Текст книги "Ловец богов"

Автор книги: Александр Матюхин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 31 страниц)

Говорухин редко задумывался, что было бы, если бы Шепко отказался от его услуг. Говорухин предпочитал жить настоящим, и его мало заботило будущее и, тем более, прошлое, копаться в котором все равно, что ворошить мусорную корзину. Проколов Говорухин пока не допускал. Информация, которую он добывал в Нише, всегда интересовала Шепко и попадала к нему в руки лично. А если сегодня Шепко ослеп настолько, что не смог найти в указанном месте бокс с дисками, то это не его, Говорухина, вина.

Он подъехал почти вплотную к черным автомобилям, припаркованным около могучего ствола тополя. В тонированных окнах отражалось голубое небо, дверцы распахнуты. Из-за одной дверцы выглядывает нога в блестящем черном ботинке.

Шепко с телохранителями стоял у двери ресторана и наблюдал, как Говорухин вышел из служебного автомобиля, громко хлопнув дверцей.

Одет Шепко был в короткие шорты, плотно облегающие зад и толстые короткие ноги, и цветастую яркую майку, словно забрел в Нишу с какого-нибудь южного пляжа. На лбу и щеках проступили красные пятна. Шепко выглядел мрачно, и за секунду до того, как он открыл рот, Говорухин смог предугадать первую фразу:

– Сколько тебя можно ждать?

Говорухин посмотрел на телохранителей. Бритоголовые шкафы на ножках дрожали от напряжения. Это не есть хорошо.

– Что ты здесь забыл! Сказал же – на десять минут, не больше.

– Плевал я на твои десять минут! – неожиданно взвизгнул Шепко и действительно смачно плюнул на горячий асфальт, – я твою работу, Гавар, ценю, но не тогда, когда работа не выполняется, понимаешь?

– А…

– А работа не выполняется!! – вновь взвизгнул Шепко, от чего стал похож на взбесившуюся беспородную шавку, – мы о чем с тобой договаривались, Гавар?

Говорухин мысленно сосчитал до десяти. Иногда помогало, но не сейчас:

– Я достал всю информацию об Андрее, как там его… Попове, положил ее здесь, в ресторане. Два диска в боксе. Ты должен был ее забрать в течение десяти минут. Я тебе даже ключи от дверей дал.

– Толку от твоих ключей! – перебил Шепко.

– В смысле?

– В смысле дверь была открыта.

Хорошо, что глаза закрывали очки. Говорухин лично вешал новый замок на стеклянные двери ресторана, потом еще врубил сигнализацию… а камера?

– Мои люди, – Шепко кивнул на телохранителей, – обшарили весь ресторан. Они даже полы вскрыли, не поленились. Нет никаких дисков. Ни в боксе, ни без бокса. Пусто там, Гавар.

– Не может быть! Пластиковый бокс… в подсобном помещении…

– Не надо меня дурачить, – Шепко явно содрал фразу из какого-то дешевого фильма. Крутые парни любят использовать крутые штампы.

Возможно, в его голосе звучала угроза. За свою жизнь Говорухин часто слышал угрозы, но почти никогда не воспринимал их всерьез. Шепко человек понимающий. Здесь, в Нише, он ничего совершить не может. К слову, телохранители выполняли роль рабочей силы, потому как реальное тело, которое следовало охранять, находилось где-то совершенно в другом месте.

– Никто и не собирался тебя дурачить.

– Ага, по-твоему я слепой.

– А мне откуда знать? – повысил голос Говорухин, хотя, наверное, не надо было, – я информацию достал, я положил ее в условленное место, я, в конце концов, убрал всю защиту и дал тебе десять минут! И что? Ты говоришь, что ни фига не нашел! Да никогда не поверю!

Последнюю фразу он выкрикнул, сделав шаг вперед. Натренированное тело само угадывало желание хозяина. Правая рука выдернула из кобуры пистолет, левая дернулась, пальцы сжались в кулак…

Стоп. Не в этом мире. Физических увечий он все равно нанести не сможет. Лучше успокоиться и подумать.

Его кулак завис в нескольких сантиметрах от жирного подбородка одного из телохранителей. Телохранитель смотрел на Шепко.

– Если не веришь, сходи и посмотри сам, – пробормотал Шепко, глазки которого взволнованно бегали, – в любом случае мне пора. Как разыщешь диски, дашь знать.

– Разыщешь? – фыркнул Говорухин.

– Убери пистолет. Ты же знаешь, что он здесь не поможет. В общем, даю тебе на все про все неделю. Я пока не тороплюсь с этим Поповым, но хотелось бы не задерживать процесс. Идет?

Говорухин промолчал.

– Наверное, софетеры что-то пронюхали и залезли сюда раньше, – добавил Шепко.

– Зачем софтерам лезть в ресторан?

– Это уже не мое дело, – Шепко мрачно улыбнулся. Идеальная улыбка для его грушеподобной физиономии, – я понимаю, Гавар, ты старался и все такое. Я знаю, что диски, скорее всего, лежали здесь, но их кто-то спер. Поэтому даю неделю. Если бы мы не были давними партнерами, я бы пришел завтра, понимаешь? Не психуй и разбирайся.

Шепко выдержал паузу, чтобы, видимо, дошло, потом неожиданно засуетился, стал прихлопывать в ладоши, торопить телохранителей. Автомобили тронулись с места и укатили по западной трассе.

Говорухин молча проводил их взглядом, а в голове крутились мрачные, как недавний взгляд Шепко, мысли.

Проблемы Говорухин привык решать по мере их поступления. Сейчас у него была неделя, чтобы во всем разобраться.

И для начала нужно зайти в ресторан.

Злость клокотала внутри, грозясь вырваться в любую минуту. Если б знать, что это принесет облегчение – треснул бы кулаком по двери. Но ведь не поможет… поэтому, убрав пистолет в кобуру, он зашел в ресторан и остановился, оглядывая помещение.

Единственная зацепка, на которую он рассчитывал, это камера.

Несколько лет назад Говорухин впервые подумал о том, что для хорошей жизни нужно заботиться, прежде всего, о тылах. То есть о своей собственной шкуре. Чтобы обезопасить себя от нападок со стороны партнеров вроде Шепко, он стал собирать на них компромат. Кое о ком нашел информацию в реальном мире, но с большинством «общался» в Нише. Собрать компромат оказалось, на самом деле, проще простого. Странно, что до него никому не пришла в голову такая замечательная идея. Камеру цифрового наблюдения Говорухин купил через w-нэт, пробежав по ночным форумам, в которых предлагали купить всякую ерунду. Совершенно случайно он наткнулся на объявление молодого ученого, прикатившего в город на заработки. Ученый, как оказалось позже, заработков в Такере не нашел, зато успел спиться и теперь в скором порядке распродавал свое имущество, чтобы смыться отсюда куда подальше. В отличие от других аналоговых и цифровых камер, изобретение молодого спившегося ученого вполне успешно работало в Нише. Конечно, случались сбои, изображение терялось или выходило искаженным, но все равно камера позволяла собрать такие сногсшибательные материалы, что Говорухин выпил не одну стопку за здоровье талантливого молодого человека. Почему тот не додумался предложить свое изобретение работникам Ниши, Говорухин не знал. Ведь всем известно, что обычные камеры практически не работают в виртуальном городе. Что-либо заснять очень сложно, а лица людей на таких материалах выходили сильно искаженными, практически неузнаваемыми. Дело в плохих кодеках, да еще при захвате неизбежное сжатие уничтожало картинку…

В любом случае, Говорухин оставался единственным владельцем чудо техники, и в скором времени сосредоточил в своих руках огромное количество компромата на влиятельнейших людей Такера. Он был уверен, что в будущем это поможет ему выпутаться из многих передряг. Пока не знал, из каких точно, но был уверен. А это главное.

В этот раз Говорухин рассчитывал пополнить библиотеку съемками Шепко, рыскающего по ресторану. На Шепко набралось достаточно компромата – засадить того за решетку, в принципе, можно было уже сейчас – но ничего не бывает слишком много.

«Кто именно опередил Шепко, мы узнаем вечером, – подумал Говорухин, – и нагрянем. И вернем диски. И накажем, чтоб не брали чужое, у-уроды» Можно было бы раздобыть информацию об Андрее Попове еще раз, но, во-первых, это опять риск, а во-вторых, взять наглого софтера это же теперь дело принципа! Тихо взять, без лишнего шума, чтобы была возможность жестоко наказать.

