Текст книги "Годы гроз (СИ)"
Автор книги: Александр Ульянов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
– Ваше величество! Проявите великодушие! Иначе мы не доживем до дня, когда Престол станет нашим!
Гнев Эсмунда сразу спал. Призрак смерти восстал за спиной, обдав его холодом. Король покрылся мурашками.
– Мы, Симон? Или только я?
– Ваше величество, я хотел сказать…
Щиты и паладины были на расстоянии удара. Герда оглядела своих.
– Взять этого живым. Остальных убейте, – процедила она.
Один из Щитов завопил, как разъяренный дракон, и кинулся вперед.
– Остановитесь! Герда!
– Назад! – рыкнула она.
Клинок Щита и Гранглинг только раз столкнулись, выбив искры, и телохранитель отступил, рыча, будто пес на цепи.
– Позвольте им уйти, – произнес Эсмунд.
Витторио первым опустил оружие и поклонился.
– Гральца88
Спасибо (кальдиский)
[Закрыть], вашье величество.
Эсмунд не ответил. Он наблюдал, как паладины беспрепятственно покидают двор. Тот, что с Гранглингом, подошел и отдал меч хозяину, и толпа расступилась, пропуская трех синих рыцарей.
– Как надоело мне это, – покачал головой Эсмунд. – Как надоело терпеть унижение в собственном дворце! Неужели я сам здесь, как пленник?!
Вопрос остался без ответа, да король его и не ждал.
– Почему же, Эриг?! – вопрошал он у мертвого. – Как ты мог?!
Снова молчание. И пускай зрение давно уж подводило короля, он видел, как ряды придворных становятся все реже.
– И вы все стояли и молча смотрели, как чужестранец унижает вашего брата! Позор всем вам! Просветитель всемогущий, неужели мне не служит ни одного достойного человека?!
И с этими словами Эсмунд направился прочь.
XI
Немало людей собралось после поединка в Пенном зале – по сути, дорогой таверне внутри дворца. Здесь варили чудные эль и пиво, подавали всевозможные вина и более редкие напитки: черешневый ликер из Среднего Кальдириума, сливовые настойки из Дримгарда, густой северный мед с ароматом сосен и даже водку из Энариона, чистую, как слеза, и горячую, как огонь.
Столы в Пенном зале стояли вдоль стен, а в центре располагался большой общий стол – цельный сруб многовекового дуба, в центре которого была организована жаровня с вертелом. В простые дни за него садились обычно те, кто приходил просто поесть. На праздники свободного места за столом было не найти, и порой на столе устраивались лихие танцы.
В самом углу, при затушенной свече сидели два рыцаря. Коррин Гвин родом из Ривергарда и Гиральд Вельд, родом неизвестно откуда. Оба были придворными рыцарями Кроунгарда, но далеко не из лучших. Точно не из тех, кого король знает лично.
Коррин через день нес почетный караул у Башни клятвы – бесполезнее ничего придумать нельзя. Башня сгорела одиннадцать лет назад. Да, в ней погибла королева, ну и что с того? Если б у Коррина была жена и она умерла, он бы просто нашел себе новую.
И в жизни он хотел добиться большего, чем скучать целый день у пожарища.
Чего хотел сир Гиральд, за огромный жировик на лбу прозванный Двухголовым, сказать было трудно. Он служил смотрителем Черных ворот, через которые по Черному мосту вывозился весь дворцовый мусор. Так что запах от Двухголового шел не лучший.
– Что это такое сказал король? – спросил он, отрываясь от кружки с медом.
– Что мы все никчемные, – ответил Корр, водя по столу пальцем.
– Паладин оскорбил короля, и он решил оскорбить нас?!
– Тише, Гиральд, – шикнул Коррин, взял пальцами кусочек баранины и отправил в рот.
Вытер руки о скатерть и посмотрел по сторонам. Через два стола от них плакала леди Пьерриг, а брат утешал ее. Взгляд Корра задержался на волосах и длинной шее девушки.
– Так вот, – сказал он. – Король недоволен нами, и ясно дал это понять.
– Напрямую! – рявкнул Гиральд и бахнул кружкой о стол.
– Я предлагаю вернуть доверие короля и даже больше.
– Как это? – наклонился к нему Двухголовый.
Коррин взял баранью косточку и стал обгрызать, глядя в пустоту. Гиральд допил свой мед, и оглушительно хлопнул в ладоши, требуя еще. Коррин вздрогнул.
