Текст книги "Казнить! (СИ)"

Автор книги: Александр Бочков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

– Ты – идиот ! – взорвался зам наркома: как ему надоели эти трясущиеся за свою никчемную жизнь, людишки. – Срочно перепишешь заключение ! Следствие закрыто в связи с отсутствием вины задержанной. Повтори ! Кацнельсон повторил дрожащим голосом.

– Иди… – устало бросил Фриновский – перепишешь – отдашь моему секретарю на подпись. Скажешь срочно. Заберёшь и отнесёшь – Сам ! – в приемную для посетителей и отдашь парню по фамилии Степанов. Сам отдашь – лично ! Всё – пошёл отсюда тупица !

Я стоял в приемной, облокотившись о стенку: народу было много и сидячих мест на всех не хватало, не смотря на очереди людей, стоящих окнам, за которыми располагались сотрудники НКВД. Неожиданно из одного из окон выкрикнули мою фамилию. Я подошёл: за окошком – за спиной сержанта, стоял щупловатый еврей с листом бумаги в руках. Так вот каков ты – северный олень Кацнельсон ! С минуту он буравил меня злым взглядом. А очередь… Очередь молчала… Наконец протянул мне бланк НКВД. Я прочитал текст…

…Следствие по делу гражданки Степановой закрыто в связи с невиновностью задержанной. Подпись – зам наркома Фриновский и внизу – следователь Кацнельсон… Я поднял глаза от текста и негромко сказал:

– Передайте товарищу Фриновскому мою горячую благодарность ! Кацнельсон обжёг меня ненавидящим взглядом… Наплевать. Мы ещё встретимся с тобой – северный олень ! Позже… А пока… – вышел довольный из приемной. Подарок себе на день рождение я сделал…

Почему я выбрал Фриновского ? Агранова расстреляют в середине тридцать седьмого и бумага с его подписью – врага народа, тут же потеряет свою ценность… А Фриновский… Он доживёт до конца сорокового и его подпись на заключении очень мне с сестрой поможет…

Спустился вниз к улице Горького, повернул направо к Елисеевскому магазину. Затарился там под завязку, благо деньги – не из отцовской заначки, были: получил получку 200 рублей и левых от Степаныча набежало почти четыреста… Купил коньяк моему партнёру по рукопашке: не Шустовский, но тоже хорош. Сестрёнке торт в красивой коробке: я ей всегда покупаю чего-нибудь вкусненького, когда она приходит мириться после своего взбрыка. Она это быстро просекла и понеслось: поссорится – помирится… Я, в душе, смеюсь, но следую установленному – как ей кажется правилу; ею установленному… И себя, любимого не забыл: пол головки сыра; палку копчёной колбасы; солёной красной рыбы; хорошего чёрного чая и шоколадных конфет. К чаю… А ветчину я у нас в Тушино возьму: дедок один на рынке продаёт – не хуже московской, а цена на порядок ниже. Закупился и почапал вверх по Горького – к Белорусскому вокзалу. По дороге перекусил в небольшом кафе – вроде для богемы. Но не дорого – что удивительно. И вкусно, к тому же. На вокзале я поел бы дешевле, но светиться…

Вернулся на поезде в Тушино; зашёл на рынок. И здесь закупился… В "спецуху" зашёл гружёный как ишак. И сразу же к истопнику. Разгрузился; взял торт и на третий этаж – к девочкам… На лестнице встретился с Анастасией Кораблевой. Она, сначала кинула взгляд на коробку с тортом у меня в руках; затем посмотрела на меня с лёгкой искоркой интереса. И спросила грудным воркующим голосом, от которого даже у меня что то там где то зашевелилось – что уж говорить о Михасике во мне: бедняга впал в ступор от обращения к нему его богини:

– И кому это ты несёшь этот торт ? И улыбнулась – словно одарила чем то потрясающе важным и весьма значительным.

– Тем, кто относится ко мне, как к мужчине, а не к пустому месту…

Настя окинула меня оценивающим взглядом; снова улыбнулась такой улыбкой, что не поймёшь: то ли в душу плюнула; то ли поощрила…

– Ну… – до мужчины ты пока не дотягиваешь… – протянула она, задумчиво улыбаясь – но и пустым местом тебя не назовёшь… И ослепительно улыбнулась – вроде как подарила надежду ! Михасик во мне пустился в пляс, да так, что на моём лице непроизвольно появилась глупая, счастливая улыбка ! Настя увидела, оценила и прошла мимо. Ах – как прошла !!! Я, с трудом удержал себя от того, чтобы не посмотреть ей вслед… Да оглянись ты – чурбан бесчувственный ! Это же… Там же такое ! – завопил "сожитель". Если бы ты знал – сколько таких вот "Насть" я повидал в своей жизни, да ещё в сочетании с гламурной косметикой и одёжкой. Внезапно спину мою окатило холодной волной. Расстройства – я так понял: девушка обернулась, чтобы увидеть восхищённый взгляд, а увидела мою спину. Какая обида для неё…

Постучал в комнату к малолеткам; приоткрыл дверь и бросил девчонке, сидящей на кровати возле двери:

– Степанову позови. Пожалуйста… Та крикнула – Наташка – тебя… Сестрёнка выплыла, как каравелла: неторопливо, даже величаво… Увидела меня; мою руку, заведённую за спину; вроде как вспомнила, что вчера со мной помирилась; бросила надменно:

– Чего тебе ? Ах так, значит ! Зарвалась ты деточка и я тебе сейчас это покажу ! Молча развернулся, чтобы она увидела коробку с тортом и опустив руку, пошёл от бестолковой родственницы. Сзади застучали каблуки; раздалось взволнованное:

– Миша ! Мишенька !! Подожди !!! Подлетела сзади; ухватила за плечи, разворачивая. О… Уже и слёзы наготове и голосок дрожит…

– Я ведь так за тебя переживаю ! А ты ушёл и не предупредил ! Я вся на нервах ! Окинул её хмурым взглядом: не одна ты умеешь играть.

– На… – сунул ей в руки коробку с тортом – подлечи свои нервы ! И снова развернулся, чтобы уйти. Вот тут до ней дошло, что я рассержен.

– Мишенька – прости… – голос сестрёнки задрожал по настоящему: обиженный брат – это отсутствие поддержки и всяких ништяков. Повернулся; пристально впился в расширившиеся от страха глаза:

– Чтобы больше никогда ! Ты поняла меня – никогда я не слышал такого тона и не видел такого обращения ! Тренируй свои умения на ком-нибудь другом ! Но не увлекайся: если что – голову оторву ! Поняла ?! Сестрёнка испуганно закивала головой: таким своего брата она ещё не видела ! И добавила горячо – куда слёзы подевались – Я поняла ! Надеюсь хотя бы на неделю её "поняла" хватит. Достал из небольшой сумки плитку шоколада и сунул его в свободную руку, буркнув:

– Это тебе… Наташка прижалась ко мне; обхватила руками; поднявшись на цыпочки чмокнула в щёку:

– Ты самый лучший братик на свете ! Приятно, конечно, но воспитательный процесс ещё не закончен…

– Ладно… Иди к своим… Нож то у вас найдётся ? – буркнул добродушно. Сестрёнка зачастила, довольная:

– Найдётся, найдётся… Повернул её, хлопнул по упругой попке. Натали взвизгнула притворно-обиженно и удалилась к себе в спальню. Пойдём дальше… Дошёл до спальни наших девочек; постучал; открыл дверь и заглянул в проём. Ну конечно – староста уму-разуму учит…

– Татьяна – выйди ка на минутку… – произнёс негромко. Староста обернулась на голос; увидела меня, смутилась. Оставила свою очередную жертву и вышла. Достал из сумки плитку шоколада и протянул ей. Взгляд девушки беспомощно заметался от шоколада ко мне и обратно… И хотелось взять и негласный закон "жизни" говорил – за удовольствия нужно платить. Она этого в "спецухе" насмотрелась…

– Это мне Миша ? – сдавленно прошептала она.

– Нет – это самой лучшей, самой душевной и самой внимательной – в нашем заведении ко мне, девушке. Мне кажется – это ты… Лицо старосты пошло красными пятнами от смущения. Усилим эффект !

– Хотел бы ещё поцеловать тебя – в губы, но ты же знаешь: я такой стеснительный… Хочу обнять, поцеловать – но не могу себя заставить.

– Да я… Да ты… Да я не… – "заблеяла" Таня и я понял – надо валить, пока её междометия не превратились в прямое указание…

– Ладно… – вздохнул я, пятясь назад – пойду, у меня ещё дела… Куда же ты ? – читал я ясно в глазах старосты: а обнять; а поцеловать ?! Сбежал – позорно. А может отступил – тактически правильно… Теперь мой путь – в святая святых – кабинет директрисы.

– У себя ? – спросил я у секретарши. У той глаза на лоб полезли: чтобы поднадзорный, да ещё не старшей группы, да ещё не еврей так непринуждённо спрашивал о "божестве" местного масштаба ?!

– Доложи – Степанов просит её меня принять – добил я девушку. Та поднялась и словно лунатик "проплыла" в кабинет. Вернулась и, глядя во все глаза, молча кивнула – заходи…

– Что тебе Степанов ? В обычном тоне директрисы ничего не изменилось. Однако выдержка и нервы у неё ! Шагнул к столу, достал коробку конфет. Положил перед ней и отшагнул назад.

– Суламифь Соломоновна… Это маленький знак внимания от меня вам – за чуткое и справедливое отношение к своему поднадзорному… Уголки губ директрисы чуть дрогнули, но тон остался прежним:

– Это моя работа Степанов. А это… – показала пальцем – убери. Я подарков от своих… поднадзорных… – выделила голосом – не беру… А ваши еврейчики – они вам кто ? – хотелось спросить. Но сдержался.

– Это не подарок товарищ директор. Хочешь – будет тебе официоз. – Это знак внимания. А подарок – вы его от меня примете !

Бровь директрисы поднялась кверху – мне удалось её удивилась…

– Сделайте пожалуйста то, что я вам скажу, не задавая вопросов. Потом сами всё поймёте ! Ну и выдержка ! Другая женщина бы на её месте начала спрашивать; кричать, права качать, а эта лишь вопросительно посмотрела – говори – что дальше…

– Выберите длинную инструкцию. Пригласите сюда секретаршу. Усадите за стол и прикажите громко читать. До тех пор – пока вы не вернётесь в кабинет. Директриса выполнила все мои указания. Или просьбу. Оставив секретаршу читать инструкцию вышли из кабинета: я, а за мной директриса. Дошли до сарая, примыкавшего к стене директорского кабинета. Достал их кармана ключ, открыл дверь. В полумраке комнаты, заваленной разным хламом, подошёл к стенке; отодвинул в сторону пару плакатов; несколько досок… А вот и тумбочка… Встал на неё; вытащил из стены – прямо напротив лица кирпич. Удобно вынимать – с верху и снизу выемки для пальцев. Засунул руку в выемку; вытянул круглую деревянную затычку. В тишине комнаты из отверстия в стене донёсся глуховатый голос секретарши… Шагнул вниз; подал директрисе руку; поддержал за локоть, помогая подняться на тумбочку, хотя и без этого всё было понятно. Но мадам решила убедиться сама: залезла на тумбочку; осмотрела отверстие из под кирпича и даже заглянула внутрь. Спустилась с тумбочки – с моей помощью и негромко спросила главное – по существу вопроса:

– Откуда ты узнал про это отверстие ? А мне чего скрывать…

– Арон рассказал, когда я его попросил. Вежливо попросил. Директриса усмехнулась краем губ…

– А ему рассказал о нем – мне кажется – Давид. Он, видимо и ключ ему дал и слушать о том, что говорят в вашем кабинете попросил. Мне ведь тёмную устроили после того, как я там поговорил с товарищем лейтенантом. Да ещё Арон пригрозил: будешь болтать что не надо – вообще искалечим ! Глаза директрисы зловеще блеснули в полумраке.

– Вот оно значит как… – процедила она зло – не доверяли, значит; сопляков поставили проверять… Я только пожал плечами.

– Да, Степанов – удивил ты меня – сверкнули в полумраке коричневые глаза директрисы. – И подарок сделал, от которого я не смогу отказаться ! Я у тебя теперь в долгу, Степанов… – усмехнулась она

– Да бросьте Суламифь Соломоновна… Какие счёты меж блатными ! – вырвалось у меня. И прикусил язык – как она такое поймёт ? Директриса рассмеялась – сухим, невыразительным смехом:

– Ну я, допустим, блатная… А ты тогда кто ? Тоже блатной ??!

Глава пятая
Молодым везде у нас дорога…

– Да вы не подумайте чего такого товарищ директор… – пошёл на попятую я – так – брякнул, не подумав… Директриса шагнула ко мне:

– Ты не надейся Степанов – я в тебе не разочаруюсь, как не старайся. Кто ты такой ? Прежний Степанов был ни рыба – ни мясо… – выдохнула она мне в лицо. Ну да… – обиделся Михасик – прям уж: ни рыба, ни мясо… Ты хочешь поспорить с директрисой на эту тему ? – спросил я расстроившегося его оценкой "сожителя". Парень обижено засопел…

– Я, Суламифь Соломоновна – марсианский шпион. Прилетел с Марса, выведать тайну эффективного управления директором воспитанников спец учереждения карательного органа ! Вот и стараюсь – втираюсь к вам в доверие в надежде на то, что вы поделитесь со мной этой самой секретной тайной ! Директриса негромко рассмеялась – не сухо, по старчески, а вполне себе по-женски…

– Давно мне не было так весело Степанов ! Нет – тайну я тебе не выдам – ни за что ! Но можешь просить у меня что захочешь !

– Ага… – брюзгливо возразил я – как в том анекдоте:

Заключённый в тюрьме: почему мне в суп не положили мясо ? Мне положено ! Разносчик: раз положено – значит положили. Заключённый:

Но там его нет ! Разносчик: Ну раз не положили – значит не положено. Директриса засмеялась уже в голос: звонко, зажигательно.

– Всё, что в моих силах, Степанов – сделаю – сказала, отсмеявшись.

Вышли из сарая: лицо директрисы снова непроницаемо строго.

– Степанов. Не в службу а в дружбу. Будущую… – в глазах заплясали бесенята – заделай это позорище так, чтобы не смогли восстановить. Но так, чтобы другие об этом не знали !

– Сделаем товарищ директор ! – вытянулся я – а насчёт того, что в ваших силах… Я к вам ещё зайду на недельке… Директриса не выдержала – прыснула по бабьи, но тут же спохватилась – вновь стала железной леди-директрисой. Бросила ровно:

– Не скажу, что буду ждать с нетерпением, но – заходи…

Закрыл дверь сарая; ключ в карман – вот и ещё одно, задуманное на сегодня, дело сделано. Осталось последнее…

Алишер Хафизов. Татарин. Назвать его другом Михасик не мог: не настолько они были дружны, чтобы отдать другу последнюю рубаху или последний кусок хлеба. Или бросится с драку, не жалея своей жизни. Хотя… Степанов драться не любил, хотя и мог, но от драки старался – в той, прежней жизни, увильнуть, если была такая возможность… А Алишер ? Отчаянный, как и все татары, он на побоялся – единственный, поддерживать отношения с Михаилом, когда все остальные объявили ему молчаливый бойкот – с подачи "жидёнок и компания". Да, к тому же – по поводу "предательства отца". А это многого стоит. А потому – помогу и я ему… Дождался его с обеда: я пообедал у истопника – Николая Ефимовича с московских даров, вместе с ним, естественно.

– Алишер… – окликнул я парня. Тот резко обернулся.

– О… Миха… Уже приехал… Быстро ты, однако… – даже не заставил никого поволноваться… – пошутил он и уже серьёзно спросил – я тебе нужен ? Может помощь какая нужна ?

– Нужна, нужна… – ухмыльнулся я – ты в депо на работу идёшь ?

– А куда я денусь… – огорчённо проворчал он. Деятельная натура парня жаждала творческого полёта мысли или – на худой конец, самостоятельной работы, а не банального: принеси-отнеси; убери, подержи, не мешайся под ногами. Ему хотелось как мне – самому работать руками и деньги зарабатывать, как я. А что он – бесправный поднадзорник, мог сказать в депо тому же сменному мастеру ? А самое главное – что услышал бы на свои претензии ? Опыт, наверное уже был…

– Мне надо попасть в депо, но не через проходную – поможешь ?

– Конечно – есть несколько мест, где можно легко пролезть… – обрадовался он хотя бы маленькому приключению.

– Алишер – ты идёшь ? – позвали его товарищи по работе в депо. Он только отмахнулся: идите сами… Ну те и пошли: взаимовыручка в "спецухе" была не на высоте, разве что несколько человек сбивались в группу по интересам – как еврей со своей свитой… Я придержал парня на несколько минут разными вопросами – незачем другим знать куда мы направляемся. А потом мы пошли к депо…

Перелезли через дырку в заборе; прошлись по путям и вышли к монументальному длинному зданию из красного кирпича: за воротами, внутри, ремонтировали паровозы, вагоны и сопутствующую мелочь.

– Ты иди внутрь, а мне нужно заскочить в одно место… – сказал Алишеру и добавил, вспомнив – а где здесь автохозяйство ? Алиш показал и я направился туда. Подходя, к распахнутым воротам гаража услышал оклик. Обернулся – ко мне подходил знакомый шофер, которому мы у нас ремонтировали грузовик Газ-А…

– Ты какими судьбами в наших краях ? – спросил он.

– А ты почему не работаешь в рабочее время – лодырь ? – парировал я. Он ухмыльнулся, ощерившись выбитым – в драке, зубом:

– От работы кони дохнут… – приблатнённым тоном ответил он.

– Разгильдяй и сачок ! – не остался в долгу я. Он протянул руку; я её пожал: обмен дежурными фразами состоялся…

– Слушай – где тут у вас завгар сидит ? – поинтересовался я.

– Что – кляузу на меня написать хочешь ? – осклабился он в блатной улыбочке (из сидельцев парень – залетел в лагерь по драке)…

– Да что ты такое говоришь ? – возмутился я – благодарность в письменной форме за чуткость и внимание к гостю вашего депо… Водила заржал; отсмеявшись пробормотал сквозь всхлипы:

– Ну ты даёшь – благодарность… Напиши – это я люблю… И показал рукой, в сторону распахнутой двери: После обеда там был… Направился в здание администрации; нашёл кабинет завгара. Постучался, вошёл. Кабинетик маленький – но и должность небольшая. Завгар увидел меня – встал из-за стола; вышел, протянул руку первым. Я, по его просьбе отремонтировал легковушку начальника депо: быстро и качественно, безо всякого нытья: времени нет; работы много; подожди…

– Каким ветром к нам Михаил ? – степенно произнёс невысокий, но подвижный, словно электровеник, завгар.

– Да вот по делу к вам… – с просительной интонацией ответил я – вы тут человек уважаемый: вас все знают и вы всех знаете… Завгар приосанился: любая похвала и коню приятна – а человеку тем более…

– Кхм… прокашлялся он смущённо, после чего произнёс солидно – ну… – что в моих силах – помогу, конечно… – глянул заинтересованно…

– Дружок мой здесь в депо работает – учеником. Из наших… Парень башковитый и руки из нужного места растут. А его ничему не учат, кроме подай-отнеси; подержи, не мешай… Завгар покивал понимающе…

– Вы бы подвели меня к толковому сменному мастеру, да порекомендовали меня как человека серьёзного и за свои слова отвечающего. Ну а дальше уж я сам бы с ним поговорил за дружка своего. Завгар незаметно облегчённо выдохнул: мало ли какая у меня могла быть просьба, а отказать мне – чревато в дальнейшем…

– Пойдём, поговорим – какой вопрос ! – бодро воскликнул он и добавил – а может его ко мне забрать ? Я покачал отрицательно головой:

– Нет – его больше привлекает металл. Сварка, резка… Отец у него был по этому делу – вот и он туда же. Завгар понимающе кивнул, нахмурясь – словно о чём то своём вспомнилось:

– Да… – пойти по отцовским стопам… Уважаю… – произнёс он. Вышел из кабинета. Проходя мимо секретарши бросил небрежно:

– Если меня спросят – я на территории… Секретарша – молодая женщина, понимающе усмехнулась, увидев мою улыбку…

– Слушай, Михаил… – хитро прищурясь, на ходу начал вкрадчиво завгар – слышал прижимает тебя Степаныч, не уважает совсем. А ты – как я понял – всем их заработки за месяц поднял ! Может ко мне перейдёшь ? Работой я тебя обеспечу и заработком не обижу ! Всё одно все шофера сюда потянутся – к тебе… – мечтательно протянул он. – Ну а мы уж с тобой договоримся… – прямо выдал мне, пытаясь заглянуть, на ходу, в глаза. И как то у него это получилось ! Усмехнулся про себя – монополист хренов. Знает, какой кус лично он с этого получит !

– Не буду вас даже обнадёживать… – сразу "приземлил" его разбушевавшуюся фантазию – я сдам экзамены и уеду в Москву…

– И чего вы в той чёртовой Москве нашли хорошего ?! – взорвался завгар – что ж вам дома то не сидится ?!! – с болью выдохнул он. Понятно – личное. – А может останешься ? – просительно произнёс он – мы тебе и домик справим и жену молодую и красивую найдём ! Есть у меня на примете несколько симпатяшек…

– Небось и проверили их уже ?! – невинно поинтересовался я. Завгар аж с хода сбился, остановился возмущённо:

– Да я… Да я ! Да я не по этому делу ! – вспыхнул он…

– Понимаю… – согласно кивнул я – у вас для этого дела вдовушки и разведёнки имеются… – добавил лукаво.

– А вот это уже не твоего молодого ума дело ! – беззлобно возразил он – поживёшь с моё – тогда и поговорим про вдовушек – ухмыльнулся.

– А вы бы отказались от перевода в Москву с повышением ? – сменил тему – с хорошей зарплатой, доп. пайком, тёплым сортиром…

– Вот только тёплого сортира мне не хватает для счастья! – рассмеялся завгар – остальное у меня всё есть. Свое… Разве что деньги…

– А что деньги ? – возразил я – с деньгами же как: главное ведь не то, чтобы их было много: главное – чтобы их хватало ! Завгар, услышав меня, встал как вкопанный и обалденно уставился на меня:

– А ну ка повтори ! Я повторил – мне не трудно и добавил:

– Один очень умный человек сказал эту мудрую мысль. Задорнов…

– Не знаю такого… – с сожалением покачал головой завгар – но по всему – человек, действительно умный, раз такое говорит… Я с ним полностью согласен и с удовольствием поговорил бы за жизнь…

– Под рюмочку – другую… – хитро прищурился я.

– Это как водится – солидно согласился завгар...

Вот так дошли до распахнутых дверей депо; зашли внутрь. Завгар пригляделся к полумраку длинного помещения, как и я; попривык к грохоту и звону металла; вычленил их снующих и работающих людей того, кто ему нужен и решительно направился к нему. Подошел – я скромно пристроился сзади него на почтительном отдалении. Завгар переговорил с пожилым мужчиной и махнул мне рукой. Я подошёл, почтительно поздоровался, но руку не протянул – не по чину пока. Сменный мастер окинул меня цепким взглядом:

– Это тот самый ? – спросил он у завгара. Тот тут же "включился":

– Тот, тот ! Я же тебе – пень глухой, про него уже полчаса толкую ! Мастер только усмехнулся на такую колкость – видимо привык…

– Ну давай, говори о своём деле… – пробасил он…

– Друг у меня тут работает… – начал я. – Ну как работает – груши кое чем околачивает… А поскольку он ещё молодой и "околачиватель" у него не очень, то яблоки с груши и не падают. Вот и вся его работа… Мастер недоумённо посмотрел на завгара – мол о чём это он ? Какой окалочиватель, какие груши, какие яблоки ? До завгара дошло раньше – захохотал во всю глотку, присаживаясь и хлопая руками по бёдрам. А потом и до мастера, наконец, дошло. Заухал и он. На нас стали оборачиваться недоумённо: мастер, видимо, был не большой весельчак…

– Бойкий ты, однако… – покачал он головой – то ли восхищаясь, то ли порицая… Я развёл, в смущении руками:

– А что делать – жизнь такая ! Не будешь бойким да шустрым – затопчут и фамилии не спросят ! Завгар опять залился громким смехом.

– Так чего ты от меня хочешь ? – спросил, насупясь, мастер.

– Не хочу я – прошу… Алишер Хафизов – из наших, поднадзорных. Занимается тут непонятно чем. А он парень башковитый и руки из нужного места растут. К тому же у него отец был инженером по резке и сварке металла. Ну и парень научился возле него кое чему ! По крайней мере он мне так говорил… Вот я и прошу вас: приставьте его к опытному мастеру по резке и сварке. И пусть его учит, а не гоняет по всяким мелочам, как остальные. Если парень способный – пусть учится: через месяц он вам с этим мастером проставится – как после первой зарплаты: стол хороший накроет. Сам, естественно за него не сядет – если не посадите: не по чину ему с мастерами сидеть… А сейчас вам – сунул руку в холщёвую сумку и достал узнаваемый любым предмет и протянул мастеру – для принятия правильного решения… Сменный мастер посмотрел на пакет несколько секунд и забрав его у меня из рук, спрятал в глубокий карман своего рабочего халата…

– Шустрый парень… – с одобрением протянул он завгару – на ходу подмётки режет. Завгар горделиво выпрямился, словно я его работник:

– А ты думал как ! – воскликнул он – шофера к нему в очередь… Мастер подозвал к себе проходившего мимо парня и что то ему сказал. Тот окинул меня заинтересованным взглядом и быстро ушёл. А мы направились к нескольким работникам, занимающимся сварными работами. Подошёл к одному из них и похлопал по плечу. Тот прекратил сварку; распрямился и откинул маску на лоб. Посмотрел вопросительно… Начальство начало ставить своему подчинённому задачу, а тут и Алишер подбежал. Сменный мастер повернулся ко мне:

– Я всё сказал. Теперь давай ты… А если не выйдет, то…

– То вы помните о накрытом столе. В конце каждого месяца – пока он… – кивнул на настороженного Алишера – не получит разряд… Сменный мастер завис от такого неожиданного поворота сюжета, а сварщик начал переводить взгляд с меня на начальство. Ну а я… Я подхватил сварщика, словно барышню – под локоток и, отведя чуток в сторону, объяснил ему "политику нашей партии на данном этапе". А по окончании, со словами:

– Женщина, лошадь, собака любит ласку, а любое дело – смазку… – опустил ему в засаленный, прожжённый в нескольких местах крупинками раскалённого металла, карман пакет.

Сварщик пошевелил заскорузлыми пальцами верхушку завернутого пакета; с одобрением посмотрел на запечатанное сургучом горлышко настоящей беленькой и вскинул на меня глаза:

– Ну а если он окажется совсем бездарем… – начал сварщик…

– То значит вы плохо его учили… – закончил за него я и добавил – и помните о накрытом столе в конце каждого месяца. Хорошем столе с водочкой… Сварщик представил, сглотнул. А я безжалостно закончил:

– Или он есть – или его нет ! Начальство ваше в курсе договора… Да и вот ещё что: не надо парня гонять по мелочам – как остальных. За быстрое обучение – премия. От меня лично ! Отпустил задумавшегося сварщика подошёл к Алишеру. Объяснил ему что и как. Парень побледнел; пошёл красными пятнами по лицу; выдавил из себя:

– Миха… Спасибо… Ты не думай – я тебя не подведу !!! Хлопнул его по плечу, направляя к будущему учителю – дерзай ! Зашёл, на обратном пути к завгару; поставил на стол бутылку коньяка, вынутую из пакета: тут, наоборот – товар надо предъявить лицом ! Завгар поблагодарил; с чувством пожал руку и сказал на прощанье:

– Ну… Если у тебя, там – в Москве, не сложится – то давай прямо ко мне ! Сложится, ещё как сложится: для чего я всё это с ученичеством и разрядами замутил ? Большие у меня, на эту Москву, планы !

Вечером, после ужина, позвал Алишера в котельную. Познакомил с истопником – Николаем Ефимовичем. Сели за богато уставленный стол.

– Ты кого ограбил ? – шутливо поинтересовался Алишер.

– Я работаю, Алиш – в отличие от всех остальных: не в обиду тебе сказано. И деньги за работу получаю… За ученика – двести рублей и премиальных набежало за месяц четыреста… – скромно ответил я приятелю за наезд – только ты об этих цифрах никому… Истопник понимающе усмехнулся: премии – как же…

– Миха ! – горячо воскликнул Алиш, услышав сумму – я тебе всё, что ты потратил на меня отдам, как только начну получать зарплату !

– Там дальше видно будет… – туманно ответил я. Посидели, покушали деликатесов; выпили: истопник пару соточек коньяка; я – пару по сто красного вина и Алишера уговорил выпить сто грамм красного:

– Относительно выпивки запомни накрепко ! – объяснил я Алишеру – мужчина, который не пьёт – подозрителен. Потому – учись выпивать в компании, но не спивайся ! Поможет в жизни…

Неумолимо, словно атакующие красноармейские цепи, накатывался праздник 1 мая: и международный день трудящихся, учреждённый в СССР и моё день рождения. Подошёл уже на дистанцию рукопашного боя: Первое мая уже послезавтра ! И захотелось мне в этот день сотворить чего-нибудь такого – особенного ! Чтобы душа развернулась и долго не сворачивалась ! И мне хотелось и моему "сотельнику". И Я придумал, но Михасику не сказал: сюрприз решил сделать, тем более он мне все уши прожужжал о своей богине: первой красавице, наверное всего Тушино и его окрестностей: без балды – Анастасии Кораблёвой. Той, которая гуляла с Давидом Гольцманом… М… да… – любовь зла… А может простая женская меркантильность ? Да мне то какое до этого дело – У меня дела поважнее…

Утром тридцатого поднялся со странным желанием – посетить местный околоток, то бишь отделение милиции. И повода вроде бы нет: документы на получение паспорта с характеристикой от "спецухи" и личным письмом директрисы о содействии в получении документа отнёс и получить смогу только 2го – если сильно повезёт… Но вот тянет меня туда почему то ? Не со страшной силой, конечно, а как нудная несильная боль занозы. И болит не сильно, но и не проходит, пока не вынешь. Пошёл – куда ж деваться… В "спецухе" у нас аврал – готовятся к завтрашнему местному параду, а мне как то всё равно: перегорел я этими парадами ещё там – у нас, в юношестве… Так что приоделся и направился в отделение. Протянул время до десяти дня и почапал. Не дай бог с капитаном встретиться ! Как в воду глядел…

Пришёл; заскочил быстренько в паспортный отдел. Там – огорчение: старший лейтенант, заведующий паспортным столом "обрадовал" – бланки закончились, а когда – после праздника привезут ?… Намекнул – мол в долгу не останусь ! Зря: только на грубость нарвался. Зачем лейтенанту связываться с поднадзорным с моей взяткой. Видимо постиг летёха народную мудрость: лучше меньше, но дольше… На вопрос – когда, последовал лаконичный резкий ответ – как привезут… М… да… – не утешительный ответ… Задумавшись, вышел в коридор и нате вам – капитан собственной персоной ! Уже прошёл мимо – весь такой задумчивый… Думал – пронесло, ан нет !

– Степанов ! Раздался за спиной бодрый, жизнерадостный голос. С неохотой развернулся… Капитан аж руки развёл в стороны:

– Какими судьбами ! – воскликнул он. – А я иду и думаю – показалось мне ! Ты же клялся и божился, что сюда ни ногой !

– Лучше бы вы мимо прошли, задумавшись о своих делах… – буркнул я. Капитан рассмеялся: на нас стали обращать внимание проходящие сотрудники. Одна симпатичная молодка в форме даже остановилась:

– Это ваш родственник – товарищ капитан ? – воскликнула она – такой симпатичный ! Я скривился – словно лимон съел:

– Ага… И весь такой красивый – в капитана милиции… Девушка недоумённо посмотрела на капитана, а тот заразительно засмеялся:

– Знакомец мой – Трофимова… Очень способный молодой человек… Девица ушла в непонятках, а капитан спросил серьёзно:

– По какому вопросу ? И почему такой кислый ?

– Будешь тут сладким… – буркнул я – пришёл в паспортный отдел а меня обрадовали: бланков нет и когда будут – неизвестно…

– Да ты никак в бега податься решил: кто ж тебя из спецучереждения до 18 лет выпустит ? Я набычился:

– Меня – выпустят… Капитан окинул меня критическим взглядом.

– А ну ка пойдём со мной ! И направился в паспортный отдел. Может поможет ? – подумалось мне: мы же с ним не враждовали… Капитан зашёл в кабинет лейтенанта первым, а я просочился за ним. Старший лейтенант увидел вошедшего, вскочил…

– Ты вот что скажи мне начальник… – обратился к нему капитан – с чего это у нас бланки так быстро закончились ?

– Так наплыв был – товарищ капитан… – лейтенант был не убедителен и капитан (угрозыск всё же) это уловил.