Текст книги "Мифы и легенды Древнего Востока"

Автор книги: Александр Немировский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 43 страниц)

Амрита – напиток бессмертия

Есть на земле несравненная гора Меру ^{296} , отражающая всеми своими вершинами, горящими золотом, блеск Солнца. Неизмеримая, она недосягаема для грешных людей даже в мыслях. Бродят по ней страшные звери, цветут на ней дивные растения. На ее деревьях гнездятся птицы, оглашая воздух восхитительным пением.

Бесчисленное множество лет назад с неба на Меру сошли боги и, усевшись, стали судить-рядить о жизни, о старческих недугах и смерти, которой не избежать даже небожителям. Поскольку вокруг все было так прекрасно, стало богам страшно, что может наступить миг, когда они лишатся этой красоты. Загрустили боги.

Видя это, Всевышний ^{297} сказал Брахме:

– Пусть боги и толпы небогов ^{298} собьют великий Океан. Когда будут сбивать, возникнет амрита и вместе с нею появятся разные лекарственные растения и драгоценные камни.

Брахма же обратился к богам:

– Спахтайте Океан, о боги, и вы получите амриту.

Услышав это, боги дружно подступили к одной из вершин Меру, имя которой Мандара. Решили они пододвинуть ее к Океану, растворившему в своих соленых водах амриту, но не было у них для этого сил. Мандара возвышалась над землей на одиннадцать тысяч йоджан ^{299} вверх и на столько же уходила вниз. Тогда боги призвали небогов, пообещав им по-братски разделить с ними амриту. Боги и небоги нажали на Мандару вместе. Но и это не помогло, так крепко держал Мандару тысячеголовый дракон Шеша, тот самый, на котором покоятся все семь материков.

– Шеша! Отпусти Мандару! – раздался с неба громоподобный голос Брахмы.

Шеша послушно опустил одну из своих голов. Мандара закачалась и могла бы упасть, если бы боги и демоны не подхватили ее, поставив на плечи. И двинулась на их плечах гора вместе со всеми своими обитателями к Океану.

Подойдя к нему, боги почтительно спросили:

– Выдержат ли твои воды, если мы их будем сбивать для получения амриты?

– Выдержат! – ответил Владыка вод. – Только вам придется уступить мне мою долю.

Тогда боги и небоги обратились к царю черепах, поддерживающему на своем панцире мир:

– Найдется ли у тебя место для Мандары?

– Найдется! – ответил бог-черепаха, подставляя свою спину.

Тогда Индра установил Мандару на панцире и укрепил ее. Другие боги тем временем обмотали Мандару змеем Васуки ^{300} , как веревкой. За один конец бога змей взялись боги, за другой – небоги, и пахтанье началось.

Со свистом и грохотом завертелась, закружилась Мандара. С вершины ее полетели деревья с гнездившимися на них птицами и населявшими горные леса зверями. Цветы сами во время вращения, сплетаясь в венки и гирлянды, украшали богов. На небогов же обрушивались пепел и камни. Пламя, вырывавшееся из пасти Васуки, обжигало их и лишало силы.

Многие сотни лет вращалась Мандара, пока воды Океана побелели и стали походить на молоко, а затем, смешавшись с превосходнейшими земными соками, превратились в сливки, но амрита не появлялась. Тогда боги обратились к Брахме, подателю даров:

– Мы устали, о Брахма, амриты же все нет!

Брахма приказал Вишну помочь богам, и он придал им силу. И снова они стали вращать Мандару, пока из вод не показался Месяц ^{301} , ясный, как самый близкий друг. Он испускал тысячи лучей и сиял прохладным светом. Вслед за тем появилась богиня Шри ^{302} в белом одеянии, за нею хмельная Сура, а потом Белый конь ^{303} , за конем дивный драгоценный камень, который украсил грудь Вишну, затем лекарь богов во плоти с белым сосудом в руках, источавшим божественный аромат. Небоги сразу поняли, что в сосуде амрита, и подняли вопль. Каждый кричал: «Это мое!»

Вишну, обладавший даром перевоплощения ^{304} , принял облик девы небесной красоты и втесался в толпу жаждущих. При виде красавицы небоги потеряли рассудок и отдали ей сосуд с амритой, чтобы она распределила напиток по справедливости. Дева передала амриту богам, и те стали пить. Небогов, опомнившихся от любовных чар, охватило смятение. Одному из них удалось принять облик бога и пригубить сосуд с амритой. Заметили это Месяц и Солнце с высоты и возвестили всепреподобному Вишну о хитрости небога. Метнул разъяренный Вишну свой не дающий промаха диск, и скатилась огромная голова, подобная вершине горы, с туловища. С той поры, обретя от глотка амриты бессмертие, находится эта голова небога во вражде с Месяцем и Солнцем. Она преследует то одного, то другого, нагнав, впивается в их края и проглатывает. Но Месяц и Солнце тотчас выскальзывают из перерубленного горла. Поэтому лунные и солнечные затмения бывают недолгими. Иногда же голова обрастает длинным светящимся хвостом и становится кометой, внушающей смертным ужас.

Затем Вишну, покинув образ девы несравненной красоты, издал грозный клич и привел демонов в трепет. На берегу Океана между богами и небогами разгорелась из-за амриты ужаснейшая из битв. Тысячами посыпались стрелы и дротики, воздух рассекали мечи. Разрубленные диском, искалеченные мечами и дубинами небоги падали на землю. Их тела, обагренные кровью, образовывали горы. Боевые кличи и вопли достигали неба. Убедившись в превосходстве богов, уцелевшие небоги ушли под землю и в глубины соленых вод.

Добившись бессмертия и одержав победу над своими противниками, боги водрузили высокочтимую Мандару на ее собственное место, после чего, оглашая радостными криками воздух и небо, разошлись своими путями. Индра же передал сосуд с амритой под надежную охрану.

День и ночь

^{Миф о создании дня и ночи принадлежит к числу широко распространенных у разных народов календарных мифов. Установление последовательности дня и ночи, а также сезонов года приписывается богам. В отличие от библейского мифа, где день появляется после вечной ночи, как части изначального хаоса, в индийском мифе изначально существует день, а ночь является вторичным явлением.}

Сначала земля всегда была открыта лучам Солнца, и длился бесконечный день. Первыми на земле появились дети Света, Яма и Ями ^{305} , близнецы, родившиеся в один день и миг. Брат и сестра стали мужем и женой. Свет увидело их потомство, расселившееся по земле. Но пришло Яме время умереть, и он умер. Первый из живших стал первым умершим, а Ями сделалась первой вдовой. Земля услышала первый плач, и не было этому плачу конца.

Боги, всполошившись, спустились на землю и стали уговаривать Ями, чтобы она успокоилась. Но прародительница все твердила сквозь слезы: «Но ведь он умер сегодня, только сегодня».

И это была правда. Ибо день рождения и день скорби, день плача продолжался, и все время ослепительно сияло Солнце.

Тогда Боги создали ночь, чтобы даровать Ями забвение, да и самим отдохнуть от ее плача, доходившего до небес. С тех пор день сменяется ночью, а ночь – днем.

Гибель и воссоздание жизни

^{Ману («Человек») – первопредок, первый человек. В «Ведах» Ману – сын солнечного божества и брат Ямы. В эпосе насчитывается 14 Ману, семь бывших и семь будущих, от которых ведет начало человечество в каждый из мировых периодов.}

^{Изложенное в этом рассказе предание о потопе близко к передневосточному и греческому мифам о потопе: бог предупреждает первочеловека о предстоящих бедствиях, советует ему захватить семена. Северная гора в этих мифах является местом спасения, что, возможно, связано с представлениями о ней как об обиталище богов.}

Ману силой и величием духа превзошел всех подвижников. Десять тысяч лет он умерщвлял свою плоть, стоя у берега реки на одной ноге с поднятыми вверх руками. Однажды он услышал тоненький голосок:

– О, праведник! Спаси меня. Я маленькая рыбка.

Опустил Ману руки и вытащил из реки рыбку, отливающую лунным блеском.

– Что ты от меня хочешь? – спросил Ману, наклонившись.

– Я боюсь сильных рыб, – ответила рыбка. – Ибо они пожирают нас, мелюзгу. Таков извечный закон.

Ману опустил рыбку в глиняный кувшин и проявил о ней заботу.

Через много лет стал кувшин тесен рыбке, и она взмолилась:

– О, владыка! Перенеси меня в более удобное место.

Ману выплеснул рыбу из кувшина в большой пруд. Прошло много лет, и рыба не смогла повернуться и в пруду. Ману перенес ее в Ганг, но и эта великая река стала ей тесна.

Ману бросил рыбу в Океан. Она не уплыла, а, открыв огромную пасть, улыбаясь, сказала ему:

– Ты сделал все, чтобы спасти меня. Теперь настало время мне спасти тебя. Так знай же, что близится потоп, очищающий миры. Ты должен сбить крепкую лодку и пристроить к ее носу веревку. Надо погрузить на дно лодки семена и ждать моего появления. Ты узнаешь меня по рогу на голове.

Когда появилась рыба, Ману перебросил на ее рог веревочную петлю, сел в лодку, и рыба стремительно ее понесла. Волны, похожие на танцовщиц, пустились в пляс. Лодку бросало из стороны в сторону, и вот уже берег слился с тучами, так что землю нельзя было отличить от неба.

Многие годы рыба терпеливо тянула за собой лодку и, наконец, притащила ее к Северной горе. Там она сказала Ману:

– Ты спасен. Теперь привяжи лодку к дереву и жди, когда начнет спадать вода.

Ману последовал этому совету и спасся, в то время как все живое на земле погибло.

Уплывая, рыба сказала:

– Знай, что я Брахма, владыка всех живущих. Обернувшись рыбой, я спас тебя и семена вещей, движущихся и неподвижных.

Будучи человеком благочестивым, Ману замешал на воде топленое масло, кислое молоко, сметану и творог и принес эту смесь в жертву богам. Спустя год из жертвы вышла девушка, которую он и взял в жены. От нее и пошел род человеческий, который называют родом Ману.

Миф о будущих бедствиях

^{В мифе, вложенном в уста мудреца Маркандея, раскрывается концепция смены космических циклов, установленных Брахмой. Космос ухудшается таким же образом, как это описано Гесиодом в «Теогонии», хотя космические циклы не названы золотым, серебряным, медным, железным веками. Золотому веку соответствует Критаюга {306} , серебряному – Третаюга, медному – Двапараюга, железному – Калиюга, завершающаяся космической катастрофой и одновременно крахом всех общественных установлений, подобно описанному в египетском «Речении Ипувера»: «Брахманы занимаются тем, что положено шудрам, а шудры наживают богатства или следуют дхарме кшатрия».}

^{Единственный спасшийся от гибели мудрец оказывается близ мирового древа, на котором пребывает Вишну в облике прекрасного младенца. Втянутый в его чрево, мудрец, к величайшему своему удивлению, видит, что в чреве бога-младенца имеется точная копия того мира, свидетелем гибели которого в водах потопа он был. На этой оптимистической ноте завершается пессимистическое повествование о будущем.}

Как-то один из героев «Махабхараты», которого называли царем справедливости, обратился к славному Маркандею:

– Ты, о великий подвижник, видевший конец не одной тысячи юг, выслушай мою просьбу и расскажи нам о том времени, когда не останется ничего – ни Солнца, ни огня, ни воздуха, ни Луны, ни небес, ни земли, когда этот мир будет являть собою сплошной Океан, когда исчезнет с лица земли все движущееся и неподвижное, когда погибнут сонмы богов и небогов и ты в одиночестве будешь поклоняться высочайшему Брахме, покоющемуся в вечном своем обиталище лотосе.

– Слушай, – молвил Маркандея. – Жизнь вселенной, как и жизнь смертного, делится на юги. Лучшая из юг Критаюга длится четыре тысячи лет. Столько же столетий занимает ее становление и столько же угасание. Третаюга продолжается три тысячи лет. Столько же сотен лет приходится на ее становление и столько на угасание. Продолжительность Двапараюги – две тысячи лет. Ее становление и закат длятся по двести лет. Калиюга длится тысячу лет. На ее становление и закат приходится по сто лет. По окончании Калиюги вновь начинается Критаюга.

Общая продолжительность человеческой жизни уменьшится, иссякнут духовная мощь и ум людей. Дхарма перестанет быть законом. Люди начнут ею торговать, словно мясом. Никто не будет в состоянии властвовать над своими чувствами. Жадность овладеет неучами. Алчность, злоба и глупость соединят людей в клубок, словно змей. Смешаются между собой в брачных узах брахманы, кшатрии и вайшьи и, подобно шудрам, не будут знать истины и покаяния. Лишившись ясности разума, ненасытные правители всеми способами будут присваивать чужое. Левая рука будет красть у правой. Станет правилом отбирать состояние у бедняков, даже у многосемейных и вдов. Люди, слывущие учеными, утратят истину. У стариков будет разум ребенка, у детей – стариковский ум.

Люди будут мотыгами вскапывать берега реки, сеять там зерно, но урожаи будут ничтожными. Люди станут впрягать в ярмо коров, а для перевозок использовать годовалых телят. Безо всякой нужды будут губить они деревья и целые рощи, и тогда придет конец всему живому и сущему на свете. Земля покроется солончаками. Появятся ворующие зерно и те, кто похищает одежды, крадет еду, уносит посуду. Не будет земля пустующая отличаться от земли обитаемой. Люди станут питаться мясом диких животных, птиц, рыб и собак, всякими насекомыми, лесными плодами, кореньями, сделают себе одежды из длинных листьев, рогожи и шкур, будут выкапывать злаки с помощью деревянных копалок. Исчезнут коровы. Чтобы иметь молоко, будут разводить коз. Селения покроются сторожевыми башнями, на перекрестках улиц, где приносились жертвы богам, появятся шакалы.

Те, кто обитал за пределами городов и селений, будут жить в их центре. Умножится число просящих милостыню. Нищие будут благодетельствовать друг другу.

Девушек не будут ни сватать, ни выдавать замуж: они сами будут искать себе мужей. Когда мужья заснут, жены их будут уходить к другим мужчинам, а мужья, когда жены спят, к другим женщинам. Девы семи-восьми лет будут беременными, мальчики в десять-двенадцать лет станут отцами.

Затем, о великий царь, начнется многолетняя засуха. Наступит конец жизни. Земные существа, изголодавшиеся и немощные, погибнут одно за другим. Семь пылающих солнц выпьют всю воду морей и рек. Все обратится в пепел, о бык среди Бхаратов. На мир, иссушенный солнцами, вихрем обрушится конечное пламя. Проникая в саму преисподнюю, оно вселит величайший ужас в богов и демонов, а затем пожрет всю вселенную вместе со всем, что ее населяет.

Небо заполнится тучами. Одни из них покажутся величественными городами, другие – стадами слонов, третьи – морскими чудовищами. Сгущаясь, прорезаемые гирляндами молний, с оглушающим грохотом они заволокут свод небес и низвергнут на землю лавину вод, ужасную и безжалостную, затопят всю землю с ее горами, лесами и копями, загасят священный огонь.

Двенадцать лет будет продолжаться бедствие. Затем тучи внезапно рассеются. Владыка всех живущих, обитающий в лотосе, глотнет страшный вихрь и погрузится в сон. Я видел все это сам, блуждая по миру, лишенному небес, нигде не находя себе приюта. Но вот я узрел среди безбрежного Океана огромный, мощный баньян. На широких ветвях этого древа раскинулось ложе, устланное дивными покрывалами. На нем покоилось дитя с лицом прекрасным, как полная Луна, и огромными, как лепестки распустившегося лотоса, глазами. Дитя обратилось ко мне. Речь его ласкала мой слух. «Я знаю, о Маркандея, что ты устал и хочешь отдохнуть. Оставайся здесь. Войди в мое тело, высочайший из отшельников, и пребывай там».

Внезапно дитя открыло уста, и я против своей воли оказался втянутым в его уста и, пройдя через горло и пищевод, очутился в чреве, где увидел всю землю, покрытую городами и пересеченную реками, которые впадают в Океан. Над землей и Океаном я увидел небосвод с сияющими на нем одновременно Солнцем и Луной.

Перемещаясь в чреве, я увидел великое множество гор, среди них, о, тигр среди мужей, Мандару и золотую Меру. На горах и под ними я узрел всех тварей, какие водятся на земле, – львов, тигров, вепрей, змей. На небе я узрел весь сонм богов во главе с Индрой, а также гандхарвов, апсар, якшей и святых мудрецов. Одним словом, все, что видел на свете живого и неживого, весь этот мир предстал мне, пока я скитался по чреву прекрасного ребенка с глазами, как лепестки лотоса.

Я странствовал внутри его тела более ста лет, не видя из него выхода. Когда же я обратился за покровительством к высочайшему богу, то быстрее ветра вырвался из уст бога, давшего мне приют. И снова я оказался близ того же мощного баньяна, и вновь я увидел сверкающего, лучезарного младенца, одетого во все желтое.

Бегство и возвращение огня

Когда Агни появился на свет, без отца и матери, сам от себя, блистательные боги склонили перед ним головы в мольбе:

– Ты, заполняющий пространство, ведающий все тайны и все пути, укрепляющий небо и землю, возноси за нас жертвы своим священным пламенем.

Мольба эта не на шутку напугала Агни, сообразившего, что вместе с пламенем, возносимым за богов, он иссякнет и утратит жизнь. Убежал Агни от богов и скрылся в вечных водах, великодушно давших ему приют.

На земле с уходом Агни воцарился мрак. Этим не преминули воспользоваться демоны, провозгласившие себя владыками ночи.

По всему миру искали беглеца жаждущие света боги во главе с Варуной, но, наверное, никогда бы его не отыскали, если бы не рыба, страдавшая даже под водой от невероятной жары. Высунулась она и, впервые заговорив, показала богам местонахождение Агни. Проклял с тех пор Агни предательницу и все ее бесчисленное потомство. С тех пор рыбы утратили речь и молча корчатся на сковородах или кипят в котлах, сжигаемые многоликий Агни.

Узнав, где прячется Агни, Варуна обратился к нему от имени всех богов и от себя лично:

– Вернись! Без тебя мы не можем возносить жертв.

– Я вернусь, – обещал Агни, – если вы дадите мне бессмертие.

– Ты никогда не умрешь! – обещали ему боги от имени Брахмы.

И вернулся Агни в оставленный им мир, и с той поры безотлучно пылает, сияет, освещает, наблюдает за всем на свете, правит законом, переносясь с места на место, поражает тьму, хранит мир. Он дружествен к людям, особенно к тем, в чьих сердцах от его божественных искр разгорается пламя вдохновения. Ибо Агни – недруг мрака и покровитель знания. Да святится древний и вечно юный многоликий Агни!

Подвиги Индры

Могуч разумом и силен руками Тваштар ^{307} . Не раз и не два к нему обращались за подмогой другие боги, уверенные, что им он никогда не откажет. Ведь выковал Тваштар для Индры, любимого сына матери своей Адити, золотую колесницу и ваджру ^{308} , которой он без промаха разил недругов. И создал же он для него чудесную лунообразную чашу для божественной сомы ^{309} , которая заменила Индре материнское молоко.

Супруга Тваштара была демоницей из рода асуров. Завидуя Индре, облагодетельствованному Тваштаром, она породила сына-чудовище, дракона о трех головах Вишварапу ^{310} . Одними устами он декламировал «Веды», другими тянул вино, третьими насыщался. Вишварапа сочувствовал матери, замышляя против богов измену. Всевидящий Индра, узнав об этом, отсек три головы Вишварапы.

Проведав о гибели сына, Тваштар пришел в ярость и поклялся, что отомстит богам. Он создал из сомы и огня страшное чудовище Вритру ^{311} . Был Вритра змееобразен, без рук и ног, без плеч, с пастью, изрыгающей огонь. Свернувшись как-то на горах в девяносто девять колец ^{312} , преградил этот дикий и хитрый зверь путь всем ручьям и рекам, которые сбегали к морю, как коровы к мычащему теленку. Их воды потекли в его чрево. Так он стал раздуваться, грозя поглотить все живое, всю вселенную, всех богов.

В ужасе устремились боги к Индре и, представ перед ним, изрекли хором:

– О, Индра! Поведи нас на Вритру!

Вняв этой мольбе, Индра, как разъяренный бык, ринулся на дракона, а боги с готовностью последовали за ним.

Но могуч был Вритра. Приоткрыл он свою чудовищную пасть и со свистом выдохнул из нее огонь. Смело́ богов, как кучу опавших листьев ураганом. Один лишь Индра сумел удержаться на ногах. Видя это, Вритра втянул в себя воздух огромной грудью, и Индру, как перышко, понесло во чрево чудовища. От невероятного напряжения Вритру тотчас же погрузился в сон. Воспользовался этим Шива и наслал на Вритру неудержимую зевоту, и Индру со страшной силой выбросило наружу. Не теряя ни мгновения, Индра нанес дракону удар ваджрою по затылку. Вритра, издав громоподобный рев, опрокинулся.

Не зная, что нанесенная им чудовищу рана смертельна, что дракону никогда не подняться, Индра, как испуганный орел, улетел на край земли и укрылся в стебле лотоса. Прошло немало времени, пока он решился выбраться наружу и отправил слуг на разведку. Увидели посланцы Индры издалека, что дракон недвижим, и от радости пустились в пляс.

Ближе подойти они не смогли, так как воды, плененные в чреве дракона, вырвались наружу и, сметая все на своем пути, потекли к Океану. И стал Индра править миром как царь. Как обод спицы колеса, он охватил всё.

Добравшись до чудовища, Индра рассек его пополам, сделав верхнюю часть небом. Чрево и потроха он раздал тем глупцам, главная забота которых повкуснее поесть. Их называют чревоугодниками.