Текст книги "Казнить! (СИ)"

Автор книги: Александр Бочков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

– Ты вот что… Чтобы через полчаса паспорт этого парня был готов. Ни за что не поверю, чтобы у тебя не было в заначке хоть одного бланка… Расстроенный, донельзя, начальник отдела ответил:

– Слушаюсь… Я решил вмешаться: не хотелось плодить врагов...

– Товарищ капитан – вклинился в разговор – у меня день рождения первого мая – завтра, так что сегодня, вроде как ещё рано выписывать… А вот получить второго – это было бы просто здорово ! – обратился к начальнику паспортного отдела. Тот согласно кивнул – куда деваться от просьбы начальника угро…

– Ну второго, так второго… Ты, главное – не забудь… – вкрадчиво обратился капитан к старшему лейтенанту. Тот кивнул:

– Сделаю в лучшем виде товарищ капитан. Сыскарь поманил меня.

– Ну твой вопрос решили – подсоби и ты мне… Идём ко мне… И, не оглядываясь, направился в свой кабинет. Я поплёлся за ним…

– Дело то уже прошлое… – начал он добродушно, усевшись за свой стол, и показав мне на стул – и мне хочется просто знать: как там всё произошло с этими пятерыми… И с этим… – в туалете… Я посмотрел на него, как на идиота. Или он меня решил на "расслабоне" поймать ? На что рассчитывал ? Или это только начало разговора – допроса ? Внезапно на меня накатило: комната вроде как погрузилась в полумрак, а на месте сидящего капитана раскрылось окошко метр на полтора… А там – как в кино, только дата мелькнула и время…

– Я не понимаю – о чём вы товарищ капитан, но вот что я вам скажу – вынырнув из серого тумана чётко и немного отстранённо, начал я – слушайте внимательно. Вопросы – потом будете задавать… Капитан насторожился – очень ему не понравился мой тон…

– Завтра вы будете вечером отмечать праздник… И переберёте свою норму – что для вас редкость. По дороге домой на вас нападут – четверо… Это произойдёт недалеко от вашего дома – у полу разрушенного сарая… Капитан напрягся: зрачки сузились, как при прицеливании.

– Нападут на вас трое – четвёртый с наганом будет стоять в сарае: на подстраховке. Вас убьют: вы даже не сможете достать пистолет… Вас ударят по голове, а потом добьют ножами… Перевёл дыхание:

– Тут или кто то из ваших даст сигнал, что вы готовенький, или они будут за вами следить от самого отделения. Я думаю первое…

– Откуда… Откуда ты это знаешь ?! – страшно прохрипел капитан, подавшись ко мне. Я даже отшатнулся назад, но не упал…

– Вы можете мне не верить – ваше право… Но вы ко мне по-людски и я к вам так же… А откуда ? Привиделось мне это. Здесь и сейчас... Капитан обмяк; устало откинулся на спинку стула…

– Привиделось, говоришь ? Так сколько их будет ?

– Вы вот что товарищ капитан… Не след в ваши розыскные игры сейчас играть. Вы лучше вот что… На вечеринке делайте вид, что много пьёте и захмелели не в меру, а сами постарайтесь быть менее пьяным… Теперь дальше… Выйдя из отделения – в тёмном месте, загоните патрон в патронник и взведите курок. Понятное дело, что не по инструкции, но жизнь дороже ! И драться с взведённым ТТ не надо и по голове им бить – тоже… – усмехнулся я – а сразу стрелять. И помнить про четвёртого ! Тех, которые бросятся к вам из сарайчика – валить не раздумывая, а потом постараться не попасть под пули четвёртого… А чтобы быстро выхватить пистолет – загните клапан кобуры назад – за ремень. И потренируйтесь в выхватывании из кобуры. Не заряженного, конечно ! А то отстрелите себе ещё чего-нибудь без привычки… – пошутил я. – И примите мои слова серьёзно. Поднялся со стула:

– Ну я пошёл… Приду сюда утром второго. Увидимся, надеюсь…

Вернулся в "спецуху", а там – явление Христа народу. Ну или что то подобное: Колюня вернулся с больницы в родные пенаты. Увидел его, сидящего на своей кровати; замер на пороге на мгновение и… – шагнул в спальню… Прошёл к своей кровати; сел – словно и не было его. В комнате повисла настороженная тишина. Скрипнули пружины кровати… В проходе меж кроватями потемнело: массивное тело Колюни перегородило проход. Поднял голову – парень мялся, желая что то сказать… Наконец собрался с духом – я уже и ждать устал:

