355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Александр Мартвнов » Последний торпедоносец » Текст книги (страница 5)
Последний торпедоносец
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 22:10

Текст книги "Последний торпедоносец"


Автор книги: Александр Мартвнов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

Глава 2
СТАРЫЙ КОМОД

… Нет. Врёте. Нас не истребить

Лавинами указов грозных.

Не так-то просто Русь убить.

Россия – не Багдад, не Грозный.

Нас – тысячи. Мы молча ждём.

Нам в жизни нет другой дороги.

В "час Ч" мы в бой с врагом пойдём.

Нас Русь поднимет по тревоге.

«Леший»

– Как же напугал ты меня! – бабушка Надя сидела возле постели Игоря, глядя, как он с удовольствием пьёт пахнущий травами чай. – Что ж ты так-то? – она укоризненно покачала головой. – Я уж в милицию побежала, и к спасателям бегала, а шторм так и воет, я чего только не передумала…

Она вздохнула и, покачав головой, погладила Игоря по волосам. Тот отставил кружку и искренне сказал:

– Бабуль, ты прости… Я же не знал, какая тут погода… Правда прости…

– Да я-то прощу, – она снова коснулась волос лежащего внука. – Я бы себе-то не простила, пропади ты. Тут же море, оно жалости, случись что, не знает… – снова вздох. – Ну ты лежи, лежи, Игоряша, не вставай пока, – бабушка поднялась, взяла опустошённую кружку.

– Да я нормально… – Игорь попытался сесть, но бабушка Надя строго возразила:

– До полудня лежи. Я поесть тебе сюда принесу.

– Ладно, – Игорь вздохнул.

Бабушка вышла. Не заперла – и хорошо, со смешком подумал Игорь мельком и тут же забыл об этом. Невидящим взглядом уставившись в потолок, он пытался понять, что с ним случилось.

Он пришёл в себя почти около бабушкиного дома, на лавочке. Всё ещё дул ветер, но небо уже было чистым и по-утреннему розовело. И потом – пока добирался домой, путаясь в заборах и калитках, пока бабушка хлопотала вокруг и звонила всем, кого успела поднять на ноги – Игорь мучительно старался понять, что же с ним было? Борт кораблика – и провал. Ну хорошо, он потерял сознание (кстати, впервые в жизни!) от перенапряжения. Он так и соврал – мол, прилив отрезал его на островке, потом – буря, он кое-как добрался до берега… Правду не сказал потому, что не был уверен – а в самом ли деле это правда? Кто снял его со скалы? Не спасатели, не пограничники… Они точно не оставили бы бессознательного мальчишку на станичной улице. Пираты какие-то благородные. Иначе и не скажешь… Лицо рыжеватого мальчишки не вспоминалось, вернее – вспоминалось кусками, не складывавшимися в портрет. Может, браконьеры? Спасли человека, а с властями связываться не стали…

Игорь ударил себя кулаком по лбу, пытаясь заставить себя вспомнить, что же с ним было – потом, после того, как он глухо вырубился. Даже замычал от напряжения. Временами ему казалось, что какие-то воспоминания прорезаются. Но в конце концов в ушах просто начало шуметь, и Игорь закрыл глаза.

Надо сказать, что ему было стыдно. Во-первых – перед собой самим, за свою же глупость. Во-вторых, стыдно было перед бабушкой – приехал внучек и в первый же день отмочил такой фокус, а то без него у старушки острых ощущений не было. В третьих – было стыдно перед местными. Ведь наверняка разойдётся слух о том, как приезжий пацан ухитрился чуть не утонуть (пусть и в отредактированной версии) и его бабуля подняла на ноги милицию с МЧС, плюс знакомых-добровольцев. Если начнут зубоскалить местные пацаны – можно и в рог дать. А вот со взрослыми – сложнее, а они обожают публично смаковать нелепые ситуации в которые попадают подростки.

