Текст книги "Книга катастроф. Чудеса мира в восточных космографиях"

Автор книги: Александр Юрченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

§ 34. Загадочные трещины

В IV в. в противоположных концах Земли – в Сирии и Корее – произошли землетрясения, сопровождавшиеся необычным явлением: земля разошлась, образовав трещины, а потом снова сошлась, так что невозможно было определить место разрыва.

В летописях государства Пэкче, существовавшего на юго-западе Кореи в I в. до н.э. – VII в. н.э., это событие датируется 380 г. «Летом, в пятом месяце, раскололась земля и образовалась [трещина] глубиной в пять чан, длиной и шириной в три чана, но через три дня снова сошлись [края трещины]» (Ким Бусик, с. 153).

Сообщение арианского историка Филосторгия (IV в.) не имеет строгой датировки, поскольку сохранилось в выписках патриарха Фотия, известных как сокращение «Церковной истории» Филосторгия.

«Когда во многих местах происходили землетрясения, было видно, как с сильным шумом и треском расходились стропила домов, так что люди, находившиеся внутри, ясно видели небо; а после такого отделения они опять так соединялись и сплачивались, что не оставалось ни малейшего следа того, что происходило прежде. То же самое случалось кое-где и с полами зданий. Ибо то вдруг амбар губил тех, кто жил внизу, засыпая их через отверстия грудами зерна, то потолок снова восстанавливался таким образом, что все недоумевали, откуда сыпался этот смертоносный хлеб. Случались тогда и другие подобные, необычайные и невероятные явления, которые ясно показывали, что они происходили не в рамках естественного порядка вещей, как пустословят язычники, но были посланы людям в качестве бичей гнева Божия» (Филосторгий. 12. 9).

Размышляя о разрушениях, творимых землетрясениями, Сенека восклицает: «Да и кто не слыхал о вещах, куда более замечательных: на наших глазах углы зданий разъезжались в стороны, а потом вновь соединялись. Постройки, плохо укрепленные на фундаменте, возведенные строителями небрежно и непрочно, землетрясение, раскачав, укрепляло» (Сенека. О природе. VI. 30. 4).

Египетский историк ас-Суйути цитирует сообщение из сочинения «Тазкират ал-вида'и» («Поучение на прощание»): «Сообщает автор: “Мне передавали, что в 131 году (748) от мощного подземного толчка в своде мечети образовалась такая трещина, что из нее можно было глядеть на небо. Однако затем последовал [другой] толчок, и свод сомкнулся”» (ас-Суйути, с. 31). «В 444 году (1052) страшные землетрясения произошли в окрестностях Арраджана (провинция Фарс в Иране) и в Ахвазе и его области и причинили много разрушений. Сказал Ибн Касир: некто, на чьем сообщении он основывается, рассказал, что его дворец раскололся и он это видел воочию и даже [через трещину] увидел небо. Но затем [дворец] вернулся в прежнее состояние и не изменился. Об этом рассказал также и автор Ми'рат» (ас-Суйути, с. 37). Точно такой же случай произошел во время землетрясения в Палестине 18 марта 1068 г.: «От некоего купца поступило письмо, в котором говорилось: “Ар-Рамла исчезла полностью – в ней уцелело только два здания. В ней погибло 25 тысяч человек. Уничтожена Айла и все, кто в ней находился. Раскололась [Куб-бат] ас-Сахра[54]54
  Куббат ас-Сахра – мечеть, построенная халифом Абд ал-Маликом (685-705) в Иерусалиме.


[Закрыть], что в Иерусалиме, и сомкнулась вновь с соизволения Аллаха. Море отступило от берега [на расстояние] одного дня пути, но затем возвратилось на [прежнее] место. И во всех этих [местах] землетрясения произошли в один и тот же час» (ас-Суйути, с. 38).

Иногда случались совсем уж поразительные вещи: «В 574 году (IX. 1178), сообщает [Сибт ибн ал-Джаузи] в “Ми'рат”, подверглись сотрясению Арминийа и город Ирбил. Горы столкнулись так, что две из них, хотя между ними было [некоторое] расстояние, землетрясение оторвало от их подножья и столкнуло, а затем они возвратились на свое место» (ас-Суйути, с. 46).