– Мы нападем на башню, – откладывая кость, прошептал он. – Отомстим за Эрига и приведем Наместика к Эсмунду.
– Господь накажет, – испугался Двухголовый.
– С чего ради? Его святейшество Симон говорит – Господь указал, что Святой Престол должен быть в Америи. Ты не слышал вчера на службе?
– Я пропустил.
– Мы найдем соратников, возьмем оружие и проникнем внутрь. Перебьем паладинов и захватим Люцио.
– Ты видел, как этот кальдиец уделал Бесхребетного?
– Эриг его почти победил. Паладин напал исподтишка со своим стилетом, вот и все! Сделаем так же. Нападем внезапно, и они наши.
Принесли мед для Гиральда. Он облапал симпатичную разносчицу взглядом и приник к кружке.
– Да, – сказал, напившись. – Перебьем их, как щенят!
– Тише, Гиральд, – Коррин снова повернулся к Пьерригам и чуть не вздрогнул – брат Карины смотрел прямо на них.
Гвин как бы понимающе улыбнулся ему и приподнял стакан с вином. Рыцарь повернулся обратно к сестре.
Красивая девушка. Интересно, она и впрямь влюбилась в Раддерфорда или просто ни разу не видела столь жестокой смерти? По виду она – типичная замковая пташка, которая покидала стены только ради пиров и прогулок.
А может, ей просто нравятся храбрые рыцари, убивающие врагов?
– Скоро начнется война, – зашептал Коррин еще тише. – Король созвал знамена, но пройдет еще месяц или больше, пока все соберутся…
– А там и зима, – кивнули Гиральд и его жировик. – Воевать начнем весной, не раньше.
– Если сделаем все, как задумали, то отправимся туда, и не просто как рыцари, но как богатые рыцари. Купим себе дорогие доспехи и породистых груферов.
– Золотые шпоры, – поддакнул Двухголовый.
– Покроем себя славой на войне, а когда вернемся, купим по замку и женимся на знатных красотках. Глядишь, станем графами, Гиральд! – Коррин хлебнул вина. – Но пока не будем торопиться. Пусть все утихнет, а мы подготовимся. Ты никому не смей говорить, а я поищу соратников и подумаю, как…
– Эй.
Сир Пьерриг из инквизиции подошел к их столу. Квадратная борода топорщилась, как щетина у вепря. На одном глазу застряло жутковатое бельмо.
– Вы дерьмовые заговорщики, – сказал сир Пьерриг. – Слишком громко говорите. И место выбрали неудачное.
Гвин открыл было рот, но сказать ему не дали:
– Значит, вы готовите налет на башню Наместника? Хотите силой привести ставленника Божьего к королю Эсмунду?
– Сир, вы не поняли… – начал Коррин.
– Заткнись. Ты сказал достаточно.
Сир Пьерриг посмотрел на сестру и кивнул ей. Затем придвинул стул и сел.
– Я иду с вами.
XII
Южная Лотария
Где-то на миреданском тракте
Лошадь принцессы по кличке Роза встряхнула длинной гривой и побежала прочь. Гром бросился и преградил ей путь, а Роза уткнулась мордой в его шею, и они словно обнялись, нежно фыркая.
Брон хохотнул.
– Смотрите, как они подружились.
– Мне кажется, здесь больше, чем дружба, – улыбнулась принцесса.
Ясная ночь молчала. Лагерь спал. Утром собирались двинуться в путь – полнолуние кончалось, свет миреданской дороги на глазах становился тусклее. Можно было бы идти и по светящейся, но многие солдаты суеверничали, да и кони становились пугливы, чувствуя магию, так что инквизитор позволил всем отдохнуть.
Брон развел для принцессы костер, посмеявшись, когда Лавеллет не смог разжечь сырые дрова. Эльтон сидел рядом, натачивая длинный посеребренный меч.
– Зачем серебрить клинок? Чтобы ярче блестел?
– Серебро сражает нечисть, неужели рыцарь инквизиции не знает? – ответил Эльтон и достал промасленную тряпку.
Брон хмыкнул и провел пальцами по усам.
– Это все сказки, мальчик. Любая нечисть, будь то творенья анимантов или порождения древнего мрака, умирает от обычной стали.
Лавеллет не ответил. Брон снова посмотрел на Грома и Розу. Лошади кружили друг за другом, играя, как жеребята.
