Текст книги "Скверная жизнь дракона. Книга четвертая (СИ)"

Автор книги: Александр Костенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Чем дольше я говорил, тем больше даже мне моя наглость казалась безграничной. К сожалению, идеи закончились и оставалось только ждать, когда маги придут в себя: лица у них были такие, словно живого дракона увидели.

– Ты настолько уверен в себе, что смеешь выставлять нам… – Кузаун пришёл в себя первым, но его перебил старик.

– Я согласен, но условия другие.

– Господи…

– Молчать, дети мои. Я говорю не с вами, а с Кта’сат, – голос архимагистра понизился и стал настолько сухим, что все сидящие в ложе невольно вздрогнули. – Оплата и обучение. Академия оплатит за тебя, но вернёшь ты в десятикратном размере не позднее года с выпуска.

– То есть… За каждый год не восемь, а восемьдесят тысяч золотых? – старик кивнул. – И за пять лет это четыреста тысяч? – старик ещё раз кивнул и хитро улыбнулся. – У меня есть выбор? Согласен.

Трибуны оживились, пытаясь осмыслить столь огромную сумму. Да и насколько это громадная сумма – тот ещё вопрос, но меня это слабо заботило. Я уже мысленно прописался не в уютной комнате первого кольца академии, а в ближайшем скверном месте, где как белка-неврастеник буду геноцидить порождения скверны и таскать их части на продажу.

– Мы выберем сами, чему и как тебя обучать, – архимагистор на мой вопросительный взгляд продолжил. – Мы скажем тебе, какие занятия ты сможешь посещать, а какие нет. Мы скажем, что ты можешь изучать, а что нет.

– То есть некоторые ограничения, так? И всё?

– Да, Кта’сат. Больше ничего.

– И меня не будут преследовать ваши солдаты? Никто не будет пытаться убить? После выпуска спокойно продолжу жить так, как я хочу и никто мне не будет указывать что делать? А пока я в академии, то никто не будет мешать мне учиться?

– Я не скажу за учеников, но учителя – да. Как и всё остальное – да.

Что же, расклад вполне удачный, даже в мою пользу, и хоть слова о запрете уроков удручают, но как такового выбора у меня нет. Надо соглашаться, лучше условий выторговать не получится.

Сдаётся мне, альцгеймер у старика какой-то странный. Не иначе, он раскусил меня и понял, что я действительно могу что-то противопоставить порождениям скверны.

– Я согласен, – я развёл руками показывая, что деваться мне некуда. Старик в ответ поднял правую руку в клятвенном жесте.

Все на трибунах ахнули, а сидящие в ложах маги позеленели то ли от стыда, то ли от осознания скорой и крайне внезапной кончины старого маразматика. Скорее всего, он случайно поскользнётся на лестнице и кубарем полетит вниз, собирая телом случайно разбросанные на ступеньках случайно обмазанные смертельными ядами гвозди, кинжалы, мечи и прочие случайно оставленные колющие предметы.

Сидящие чуть правее ложи церковники скривили лица так, будто их подвели к выгребной яме, вручили по ковшику и предложили утолить голод. В особенном отвращении находился Хубар, смотря на старика как на полоумного идиота. Мы пересеклись взглядами с парнем. Я подмигнул, белобрысый покраснел от ярости.

– Слова архимагистора есть нерушимая воля академии. Будет так, как сказано, – Кузаун объявил громко и чётко, не оставляя и шанса на сомнения. Я победил. Осталось последнее.

– Прошу прощения, а ставки делали на сегодня? Я бы поставил. На себя, естественно.

– Ставки делали, и ты можешь поставить. Только живое золото или нечто ценное.

Я только потянулся к поясу, но остановился: – На меня хоть кто-то ставил?

Кузаун посмотрел за спину. Сидящий позади маг кивнул и ушёл с ложи. Потянулись долгие и томительные минуты ожидания. Разумные на трибунах перешёптывались, маги недобро смотрели на меня, церковники вообще подумывали объявить награду за мою голову. Я же смотрел на плотную ткань, на три скрытых за ней силуэта. И ни о чём не думал. Лишь чувствовал злость на этих драконов. И на всех остальных тоже.