§ 35. Перемещение города

В конце 856 г. по всему мусульманскому миру прокатилась волна землетрясений. «В Йемене одна гора, на которой были посевы, сдвинулась настолько, что оказалась близ пашен других жителей» (ас-Суйути, с. 33).

Необычный случай произошел 30 августа 748 г. в Палестине. Если верить сведениям знаменитого арабского ученого IX в. Мухаммада ибн Мусы ал-Хорезми, в этот день в результате землетрясения один из городов был перемещен со своего места. «Год 131 начался в пятницу 30 аба 1059 года греков. В нем было много землетрясений и многие места подверглись разрушениям. Один город около горы Фавор был перенесен со своего места со всеми домами и со всем имуществом на четыре мили без того, чтобы с этих домов упал кусок глины и без того, чтобы погиб хотя бы один человек или животное или даже петух» (Мухаммад ал-Хорезми. Книга историй, с. 244).

Как то ни покажется странным, сведения Мухаммада ал-Хорезми находят подтверждение в историческом сочинении Никифора, патриарха Константинопольского. Согласно хронике Никифора, пик разрушений пришелся на 750 г. «В Сирии произошло большое землетрясение, и произошло великое разрушение. Ибо из тех городов многие полностью были поглощены землей; у других же пострадали части. Иные же сдвинулись с возвышенных мест в лежащие под ними равнины и вместе со стенами своими и домами были сброшены целыми и передвинулись на расстояние до шести миль или немного около того от места своего построения. И еще некоторые говорили, что в земле месопотамской Сирии видна была трещина в две мили глубиной и выброшенная из преисподней земля, как бы песчаная и белая, и из нее вышла самка мула, предсказавшая человеческим голосом уничтожение арабов. Ибо через небольшой промежуток времени выросший по ту сторону пустыни многомилионный народ сокрушил множество их без битвы» (Иикифор. Краткая история, с. 377). Бесчисленный народ, остановивший мусульманскую экспансию – это китайцы. Битва между арабским и китайским войском произошла в 751 г. у реки Тараз, и согласно хронике Ибн ал-Асира, победили арабы (Ибн ал-Асир, с. 21).

Неизвестный город, чудесным образом изменивший свое местоположение, не стал достопримечательностью для средневековых путешественников. Они либо не слышали, либо не поверили в достоверность такого происшествия.

Иногда с природой соперничали цари, перемещая города по своей воле. Копия сирийского города Антиохия была возведена вблизи ал-Мадаина, столицы сасанидского Ирана, с целью переселить туда антиохийцев. Этот сюжет считался достойным сочинений о чудесах мира.

«Антиохия – красивый город, в нем удивительные постройки. Туда [однажды] приехал Ануширван Справедливый. Он поразился великолепию зданий и благоустроенности окрестностей. Хотел разрушить то место, но не смог. Вернувшись назад, он выстроил по образцу Антиохии город и назвал его Румийа. В нем он поселил пленных, привезенных из Антиохии. Когда они вступили в город, то подумали, что это – Антиохия, и каждый направился в свой квартал. И [никто] не подозревал, что это – не Антиохия, кроме одного сапожника, возле дома которого росло дерево. Не увидев его, он растерялся. Когда вошел в дом, все в нем было так, как в его собственном доме. Кроме него, никто не знал и не сомневался. Если вдуматься в эту историю, то поймешь все совершенство человеческих творений» (Чудеса мира. 215).

§ 36. Шум небесный

Согласно летописям Пэкче, собранным и обработанным в 1145 г. придворным историографом Ким Бусиком, на территории юго-западной Кореи в 325 г. наблюдалось аномальное природное явление: «Зимой, в девятом месяце, в небе раздался шум, как будто в бурю бьются волны» (Ким Бусик, с. 150).

«В 240 году (854/855) жители Хилата были разбужены оглушительным громом с небес. Погибло много людей» (Сводка, с. 27).

Согласно хронике Ибн ал-Асира, «в 245 году (859/860) мир был охвачен землетрясениями. Были разрушены города, крепости и мосты. Погибли люди в Ираке и Магрибе. В Антакие (Антиохии) рухнуло 1500 домов и около 90 башен на крепостных стенах. В этот день сильно заволновалось море и из него начал выходить черный зловонный дым. На расстоянии одного фарсаха от города исчезла река и куда она делась – неизвестно. С небес неслись ужасные звуки и гул. Под обломками зданий погибла большая часть жителей Лазикии…. Землетрясение нанесло ущерб и Египту. В Мекке иссякли все источники воды» (Сводка, с. 23–24).

«В 645 году, в понедельник, начала месяца джумада ал-ахира (26.VI.1256), в достославной Медине раздался гул, напоминающий отдаленный гром, и слышался время от времени в течение двух дней. А в среду вечером за гулом последовал мощный подземный толчок, от которого сотряслись земля и стены. Начал раскачиваться благородный минбар [мединской мечети]. Во время [сотрясения] доносился гул, подобный раскатам грома. Содрогнулась досточтимая могила [Мухаммеда]. Медину продолжало сотрясать время от времени до пятницы 5 числа (30.VI). От чрезмерной жары возник пожар» (ас-Суйути, с. 49).

Причины подземного гула интересовали античных ученых. Аристотель объясняет это явление движением пневмы – газообразного состояния вещества. «Пневма вызывает подземный гул, в том числе и такой, который предшествует землетрясению, хотя кое-где [подземный гул), случалось, возникал и помимо землетрясения. Ведь как рассекаемый воздух издает самые разнообразные звуки, так [происходит и тогда, когда] ударяет он сам. [Действие] здесь одинаковое, ибо что наносит удар, одновременно само его и получает. Гул предшествует толчкам, потому что он состоит из более тонких частиц и проходит сквозь [препятствие] лучше пневмы. Когда поток [пневмы] слишком слаб и разрежен, чтобы вызвать колебания земли, ведь просачиваясь легко, он не может сотрясать [землю], все же, сталкиваясь с плотными глыбами и пустотами всевозможных очертаний, он производит самые разнообразные звуки, так что иной раз кажется, будто – как говорится в волшебных сказках – “земля мычит”» (Аристотель. Метеорологика. 368а, 15–25).

§ 37. Большое цунами

Летом 366 г. средиземноморское цунами водрузило морские корабли на крыши зданий в Александрии. Очевидец происшествия, римский офицер и историк Аммиан Марцеллин, вспоминает:

«21 июля в год первого консульства Валентиниана с братом начались вдруг по всему лицу земному ужасающие явления природы, которых не найти ни в сказаниях, ни в достоверных летописях древности. Вскоре после рассвета раздались страшные, непрерывно следовавшие друг за другом удары грома, и затем вся земля стала колебаться, морс заволновалось, отступило от берегов, так что в открывшихся глубинах видны были увязшие в иле различные морские животные; тогда огромные долины и горы, вечно сокрытые в страшной глубине, впервые, вероятно, увидели лучи солнца. Множество кораблей оказались как бы на сухом грунте, и люди свободно бродили по оставшимся лужам, собирая руками рыб и других морских животных. В то же время морские волны, как бы в гневе за свое удаление, опять поднялись и со страшной силой разлились через мелкие места по островам, затопили большие пространства континента и сровняли с землей множество зданий в городах и других местах. Все лицо земли было охвачено разразившейся борьбой стихий, и повсюду наблюдались чудесные явления. Страшный водоворот вызвало возвращение водной массы к берегам, и когда успокоилось волнение, оказалось, что погибло много кораблей, и тела погибших в кораблекрушениях людей лежали навзничь и ничком. Огромные корабли были подняты напором воды и оказались на вершине зданий, как случилось это в Александрии; некоторые были заброшены за две мили от берега, – так было близ города Мотоны в Лаконике, где я сам видел, когда проходил в тех местах, сгнивший и развалившийся корабль» (Аммиан Марцеллин. XXVI. 10. 17–19).

Во всемирной хронике Георгия Амартола упоминается грандиозное цунами, прокатившееся по всему побережью Средиземного моря во время правления императора Грациана (375–378). Волна родилась в результате землетрясения. В морских проливах случились удивительные вещи – обнажилось дно. Непонятно лишь, кто из моряков, побывавших в бездне, смог выжить и рассказать об увиденном. На равнинных побережьях вода отошла на большое расстояние, а вернувшись, погубила любителей побродить по морскому дну. Уроки цунами не были усвоены. В будущем, сколько раз цунами обнажало дно, столько раз гибли люди, ступившие посуху во владения стихии.

«В те времена трясение великое и страшное случилось, так что в Александрии море отбежало далеко, и корабли оказались лежащими как на суше. И когда стеклось множество людей на необыкновенное зрелище, вода [вдруг] назад возвратилась и вышла дальше обычного своего места и потопила людей 50 тысяч, и идущие туда корабли покрыла вода, а те, которые находились на реке Нил, извергла их вода на сушу с большой стремительностью на расстояние 180 [стадий[55]55
  Стадий – мера длины, 152 м.


[Закрыть]]. А еще большая часть Крита, и Ахайи, и Беотии, Эпира и Сицилии погибла, когда море поднялось, и множество кораблей [поднявшейся водой] на горы выброшено было на расстояние 100 стадий. А Британские острова, и Африка, и приморские части почти всей вселенной так же и еще больше пострадали – одни от землетрясения, а другие морем затоплены были. И даже на глубоких местах и в пучинах между Адриатическим [и Эгейским] морями и во многих других местах вода расступилась и разошлась, как стены [с обеих сторон], и показалась суша. И многие находящиеся тогда в плавании корабли, в бездне оказавшись, снова поднялись, когда вода вернулась. Непрерывно [и одно за другим] происходили трясения, и один город в Вифинии весь распался, и окрестности его, и многие деревни и поля и многие дела были уничтожены, и город в Геллеспонте под названием Герма весь был разрушен до основания. Кроме того, в разных местах много пропастей образовалось, так что люди от страха в горах пребывали, и от бездождия много скотины и людей погибло» (Временник. 11. 48).

Средиземноморское цунами римский географ Страбон называет странным явлением и ищет ему объяснение в резких колебаниях земли. «Странное и весьма редкое явление произошло, по рассказам, на побережье между Тиром и Птолемаидой. Птолемеи, вступив в сражение с полководцем Сарпедоном, были разбиты в этой местности и обращены в бегство. В этот момент морская волна, подобная приливу, обрушилась на беглецов; одни из них были унесены ею в море, а трупы других лежали в глубоких местах. Наступивший затем отлив снова обнажил берег, открыв трупы погибших, лежащие вперемежку среди мертвой рыбы. Подобные явления происходят и около горы Касия в Египте. Земля там при внезапном и резком колебании разом изменяет свое положение в обоих направлениях (до высшего или низшего уровня). Поэтому поднявшаяся часть ее оттесняет море; напротив, опустившаяся часть принимает море. Обратный толчок восстанавливает прежнее положение местности, причем иногда происходит полное смещение уровней, а иногда нет. Быть может, подобные явления связаны с некоторыми, нам неизвестными периодическими закономерностями, подобно тому как это утверждают относительно разливов Нила: ведь последние, хотя и разнообразны, но подчинены какому-то неясному нам закономерному порядку» (Страбон. XVI. 2. 26).

Согласно хронике происшествий, запечатленной в трактате ас-Суйути, в июле 1303 г. Александрию накрыло цунами. «В 702 году, в месяце зул-хиджжа подверглись землетрясению Египет и аш-Шам. Оно было настолько сильным, что рухнули дома, и под развалинами погибли люди. По этой причине пришли в волнение моря и [многие] корабли потерпели крушение. [Сотрясения] продолжались 40 дней. Люди ушли в ал-Карафу, и там для них разбили палатки. Последствия (землетрясения] в Александрии были самыми тяжелыми: здесь воды моря, достигнув центра города, смыли верблюдов и людей, были потоплены корабли» (ас-Суйути, с. 50).

§ 38. Защита от града

Среди напастей, губящих урожай винограда, самым нежелательным считался град. Земледельцы прибегали к удивительным, с современной точки зрения, мерам защиты. Считалось, что особой отвращающей силой обладает тюленья шкура; также рекомендовалось обходить виноградник, держа в руках шкуру гиены или крокодила. На крайний случай, следовало развесить на веревках множество ключей от помещений. На первом месте стояло следующее средство: «Если женщина во время месячных покажет их граду, то отвратит его. От вида их и зверь убежит. И если бросить среди поля первую девичью тряпку, ни лоза, ни семена не будут повреждены градом» (Геопоники. I. 14. 1–2). Все эти советы содержатся в византийском сочинении по земледелию и завершаются авторским примечанием Кассиана Басса: «Так говорят древние. Я же некоторые из приведенных советов считаю совершенно нелепыми и заслуживающими полного пренебрежения. Я советую вовсе не обращать на них внимания. Я записал их потому, чтобы не сочли, будто я пропустил что-либо из сказанного древними» (Геопоники. 1. 14. 11).

Но и среди древних авторов было немало скептиков, едва ли не больше, чем во времена Кассиана Басса. Плутарх приводит некоторые примеры из практики земледелия, признавая всю безнадежность попыток выяснить причины этих явлений: «Есть наблюдение следящих за градом, что град можно отвратить кровью крота или женскими повязками» [Плутарх. Застольные беседы. VII. 2). Сенека со смехом пишет о том, что в Клеонах существовала государственная должность предсказателя града. По его указанию, чтобы отвести облака, приносили в жертву ягнят, цыплят или царапали пальцы до крови острым кончиком стиля (Сенека. О природе. IV. 6. 1–3).

Однако земледельцам, опасающимся за свой урожай, было не до смеха. Они могли прибегать к любым магическим средствам, и закон был на их стороне. 18-й титул IX книги Кодекса Юстиниана гласил: «Жесточайшими законами по заслугам должна осуждаться и наказываться наука тех, кто прибегает к магическим искусствам, или замышляет что-либо против здоровья людей, или пытается привлекать развратные души к похоти. Однако никакие уголовные обвинения не должны возводиться за использование средств, предназначенных для лечения человеческого тела, или за произнесение без злого умысла в сельской местности заклинаний, чтобы спелый виноград не был попорчен дождем или побит ветрами, градом или камнями, от которых нет вреда для здоровья или репутации кого-либо, но исполнение которых, напротив, содействует тому, чтобы дары богов и человеческие труды не разрушались»^{107}.

Одним из таких безобидных средств для защиты от града было использование черепахи. В византийском справочнике земледельца есть выписка из сочинения Африкана: «Если ты найдешь на болоте черепаху, положишь ее на спину в правую руку, обнесешь ее вокруг всего виноградника и, обойдя его кругом, станешь посередине виноградника, положишь живую черепаху на спину, насыплешь вокруг немного земли, чтобы она не могла перевернуться и уползти обратно; она этого не сможет, потому что земля у нее будет оседать и ей не за что будет уцепиться; она так и останется на этом же месте. Если ты все это сделаешь, град не упадет ни на нивы, ни на все это место. Есть и такие, которые говорят, что обносить черепаху кругом и укладывать ее следует в шесть часов дня или ночи» (Геопоники. I. 14. 8–9). Видимо, этими советами также можно было бы пренебречь.

Лучшим комментарием в данном случае являются размышления ал-Бируни о магических средствах защиты от града. Ал-Бируни ссылается на сведения из сочинения Хамзы ал-Исфахани (893–970), арабского историка и филолога, написавшего исторический труд, основанный, главным образом, на персидских источниках. Часть рассказов поразительным образом напоминает коллекцию нелепых суеверий, приведенных в книге Кассиана Басса. Считается, что в Средние века уровень ученого скепсиса резко понижается по сравнению с античной эпохой. Критический подход ал-Бируни к магическим манипуляциям брахманов опровергает это мнение.

«Говорит Хамза: камни, отражающие град, в дни Хосроев назывались санг-мукра. Дальше он говорит: один такой камень сохранился в Руйдашт, одной из деревень Касана в районе Исфахана; каждый раз, когда находила черная туча с градом, жители извлекали его, прикрепляли к башне городской стены или крепости, и туча разрывалась и рассеивалась. У прежних авторов имеется об этом много россказней в книгах по земледелию; там говорится, что градовые тучи отгоняются тем, что выходит нагая девственница с белым петухом; или тем, что закапывают черепах в перевернутом виде в куче отбросов, и тому подобными средствами, скудость которых очевидна; из них прибегают только к особым, почерпнутым из сущности явлений и также из результатов исследований. Это есть спасательное средство для людей, обязательно выискивающих причину, но отвращающихся от лика доказательства. А жители Индии в этом отношении наиболее закоренелы, вследствие того, что они чрезмерно полагаются на волшебство и заклинания и что над ними господствуют брахманы, которые и кормятся от урожаев деревень под предлогом отражения от них града. Обман этот облегчается из-за трудности проверки, которая показала бы, где истина и где ложь. Дело в том, что градовые тучи не бывают сплошными над местностью, в отличие от дождевых спокойных облаков, в большинстве случаев они бывают в виде больших, то и дело прерывающихся черных нагромождений, которые быстро несутся [вперед], гонимые сильным ветром, и если разражаются дождем, то капли выпадают очень крупные, и если эти капли после отделения от тучи замерзают в ее тени, то получается град. Иногда град выпадает на часть их посевов и губит их, а другую часть оставляет в целости. И брахманы в своем утверждении цепляются за оставшуюся в целости часть посева и приводят объяснения по поводу побитой градом части; это очень похоже на то, как [люди] удивляются правильному предсказанию астролога, хотя бы единственному за его жизнь, и забывают при этом его ошибки, совершаемые им в каждую минуту часа. В Индии нет среди деревенских жителей никого, кто поставил бы брахманам условия для проверки [их утверждения] на опыте, которая немедленно показала бы, что здесь имеет место лишь случайное совпадение» (ал-Бируни. Минералогия, с. 207).

О какой проверке идет речь? Если град не погубил посевы, то, с позиции брахманов, это их заслуга. Ал-Бируни полагает, что это случайность. Очевидно, что участники спора говорят на разных языках, причем позиция брахманов воспринимается ал-Бируни как искусственная конструкция, в которой он с легкостью находит слабые места. Уверения брахманов, настаивающих на положительных результатах своих заклинаний, он считает обманом. Вместе с тем ал-Бируни понимает, что в тревожных ситуациях заклинания брахманов выступают как вполне оправданное спасительное средство.

Не во всех культурах оформились специализированные группы борцов с градом. Поэтому, обнаруживая дельные советы в некоторых средневековых текстах, например в персидском трактате «Описание ремесел» Хубайша Тифлиси (XII в.), следует помнить, что это лишь выписки из древних сочинений. Вот какие рекомендации дает земледельцам Хубайш Тифлиси: «Что делать для зашиты от града. Если кто вывернет наизнанку шкуру гиены, или барса, или зайца и повесит на высоком месте на длинной палке, то град обойдет стороной это место и не нанесет ущерба. Если женщина во время менструаций разденется догола и поднимет лицо к туче, то град обойдет стороной это место» (Хубайш Тифлиси. XIII. 28 а).

Мы не знаем, как Хубайш Тифлиси оценивал собранные им сведения. Скорее всего, он, подобно Кассиану Бассу, цитирует древние книги по земледелию. Такой подбор тематического материала и не предполагал критического отношения к нему. Не случайно содержание подобных книг ал-Бируни считал сомнительным. Со своей стороны замечу, что существует настоятельная необходимость отказаться от буквального прочтения текстов магического содержания, в которых не представлена авторская (оценочная) позиция. Если тот или иной автор не занимается исследованием явлений и ограничивает свою задачу изложением занимательных сведений, у нас нет оснований полагать, что он убежден в их истинности.

В средневековой поэме о камнях епископа Марбода Рейнского (1035–1123), со ссылкой на античного грамматика и историка Метродора, говорится о коралле, который призван спасти виноградники от града. Должны ли мы полагать, что в Европе XII в. использовали кораллы в соответствии с древним суеверием?

И, как о том Метродор, величайший пишет учитель.

Молнии он отвращает, а также и смерчи, и бури

От корабля или кровли, иль поля, где б ни был тот камень;

На виноградниках, или рассыпан в оливковой роще,

Иль поселянами в поле рассеянный там с семенами.

Он от ростков отвращает враждебные града удары,

Тем умножая плоды, чтоб они наливались обильно.

Марбод Реннский. Лапидарий. 

Если епископ выступает в роли хранителя античной традиции, то немецкий теолог и философ Альберт Великий (ок. 1200–1280), столкнувшись лицом к лицу с земледельческой магией, вынужден признать непоколебимость магической картины мира. Критическая позиция философа, как и в случае с ал-Бируни, лишь усиливает это впечатление. Из ситуации, обрисованной философом в трактате «О растениях», следует, что магией пронизаны самые обыкновенные вещи. Сила магии в ее рутинности: даже сжигание мусора, необходимое само по себе, в магическом аспекте способствует благополучию.

«Гадатели говорят, что против nebulas (?) и ржавчины на хлебе помогает сжигать солому в разных местах посевного поля. Помогает также сожжение всякого другого мусора. От града же и молнии, как говорят, помогает, если угрожающе выставить против неба окровавленные секиры и мечи. Но всякий, кто знает, что гром гремит по необходимости в природе, сочтет это за россказни. Также гадатели говорят, что огород и поле оберегаются от [всяких] порождений (monstris), если опоясать их [изгородью] из ломоноса[56]56
  Vita alba = Clematis vitalba L.


[Закрыть] или вознести над огородом мертвую сову с распростертыми крыльями[57]57
  Колумелла пишет, что ночных птиц распинали на крестах для защиты посевов от вредных ветров и непогоды. По словам Палладия, сова, повешенная в саду с распростертыми крыльями, защищает от града, сердце же ее, вложенное в муравейник, прогоняет этих насекомых.


[Закрыть], либо поставить вокруг смазанные медвежьим салом орудия, которыми возделываются поля и огороды»^{108}. В магическом универсуме земледельца нет места для рационально мыслящего теолога и философа.

В заключение обратимся к размышлениям итальянского профессора философии Пьетро Помпонацци (1462–1525). В трактате «О причинах естественных явлений или о чародействе» ученый излагает свой взгляд на интересующую нас проблему. Профессор полагает, что благодаря изучению естественных наук человек может осуществить действия, доступные демонам, безо всякого содействия с их стороны. Этот сложный выверт – реверанс в сторону инквизиции, стоящей на страже интересов церкви. Прелаты церкви полагали, что только у них есть право трактовать тайны мироздания. С позиции церкви, истинными являются только божественные чудеса, исследование же природных загадок равносильно колдовским практикам, а награда исследователю – костер.

«И если верно то, что рассказывают многие достойные доверия люди, а именно, что существуют известные травы, минералы либо иные такого рода предметы, отвращающие гром, дождь и ветер, и что могут быть естественным образом обнаружены иные предметы, их наводящие, то люди могут познавать эти вещи естественным путем и, прилагая активные начала к пассивным, могут наводить град и дожди и отвращать их. По-моему, это вполне возможно: уж если рыба величиной с палец может удержать на месте нагруженный корабль длиной в 200 футов и более, движимый веслами и ветром, и электрический скат поражать незаметно на расстоянии, а королек или василиск может отравить воздух на огромном пространстве, и многие виды змей могут совершать подобные невероятные действия, о чем много рассказывают философы и врачи, и если тюлень и лавровое дерево отталкивают молнии[58]58
  «Удар молнии никогда не касается шкуры тюленя; по этой причине моряки покрывают так называемые головы мачт на кораблях такой защитой» (Тимофей. О животных. 57а).


[Закрыть], и если происходит бесконечное множество других подобных явлений, то не кажется невероятным, что можно обнаружить такие предметы, которые производят град и дождь, и другие, способные их отвращать»

(Пьетро Помпонацци. О причинах естественных явлений, с. 144–145). 

Все перечисленные здесь примеры взяты из античных книг и относятся к невероятным явлениям, которые охотно обсуждались, но никто и никогда их не проверял. Профессор оказался заложником литературной традиции.