Текст книги "НеТемный 5 (СИ)"

Автор книги: Александр Изотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Глава 23

Я ожидал, что впереди перед моим взором снова откроются горы, ведь уже видел однажды карту южного побережья Троецарии.

Но перед нами расстилалась ровная степь, покрытая скрюченными колючками и высохшими кочками трав. Впрочем, буквально в сотне шагов в воздухе сгущался жёлтый туман – стена испарений уходила в обе стороны, насколько хватало глаз, и старательно скрывала от нас горизонт. Кто знает, может там и вправду горы?

Облака жёлтого тумана поднимались высоко в небо, смешиваясь там с редкими облаками, отчего возникало неуютное чувство, будто мы достигли края света. Стена недружелюбного леса за спиной лишь подчёркивала ощущение, что мы заперты в узком клочке мира.

– Доводилось мне видеть, как приближаются песчаные бури, – прошептал Виол, озабоченно оглядывая себя. Скачка по буеракам и зарослям принесла всем нам много синяков и ссадин.

Я кивнул. Туман почти никак не колебался, лишь иногда лениво чуть расступаясь под порывами ветра. И вправду, будто песчаная буря… только застыла тут навечно.

– Ого, – выдал запрокинувший голову Лука, который наверняка за всю жизнь никуда из Солебрега не выходил, – Всё такое… огромное!

– Эта да, мой юный друг. Громада, а ведь это граница третьей магической.

– Знаю.

Вздохнув, я поёжился, и дело было не в ледяной Креоне, лежащей передо мной. Некоторые порывы ветра достигали нас, и от тумана сквозило не только холодом, но и кое чем ещё… Смердящий свет, а ведь впереди земли, где царит «магическое молчание».

Я думал, что сложность следующей магической зоны будет просто в большей силе существ. А оказалось, что тут нас могут ещё и лишить возможности колдовать.

– Ты цел? – спросил я Луку, и мальчишка, поправляя съехавшие доспехи, кивнул.

Столкновения с соснами и для меня не прошли бесследно, но на мне всё заживало, к счастью, как на собаке. Чуть пожевав, я почуял железный вкус крови, и что один зуб у меня шатается. Врезал-таки мне лес напоследок…

Обернувшись, я бросил последний взгляд на хвойную чащу. Кутень, подлетев поближе к деревьям, показывал моему внутреннему взору, что случилось с Левоном. Вампир ещё шевелился, но уже был прикован к скалам проросшими из рук и ног корешками.

Некоторые он сжигал, некоторые рвал, двигая конечностью, но на месте уничтоженных ростков тут же отрастали новые. Позади от него протянулся след, вдоль которого валялось множество шишек, сделавших своё дело. Ох, и напичкали же его семенами…

Видимо, давно лес не получал такой жирной добычи. Или же Вечное Древо подсказало лесу мудрую мысль, что не стоит гнаться за всеми зайцами сразу, а взять самого упитанного… кхм… в смысле магической мощи.

Ближайшие к нам деревья слегка затряслись в напряжении, лес захотел ещё добычу, и я почувствовал это. Молитва молитвой, но Древо выполнило просьбу Луки, и если мы войдём второй раз, то это будет уже нашим собственным выбором.

Кутень фыркнул, когда почуял, что между корнями надвигается что-то… что-то мощное и тёмное.

– Громада? – Виол удивлённо глянул, когда я развернулся и сделал несколько шагов к лесу, – Всё же, не стоит… Поверь моему чутью, нам туда больше нельзя.

Я не ответил, встав рядом с опустившимся на землю цербером. Барду невдомёк, что врагам всегда надо оказывать особые знаки внимания.

Кутень скалился, видя, как клубится Тёмная Аура в границах лесной тени. Словно живые потёки чёрной крови, они перетекали через камни и корни, будто захватывая всё больше и больше территорий. Но это была лишь видимость…

Левон Кровавый дожигал последние крохи своей тёмной души, пытаясь просто достать хоть кого-то. Эта вот чёрная клякса, размазанная по земле между стволами, и вправду то, что осталось от его души.

Я поджал губы, представив, что Всеволод Десятый тоже мог так закончить… Нет, не мог. У меня было больше мозгов.