Вскоре ушедший маг вернулся и сообщил, что на меня поставил лишь один разумный. Кто именно – сказать не могли, но я и так догадался. Заодно подумал, что перед этим разумным надо извиниться. Лишним уж точно не будет.

– Думаю, поставили против меня много, так что отвечу тем же, – я полез ковыряться в поясе. Со стороны это выглядело комично: ксат гладил широкий пояс, будто что-то пододвигал от центра к завязкам.

– Это же, – многие маги от удивления встали, увидев в моей руке жемчужину размером с большой палец.

– Да, вы всё правильно видите. Это то же самое, что и у магистора и архимагистора.

– Откуда он у тебя? – глаза Кузауна от удивления готовились вылезти из орбит.

– Случайная находка. Хотел продать, но не получилось, да так и ходил с ней, как с талисманом. Понимаете, я не знаю ей цену и надеюсь, что магистрату дорога честь и он не станет обманывать.

– Как можно «случайно» получить нечто подобное? – Кузаун первым отошёл от шока.

– Шёл рядом с лесом, грелся в лучах палящего зимнего солнца, смотрю, огромная жемчужина лежит. Что это, если не случайность?

– То есть ты не знаешь, подготовили его должным образом после оклазии?

– Без понятия, – я пожал плечами, хотя нагло врал.

– Это ядро одного из хитцов, Лик’Тулкис. И раз ты ничего о его истории не знаешь, тогда мы будем считать его испорченным. За такое много ты не выручишь: не больше десяти тысяч имперскими золотыми.

На трибунах ахнули, а я едва не поперхнулся. Не зря всё это время таскал жемчужины с собой. Но времени на ликования не было. Стараясь не упускать столь редкий шанс, я выкрутил на полную мощность тумблер с названием «Актёрское мастерство».

– Я не совсем понимаю слова про не подготовленную и подготовленную, но сколько тогда она будет стоить?

– Одной будет достаточно, чтобы оплатить контракт.

– Сорок тысяч?

– Пятьдесят.

Я громко присвистнул, и задумчиво посмотрел на жемчужину.

– А сколько тогда вообще против меня поставили?

– Гораздо больше, – рот Кузауна искривила отвратительная улыбка.

– Тогда…

Я уже было хотел объявить ещё о трёх ядрах, но остановился. Слишком огромен риск того, что маги отменят битву с порождением, вместе со своими обещаниями. Ведь мне никто клятв не принёс, да и новое слово маразматика легко перекроет сказанное ранее.

– Тогда я ставлю на себя это ядро стоимостью в десять тысяч имперских золотых!

– Ставка принята.

Ходивший проверять ставки маг также сообщил, что в случае выигрыша я получу сверху тридцать пять тысяч. Шокированые разумные на трибунах молчали, отказываясь верить в саму возможность подобных выигрышей. Я тоже молчал, но с той лишь разницей, что напрочь перестал понимать ценообразование в этом мире. То восемь тысяч за год обучения, то десять тысяч за неподготовленное ядро. Не так давно авантюристы чуть не лопались от радости, получив по шестьдесят золотых на брата – а здесь такие астрономические суммы.

– Начинай, магистор.

Я спрятал жемчужину обратно в пояс и приготовился к битве. Кто знает, какую тварь притащили сюда маги. Возможно, она пугается огня, так что фонарь лучше отцепить и положить на землю.

–… Твой приговор исполнится незамедлительно!

Кузаун показал рукой на противоположные ворота тем, из которых я вышел. Дёрнулась металлическая решётка, медленно скрываясь в полу. Мне оставалось дело за малым. За очень и очень малым: победить. И неважно как, потому что…

– Вы издеваетесь? – я практически кричал от негодования.

– Нет, Лик’Тулкис, – Кузаун злорадствовал, видя моё замешательство. – Это твоя погибель за то, что…

– Да какая, к скверне, погибель⁈ – я напрочь забыл про вышедшую тварь и полностью переключился на магистрат. – У тебя совсем совести нет, вот эту неведомую науке херобору манулом называть?

– Ей дал название не я. Нашласар, вот кто изучил её и дал ей имя.

– То есть какой-то муда… маг нарёк тварь собственным именем, обозвал её манулом, и вы все согласились? Хорошо, где тогда этот маг? Я хочу посмотреть ему в глаза!