«Мы неплохо относимся к софтерам, – подумал Говорухин, – все-таки похожими делами занимаемся. Но урод залез не туда, куда следовало. И получит по заслугам».

Говорухин пошел к подсобному помещению, толкнул носком берца дверь, впуская свет, и снял очки.

Камера висела там, где он ее закрепил. Невооруженным глазом не углядишь. Только слабое красное свечение, да алая точка света мигнула, фиксируя возникший силуэт.

На всякий случай Говорухин внимательно осмотрел подсобку – ничего, кроме двух бумажных коробок – снял камеру и вернулся к автомобилю.

Виртуальная игрушка здорово поработала. Сейчас он скачает видеофрагменты на домашний виромат, а после смены разберется с уродами как следует.

В автомобиле надрывалась рация. Говорухин сел за руль:

– Морозов? Ну, что, исчезли точки?

– Кто… что?.. – растерялся Морозов, до этого несколько минут безуспешно пытавшийся докричаться до напарника.

– Точки на экране, говорю, исчезли?

– Э… да. Кто это был?

– Какие-то легалы из депутатов. Пикник устраивали, на обочине, чтоб их. Сообщи в штаб, что я попросил их жарить шашлыки где-нибудь в другом месте. Через несколько минут буду.

Морозов ответил, что да, понял, и отключился.

Говорухин положил руки на руль, глубоко вздохнул.

– Мы их накажем, – глухо сказал он, – и софтера проклятого. И Шепко. И Попова. И всех остальных. Всех.

Но позже.

А пока он надел очки, скрывающие глаза от чересчур яркого мира, и завел мотор.

Глава 007

1

Новый мир пульсировал тихой, неторопливой жизнью. Прошли тысячелетия, прежде чем культуры сотен миров в Цепочке Мироздания перемешались, подобно колоде карт. Многое стало общим – наследственность, внешность, воздух. И этот мир, затаив в себе едва уловимую уникальность, все же достаточно сильно походил на остальные.

Вообще, сотню лет назад Шиджиллу повезло. Когда он возник из Серости, главные пути Ловцов вниз по Цепочке уже были освоены и практически не таили в себе опасностей. Конечно, в те времена Паразиты грызли миры, словно семечки, но стало их заметно меньше. Ловцы учились выдергивать сорняки и прокладывать магистраль вниз по Цепочке, только успевай спускаться, да вписываться в повороты. Сотню лет назад казалось, что еще немного, и Ловцы окончательно очистят Цепочку Мироздания. Те из них, кто спустился в самый мрак, в непроницаемый туман низших миров – выберутся на поверхность, победно сжимая в руках головы поверженных Паразитов. Как радостно было на душе, как легко и беззаботно.

Но вот стоило спуститься по Цепочке, преодолеть первые миры… и что открылось? Запустение. Регресс. Утаивание фактов. Некогда могучие и великие существа, порождение Всевышнего, стоящего над Цепочкой (да и вообще над всем, что существовало), ослабли. Их вера иссякла, превратившись из бурной реки в тоненький ручеек, уже не способный наполнять души всех жаждущих. Стало проще проникать в умы, проще познавать новые миры… проще лишать людей истиной веры. Собственно, этим Паразиты и живут. Их сейчас, конечно, не так много осталось, но ведь попробуй, отыщи.

Сложнее всего каждый раз заново привыкать к потоку времени, подстраиваться под него. Беда с этим временем. Его нельзя не изменить, ни подчинить. Великая Река, пересекающая Миры из одного конца бесконечности в другой уносит с собой минуты, часы, века… и где-то, наверное, существует Великий Водопад, куда обрушивается унесенное время и навсегда исчезает в клубах пара и бурлящем потоке…

От размышлений отвлек Кхан. На плече его повис обессилевший Азелон.

Любовника, наконец-то, огрело. Дар обрушился на него и раскрылся алыми лепестками во всем своем великолепии. Так всегда бывает – сначала ничего, а потом так даст, что живых выноси…

– Хозяин. Азелона…

– Вижу, вижу, – мягко перебил Шиджилл, но не обернулся.

Ловцу не надо было оборачиваться, чтобы видеть. Тонкие нити, вьющиеся от Кхана и Азелона, обвивали его тело, просачивались сквозь кожу и сразу давали Знание.

Нити тянулись отовсюду. Комната была пронизана ими так плотно, будто здесь поработал безумный гигантский паук, задачей которого было сплести удобное логово для себя и своей самки. Нити скользили сквозь стены, пробивались через окно, свисали с потолка и росли из ковра на полу. Все они стремились обвить Шиджилла, проникнуть в него, отдать свое Знание. Город за окном, казалось, был целиком соткан из таких нитей – тонких, серебристых. Стоит моргнуть, и они исчезнут. Но стоит моргнуть еще раз – и они появятся вновь. Поток Знаний бесконечен. Кто владеет информацией – тот владеет миром. Никогда не перестанешь узнавать о мире что-то новое. Нити можно было удалять-вырывать из собственного мозга (особенно полезно, когда перебираешься в новый мир), но заставить их исчезнуть не получалось никогда.

Время от времени Шиджилл представлял свое сознание будто бы сотканное из бесконечного количества нитей-знаний. Есть ли там что-то свое, индивидуальное – он не знал. Да и возможно ли определить? Может быть, где-то там, за паутиной Знаний и скрывается маленькое, общипанное, недоразвитое «я», но разве оно так важно? Знания рождают Сознание – так учили. Хотя, все может быть совсем наоборот.

Кхан успел уложить Азелона на кровать. Тот тяжело дышал, майка на груди стала темной от пота, глаза слезились и покраснели. Замечательный показатель. Проняло Азелона, что говорится, до самых косточек. Кхан присел рядом на стул. Замер…

Такер волновал Шиджилла. Странное осознание, которому раньше не было места. А еще второй, нереальный город. Туда доступ Шиджиллу почему-то был закрыт. Знания не лились оттуда, нити обрывались, не дотянувшись. Шайтан кое-что разведал о Нише, и пока это была самая глубокая информация. Нити же давали лишь косвенные знания. За долгие годы спуска по Цепочке Мироздания, Шиджилл не встречал миров, где бы не было нитей-знаний. Неужели, он приближается к Туманам?..

«А ведь я догадывался о такой возможности» – подумал Шиджилл, повернувшись, чтобы разглядеть бледнолицего Азелона, – знал, что дар помощников рано или поздно сыграет решающую роль. Неизвестный Город – это мой просчет. Но Кхан, Азелон и Шайтан – моя запасная комбинация.» Объект поиска всплыл сразу, стоило вынырнуть из серости в этот, настоящий, мир. Но с ним творилось что-то странное. Он то возникал в Такере, то исчезал вдруг неизвестно куда. Грешным делом (о, как мило это звучит в отношении Ловца) Шиджилл подумал, что новый псевдобог умеет путешествовать по мирам, но потом пришел Шайтан и рассказал о Нише. И все встало на свои места. Псевдобог, Паразит, настоящее прозвище которого Шиджилл пока не знал, регулярно уходил в виртуальный город, а значит выпадал из зоны наблюдения Шиджилла. Как странно все здесь…

Натянутые паутинки лопались от напряжения и тотчас таяли. Знания вливались в сознание. Совсем недавно он узнал, что группа людей, именовавших себя софтерами, где-то совсем недалеко (может быть, даже в этом самом отеле), ушла в Нишу, а другая группа осталась за ними наблюдать. Чуть позже он узнал о готовящемся празднике, дне рождения Президента. Мелкие и ненужные знания он удалял сразу.

Более опытные Ловцы умели контролировать нитевые потоки и при этом практически не тратили энергии, но у него не получалось. Впрочем, не сильно-то и старался…

Азелон выпучил глаза, провел языком по верхней губе и выплюнул ряд хриплых, плохо разборчивых слов:

– Видел… свет… едет… кто-то…

– Кхан, дружище, прикрой пожалуйста дверь, – попросил Шиджилл и протер глаза тыльной стороной ладоней. Нити исчезли. Не до них сейчас. Он присел перед кроватью на корточки.

– Рассказывай…

Азелон открыл, а потом закрыл рот. В уголках его губ скопилась влажная пузырящаяся пена. Он студнем разлился по кровати, словно из него разом вынули скелет. Кадык забегал по горлу.

– Не торопись. Соберись с мыслями и постарайся ничего не упустить, – прошептал Шиджилл.

– Во… второй раз ничего не вышло…

– С кем не бывает, – шепнул Шиджилл.

– Я с ней разговаривать начал… и она… А потом вдруг накатило…

После того, как накатывает предчувствие, очень сложно разговаривать. Слова застревают в горле, а грудь словно сдавливает горящим железным обручем. Но потом, после первой фразы, немного отпускает, и говорить становится легче.

Азелон облизал верхнюю губу.

– Давно меня так не… ух. Словами и не опишешь. Человека видел. Мужчину, – произнес он через силу, – но не здесь, не в этом городе, а в другом… пустой город какой-то… или ненастоящий. Словно нарисованный карандашами на бумаге. Такие яркие линии, штрихи… непонятно. И солнце видел, большое, прилепленное к нарисованному небу. Всегда в одном месте висит, не снимешь.

– Мужчина, – напомнил Шиджилл.

– Мужчина, да. Небритый и грязный. Щетина здесь, здесь. Волосы слипшиеся. Молодой вроде, очень молодой. Он… – Азелон запнулся, – он что-то делал в том городе… я не знаю, не понял. А затем вернулся сюда.

– В гостиницу?

– В Такер. В Такере он живет, – сказал Азелон, – только он и в Такере грязный и некрасивый. У него полный шкаф грязной одежды. А одежда вся в крови, рваная, дырявая. Он никогда не выкидывает одежду, в которой умирает. Потому что боится.

– Умирает? Как часто?

Азелон пожал плечами.

– Без сомнения, – неожиданно сказал Кхан, – не вычислил адрес?

– Какой, на хрен, адрес? Я чуть футболку себе не заблевал! Кхан, скотина, закрой рот, и без тебя плохо!

Шиджилл понял руку, призывая замолчать, потом осторожно провел ладонью по щеке Азелона. Азелон задрожал. Искрящиеся нити скользнули из пор, обвили пальцы Шиджилла и крепко впились в кожу, отдавая себя целиком, без остатка. Через секунду Шиджилл знал все, что не смог передать словами Азелон.

Имя и место жительства искомого человека Азелон не увидел – сил не хватило – но информации было достаточно хотя бы для того, что бы начать поиски.

На щеке Азелона осталась влажная дорожка от пальцев Шиджилла. Азелон облизал губу и тихо, осторожно поинтересовался:

– Уже можно вставать?

– Кхан, будь добр, принеси Азелону попить что-нибудь холодное.

– Чуть футболку не… – проворчал Азелон, – побыстрее, Кхан. Пить хочется.

Кхан исчез в ванной комнате (совмещенный санузел, как его здесь называли). Шиджилл поднялся. Шайтан сейчас отдыхал в другом номере. Шиджилл обещал ему часа четыре полноценного сна, но, похоже, придется собственное обещание нарушить.

Ох, торопимся мы… А что делать прикажите? Спешке Шиджилл не доверял. В спешке можно было упустить множество мелочей. Обычно в любом мире хватало времени и для отдыха и для ловли (в конце концов, впереди еще сотни лет), но сейчас… что-то давило сейчас. Давило, выталкивая из странного мира. Возможно виной тому изолированный мертвый Город. Возможно, что-то еще…

Вошедший Кхан нес полную кружку воды.

– Отдыхайте пока, – сказал Шиджилл и покинул номер.

2

Шайтан спал на кровати, не раздеваясь, но скинул, правда, ботинки. Стоило Шиджиллу сделать несколько шагов вглубь комнаты, как Шайтан открыл глаза, напрягся. Увидев хозяина, слабо улыбнулся. Ему ничего не надо было объяснять. Раз хозяин пришел, значит есть дела.

Шайтан был идеальный помощником. Самым преданным и самым верным. А еще самым первым, кого Ловец приручил.

О, да, это был первый мир, жуткая потребность в слуге (как учили Ловцы постарше) и неутомимая жажда стремления сделать что-то такое, чего раньше делать не приходилось. В итоге Шиджиллу просто повезло. Первый прирученный оказался, по сути, самым лучшим. Правда, Шиджилл очень редко задумывался над тем, чтобы стало бы с Шайтаном, если бы его приручили живым.

– Нам надо прогуляться, – сказал Шиджилл, – Азелон только что увидел инициированного. (о, это новое словечко из прошлого мира. Сложное для произношения, но дающее столь точное определение) – Мужчина?

– Да. Он то появляется в Такере, то исчезает в Нише. Надо уцепиться хотя бы за один из миров.

– А имя? Адрес?

– Пока ничего нет, кроме его описания и… – Шиджилл закрыл глаза и увидел лицо мужчины. Нечеткое, расплывчатое, но все же…, – нужно найти какое-нибудь заброшенное место. Где нет людей.

– Я готов, – Шайтан возник рядом, натягивая старый черный плащ. Все в жизни меняется, но этот плащ на Шайтане – никогда. Плащ из мира мертвых. Воспоминание о мире живых.

Великолепный слуга, лучший – и Шиджилл не устанет этого повторять. Азелон и Кхан – они специалисты более узкого профиля: кого охмурить, у кого что украсть, а Шайтан выполнял основную работу. Мог и убить при необходимости. Охота и убийство у него в крови.

Они вышли в коридор, и Шиджилл остановился, слегка прикрыв глаза. Его безумно интересовали люди-софтеры, которые прятались в скрытой комнате в конце коридора. Он чувствовал каждого из них и даже мог различить их лица, но…

– Не сейчас, – прошептал Шиджилл, – зачем они мне сейчас?

И быстро побежал по ступенькам вниз. Шайтан бесшумно последовал за ним.

Солнце на прозрачном голубом небе приближалось к зениту. Захотелось вдруг остановиться, замереть и насладиться ускользающей прохладой, потому что дальше наступит жара. Но Шиджилл не остановился.

Скорее, скорее. Поторопимся, господа, и мы станем лучшими Ловцами, каких только видела Цепочка Мироздания.

Словно заприметив одиноких прохожих на пустой улице, из тени домов неторопливо выкатил интермобиль ярко-желтого цвета с голубыми полосками на боку и подъехал к ним. Из открытого окна высунулся некто бородатый и в темных очках:

– Такси не желаете? – осведомился он, – тариф у нас самый дешевый в Такере. Всего три кредита за километр.

Шайтан молча открыл заднюю дверцу, приглашая Шиджилл внутрь.

В салоне пахло недавней сигаретой – заразой, которая успела проникнуть во все миры без исключения.

– Вам куда? – бородатое лицо смотрело в зеркало заднего вида, – только сразу предупреждаю, до тюрьмы стоимость фиксированная, потому как далеко.

– Нам в тюрьму не надо, – Шиджилл закрыл глаза. Такер возник перед его мысленным взором похожий на топографический план или черно-белый снимок из самолета. На снимке тут и там возникали указатели и таблички. Кое-где оставались еще белые пятна, но в целом…

– Где завод металлочерепицы знаете?

– Обижаете, – фыркнул водитель, – с трех лет здесь живу, с пятнадцати вожу интермобили, а сейчас мне тридцать семь.

– Когда будем на месте?

– Минут через пятнадцать, думаю, – прикинул водитель, – пробок, вроде, не предвидится.

– То, что нужно, – одними губами произнес Шиджилл.

Интермобиль, журча, тронулся с места, а Шиджилл, положив голову на мягкую спинку, погрузился в свои собственные мысли.

Запах табака проник в ноздри, заставив вспомнить о всеобщей пагубной привычке. Живуч ведь! Ничего ему не делается. Даже в Начальном мире находятся Ловцы, которые не прочь выкурить трубку, а что говорить о человеческих мирах? Здесь табак давно пустил крепкие корни. Болезни пережил, чуму, аукнувшуюся в десятках мирах. А как быть с верой? Религии возникали и исчезали, люди гибли за святых, уничтожали города и миры, а те, кто оставался жив, сидели по ночам вокруг костра и курили трубку, набитую свежим табаком.

«Может, надо было искать табак, а не богов? – подумал Шиджилл, – плюнуть бы на все, я извиняюсь, и отправиться по Цепочке Мироздания искать редкие сорта табака. Занятие, между прочим, не такое опасное и нервное. Табак не сопротивляется, когда кладешь его в коробку, и не старается тебя убить. Можно табаком торговать. Я лично знал нескольких людей, которые продали свой мир за щепотку редкого сорта. Это против правил, конечно. Миры нужно защищать, а не уничтожать – такова наша сущность. Но ведь и табак – это не мгновенное уничтожение. Можно договориться с собственной совестью и придумать что-нибудь, что оправдает меня. Ведь всегда можно договориться, верно?..» Шиджилл покосился на окно и увидел, что они выехали на окраину города. Завод располагался чуть в стороне от жилых районов и уже давно был закрыт. Наверняка территорию завода охраняют, но это небольшая проблема и ее легко решить.

– Еще три минуты, – бодро сообщил водитель, – вас где высадить: прямо у завода или на остановке?

– А вам как удобнее?

– Мне? На остановке. Это лишний километр, ха-ха. А вам?

– На остановке, значит, на остановке.

Водитель подцепил кончиком пальца темные очки, сдвинул их на нос и внимательно посмотрел в зеркальце заднего вида на Шиджилла:

– Вы не из Такера, верно? И не ученые. У нас в Такере богатых по пальцам пересчитать можно, а ученые на такси не ездят. Но вы и не Слоны. Я их нюхом чую, как крыс.

– А еще мы вышли из отеля, возле которого ты нас ждал, – сказал Шиджилл.

– Верно, ха-ха! – глухо хохотнул водитель, – основной заработок местных таксистов либо ночью, либо у гостиниц. Есть еще маршрут от тюрьмы в город, но он слишком опасен. Пьяни всякой вокруг тюрьмы и наркоманов много! Развелось, словно мух. Странные тут законы. В город въезд по пропускам, зато внутри города хоть вешайся на площади – никому и дела нет. Или военные думают, что ученные, которые сюда съезжаются, что белые одуванчики, никому и вреда не причинят?

Шиджилл вежливо улыбнулся.

– А мы уже приехали! – сообщил водитель с какой-то безудержной радостью, – к остановке, ха-ха, как договаривались.

Интермобиль остановился. Шайтан протянул пачку купюр через сиденье и вышел.

– Э, тут больше! – наверное, от неожиданности брякнул водитель.

– Безусловно, – кивнул Шиджилл, – ты же подождешь нас и отвезешь обратно.

Это был не вопрос, а утверждение. Водитель кивнул, не раздумывая. Даже на ощупь та пачка кредиток, которую ему дали, была втрое больше той, которую он реально заработал за день.

«Вот и еще одна зараза миров, – мимолетно подумал Шиджилл, – только в отличие от табака, деньги убивают не тело, а душу. И вылавливать их сложнее, ха-ха!» Прохлада все-таки отступила под напором жары. Воздух застыл, и не было даже намека на ветерок.

Завод Шиджилл увидел уже отсюда. Слева растянулось поле, покрытое бурной растительностью, оставшейся, судя по всему, без внимания уборщиков, а справа стояло несколько старых, недостроенных кирпичных еще домов. Большей частью у домов не хватало крыш или стен. Кто-то, видимо, хотел устроить здесь небольшой микрорайон или дачи, но что-то помешало. Массивный завод, нависший над этими развалинами, мог похвастаться черными дырами вместо окон и широкими провалами в крыше. Тем не менее, завод окружал вполне пристойный бетонный забор, от которого так и разило запахом давно ушедшего времени. Тропинка, тянувшаяся вдоль забора, хоть и заросла наполовину бурьяном, но просматривалась хорошо.

Вскоре за поворотом исчез интермобиль. Забор тянулся вперед, а намека на какой-либо вход не наблюдалось.

– Может, перелезть? – поинтересовался Шайтан.

– Не в моем возрасте, – усмехнулся Шайтан, – пройдем еще немного.

Они двинулись по тропинке, раздвигая высокие кусты, и на повороте уткнулись в ржавый остов авиаробуса. Стекла, двери и ездовая гидравлика у него отсутствовали напрочь. В проеме, служившем когда-то дверью, сидел пожилой седобородый мужчина и курил. Слева от авиаробуса Шиджилл заметил металлическую калитку с мигающим электронным замком. Вот и вход, ага.

– Опыть! Залетные! – громко воскликнул старик, обнажая обширные черные дыры между зубами, – вы откуда такие, голубки… работать?

Не дожидаясь ответа, старик привстал. Обут он был, несмотря на жару, в высокие сапоги на каблуках. Из дырки в левом сапоге торчал палец. Да и общим видом старик походил на обычного городского попрошайку. Очень странно смотрелся он тут возле электронного замка.

– А почему двое? Чего тут охранять, вдвоем-то? Одному делать нечего, а тут парочка залетела!

– Ты сторож? – спросил Шайтан.

– Я-то? А что, завидно? – сторож вопросительно заломил бровь и вдруг громко икнул.

– Вход на территорию завода, эта, запрещен! – сообщил старик со свойственной всем пьяным людям бесстрашной наглостью, – если вы не сменщики, то пшли вон! Секретный эта завод, ясно? Секретный, эта, и заразный радиацией. Видите, замок висит? Бюджетный! Неделю назад сюда приходили, эта, из му-ни-ци-па-ли-те-та! Сверялись что-то с бумажками, ворчали, мол, надо бы усилить охрану. Я им в тот раз сказал, что одного меня за глаза хватает, а они чот не подумали видимо… Так вы охрана?

Старик вопросительно посмотрел на Шиджилла, потом сказал тише:

– Ежели нет, то могу провести экскурсию за два кредита. Ну, или вдруг есть что выпить…

«Третья зараза, – мысленно усмехнулся Шиджилл, – сколько жизней загубила в мирах. Убивает и тело и душу. А сколько молодых Ловцов уничтожила во время спуска?» А ведь если сложить все три заразы, что гуляют по мирам, то выходит, что от Паразитов не так уж много и вреда. По-крайней мере, Паразиты искренни в своих желаниях, а деньги, сигареты и алкоголь вроде как кажутся друзьями до поры до времени, а потом – бац…

– Даю десять кредиток, и мы пройдем на завод сами.

– Это же секретный объект, – подумав, сказал старик, – а зачем вам самим туда соваться? Все, что там ценного было, эта, давно сперли, в смысле, увезли. Брать там нечего.

– Да мы брать ничего и не будем. Поглядим только. Десять кредиток, подумай.

Жаль старика, но Шиджилл не собирался из-за него искать другое уединенное место. Если будет упираться, то…

– Ежели такие толстосумы, то давайте пятнадцать кредиток, – буркнул старик, обнаружил в левой руке бутылку с плескающейся на дне прозрачной жидкостью и совершил два затяжных глотка. Глаза его помутнели. Он шумно отрыгнул, сощурился и вдруг заорал:

– Изыди, сатана!

Лицо старика исказилось в ужасе. Он поднял бутыль над головой и выплеснул остатки жидкости в сторону Шиджилла, пронзительно взвизгнув:

– Изыди, исчадие! Я вижу, эта, твою сущность, демон! Твои рога и копыта!

– Послушай… – Шиджилл шагнул вперед, но старик попятился, стукнувшись затылком о дверной косяк:

– Уходи, уходи! Я вижу демона в тебе! Я вижу, кто ты есть на самом деле! Ты Шиджилл, ты Шиджилл! Ловец богов!!

Шиджилл вздрогнул.

Видящий! А говорили, что в Цепочке Мироздания их уже и не осталось вовсе…

Шайтан мелькнул черной тенью, оказался неожиданно возле старика и, выставив пальцы «вилкой» воткнул их старику в глаза. Визг перешел в вой, резко оборвавшийся, так и не достигнув своего пика. Старик захрипел и кувыркнулся на землю, глухо стукнувшись головой о ступеньки. Бутылка со звоном покатилась вниз.

Шайтан нагнулся и небрежно вытер о рукав рубашки старика короткое лезвие, которое секундой позже исчезло в складках плаща. Старик тихо хрипел, выпуская воздух сквозь распоротое горло и скреб ногтями по асфальту.

– Все-таки придется лезть через забор. – сказал Шайтан.

– Неудачно как-то получилось, неловко, – пробормотал Шиджилл, разглядывая тело, – я-то думал, что Видящие вымерли уже… подвернулся же, бедняга.

Шайтан тем временем заглянул в автобус, потом обернулся, улыбаясь, и показал зажатый в руке мигающий пульт.

– А, может лезть и не придется! – сказал он заметно повеселевшим голосом.