Текст книги "Смертник в серой шинели. Трилогия"

Автор книги: Александр Конторович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 44 страниц)

Поднявшись наверх, некоторое время сидим просто на свежем воздухе. Все-таки свет фонарей и факелов в коридорах – это не яркое солнышко на улице. Нас слегка разморило, а Кот даже вздремнул минут десять. Не мешаю ему, пусть хоть чуток передохнет. Мы по этим коридорам почти четыре часа лазили, какой-то передых совершенно необходим, а то и ноги можно протянуть от перегрузки. Да и я сам чуток размяк на солнышке.

Глава 16

Будит нас обоих звук трубы. Продрав глаза, пулей несемся в привратную башню.

Из амбразур видно, что снизу поднимается колонна солдат. В передовых рядах везут знамя. Герб с этого расстояния не виден.

– Барон подошел? – спрашиваю у Кота.

– Похоже. По численности их как раз человек двести, как он и сообщил.

– Ладно. Стрелков на башнях предупреди – мало ли что…

Хотя я прекрасно понимаю, что две сотни солдат сметут нас за несколько минут. Тем более что мы все уже давно на ногах, уставшие и измотанные бессонной ночью.

Свесившись вниз, даю команду впустить прибывших.

Скрипя, открываются огромные створки ворот, и в их проеме показывается всадник. Рядом с ним знаменосец.

Оба они покрыты пылью, видно, что торопились ребята сюда не на шутку.

Должно быть, барон этот тут немалая шишка. Двести стражников – сила! Так ведь он еще, поди, и не всех сюда отправил, должен же кто-то и в его владениях порядок поддерживать?

Мы с Лексли стоим в середине двора, и оба всадника направляются прямо к нам. За их спинами в проеме ворот показываются и все остальные. Спокойно и без суеты они разъезжаются по сторонам и выстраиваются в четыре шеренги. Парни, судя по всему, неплохо обучены и дело знают. Во всяком случае, их маневры вызывают одобрительную оценку у моего спутника:

– Грамотные ребята! Несколько часов марша, а снаряжение ни у кого не болтается, в седлах сидят крепко.

Подъехав к нам метров на десять, оба передовых всадника спешиваются. Следом за ними такую же операцию повторяют и остальные.

Первым идет крепкий и уже порядком немолодой дядька. Совершенно седые волосы резко контрастируют с черной бородой. Надо полагать, это и есть сам барон. Отстав от него на три шага, идет знаменосец. Отсюда я уже могу рассмотреть герб на знамени. На треугольном щите нарисован вставший на дыбы единорог. Не силен я в геральдике и не очень понимаю значение этого герба.

Подойдя на два метра, бородатый останавливается.

– Милорд?

Лексли кивает в мою сторону.

Бородатый делает шаг вперед, снимает шлем и опускается на одно колено. Знаменосец склоняет знамя, и по этому знаку все остальные солдаты следуют примеру своего командира. Остается на ногах только знаменосец.

Склонив голову, командир вынимает свой меч и протягивает его мне рукояткой вперед.

– Хоть я и не успел принести вам, милорд, вассальную клятву, однако же мой долг быть с вами рядом в минуту опасности!

Беру в руки меч и оглядываюсь на своего спутника. Тот молчит, предоставляя мне возможность самому принимать решение. Вот злодей! Я же ни уха ни рыла в этих церемониях! Что делать-то надо?

Шагнув вперед, я поднимаю барона на ноги.

– Принимаю вашу клятву, барон! И возвращаю вам ваш меч, ибо более достойного владельца ему не найти! Со своей стороны обязуюсь защищать вас и ваших людей так, как это и надлежит лорду!

Ничего не напортачил?

Вроде бы нет – Кот не высказывает никаких сомнений, да и барон спокоен.

– С сего дня и навсегда вы, барон, будете первым из тех, кто стоит рядом со мной. В мирное время и в годину испытаний! И все потомки ваши унаследуют это право!

Ух ты! Вот это я сказанул! Лексли удивленно раскрывает глаза. Видать, данная привилегия тут немало значит. Ну и пусть. По крайней мере, этот дядька производит хорошее впечатление. Хоть разок награда найдет своего владельца вовремя и правильно.

Барон смущен, надо полагать, не ожидал.

– Милорд… Такая честь для меня… Ведь я не принадлежу к лучшим родам ваших вассалов. Есть и иные, знатные своими предками и заслугами… Я всего лишь выполняю свой долг!

А дядька-то правильный!

– Барон, долг выполнять обязаны все. Посмотрите вокруг – где все эти знатные и заслуженные люди? Вы первый – вам и честь! Не спорю, возможно, их предки знатны и их личные заслуги весьма велики. Однако же не передо мною! Никого из них сейчас тут нет, и почетное место возле меня по праву принадлежит первому из явившихся!

Он поворачивается к своим солдатам и поднимает вверх свой меч. Секунда-другая – и над вставшими с колен солдатами с лязгом поднимаются вверх две сотни клинков. Впечатляющее зрелище, надо сказать…

Поворачиваюсь к Лексли:

– Давай, занимайся пополнением. Ребят наших озадачь, пусть помогут.

Оборачиваюсь к бородатому:

– Как ваше имя, барон?

– Лэн, барон Вольте.

– Ну а меня здесь зовут Сандром, Лэн. Так что – будем знакомы!

Отвожу его в сторону и кратко поясняю обстановку. Предлагаю ему взять на себя охрану внешних рубежей замка, занять стены и внешние башни.

– Для внутренних постов, барон, нужно выделить группы по десять человек. К каждой такой группе будет прикреплен один из Котов. Они хорошо знают устройство замка и помогут вашим солдатам в организации службы. На постах стоим по четыре человека, прочие отдыхают и в резерве. Порядок смены обговорите с Лексли – он тут всем этим заведует. Смените слуг, у них своя работа есть. Кто у вас отвечает за кормежку и прочее?

Лэн бросает несколько слов знаменосцу, и вскоре к нам подбегают двое крепких парней. Один из них – прямо-таки вылитый прапорщик Сойкин, и я совершенно не удивляюсь, узнав, что именно он и заведует всей хозяйственной частью отряда.

Оборачиваюсь назад и машу рукой управляющему. Он скромно маячит на заднем плане, не встревая в наш разговор.

– Логен! Займитесь-ка вместе с людьми барона обустройством солдат. Твоих подчиненных сейчас сменят с постов. Половину отправляй спать, небось еле на ногах стоят, а с прочими займитесь размещением людей. Казармы у нас тут есть?

– Есть, милорд. Можем свободно разместить еще столько же и даже больше.

– Вот и размести. Организуй готовку пищи, места для сна приготовить. Сменившимся вина, но – в меру! Лошадей в конюшню, накормить и расседлать. Два десятка держать под седлом – мало ли что. Тебе для этого нужно что-нибудь?

– Разве что хлеба испечь… на столько людей я не рассчитывал. Да зелени из деревни привезти.

– Возьмешь сколько надо помощников, деньги у тебя есть – не скупись! Сопровождение им обеспечите? – оборачиваюсь я ко второму из баронских заместителей.

– Сделаем, милорд, – басит он. – Не сомневайтесь, люди у нас опытные.

– Ну и славно! Снаряжение, вооружение – что-нибудь вам нужно еще?

В глазах баронского «прапорщика» загорается огонек интереса.

– Ну… есть немного, милорд…

– Логен! Обеспечь! Выдай со складов все, что потребно.

Спихнув со своих плеч все заботы об организации службы и обеспечении гарнизона всем необходимым, мы с бароном поднимаемся на стену. Облокачиваюсь на парапет и подставляю свое лицо прохладному ветерку.

– Устраивайтесь, барон. Не могу вам сейчас сказать, сколько времени вашим солдатам придется здесь провести. Откровенно говоря – и сам пока не знаю. У вас-то в поместье остался хоть кто-нибудь для охраны?

– Еще пятьдесят человек, милорд. Так что – порядок будет.

Двести пятьдесят стражников? Чем этот барон тут занимается?

– Если не секрет, Лэн, зачем вам столько солдат?

– Мои владения граничат с горами. А тамошние жители не всегда отличаются сильным законопослушанием. Да и дорогу нужно охранять… по той же причине.

Ну, все как у нас. Такие же безбашенные горцы. И те же проблемы во взаимоотношениях с ними.

– Обещаю не задерживать вас и ваших людей сверх необходимого. Кстати! – спохватываюсь я. – Вы сами-то хоть перекусить успели? А то о солдатах я подумал, а про вас-то и забыл! Есть хотите?

Барон не ломается, и вскоре мы с ним и уже возвратившимся Лексли сидим на верхушке башни, куда из кухни уже приволокли всяческой еды. Ну а чего выпить, у нас и так было. Проведя «рунный тест» над всем принесенным, киваю на стол – можно приступать!

Попробовав кваса, барон одобрительно крякает. Обернувшись к стоящему позади нас слуге, приказываю ему обеспечить баронских солдат аналогичным питьем.

– Право слово, милорд, – смущается барон, – вы ставите меня в неловкое положение…

– Это каким же образом, барон?

– Заботиться о своих солдатах надлежит мне… это же мои люди. Мне просто неудобно отвлекать ваше внимание еще и на это.

– Сейчас ваши солдаты охраняют мой замок, Лэн! Долг хозяина – проявить заботу о госте, не так ли? Кстати говоря, вы ведь не все наши напитки попробовали… Лексли, плесни барону… ну, сам знаешь чего…

Продукция Мирны оказывает свое обычное воздействие – барон пару минут хватает ртом воздух.

– А вот этой настойкой солдат мы поить уже не будем! Во всяком случае – не всех!

– Да уж… – соглашается барон. – У меня так и сон весь куда-то пропал… Мощное зелье!

– Иногда – так и слишком мощное, – ворчит Кот.

– Не буду спорить, – соглашается барон. – И все же, милорд, мне как-то непривычно видеть лорда, который настолько погружен в решение, в общем-то, совершенно рядовых вопросов.

– Как сказать, барон… – качаю головой. – Мне вот приходилось быть солдатом. Причем самым обыкновенным. И я помню, как много значит для него сытная и своевременная еда и теплая постель.

– Вы были солдатом? – удивляется он. – Где же?

– Далеко отсюда… даже слишком далеко. И война у нас была жестокая и безжалостная. Не дай бог вам, Лэн, хоть когда-нибудь увидеть что-то подобное. Пусть даже и во сне.

Собеседник мой переваривает сказанное.

– Но… ведь война вообще жестокое дело, милорд. Как же иначе? Да и куда же еще быть более жестоким?

– Увы, барон, есть куда. Мне приходилось видеть, как командиры отрядов жили в тепле и удобстве, в то время как их солдаты страдали даже от нехватки воды, не говоря уж обо всем прочем. Говоря о командирах, я не имею в виду сотников и десятников – те были вместе со своими солдатами. А вот генералы – те жили очень хорошо. А что касается меня… так я и лордом-то стал совершенно случайно – убил в поединке прежнего графа. Кто же знал, что мне придется занять его место?

– Я что-то об этом слышал, – после некоторого раздумья говорит барон. – Но всех подробностей просто не знаю.

– А оно вам надо? Хотя, если так хотите… – кратко пересказываю барону ту версию событий, которую мы вместе со Стариком и епископом придумали для всеобщего распространения.

Он молча вертит в руках пустой кубок.

– Вы, милорд, перешли дорогу кому-то очень сильному, – наконец разлепляет он губы. – Боюсь даже предположить, кто это такой может быть.

Уж не жалеет ли он о своей торопливости? Накликал таким макаром на себя чью-то немилость. А что? Всякое может быть. Своя-то рубаха к телу ближе.

– Нехорошо говорить о мертвых плохое… но лгать – еще хуже, – Лэн ставит кубок на стол. – Покойный граф был… весьма своеобразным человеком. И в кругу его общения порою попадались очень странные и неприятные люди. Я говорил вам, что у меня частенько возникают стычки с горцами?

– Да, я помню.

– Еще мои предки построили в ущельях сторожевые башни. И этим очень сильно затруднили выход горцев на равнину. А уж вернуться назад с награбленным добром – стало и вовсе немыслимо. В то время в моем баронстве была всего лишь сотня стражников – и этого хватало.

– А отчего же сейчас их стало больше?

– Три года назад граф договорился с горцами и повелел мне снять посты из башен.

– Почему?

– Он не объяснил. Просто приказал – и все. Правда, не помешал набрать еще солдат.

– И что же? Горцы выполнили свою часть договора?

– Возможно, что договор с графом они выполнили. Хотя я, естественно, не знаю, о чем горцы с ним договорились. Но вот нам жить стало хуже – и здорово! Маленькие кучки разбойников постоянно проникают в наши поселения. Воруют скот, нападают на людей. Мы их по мере сил ловим. Но… – Лэн развел руками.

– Интересно! Я про это ничего не знал!

– Вам же должен был об этом доложить управляющий графа! – изумляется барон. – Он-то ведь был полностью в курсе дела – сам же эти переговоры и вел!

– Он был убит вместе с графом.

– Тогда… архивариус – вот! Этот тоже должен был знать!

– Увы, барон, я его вообще не видел. Во всяком случае, он тоже ничего для этого не сделал.

Мой собеседник пожимает плечами.

– Не знаю, милорд, отчего так произошло.

– Скажи-ка мне, Лэн, а те башни… они целы до сих пор?

– Целы. Горцам они не нужны – к ним и так никто не ходит, даже купцы. Там нечем торговать, и им нечем платить за товары. Так что и защищать проходы никому не интересно. Зачем, когда можно вместо этого угнать стадо или ограбить деревню?

– А разрушить башни они могли?

– Для этого надо всем собраться, несколько дней тяжелого труда… зачем? Кто будет за это платить?

– Ну… есть же общие для всех интересы?

– Это у горцев-то? Да там каждое поселение имеет своего вождя и не признает никаких авторитетов! Какое бы предложение ни выдвинул один из таких вождей, другой обязательно выступит против. Чтобы не показаться зависимым от соседа.

– Хм… Вот что, барон, я про этот договор ничего не знаю, его не подписывал и никому ничем не обязан. Короче – занимайте башни! И никого оттуда на равнину не пускать! Вообще!

– Совсем никого? – удивляется он. – А торговые караваны?

– Вы же сами сказали, что им нечем торговать. Или я не прав?

– Торговцы к ним не ездят – это факт. Но они сами часто ездят на рынки и…

Тут он замолкает и несколько минут сидит в размышлениях. Лексли осторожно толкает меня ногой и указывает взглядом на барона. Тот чем-то сильно озадачен. Наконец, морщины на его лбу разглаживаются, и он поднимает голову.

– Вы правы, милорд, я действительно не знаю, что они там продают. Никто не залезал к ним в мешки.

– Большие хоть мешки-то?

– Приличные.

– Ну так вот, барон, больше никто никуда не поедет. Пешком – милости прошу! Далеко все равно не уйдут и назад особенно не притащат ничего. С сего дня и до особого распоряжения – хрен им, а не рынок! А вот когда на переговоры попросятся – тогда и приведете их ко мне!

Глаза барона вспыхивают довольными огоньками.

– С превеликим удовольствием, милорд! А если кто-нибудь спросит, на основании чего закрыты проходы?

– Во-первых, они не закрыты. Пешком ходить можно. Во-вторых, ссылайся на меня. Так и говори – приказ лорда. Эти горы ведь не входят в мои владения? – поворачиваюсь я к Лексли.

– Они и в наше королевство не входят. Вообще никуда.

– Чего так?

– А кому они нужны? Ничего интересного там нет, даже пастбищ нормальных всего ничего. Ими владели наши короли, потом эти земли захватили у нас соседи, но быстро об этом пожалели. Нервов и крови им это стоило прилично, а вот прибытка они не получили никакого. Даже в армию обитателей тех мест стараются не брать. Вояки они так себе, больше пограбить мастера. Делать же что-то иное им, по их понятиям, неприлично. Поэтому, воспользовавшись какой-то очередной смутой, соседнее королевство вывело оттуда свои войска… да так и забыло их туда вернуть. Обрадованные горцы подняли было очередное восстание, но быстро обнаружили, что воевать с ними никто не собирается, а выходы на равнину перекрыты стенами и башнями. С тех пор они и варятся в своем котле. Периодически воюют друг с другом за пастбища, за угнанный скот, еще за что-то…

– И как давно?

– Да уж лет тридцать.

– Тридцать шесть, – поправляет барон.

– Прилично! – качаю я головой. – И много их там?

– Кто знает? По приблизительным подсчетам – десять-пятнадцать тысяч войска они выставить могут. Из них около трети – конные, остальные пехота.

– И как?

– Полку латников и полку пехоты с арбалетчиками – на два часа работы, – наливая себе квас, проворчал Лексли.

– Три, – не соглашается барон.

– Ну, пусть будет так.

– Интересно, – берусь за баклагу с квасом и я, – их что же, всегда так мало было?

– Отчего же? – пожимает плечами Лэн. – Пока пусть и номинально, но имелась верховная власть, было получше. Войну из-за косо брошенного взгляда не затевали – все-таки коронные войска там стояли и шутить они не любили. Какие-то дороги строились, более-менее торговали с ними, даже и на заработки часть людей выезжала на равнину. Тогда мы оценивали их военные возможности гораздо выше. У них только конных было около пятнадцати тысяч. Ну а как начали они жить по-своему… так быстро друг друга поперерезали. Да и лошадей стало меньше – мы же перестали выпускать их табуны на выпас в предгорные равнины. Тем более что и предлог для этого был – они перестали быть подданными нашего королевства. Опять же – только травою лошадь кормить или еще и овсом, разница есть! А овес у них почти не растет – и сажать негде, да и не занимаются горцы таким делом, с их точки зрения, это не мужское занятие. Чуток выращивают, конечно, но лошадей этим не прокормить. И запрет на торговлю оружием с ними соблюдался неукоснительно. А сами они многого не накуют – некому, да и не из чего.

– Соблюдался?

Барон мнется.

– Ну… последнее время стали мы замечать у горцев доспехи неплохие, опять же мечи у них появились наши. То есть нашей ковки, их кузнецы так не делают.

– А соседи? Не могут они с ними оружием приторговывать?

– До такой степени сумасшествия там еще никто не дошел. Это все равно что раненого волка в своем хлеву выхаживать. Встанет на ноги – тебя же и сожрет!

Интересные тут дела происходят… Все больше и больше знакомых моментов проявляется! Или это общее для всех миров? А бардак в управлении – такой же, как и у нас? Да ну… быть того не может, наш бардак – вещь исключительная и неповторимая! И, слава богу, откровенно говоря…

Глава 17

Заморив червячка, наша команда спускается вниз. Появляется Норн, и я тут же отсылаю Лексли спать. В приказной форме и не менее пяти часов. Обновившимся составом обходим замок. Баронские солдаты уже на постах, совлом не торгуют, службу несут грамотно.

Заглядываем и в казарму. Тут тоже все в ажуре, народ распределили правильно, не в тесноте, благо места хватает, но компактно. Опять же – все друг у друга на виду. Выставили и посты – это уже заместители Лэна подсуетились, мы таких команд не давали.

Вообще надо отдать должное – барон оказался дядькой неплохим. Вояка опытный и дело свое знает добре. Вот таких-то в мирное время и задвигают, куда Макар телят не гонял. Зато во время войны на их горбу выезжает все верховное руководство. Мне даже становится неловко, что я к нему на «ты» обращался. По нашим-то меркам, он почти подполковник – а я кто? Тихонько консультируюсь на эту тему с Норном. Он меня успокаивает – по местным понятиям, это серьезный знак доверия со стороны сюзерена. Оказывается, даже тот факт, что я сам поднял барона с колен, а не просто приказал ему встать – уже серьезно выделяет его из прочих. Впредь надо лучше башкою думать, вот так кого не того поднимешь – а он и нос задерет на полном серьезе. И ведь прав будет, стервец!

Блин, надо будет епископа попросить, чтобы советника какого-нибудь знающего дал, что ли? Со здешними обычаями шутить – все равно что на минном поле плясать!

Кстати говоря, а чего это у нас городской голова не чешется? Тут его родной лорд пашет, понимаешь, как раб на галерах, а от него ни слуху ни духу!

Озадачиваю на этот счет Норна, пускай пошлет кого-нибудь в город – накрутят там хвоста некоторым товарищам…

Интересно, мелькает у меня мысль, а вот полки, что в город вошли, – они-то что сейчас делают? Нет, в замок я их, ясен пень, не пущу, хватит тут и баронских солдат. Но все-таки?

Ну, ладно – в городе солдаты эти проходом были. Куда, кстати, они после этого пошли? Лес-то и здесь есть?

А разбойники?

Они-то тут как – водятся?

А куда ведет дорога из баронского поместья, та, которую охраняют его стражники? Самый что ни на есть – торговый путь.

Как это в моем мире говорилось? «Было бы болото, а черти напрыгают!»

Дорога есть, купцы присутствуют. Даже стража есть. Стало быть – и разбойники наличествуют. Помимо отмороженных горцев – ну да это другая статья… отчего же полк сюда не пошел?

А хрен его знает!

В общем, день оказался насыщен заботами и хлопотами. Хотя, конечно, барон со своими солдатами оказался очень даже к месту. По крайней мере, головная боль с охраной замка немного отошла на второй план. И даже сидящие где-то в тайниках злодеи не казались мне настолько опасными.

Смеркалось, когда мы наконец закончили обход замка и возвратились на свой командный пункт. Тут уже горели фонари, и вместо тента был установлен походный шатер, что сразу сделало это место каким-то уютным и домашним. Даже еду нам принесли не солдаты, а две симпатичные девчушки. Впервые за все это время удалось пожрать горячей пищи.

Сижу в кресле и просто-таки чувствую, как из ног понемногу уходит усталость. Однако же и поспать охота – просто сил нет! Надеюсь, что хоть сегодня ко мне не будут приходить воспоминания о военных временах. Так хочется просто подрыхнуть в мягкой постели!

Прощаюсь со своими собеседниками и топаю вниз.

Как я добрался до кровати и оказался под одеялом – откровенно говоря, не помню до сих пор…

Разбудил меня звук рога.

Несколько минут лежу и пытаюсь собраться с мыслями. Потом, как-то сразу, в мозгах щелкает и все становится на свои места. Так, пора вставать. Новый день и новые заботы. Взгляд вбок – Мирны уже нет. Это сколько же я спал?!

Наскоро одевшись, накидываю перевязь с Рунным клинком и вылетаю в коридор.

Наверх или вниз?

Наверх.

Выйдя на площадку башни, застаю там Норна, который что-то помечает на карте. Стараниями моей сероглазки в библиотеке обнаружились карты не только замка, но и прилегающих земель. И когда Мирна вчера притащила нам целый ворох свитков, я при всех расцеловал ее в губы – ценность таких подарков была несомненной!

– С утром! – приветствую я Кота.

– И тебе того же! – серьезно отвечает он, не прерывая своей работы.

– Что там? – киваю я на карту.

– Отмечаю расположение постов и пытаюсь прикинуть возможные варианты прорыва из замка.

– И как?

– Понемногу… – рассеянно отвечает Кот, не отрывая глаз от карты.

Ну, с ним все ясно – с головой ушел в работу, и дергать его сейчас не нужно. Подхватив со стола пару бутербродов с ветчиной, топаю вниз. Кто-то же там трубил в рог? Вот и встретим как полагается…

Во дворе суета.

Баронский зам гоняет свободных от несения службы солдат. Заставляет их сдваивать ряды, поворачиваться и перестраиваться на ходу. Рядом с ним стоит парочка Котов и наблюдает за всеми этими маневрами. Отлично, ребята начали притираться друг к другу, это здорово.

Туда-сюда снуют слуги, тащат какие-то тюки, подметают двор.

В общем – и без лорда обошлись, каждый своим делом занят. Никого никуда не надо подгонять, все и так знают свою задачу.

Подавленный ощущением собственной брошенности и ненужности, уныло топаю в сторону ворот.

Там уже спешиваются очередные гости. Около них вижу Лексли и барона Вольте.

Подхожу ближе, и вот тут меня наконец замечают. Барон степенно кланяется, а Кот после приветствия тащит к приезжим.

От группы гостей отделяется коренастая фигура в рясе. Отец Варшани? Ну, слава богу!

Хитропоп благословляет меня и с ходу загружает тучей вопросов. Насилу отбрехавшись, предлагаю всем заинтересованным лицам проследовать в башню и обсуждать все дела там, где гарантированно не будет ничьих посторонних ушей. Попытку Лэна улизнуть на проверку постов пресекаю в зародыше.

Рассевшись вокруг стола, мы согнали с него Норна, который, что-то ворча под нос, вместе со своими бумагами переместился на нижний этаж. Вчерашняя девчушка принесла мне завтрак. Восхитительная яичница с колбасой – просто прелесть как хорошо! А холодный квас окончательно выгнал из головы все остатки сонливости.

Отец Варшани тем временем увлеченно роется в наших трофеях. С ним вместе пришли еще четыре монаха. И если двое из них выглядели вполне себе по-ученому, то вот оставшаяся парочка больше напоминала мне ребятишек из дивизии Дзержинского. Крепкие, атлетически сложенные фигуры, внимательные глаза, мягкие отточенные движения – спецназ да и только! Интересно, а как в этом случае сочетаются призывы к умерщвлению плоти и такие вот мордовороты? Или у здешних попов это не принято? Надо будет при случае выяснить…

Кстати говоря, Лексли тоже взял на карандаш эту парочку. Судя по взглядам, которые он время от времени на этих ребят бросает, относится он к ним предельно серьезно.

Хитропоп между тем о чем-то спорит со своими научными монахами. Разглядывая какие-то бумаги, они тычут в них пальцами и оживленно обсуждают какие-то, только им понятные, вопросы.

Ну и ладушки, я хоть перекусить успею, пока они там к общему мнению придут. Подмигиваю Коту и барону и указываю им взглядом на столик с едой. Они не заставляют себя долго ждать и присоединяются ко мне. Лексли при этом делает приглашающий жест и обоим монахам-спецназерам. Те не ломаются и подсаживаются к нам. Правда, мяса они все-таки не едят. Зато все остальное сметают со стола за милую душу. Попробовав квасу, удовлетворенно переглядываются и наливают себе еще. Ну вот, внеслужебное общение, да еще и за вкусным хавчиком, всегда способствует сближению и общему согласию.

Между монахами и Лексли завязался разговор, больше похожий на обмен ударами между боксерами в начале боя. Аккуратные прощупывания, малопонятные для непосвященного человека намеки и такие же невнятные, но, судя по всему, достаточно исчерпывающие для них ответы. Похоже, что взаимопонимание между представителями двух силовых структур успешно наладилось.

Не успели еще наши дебаты развернуться в полную силу, как хитропоп вдруг обнаружил отсутствие доброй половины собеседников, о чем и не замедлил уведомить нас негодующим возгласом. Пришлось заканчивать трапезу и перемещаться за общий стол.

– Ну, что ж, милорд, теперь можно с большой долей вероятности сказать, с кем мы имеем дело в настоящем случае.

Все сидящие за столом замолкают и внимательно слушают оратора.

– Посоветовавшись с братьями, – кивает хитропоп на научных монахов, – мы пришли к однозначному выводу: нашим противником выступает Орден молчащих братьев.

Похоже, если бы на стол сейчас кинули взведенную лимонку, то и это не так сильно подействовало бы на окружающих. Барон прикусил себе ладонь, Кот нахмурился и помрачнел, оба монаха-спецназовца озабоченно завертели головами. Только на меня это подействовало весьма относительно. Ну, братья, ну, Орден. Молчащие? Да хоть пляшущие!

– Вы совершенно в этом уверены? – подал голос Лексли. – Вы не подумайте, отец Варшани, что я сомневаюсь в ваших словах, но последнего представителя этого Ордена видели в наших краях более ста лет назад. Где же они прятались все это время? И может ли быть так, что за сто лет их так никто и не обнаружил? Ведь, насколько я помню, практически везде они объявлены вне закона.

– Понимаю твои сомнения, сын мой, – печально говорит хитропоп. – Поверь мне, что такой вывод тоже дался нам весьма нелегко. Но сомнений нет, это они. Слишком много совпадающих признаков на это указывает.

– Может быть, хоть кто-нибудь возьмет на себя труд объяснить мне, что это за Молчащие братья такие? Чем они знамениты и чем опасны? – спрашиваю я.

После недолгого молчания слово берет один из научных монахов:

– Для начала позвольте мне представиться: брат Иан. По роду своей деятельности я очень тщательно изучал все, что связано с деятельностью этого зловещего Ордена. Как некоторые из присутствующих, возможно, знают, представители этой организации очень часто использовали яды и отравленное оружие. Не будет преувеличением сказать, что такого размаха в использовании отравы ни до, ни после них никому достичь не удалось. Первые подозрения зародились у нас еще до того, как был применен Шерн. Мало кто знает, но все члены Ордена имели при себе отравленные перстни, которые в основном использовались для ритуального самоубийства. Не следует считать их трусами, это было бы ошибкой. Основная идея Ордена состоит в том, что любой из братьев предпочтет безусловную, пусть и очень мучительную, смерть выдаче секретов Ордена. По их вере, в этом случае он попадает прямо в рай, так как положил свою жизнь ради жизни собратьев. История не знает ни одного случая, когда бы хоть один из них раскаялся или изменил свои убеждения.

– А что является целью их деятельности?

– Власть. Необязательно явная. Она может быть и опосредованной. История знает случаи, когда им удавалось достичь своих целей в отдельных местах. И всегда это оборачивалось чудовищной резней. Члены Ордена не останавливались перед массовыми убийствами и уничтожением всех, кто представлял или мог представлять угрозу их планам. Нет ни одного преступления, на которое не пошел бы любой из них для достижения поставленной цели.

– Допустим, брат Иан. Как умно сказал один из известных мне полководцев, – обвожу глазами собравшихся, – для любой войны нужны только три вещи: деньги, деньги и деньги. Откуда берут деньги Молчащие братья? Где и как они вербуют своих сторонников? Где их обучают? Где и каким образом варят свои зелья?

– Увы, – разводит руками монах, – ни на один из этих вопросов у меня нет сейчас ответа. Считалось, что последние Молчащие братья были уничтожены более ста лет назад одним из Серых рыцарей. Ему тогда удалось собрать армию, окружить замок, в котором скрылись последние представители этого Ордена, и взять его штурмом. Все захваченные в замке люди были им казнены. Собственноручно.

– Это сколько ж голов он срубил?

– Около двухсот.

– Ничего себе! – качаю я головой. – У него крыша после этого не съехала? Или там одни головорезы были, и совесть его после не мучила?

– Нет. Там были и женщины. Слуги и служанки. Солдаты, оборонявшие замок. Была также и семья хозяина замка. Серый рыцарь не пощадил никого. Что сталось с ним после, никто из нас не знает. Ночью он ушел из лагеря, и больше никто его не встречал. Но сейчас, оглядываясь назад, я не могу бросить в него камень. Благодаря его страшному поступку мы получили сто лет спокойствия. И я не могу его осудить.

Некоторое время все молчат. Я тоже не нахожу слов. Впервые одна из возможных сторон моей деятельности предстала передо мной таким жутким образом. В душе я, пожалуй, понимал мотивы, которые двигали моим предшественником. У него не было никакого другого способа полностью искоренить эту страшную заразу. Смог бы я, окажись вдруг на его месте, совершить что-то подобное? Ответа у меня не было. Именно сейчас я вдруг ощутил жуткую глубину той пропасти, которая пролегла между мною и любым из присутствующих. Встань перед кем-либо из них столь сложная задача, всегда есть возможность если и не спихнуть ее на другого, то хотя бы посоветоваться. И, в крайнем случае, разделить ответственность. Советоваться, в принципе, мог и я. А вот делить ответственность было не с кем.