– Он мёртв уже две сотни лет. И тебе не об имени твари следует думать, – Кузаун указал на только что поднявшиеся за тварью ворота. – Не обольщайся тому, что порождение не реагирует на тебя. Всё дело в защитных оберегах: они ослабляют скверну. Но ты будешь растерзан, как только эти восемьдесят меторов превратятся в пятьдесят. Готовься!

– Ага, конечно, – я устало отмахнулся. – Всё равно я узнаю, как вы притащили сюда это порождение. И как удержали тоже узнаю.

Тварь заторможенно, с промедлением продвигалась к центру арены, как робот глядя только вперёд. И я бы всенепременнейше воспользовался этим и продолжил бесить магистрат – но притомился и двинулся навстречу твари. Раздались приглушённые возгласы и трибуны замерли в ожидании кровавого шоу, а магистрат давил насмешливые ухмылки. Сам воздух будто наэлектризовался от концентрированного ожидания неминуемого. Но с каждым моим шагом возбуждение на трибунах спадало, сменяясь непониманием, недоумением, неприятием. И страхом перед чем-то неестественным.

– Что там первое по списку? – я посмотрел в вытаращенные как у краба глаза твари. – Сперва тебя надо погладить. Вот, глажу ману… Какой извращенец вообще назвал тебя манулом? Хотя, какая разница, для меня ты навсегда останешься непропорционально вытянутой шестилапой тварью с приятным золотистым мехом.

Убедившись, что магистрат достаточно насмотрелся на ксата, гладящего манула – я обошёл тварь и погладил с другого бока. Чтобы все сидящие на трибунах не смели сомневаться в происходящем. Ибо трибуны заполнились шокированными возгласами о том, что на мне защитные обереги. В то же время им возражали другие возгласы, что защитный периметр арены эти обереги выжигает. В ложе магистрат молча наблюдал за мной.

– Ну что, будем прощаться? – я встал с левого бока твари,нащупав под густой золотистой шкурой небольшой бугорок.

Замах, удар. Остриё посоха пробивает первую, вторую, третью преграду. Кошак утробно мявкнул, обмяк и замертво упал на песок арены. Порченые мышцы расслабились, огромный рот на спине распахнулся. В воздухе запахло помойкой. На раскуроченном лбу раскрылось отверстие, из него вывалился конец бритвенно-острого языка.

– Невозможно, – Кузаун не верил в происходящее. Одно из самых опасных порождений скверны было убито за несколько секунд. Притом убийца почему-то громко усмехнулся, осмотрел торчащий из туши посох и отправился к своим сумкам.

– Невозможно? – я остановился рядом с сумками и посмотрел на магистора. – Что невозможно, убить эту тварь? Хочешь сказать, что это вышло случайно? Как и с жемчужиной, да?

Сидящие в ложе маги ошарашенно смотрели на происходящее, не в силах хоть что-то ответить. Старик с прищуром смотрел то на труп кошака, то на меня. Кузаун вовсе потерял дар речи.

– Невозможно? Тогда скажи это моему спальнику! – я отцепил от сумки спальник, вывернул наизнанку и поднял над головой. – Скажи о невозможности моему плащу, фонарю, кинжалу. Посоху, в конце концов.

– Как…

Заговорил Кузаун, но он меня уже не интересовал. Я смотрел на укрывшиеся за полупрозрачной тканью фигуры. Понимая, что сейчас самое время – я оттянул воротник, выставляя напоказ оставшиеся от скверны отметины. Огромные чёрно-синие шрамы на коже морковно-серого цвета отблёскивали смолью.

– Скверна, даже она не смогла убить меня! А вы и подавно.

Сквозь расстояние я чувствовал, как ярость трёх драконов распаляла воздух. Они были готовы набросится на меня и лишь тысячи глаз останавливали их. Разумные на трибунах с опаской и страхом изучающе смотрели на шрамы, оставленные скверной.

