Текст книги "История россии 1917–2009"

Автор книги: Александр Вдовин

Соавторы: Александр Барсенков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 78 страниц)

Большое оживление в обществоведении вызвала статья Андропова «Учение Карла Маркса и некоторые вопросы социалистического строительства в СССР» (Коммунист. 1983. № 3). Генсек предостерегал «от возможных преувеличений в понимании степени приближения страны к высшей фазе коммунизма». Признание противоречий и трудностей «развитого социализма» и фраза Андропова «мы не знаем общества, в котором живем», воспринимались как необходимая предпосылка для дальнейшего самопознания и возможного реформирования советского общества. Однако «возрождение коммунистического фундаментализма» оказалось недолгим. 9 февраля 1984 г. Ю. В. Андропов, страдавший неизлечимой болезнью почек, скончался.

Некоторое наведение порядка, дисциплины и другие мероприятия, связанные с его именем, дали заметный экономический эффект. По официальным данным, темпы роста экономики в 1983 г. составили 4,2% (против 3,1 – в 1982 г.); национальный доход вырос на 3,1; промышленное производство – на 4; производство сельскохозяйственной продукции – на 6%.

Андропова на посту генерального секретаря ЦК и председателя Президиума Верховного Совета СССР сменил давний соратник Брежнева К. У. Черненко. Ему в тот момент было 73 года, и у него была тяжелая форма астмы. С 1948 по 1956 г. он работал в Молдавии, там попал в «команду» Брежнева и следовал за ним в ЦК, Верховный Совет; в 1965 был назначен заведующим Общим отделом ЦК, в 1978 стал членом Политбюро. Черненко считался преемником своего друга Брежнева, и после смерти Андропова старшее поколение в Политбюро захотело именно его видеть на посту генерального секретаря.

Приход Черненко к власти сразу же обернулся отказом от андропов-ских новаций. Выразилось это, в частности, в том, что на прежние должности были возвращены около 50 ответственных работников ЦК, снятых при Андропове. Новых назначений в Политбюро и Секретариат ЦК не произошло, но на второе место в руководстве вместо Н. А. Тихонова был выдвинут М. С. Горбачев. Борьба за дисциплину была свернута, нити дел о коррупции оборваны на уровне среднего управленческого звена. Представители партийной и государственной элиты вновь оказались вне всяких подозрений. На время самыми важными стали разговоры о новой Программе КПСС и дискуссия о «стадии развития общества», которую предлагалось теперь именовать не развитым, а развивающимся социализмом. Черненко полагал, что таким образом начиналась работа, придающая «мощное ускорение развитию народного хозяйства».

Знаковым для периода нахождения у власти Черненко стало восстановление в партии Молотова (июнь 1984 г.). Просталинское настроение старой генерации Политбюро при этом было отчетливо выражено Устиновым, предлагавшим восстановить в партии и Маленкова с Кагановичем. По его словам, «ни один враг не принес столько бед, сколько принес нам Хрущев своей политикой в отношении прошлого нашей партии и государства, а также и в отношении Сталина». Однако В. М. Чебриков напомнил о резолюциях на списках репрессированных и о потоке писем с возмущениями, которые следует ожидать в случае восстановления. Неизвестно, как разрешился бы этот вопрос, поскольку «ренессанс» позднего «брежневизма» вскоре закончился. 20 декабря 1984 г. скончался Д. Ф. Устинов, 10 марта 1985 г. – К. У. Черненко. Вскоре в стране началась «перестройка», метко названная впоследствии «благородной по замыслу, смутной по концепции и бездарной по исполнению» (Г. Мирский).

Экономика в 1976–1985 гг. Решениями XXV съезда КПСС намечалось увеличить в 10-й пятилетке (1976–1980) производство промышленной продукции на 35–39%, продукции сельского хозяйства – на 14– 17%. Согласно директивам XXVI съезда партии (февраль–март 1981 г.) в 11-й пятилетке (1981–1985) производство промышленной продукции должно было увеличиться на 26–28%, сельскохозяйственной – на 12–14%. Однако неспособность руководства переломить негативные тенденции в народном хозяйстве обусловили опережающее снижение темпов экономического развития. В годы 10-й пятилетки удалось увеличить (по сравнению с предыдущим пятилетием) объем промышленной продукции на 24%, в 11-й – на 20%. Производство сельскохозяйственной продукции за 10-ю пятилетку увеличилось на 8,8%, за 11-ю – на 5,8%.

Среднегодовые темпы прироста промышленной продукции в 10-й пятилетке снизились до 4,4, в 11-й – до 3,6%. Соответствующие показатели среднегодовых приростов сельскохозяйственной продукции составляли 1,7 и 1%. Аналогично снижались и показатели роста производительности общественного труда. Плановые задания по увеличению валовой продукции промышленности в 10-й пятилетке удалось выполнить на 67%, в 11-й – на 77%; по увеличению продукции сельского хозяйства и того меньше – соответственно на 56 и 42%.

Задания 11-й и 12-й пятилеток не были выполнены ни по одному показателю. Тем не менее развитие страны имело поступательный характер. Темпы роста национального дохода (вновь созданная стоимость во всех отраслях сферы материального производства) на протяжении всех 1970-х годов сохранялись на уровне 4,9% ежегодного прироста и даже в самую «застойную» 11-ю пятилетку (1981–1985) обеспечивался ежегодный прирост в среднем на 3,2% в год (в 1986–1990 гг. он снизился до 1,3%). Эти показатели были не намного ниже, чем в большинстве развитых стран. Что же касается общего промышленного производства, то с 1970 по 1988 г. оно возросло в СССР в 2,38 раза против 1,32 раза в Англии, 1,33 в ФРГ, 1,48 во Франции, 1,68 в США, в 2 раза в Японии.

В годы 10-й пятилетки в СССР было построено 1,3 тыс. промышленных предприятий, в РСФСР – 0,8 тыс., в 11-й, соответственно 1,2 тыс. и 0,7 тыс. Продолжалось ускоренное развитие Западно-Сибирского ТПК. Добыча нефти Западной Сибири в 1984 г. выросла до 377,9 млн тонн (в 12 раз больше, чем в 1970 г.). В 1980-е годы Западная Сибирь стала давать более 10% мирового объема добычи нефти и газа. (Тюменская область остается лидером по добыче нефти и газа и в начале XXI в. В 2002 г. здесь добывалось 67% нефти и 90,8% газа Российской Федерации.) В 1979 г. был построен магистральный газопровод «Союз» (2750 км), в 1980-м – газопровод Нижневартовск–Юрга–Новосибирск. В 1983 г. завершено строительство самого протяженного в мире (более 3100 км) нефтепровода Сургут–Омск–Павлодар–Чимкент, в 1984 г. – магистрального газопровода Уренгой–Помары–Ужгород (4451 км). На базе Усть-Илимской ГЭС (введена в эксплуатацию в 1980 г.) был создан Братско-Усть-Илимский лесопромышленный комплекс, а на базе Саяно-Шушенской ГЭС (1985) – Саянский ТПК по обработке цветных металлов.

В 1976 г. был введен в эксплуатацию Камский автомобильный завод и Оскольский электрометаллургический комбинат, в декабре 1978 г. вошла в строй первая очередь огромного Волгодонского завода тяжелого машиностроения (Атоммаш). Именно здесь начиналось поточное производство различных типов ядерных реакторов для АЭС. В строй действующих вступили Смоленская (1982) и Балаковская (1985) атомные электростанции, первая очередь Калининской АЭС (1986). В декабре 1980 г. осуществлен пуск первого агрегата Чебоксарской ГЭС – завершающей ступени Волжского гидроэнергетического каскада. В том же году введен в строй последний, 9-й агрегат Нурекской ГЭС (строилась с 1961 г., 1-й агрегат пущен в 1972 г.). Эта ГЭС с высотой плотины 300 м (до сих пор самая высокая в мире) обеспечивает около трех четвертей всей выработки электроэнергии в Таджикистане. В 1981 г. построен Томский химический комбинат, в 1982 г. – Ачинский нефтеперерабатывающий завод и первая очередь Костомукшского горно-обогатительного комбината. В 1987 г. был уложен первый бетон в здание Бурейской ГЭС (подготовительные работы по строительству велись с 1978 г., 1-й агрегат запущен в июле 2003 г., 6-й – в октябре 2007-го, в 2009 г. станция доводится до проектной мощности 2010 МВт). Однако наряду с работами на этих стройках сооружались дорогостоящие, бесперспективные и экологически небезупречные Астраханский газокон-денсатный комбинат, газохимический комплекс Тенгизполимер, канал Волга–Чограй в Калмыкии.

Национальное богатство России в 1970–1980 гг. прирастало в среднем на 7,5% в год против 10,5% ежегодного прироста в 1960-е годы. В целом брежневский, андроповский и черненковский периоды (1964–1985) характеризуются ежегодным приумножением национального богатства на 6,5%, и лишь в горбачевский период этот показатель снизился до 4,2% в год. Рост валового внутреннего продукта России в эти годы характеризуется следующими данными. В 1985 г. его объем составлял 3494 млрд рублей и был в 2,9 раза больше, чем в 1964 г., и в 1,4 раза больше, чем в 1977 г.

СССР располагал мощной многоотраслевой экономикой, обеспеченной практически всеми видами сырья, кадрами ученых, инженеров, рабочих. Произошли существенные сдвиги в решении извечной для страны транспортной проблемы. За 1960–1980-е годы произведена полная замена паровозов тепловозами, самолетов с поршневыми моторами на реактивные, речные и морские суда оснащены дизельными двигателями. В народном хозяйстве появились мощные специализированные грузовые автомобили, комфортабельные скоростные автобусы, налажено массовое производство легковых автомобилей («Волга» с 1956 г., «Запорожец» с 1960 г., «Жигули» с 1970 г.), заметно расширилась и улучшилась автодорожная сеть, был создан магистральный трубопроводный транспорт. Производственный потенциал был вполне высоким и позволял вести эксперименты по переустройству экономики в нужном направлении без коренной перетряски жизни народов страны. Однако руководству СССР периода позднего «развитого социализма» эта задача оказалась не по силам.

«Наверху», конечно, многие осознавали неблагополучие в развитии экономики. Предпринимались и попытки найти выход из положения. В 1979 г. группой аналитиков под руководством заместителя председателя Совмина академика В. А. Кириллина был подготовлен аналитический доклад о состоянии и перспективах советской экономики. Он содержал реалистическую картину тяжелого положения советской экономики: страна начинает безнадежно отставать в использовании передовых технологий, а нарастающие финансово-экономические проблемы нельзя решить без радикального, структурного реформирования экономики. Предложения аналитиков, как и все более ранние проекты реформ в экономике, были так или иначе связаны с представлениями о необходимости расширения роли элементов рыночных отношений в социалистической экономике.

Однако доклад вызвал лишь раздражение и недовольство большинства членов Политбюро. Кириллин был снят с работы, доклад засекречен. Это, по всей видимости, стало одной из причин обострения болезни А. Н. Косыгина. В конце 1970-х годов он перенес инфаркт, в октябре 1980 г. освобожден от работы, и вскоре, в декабре, скончался от сердечного приступа. Назначенный 23 октября 1980 г. председателем Совмина Н. А. Тихонов к реформам относился столь же подозрительно, как и Брежнев.

«Совершенствование» управления народным хозяйством пошло в ставшем к концу 1970-х годов уже привычным русле замещения экономических рычагов административными. Постановление ЦК от 12 июля 1979 г. «О дальнейшем совершенствовании хозяйственного механизма и задачах партийных и государственных органов» делало упор на дальнейшее повышение роли государственного плана как важнейшего инструмента государственной политики. Число обязательных плановых показателей вновь было увеличено, их содержание уточнялось в одновременно принятом постановлении «Об улучшении планирования и усилении воздействия хозяйственного механизма на повышение эффективности производства и качества работы». Параллельно с этим усложнялась и дифференцировалась отраслевая структура управления экономикой.

Попытки интенсифицировать экономику посредством составления многочисленных программ автоматизации и комплексной механизации, носивших административно-бюрократический характер, оказались малоэффективными, поскольку они не влияли на зарплату и уровень жизни. Не удавались и попытки реанимировать трудовой энтузиазм. Многочисленные трудовые почины, вахты, встречные обязательства, работа по бездефектному методу имели мало общего с ударничеством довоенных лет и трудовым энтузиазмом послевоенной пятилетки. Они чаще всего были «инициативой» партийных органов, а не масс, и быстро угасали. Это, конечно, не исключает того, что в трудовых коллективах было немало замечательных, уважаемых мастеров своего дела и честных тружеников, служащих примером для подражания. Особым уважением пользовались Герои Социалистического Труда (20 559 граждан, награжденных в 1938– 1991 гг., из них 1945 – в отраслях материального производства).

С конца 1970-х годов нарастало влияние ряда объективных факторов, препятствовавших развитию экономики экстенсивными методами. Осложнилась демографическая ситуация. Уменьшение рождаемости в 1960-х годах привело к сокращению притока трудовых ресурсов. Перемещение центров добывающей промышленности в восточные районы повысило себестоимость топливно-энергетического сырья. Так, добыча топлива с 1971 по 1980 г. увеличилась в СССР более чем в 4 раза, газа – более чем в 8, а нефти – почти в 7 раз. Нефть и газ были важнейшими предметами советского экспорта. Только от вывоза нефти страна получала ежегодно около 16 млрд долларов. Доля топлива и энергоносителей в общем объеме советского экспорта выросла с 15,6% в 1970 г. до 54,4% – в 1984 г. В 1960 г. почти вся нефть и газ добывались в европейской части СССР, в середине 1980-х годов две трети общесоюзной добычи нефти и газа обеспечивала Западная Сибирь. Добывать топливо в северных районах страны становилось все труднее, и в 1984 г. впервые за годы советской власти годовая добыча нефти снизилась.

За 1965–1982 гг. общая валютная выручка СССР от экспорта нефти и газа составила около 170 млрд долларов. Возникла явная зависимость страны от конъюнктуры мирового рынка. Она была довольно благоприятной для СССР в течение более десяти лет после арабо-израильской войны 1973 г. и решения арабских стран-экспортеров нефти сократить объемы ее добычи и экспорта в знак протеста против поддержки Израиля Соединенными Штатами. Цены на нефть на мировом рынке резко повысились по сравнению с 1958–1970 гг., когда она равнялась 16–13 долларов за баррель (в ценах 2004 г.). В марте 1983 г. баррель стоил 34 доллара. Падение мировых цен на нефть в середине 1980-х годов (главным образом после увеличения добычи нефти в Саудовской Аравии более чем втрое за 1985–1986 гг.) до уровня менее 10 долларов за барель в текущих ценах стало важнейшей причиной финансового и бюджетного кризиса в СССР. Годы позднего «развитого социализма» стали называть годами «застоя» прежде всего потому, что, поглощая потоки нефтедолларов, советское руководство мало что сделало для перестройки экономических механизмов.

Деревне, традиционно выступавшей донором экстенсивного развития промышленности, с годами все труднее было играть прежнюю роль. Капиталовложения в сельское хозяйство хотя и возрастали, но явно недостаточно. Молодежь продолжала уезжать в город. С 1967 по 1985 г. деревню ежегодно покидало в среднем 700 тыс. человек. Средний возраст сельских жителей неуклонно повышался.

Особенно тяжелое положение складывалось в Нечерноземье – на огромной территории исторического центра России, охватывающей 29 областей и автономных республик. Это была тяжелая расплата за непонимание того, что в «холодной стране» инвестиции в сельское хозяйство должны быть в несколько раз больше, чем в практике властей. Тем не менее реализация принятого в 1974 г. постановления «О мерах по дальнейшему развитию сельского хозяйства Нечерноземной зоны РСФСР» позволила построить ряд крупных производственных комплексов. Несомненным достижением стало и завершение электрификации села. Однако на развитие социальной сферы и на инфраструктуру средств выделялось значительно меньше, сельский быт продолжал оставаться примитивным и тяжелым. Продукция, проданная государству колхозниками Нечерноземья в 1980 г., после всех реформ, оставалась убыточной. По молоку убыток составлял 9%, по крупному рогатому скоту – 13%, по свиньям – 20, по птице – 14, по шерсти – 11%. Это оставалось одной из главных причин упадка сельского хозяйства.

Курс на укрупнение мелких населенных пунктов фактически обнаруживал незаинтересованность властей в развитии каждой деревни из-за высоких затрат на индивидуальное жилищное строительство, дороги, мосты, газопроводы. В результате число населенных пунктов постоянно сокращалось под предлогом неперспективности. Жизнь в отдаленных от центральных усадеб деревнях замирала. Закрывались школы, больницы, магазины, предприятия службы быта. По материалам переписей населения 1959 и 1989 гг., численность сельского населения в стране сократилась на 10%, в Нечерноземье – на 42%. Число сельских поселений в РСФСР уменьшилось за это время на 139 тыс., в Нечерноземье – на 76 тыс. Возникла и обнаружила тенденцию к росту особая категория сельских поселений, не имеющих трудоспособного населения. Традиционный и важнейший источник роста численности населения страны фактически не действовал. Исторический центр России исчезал, словно в каком-то мощном катаклизме. Политику ликвидации мелких деревень писатель В. Белов с полным основанием охарактеризовал как «преступление против крестьянства».

В результате преобразований на селе к концу 1985 г. в стране насчитывалось 26,2 тыс. колхозов и 22,7 тыс. совхозов. В них было занято соответственно 12,7 и 12 млн человек и производились примерно равные объемы продукции сельского хозяйства (на 73,9 и 75,2 млрд рублей).

Обстановка кризиса, складывавшегося в сельском хозяйстве в условиях позднего «развитого социализма», коренным образом отличалась от дореволюционного положения в российской деревне. Несмотря на все потрясения советского периода истории и разрушения военных лет, совокупные усилия Советской власти и крестьянства позволили увеличить к началу 1980-х годов производство сельскохозяйственной продукции по сравнению с дореволюционным уровнем в 3–4 раза, годовую производительность индивидуального труда в сельском хозяйстве более чем в 6 раз, а часовую в 10–11 раз (средняя продолжительность рабочего дня крестьянина составляла около 7 ч, а в начале века – 11). Общественная производительность труда в агропромышленном комплексе СССР с учетом худших природных условий (по биоценозу в 2,9 раза, продолжительности стойлового содержания скота в 3,4 раза и т.д.) в сущности не уступала американскому. Все это позволяло Советскому Союзу иметь общенародный продовольственный фонд, достаточный для того чтобы гарантировать своим гражданам потребление продовольствия на ¹/₃ большее, чем в среднем в мире.

При всем этом поиски вывода деревни из кризиса, предпринятые в конце 1970-х годов, во многом лежали в традиционном архаичном стереотипе мышления. М. С. Горбачев, ставший в 1978 г. секретарем ЦК по сельскому хозяйству, возглавил разработку очередного проекта его оздоровления под названием «Продовольственная программа СССР на период до 1990 г.» (одобрена в мае 1982 г.). Ее суть состояла в комплексном использовании всего арсенала административно-бюрократических мер для решения продовольственной проблемы в стране к 1990 г.

В основе программы лежала идея агропромышленной интеграции установления производственных связей между колхозами, совхозами, предприятиями пищевой промышленности, торговыми, строительными и транспортными организациями. Производство замыкалось в единый государственный агропромышленный комплекс. На региональном уровне в АПК объединялись все предприятия, связанные с производством и переработкой сельскохозяйственной продукции, с производством удобрений, сельхозтехники и пр. Создавались соответствующие структуры агропромышленных объединений. В ноябре 1985 г. высшей инстанцией стал Госагропром СССР, вобравший функции пяти союзных министерств. К середине 1980-х годов в агросфере экономики действовало 4,8 тыс. межхозяйственных предприятий. Однако агропромышленная интеграция не принесла ожидаемого эффекта. За счет дополнительных бюджетных ассигнований в 11-й пятилетке удалось преодолеть спад производства в сельском хозяйстве и даже обеспечить некоторый его рост по сравнению с 10-й. В целом же намеченных показателей достичь не удалось. Продуктов на «душу населения» в стране больше не становилось. Советский Союз был вынужден ввозить из-за рубежа все большее количество продовольствия. В 1976–1980 гг. импорт составлял 9,9% от уровня сельскохозяйственного производства страны, в 1980 – 18,1, в 1981 – 28,4%.

Стратегическая, длящаяся десятилетиями недооценка необходимости особо крупных вложений в сельское хозяйство «холодной страны» и быт крестьян обернулась проеданием нефтедолларов и отсутствием масштабных инноваций в высокотехнологичных отраслях хозяйства. А это имело в будущем роковые последствия.

В целях ускорения развития сельского хозяйства в южных районах страны в начале 1980-х годов в СССР разработаны проекты переброски части стока северных рек на юг: сибирских – в Среднюю Азию, европейских – в Каспий через Волгу. Проекты широко обсуждались в правительстве, находили поддержку в южных регионах страны. Благодаря резкой критике общественности, прежде всего русских ученых (академики А. Л. Яншин, Д. С. Лихачев, Б. А. Рыбаков) и писателей (С. Залыгин, В. Белов, Ю. Бондарев, В. Распутин), правительство СССР своим решением от 14 августа 1986 г. прекратило осуществление экологически опасных проектов.

Социальная сфера. Противоречия индустриальной модернизации страны отражались и на социальной сфере. Социальная структура советского общества приобретала все более городской характер, что явно не соответствовало географической специфике страны. Численность населения городов выросла с 164 млн человек в 1979 г. до 180 в 1985 г., сельское население уменьшилось с 99 до 96 млн. Численность рабочих и служащих в народном хозяйстве с 1975 до 1985 г. выросла со 102 млн до 118,5 млн, число колхозников сократилась с 15 до 12,5 млн человек. Горожане составляли почти ²/₃, в отдельных республиках и регионах до ³/₄ населения. Однако его общий прирост происходил главным образом за счет высокой рождаемости в среднеазиатских республиках. Естественный прирост населения в 1986 г. составлял в России 0,68%, в то время как в Эстонии, Латвии он равнялся 0,40%, на Украине и в Литве – 0,44 и 0,66%, в Белоруссии и Грузии – 0,74 и 0,99%, в Молдавии – 1,30%, в Казахстане и Армении – 1,81 и 1,83%, в Азербайджане – 2,09%; а в Киргизстане и Туркменистане – 2,55 и 2,85%, в Узбекистане и Таджикистане – 3,08 и 3,52%.

Несмотря на официальный тезис об усилении социальной однородности общества, на деле усиливалась дифференциация в качестве и уровне жизни различных слоев населения. Доходы верхнего слоя, составлявшего около 2% населения, в 20–25 раз превосходили заработки низших слоев. По официальным данным на март 1986 г., 4,8% рабочих и служащих народного хозяйства СССР зарабатывали менее 80 рублей в месяц; 32,3% – 80–140; 29,5% – 140–200; 22,7% – 200–300; 9,5% – свыше 300 рублей. На рабочего в СССР в виде заработной платы приходилась все меньшая часть стоимости созданного им продукта. В 1971 г. доля зарплаты в чистой продукции промышленности составляла 58%, а в 1985 г. 36%. В середине 1980-х годов свыше 50 млн человек все еще были заняты на производстве неквалифицированным ручным трудом.

Уравнительные тенденции привели к падению престижа квалифицированного труда. Это имело тяжелые последствия, сдвигало в «тень» доходы, получаемые сверх официальной зарплаты. Росла прослойка врачей, помогавших больным за дополнительную плату; расширялись репетиторские услуги в сфере образования; в товарный оборот включался используемый гражданами жилищный фонд. Теневая экономика была связана и с чисто уголовной деятельностью, хищениями товаров и сырья, махинациями с отчетностью, изготовлением на государственных предприятиях и последующей продажей неучтенной продукции через государственную торговую сеть, с валютными операциями. По различным оценкам, к середине 1980-х годов в теневой сфере экономики было занято 15 млн человек. Ее объемы оценивались в 80 млрд рублей. В городах на долю этой экономики приходился ремонт 45% квартир, 40% автомобилей, 30% бытовой техники. На селе эта доля доходила до 80%.

Вместе с тем о позитивных сдвигах в развитии общества свидетельствовали многократный рост расходов на культуру; увеличение тиражей книг, периодических изданий; укрепление материальной базы СМИ. В 1970-е годы страна вступила в эпоху «телевизионной культуры». Однако в целом доля государственных средств, выделяемых на социальные и образовательные нужды в условиях позднего «развитого социализма», сокращалась. При Брежневе доля на просвещение в государственном бюджете была меньше, чем даже перед войной, когда страна была гораздо беднее. Это происходило на фоне роста расходов на содержание бюрократических и управленческих структур.

В конечном итоге 1960–1980-е годы были временем существенного повышения благосостояния народа. Среднемесячная денежная заработная плата рабочих и служащих, занятых в 1970 г. в промышленности, равнялась 133,3 рубля в месяц, в сельском хозяйстве 100,9 рубля, она в 2,2 и 1,6 раза превышала прожиточный минимум. В 1985 г. зарплата выросла, соответственно, до 210,6 и 183,2 рублей, а в 1987 г. – до 221,9 и 200,1 рублей. Пенсия при максимальном трудовом стаже составляла 132 руб. Благосостояние граждан значительно улучшали дополнительные доходы из фонда общественного потребления и личные подсобные хозяйства. Съезды партии постоянно требовали усилить внимание к производству товаров потребления и обеспечить коренные сдвиги в качестве и количестве товаров и услуг для населения. Повышались денежные доходы населения, увеличивалась гарантированная заработная плата колхозников, оклады низкооплачиваемых слоев населения подтягивались к оплате среднеоплачиваемых. Однако в реальности эта политика приводила к тому, что нередко ущемленными в оплате труда оказывались специалисты высокой квалификации. Создавалась нелепая ситуация, когда в машиностроении и строительстве инженеры получали меньше, чем рабочие-сдельщики. Если в конце 1950-х годов инженерно-технические работники в целом получали на 70% больше, чем рабочие, то к середине 1980-х годов разрыв составил лишь 10%, что снижало престиж инженерной профессии и не способствовало развитию научно-технического прогресса.

Реальные доходы в расчете на душу населения в годы брежневского правления выросли в 2,5 раза. За 1965–1975 гг. – на 46%, в 1976–1980 гг. – еще на 18%, в 1981–1985 гг. – на 10%. На протяжении 1970-х годов в стране ежегодно вводилось более 100 млн кв. м жилья, что позволило улучшить жилищные условия более чем 107 млн человек. В 11-й пятилетке новое жилье получили еще 50 млн человек. В 1976–1980 гг. построено жилых домов площадью 527,3 млн кв. м, в 1981–1985 гг. – 552,2 млн. Городской жилищный фонд увеличился с 1867 млн кв. м в 1975 г. до 2561 млн в 1985 г. Это было огромное достижение.

Жизнеобеспечение людей в годы «развитого социализма» улучшалось в результате огромного по масштабам дорожного строительства. Эксплуатационная длина железных дорог Министерства путей сообщения СССР увеличилась с 125,8 тыс. км (конец 1960 г.) до 144,9 тыс. км в конце 1885 г. Длина автомобильных дорог общего пользования с твердым покрытием за это время возросла с 258 тыс. км до 812 тыс. км. К построенным в послевоенные годы метрополитенам в Ленинграде (1955) и Киеве (1960) во времена «застоя» прибавилось метро еще в 8 крупнейших городах – Тбилиси (1966), Баку (1967), Харькове (1972), Ташкенте (1977), Ереване (1981), Минске (1984), Горьком и Новосибирске (1985). Быт людей в городе в основном вышел на современный уровень и существенно улучшился на селе (главным образом за счет завершения его электрификации). Были сделаны большие капиталовложения в гарантированное жизнеобеспечение на долгую перспективу: созданы единые энергетические и транспортные системы, построена сеть птицефабрик, в основном решившая проблему белка в рационе питания. Громадные вложения в Сибирь и Урал, сделанные в 1960–1980-е годы, в принципе обеспечивали жизнь страны на многие десятилетия вперед. Судя по динамике множества показателей, СССР в 1965–1985 гг. находился в состоянии благополучия, несмотря на многие неурядицы, которые в принципе могли быть устранены.

Советские люди пользовались бесплатным образованием, медицинским обслуживанием, государство несло большие расходы на содержание жилищного фонда. Выплаты и льготы, полученные населением из общественных фондов потребления, в 1979 г., составляли 4,9 млрд рублей, а в 1985 г. 9,3 млрд. К концу 1970-х годов возрастало или было стабильным потребление непродовольственных товаров и обеспечение товарами длительного пользования.

Розничные цены на основные потребительские товары не претерпели существенных изменений по сравнению с 1950-ми годами, увеличивались медленнее, чем заработная плата основной массы трудящихся. В целом ситуация в этом отношении в 1950–1980-е годы была куда как более выигрышной в сравнении с 1930-ми и 1940-ми годами.

С 1962 г. цены на продовольствие почти не менялись, за исключением рыбных и деликатесных товаров, шоколада, кофе, цитрусовых и винно-водочных изделий. В целом индекс государственных розничных цен на все товары повысился в 1984 г. по сравнению с 1965 г. на 11%. Повышение цен на продовольственные товары произошло главным образом за счет алкогольных напитков. Если это влияние исключить, то повышение цен на продовольствие составляло к 1965 г. 6%, а к 1980 г. – 2%. Достигалось это во многом за счет дотаций государства по продаже продовольствия, главным образом мяса и молока. Впервые дотации появились в 1965 г. в сумме 3,6 млрд рублей и увеличивались в последующем почти на 4 млрд рублей в год, создавая известные «ножницы» цен и серьезные перекосы в экономике. В 1987 г. дотации составляли 57 млрд рублей. Рыночные цены на продукты питания в среднем в 2,5 раза превышали государственные розничные цены.

Поддержание заниженного уровня цен на продовольствие порождало дефицитность, спекуляцию, подрывало принцип социальной справедливости из-за разной доступности каждого покупать продукты по низким государственным розничным ценам. Например, население Москвы и ряда других крупных городов, лучше снабжавшихся мясомолочными продуктами, меньше тратило на покупку продовольствия, чем население других городов и районов, где эту продукцию можно было приобрести в основном в комиссионной торговле и на рынке по ценам в 2 и более раза выше государственных.