Текст книги "История россии 1917–2009"

Автор книги: Александр Вдовин

Соавторы: Александр Барсенков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 74 (всего у книги 78 страниц)

Перечень кандидатов на губернаторский пост готовят полпреды Президента в округах. В этом качестве может также выступать представитель партии, победившей на выборах в местный парламент. Именно из этого круга делает выбор Президент. С 2005 г. в таком порядке не только избирались новые губернаторы, но и прошли процедуру «переутверждения» все прежние. 2007 год стал периодом «великого перелома»: за это время прошла масштабная ротация губернаторского корпуса; свои должности оставили люди, длительное время руководившие регионами. Итогом реформы стало изменение политического статуса глав областей и республик: отныне они превращались в своего рода нижнее звено федеральной вертикали власти. Характерным для нового статуса регионов стало содержание подписанного в 2007 г. Федеративного договора с таким мощным субъектом, как Татарстан. Из текста были исключены все юридические возможности для обоснования примата регионального законодательства над федеральным, а также особые права во внешнеэкономической деятельности.

Если в период первого президентства Путина в сфере региональной политики решались, прежде всего, задачи по ликвидации угрозы распада, укрепления единства российской Федерации, то в 2004–2009 гг. на первый план выдвинулись проблемы социально-экономического развития. Наметилась тенденция отхода от жесткого централизма к более гибкому курсу, предполагающему определенную самостоятельность регионов, поиск более динамичной стратегии. В значительной мере это находило отражение в межбюджетных отношениях.

С середины 2002 г. Центр сосредоточивал в своих руках все большую часть собираемых налогов, в то же время переводя на региональный уровень социальные обязательства. По данным Счетной палаты, в рамках «перераспределения полномочий» в 2003–2006 гг., региональные бюджеты потеряли почти 600 млрд руб. доходов, а приобрели лишь 53. При этом «федералы» вели двойную политику: с одной стороны, финансировались регионы, способные к реализации крупных проектов и проведению реформ; с другой, – через дотации обеспечивалась сбалансированность бюджетов (там, де они были дефицитны), проводя тем самым политику выравнивания регионального развития. Однако, в 2005–2006 гг. этот подход претерпел изменения. Стали считать, что назрела потребность перейти от перераспределительной политики выравнивания межрегиональных различий к практике поляризованного развития территорий. В ее основе лежит выявление и поддержка регионов и городов-«локомотивов». В эту концепцию вписывалась и идея объединения регионов по принципу «донор + реципиент».

С середины 2005 г. в регионы возвращался ряд управленческих полномочий. После дискуссий с губернаторами в рамках Госсовета было заявлено о передаче на места 114 полномочий. Они касались лесного хозяйства, водных отношений, охраны окружающей среды, ветеринарии, лицензирования, охраны памятников, образования, землепользования, жилищного законодательства.

Одновременно создаются и совершенствуются инструменты и технологии контроля над социально-экономическими и политическим процессами в регионах – над этим трудится как Администрация Президента, так и Правительство в лице Министерства регионального развития. С декабря 2005 г. эффективность губернаторов оценивает компьютерная программа, включающая более ста разнообразных параметров их деятельности. Помимо этого вводятся «паспорта регионов», которые позволяют контролировать финансовые потоки, отслеживать содержание проводимых реформ.

В 2005 г. берет начало процесс объединения регионов. 17 марта 2005 г. большинство избирателей Красноярского края, Таймыра и Эвенкии проголосовали за слияние этих регионов в новый субъект федерации. Объединением Камчатской области и Корякского автономного округа создается Камчатский край. Идет процесс создания нового субъекта, объединяющего Иркутскую область и Усть-Ордынский автономный округ; объединяются Читинская область и Агинский округ; на очереди – слияние Хабаровского края и Еврейской автономной области. Обсуждаются и готовятся проекты и более «сложных объединений», к их числу относят: Санкт-Петербург и Ленинградская область, Москву и Московскую область, Архангельскую область и Ненецкий АО, Тюменскую область и Ямало-Ненецкий и Ханты-Мансийский АО, Магаданскую область и Чукотский АО. Объединение Краснодарского края и Республики Адыгея, а также Республики Алтай с Алтайским краем осложняется позицией местных этнических элит.

Особое место в региональной политике занимал самый беспокойный Южный федеральный округ, прежде всего, северокавказские республики. Сложность ситуации обусловлена рядом обстоятельств. Во-первых, в экономическом плане это – один из самых неблагополучных регионов России, с крайне слабой собственной налоговой базой, что компенсируется высокими федеральными дотациями (до 80% местных бюджетов). В то же время, в республиках отмечается высокий уровень коррупции, значителен удельный вес теневой экономики (игорный бизнес, торговля ГСМ, алкогольное производство, нелегальные переработка морепродуктов и оборот зерна). К этим сферам примыкает и «чистый криминал»: нелегальная торговля оружием, наркотиками, браконьерство.

Во-вторых, здесь длительное время сохраняются высокий уровень безработицы (до 70%), низкие доходы населения, что создает неустойчивую социальную ситуацию, облегчает приобщение населения, особенно молодежи, к радикальным исламистским течениям, в том числе, к ваххабизму. В-третьих, все это мешает искоренению террористического подполья, которое в некоторых проявлениях даже расширяет географию. Если ранее активность боевиков была сосредоточена в Чечне, Ингушетии и Дагестане, то в 2004–2005 гг. этот список пополнила Кабардино-Балкария.

Все это сохраняло важность силового противодействия боевикам. В 2004–2009 гг. военные меры все более дополняются социально-экономическими, призванными переломить социальную ситуацию и минимизировать риски воспроизводства терроризма. Работа в регионе осложняется спецификой межэтнических отношений и межклановых противоречий.

Постепенно и не без трудностей происходила нормализация обстановки в Чеченской республике. Принципиальным успехом российских спецслужб стала ликвидация в 2005 г. «президента Ичкерии» Масхадова и бывшего «вице-президента» Арсанова, что лишило организации боевиков видимости законности и ограничило их финансовую подпитку. В июле 2006 г. был убит террорист № 1 Басаев. Борьбу с экстремистами ведут не только российские спецслужбы, но и чеченские силы (около 30 тыс.) Для нейтрализации боевиков не раз прибегали к амнистии, однако к концу 2006 г. численность все еще действующих участников бандформирований оценивали в 600 чел.

В ноябре 2005 г. проведены выборы и был торжественно открыт двухпалатный парламент Чеченской республики. Тем самым был восстановлен российский суверенитет и «достроена» система легитимных органов государственной власти. В 2006 г. республику возглавил Р. Кадыров, в регионе постепенно налаживается мирная жизнь. В то же время, между Москвой и Грозным сохраняются разногласия по важным вопросам. Они касаются проекта федеративного договора с Чеченской республикой, разделения зоны ответственности федеральных и местных силовых органов, контроля над нефтяной отраслью республики, объема дотаций (в республике считают необходимым их шести– или даже десятикратное увеличение).

Масштабные преобразования в новом столетии предстоят в сфере становления полноценной системы органов местного самоуправления. Первого января 2006 г. вступил в силу закон «Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ». На этом этапе в полном объеме он реализуется лишь в 46 регионах, муниципалитеты которых получили все 27 полномочий, передаваемые от региональных властей местным. Правом отложить вступление закона в силу до 2009 г. воспользовались 42 (преимущественно дотационных) региона, рассчитывая, что к этому моменту будут отлажены финансовые механизмы деятельности муниципалитетов.

В тоже время, в 2004–2008 г. не прекращались дискуссии о содержании местного самоуправления и формах его организации. Высказывалось мнение, что повседневные заботы граждан государства, провозгласившего себя социальным, не могут оставаться вне зоны его внимания. В этом контексте местное самоуправление предлагается рассматривать как часть единой вертикали исполнительной власти государства. Из этого логически вытекало предложение не выбирать глав местных самоуправлений (мэров городов, глав районных администраций), а назначать их.

Такой подход вызвал веские возражения. Они последовали, прежде всего, со стороны мэров крупных («самодостаточных») городов. Высказывались опасения и о возможности конфликта с Советом Европы, где местное самоуправление рассматривается в качестве структуры гражданского общества и одного из базовых элементов демократии.

Выборы президента и новая конфигурация власти. В силу моноцентризма российской государственно-политической системы выборы президента имеют критически важное значение. Глава государства определяет не только основные направления внутренней и внешней политики, но и является высшим арбитром в отношениях ведущих групп политической элиты, интересы которых обладают своей спецификой. Поэтому возможная смена власти в Кремле таит элементы непредсказуемости, которую многие хотели избежать. Ситуация 2005–2006 гг. определялась, с одной стороны, устраивавшей большинство (по разным причинам) стабильностью, а, другой – намерением популярного Президента следовать действующей Конституции и оставить свой пост после истечения второго срока. В этой связи сохранение преемственность власти как условия продолжения проводимого курса рассматривалась как важнейшая политическая задача. Форма преемственности была постепенно выработана при заинтересованном участии главы государства. К концу 2005 г. из числа его единомышленников выделились двое: курировавший реализацию национальных проектов первый вице-премьер Д. А. Медведев и вице-премьер С. Б. Иванов, занимавший также и пост министра обороны. Оба потенциальных претендента в 2005–2007 гг. проявляли заметную активность. Одновременно президент концентрировал новые политические ресурсы, которые позволяли ему сохранять влияние и после 2008 г.

В июне 2007 г. на встрече с В. В. Путиным руководство партии «Единая Россия» в лице Б. В Грызлова заявило о том, что на предстоящие в декабре парламентские выборы партия пойдет с программой «план Путина», которая являет собой синтез основных идей президентских посланий Федеральному собранию 2000–2007 гг. В ответ президент сказал, что видит за «Единой Россией» политическое будущее, а первого октября 2007 г. дал согласие возглавить предвыборный список этой партии. Позднее Путин не раз выступал в поддержку «Единой России», видя в ней законодательную опору своего курса: перехода от стабилизации к развитию страны. Поддержка президента имело важное значение для победы партии на думских выборах 2007 г.

В ноябре 2007 г. было создано движение «За Путина!», главной целью которого объявлялась мобилизация российского общества для претворения в жизнь стратегии развития России – «Плана Путина». Здесь же президент был провозглашен общенациональным лидером как человек, наиболее четко сформулировавший основные стратегические цели развития государства. Вскоре «проблема 2008» обрела еще большую определенность. 10 декабря 2007 г. на встрече с лидерами четырех партий («Единой России», «Справедливой России», Аграрной и «Гражданской силы») Путин назвал Медведева своим преемником на президентском посту. На следующий день Медведев предложил уходящему президенту возглавить правительство после мартовских выборов 2008 г. 17 декабря Путин на съезде «Единой России» дал на это согласие, а съезд официально подтвердил выдвижение Медведева от имени партии.

Важное место в избирательной кампании заняла представленная В. В. Путиным 8 февраля 2008 г. на расширенном заседании Государственного совета программа «Стратегия-2020», где он сформулировал инновационный сценарий развития России до 2020 г. Выступивший 15 февраля на Красноярском экономическом форуме Д. А. Медведев ознакомил с теми задачами, которые предстоит решать стране в ближайшие 4–5 лет.

Состоявшиеся 7 марта президентские выборы продемонстрировали высокую явку избирателей (69,7% от общего числа). За Д. А. Медведева было отдано 70,28, за Г. А. Зюганова 17,22, за В. В. Жириновского 9,35, за А. В. Богданова 1,3% голосов. Особенность выборов состояла в том, что одновременно с выборами президента одобрялась и долговременная стратегия государства. 8 мая кандидатура В. В. Путина была внесена президентом в Государственную Думу, и он был утвержден Председателем Правительства. Одновременно Путин официально возглавил партию «Единая Россия».

Избирательная кампания 2007–2008 гг. привели к формированию новой для современной России конфигурации власти. С одной стороны, обладающий всей полнотой конституционных полномочий Президент, с другой – Премьер, опирающийся на конституционное большинство самой влиятельной российской партии, лидером которой он является; к его важным политическим ресурсам следует отнести наработанный кадровый потенциал, а также высокую личную популярность среди населения. Однако 2008–2009 гг. показали, что такое положение не нарушает устойчивости сложившейся политической системы. Премьер энергично занимался решением экономических и социальных проблем, сложность которых была усугублена дошедшим в 2008 г. до нашей страны мировым финансовым кризисом. Президент же сосредоточил внимание на развитии государственных структур, внешней политике, совершенствовании демократических институтов. Как знаковое расценивалось его высказывание: «Свобода лучше, чем несвобода».

Внешняя политика России в 2005–2009 гг. определялась рядом внешних и внутренних обстоятельств. Во-первых, Соединенные Штаты продолжали распространять свое влияние на новые регионы мира, и к 2005 г. их массированная политическая экспансия достигла зоны жизненно важных интересов России в странах СНГ. Во-вторых, на одно из первых в мировой политике вышла энергетика, что связано как с растущим потреблением нефти и газа, так и с осознанием ограниченности ресурсов планеты. В-третьих, укрепление экономического положения России позволило ставить новые задачи во внешней политике, которые в мае 2006 г. сформулировал ее Президент: «Россия в целом должна нести соразмерную своему положению и возможностям ответственность за глобальное и социально-экономическое развитие». Имелось в виду приведение влияния страны в мире в соответствие с возросшими экономическими ресурсами. Россия расставалась с ролью «ведомого» партнера, которую в 1990-е годы многие на Западе стали считать естественной. В-четвертых, внешняя политика нашего государства во многом определялась задачами внутренней экономической и социальной модернизации, поэтому ее содержание можно определить как «великодержавный прагматизм». Несмотря на координацию усилий в борьбе с терроризмом, возрастала напряженность в отношениях России и США. Разногласия касались пяти крупных проблем: отношение к ядерной программе Ирана, продажа оружия на мировых рынках, отношения с Китаем, энергетические ресурсы и продвижение военной инфрастуктуры НАТО к границам России. Осознавая опасность появления ядерного Ирана, Россия выступала противником наложения санкций через механизм ООН, полагая необходимым продолжать работу через Международное агентство по атомной энергии. При этом Москва исходила из всего комплекса своих экономических, политических и военных отношений с соседним Ираном. Россия не считала продуктивным использование угрозы силой и возможное сползание к военной конфронтации, потенциально чреватые повторением югославского или иракского сценариев.

США выражали протест против продажи Россией оружия на мировых рынках тем государствам, которые рассматривались в Америке как недружественные. В их числе – Китай, ряд стран в Латинской Америке (в их числе – Венесуэла) и на Ближнем Востоке (Иран, Сирия). В 2006 г. продажа оружия Россией увеличилась на 20% и составила 6,5 млрд. долларов. Наша страна настаивает на том, что сделки носят сугубо коммерческий характер, а поставляемое оружие имеет оборонительную направленность. При этом в России обращали внимание на то, что США торгуют оружием по всему миру, продавая его и таким не вполне дружественным в отношении России странам, как Грузии и Азербайджану.

В 2005–2009 гг. стабильно во всех областях развивались отношения между Россией и Китаем. Однако российско-китайское сотрудничество в сфере безопасности в регионе Центральной Азии беспокоило Соединенные Штаты. Оно рассматривалось как попытка ограничить американское влияние в странах, которые США включили в зону своих интересов. Здесь был оформлен региональный союз – Шанхайская Организация Сотрудничества (ШОС), – с относительно жесткими правилами. В ШОС помимо России и Китая вошли государства Центральной Азии, а на правах ассоциированных членов – Индия и Иран. Организация исключает участие США: им было отказано даже в ассоциированном членстве.

Недовольство США вызвала и новая энергетическая стратегия России, которая включала: увеличение доли государственных долей в нефтяных и газовых компаниях (часто за счет долей западных корпораций), строительство трубопроводов во всех географических направлениях, повышение цен на энергоносители для стран-соседей; стремление контролировать их транспортную инфраструктуру; координацию своей политики с другими добывающими нефть и газ странами. На саммите НАТО Риге в декабре 2006 г. из уст американцев звучали предложения включить энергетические вопросы в компетенцию альянса, говорилось об энергетической угрозе со стороны России. США стимулировали завершение строительства альтернативного российским маршрутам трубопровода Баку–Джейхан. Однако попытка США убедить потенциальных инвесторов Транскаспийского трубопровода проложить его по дну Каспийского моря в обход России не увенчалась успехом. Более того, в мае 2007 г. Россия заключила соглашения с Казахстаном, Туркменистаном и Узбекистаном по увеличению экспорта энергоносителей из этих стран через российскую территорию.

Россия неоднократно возражала против расширения НАТО в направлении своей территории. Однако США продолжали активные контакты с Азербайджаном, Грузией и Украиной, выражавшими намерение вступить в альянс. Помимо этого США озвучили планы по размещению элементов системы противоракетной обороны (ПРО), направленной против Ирана и ряда других неназванных стран, на территории Чехии и Польши, и, возможно, Грузии и Украины. Военное руководство России назвало систему ПРО «серьезным дестабилизиующим фактором, который может оказать значительное влияние на региональную и глобальную безопасность». В качестве возможных ответных мер рассматривалась возможность объявления моратория на выполнение обязательств по Договору об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ, 1990 г.), размещение дополнительных ракетных комплексов в западных регионах, а также выход из Договора о ликвидации ракет малой и средней дальности (РМСД, 1987 г.)

В отношениях России с государствами Европы сочетались сотрудничество и соперничество. Интенсивно развивались связи в сфере энергетики. Российский Газпром заключил договор с германскими компаниями по строительству трубопровода по дну Балтийского моря. Соглашение с Венгрией предусматривает продолжение «Голубого потока» от Турции через Болгарию и Румынию в Венгрию. Была достигнута договоренность о строительстве нефтепровода в Болгарию и Грецию.

Вместе с тем, Россия и Евросоюз (ЕС) расходились в определении экономической безопасности. В ЕС газовые споры России с Украиной и Белоруссией (тогда возникли краткосрочные перебои в поставках газа в Европу) восприняли как угрозу своим интересам. ЕС настаивал на ратификации Россией Энергетической Хартии, допускавшей третьи страны к системе российских газопроводов. Концепция документа была сформулирована в начале 1990-х годов и отражала интересы лишь стран-потребителей ресурсов. Россия же рассматривала ситуацию с точки зрения их производителя, стремилась к подписанию долгосрочных контрактов с европейскими партнерами и не принимала идею внешнего доступа к своим трубопроводам. В ЕС поставили вопрос о необходимости диверсификации поставок на континент из других регионов, а также о разработке новых источников получения энергии.

Непросто развивались отношения России с европейскими странами в рамках Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). Россия критиковала эту структуру за отклонение от своей основной миссии по разрешению существующих конфликтов и сосредоточении вместо этого на продвижении в регионе демократии западного типа. Последовательно антироссийские позиции занимали некоторые новые члены ЕС и НАТО, прежде всего страны Балтии и Польша. В июле 2009 г. в рамках Парламентской ассамблеи ОБСЕ была принята резолюция, в которой утверждалось, что в XX веке европейские страны пострадали от двух мощных тоталитарных режимов, которые несли с собой геноцид и преступлении я против человечества, – нацистского и сталинского. Европейские парламентарии выступили с призывом учредить общеевропейский день памяти «жертв сталинизма и нацизма», приурочив его ко дню подписания пакта Молотова–Риббентропа (23 августа 1939 году). Эту же дату предложено считать началом Второй мировой войны.

Российские политики оценили резолюцию ОБСЕ как оскорбительный антироссийский выпад и осквернение истории. Обоснование концепции оккупации чревато выдвижением требований компенсации всем ее «жертвам», куда войдут не только страны Балтии, но и, возможно, всей Восточной Европы.

Сферой приоритетного внимания российской внешней политики были страны, объединенные в Содружество Независимых Государств. В 2005–2009 гг. исходили из того, что прежние попытки интеграции в рамках СНГ давались России слишком дорого и не привели к желаемому результату. Выбор был сделан в пользу прагматического выстраивания двусторонних отношений. Важность сохранения Содружества обусловлена возможностью обсуждать в рамках этой структуры широкий круг разнородных проблем, которые вынуждены решать новые страны, связанные между собой и общим пошлым, и новыми вызовами.

Важной вехой в реализации нового курса стал конец 2005 г., когда Россия объявила о переходе к новым ценам на газ в отношениях с Украиной. Российский Президент пояснял, что «последние 15 лет Россия субсидировала украинскую экономику в ежегодном объеме от 3 до 5 млрд долларов», и «каждый год мы поднимали вопрос о переходе на европейскую систему ценообразования». С необходимостью платить по ценам, втрое превышающим прежние, столкнулись и ближайшие российские союзники – Армения и Беларусь. Новый курс России вызвал кризисные явления в отношениях с Украиной и Беларусью, усмотревших в нем попытку политического давления. Резко выразили недовольство и США: Государственный департамент назвал действия России «использованием энергии в качестве политического рычага влияния на деятельность соседей». Россия делала акцент на чисто экономическом характере своих действий, необходимых для вступления в ВТО и продолжения поставок на европейские рынки.

Отношения в СНГ осложнялись ситуаций вокруг непризнанных («самопровозглашенных») республик: Абхазии, Южной Осетии, Приднестровья и Нагорного Карабаха. Здесь с нетерпением ждали разрешения проблемы Косово: признание международным сообществом независимости этого края давало надежду поднять свой статус до уровня международно признанных государств. Весной 2008 г. независимость Косово была провозглашена, однако Запад не считал возможным распространить этот прецедент на постсоветское пространство. Одновременно в Грузии с ведома США готовилась военная акция против Южной Осетии. Начатая 8 августа 2008 г. война против «сепаратистов» продолжалась пять дней и завершилась разгромом грузинских войск. Это было результатом поддержки Южной Осетии со стороны России, которая действовала в соответствии со своими международно-правовыми обязательствами. Следствием Пятидневной войны стало признание Россией независимости Южной Осетии и Абхазии, с которыми заключены договоры о дружбе и взаимопомощи. Позиция России в августе 2008 г. привела к охлаждению отношений с Евросоюзом, который тогда безоговорочно поддержал Грузию.

Политика России в Центральной Азии была связана со стремлением остановить общий рост насилия в регионе, стабилизировать ситуацию и минимизировать угрозы, связанные с масштабным воздействием на регион зарубежных экстремистских сил (часто религиозного толка). С государствами региона Россия активно развивает двусторонние связи, а также в рамках двух международных союзов: ШОС и «Организации договора коллективной безопасности» (ОДКБ). В 2009 г. ее состав входили Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Россия и Таджикистан. В структуре ОДКБ много внимание уделялось созданию мобильных коллективных сил быстрого реагирования, что связано с одной из главных задач организации – противодействия международному терроризму. Крупномасштабные военные учения таких сил успешно прошли в октябре 2009 г. в Казахстане.

Новый акцент во внешней политике России 2005-2009 г. связан с активизацией взаимодействия с исламским миром, роль которого в глобальной политике существенно возросла. Начатая США «война против террора» со временем стала восприниматься как война против образа жизни мусульман. Политически изолированными оказывались даже умеренные мусульмане, что способствовало росту антиамериканских и антизападных настроений. Для нашей же страны, где проживает более 20 млн. мусульман, идея межцивилизационного диалога особенно актуальна. Россия приняла участие в работе Организации Исламской Конференции, поддерживала идею созыва международной конференции по Ираку, что должно было сопровождаться постепенным выводом американских войск из страны. Москва пыталась вывести Иран из области подозрений со стороны зарубежного общественного мнения в отношении ядерной программы, предложив переправлять отработанное ядерное топливо в Россию. Другая важная новация касалась открытия политического диалога с партией Хамас, победившей на палестинских выборах, но отвергающей право Израиля на самостоятельное государство. Обе инициативы способны существенно повлиять на динамику безопасности в регионе. Помимо этого, Россия подвергла жесткой критике публикацию в Дании и некоторых других европейских странах оскорбительных для мусульман карикатур с изображением пророка Мухаммеда, назвав их «недопустимой» провокацией против мусульман.

12 июля 2008 г. Президент утвердил новую Концепцию внешней политики, уточнявшую положения прежней (от 28 июня 2000 г.). Изменения потребовались в связи с эволюцией международных отношений в начале XXI в. и необходимостью переосмыслить цели и задачи внешней политики России с учетом ее изменившейся роли в мировых делах. Определены следующие приоритеты Российской Федерации в решении глобальных проблем: 1) формирование нового мироустройства с опорой на многосторонние институты; 2) верховенство права в международных отношениях, противодействие попыткам его односторонней ревизии; 3) укрепление международной безопасности на коллективной основе; 4) широкое международное экономическое и экологическое сотрудничество; 5) международное гуманитарное сотрудничество и защита прав человека: 6) информационное сопровождение внешнеполитической деятельности, призванное обеспечить объективное восприятие России в мире.