Редкие щупальца протянулись ближе, осмелившись вылезти на свет, и я расхохотался. Топнув, я ногой стал давить тёмную плеть, будто гадюку. Тьма тут же хлестнула мне по лодыжке, заползая под броню и впиваясь в кожу.

«Вот ты и сдохнешь, бросс…» – услышал я, почувствовав лёгкий укол, будто меня укусили.

Я только усмехнулся. Так я и знал, вампирская сущность Левона отразилась и на его Тёмной Ауре. Всё же у Бездны явные проблемы с подбором кандидатов – ну ничему не учатся!

– Громада! – за моей спиной всполошился Виол, когда я склонился и голой рукой взялся за щупальце, будто живое дёргая его вверх.

Подтянув поближе к лицу, я ощерился и горячо прошептал тёмному сгустку:

– Вот именно что я – бросс, – я улыбнулся.

Зря он попытался насытиться силой из моей крови. Раз уж взялся за тёмную магию, а уж тем более за Магию Крови, то надо было лучше учиться. Даже моих скудных познаний было достаточно, чтобы понять, что будет дальше.

Как-то в своей лаборатории я видел, как реагирует одна стихия на противоположную. Капля Света – и Тьма разбегается от неё, как овцы от волка.

У бросской крови было другое свойство. Тёмная Аура вдруг вспыхнула в том месте, где прикасалась к моей коже, а потом огненная полоса стала расширяться.

Выпали из моей руки визжащие полыхающие кляксы, ссыпались с сапога… Левон что-то ещё успел взвизгнуть, когда очищающий бросский огонь унёсся под тень деревьев к телу вампира.

– Слезы мне в печень! – Виол вытаращился, – А сразу так нельзя было?

– До этого он был слишком силён, – я усмехнулся, – А теперь это просто грязь.

– Но что ты сделал?

– Не я…

Виол уставился на меня, упрямо ожидая ответа чуть конкретнее, чем просто обычное бросское молчание. Я оглянулся на жёлтый туман, который так напоминал нам в начале песчаную бурю, и всё же сказал:

– Представь себя в пустыне без воды неделю… кхм… или даже пару недель. И потом тебе счастливится сделать глоток… – я посмотрел на свои руки, потом старательно отряхнул их, – Только это оказывается яд.

* * *

Победа над Левоном была, конечно, радостным событием. Но то, что у нас на руках была замёрзшая Креона, довольно быстро вернуло мне мрачное настроение.

Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – чародейка пробудила слишком много душевного холода и давно пересекла ту черту, после которой нет возврата. Даже тогда, когда я отогрел её в башне наместника Вайкула, она не дошла до такого состояния.

Левон повесил ей на грудь сияющую брошь, от которой разило грубой, но крайне эффективной Магией Крови. Внутри хрустальной броши полыхало красно-оранжевое пламя, и этот свет зловеще отражался на лице бледной, как луна, Креоны.

Виол поводил рукой возле броши, ловя потоки тепла и глядя на отсветы на своих пальцах. И спросил с непривычной серьёзностью:

– Так понимаю, варвар, это единственное, что держит её здесь?

Я кивнул, сам раздумывая над вариантами, которых на первый взгляд у нас вообще не было.

– Я слышал о таком, – Виол поскрёб щетинистый подбородок, – Как думаешь, страстный и пылкий поцелуй влюблённого принца…

– Не спасёт, – перебил я, – Точнее, мне придётся тогда думать, как спасти ещё и пылкого влюблённого принца.

– Ну, я лишь предложил. Может, костёр развести?

Я закатил глаза. Ясно было, что за глупой болтовнёй Виола скрывалась серьёзная мыслительная работа, но иногда такие бредни могли натолкнуть на годную идею.

– Махнёшь в лес за дровами? – буркнул я.

– Ты ж вроде как маг огня немножко.

– Сейчас не могу в полную силу, мне нужна Агата…

Тут мы с Виолом молча уставились друг на друга, потом одновременно повернули головы в сторону жёлтого тумана. Где-то там пещера, куда Левон тащил Агату с Креоной, чтобы пройти какую-то особо жаркую преграду.

Агата Ясная, Дочь Луны из далёкого Северного Монастыря Холода и одновременно наставница Креоны… Если она научила юную чародейку этому приёму, она же и должна знать, что делать.

В этот момент подул ветер, здорово взволновав туман. В одном месте он слегка разогнался, и в жёлтой пелене почудились очертания руин какого-то замка. Я сразу сообразил, что это, скорее всего, те самые владения Левона, которые он всё никак не мог достроить в третьей зоне.

Ну что ж. Так-то наши планы особо не поменялись, ведь я бы всё равно отправился дальше за Агатой…

– Ладно, задерживаться больше смысла нет, – крякнув, я стал аккуратно поднимать Креону, – Бам-бам, иди сюда.

В этот момент бард вдруг вскочил, восхищённо воскликнув:

– Какая прекрасная музыка! – и просто рванул в туман.

Я так и застыл, разглядывая его размытый силуэт, который исчез через пару мгновений.

– Да расщелину тебе в душу, бард, – я едва не выронил Креону и замешкался, укладывая её обратно на землю, – Кутень, что он слышит?

Цербер насторожился, передавая мне образы… Нырнул следом, внимательно следя за бегущим в тумане бардом. Что-то услышал, унёсся чуть вперёд… И тут же, взволнованно прогавкав:

– Там-там-там! – заметно ускорился.

Я хотел ему сказать, чтобы вёл себя осторожнее, но все мои мышцы скрутило, когда на мгновение мне почудились какие-то чарующие звуки. Просто прекрасные звуки… Божественная музыка, которую хотелось и хотелось слушать. Да что ж я стою-то⁈ Сейчас кончится, а я послушать не успею! О-о-о…

Осознал я себя лишь спустя десяток шагов. Мне в живот изо всех сил упирался Лука, а Бам-бам так вгрызся в кольчугу сзади и натянул её, что я захрипел – ворот резал мне шею.

– Всё нормально, – просипел я, выпрямляясь.

– Господин Малу-у-уш! – Лука разревелся, обнимая меня.

Я оглянулся, отталкивая морду Бам-бама, который тоже волновался и пытался лизнуть. От кромки леса сюда протянулись развороченные глубокие борозды – это Лука с медоежом пытались меня остановить.

Не став говорить, что спас меня только разрыв связи с цербером, я взъерошил волосы мальчишке и кивнул возвращаться к Креоне. Третья магическая зона сразу встретила нас со всей мощью, и по глупости я потерял сразу двоих. Кутень тоже теперь не отзывался.

Кажется, наглые методы Малуша тут не совсем подходят, и придётся подумать…

Глава 24

Думать, не имея практически никакой информации, было довольно трудно. Но завлекающая песня в жёлтом тумане, увлёкшая за собой Виола и цербера, сразу напомнила мне рассказы о соловьином драконе. А ведь Анфим со своими соратниками, когда только прибыли по моей просьбе в магическую зону, с ужасом говорили об этом мифическом существе.

Мешок со свитками Левона ничем не помог. Да, там была информация о пещере с якобы Белым Камнем, и что там такой жар, что сгорают даже магистры огня. И только холод может помочь, но только тот, который тоже убивает…

Но, смердящий свет, как до пещеры-то добраться⁈

Как это обычно бывает, в раздумьях я стал шептать строчки из Завета Ушедших, в котором была сокрыта мудрость древних Тёмных… Эта мудрость вполне могла мне помочь, ведь кроме силы они искали и независимость от Бездны.

– Я иду во Тьму, но держусь позади, и меня не ждут.

Жёлтый туман очень уж напоминал мои погружения во Тьму, где зрение никак не могло помочь. И что, теперь идти в тумане, держась позади Луки? Да ну брось ты…

Грустный мальчишка, сидя рядом с Бам-бамом, положил перед собой молот и, играясь с маленькой палочкой в руках, вполголоса напевал песенку. Кажется, это было что-то про его родной Солебрег…

– Чем так славен Солебрег? Ну конечно, солью! Пусть же славится вовек на руках мозолью…

Я улыбнулся, вспоминая ещё строчки из Завета. «Молча опасаюсь тех, кто сильнее, но словом устрашаю тех, кто слабее.»

Молча, молча… Нет, не то.

Всё же меня привлёк один блёклый свиток, который Лука почему-то решил бросить в мешок. Свиток этот, судя по совсем непотёртому корешку, брался нечасто, а внутри и была просто картинка. Судя по всему, из-за неё мальчишка и обратил внимание на свиток.

С жадностью старателя, почуявшего золотую жилу, я стал всматриваться в изображение.

Огромная голова дракона, выглядывающего из облака, с открытой пастью. И плывущий в эту самую пасть корабль… Люди на корабле были изображены непропорционально большими, и на носу корабля выделялся воин с короной на голове, явно царская личность. Легко можно было разглядеть их лица и то, что вся команда плывёт в зубастую пасть со счастливыми улыбками.

Вся, кроме одного. Одной… Девичья фигурка на корме корабля явно хотела в другую сторону, делая шаг в воду, и при этом зажимала уши. Правда, она тоже улыбалась. Я бы даже сказал, хохотала от всей души.

Я крепко задумался, глядя на короткую подпись под рисунком, выполненную иероглифами. Сдаётся мне, это какой-то лучевийский эпос.

– Я молчу о том, что сила моя скрыта во Тьме, и меня не слышат, – прошептал я ещё строчку из Завета Ушедших, разглядывая нарисованную хохочущую девушку.

Дело не в молчании, это точно. Мои пальцы потрогали тёмный пергамент, и опыт Всеволода подсказывал, что бумага не просто старая, а довольно древняя.

– Не слышат… – повторил я и подобрался к Креоне. Прищурившись, присмотрелся к её ушам, покрытым слоем инея. Неужели всё так просто?

В ушах чародейки виднелись затычки. Может, и Левона нам удалось так легко застать врасплох, потому что он себе уши заткнул? Я снова взглянул на свиток.

– Красивая картинка, – Лука заглянул мне через плечо, и ткнул палочкой, – А это то самое Лихо, да?

Я удивлённо обернулся на пацана, потом снова уставился на изображённую девушку. Эх, этого Луку бы мне в помощники, когда я был Всеволодом, мы с ним уже давно примеряли бы трон Первого Жреца…

Догадливый мальчишка тоже посмотрел на уши Креоны, потом спросил:

– А чем нам уши затыкать?

Улыбнувшись, я стал перебирать свитки и скрести ногтями их краешки. При перевозке их часто запечатывают, заклеивая воском, и, к нашему счастью, нашлось довольно много потёков.

Потом, усилием мысли чуть подогрев собранное на ладони, я скомкал мелкие пробки, и две штуки передал Луке. Перед тем, как он заткнул уши, я сказал:

– Постарайся не улыбаться.

– А почему?

Я пожал плечами.

– Просто доверься мне… Сможешь?

Лука посмотрел на крохотную веточку в руке, потом спрятал её за пазуху и кивнул.

– А можно петь грустные песни? – спросил он.

Я прислушался к своей интуиции.

– Почему нет? Вполне…

* * *

Наши ноги размеренно ступали по бесконечной степи.

Жёлтый туман, в отличие от Тьмы, позволял что-то видеть на несколько шагов вперёд. Рядом топали Лука и Бам-бам, которому мы тоже залепили уши. Креона лежала на спине медоежа, поэтому тот шёл как можно осторожнее.

Время от времени серьёзным выражением лица я напоминал мальчишке, что улыбаться нельзя. Пацан всё понимал, и я видел, как он двигает губами, что-то напевая. Скорее всего, эти песни были как-то связаны с его матерью, и я испытывал угрызения совести, заставляя его вспоминать… Но песни работали – Бам-бам то и дело подвывал, норовя лизнуть Луку в лицо.

Для меня же суровая физиономия была естественным состоянием, и особого труда я не испытывал. Восемнадцать лет я был очень серьёзен, поэтому сегодняшняя прогулка – это цветочки.

Так, набычившись, мы и двигались в тумане примерно в том направлении, куда убежали бард с цербером. Под ногами хрустела сухая трава, иногда попадались высохшие кусты.

Туман и вправду ограничивал магию… Я попробовал его разогнать воздушным потоком, но воздух никак не реагировал на мои намерения. Оставалось надеяться, что магический запрет здесь действовал для всех существ.

Лука зажёг свой молот, и оказалось, что его магия прекрасно работала. Вот только видимость никак не улучшилась – вокруг так и продолжал клубиться туман.

Мои глаза уловили пару раз движение. То с одной стороны, то с другой мелькнул силуэт человека, а один раз он чуть не наткнулся на нас… Воин из дружины Левона, судя по доспехам, шарахнулся от нас, и, споткнувшись, снова убежал в туман. Я успел лишь заметить безумные глаза на окровавленном лице.

Я думал догнать его, но боялся потерять Луку. Зато у меня возникла другая идея, для чего пришлось снять Креону со спины Бам-бама.

Колючая туша исчезла в жёлтом тумане, и мы с Лукой напряжённо стояли несколько секунд. В который раз я испытал необычное чувство, когда волнуешься за близкое тебе существо. А вдруг обоняние подведёт медоежа, и он не найдёт обратной дороги?

Но вскоре мои ноги почуяли толчки, и в тумане появился огромный силуэт Бам-бама – тот тащил в пасти сопротивляющегося и кричащего дружинника.

Мне не показалось – бедняга лишил себя слуха, поэтому-то и был измазан в крови. Едва я прикоснулся к сумасшедшему, как тот замер. Моё топорище прижалось к его лбу, и спустя мгновение я знал его самый страшный проступок.

У Чёрного Камня в топорище была одна особенность. Он видел не совсем то, что мне показалось в начале. Камень реагировал не на грехи людей, а на страх… Страх понести ответственность за поступки.

На данный момент трясущийся от страха сумасшедший боялся, что его найдёт Левон, поэтому и прятался в этом тумане. Но самое прекрасное, что мои способности явно улучшились, и теперь я мог увидеть ещё и события, предшествовавшие этому.

Перед моим взором мелькнули видения.

* * *

Огромная пещера, дружина в несколько десятков воинов, в их руках связанные магическими путами и артефактами Феокрит, Агата и Креона… За входом в пещеру клубится всё тот же жёлтый туман, но внутрь не проникает. Дальше, в глубине пещеры, видно отсветы красного пламени, и на их фоне стоит Тёмный Жрец.

Пока хозяин далеко, пленники пытаются доказать воинам, что их обманывают. Феокрит обещает предателям прощение, а Агата рассказывает, что зелье, которое выдали дружинникам, превращает их в одноразовых и безмозглых упырей. Она видела такое в пещере наместника Вайкула.

В этот-то момент, кстати, в душе дружинника и зарождаются сомнения.

Левон возвращается и, прокалывая кончиком кинжала, берёт по капле крови у пленников. Сначала у Феокрита… Пробует на вкус и рисует в воздухе магический символ.

По вкусу Кровавый узнаёт, что их преследует Анфим, младший брат Феокрита. Да, Магия Крови легко позволяет узнать такие вещи.

Тогда Левон посылает часть отряда навстречу преследователям, приказав устроить засаду в ущелье. В это время Феокрит в гневе пытается освободиться, ломая артефакты, и ему почти это удаётся. Убиты несколько воинов, но Левон кусает советника и, улыбаясь, приказывает тому отправиться в пещеру и сразиться с охраняющими её огненными церберами. То есть, попросту говоря, убиться.

Феокрит сопротивляется действию вампирского яда и хозяйского приказа, дёргаясь в судорогах на камнях, и Левону его мучения доставляют удовольствие. Советник не сдаётся, используя всю свою силу, чтобы не превратиться…

Левон, усмехаясь, поворачивается к женщинам и рассказывает, как ему нужна кровь чародейки холода, и очень даже хорошо, что у него такой богатый выбор. Он пробует с кинжала кровь Креоны… Растягивается в улыбке, предчувствуя, что его поход в глубину пещеры теперь ждёт успех.

«Девственница? Это просто прекрасно… Это явное благоволение Бездны. Я выпью тебя до дна, северная красавица».

Агата кричит, требуя, чтобы он выпил её кровь, а не алтарницы. Креона против, но Агата требует от Креоны замолчать.

Улыбающийся Левон пробует и кровь Дочери Луны:

«Не думай, что я упущу возможность испить кровь магистра. Ты тоже пойдёшь сражаться с церберами, если этот не справится. Тогда я наслажусь тобой после…»

Смакуя каплю крови, Кровавый вдруг замирает. Он таращится на Агату Ясную и удивлённо протягивает:

«Твоя дочь⁈»

Но и это ещё не всё. Кровь Агаты напоминает ему и ещё кое о ком… Он вдруг поворачивается, и будто бы смотрит в глаза мне – Малушу, видящему это видение.

Тёмный Жрец удивлённо произносит:

«Бросский воин здесь⁈»

В этот момент вскочивший с пола Феокрит бросается на Левона. Агата каким-то образом разрушает артефакт и, разбрасывая воинов, мощной магией выталкивает Креону из пещеры:

«Беги, дочь моя! Он спасёт тебя!»

Этот же удар выталкивает наружу и главного героя этих видений, сумасшедшего дружинника. Тот падает в тумане, а потом видит, как из пещеры мимо него выпрыгивает пара упырей в доспехах.

И вместо того, чтобы вернуться назад и помочь соратникам, выбрасывает зелье. А потом решает лишить себя слуха и спрятаться от гнева бывшего хозяина в жёлтом тумане.

Правда, эти его приключения меня уже мало волновали.

Глава 25

И опять передо мной стоял выбор. Пропали Кутень и Виол, и надо было нести Креону к пещере с Агатой.

То, что Левон вернулся за Креоной в магический лес после сражения с Агатой Ясной, ещё ничего не значило. Не знаю, что это, бросское чутьё, или та же Магия Крови, но я чувствовал – Агата ещё жива. Правда, ей тоже нужна моя помощь…

Смердящий свет, мне разорваться, что ли⁈ Со злости я отшвырнул сумасшедшего в ближайшие колючки… Жалости я к нему особой не испытывал, хотя жизнь и так уже достаточно его наказала. Размазывая сопли и охая, тот сразу же вскочил и канул в жёлтую мглу.

Я даже не сразу понял, что пока ломал голову над выбором, ноги сами собой понесли меня примерно в ту сторону, где могла быть та проклятая пещера. Покорённое бросское сердце долго не раздумывало.

Туман неожиданно разорвался под порывом ветра, и буквально в десяти шагах перед нами выросла стена. Она была здорово разрушена, тут и там зияли огромные проломы, и даже глупцу было понятно, что это та самая недостроенная крепость Левона.

Обходить крепость смысла не было, и я повёл Луку и Бам-бама сквозь пролом в стене. Там я обратил внимание на глубокие борозды в камнях, и даже заинтересованный Бам-бам, приложив к одной такой лапу, легко уместил там всю пясть.

Свирепое существо, чьи когти оставили такие следы, было огромно… И медоежей, наверное, грызло как орешки.

Я вспомнил приземлившегося тогда на пустыре дракона и непроизвольно поднял голову. Оставалось надеяться, что свойства тумана распространяются и на него.

Рассматривая разрушенные постройки, мимо которых мы тихо следовали, я заметил и другие следы. Не все были огромные, и не от всех пахло Тьмой, как от укусов упырей… Казалось, будто вся местная фауна прискакала сюда, чтобы оттяпать хотя бы кусок от замка.

Третья магическая зона явно не собиралась терпеть захватчиков…

Домишки, кстати, не отличались особой крепостью и изяществом. Левон явно все ресурсы потратил на мощную стену, внутри же всё было построено наспех. Некоторые начисто сгоревшие халупы так вообще были построены из тонкого хвороста.

– Господин Малуш, – меня тронул Лука, потому что мы слышали друг друга с трудом.

Он показал на остатки замка в центре двора, потому как тот был начисто срезан до самого первого этажа. Хотя по руинам можно было понять, что на это здание Левон тоже не пожалел камня, вот только это не помогло.

Руины казались старыми, и пожар давно потух, но от них до сих пор воняло магией огня. Когда-то тут полыхало пламя такой мощи, что сгорели не только все перекрытия, но даже камень выгорел. Оплавленная стена слегка мерцала, и когда я коснулся её, она отозвалась на мой внутренний источник огня.

Меня снова кольнула зависть к этому миру. Там, откуда я пришёл, такие «места силы», где когда-то в древности сражались величайшие магистры и монстры, едва ли можно было найти. А все современники тряслись над каждой крупицей силы и без надобности ей не разбрасывались.

Как жаль, что мне уже нельзя наполнять источник огня, контуры и так уже дымились и звенели, требуя Агату… кхм… то есть, инициацию наставником.

А ведь хорошая медитация в этом месте, при должном умении, могла бы здорово меня усилить. Я сжал кулаки, снова ругаясь на злодейку судьбу… Наверняка это всё происки Бездны, чтоб её, и она за это заплатит.

– Силы тут хоть объешься, – процедил я сквозь зубы, мысленно облизываясь.

Лука тоже потрогал стену, но ничего не сказал. Бам-бам обнюхивал обломки, а потом зарычал, косясь в сторону покосившейся обугленной двери.

Не доверять звериному чутью причин не было, и я, перехватив покрепче топорище, осторожно дёрнул покосившуюся створку. Ручка, как и ожидалось, оторвалась, а массивная дверь осталась на месте.

– Продрись ты небесная! – проворчал я, и хотел было уже так её выковыривать, как створка сама распахнулась, едва не разлетевшись.

Нас чуть не снесло, я попытался защититься хотя бы воздушным вихрем, но забыл о свойствах тумана. Проскрежетали когти по топорищу, задели шлем на мне… Бам-бам оттеснил Луку в сторону, прикрывая его, и вырвавшееся существо едва само не попало медоежу в зубастую пасть.

Мелькнула искрящаяся шерсть, длинный хвост, щёлкнула молния… Мгновение, и существо, так напоминающее крысу, оказалось в десяти шагах, как раз на конце затухающего разряда. Ещё щелчок, молния протянулась в туман, и размытый силуэт возник уже там. Щелчок – и существо просто сбежало.

Я подошёл к мальчишке, на которого свалилась Креона. В замороженном состоянии она была не мягче камня, и Лука потирал ушибленное плечо, но ни слова не сказал.

Бам-бам проворчал вслед крысе, выплюнув искрящиеся волосинки. Я же долго всматривался в туман, поджав губы. Мне очень не понравилось, что тварь так спокойно пользовалась магией.

Если всё обстоит именно так, что мы – единственные, кому здесь запрещено колдовать, то это будет… кхм… нечестно.

Вздохнув, я заглянул внутрь. Всё было завалено обгоревшими обломками, внутри оставался только небольшой закуток, не больше кладовки, где и пряталось существо.

Торчащие тут и там обломки поскрипывали, грозясь засыпать и эту, последнюю оставшуюся нишу. А что крыса тут делала? Грызла обломки, всё ещё напитанные силой огня?

Затем я сел, присматриваясь. Засыпанный пылью пол обгореть не успел, но именно вниз существо и пыталось прогрызться. Я не привык оставлять за спиной нерешённые загадки, поэтому слегка постучал по доскам и прислушался к звонкому ответу. Внизу пространство, на это намекали и тёмные щели, куда сыпалась пыль.

После краткого осмотра выяснилось, что это довольно большой люк, который, как назло, завалило с двух концов. Обнаружились и петли, прижатые толстенной балкой, и железная ручка-задрайка, придавленная массивным валуном, вывалившимся из стены.

Щели между досками были довольно внушительные, и я подозвал Луку, попросив его посветить своим молотом. Когда я увидел, что внизу, то из головы сразу вылетели все срочные дела.

Времени на то, чтобы построить настоящее подземелье, Тёмному Жрецу явно никто не дал. Поэтому он и обошёлся небольшим подполом, в котором обнаружился сундук, перемотанный толстой верёвкой, полузасыпанный пылью и золой.

Сундук слегка полыхал чернотой, и я отсюда почуял мощную тёмную защиту, которую даже туман не смог развеять. Моё сердце часто-часто забилось… О-о-о, сожри меня, Бе… Небо! Что же такого мог скрывать в своём замке Левон Кровавый?

Качнулась вялая мысль, что вообще-то мне нужно спешить в другое место, но просвещённые варварские мозги твёрдо посоветовали положиться на везение. Я же бросс, и, если я нашёл сундук, значит, это неспроста!

Упираясь в валун, я пытался его сдвинуть. Это мне удалось, но наградой мне было обрушение обломков с другой стороны. Мне удалось выпрыгнуть наружу, и в итоге засыпанным оказался весь люк.

– Да смердящий свет!!!

От зудящего чувства обиды я с чувством пнул открытую створку, окончательно её доламывая. Бам-бам с укором зарычал, глядя на такое неразумное поведение.

Злость и упрямство – это, наверное, главный недостаток бросского племени. Потому что зарычал уже я, снова протискиваясь в проём и хватая первую же балку. Медоёж, видимо, сообразил, что надо помогать, втиснул свою пасть и тоже зацепился за обломок зубами.

Несколько минут ругани, помноженной на помощь массивного Бам-бама, и доски снова были очищены. А потом медоёж, оттеснив меня, приподнялся и всем весом топнул по ним передними лапами.

Такую бессовестную атаку погрызенное перекрытие не выдержало, треснуло и расцвело во все стороны обломанными краями. Правда, руины вокруг жалобно всхлипнули, намекая, что сейчас всё снова посыпется.

Я быстро доломал полы и наконец-то склонился над сокровищем… Удобные боковые ручки так и приглашали схватиться за них, но плох тот Тёмный Жрец, который может попасться на такую глупую уловку.

Взяв верное топорище, я просунул его в одну из ручек и, взяв на излом, с кряхтением стал поднимать сундук… Уф-ф-ф-ф!!!

Едва я извлёк сокровище наружу, как тут же вторая порция обломков обвалилась в уже разобранный пол, да ещё и окончательно завалила проём, со скрипом выдавив косяк.

Устало сев на землю, я уставился на сундук, даже растерявшись на мгновение. Как его открывать-то?

Бам-бам обнюхивал находку, в особенности ручки, за которые я побоялся схватиться, и скалил клыки. Я отсюда чуял уже знакомый запах яда упыря… Левон предпочитал пользоваться проверенными средствами – если кто-то схватится, то быстро забудет, зачем он сюда пришёл. А в темноте этот яд долго сохраняет свои свойства.

Сундук вдруг неожиданно качнулся, и медоёж, грозно рыкнув, отпрыгнул. Не только зверь, но и я насторожился, отступив на шаг.

Один только Лука бесстрашно прижал ухо к обмотанному боку сундуку. Поморщившись от того, что ничего не слышит, он показал себе на ухо – нельзя ли, мол, снять? Я покачал головой… Рисковать смысла не было, я не хотел, чтобы от меня и мальчишка канул в жёлтый туман.

– Сейчас я попробую открыть, – сказал я, внутренне готовясь к смертельной схватке.

Лука сел рядом, с интересом наблюдая. Ну, раз уж выдался такой момент, надо бы преподать небольшой урок. Я тут же заставил его раскрыть ладонь перед сундуком.

– Внимательно слушай…

– Но я плохо слышу, – Лука снова коснулся ушей.

– Не ушами. Глаза закрой, и слушай сердце.

Мальчишка послушно зажмурился. Я, судорожно сглотнув, осторожно коснулся узлов… Ну, вот мне и достался серьёзный соперник. Одна ошибка, и я могу скорчиться тут в вечных судорогах.

Прислушиваясь к ощущениям, я взялся за путы поувереннее, хотя и знал, что если верёвка хорошо зачарована, то можно даже не пытаться порвать. Пальцы сразу же нагрелись, чувствуя, как волокна напитаны тёмной магией…

Так я сидел несколько минут, пытаясь по ощущениям понять, какие тут заклинания. Без Кутеня было сложно – мне бы его зрение, которое легко видит плетения практически любых чар, и я бы справился за несколько секунд… Сейчас же приходилось полагаться на опыт Всеволода и на бросское магическое чутьё, а оно звериному сильно уступало.

Но я вслух повторял всё, что чувствую, и объяснял Луке. Приходилось говорить погромче.

Я различал контуры некоторых заклинаний, и большинство были тёмными. «Чары тёмной крепости», «тёмная солома»… ну, это даже Лука своим светом развеет.

Дальше… Ага, «дуновение Тьмы»… Погодите-ка…

– А это зачем⁈ – вырвалось у меня.

– Что?

– Вот это, – я ткнул пальцем в пустоту, – Просто на хрена «дыхание Тьмы», если есть «дуновение»?

Ну что ж, сочтём это хитростью жреца, усыпляющего мою бдительность.

Дальше… «плетение Тьмы», «касание Тьмы»… а следующее у нас… ну нет…