Текст книги "Ратибор и волшебство Купальской ночи (СИ)"

Автор книги: Александр Окольников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

– Кем ты был раньше?

– Не все ли равно теперь, – старичок поник. – Если бы мне твою висюльку. Ведь не отдашь?

– Не отдам, – в голосе мальчика слышались стальные ноты, он перестал тереть ушибленную ногу и немного отполз от собеседника.

– Не отдашь. Оно и ясно, а самому забрать у меня сейчас силенок не хватит. – Тут его лицо засияло улыб-кой. – Знаешь, что сделаем: я загадаю тебе три загадки. Отгадаешь – укажу путь, нет – висюлька моя.

При этих словах застонала, зашевелившись русалка.

– По рукам?

– По рукам! – мальчик ударил вытянутую ладошку старичка.

– Стой! Что же ты наделал, Ратибор! – девочка только сейчас смогла дотянуться до друга, но было уже слишком поздно – слово, не воробей!

– Так-с, приступим, – старичок успел забраться на путеводный камень, на коем и восседал верхом, потирая ручки и смешно дрыгая ногами, нисколько не сомневаясь в своей победе.

Берегиня всклокоченная, надувшаяся, всем видом показывающая обиду и недовольство, стояла на тропе, держа посох с черепом в правой руке, то и дело поглаживая череп левой, будто уговаривая помочь и в этот раз. Глазницы черепа отзывались, давая небольшое свечение, но по вздыханиям русалки было явно, что на большее он пока не способен.

Да и не помог бы им череп. Хозяин путеводного камня был не так прост, как казалось на первый взгляд. Девочка успела рассказать Ратибору, что именно их бой с Сирин пробудил дух камня. Щедро использованная Сила черепа послужила пищей спящему хранителю, и теперь было бы бесполезно использовать против хозяина силу, которой он питался. Поэтому им не оставалось ничего иного, как отгадать загадки и уйти с миром.

– Ты парень смышленый, что бы загадать такого-эдакого тебе?! – старичок, позерно закинув ногу на ногу, теребил бородку, морща брови.

Кроме того, девочка успела поведать, разумеется, шепотом, что родом хозяин из Прави, но был изгнан от-туда за какие-то проделки. Но в Яви он был слишком могуществен, поэтому, по решению Богов и с согласия Кащея, был помещен в Навь, где сила хранителя была ничтожна и древний мог довольствоваться только ролью духа какого-нибудь предмета и большую часть существования проводить в дремоте, пока по близости не окажется достаточно дюжий источник силы. При этих словах мальчик с удивлением смотрел на подругу, размышляя: какой бы она была сильной в Яви, если тут она сильнее этого старичка и смогла справиться с той же Сирин.

На самом деле Ратибору нужно было бы думать об ином – откуда русалка знает всё это, если утверждает, что далеко от воды не отлучалась никогда. Но ни ситуация, ни возраст мальчика не благоприятствовали для таких вопросов.

– Придумал, – тем временем радостно вскрикнул старичок. При этом он зло посмотрел на девочку. – И не подсказывать мне там! Знаю вас, вертихвосток!

Берегиня лишь ухмыльнулась, да так, что любой внимательный наблюдатель удивился бы такой ухмылке юной девочки. Только не было в округе сейчас внимательных наблюдателей, а те, что были, не показывали носа, следя за разворачивающимися событиями.

– Чего дороже на свете нет?

– Так, конечно, друзей! – при этом мальчик обернулся и подмигнул Берегине, и сразу же уставился на старичка. – Верно?

После его слов девочку перекосила гримаса стыда, но никто этого не заметил.

– Верно-верно, – нехотя промолвил тот, со злости сжав кулачки. – Следующая загадка.

А про себя подумал: «ну, держись у меня!»

– Без окон, без дверей…

– А, знаю-знаю, – мальчик радостно захлопал в ла-доши, чуть ли не пустившись в пляс.

– Эммм, – замялся дух камня, – тогда другая.

– Так нечестно, – хором воскликнули Ратибор и Бе-региня.

– Нечестно им, видишь ли, да ну вас, – с этими сло-вами дух погрузился в камень, медленно в нем растворяясь.

– Тянет время, – со знанием дела молвила русалка, встав за спиной у Ратибора.