Хмыкнув, что впервые получилось утереть сородичам носы – я взял сумки и подтащил их поближе к трупу. Могло произойти всякое, но мне следовало как можно быстрее подкрепить собственную ценность и публично разделать кошака. Заодно взглядом пробежался по трибунам и встретился с четырьмя разумными, сидящими рядом. Нобл задумчиво теребил пальцами заколку кос. Фанул от удивления забыл, как моргать. Талия держала за плечи Эльту, а та от испуга прикрыла ладонями рот.

– Никто не вправе распространяться о том, что произошло сегодня, – повысил голос архимагистор. – Всё, что было сегодня увидено, останется в стенах академии. Никого не выпускать с арены, пока не примете клятву души.

– Вы все слышали? – Кузаун обратился к трибунам и повернулся к магистрату. Короткая фраза, и все сидящие в ложе маги моментально сорвались с мест.

– Идём к нему, Кузаун, – старик кивнул в мою сторону. Магистор же напоследок бросил короткий взгляд на церковников. Те в ответ ему кивнули.

Спустя десять минут боковые ворота опустились и на арену вышли два мага с охраной.

– Что ты делаешь? – спросил Кузаун, видя, как я наконец вырвал язык из раскуроченного лба твари.

– Как вы поймали эту тварь? – я скинул язык на заранее расстеленный плащ.

– Что это? – старик показал на мой походный котелок с тремя плотными шариками из тела кошака.

– Как это работает? – я показал на светящиеся треугольники на стенах арены.

– Тебя все твари игнорируют?

– Двуногие твари жить спокойно не дают, – я усмехнулся и полоснул кинжалом по спине кошака. Отточенными движениями, повторёнными не раз: от головы до рта, от хвоста до рта, вокруг рта, и по лапам.

– Ты…

– Кузаун, помолчи, – старик коротко посмотрел на мага, отчего тот вытянулся по струнке. – Кта’сат обладает незаурядной способностью. И большим опытом работы с порождениями. Ядро хитца ты добыл этими руками?

– Как я и сказал раньше: его находка не больше, чем чистая случайность.

– Продолжаешь отпираться в очевидном?

– Иногда правда невероятней самой изощрённой лжи. Все мои находки, все мои знания – это удачная случайность.

– Каким структурным раствором собираешься нанести узоры? – старик хоть и морщился от отвратного запаха, но с интересом наблюдал, как я голыми руками отделил кожу от тела твари. Ножом нельзя, тонкую кожу крайне легко проткнуть.

– Что за раствор и какие узоры?

– Раствор и узоры открывают и закрепляют каналы для магической энергии. Ты не знаешь и этого?

– Нет.

– Ты её испортишь! – не выдержал Кузаун. – Господин архимагистр, прошу, да…

– Не мешай нам. Именно Кта’сат убил это порождение. Оно его по праву, – старик подошёл поближе и потрогал мех твари. – Но Кузаун прав, Кта’сат. Если не нанести узор и не покрыть раствором, то возможный результат будет испорчен.

– Мой спальник так не считает, – я показал на половину снятую шкуру. – У тебя есть с собой раствор? Ты можешь его нанести, я сопротивляться не буду.

– Нет у нас времени, чтобы его подготовить и доставить. Он готовится не меньше суток.

– Потом обязательно научишь его готовить, хорошо?

Я даже не посмотрел на старика, продолжая снимать шкуру с кошака. Спустя пятнадцать минут раскинул её на песке арены.

– Зачем тебе это? – старик задумчиво смотрел на вырванный язык и котелок, с тремя плотными красными шариками с золотыми полосками.

– Ещё не факт, что оно останется.

– Но всё же.

– У всех есть секреты, которыми они не делятся. Не так ли?

Архимагистор о чём-то задумался, глядя на добытые части порождения, а после повернулся к Кузауну и сообщил, что на сегодня всё закончено. Праздник и турнир поступления начнётся завтра.

– И что, меня теперь обратно в темницу? – я обратился к старику, когда Кузаун закончил объявлять об окончании сегодняшней битвы. Всем собравшимся следовало пройти к выходу и дождаться учителей с кристаллами клятвы.

– Слова архимагистора закон для академии, – вместо маразматика ответил магистор. – Ты принят, но твой статус ещё не решён.

Кузаун приказал одному из матонов сопроводить меня обратно в комнату, где я провёл первую ночь. Сами же маги направились к выходу, пообещав вызвать меня в ближайшие дни для заключения контракта. Я уходить не спешил, решив дождаться окончания оклазии. На моё решение подождать матон не высказал и малейшего раздражения. Казалось, ему плевать на происходящее.

Преисполнившись компанией боевого истукана, я ждал процесса испарения и наблюдал, как медленно пустеют трибуны. Новенькие ученики ушли последними, а я через полчаса после них. С крайне приподнятым настроением: осталась специя. Мне её не хватало. В меру солёная и перчёная, на скверном материке она скрашивала пресную пищу. И, судя по еде в академии – она пригодится и здесь.

– Тебе разрешено покидать барак с другими учениками. Как и они, только в сопровождении, – отчеканил матон, доведя меня до комнаты, и тут же ушёл прочь.

В комнате ничего не изменилось после моего ухода, только на кровати появилось новое постельное бельё с подушкой и одеялом. Перепроверив линии контура в спальне и убедившись, что он в порядке и нигде нет ловушек – я скинул вещи и установил сигнализацию.

Сразу захотелось отправиться на первый этаж и поужинать, но вместо этого я сел на кровать, опёрся на посох и мелко задрожал от схлынувшего адреналина. Тягость прошедшей недели; неопределённость собственной судьбы; близость смерти – всё это волнами скатывало с сознания. Хотелось волком выть, рвать, метать. Но сил уже не осталось, ни физических, ни моральных.

Хотелось лишь одного: быть уверенным, что теперь моя жизнь в безопасности. Что ни одна тварь не попробует убить меня. К сожалению, за последнюю неделю я успел нажить себе врагов. Надеюсь, что и друзей тоже.

Глава 4

В столовую в тот же вечер я зашёл последним. Судя по наступившей тишине – меня ждали как неведомую зверюшку, которую следует всенепременнейше изучить. Или хотя бы понаблюдать с расстояния.

– Не мог посох оставить в комнате? Хотя бы на ужин⁈ – Эльта в привычной манере буравила меня взглядом.

– Привык к нему.

– Как и к поясу, и к кинжалу. Хоть сумку с плащом оставил, и на том спасибо!

Эльта хмыкнула и отвернулась. Через длинный проход между двумя зонами напротив нас сидели трое разумных. Их многозначительные взгляды намекали, что троица не собиралась останавливаться на участливых кивках.

Из дверей, ведущих на кухню, вышли разносчики. Как только на столах появилась еда, голодные ученики сразу же забыли о необычном ксате.

– Мы идём к тебе, – гордо заявила белокурая эльфа, когда ужин закончился. По комнатам расходились довольные и сытые ученики, нередко собираясь в группы по двое и трое разумных.

– Я с удовольствием расскажу тебе, как я провёл эту незабываемую неделю в темнице, чем меня кормили и как считал минуты до своей смерти. Но завтра.

– Ликус прав, Эльта, – Талия взяла подругу за плечи. – Неудобно же. Пусть отдохнёт.

– А нам отдыхать не надо? – белокурая всё не унималась. – Думаешь, нам тут…

– Вот чего тебе на месте не сидится-то? – Нобл повысил голос. – Думаешь, у него последние дни патокой были?

– А мы с ва…

– Идёмте, – я позвал с собой компанию, стараясь погасить зарождающийся конфликт. Не важно, что из-за усталости моё единственное желание, это как можно скорее принять горизонтальное положение. Эти четверо мне важны. И пусть не ради дружбы, хоть мне и хотелось этого, но хотя бы ради ценных сведений.

– Ликус, ты не обязан. Мы всё понимаем, – дворф вместе с черноволосой эльфийкой постарались остановить меня.

– Мне несложно, главное, чтобы недолго.

– Этого обещать не могу, – Эльта победоносно вздёрнула нос и повела нас к лестнице.

Было некомфортно сидеть в комнате так же, как и неделю назад. Мы все молча разглядывали не самый качественный ковёр на полу, магические светильники или просто скользили взглядом по стенам. Даже бойкая эльфийка и та не знала, с чего начать.

Неожиданно для всех Фанул заговорил первым, обращаясь ко мне.

– Ты многих, порождений видел?

– Как сегодняшний кошак?

– Манул. Сам же несколько раз переспрашивал, – Эльта не упустила шанс поддеть меня.

– Хоть тигр, – я устало отмахнулся. На что эльфийка справедливо заметила, что я теперь не только ученик академии со всеми вытекающими обстоятельствами, но ещё и будущая цель всех учителей.

– А вот как, не догадаешься? – голубоглазая эльфа решила просветить глупого ксата. – Ты хоть понимаешь, что произошло на арене⁈

– Я сохранил свою жизнь при себе.

– А теперь тебе придётся постоянно доказывать, что ты её достоин.

– Чего? – я посмотрел на остроухую как на полоумную идиотку.

– Она права, Ликус, – Нобл заговорил прежде, чем Эльту прорвало от закипевшего гнева. – Сам посуди: ты сегодня магистрат с дерьмом смешал, притом на глазах у всей академии.

– Они будут, мешать учиться.

– Даже Фанул догадался, а ты ещё нет. Ну, Ликус, думай, думай!

Я устало посмотрел на эльфийку и от чистого сердца заявил, что столь важное дело как «думать» – сегодня числиться крайне нежелательным. Гневные возгласы могли бы быть бесконечными, не схвати Талия подругу за плечи. Та немного остыла и спокойно всё объяснила. И чем больше она объясняла, тем сквернее становилось на сердце.

На арене я унизил магистрат не словами. Ещё в самом начале Кузаун успокоил женщину с паклей седых волос и сказал, что моё невежество стоит простить. И слова второго по значимости разумного в академии стоят много. Проблема в другом. Сегодня меня хотели не просто убить, а именно что показательно наказать, в отличие от не поступивших: у них с документами и рекомендациями всё в порядке. Я, сам того не осознавая, попрал законы и традиции академии. Это страшно как грешно. Но даже и это не основная причина.

Я необычен. Мало того, что порождение не обратило на меня внимания, так я ещё и первый в истории академии ксат. Если Эльта всё правильно подслушала в разговоре двух магов из магистрата, то до войны и намного раньше, ксаты заезжали в академию только для прямых заказов. Но чтобы потомок островного народа стал учеником в академии – такое произошло впервые. Да и, кажется, я вообще первый такой на всём южном континенте, за всю его историю.

Именно поэтому зазнавшегося ксата будут гонять в хвост и гриву на занятиях. И за самую малую неточность учителя отбракуют даже самый правильный ответ. Теперь, если я не первый, то всегда последний. А традиции академии таковы, что последнему из списка отстающих каждый нуказ приходится весьма печально.

– Великие Боги, ты и этого не знаешь! – остроухая вскинула руки. – Это первые десять дней ракта.

– А это что?

– Это цикл из двадцати дней, – Эльта закатила глаза. – Как я тебе и сказала, первые десять дней цикла называют нуказ, в них магистрат и другие маги учат нас. Следующие десять дней называют зашос, когда мы обучаемся самостоятельно. После – двадцать свободных дней клаша.

– Свободных?

– Ты можешь поехать в Настрайск или дальше, или остаться в академии и готовиться к ракту.

– Думаю, на клаш у меня есть чем заняться.

– Ты не понял, что я тебе… – Эльта едва не вспыхнула от негодования. Она ведь минуту назад объяснила, что сидящему перед ней ксату придётся учиться на отлично.

– Я более чем всё понимаю. Спасибо, что объяснила.

– Тогда ты должен понимать, что…

– Что мне придётся хрен пойми откуда достать четыреста тысяч золотых империи. Не знаешь, в какой ближайшей роще клад закопан? – Эльта в ответ потупила взгляд. – Во-от теперь ты понимаешь, что проблема с магистратом существенна, но не единственна.

– Уже спланировал в поганые места податься? – Нобл всё понял без объяснений.

– Да. Сначала разберусь с контрактом, остальное потом. Не мешало бы ещё… – я осёкся, едва не сболтнув о планах разобраться с ближайшей миссией ксатов и наведаться туда. – Ещё бы понять, что нужно для учёбы достать. И что вообще не помешает иметь на будущее.

– Нам всем много чего не помешает, – дворф громко цокнул. – Ты представь, мы вчера сходили в одну из лавок местных…

Не стесняя себя в жестикуляции дворф живо описал цены в лавках. Золотой за десять грамм чернил – это грабёж средь бела дня, ведь за три золотых в других городах можно и пятьдесят грамм купить! Про бумагу и перья дворф высказывался уж совсем критично, а при упоминании чистой книги того аж передёрнуло. Самая дешёвая обойдётся минимум в две сотни, а таких потребуется не меньше трёх на один учебный год.

Дальше Фанулу удалось взять слово, повторив вопрос о виденных мною порождениях. Сохраняя многое в тайне, я рассказал о двух, помимо сегодняшнего манула. Про кабана нутон читал в справочнике, но впервые слышал про резиновые кусты, оставляющие после себя леску. Всех четверых заинтересовало не само порождение, но оставляемый листьями белый порошок. Фанул предположил, что это мог быть ингредиент редкой природы. Вполне прекрасное объяснение, почему те два добытчика сияли от счастья при виде порошка на дне склянки.

– Если я достану этот порошок, ты сможешь точно сказать, зачем он нужен и сколько стоит?

– Я? Нет, я не знаю. Я…

– Подожди, Фанул, – Нобл остановил паренька и о чём-то на секунду задумался. – Ты хочешь продавать части порождений в академии?

– Да. Или это тоже под благородными?

– Вряд ли. Тут… могут быть трудности.

– Да чего тут рассказывать? – Эльта посмотрела на дворфа как на несмышлёного. – Академия не может выкупать части порождений. За-пре-ще-но. Только оставлять заказы в гильдии авантюристов и вольных наёмников. А там после войны магов не любят. А ты, Ликус, маг. Хоть и ксат.

– А вот это будет ему в плюс, – дворф пальцем показал на эльфиек, а потом на свои уши. – Город-то эльфов, в нём ненавидят нутонов. Но после войны гильдии контролируют люди и страсть как не любят ратонов. На ксата всем плевать.

– На ксата не плевать, – белокурая эльфа посмотрела на дворфа с укоризной.

– Я о другом, – дворф прикрикнул на Эльту.

– Ну хватит вам, неудобно перед Ликусом, – Талия мягко посмотрела на вечно ругающуюся двоицу. Те замялись.

– Да, действительно, не стоит спорить из-за пустяка, – я с благодарностью кивнул Талии, на что она лишь мило улыбнулась. – Кстати, Эльта, ты сколько на меня поставила?

– Так это была ты⁈ – троица воскликнула и лукаво уставилась на эльфийку, медленно краснеющую от смущения.

– Да, я-я, поставила, да, на Ликуса, чтобы разбогатеть. Ну, ведь он выиграл, и вообще я не сомневалась, что он выиграет, и вообще ставила, потому что знала, что он справится, – Эльта тараторила слова попутно быстро-быстро жестикулируя руками. И с каждым сказанным словом её лицо всё сильнее покрывалось пунцой.

– Все всё прекрасно понимают и не упрекают тебя, – я легонько хлопнул по колену, привлекая внимание эльфийки, медленно теряющей связь с реальностью. – Сколько ставила?

– Всё, что было. Пятьдесят имперских золотых.

– Немало, – Нобл присвистнул. Я же поздравил Эльту с выигрышем минимум ста пятидесяти монет.

– Ликус, что с твоим пальцем? – Талия посмотрела на укороченные палец правой руки. – Это сделали матоны?

– Небольшие проблемы с контролем заклинания. Ничего страшного, скоро отрастёт.

– Как он может отрасти? – Эльта едва не подскочила с дивана. – У тебя и так проблемы с деньгами, а ты ещё собрался к высшим эльфам обращаться?

– А они причём?

– Что значит, причём? Кто ещё способен магией отращивать потери? Ты что, и этого не…

– Зачем к ним обращаться, если у меня свои методы.

– Что значит, свои методы? – Эльта как-то боязливо отодвинулась в сторону.

– Рассказывать не буду, у всех свои секреты. Но скажу… Да ты и так не поверишь, но я всё равно скажу, – я развернул ладонь тыльной стороной к компании и показал на средний палец. – День назад его не было.

– Что? Мы тут за него пережи…

– Ты кольцо потерял, – Нобл вовремя перебил эльфу.