Игорь закинул руки за голову и тяжело вздохнул. Он чувствовал себя в целом нормально, но высовываться наружу не решался. Чтобы как-то убить время, полезней всего было бы поспать, но он выспался…

Взгляд Игоря упал на старинный комод. А вот интересно – пустой он? Почему бы не проверить?

Мальчишка сел на раскладушке, потянулся и, поднявшись, подошёл к резному чуду. Почему-то ему казалось, что комод будет заперт. Но ящики выдвигались легко и были набиты самым разным тряпьём, старыми журналами и книгами в разной степени истрёпанности, всякой небезынтересной мелочёвкой, которую взрослые безосновательно считают хламом. Игорь, не долго думая, подтащил лёгкое плетёное кресло, уселся в него и стал копаться в ящиках.

Ни о каком поэтапном исследовании речь, конечно, не могла идти – как и всякий нормальный щенок, Игорь хватался сразу за то, что казалось интересней. На дне одного ящика что-то каталось и гремело – это оказались штук пять пузатых патронников, явно настоящих. В другом обнаружился складной ножик с несколькими лезвиями и ещё разными причиндалами. Увидев на ноже белый арбалетик на красном щите, Игорь с восторгом понял, что перед ним настоящий швейцарский «викторинокс», который стоит в магазине несколько тысяч в рублях. Судя по всему, ножик был старый, им много пользовались, но хуже от этого он не сделался. Потом прямо под пальцами оказалась ленточка с бескозырки – и вместо ожидаемой надписи Игорь увидел на синем фоне золотые с чёрной окантовкой буквы:

REGELE FERDINAND I

Немецкая, решил Игорь, логично предположив, что тот написано название корабля – в честь какого-нибудь короля Регеле Фердинанда Первого. (1) Отложил ленточку и наткнулся на пачку чёрно-белых фотографий, судя по всему, относившихся к 7080 м годам ХХ века. На фотографиях узнал отца и удивился – сейчас такого сходства не наблюдалось, а на фотках отца можно было спутать с самим Игорем. Он был тут один, с другими мальчишками (а кое-где – и с девчонками), среди которых Игорь вроде бы узнал своих дядей – на древних развалинах, на берегу моря, в скалах, во время каких-то игр и просто так – то на лавочке, то под деревьями… Фотки были не подписаны, а жаль. Игорь разложил их на комоде, полистал журналы, среди которых были комплекты «РАДИО», сплошь исчерканные пометками. Странно, Игорь и не знал, что отец тоже увлекался радиоделом… Или это кого-то из дядей, а может, деда? Из одного журнала выпал листок – наметанным глазом Игорь оценил умело начерченную схему мощного приёмника; наверху было размашисто и чётко написано:

1. Корабль действительно назван в честь Фердинанда Первого, но это был не немецкий, а румынский корабль – эсминец «Король Фердинанд Первый». Король по-румынски – regele.

КЛАСС, ЧТО ВЫЙДЕТ!

Почерк был отцовский, только более аккуратный… Игорь хмыкнул. Всё-таки странно, что в таком случае отец делает в этой своей кондиционерной фирме? Схемка-то о-го-го… Конечно, для тех времён, но всё равно…

Нашлись несколько пионерских галстуков – потрёпанных, некоторые кое-где были подштопаны. Видно, что их носили постоянно, материя выцвела и выгорела. Ровным слоем лежали в одном из ящиков – под неопознаваемым барахлом – тоже затрёпанные книжки. "Остров сокровищ". «Айвенго». "Мальчик со шпагой". "В дебрях Даль-Гея". "Полдень. ХХII век". "Русь изначальная". "Мальчики с бантиками". "Белый цветок". "Падь Золотая". «Баязет». "Главный полдень". Их было много, десятка четыре – Игорь читал в основном незнакомые названия, зачем-то проводя по ним пальцем. Кое-какие были ему знакомы – он видел такие фильмы… Игорь взял из ящика одну, открыл. На развороте неожиданно ярко синела овальная самодельная печать:

БИБЛИОТЕКА ПЕРВОГО ОБЪЕДИНЁННОГО ПИОНЕРСКОГО ОТРЯДА "ШТОРМ"

а в центре – звезда и лента

Игорь посмотрел на обложку. Прочитал вслух:

– "А Мирер. Главный полдень"… – полистал жёлтые страницы, наугад, просто так. Запнулся о строчку: – "… наступает его главный полдень, о котором говорилось в любимых стихах Сура: "Неправда, будто бы он прожит – наш главный полдень на земле!.. " – и повторил, глядя поверх комода: – Неправда, будто бы он прожит – наш главный полдень на земле…

Слова были хорошие. Непонятные, но хорошие. Игорю вдруг захотелось начать читать эти книги – странное желание в солнечный летний день. Он осторожно отложил томик, опять начал просматривать вещи.

Кроме трёх нижних – широких, во весь комод – ящиков тут были ещё два небольших верхних. В одном оказались членские билеты, точнее – «корочки»: КПСС, ВЛКСМ, какие-то общества, машинописные бумаги, ещё что-то. Очевидно – деда, он вроде бы занимался какими-то такими делами в местном заповеднике, тогда тут был такой, Игорь помнил: отец рассказывал. Кстати, это тоже было довольно интересно. Но Игорь сунулся в соседний ящик.

И усмехнулся. Ящик был набит тетрадками, дневниками и старыми учебниками.

– Папа, ты у меня в руках, – прошептал мальчишка, обеими руками выгружая эти сокровища на комод.

Тут оказались школьные принадлежности всех четырёх мальчишек семьи Колывановых. Попалась деревянная линейка, обгрызенная и с чернильной надписью:

BEATLES

Видно было, что кто-то усердно трудился над этой надписью – на уроке, конечно. Что ещё на уроке делать?.. Учебник биологии. Суслики стоят столбиками возле своих норок, куда-то всматриваясь – подписано: "Комсомольцы на целине". Рак ползет: "Какие у меня ножки миниатюрные!" Внутренности кролика: "Перед тобой моя душа открыта!" Игорь зафыркал, обнаружил на заднем развороте табличку, куда записывались владельцы книги и её состояние – ах да, книжкито были государственные…

Книжка была дяди Егора. Того, что погиб в Афгане в восемьдесят четвёртом году, в провинции с коротким названием «Хост». Ему было девятнадцать. Отец рассказывал, что товарищи передали: он остался прикрывать вертушку с ранеными, места больше не было совсем, еле взлетели. Ребята видели, как он лежал среди камней и деловито стрелял, а к нему со всех сторон ползли косматые тени… Ещё говорили, что тело дяди Егора вернули сами афганцы – за просто так, не за деньги и не на обмен. Вернули и сказали, что это был очень храбрый воин и что их племя его запомнит навсегда…

Игорь закрыл книгу и очень аккуратно положил на место. Почему-то вспомнилась надпись на камне и гильзы под ногами… Было грустно и больше не хотелось рассматривать вещи. Но он всё-таки переложил – уже просто так, почти бесцельно – несколько тетрадей. И наткнулся на перетянутый резинками крестнакрест плотный полиэтиленовый свёрток. Сквозь мутный полиэтилен что-то проглядывало.

Ощутив толчок любопытства, Игорь (осторожно тем не менее, сдерживая себя) снял резинки, развернул многослойный, тщательно завёрнутый полиэтилен. Перед мальчишкой оказалась старая папка – толстая, картонная, с тесёмочными завязками. Передняя сторона была заклеена дерматином с крупным рисунком в виде волн; на нём было аккуратно написано:

ЛИЧНЫЕ ДЕЛА

БОЙЦОВ

И ДОКУМЕНТАЦИЯ

ПЕРВОГО ОБЪЕДИНЁННОГО ПИОНЕРСКОГО ОТРЯДА

"ШТОРМ"

а ниже – красная звезда

Замирая от непонятного волнения, Игорь развязал тесёмки.

Первым лежал лист, на котором шёл красный машинописный текст – Игорь и не думал, что раньше можно было печатать разноцветно, не только чёрным. Он осторожно положил папку на комод, вынул этот лист и начал читать…

КЛЯТВА

Я, пионер Первого Объединённого Пионерского Отряда «ШТОРМ», перед лицом своих товарищей торжественно клянусь:

– быть достойным памяти наших дедов и прадедов, отстоявших наше Чёрное море и нашу великую советскую Родину от врагов;

– всегда и везде стоять за своих товарищей и не предавать их ни словом, ни делом;

– бороться с ложью, несправедливостью, подлостью, где бы я их не встретил и какое бы обличье они не приняли;

– быть верным делу Ленина и помнить, что он мечтал о счастье для всех хороших людей;

– не выдавать тайну отряда по своей воле никому и никогда;

– презирать тех, кто красивыми словами скрывает лень, бездушие и жажду наживы;

– сражаться с врагами нашей Родины, как бы сильны они не были.

Я буду верен этой клятве, данной перед лицом товарищей, сегодня и всегда, сколько бы не прошло лет и что бы не ждало меня в жизни. И как бы далеко не забросило меня, я вернусь на берега нашего моря по первому зову любого из моих товарищей. Если же из трусости или корысти я нарушу эту клятву, то пусть наказанием мне станет вечное презрение от имени всех тех, кто отважно жил и бесстрашно умер, защищая Родину!

Ниже шли подписи. Их было больше ста, не очень разборчивых, бурых, сделанных, очевидно, в разное время – подписывались явно кровью. Игорь сидел, молча глядя на эти строчки. Где-то тут была и подпись его отца… Странно. Он ничего не рассказывал об этой игре…

Или не игре? Игорь достал ещё один плотный пакет – Из-под фотобумаги. Это оказались подробные и старательно вычерченные карты – много, самых разных, очевидно, изображавших окрестности станицы, ближние и дальние. Картами пользовались – сгибы подклеены какой-то прозрачной плёнкой, тут и там – непонятные значки. Собранные зажимами листы, испещрённые колонками цифр, в верхнем углу каждого – номер. Шифр… Личные дела – с фотографиями. Они не были зашифрованы. Игорь быстро нашёл отцовские листки. В голову лезли определения из старых фильмов типа "характер нордический, стойкий" или "примерный семьянин". Но тут и не пахло этими наивными определениями, ничего не могущими сказать о 1214летнем мальчишке. Строчки сухо сообщали действительно важную информацию, как будто их писал настоящий офицер спецслужбы. Прочитав первые строчки, Игорь отложил листки – ему вдруг стало стыдно читать это. Как будто он подглядывал… И принялся перебирать содержимое папки.

Странно, подумал Игорь. Если это был пионерский отряд – зачем они так маскировалисьто, ведь тогда пионерская организация была не просто разрешена – она была единственной организацией для подростков! А за такую самодеятельность должны были даже похвалить… Чтобы было интересней? Может быть… Если бы раскрыть шифр… Игорь, как и всякий, кто увлекается радиоделом, разбирался в шифрах и подозревал, что тут применён принципиально нечитаемый «книжный» шифр. Группы цифр. Первая – номер страницы, вторая – строчки, третья – слова или буквы. Если не знать точно, какая книга и какого издания используется – то с расшифровкой не справится даже компьютер. А книги, скорей всего, нумеровались этими цифрами в углу. И номера книг просто заучивались наизусть. Может, имеется в виду эта библиотека, в ящике? Но тут явно только её часть и неизвестно, какая книга под каким номером…

Так, а это что? Снова листок с красными строчками…

МАНИФЕСТ

Первого Объединённого Пионерского Отряда "ШТОРМ"

Мы пришли к выводу, что пионерская организация, созданная как организация действия, боевая, направленная на достижение целей воспитания достойной смены бойцов за мировую революцию, вырождается. Фактически она отдана на откуп педагогическим тётушкам, душащим на корню все деловые начинания. Современная официальная пионерия чаще всего – показушная говорильня, только отвращающая ребят и девчонок от себя и прививающая им опасное презрение к идеалам, за которые отдавали свои жизни наши отцы и деды. Подобное положение характерно, как мы убедились, для всей территории СССР. Формальные мероприятия заменили настоящее боевое воспитание, красивые слова – революционные идеи. Наблюдается начало расслоения нашего общества на новые классы, засилие "умеющих жить" людей. Мы существуем "для галочки" в отчётах, которые подаются наверх с целью обмана. Терпеть подобное положение считаем предательством, недостойным советских пионеров. Поэтому мы создаём свой отряд – объединённый, включающий в себя людей исключительно по верности нашей великой идее и готовности за неё бороться. Создаём с целью вернуть пионерской организации её истинный статус – статус борцов с несправедливостью, злом, нарождающимися перерожденческими тенденциями. Пока – на территории нашего района, позже, как мы надеемся – на территории всего СССР.

Иргаш Тимофей

Колыванов Иван

Колесников Геннадий

Вальц Ольга

Губин Роман

Данилов Роман

Хоменко Илья

Корзухина Ирина

19. VII. 1975 г.

– Ничего себе… – Игорь ошарашено погладил листок. – Настоящая подпольная организация…

У Игоря было кое-какое представление о подпольщиках. В Москве он иногда встречался с мальчишками – постарше его в основном, но и ровесники были – которые увлекались разными «экстремистскими» идеями: скинхедами, нацболами, ещё какими-то… Родители заклинали Игоря держаться от них подальше ещё крепче, чем от наркоманов, упирая на то, что "за такое дают страшные сроки". Да Игорь и сам не слишком-то интересовался политикой, хотя многое из того, что говорили эти ребята, казалось ему не таким уж неправильным. А выходит, отец и сам был таким? И не против Советской Власти, а наоборот – ещё как «за», только за какуюто другую Советскую Власть…

Судя по незашифрованным документам, «Шторм» существовал с 75-го по 83-й год. Отцу тогда исполнилось шестнадцать, он заканчивал школу… Интересно, почему отряд развалился? А вот – Колыванов Иван, это дядя Ваня, конечно… Чёрт, как жаль, что шифровки нельзя разобрать!!! Игорь даже вспотел от волнения, начисто забыв, как ему досаждала совсем недавно необходимость до обеда сидеть тут фактически под арестом. Он взял наугад один из зашифрованных листов – короткую записку. 102. 30. 10. 55. 6. 22. 100. 17. 31… Игорь вздохнул. Да, это не "Пляшущие человечки"… (1) Может, попробовать наугад? Всё равно делать нечего… В принципе, это недолго, по первым же попыткам станет ясно, нужная книга, или нет. И вряд ли тут зашифрованы буквы, слишком долго – скорее слова…

… Игорь уже почти решил бросить это дело, перебрав одиннадцать книг. Двенадцатой оказались "Мальчики с бантиками" какого-то Пикуля (2).

1. Так называется один из рассказов Артура Конан Дойля о знаменитом сыщике Шерлок Холмсе. В рассказе подаётся как очень сложный простейший шифр, в котором буквы заменялись фигурками человечков. Очевидно, знаменитый писатель не слишкомто разбирался в криптографии… 2. Валентин Саввович Пикуль – русский писательисторик, автор множества романов, повестей и миниатюр. В сущности зачинатель и долгое время едва ли не единственный представитель военнопатриотического направления в прозе. Горячий патриот России, участник войны (юнга Северного Флота), ярый противник «беспристрастного» взгляда на историю и псевдоисторических сказок, порочащих достоинство России. Именно за это часто подвергался критике. Скончался в 1990 году.

– Он… – скучным голосом прочитал Игорь. И оживился! – Был! Юнгой… – страницы так и шелестели под пальцами мальчишки, – на… тех… самых… катерах… точнее… не… узнал… и… в… плену… он… тоже… был… правда… поэтому… не… знаю… можно… ли… ему… доверять… возможно… он… знает… где… база… надо… решить… вопрос… с… разговором… по… душам.

Игорь медленно закрыл книгу и потёр руками горящее от волнения лицо.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю