла голову, и ее бледное личико словно осветилось.
– Рет!
Я увидел большой синяк на ее щеке и отчетливо понял, что сегодня кого-то убью. Очень больно.
– У тебя тридцать секунд, – сказала Леди, ее голос снова замерз.
– Но я не сапер, – испугался я.
– Я – сапер, – уверенно ответила она, – я говорю – ты делаешь. Быстро, точно, аккуратно. Понял?
– Яволь…