– Ты это… Михась… Ты меня извини за то, что на твою сестрёнку наехал… Я потом – в больничке понял. Ты был в своём праве ! Я бы тоже за сеструху любого порвал ! И за тот случай… он вновь замялся – тоже извини… Поддался я на разговоры, да похвалы этого жидёнка… И вроде не дурак, а задурил он мне голову капитально ! – пробасил смущённо Колюня. И добавил откровенно зло:

– Это я там, в больничке понял: пусть у него ума больше, но человек он подлый ! Собрал нас вокруг себя и решал свои дела, а мы так просто за тупую силу у него были ! Вот ты: и бойцом оказался знатным и мозгами не обижен, а кодлу вокруг себя собирать не стал, чтобы с нами поквитаться. Уважаю… Давай мировую ? – парень протянул руку. Что делать ? А что – принять предложение, раз парень откололся от их банды. У нас прибавилось, а у них – естественно, убавилось. Ради этого стоит пойти на мировую, тем более парень повинился…

– Ну что ж Коля… – протянул я руку – я не против… Разобрались и забыли… Кто старое помянет – тому глаз долой !

– А кто забудет – тому оба ! – добавил Колян и довольный, расхохотался, пожимая мою руку. Пусть нейтралитет – и то хлеб ! Но Коляныч, похоже, так не думал. Не отпуская руки заявил:

– Если кто твою сеструху обидит – будет иметь дело со мной ! Это не в обязаловку, а по собственному решению. Я вновь пожал его руку, принимая его решение. Очень вовремя это заявление !

Ещё до похода в ментовку зашёл в "своё" автохозяйство к заведующему – с просьбой, но узнал и просить не понадобилось: после обеда в Москву уезжает грузовик за запчастями для ремонта машин. Нужно забрать до праздника, а то после него когда получится забрать ? Как с моим паспортом – не посодействуй капитан… Пообедал; в гараже провёл профилактику – на всякий случай (всё ж таки два часа езды туда и столько же обратно на нашем автохламе) и в четыре часа выехал в кузове. Всё чин-чинарём: путевой лист у водителя; направление и накладные у экспедитора и командировка – на трёх человек. С этим в этом времени строго ! Машины просто так по дорогам не шастают !

В шесть были на складе; получили то, что выдали и поехали по моим делам – ко мне во двор. Моего бывшего дома… Заехали, остановились неподалеку от "моего" подъезда. Зашёл внутрь – на вахте знакомая вахтёрша. И тем не менее…

– Миша – ты к кому идёшь ? – последовал закономерный вопрос…

– Да в свою бывшую квартиру… – не останавливаясь бросил я – забрать нужно кое что из своих вещей… Пока старушка была в растерянности, "взлетел" на третий этаж. Вот и наша квартира… По сердцу резануло нешуточной болью. Стиснул зубы и нажал на кнопку звонка. Через минуту дверь открылась и на пороге нарисовалось "чудо в перьях". Вернее не в перьях, а в китайском халате с расшитыми золотом драконами – любимом мамином халате ! Я стиснул зубы до скрежета. Дамочку – жену нового начштаба, видимо напугал мой вид и она поспешила захлопнуть дверь. Я вовремя подставил ногу, блокируя раскрытую дверь. Дама – стервозная во всех отношениях, взвизгнула:

– Тебе что нужно ?! Убирайся – я сейчас милицию вызову ! Напугала. – Убирайся скотина ! – заорала она дурным голосом. – Полина Дмитриевна – вызывайте милицию ! Я повернулся к пролёту и крикнул:

– Не надо милиции Полина Дмитриевна… Пока не надо – надеюсь мы договоримся. А если не договоримся – тогда вызывайте НКВД. Номер я вам скажу… Жена начштаба, после моих слов о НКВД, замолкла. За её спиной возникла её дочка: такая же склочная и тупая, как и мать. Увидела мою зверскую физиономию и спряталась за мамину спину…