– Это одна из причин. Контроль над заклинанием оборвался, и кольцо…

– Вспыхнуло и, казалось, что душу высосет? – в голосе Талии чувствовалось участие к случившемуся. На мой удивлённый взгляд эльфа откинула тёмные волосы и показала на разорванную правую мочку уха, будто из переулка выскочил прохиндей и на бегу вырвал серёжку.

– Как это произошло? – я имел в виду кольцо, но девушка поняла меня немного превратно.

– Те серёжки были первой моей работой, я их сделала под присмотром мастера. Неправильно нанесла узор циркуляции магической энергии среднего звена.

– Перепутала здот и кас? – Нобл с понимающей улыбкой на лице посмотрел на Талию.

– Да, – та стыдливо опустила взгляд. – Забыла, что кас используют только во внешних накопителях.

– В то время как здот можно и к телесным применять! – воскликнул дворф и с удовольствием принялся рассказывать, как в своё время так же напортачил с узором.

В середине обучения мастер задал сделать внешний накопитель магической энергии. Серебряную пластину одна хозяйка хотела использовать как дополнительный резервуар маны для магической плиты: недавно её младший сынишка подрос и его следовало приучать к обычной еде. А для этого магическая плита должна работать чуть дольше. И именно на это «чуть дольше» магической энергии и не хватало.

Хороший повод перевести накопившуюся теорию в практику, да и подобное устройство считается одним из простых, так что мастер передал заказ Ноблу. Но тот переволновался и спалил пластину во время проверки. Знакомый ювелир мастера изготовил новую пластину, а Нобл ещё два месяца отрабатывал свой провал. С тех пор у него клятва перед самим собой: сначала три раза проверить узоры и печати, отдохнуть и ещё раз всё перепроверить.

– Да, – заслушавшись, я невольно вспомнил неприятные моменты из прошлого. – Некоторые ошибки могут свести нас в могилу, или ещё хуже.

– Что, не раз на свой шкуре чувствовал цену ошибок? – Нобл по-доброму усмехнулся.

– Мой мастер – это ошибки и неудачи. По-другому, к сожалению, не получалось. Ну, ещё внимательное наблюдение.

– За порождениями? – застенчиво спросил Фанул.

– Именно, – я невольно посмотрел на посох. Только наблюдением я узнавал о повадках порождений. И только благодаря наблюдательности я всё ещё жив.

Все собравшиеся молчали, думая о своих проблемах и борясь вечерним мороком. Следовало расходиться, но я загорелся одной мыслью и предложил приятелям скооперироваться. Хоть и не понятно, как всё сложиться во время учёбы, как нас распределят и прочее, но части порождений я достану без проблем. Всем собравшимся следовало внимательно слушать наставников и попытаться у них выяснить, какие части им нужны.

– Ты хочешь добывать порождения, подготавливать и продавать напрямую в академию? – Нобл первым понял мой план.

– Да, но слова про гильдию авантюристов настораживают. Как бы ни получилось нажить себе врагов.

– Наживёшь, – Эльта уперла руки в бока. – Я узнавала у мастера, когда ему понадобилась… Не помню, что именно, его заказ в гильдии не приняли. Ему тогда пришлось… неважно. Ты можешь зарегистрироваться в гильдии как авантюрист, ты можешь сам добыть порождение. Но продать его можно только в гильдию, даже если оно подготовлено закрепляющим раствором и узорами.

– Если только… – Нобл только расплылся в широкой улыбке, но тут же напрягся и замотал головой, отгоняя дурные мысли. – Нет, думать забудь об этом. Если узнают, то с тобой не будут церемониться.

– Ты о чём?

– О подпольном рынке.

– Чёрный рынок? – в ответ все четверо синхронно кивнули. – Не, туда мне путь заказан. Нужно что-то другое.

Сунуться в подобное место для меня равнозначно спуску жизни в трубу. Если существует строгий запрет на реализацию частей скверны, то существует и наказание за его нарушение. А к ксату разумные уж точно применят санкции с утроенной силой и, в лучшем случае, вздёрнут на ближайших городских воротах. Но, по крайней мере, теперь у меня есть задача на ближайшим клаш: зарегистрироваться в гильдии, изучить местную книгу о порождениях и узнать стоимость их запчастей.