Принцесса права. Они полюбили друг друга. Лошадям благородных династий доступны высокие чувства.
– Гром! Будь вежлив с леди Розой, ты понял?
Жеребец лишь на секунду повернулся к хозяину и снова вернулся к игре.
– Непокорный шельмец! Если попробует на нее забраться, стегни его кнутом, Лавеллет. Правда, он может лягнуть в ответ, – Брон поднялся и поклонился принцессе. – Если позволите, я пойду спать.
– Приятных снов, сир Раддерфорд, – отозвалась Алина.
Безмолвная ночь окружила Брона. Он стоял один посреди болот, сжимая в руках секиру. Тусклый огонек зажегся впереди, и по земле, как тысяча змей, прополз холодный ветер.
– Оно вернулось, – раздался голос.
Брон шагнул вперед.
– Оно подчинится?
Брон сплюнул и пошел на огонек. Вдруг женский крик ворвался в кошмар и разорвал его, как лист бумаги.
Он лежал под открытым небом, положив под голову седельную сумку. Женский крик раздался снова, ему вторил нечеловеческий истошный визг. Брон вскочил на ноги, не обращая внимания на колющую боль в груди.
Принцесса. Что-то случилось.
– Лови ее!
Принцесса Алина стояла у костра, Эльтон прижимал ее к себе. По лагерю носилась дикая свинья, и солдаты никак не могли ее поймать. Брон позволил себе рассмеяться.
– Вы испугались, ваше высочество?
– Она выскочила так внезапно, – смущенно проговорила принцесса.
– Это всего лишь свинья, – успокаивал ее Лавеллет.
Солдаты, наконец, повалили свинью и пронзили копьем. Визг сменился бульканьем, свинья задергала лапами и затихла.
– Ничего, принцесса. Сейчас мы ее зажарим.
– Я не ем мяса.
– Что, совсем? – удивился Брон.
– Грех есть убиенных животных, ведь…
– Враги! – закричал вдруг Эльтон.
Брон перехватил секиру. В свете костра показались три невысоких существа – их можно было бы принять за людей, если б не свиные морды вместо лиц и неказистые, будто у калек от рождения, тела.
Свинары. Колдовские чудища, творенья анимантов Дар-Минора, созданные из невинных людей.
– Защищайте принцессу! – Лавеллет подхватил начищенный меч.
Морда одного из свинаров сочилась кровью, другой опирался на палку, как на костыль. Третий вышел вперед. На поясе висел широкий кинжал, но руки были пусты.
– Есть! – он ткнул в убитую свинью. – Наша есть!
– Они умеют говорить? – ужаснулась принцесса.
– Увы, эти твари многое умеют, – сказал Брон. – Убейте их!
Солдаты кинулись на врага. Раненые свинары бросились наутек, даже не пытаясь сражаться. Их догнали, повалили на землю и забили шестоперами. Хрюканье и хриплые крики быстро затихли.
– Боже мой, – Алина сотворила святой жест. – Чего они хотели?
– Какая разница? – Брон потер грудь. Боль ушла, и этой ночью вряд ли вернется.
– Мне показалось, они просто хотели забрать свою свинью, – негромко сказала Алина.
– Свинары – самые ужасные из тварей анимантов, госпожа, – сказал Раддерфорд. – Потому что могут размножаться, в отличии от всех остальных. Потому их до сих пор так много на востоке, и потому их надо беспощадно убивать.
Бронвер передал свою секиру солдату.
– Отрубите им головы и поставьте на пики. Тела сожжем утром, чтоб не воняло.
– К чему такая жестокость, сир?
– Ваше величество, если бы, скажем, Эльтон был тут один, они бы убили его куда более жестоко.
– Это вряд ли, – убирая меч, сказал Лавеллет.
– А еще они бы насладились его телом. Свинары всегда голодны – во всех смыслах.
– Вы говорите о похоти? – покраснела принцесса.
– О ней самой, госпожа. Как ты думаешь, мальчик, они бы сначала взяли тебя и потом убили, или наоборот?
– Вы переходите границы, сир! – Эльтон подошел к нему вплотную, вскидывая подбородок. Ниже на голову, рыцарек напоминал девчонку со своими кудряшками, но гордость, похоже, была вполне мужская.
– Сколько их было?
Моллард явился, приглаживая белые волосы. Рядом с ним шла Кассандра, и глаза ее сверкали, как лазурь.
– Трое, инквизитор. И еще свинья.
– Свинью можно зажарить, – сказала Кассандра.
– Читаешь мои мысли, Кэсси, только вот принцесса против.
«Не смей называть меня так», – сказали потемневшие глаза Кэс.
– Я лишь сказала, что не ем мяса, – не по-королевски оправдывалась Алина. – Вы можете съесть ее, если хотите.
Солдаты возвращались, держа отрубленные головы чудовищ. Моллард посмотрел на них и кивнул.
– Поставьте на пики подальше от света.
– Я уже приказал, инквизитор.
Дэнтон повернулся к востоку. Там занимался рассвет.
– Утро, – сказал Брон и посмотрел на небо. – Я думал, к рассвету будет дождь.
– Это не заря, – сказал Моллард. – Командуй коннице в седла. Кассандра, строй пехоту и следуй за нами.
– Это огонь, – прежде Брона догадался Лавеллет. – Горит целая деревня!
– Эти трое отбились от стада, – сказал Дэнтон. – Нас ждут еще свинары. По коням!
XIII
Горящая деревня оказалась гораздо дальше, чем виделось в темноте. К тому времени, как Дэнтон и Брон с конницей добрались до места, от домов и полей осталось только пепелище. Свинары ушли и забрали с собой все трупы: на земле остались только лужи крови и изрубленные тела собак. Их свинары почему-то люто ненавидели.
Моллард не стал гнаться за чудовищами. Он дождался пехоту во главе с Кассандрой и повел людей дальше на восток, в сторону Дримгарда.
Вернулись дожди. За несколько дней дороги инквизиции повстречались еще три разрушенные деревни, прежде чем показалась целая. Крестьяне работали в поле, несмотря на мелкий дождь и собирали остатки ржи. Когда они увидели армию, пара мальчишек тут же бросилась к домам.
– Благословите, милорд инквизитор, – просили крестьяне, кланяясь.
– Господь с вами, – отвечал Дэнтон. – Где староста деревни?
– Мальчики побежали за ним, милорд.
Вскоре староста появился. Им оказался маленький, сухой мужчина с руками, как у ребенка, но взглядом старца.
– Не иначе Господь послал вас, милорд инквизитор, – снимая широкополую шляпу и кланяясь, сказал он. – Мы молили Его о помощи, и вот вы тут.
– Как твое имя?
– Патриг, милорд.
– Значит, вы слышали о свинарах, Патриг.
– Слышали и видели их, господин, – не поднимая глаз, доложил староста. – Они всегда угрожали нам, но небольшие банды мы наловчились прогонять. Каждый мужчина в этих краях обнимает во сне топор, а не жену.
– Так в чем же дело?
– Говорят, появился большущий свинар, который подчинил остальных и собрал все банды в одну орду.
– Этого еще не хватало, – буркнул Брон.
– Мы должны защитить этих людей, – произнесла из-под капюшона Алина. – Среди вас есть раненые?
– Нет, миледи, до нас они пока не добрались. А если б добрались, то раненых бы все равно не осталось, – не зная, что говорит с принцессой, ответил Патриг.
– Где их видели в последний раз? – спросил Моллард.
– В той стороне, – указал староста на северо-запад. – Там была единственная мельница в округе, они ее сожгли. Урожай в этом году снова скудный, но и столько руками не перемолоть. Зимой нас ждет голод, – крестьянин вздохнул. – Прошу, защитите, святой милорд!
– А где ваш хозяин? Кто лорд этих земель? – спросила Алина.
– Граф Бальдер, миледи, его замок…
– Я знаю Эллиса Бальдера, – перебил Дэнтон. – Я знал и его отца, графа Ловера.
«Можешь звать меня дядей, если хочешь».
– Он знает о том, что здесь происходит?
– Мы отправили человека, милорд, но он не вернулся.
– Даже если он пропал, кто-нибудь другой наверняка донес до графа страшные вести, – сказал Дэнтон. – Кроме того, рано или поздно его люди должны явиться за долей урожая. Пусть ваш лорд защитит вас. Железная инквизиция продолжает свой путь.
В глазах Патрига появились слезы.
– Как повелите, милорд, – произнес он, кланяясь. – Будем надеяться, что доживем.
– Едем, – сказал Моллард. – Арик, горн.
Клювогорн взлетел и протрубил. Сначала он имел привычку трубить прямо на плече, оглушая Дэнтона, но потом научился взлетать.
Староста уступил путь и подошел к своим людям, разводя маленькими руками.
Вихрь тронулся было вперед, но путь ему внезапно преградила Роза. Алина сбросила капюшон. Впервые Дэнтон увидел ее в гневе.
– И вы оставите этих людей?! – воскликнула она, а Роза заржала и взмахнула шелковой гривой.
Гром, не обращая внимания на ругательства Брона, кинулся и толкнул Вихря грудью, встав между ним и Розой. Вихрь яростно заржал, толкая в ответ.
Брон вонзил шпоры в бока Грома и натянул поводья, заставляя его отступить.
– Простите, инквизитор, – сказал он. – Это все Гром. Они с Розой подружились.
Дэнтон жестом отправил Брона восвояси. Тот коротко кивнул и отъехал, ругаясь на коня. Крестьяне смотрели на них во все глаза, забросив работу.
– У них есть лорд, – сказал Дэнтон. – Я его знаю – он хороший человек.
– Они говорят, там целая орда чудовищ! Сколько людей у этого Бальдера?! Пара сотен, если вооружить каждого мальчишку?!
Может, и того меньше, подумал Моллард. Бальдеры владели обширными, но разрозненными землями, и никогда не могли похвастать сильной гвардией.
– Возможно, – ответил он. – Это не наше дело.
– Разве инквизиторы не приносят клятву защищать государство и всех его людей от порождений мрака?!
– Сейчас мне нет до этого дела, госпожа. Я выполняю обещание, данное его святейшеству.
– Мы останемся и поможем этим людям! – вскричала принцесса со слезами на глазах, но железом в голосе. – Сир Лавеллет!
– Моя госпожа, – Эльтон тут же появился рядом.
– Ты готов обнажить меч для защиты этих людей?
– Если вы прикажете.
– Тогда я приказываю! – провозгласила Алина. – Я приказываю тебе и приказываю вам, инквизитор Моллард! Мы останемся и защитим несчастных!
Ошеломленные крестьяне взирали на красивую, но хрупкую девушку, которая по какой-то причине смела приказывать инквизитору. Солдаты за спиной Дэнтона зашептались, Кассандра сопела за правым плечом, и Моллард чувствовал ее злость так же, как и свою.
– Да будет так, – сказал он. – Все слышали? Мы остаемся, чтобы дать бой чудовищам! Так приказала принцесса Алина Америйская!
Люди разом выдохнули. Все, кто стоял на ногах, рухнули на колени. Всадники склонились к холкам лошадей.
– Это принцесса! Принцесса здесь! – зазвучали голоса.
– Спасибо, ваше величество! – подползая к Алине на коленях, говорил Патриг. – Легенды о вашей доброте не лгут! Слава Просветителю, что послал вас!
– На все воля Его, – смутившись, ответила принцесса.
– Собери своих людей, Патриг. Пусть берут пожитки и готовятся идти, – приказал Дэн.
– Куда, милорд?
– Куда прикажут, – сказал Дэнтон и резко развернул Вихря, направляясь к солдатам.
– Отрядите самых ушлых, – приказал он. – Пусть пройдут по домам и возьмут все, что пригодится – еду, одеяла, дрова. Если кто будет против, разъясните, что это изымается именем инквизиции и Святого Престола.
– Будет сделано, инквизитор.
Солдаты отправились исполнять приказ. Когда Молллард повернулся, то увидел перед собой насупленного Лавеллета.
– Вам не стоило говорить всем, – хмуро сказал он.
– А принцессе не стоило приказывать мне во всеуслышание.
– Теперь все знают, что с нами едет будущая королева. Это опасно для нее!
Дэнтон твердо встретил вызывающий взгляд юного рыцаря.
– Я вдруг понял кое-что, сир Лавеллет, – сказал он. – Король не давал вам своего благословления. Вы с принцессой сбежали тайно. Вы обманули государя, архиепископа и в конечном итоге меня.
Эльтон сжал губы, словно сдерживая рвущиеся наружу слова.
– Мне кажется, она и впрямь желает помочь людям Дримгарда, – продолжал Дэнтон. – Но ты, сир, поехал, чтобы потешить свое самолюбие. Гордый рыцарь, защищающий даму сердца, славное приключение для баек у камина. Не знаю, что у вас за любовь, но рано или поздно она станет королевой, а тебе никогда не быть королем.
– Мне это и не нужно, – сказал Лавеллет. – Я мечтаю стать капитаном ее Щитов, и этого будет довольно.
– А ты стерпишь, когда она начнет рожать детей от другого мужчины?
– Я не хочу ее тела, – сжимая поводья, ответил Эльтон. – Я люблю ее душу.
– Знаешь, сир Лавеллет, я не запоминаю лиц – тебе, должно быть, уже рассказали. Я их почти не вижу. Но зато я хорошо слышу и запоминаю голоса. И сейчас твой голос врет.
Эльтон ничего не ответил. Дэнтон повернул коня и подозвал Брона.
– И что, мы правда будем биться со свинарами? – пробурчал тот, потирая седые усы. Гром под ним исподлобья смотрел на Вихря.
– Я не расслышал.
– И что, мы… – на полуслове Бронвер сообразил. – Простите, инквизитор. Каков приказ?
– Возьми десяток лучших наездников, старшим поставь кого-нибудь из ветеранов. Отправь их туда, где в последний раз видели тварей. Я хочу знать, сколько их. Дай людям знамя и вооружи их луками – пусть обстреляют свинаров и убедятся, что они последовали за ними.
– Вы хотите устроить засаду?
– Выполняй приказ. Я решу, когда буду знать, сколько у нас врагов.
– Конечно, инквизитор, – кивнул Брон, скрывая недовольство. – Ваша воля – закон.
Глава третья: Железная луна
I
Америя, Кроунгард.
Коррин только что рассказал старому И´вону, смотрителю королевской кладовой, о своей затее. Тот задумчиво крутил на пальце серебряный перстень и смотрел в одну точку.
– Ну так что? Вы с нами?
– Я не воин, – прошамкал смотритель. – Чем я могу вам помочь?
– Деньгами, – ухмыльнулся Коррин. – Я хочу подкупить слуг, которые входят в башню Наместника, и кальдийцев, которые остались вне ее. Сведенья дорого стоят.
– И с чего вы взяли, что у меня есть деньги?
Коррин подавил смешок. В покоях Ивона, где они сидели, жарко горел резной камин, отделанный бронзой. На стенах блестели позолоченные, или даже золотые канделябры. Напротив окна, омытая лунным светом, висела в серебряной раме икона святого Карха. Даже несведущий человек догадался бы, что деньги у хозяина покоев имеются.
– Да бросьте, – сказал Корр. – Не я один знаю, что вы берете взятки с тех, кто хочет поставлять свои товары во дворец.
Белокожий смотритель в один миг покраснел.
– Лживые слухи! – возмутился он. – При дворе Законника нет места преступленьям! Убирайтесь, сир, и молитесь, чтобы я не рассказал королю о вашем заговоре!
– Никуда я не пойду, господин Ивон.
– Немедленно! – смотритель подскочил и распахнул дверь. – Вон!
Насупившись, Коррин поднялся. Подошел к двери и, оттолкнув Ивона, захлопнул ее.
– Я позову стражу!
– Зовите, – сказал Корр. – Я сразу расскажу им, что узнал. Сколько мзды вы берете с мясников, и ткачей, и гвоздарей, и всех остальных. И как вы покупаете бочки только на бумаге, и лишаете слуг дневного жалованья за провинности, но говорите, что заплатили. И…
– Хватит, – прервал смотритель и хмуро пожевал губами. – Небытие вас побери, откуда вы все это знаете?
– Достаточно поговорить с людьми. Королю и остальным просто нет дела до муки и подушек, на которых вы наживаетесь. Но если им когда-нибудь захочется уменьшить расходы дворца и они покопаются в документах – головы вам точно не сносить.
– Без вас знаю, – буркнул Ивон. – Сколько?
– Если б вы сами согласились нам помочь, я бы сказал: сотня серебряков. Ну а так – три сотни.
– Триста серебряных?! Вы с ума сошли!
– Ну хорошо, давайте три золотых.
– Это то же самое!
– Я ведь говорю, что знаю, сколько денег вы воруете из казны. Поделитесь немного. Тем более, что это на благое дело, во славу короля и Америи.
– Во славу Америи, – шепеляво передразнил Ивон. – Как будто вы идете на это ради страны.
– Ради чего же еще? – улыбнулся Коррин.
– А вы посмотрите в зеркало, сир Гвин, и увидите! На вашем лукавом лице так и написано – хочу, чтобы мной восхищались!
– Неужели так и написано? – Корр огляделся в поисках зеркала, но его-то в покоях и не было. – Ладно, верю вам на слово. Где вы прячете деньги?