– Ты… – курица тупая ! – зашипел в лицо растерявшейся жене нового начштаба (так её называл муж, когда она его сильно доставала) – у меня нет времени с тобой лясы точить ! Меня грузовик внизу ждёт ! У тебя есть два варианта на выбор. Первый: ты вызываешь милицию и я ей подаю заявление о том, что вы присвоили себе наши вещи ! Потом я иду к командующему Московским ВО и подаю ему такое же заявление о присвоении вами чужого имущества…

– Тебя никто не будет слушать ! – взвизгнула она – ты сын врагов народа ! У тебя нет никаких прав ! Я гнусно оскалился:

– А это видела ! Выдернул из кармана сложенный листок с заключением; тряхнул рукой, разворачивая его. – Смотри ! Видишь подпись – зам наркома ! А такую бумагу подписывает только следователь ! А теперь читай текст – дура ! Дело закрыто в связи с невиновностью ! Поняла ?! Так что я такой же гражданин со всеми правами !!! Так я ещё и в НКВД отнесу заявление, а там уже тебе 58я статья светит ! И второй вариант: ты отдаёшь мне пианино; ключ от кладовки во дворе и этот мамин халат, который ты на себя напялила ! И всё – больше мне от вас ничего не нужно. Даю слово, что я вас больше не потревожу ! Дамочка от моего напора совсем впала в ступор ! Так не пойдёт !

– Что застыла, как столб ?! Толкнул дверь – она открылась, не встречая сопротивления… Ухватил её за локоть и толкнул к столику:

– Давай звони мужу: расскажи ему, как ты его под 58ю статью подводишь ! Номер помнишь, или подсказать ? Скандалистка, как во сне, протянула руку; подняла трубку и затряслась в безудержном плаче. Э… – так не пойдёт: ещё сопли твои мне за тобой подтирать и успокаивать… Сам набрал номер; назвал дежурному кто звонит и кому; потребовал соединить с начштаба от имени жены. Когда раздражённый муж откликнулся на том конце провода, я сунул трубку в руку жене. Та, заливаясь слезами, всхлипами, бессвязными междометиями и истерическими выкриками начала "грузить" супруга, я выдернул трубку из её безвольных руки представился:

– Это Степанов. Михаил Степанов – сын вашего бывшего начальника. Я у вас дома… Затем коротко и лаконично объяснил ему ситуацию и суть проблемы. Тот сразу же "въехал" в тему:

– Конечно, Миша – бери всё, что тебе нужно – мне чужого не надо… Да… Раз ты позвонил: может тебе помочь чем ? Однако – смело ! Он был у отца в заместителях; звезд с неба не хватал и великим стратегом не был, но был исполнительным и требовательным и к себе и к подчинённым. И курсу партии и начальства следовал неукоснительно. А тут вдруг – предложение помощи ? Хотя – к отцу ведь претензий нет. Или он погиб до того, как к нему могли бы предъявить какие то обвинения ? В любом случае – смело и достойно уважения…

– Спасибо на добром слове… Если вдруг что то понадобится…

– Да, звони без стеснения… – заверил он и бросил, уже раздражённо – дай трубку моей жене… Я сунул трубку, уже пришедшей в себя, супруге. Та взяла и начала было что то говорить, но резко отдёрнула трубку от уха: командный ор начальства отрабатывается уже в училище. Постепенно приблизила трубку и прошептала покладисто:

– Да, дорогой. Конечно… Я так и сделаю… Бросила трубку на рычаги телефона; развернулась и выдохнула с ненавистью:

– Забирай своё пианино. И ключ забирай – вон он на гвоздике ! И чтобы я больше тебя не видела !

– Только после того, как приложите к ним мамин халат… – усмехнулся я и повернувшись к открытому дверному проёму крикнул:

– Заходите мужики. И обувь не снимайте – после нас подотрут…

Осторожно спустили пианино с третьего этажа, с перекурами и обычными для трудового люда стенаниями типа: да если бы я знал – ни за какие коврижки не согласился бы…

– А за ещё одну бутылку беленькой ? – прищурился я.

– Ну так это другой разговор ! – потёр ладони в предвкушении водила. Экспедитор с ним полностью согласился… Подогнали грузовик; с помощью соседей по дому, видевших наши мытарства, подняли пианино в кузов. Открыл дверь в кладовку: на полу свалены кучей все вещи отца, мои и сестрёнки… Сестрёнка пониже дочки и постройнее; мои вещи никому не подойдут, а отцовы новый хозяин носить не стал – стыдно, видимо… Накидал в прихваченную с собой небольшую сумку сестрёнкины вещи и нижнее бельё – там сама разберётся… Сверху положил аккуратно свёрнутый халат с драконами. Закинул сумку; залез сам и постучал по крыше кабины – поехали… Выехали со двора; повернули направо и, проехав метров двести, снова постучал – останови… Спрыгнул на землю и направился в небольшой продмаг. Заведующая – хорошая знакомая матери Михаила, встретила участливо:

– Знаю, Мишенька… Горе то какое – совсем вы сиротками остались… Ты то какими судьбами здесь оказался ?

– Да вот – Клавдия Ильинична: на вас поглядеть; о здоровье вашем драгоценном справиться… Та улыбнулась и погрозила пальцем:

– Ох и льстец ты Мишенька – ну прям как отец твой, покойник… – взгрустнула завмаг, что то, видимо, вспомнив. Тряхнула головой:

– Помощь какая нужна ? Нет – этот мир не без добрых людей !

– Да беленькой бы мне – шесть поллитровок… – начал я и, увидев посмурневшее лицо женщины, замахал руками – да это не мне – водителю и экспедитору плата за помощь… И не в долг – не думайте…

– Да я ничего и не думаю… – с некоторым облегчением произнесла завмаг – тебе обычной, или…

– Или… – ответил я – и за качество доплата – я порядок знаю…

Чем ближе мы подъезжали к Тушино, тем тревожнее становилось на душе: вдали, низко, над самым городом повисла огромная серая туча. Тонких чёрточек, падающих к земле видно не было – значит дождь ещё не обрушился на город. Я с опаской посматривал на обёрнутое брезентом пианино: если даже и попадём под дождь, я не сахарный – не растаю. Шмотки в сумке тоже высушить не проблема. А вот как поведёт себя пианино, искупавшись в холодной весенней водичке – это вопрос ! Видимо кто то там, наверху – заведующий небесной влагой, посочувствовал мне: первые капли упали на машину, когда мы уже заезжали во двор автохозяйства. Грузовик с ходу поставили в открытый бокс; выгрузили – пришлось попотеть, ящики с запчастями… Я снял с кузова сумку с сестрёнкиными шмотками, а пианино оставил в кузове. Честно отдал экспедитору две бутылки водки. А вот водителю – не дал ничего… Тот недоумённо уставился на меня, пока экспедитор побыстрее уходил к уже закрытым воротам автохозяйства… Одним свидетелем нарушения должностных инструкций меньше…

– Вот дам я тебе сейчас две поллитровки… – начал объяснять водиле – ты их дома приговоришь с друганами перед праздником… Утром головка бо-бо… Надо подлечиться… И в честь праздника принять, чтобы на демонстрации было веселее. А потом после демонстрации – праздник же ! А мне нужно пианино к себе в "спецуху" привезти после ужина…А ты – к этому времени уже в драбадан будешь !

– Чё ты мне гонишь ! – закипел шофёр. – Сам можешь грузовик со своей бандурой перегнать к себе и обратно ! Зажал водяру – так и скажи ! Нет – ну надо же такое придумать ?!

– Слушай сюда… – сделав вид, что не услышал его, продолжил я – ты особо не налегай на спиртное: воздержись сегодня от борьбы с зелёным змием – всё одно не победишь… И завтра с утра – тоже. А я зайду за тобой часиков в шесть. Придём сюда; ты отвезёшь мой груз ко мне в "спецуху" и там же получишь три бутылки вместо двух… Мне зачем нужно, чтобы ты отвёз, а не я ? Я хоть и работаю здесь, но ездить на автомашинах хозяйства не имею права. А вдруг кто стукнет куда следует ? И будет нам всем проблем выше крыши ! А если и прокатит, то о хорошем отношении начальника можно забыть !

– Ну так бы сразу и сказал ! Ладно – я согласен на четыре бутылки…

– Чё то у тебя со слухом случилось ? – ухмыльнулся я – наверное в дождь уши у тебя хуже слышат. Три бутылки…

– Добавил бы… За муки мои и страдания. Это ж сколько надо терпеть ?! До завтрешнего вечера !!!

– Прокурор добавит… А судья догонит и ещё добавит – возразил я.

– Злой ты – ухмыльнулся водила – нет чтобы понять страждущую душу и подмогнуть по братски…

– Ладно – подмогну… – подмигнул шофёру – четырьмя бутылками…

Пробежался под дождём до "спецухи"; поднялся на второй этаж; отдал сумку Наташке… Она не удержалась, открыла. Подняла глаза, полные слёз – в руках халат матери…

– Разбери там… – буркнул я – а халат постирай. Пусть память будет…

Утром сходили на демонстрацию; потом обед и лекция о сложном международном положении. А к шести я, как и обещал – у водилы. Тот принял, конечно, но в – пропорцию. Пока дошли – почти протрезвел. Выгнали грузовик и разбрызгивая лужи выехали из ворот. Проехали сто метров и мы на месте – у ворот. Заехали внутрь и к зданию…

У входа в здание уже ждут на ступеньках истопник и Алишер. Подъехали; я залез в кузов; достал из-за пианино сумку с четырьмя бутылками: брал я в продмаге с запасом, а за пианино спрятал – не тащить же её к себе… Шофер увидел – расстроился бедняга !

– Ну ты и гусь ! – обиженно воскликнул он. – Знал бы – вернулся бы непременно ! Я рассмеялся:

– Получше занычешь – целее будут… А насчёт… знал бы… так поговорка такая есть: знал бы прикуп – жил бы в Сочи ! Водила раскрыл от изумления рот – такого он точно не слыхал !

Открыл пассажирскую дверь; незаметно выложил четыре свёртка; пожал шоферу на прощание руку:

– Если завтра с утра на работу не выйдешь – скажу завгару, что ты долго бился с зелёным змием, но победить его не смог. И лежишь сейчас весь израненный и бесчувственный… Водила только отмахнулся, уклоняясь от шуток: беленькая в кабине греется !

Осторожно, чтобы не поцарапать, спустили пианино с кузова на землю вчетвером – шофёр хотел было увильнуть, но был припахан по полной: четыре бутылки за просто так не достаются ! Спрыгнул с кузова и рванул к себе – в гараж. А мы покатили пианино, замотанное в брезент, к ступенькам. Подошёл Колюня…

– Миха… – смущённо попросил он – можно я вам помогу… Да конечно – такая силища многого стоит, хотя нам только по ступенькам до двери поднять и с вестибюля на первый этаж. А так – само покатится – только подталкивай… Закатили в пустую комнату – бывший класс, а теперь – актовая комната для проведения торжественных мероприятий. Только пустая – стулья приносят сами воспитанники. Подкатили к невысокой сцене; дружно подняли тяжеленную "ручную музыкальную шкатулку" на сцену. Я прикинул куда; подкатил; развернул как надо – боком к стене. И смотал с пианино брезент…

В зал, привлечённые рёвом грузовика и нашими потугами в переноске и перекату непонятно чего, потихоньку набивался народ и девчонки, естественно – в первых рядах. Сестрёнка вылезла:

– Миша – это наше пианино ? – осмотрев инструмент, спросила она.

– Наше… – согласился я – вот, для тебя привёз…

– А ты тоже на нём играешь… – ехидно сдала меня Наташка – и даже лучше меня ! И поешь песни – к тому же !!! Подставила. Вот же зараза !

Глава шестая
Руби хвосты кусками. Пригодятся…

Подставила, зараза мелкая – и ни за что ! С себя на меня стрелки перевела… Мишаня в семье первый и мама – с не растраченной преподавательской силой, бросилась на создание и воспитание лучшего пианиста всех времён ! Таким мальчик виделся своей маме… Что поделаешь – это мировой комплекс всех мам и поделать с этим ничего не возможно, разве что противодействовать этому тихим партизанским сопротивлением… Отец, не желая противоречить любимой женщине, принял мудрое решение: не мешать, но и не позволять насиловать пацана – он сам выберет себе свою дорогу ! Но поскольку мама была хорошим педагогом – Михе прошлось долго её выбирать. Сначала – зачарованный звуками музыки, извлекаемыми мамой из деревянного ящика, называемого пианино и увлечённый мамиными рассказами о успехах и славе великого пианиста, Михась искренне бросился по пути к успеху и славе. И что удивительно – у него получалось ! Видимо гены любящей мамы постарались… Но потом отцовское – терской казак; или мальчишечье – начало брать верх: футбол; рыбалка; купание в речке; дружеские потасовки и удалые драки с соседскими пацанами… И хотя, из-за щупловатого телосложения, часто получаемые им тумаки не отвратили истинного пацана с правильного пути, редкие победы вызывали эйфорию покруче той, которую вызывало правильно исполненное на пианино произведение. Мама, видя что теряет величайшего пианиста, обратилась к мужу, но тот, посмеиваясь в свои прокуренные усы только повторял: Пусть парень сам решит… Добило маму то, что Миха начал с удовольствием разучивать и исполнять военные и патриотические песни, напрочь игнорируя классический репертуар будущего гения музыки. А тут и сестрёнка подросла… Ох сколько она мелких пакостей сделала старшему братцу ! Не со зла, а с обиды: жила себе девочка, в куклы играла, с подружками болтала, через верёвочку прыгала да в «классики»… Не жизнь, а малина ! А тут на тебе – получи…

Вот и сейчас, по привычке – перевела стрелки на меня. Хотя… – тот репертуар, который знал Михаил, прошёл бы здесь на ура, особенно среди парней: мамсиков и размазней в "спецуре" уже не было…

– Мишенька… Так ты ещё и поешь… – раздался сбоку проникновенный грудной голос, который ни с каким другим спутать невозможно. Анастасия Кораблёва – кумир Мишани, собственной персоной… Очаровательная улыбка на губах; голос сирены, увлекающий в гибельные морские пучины; искрящиеся весельем и лёгкой насмешливостью глаза; манящие губы и… – слегка высокомерное выражение лица. Видимое тому, кто сумеет его разглядеть за всей остальной маскировкой…

– Мишенька… – Настя встала напротив "величайшего" пианиста, прижавшись к задней части пианино так, что груди под платьем приподнялись вверх и отчётливо высунулись из под прикрывавшей их материи. Ах ! Ах !! Ах !!! Что с нами делает красота и… гормоны ! Михасик забился во мне в истерике; заметался, требуя выхода к инструменту, желая показать себя во всей красе предмету своего обожания !

Остынь – парниша… – осадил я разбушевавшегося юнца – и чем ты собираешься её покорять ? Бравурными военными маршами ? А томной музыки Моцарта, Шуберта, Шопена ты так толком и не изучил… Возбуждённый спермотоксикозом вьюнош, с горящими глазами, слегка поостыл, но застонал от нанесённой ему душевной раны бесчувственным, бессердечным соседом: Но О Н А же меня ПРОСИТ !!!!!!!!!

Просит – дадим ! – рубанул я в духе Маяковского, который что то там доставал из широких штанин. У нас, кстати – тоже имеется.

Ты гнусный и пошлый тип ! Как ты можешь ?! Такое !! О Н Е Й !!!

Ты ещё скажи: Как можно ЕЙ !… ТУДА !!… ЭТО !!!… Михасик "выпал в "осадок" от моих кощунственных слов и забился куда то далеко-далеко… Вот и славно – хотя бы мешать не будет…

Слышь – Ромео… Ты сиди там, сколько хочешь, но умение своё давить на клавиши мне будь любезен – передай ! А то ведь опозоришься перед своей, недоступной простому смертному, богиней ! По мышцам скользнуло что то, слегка ощущаемое, а голову овеял лёгкий ветерок.

Но смотри ! Опозоришь меня – я не знаю, что я с тобой сделаю ! – бросил отчаянно "сотельник". Не опозорю. И не подведу… Не боись !

Между стенкой и Настей вынырнула сестрёнка и уставилась на меня любопытным и насмешливым взглядом, да ещё и кивнула незаметно в сторону Кораблёвой. У той лишь чуть дрогнули уголки губ – заметила, конечно и кивок Наташки, и мой смущённый донельзя вид. Нет – так дело не пойдёт – тело должно полностью принадлежать мне ! Пошевелил пальцами рук; подвигал кистями; свёл-развёл пальцы для взятия аккордов… Положил пальцы на клавиши… Закрыл глаза: клавиши пианино передо мной, как наяву… Осторожно нажал на одну, другую, третью… Есть слияние ! Пальцы начали двигаться быстрее; звуки стали отчётливее… Простейшая гамма; простенький аккорд… Лёгкая композиция вроде… собачьего вальса… Годится… А теперь посложнее кусочек – из "Иглс" – "Отель Калифорния"… Ну – я вроде готов. Открыл глаза и столкнулся с Настиным взглядом: таким же надменно-насмешливым, но с искоркой интереса в васильковых глазах…

ПУХ ! Выдал губами подобие выстрела и…

Ранним солнечным утречком. Провожала она… – запел легко и чисто

Своего ненаглядного. Своего паренька… – выводил самозабвенно…

Ты служи, ненаглядный мой. Обо мне не тужи – пропел уже девичьим голосом

– Если что то случится вдруг – обо всём напиши… Пам ! Пам ! – вырвал из пианино два резких аккорда, встряхнув внимание привлечённых неизвестной песней, слушателей…

Не проходит и годика – парень весточку шлёт – продолжил петь…

Перебило мне ноженьки. Обожгло всё лицо…

Коли любишь по прежнему. И горит огонёк… – простонал жалобно.

Приезжай, забери меня – пишет ей паренёк… – повторил припев… Снова два аккорда, уже будоражащих нервы слушателей.

Но ответила девушка – что любви больше нет – поведал всем…

Что любовь уж потеряна… – вот такой был ответ !

Ковыляй потихонечку. А меня ты забудь… – снова девичий голос…

Зарастут твои ноженьки – проживёшь как-нибудь… Второй раз пропел припев, глядя в глаза Насте. Она нахмурилась – почему ей ? Пам, пам ! Музыка зазвучала тише; голос стал слышен отчётливее…

Ранним солнечным утречком – возвращался домой – запел негромко

Скорым курьерским поездом. Паренёк молодой…

С голубыми петлицами… С папиросой в зубах… – пел бодро.

Шёл походкою бодрою. На обеих ногах ! – выдал радостно… Пам, пам ! А напряжённые парни – расслабились, заулыбались…

И с улыбкой и радостью – парня встретила мать – улыбнулся…

Прибежала та девушка. И хотела обнять !

Расскажи ненаглядный мой: сколько бед повидал ? – снова запел девичьим голоском…

– А боец оттолкнул её. И с усмешкой сказал:

Ковыляй потихонечку. А меня ты забудь !… – бросил жёстко.

Заросли мои ноженьки – проживу как-нибудь ! – гордо вскинул голову

Ковыляй потихонечку – а меня ты забудь ! – повторил припев..

Рассосалися шрамы все – проживу как-нибудь.

Сделал проигрыш и отчаянно бросил в глаза растерянной Насте:

ПРОЖИВУ КАК-НИБУДЬ ! прозвучал проигрыш и заключительный аккорд… Тишина. А потом раздался злой басок Колюни:

– Вот же сука какая ! За ним – кто то ещё злорадно бросил:

– Так ей и надо паскуде ! Наболело, видимо… Окинул взглядом комнату – а парней то прибавилось… А Настя ? Стоит растерянная. И… злая: чего это я на неё окрысился ? А у Наташки – глаза как блюдца !

– Сегодня у одного из присутствующих здесь светлый день – день рождения. Следующая песня посвящается этому человеку от имени – думаю не ошибусь, большинства присутствующих здесь парней. Кроме меня, разумеется… Вижу – заинтриговал аудиторию…

Счастья дверь распахнув мне настежь – ты явилась весны красивей.

Птицы в небе щебечут Настя. Травы вторят – Анастасия…

Счастлив я, покорённый властью этих глаз, васильково-синих.

Губы с нежностью шепчут Настя… Травы вторят – Анастасия ! Глянул на девушку – ожила, разрумянилась. Михасик выполз из норы…

Я хочу, чтоб эта песня – эта песня не кончалась…

И её услышав ты спросила… – кашлянул – Не моё ли имя прозвучало ? – надменно-равнодушно – в стиле Кораблёвой, спросил я девичьим – старался, чтобы был похожим, голосом. Повторил припев…

Это может во сне присниться. И оставить свой след навечно – запел второй куплет, с вожделением глядя в глаза нашей красавице...

Как поток золотой пшеницы. Тихо льётся тебе на плечи… – пел второй куплет, видя, как расцветает, словно роза, Кораблёва.