Снова заговорил камень, оглашая гулким скрежетом округу.

– Хорошо, третья загадка.

– Вот видишь, – русалка толкнула мальчика локтем в бок.

– Заря-заряница, в купальский рассвет может пригодиться, по лугам ходила, ключи обронила, брат встал, ключи подобрал.

Ратибор медленно открыл рот, на лице отразились испуг и удивление. Он точно не слышал такой загадки и не знал на неё ответ.

– Что, голубчик, – старичок снова восседал на вер-шине камня, потирая ручки, гнусавя напирал на мальчика. – Сдаешься?

– Я не приучен сдаваться! – эта фраза была произнесена без раздумий, при этом мальчик стиснул зубы и сжал кулаки, как будто ожидая боя.

– Сразу понял, что у меня сегодня удачный день, – дух камня тем временем начал расхаживать по вершине камня, заложив руки за спину, изредка попрыгивая и напевая незатейливый мотив, отчего смешно тряслись полы его шляпы. Вот только Ратибору было сейчас не до смеха.

– Заря-заряница, в купальский рассвет может пригодиться, по лугам ходила, ключи обронила, брат встал, ключи подобрал, – уже в который раз проговаривал мальчик. – Ключи подобрал, ключи подобрал. А от чего ключик-то?!

Старичок едва не поперхнулся своей же песенкой, с укором в упор смотрел на Ратибора сверху вниз.

– Подсказку захотел, ишь, какой хитрющий шало-пай! Не по правилам это, не по правилам!

Он снова погрузился в камень и уже басом продол-жил:

– Отдавай висюльку! Проиграл – отдавай.

В этот миг Берегиня схватила мальчика за локоть.

– Бежим скорее, – указывая на одну из троп, выпалила она.

– Стой, так нельзя, – Ратибор стоял как вкопанный, опустив голову, но тверд в своем решении. – Я же слово дал.

– Слово? – она хотела ещё что-то сказать, но про-молчала, поняв, что мальчика не переубедить.

– Подойди ближе, – из камня высунулись две ма-ленькие ручки.

Ратибор нехотя снял с шеи оберег и протянул его хозяину. В лесу завыли волки. Если бы ребята оберну-лись, то увидели бы, что на опушку леса вышла боль-шая волчица-альбинос. Но они были слишком заняты процессом, каждый погруженный в свои собственные переживания.

При очередном вое из камня высунулась седая голова хозяина без шляпы, тот с недовольством оглядел окрестности, лишь бегло скользнув по волчице.

– Так-ссс, – проговорил хранитель путеводного камня, высунувшись из него уже наполовину. – Увольте. Ответ: роса. Путь свободен, более не задерживаю, – и был таков.

После этих слов вой прекратился, и белая волчица исчезла с опушки, как будто ее там не было.

Ратибор и Берегиня ошарашенно переглядывались друг с другом, не веря своему счастью. Путеводный клубок сделал очередной круг и, выбрав одну из троп, резво покатился по ней. Да и череп на шесте стал светить куда ярче.

– Идем, путь неблизкий, – звонким голосом поманила девочка, побежав за клубком.

– Догоняй, – обогнав ее, прокричал Ратибор.

– Из огня, да в полым… – начал было говорить Ра-тибор, но русалка ловким движением прикрыла ему рот ладошкой, приложив указательный палец свободной руки к губам. – Тише! – шепотом произнесла она.

Оберег мальчика жег грудь, и ни пошевелиться, ни закрыть его рукой. Путеводный клубок, подрагивавший в его ладонях, словно пытаясь продолжить показывать нужную дорогу, присмирел, чувствуя настрой хозяина. Череп-фонарь лежал глазницами в землю, слегка придавленный коленкой девочки, как она сама выразилась: «на всякий случай».

– Ты засаду на тропе проверял?

– Да проверю ещё, успеется.

«Хорошо, что успели свернуть с тропы, влекомые случайно замеченным огоньком меж деревьев, – думала русалка, – а не то бы несдобровать».

– А я тебе говорю: себе нужно брать! Цап! И дело с концом, – говоривший был грузен, лохмат и неопрятен. Он постоянно принюхивался, бегло зыркая по соседним кустам, словно догадывался о присутствии ребят, но не решался открыть свою догадку товарищам. – Добыча наша и концы в воду.

– Медведь, хр, ты постой, – названный медведем здоровяк нехорошо покосился на сотоварища. – Тут дело такое, ошибемся – вмиг расправа настигнет, – назвавший товарища Медведем был немного ниже собеседника, но массивнее в плечах. Его подбородок украшала густая щетина, а нос был сломан так, что напоминал пятачок борова.

– Слушай, Кабан, – вступил в диалог третий. – Ты что, так и собираешься на своих желудях перебиваться? Садись ближе к костру, скоро обед, – он был поджар, многим уступал товарищам в размерах, но при этом казался не менее опасным, лицо было изуродовано глубоким шрамом, взгляд также рыскал по кустам, периодически задерживаясь на Медведе, когда тот не замечал этого.

– Волк дело говорит, Кабан, славное угощение из свининки! – Медведь и Волк загоготали. Кабан насупился, но промолчал.

Так продолжалось уже значительное время, двое товарищей, подначивали Кабана, который сидел по-одаль, под ветвями раскидистого дуба. На костре гото-вилось ароматное мясо, что у Ратибора аж слюнки по-текли. Пламя костра щипало низко расположенные ли-стья и ветки дерева, но, казалось, троицу это совсем не беспокоило.

«И как нам удалось подкрасться так близко?» – ду-мал мальчик. Помогли, как всегда, осмотрительность и осторожность Берегини. Не мог костер в лесу быть безопасным местом для путников, но любопытство сыграло свою роль, и они осторожно пробрались кустами, в которых и затаились. Благо, сидевшие у пламени люди со странными именами или прозвищами были поглощены беседой и предвкушением позднего ужина, а может, раннего завтрака, и не заметили присутствия незваных гостей.

– Кого хоть, хр, отлавливаем на этот раз? – Кабан слегка оживился и подвинулся ближе к товарищам, которые, отрезая ножами куски мяса, уже лакомились едой.

– Не кого, а что! – Волк, тряся указательным паль-цем, поправил товарища. – Вещица одна запропастилась, или умыкнул её кто, пока ты дрых.

– Ничего, хр, я не дрых, хр, – Кабан повел своим здоровенным пятаком. – Так, погулял вчера по Яви, притомился.

– Ага, погулял с Лешим! – Медведь толкнул в бок Волка, отчего тот чуть не поперхнулся куском мяса, и они снова громко загоготали.

– Что за, хр, вещица-то такая? – Кабан был упорен, он вообще отличался упорством и любил доводить дело до конца.

– Да кто ж его знает, – развел руками Медведь. – ОН разве скажет?! Ищите живого, дескать… – Медведь резко закрыл себе рот.

– Рррастяпа, – Волк со злостью смотрел на проговорившегося товарища, казалось даже, что он это прорычал по-звериному, а не проговорил.

– Да ладно вам, – примирительным тоном продол-жил Кабан. – Поделимся, добыча-то знатная, раз ОН сам за дело взялся, да и ночь купальская, – тут он развел руки, вдыхая воздух всей грудью. – Можно в Явь сходить, погудеть там, али русалкам хвосты повыкручивать.

В этот момент девочка вздрогнула, чуть не вскрик-нув, едва не выдав себя. Пока Волк с Медведем изучаю-ще, с удивлением смотрели на Кабана (не водилось за ним добычей делиться), а тут – на тебе, тот, в свою оче-редь, не менее пристально всматривался в темноту леса, аккурат туда, где прятались дети.

– Чую-чую, хр, – Кабан лукаво посмотрел на сотоварищей. – Тут пахнет хорошей наживой. Волк, а ну, как твоя стая там на тропе, проверить бы пора, может, есть вести?

Волк удивился. Конечно, он давно уже учуял живого, сидевшего с кем-то из навьих в кустах, но, не желая делиться добычей с товарищами, думал, как бы их обхитрить. О том же думал и Медведь, чуйка которого не уступала Волку. Они, перемигиваясь, даже решили разделить добычу на двоих, оставалось только спровадить Кабана, что они и пытались сделать, приготовив молодую свинью на костре, но тот с отсрочкой, но, видать, тоже учуял чужаков.

– Лады, – у Волка мелькнула мысль: домчаться до засады на тропе и вернуться уже с другой стороны, подкравшись сзади пришлых и уличив подходящий момент, схватить их, и дать деру. При всей силе Медведя и Скорости Кабана, он надеялся, что у тех не хватит слаженности и они попросту помешают друг дружке, а он останется в выигрыше. – Я быстро.

Издав громкий вой, такой, что теперь уже вздрогнули и Берегиня, и Ратибор, Волк встал на четвереньки: его конечности стали короче и шире, а меховая жилетка вросла в тело, покрывая его шерстью. Миг, и у костра уже стоял матерый серый зверь с большим шрамом на морде. Он вновь взвыл и бесшумно скользнул в ночной лес.

– Чую-чую, хр, русским духом пахнет, – Кабан пристально смотрел на Медведя, – как отреагирует, что решит?

– Знаешь что, Кабан, – при этих словах Медведь, продолжавший сидеть на выкорчеванном толстом стволе дерева, начал меняться в лице: его черные густые волосы пробила седина, плечи стали уже, хоть и не менее массивными, а на щеках и подбородке проступила белая борода, которая в миг достигла груди. У старика, в которого преобразился Медведь, в руке, непонятно откуда, появился посох. Кабан принюхался – из любимого дуба. – Хороший у тебя нюх, я посмотрю.

Собеседник Медведя попятился назад, но, упер-шись спиной в стоящее у костра дерево, взвизгнул, как испуганный поросенок. Он хорошо понимал, кто перед ним.

– Ве-ве-ве, хр, – начал заикаться он. – Велес!

– Нельзя вам на тропу, засада там, – старик не отводил взгляд от прижавшегося к дереву Кабану, но было ясно, к кому он обращается. – Долго не продержу его купальская ночь диктует свои правила для таких, как я, – он указал посохом куда-то в чащу. – Там старая тропа. Уходите!

– Пошли, – Ратибор опомнился раньше. Он помог подняться подруге и наконец-то прикрыл оберег ладонью – грудь зудела.

Проходя мимо костра, мальчик приостановился, что теперь Берегине пришлось тянуть его вперед.

– Как отблагодарить тебя? – обратился он к старику.

– Отблагодаришь ещё, – тот стукнул посохом по земле. – Уходите живее!

Их не надо было упрашивать. Натерпевшись страхов и несказанно обрадовавшись, что снова удалось улизнуть, ребята рванули с места, как при этом Берегиня умудрялась не уронить череп с шеста, было тайной за семью печатями.

– Скорее же! – она подначивала мальчика.

Тот, стараясь не выронить клубок из рук, бежал, спотыкаясь, но не отставал от русалки.

От костра раздался грозный рык. Показалось, что листья деревьев в округе колыхнулись от него. А после, менее громкий взвизг.

– Велес ушёл, бежим скорее, – позади раздался со-трясающий землю топот. – Нагонят!

– Чую-чую, хр-хррр, – огромный ощетинившийся кабан рыл землю, раскидывая здоровенные комья своими сверкающими в лунном свете острыми клыка-ми, переходя с человеческой речи на поросячье хрюка-нье.

– Аррр, – рядом ревел массивный медведь, он сбил с лежащего на земле посоха череп, после чего яростно рвал кору на деревьях. Оборотень сам тоже чувствовал живого, но не мог понять, где тот притаился.

В небольшой ложбинке, прислонившись к покосив-шемуся дереву, лежал, скуля словно побитая собака, Волк. Как ни старались Медведь с Кабаном нагнать ребят первыми, он успел раньше и налетел на огненный шар, выпущенный Берегиней из черепа-фонаря. После чего череп с шестом был брошен, как временно бесполезный. Волк то принимал форму человека, то вновь большого

зверя, его потрясывало, морда была опалена, руки-лапы судорожно дергались.

– Чую-чую, хр-хррр, – Кабан не унимался, глаза яростью горели, с губ скатывались на землю крупные капли слюны, копытца били землю, как будто это она была виновата в его злоключениях. – Проклятый, хр, старик посмел явиться к нам после всего, хр, – после чего именно, он уже не договорил, продолжая вынюхивать воздух. – Чую-чую!

Под ноги Кабану упал желудь, тот машинально слизнул его языком, продолжая метаться на небольшом пятачке между деревьями, то и дело касаясь их, отчего деревья скрипели и тряслись.

Ещё один здоровенный желудь лежал на земле у пятачка оборотня, «вроде, не дубовый лес», – слизнув его, подумал Кабан. Тут в лоб ударила здоровая шишка, и ещё одна, третья. Свин нервно хрюкнул, привлекая внимание Медведя, самостоятельно он не мог смотреть вверх.

Но и Медведю уже досталась своя порция шишек, поэтому тот, прекратив раздирать все вокруг себя, уста-вился сквозь ветки деревьев. Зрение у него было отмен-ное, ночь не была помехой. Но Медведь не видел дерз-нувшего кидаться в них.

– Шишки-мишки, волк-кабан, рыщут-ищут по кус-там! – озорной детский голос доносился откуда-то сверху, но при этом было невозможно определить, откуда именно.

Ратибор сразу узнал этот голос – как было не узнать? И сейчас с любопытством, замешанном на толике восторга, следил за развитием событий. Они с Берегиней, ранив Волка, укрылись в корнях поваленного дерева, у которого лежал скулящий оборотень, стоит захотеть – хоть рукой дотронься до него, вот только желание такое отсутствовало. Оберег мальчика пылал, щедро отдавая свои силы русалке, которая в очередной уже раз за эту ночь сотворила защитный купол над собой и мальчиком. Если бы не её защитная магия, их уже давно бы разоблачили и нашли. Хотя было видно, что защита слабеет с каждой ми-нутой, вместе с уходом сил девочки. Так что курносый появился совсем вовремя, как чуял.

– Ищут-рыщут, не найдут! Где живых гостей приют!

Шишки летели с разных сторон, практически единовременно и с большой скоростью. Оборотни, понимая, что бесполезно, перестали метаться и отбивать снаряды – какой от них урон! И только зыркали по сторонам, ища задиру.

– Шишки-мишки, шишки-мишки, кто найдет… – дальше было не разобрать, голос с большой прытью начал удаляться – шишкопад прекратился.

Медведь и Кабан сорвались с места, в человеческом облике они бы еще одумались, продолжив искать мальчика с девочкой, но сейчас инстинкты животных взяли свое – оборотни двумя скользящими над землей тенями ушли в погоню.

– Уфф, – девочка натяжно дышала, облокачиваясь на Ратибора. – Уходим скорее, глядь, скоро вернутся.

Подобрав треснувший шест и найдя в кустах светящийся череп, ребята с оглядкой двинулись дальше под жалобный скулеж волка, который только и мог, что проводить их полными ненависти и отчаяния глазами.

Замок Кащея

– Кажется, пришли, – свет из глазниц черепа стал совсем слабым, норовя вовсе погаснуть.

Впереди над кронами деревьев величаво возвыша-лась, освещенная лунным светом, черная громада двор-ца. Тут и там в окнах зияли дыры – стекла разбиты, мес-тами раскурочены ставни. Черепица крыши в про-боинах, словно после метеоритного дождя, в эти пусто-ты мерно сочился лунный свет, теряясь внутри жуткой громадины замка. «Нам бы там не потеряться», – поду-мал мальчик.

– Ты знаешь, что это за место?

– Я ни разу не была так далеко от воды, – русалка поежилась. Ей была неприятна даже сама мысль о том, куда привел их клубок Бабы Яги. – Но, кажется, пони-маю, где мы.

В голове мальчика пронеслись обрывки легенд, сказок, даже снов, только там, во сне, это место было иным: давя своей громадой и заключенной в себе мощью, оно было живым, не по-настоящему, разумеется. Откуда взяться жизни в Нави? Но чудилось, что во снах это место дышало силой, а не как сейчас – было при смерти.

– Жутковатое местечко, – Ратибору было не по себе, в воздухе висела непонятная угроза.

– Это замок Кащея, сиречь Чернобога, – в этот мо-мент свет в глазницах черепа погас и ребята остались наедине с луной, замком и темнотой. – Он – властитель Нави, это место его Силы.

– Вот куда нас завел клубок. Значит, меч всегда был у него под боком!

– Да! Очень умно, – русалка провела рукой по во-лосам. – спрятать такое грозное оружие у него же под самым носом. Как только он его до сих пор не нашел?

Вопрос остался без ответа, за их спиной раздался вой и тяжелая поступь. Оберег на груди Ратибора стал горячим – значит, опасность совсем близко.

– Снова они, – Берегиня схватила спутника за руку. – Бежим скорее, – и рванула с места так, что едва не вырвала эту самую руку, только чудом мальчику удалось схватить лежавший под ногами путеводный клубок, после чего он целиком отдался бегу.

– Оторвались! – ребята дышали с трудом, жадно глотая воздух. – Уффф, – Берегиня в очередной раз посмотрела назад – нет ли погони.

Погони не было видно. Какая уж тут погоня, скорее всего, их загоняли в западню.

Ратибор и Берегиня стояли перед входом во дворец Кащея. Вокруг не было ни души, замок казался давно заброшенным, даже оберег на груди мальчика ничем себя не выдавал, значит, и опасности тут для них не было. Отчего же так тоскливо на душе, сердце стучит, всё норовя залезть в пятки?

– Ну что, пошли? – девочке тоже было не по себе, хотя она старалась не показывать виду.

Входные ворота были высокие и очень тяжелые, с вырезанными символами и фигурами зловещих воинов, причем некоторые воины были то с головой волка, то оскаленного медведя или рыси. На каждой двери был череп с кольцом, продетым в ноздрю, видимо, они служили ручками. Хорошо, что не было смысла распахивать их полностью, нужен был небольшой проем, дабы по очереди протиснуться внутрь.

Ребята навалились всем своим небольшим весом. Скрежет с натугой открывающихся дверей разнесся по залам, отдаваясь звонким «Крр-Кр», да так, что мальчик при этом вздрогнул, вспоминая черного ворона, который преследовал его у праздничной поляны. «Как же не к месту эти нехорошие воспоминания!» – подумал он.

– Идем.

Ребята вошли в узкий проем, освещенный лунным светом, где их встретил мрак.

– Сейчас бы факел! – Ратибор положил руку на грудь поверх оберега – потеряешь его тут в темноте и вовек не сыщешь. Оберег ответил теплом. – Или череп-фонарь.

Словно услышав эти слова, подвеска на груди мальчика начала светиться неярким, но достаточно далеко расходящимся светом.

– Вот те на! Даже не думал, что он так может.

– Может, ещё и не так! – русалка взяла мальчика за плечо. – Тут очень много Силы, я это чувствую. Вот и твой оберег смог ею воспользоваться. В лесу это было бы невозможно.

В этот момент в руках мальчика начал шевелиться клубок, словно ожил, видимо, и он мог питаться Силой этого места. Клубок упал на пол, сделал несколько кругов вокруг удивленных детей и покатился куда-то вперед и направо, остановившись, вернулся к ногам Ратибора и снова покатился вперед и направо, при этом казалось, что он виляет распустившейся ниткой, которую волочил за собой, словно собака хвостиком.

– Нас зовет, – радостно воскликнул мальчик.

Берегиня резко зажала ему рот, приложив указательный палец второй руки к своим губам.

– Тссс, не кричи, нельзя тут кричать, особенно не-прошенным гостям.

Сохраняя тишину и озираясь по сторонам, практически на цыпочках, ребята пошли следом за клубком.

– Ааа-пчхи!!! – как ни старалась девочка переби-раться по дворцу Кащея скрытно – ей это не удалось. По залам пошло гулять гулкое эхо: «чхи-хи-хи-хи-хи», как будто кто-то насмехался над ними.

Все вокруг было завалено вековой пылью, которая поднималась с пола либо сброшенная нечаянным каса-нием, либо дуновением ветерка, и тотчас норовила за-лезть в носик, едко его щекоча. Чихали оба, сначала, пытались прикрываться ладонями, но с каждым разом все громче и самозабвеннее отдавались порыву.

– А это что?! – мальчику все казалось интересным. Русалка выступала в роли гида, хотя о назначении многих предметов сама только догадывалась.

Миновали тронный зал с величественным, но зашарпанным и треснувшим пополам троном; прошли мимо замысловатых гобеленов, заляпанных не то грязью, не то кровью, а где-то и просто жиром; периодически хрустя стеклом, осыпавшимся, видимо, с разбитых витражей и мозаик, ребята все глубже уходили в лабиринт дворца.

– Наверное, его ложе.

Мерно раскачиваясь на шести толстых цепях, висел большой стеклянный ящик. На самом его дне лежали толстые мятые подушки.

Мальчик не удержался и, подбежав поближе, толк-нул ящик с одного края. За что был одарен очередным клубом пыли и скрипом, тут же подхваченным эхом: «Крр-крр».

– Опять это «Кррр».

– Не каркай! Идем дальше, тут нет ничего интерес-ного.

Клубок ждал детей сразу за выходом из зала и, как будто не решаясь пойти дальше, кружился на месте. Впереди был длинный коридор и несколько дверей, одна была слегка приоткрыта, именно у нее и остановился путеводный клубок.

– Нам что-то хочет показать, зайдем? – Ратибор по-тянул Берегиню за рукав.

– Думаешь, стоит? – она нерешительно сделала шаг за мальчиком. Чем дальше они заходили в глубь дворца, тем сильнее нервничала девочка, казалось, что она не хочет отвлекаться на то, что было интересно спутнику, а стремится быстрее пойти к заветной цели. Если бы мальчик был немного старше, конечно, заметил бы это, но он был ещё в таком возрасте, когда на подобные значимые мелочи не обращаешь внимание.

– Смотри-ка, как кабинет моего отца, – Ратибор изучал комнату изнутри, русалка, надув щечки, с недовольным видом осталась стоять в дверях.

В отличие от всего интерьера дворца, эта комната была похожа на обычный кабинет в любом современном офисе: письменный стол, заваленный пылью, с одним чистым участком, как будто совсем недавно на нем что-то стояло, например, ноутбук, хотя откуда тут ему было взяться? – думал Ратибор, только уж очень сильно размер чистого участка стола давал именно такие ассоциации; шкаф для книг или документов с отвисшей дверцей, ныне пустой; глобус, изъеденный дырами, со странными незнакомыми письменами, точками и чертами, больше походившими на звезды в созвездиях, чем на очертания континентов, как на домашнем глобусе мальчика. Но больше всего его привлекла стена слева от стола, на ней висели рамки с фотографиями, самыми обычными, только старыми, обветшалыми, черно-белыми. Такие ему по-казывала бабушка, рассказывая о давних временах. Большинство рамок были пусты, лишь в нескольких ос-тались фотокарточки. Дотянуться, чтобы посмотреть их ближе, мальчику не удалось, но в одной из них он увидел Бабу Ягу и Кащея в обычном платье и деловом костюме, только очень старых, как на фото у бабушки (она их называла «военных лет»), а во второй рамке молодую девушку, чем-то похожую на Бабу Ягу, а чем-то, о, удивление! на бабушку Василису.

– Ты долго там ещё!?

Мальчик собрался было залезть на стол, чтобы лучше разглядеть фото, но вопрос русалки остановил его.

– Забыл, зачем мы тут? – она нервно постукивала пальчиками по дверному косяку. – Идем уже!

– Идем.

Мальчик повернулся к двери и только сейчас заме-тил, что на внутренней её стороне висела мишень дартса, к центру которой глубоко всаженным дротиком была приколота ещё одна фотокарточка. На ней был изображен молодой мужчина в старинной одежде с луком в руках и колчаном за спиной, а сверху на фотографии крупными красными буквами написано «ИВАН».

– Чего тянешь? Идем. Клубок снова показывает до-рогу.

– Да иду, иду я, – Ратибор хотел было снять это фо-то, но не допрыгнул и с сожалением, бросив последний взгляд на него, побежал за русалкой.

– Её не сразу заметишь! – мальчик водил рукой по шероховатой поверхности стены. – Едва мимо не проскочили. Ах, если бы не клубок.

Путеводный клубок тем временем бился о стенку, откатываясь и, с нескончаемым упорством, ударяясь об нее вновь и вновь. Он точно знал, куда нужно идти. Ос-тавался вопрос: как открыть эту потайную дверь? В том, что это именно дверь, сомнений уже не было – если внимательнее присмотреться, прислонившись щекой к холодной поверхности, и прищурить один глаз, можно было заметить выделяющие ее от остальной стены тон-кие прямые прорехи, на которых не было пыли – от них чувствовался небольшой сквознячок. Всё бы ничего, но было досадно одно: ребята не знали, как отворить эту дверцу.

– Может, есть другой путь? – Ратибор с надеждой посмотрел на девочку.

– Нет же, – нервно теребя свои волосы, откликнулась она. – Если клубок не ведет дальше – это единственный путь!

– Давай ещё раз поищем рычаг, который её открывает.

– Ох, да сколько можно-то? – Берегиня гневно смотрела на попутчика. – Уже который раз ищем – нет тут ничего.

Ребята стояли в узком коридоре, стены которого были увешаны всевозможным оружием, звериными головами или просто рогами на дощечках, а на полу, в равном удалении друг от друга, чинно стояли рыцарские доспехи, словно стражи, охранявшие вход. Разумеется, и они все были покрыты толстым слоем пыли.

– Ааап-чхииии!

Эхо, волнами расходившееся по замку, унесло звук далеко за пределы коридора. Ребята давно не боя-лись, что их заметят: либо заметили давным-давно, но таятся, либо нет тут никого и в помине – замок пуст. От чиха открытое забрало одного из шлемов качнулось, и весь доспех пошатнулся, наклоняясь слегка вперед, его держала лишь алебарда, зажатая в латной перчатке. В этот момент оберег мальчика засветился и начал слегка жечь грудь.

Это не осталось без внимания Берегини.

– Кажется, нас все-таки заметили, – она смотрела на оберег.

Снова шелохнулся ближний доспех, словно в нем кто-то был, или само проржавевшее железо оживало. Постепенно небольшой скрежет стал раздаваться и со стороны других немых стражей – они начинали медленно двигать своими конечностями.

Самым резвым оказался тот, что стоял совсем недалеко от мальчика. Уставившись на Ратибора пустыми глазницами шлема, он, делая неловкие шаги, бряцая алебардой об пол, приближался к замершим от ужаса ребятам.

– Влипли! – сделав несколько шагов назад, вымол-вил мальчик.

Доспех качнуло, его движения стали медленнее, те, что были за ним, остановились, а несколько из них позади, не удержав равновесия, и вовсе упали, оглашая коридор, да и весь замок, страшным грохотом, разносимым эхом.

– Смотри, – Берегиня затеребила мальчика за плечи. – Они тоже питаются силой оберега, как и дух камня. – Бежим!

Но убежать ребята не успели. Словно поняв смысл сказанного, ближний доспех, вытянув латную перчатку, с неимоверной скоростью, метнулся вперед, не желая упустить добычу, схватил оберег и, сжав его в железном кулаке, начал сгибать руку, поднимая брыкающегося Ратибора в воздух.

– А ну отпусти! Именем Хозяина! – вопила Береги-ня, повисшая на согнутой в локте металлической руке, смешно размахивая ножками. И снова стоило Ратибору задуматься: почему она смеет приказывать, говоря от имени некоего Хозяина, но было совсем не до этого – подвеска, на которой был закреплен оберег, больно резала шею, сдавливая и мешая дышать, мальчик хрипел, пиная ногами ржавую грудь схватившего – только пользы от этого не было ни на грош.

–Архх, – не выдержав веса мальчика, подвеска по-рвалась, оставив оберег в латной перчатке.

В тот же миг вторая рука доспеха потянулась к нему, отпустив алебарду, отчего та звонко ударилась об пол.

– Ну уж нет, ты его не получишь, – русалка с рвением начала оттаскивать по скользящему полу, больно плюхнувшегося и от того отбившего пятую точку, Ратибора.

– Ахрр, – прохрипел тот. – Оберег! – мальчик вы-скользнул из рук девочки и, очертя голову, ринулся на обидчика. – Получай!

Мальчик, увернувшись от метивших в него растопыренных металлических пальцев, ловко упал на живот и проскользнул между латных ног обидчика, но не рассчитал скорости и гладкости пола, умчался в другой конец коридора, сбивая на своем пути остальные ожившие доспехи, словно кегли.