– Подождите в коридоре, – прошамкал Ивон.
– Не вздумайте запереться. Я буду рядом.
– А вы не подслушивайте!
– Ладно.
Когда Коррин вышел из комнаты, за спиной щелкнула задвижка. Он ухмыльнулся и приложил ухо к замочной скважине.
– Господин Ивон дал нам триста серебряных марок и обещал молчать, как рыба.
– И ты поверил старому говнюку? – спросил Дюг Пьерриг.
– Ну да, – пожал плечами Корр. – Думаю, что достаточно его напугал.
– Ты хотя бы приставил кинжал ему к глотке?
– Какие жестокие меры, Дюг, – поморщился Коррин. – Он и так боится за свою жизнь. Если король узнает о его делишках, тут же повесит, как разбойника.
– Он и есть разбойник, – пробурчал Двухголовый. – Сукин сын, ворует у самого короля.
– Мы расскажем о нем государю, – махнул рукой Коррин. – Когда разберемся с Наместником.
От одних этих слов – «мы разберемся с Наместником» – в груди раздувалось чувство величия. Они пока лишь готовились, но уже сейчас на языке ощущался сладкий вкус победы.
Сир Гвин засыпал и просыпался с мечтами о том, на какую вершину они вознесутся, когда решат столь важный государственный вопрос. Да, они поступают не совсем по закону. Совсем не по закону, если честно, но какое это будет иметь значение, когда они притащат Люцио Третьего к америйскому трону? Король не откажется от такого дара, и уж точно не казнит их за это. И даже если они не получат награды от Эсмунда, слава об их поступке облетит весь мир. Кальдийцы возненавидят их, но каждый мужчина в Америи будет восхищаться и жалеть, что его не было среди них.
Стояло раннее утро. За полукруглыми окнами Пенного зала лил дождь, столы пока что пустовали. Коррин завтракал овсяной кашей с медом, Гиральд и Дюг предпочли холодную телятину со свежим луком.
– Говорят, в стране голод, – сказал Коррин, глядя на то, как Двухголовый уплетает нежное мясо.
– Угу. Я тоже слышал, – прочавкал Гиральд. – Годы гроз и все такое.
– С голодом пускай разбираются крестьяне, это они растят еду, – сказал Пьерриг, ломая горячий белый хлеб. – Что дальше, Гвин?
– Надо подкупить слуг. Я займусь этим, а ты, Дюг, поговори с кальдийцами.
– С чего мне это делать?
– С того, что рыцарю инквизиции они доверятся скорее, чем просто рыцарю. Хотя с твоего языка слетает столько проклятий, что, быть может, и правда лучше мне.
– Не греби на себя так много. Я поговорю, если надо.
– Вот и славно, – Коррин отставил пустую миску. – Постарайся узнать, есть ли в башне другие воины, кроме паладинов. Кстати, ты ведь служишь архиепископу. Скажи, что его святейшество переживает за безопасность Наместника и надеется выделить солдат инквизиции для охраны. Что-нибудь такое.
– Ты всех считаешь глупее себя, не так ли? – осведомился Пьерриг, злобно глядя на Коррина. Бельмо на глазу придавало ему жуткий вид.
Корр пожал плечами. Он и впрямь не страдал от недостатка самоуважения, и частенько оказывался сообразительнее многих. Поэтому, не желая разгневать вспыльчивого Дюга, ничего не ответил.
– Ладно, мне пора на пост, – Гиральд отломил кусок хлеба с собой и поднялся. – Приходите, если будут новости.
– Хорошо, – Коррин тоже встал. – Мне нужно в западное крыло, там есть человек, который сможет помочь нам в бою. Вы идете, сир Пьерриг? Кальдийцев тоже разместили в западной части.
– Идем. По дороге расскажешь, с какого хрена ты такой самоуверенный.
– Потому что удача всегда на моей стороне, дружище.
– Ты уверен?
– Как в том, что каждый день восходит солнце, – улыбнулся Коррин.
Чтобы из Пенного зала, который находился в центре Кроунгарда, добраться до западного крыла, требовалось преодолеть немало лестниц и переходов, включая Морскую галерею, отделанную галькой со дна Скованного моря. На стенах там висели чучела рыб – от известной всем сталепёрки до редкого сабленоса, громадной рыбины с кривым костяным наростом на голове. Говорят, эти рыбы были жутко глупыми и сами всплывали к лодкам рыбаков, так что их можно было брать голыми руками. Потому их почти не осталось.
Но даже эти рыбы показались Коррину не такими глупыми, как молодой дворянин, в полный голос рассуждающий о том, что значил платок на руке Бесхребетного.
– Говорю вам, она отдалась ему! Сколько раз я предлагал леди Пьерриг свою руку и сердце, и получал отказ. Их семья небогата, а я после смерти отца стану графом – может ли дочь какого-то замшелого рыцаря мечтать о большем? Но нет, она предпочла стать всего лишь грядкой для трусливого семени…
Коррин посмотрел на Пьеррига, чье квадратное лицо исказила звериная ярость.
– Дюг…
Он бросился вперед. Дворянчик заметил его и обомлел, надменное выражение сменила паника.
– Сир Пьерриг, – он поднял руки. – Уважаемый сир, я…
Тяжелый кулак врезался ему в щеку, и графский сынок упал навзничь. Слушатели расступились, широкими глазами взирая на сцену. Прижимая ладонь к лицу, юноша отползал от наступающего Пьеррига.
– Довольно, сир! – восликнул он. – Вы…
Удар сапога заставил его зубы сомкнуться, и раздался громкий хруст. Дамы вокруг ахнули и отвернулись, а дворянчик завопил, двумя руками хватаясь за сломанную челюсть.
– Кто еще желает оскорбить мою семью?! – проревел, оглядываясь, Дюг.
Все молчали, пока другой юноша не вышел вперед.
– Вам не стоило делать этого, сир, – сказал он.
– Неужели? – навис над ним Пьерриг.
– Да, – голос парня дрогнул, но он стоял на своем. – Как рыцарь, вы должны были вызвать его на поединок. Мы не простолюдины, чтоб отвечать на оскорбленья кулаками.
Пьерриг хмыкнул и повернулся к скулящему дворянчику.
– Ты кусок вонючего, поганого дерьма. Вызови меня, если хочешь. Когда срастется челюсть.
С этими словами он повернулся и громко зашагал прочь – в противоположную сторону от той, куда они с Коррином направлялись.
– Дюг, подожди, – Корр встал у него на пути. – Куда ты собрался?
– К сестре. Передам, что бывшие женихи о ней говорят.
– Она и так узнает.
Пьерриг сжал кулаки, и на мгновение Коррин подумал, что сейчас и у него будет сломана челюсть. Но Дюг всего лишь оттолкнул его в сторону.
– У нас есть дела! – прошептал Корр, хватая Пьеррига за плечо. – Они важнее!
– Для меня семья важнее. Потому я и с вами. Отпусти.
– Мрак с тобой, иди, – Гвин разжал пальцы. – Но не забудь, что надо сделать.
– Я помню! – рявкнул Пьерриг и пошел прочь.
Скоро сир Гвин добрался до покоев сира Роберда, легендарного копейщика, прозванного Жалящий Змей. Он был уже стар, но продолжал давать уроки и по слухам, был полон сил. Говорят, даже Щиты тренировались у него, хотя мечом Роберд владел далеко не так хорошо, как копьем.
На дверях покоев висел треугольный щит с гербом – синее поле и копье с распущенными белыми крыльями по бокам. Коррин постучался, и дверь ему открыл прямой, худощавый мужчина с острым носом, сам похожий на копье.
– Доброе утро, сир Роберд. Меня зовут сир Коррин Гвин. Вы позволите войти?
– Желаете взять пару уроков, сир? – жестом приглашая внутрь, спросил Роберд.
– Не совсем так, хотя мастер копья пригодился бы нашему делу.
Жалящий Змей опустил одну бровь и поднял другую, недоверчиво взирая на Коррина.
– Дело? Что за дело?
– Месть. Я и мои соратники желаем отомстить паладинам за смерть Эрига Раддерфорда, и схватить Великого Наместника, чтобы привести его к Законнику.
Роберд крякнул:
– И вы так прямо говорите об этом?
– Я надеялся, что пришел к рыцарю, верному Америи. С чего мне юлить?
Все еще стоя у двери, Роберд усмехнулся в тонкие седые усы.
– Вы хотите напасть на паладинов Престола?
– Верно.
– И ворваться в башню Наместника?
– Именно.
– И схватить Люцио Третьего?
– Нельзя сказать точнее.
– Вы и ваши друзья – покойники, – спокойно заметил Змей. – Вы что, хотели, чтобы я пошел с вами?