Каждый сам выбирает счастье – об одном лишь судьбу просил я… – отвернувшись от надменной богини, продолжал петь:

Ты отдай мне в невесты Настю. Дай мне в жёны АНАСТАСИЮ ! – взлетел к потолку мой голос ! Припев и снова девичье, но уже кокетливо – заинтересованное: Не моё ли имя прозвучало ?... Да… – довольна наша красавица – слов нет ! И Михасик доволен – радости полные штаны ! А на другом конце пианино стоит хмурая староста – Танюшка Соловьева. Непорядок… Надо исправлять ситуацию…

– А почему же не от тебя эта песня – Мишенька ? – проворковала "богиня" и не дождавшись ответа, продолжила томно:

– Но всё равно… Спасибо тебе за песню… И обогнув пианино направилась ко мне. Ой – что щас будет ! Настя наклонилась ко мне, но я успел подставить щёку вместо губ, в которые она нацелилась…

Михасик во мне засучил ножками и замахал ручками в экстазе ! Выполз из своей норы – ренегат ! Ладно: наслаждайся – я не жадный… А староста наша – совсем потускнела – вот-вот расплачется. Плохо… Пальцы легли на клавиши и полилась грустная мелодия. И песня…

Ходят с парнями, встречаются девчата… – запел, девичьим голосом

У беседки, под черёмухой густой… – есть а нас такой тусняк вечером.

А тебя мой сероглазый не встречала я ни разу… – это уже про меня.

Ты беседку ту обходишь стороной… Да я лучше тренировку в котельной лишний раз проведу, хотя и хочется, конечно. Но тут вам не у нас ! Второй раз пропел припев, глядя в глаза старосте. И продолжил:

Отчего тебе не весело со мною… Отчего ты отворачиваешь взгляд ?

Ведь пригожа я собою, не обижена судьбою – пел Соловьёвой.

Так во всей округе парни говорят. Спел припев второй раз, с нежностью глядя Татьяне в глаза. Та расцвела ! Глупенькая – песня то поётся от лица девушки, а не от меня…

Так лети же моя песенка девичья. В ней любимому скажи – не утаи…

Что любовь свою не скрою. Что о ней лишь за рекою.

Всё поют до ранней зорьки соловьи… Спел припев и пропел первый куплет – уже с открытой грустью и расстройством. Глаза старосты подозрительно блестят. А Настя довольна ! О… вот и начальство подтянулось… А может теперь эту ? Пам, пабам пам ! – вырвали пальцы из недр пианино бравурные аккорды ! Первая жертва песни – пошла ! Повернулся к классной, прислонившейся к стенке:

Женщина красивая: нежная душа. Женщина красивая – как ты хороша

Женщина красивая: кто ей даст совет... – обвёл слушателей взглядом.

Женщина красивая – только счастья нет. Вторая жертва – директриса.

Все подруги замужем – а она одна. Женщина красивая плачет у окна.

Женщина красивая – кто ей даст совет. Женщина красивая – только счастья нет. И повторил припев, глядя в потерявшее свою постоянную невозмутимость и строгость лицо директрисы. Третья жертва…

Всем ребятам нравится – всем до одного – перевёл взгляд на Настю.

А она красавица – любит одного… – пропел насмешливо Кораблёвой.

Девушка красивая – кто ей даст совет ? Девушка красивая – только счастья нет… Что у неё там было с этим… и до чего дошло – я не проверял, свечку не держал, поэтому – пусть будет девушка…

У него свои дела – грех его любить. И в грехах покаяться – только согрешить… – запел, уже намекая непонятливым на себя…

Девушка красивая – кто ей даст совет ? – повернулся к старосте – Девушка красивая – ничего в нём нет… – это чтоб не размечталась… То же повторил, посмотрев на Кораблёву.

Повторил первый куплет, уже обращаясь к Татьяне Соловьёвой. А парни то загрустили – всё девушкам, да бабам, а о них забыли… А если вот такую ? Пальцы слегка касаются клавиш – тихая мелодия и такой же тихий, хрипловатый голос под Николая Расторгуева из "Любе":

Нету у меня никого – кроме Родины – матушки… – раздался в комнате негромкий речитатив на фоне ещё более тихой музыки… А за этим грубый голос продолжил: Да-да-да… И вдруг – удар по клавишам, заставивший вздрогнуть от неожиданности и в полный голос:

Нет у меня никого – кроме ветра – дружка ! И снова – полушопот: