Текст книги "Курьер и Тьма (СИ)"

Автор книги: Александр Шавкунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Глава 25

Наёмники смотрят на Роана без всякого выражения, но в глубине их глаз мерцает алчность. Золото, которое им выдали мардониты и золото, маячащее впереди, манит их окровавленные руки с мечами. Красные плащи, яркая одежда, кричащая о потраченных деньгах, столь огромных, что на них можно купить особняк. Холодный ветер треплет волосы, Роана, старается сбить с ног, но он стоит, широко расставив ноги и сжимая Чёрный Меч. Символ высшего благословения Мардока. За его спиной монахи возносят молитвы серому небу, восхваляя грядущую бойню.

Вдоль строя наёмников вышагивает Вилгор с пламенной речью, о грядущей войне, о богатствах и женщинах, только и ждущих, как их возьмут сильные руки. Роан молчит, его слова сейчас излишни и даже вредны. Хватит одного Чёрного Меча.

Тишь стоит рядом, смиренно сложа руки и у пояса и глядя в небо. Глаза подрагивают, будто она следит за чем-то, находящемся за облаками. Лицо спокойное, даже расслабленное и немыслимо красивое. Роану хочется смотреть только на неё, но нельзя: лидер не должен обращать внимание на соблазны. Не перед лицом своих солдат.

Первые отряды уже выехали за ворота, увлекая за собой целый караван повозок и запасных лошадей. Мардониты отдали все запасы провианта и, более того, пошли сами, кроме калек. Им остались скромные запасы, чтобы пережить зиму. Ветер бьёт в спину, зарывается в волосы и подмораживает мочки ушей. Вилгор закончил речь, вскинул меч, и наёмники ответили тем же, оглашая двор многоголосым рёвом. Вскочили на коней и один за другим покинули крепость.

– Я думал, мы поедем во главе. – Пробормотал Роан, когда улыбающийся Вилгор подошёл к ним.

– Парень, мы не в легендах и не в сказках. – Продолжая улыбаться, сказал наёмник, похлопывая по плечу. – Будет чудом, если тебе даже придётся замахнуться этой штукой.

– Хм...

– Короли воюют указами, остальное оставь нам.

Наёмник с лёгкостью запрыгнул в седло, похлопал коня по шее с тем же видом, как Роана до этого. Новоявленный император забрался, ухватившись за стремя, замер, привыкая к чувству могучего животного под задом. За время путешествия он и забыл, каково это, быть верхом. Взялся за повод и обернулся к Тишь. Девушка запрыгнула на подведённого гнедого жеребца, будто родилась в седле и мягко улыбнулась.

С высокой башни храма, один за другим вылетают голуби и вороны. Каждый мчится к отдельному монастырю или феодалу, погруженному в культ Мардока. Каждое письмо порождает пять новых, и Роан будто видит широкую сеть, накрывающую Осколки от края до края, и даже пересекающую Стеклянную Пустыню.

Война началась.

***

Эллион сидит за столиком в дальней части таверны, потягивая горячее вино и закусывая курицей в медовом соусе. За окном бушует гроза, удары грома сотрясают мир, будто Сёстры обрушились с небес. Люди сидят, уткнувшись в столы, и тихо переговариваются, гадая, откуда столько почтовых птиц в последние дни.

«О каком цикле он говорил?»

Мысленно спросил курьер, чувствуя, как демон ёрзает в бриллианте.

«Схождения и развала». – Пояснил тот. – «Жизни и смерти, если угодно, но в масштабах государств.»

«Осколки всё ещё существуют»

«Это уже не важно. Лавина сошла с гор и её уже ничто не остановит. Жаль, что меня не нашли раньше.»

«Ты хотел остановить войну?»

«Нет, передать вычисления и данные о лунах. Кирион интересовался ими в конце позапрошлого цикла. Похоже, в горячке перемен обо мне забыли. Значит, не судьба, Мардок опять пересилил.»

«Не понимаю...»

«Развитие общества возможно только в условиях войны, она двигает прогресс огромными шагами за короткое время. Так считает Мардок. Кирион же придерживается стабильного экономического роста, когда учёным хватает финансирования на проекты, не связанные с войной. Войну же считает тормозом.»

«Сила побеждает ум.»

«Да, но будем честны: истина есть в обоих утверждениях, но божествам не любят полутона. Они окуклились в своих убеждениях. Сейчас храмы Кириона по всем Осколкам получают немыслимые ресурсы для строительства передатчиков и их усовершенствования».

Эллион задумчиво глотнул вина, почти не чувствуя вкуса. По спине волнами прокатывается холод. Демон непринуждённо рассуждает о том, что занимает тысячи и тысячи лет, но за его словами таится нечто зловещее. Одна из тайн, которую так оберегает Лунниса?

«Ну... в следующем цикле вновь откроют электричество.» – Рассуждает демон, словно забыв про Эллиона«. – «Так что, пусть медленно, но всё идёт к лучшему, балансируя меж двух категоричных мнений. Кто знает, может, я ещё увижу Возвращение...»

«О чём ты?»

«А? Да так, ни о чём, на твоём месте я бы поспешил убраться подальше от городов».

«Угу, а что за голоса были в том передатчике?»

«А я не говорил?»

«Отвечай.»

«Голоса тех, кто был и больше не будет. Миллионы предсмертных криков, проклятья и мольбы, треск земной коры и взрывы такой силы, что озоновый слой рвало в лоскуты... Голоса сказочного прошлого. Это лишь эхо, запертое с нами.»

«Ты не ответил»

«Просты ты не понял, а объяснять я не хочу.»

«Это тайна?»

«Нет. Просто Я не хочу вспоминать. Сколько там ещё до храма?»

«Две недели»

Молчание, грохот дождя по крыше и протяжные раскаты грома. Эллион крепко задумался о словах демона и невольно улыбнулся. Выходит, Роан добился своего. Конечно, война плохой повод для радости, но... сложно не радоваться тому, что парень жив, а значит, жива и Тишь. Возможно, они ещё встретятся.

Залпом опрокинул кружку и встал, оставив на столе пару монет. Прошёл через зал, плотнее кутаясь в плащ. В дождь безопаснее всего передвигаться. Особенно ему. Толкнул дверь и нос к носу столкнулся с человеком в фарфоровой маске, только потянувшемся к ручке.

Глава 26

Эллион ударил в маску, прежде чем осознал случившееся. Луннит отскочил под дождь, в отсветах молний сверкнул кинжал. Курьер торопливо спустился по крыльцу и остановился. Между ним и врагом выросла фигура в илмиритском белом плаще. Выставила руки, будто сдерживая сдвигающиеся стены. Мотнув головой, откинула капюшон и слабый свет из окон таверны упал на знакомое лицо. Ринзара натянуто улыбнулась и помахала кистью, дождь спрятал выступившие слёзы.

– Привет...

– Привет... – Эхом отозвался Эллион, медленно опустил руки.

Луннит выпрямился, спрятал кинжал в ножны под подмышкой, капюшон надвинул глубже, так чтобы маску скрыли складки ткани. Ринзара шагнула к курьеру, остановилась и уронила руки.

– Я рада, что ты жив.

– О, я тоже этому рад.

Голос против воли стал сиплым. Эллион следит за руками, за губами подруги. Луннит медленно встал рядом с Рин, а из подворотен выглядывают крепкие ребята в доспехах.

– Выглядишь гораздо лучше, чем должен. – С натянутой улыбкой сказала Ринзара, указала на дверь. – Давай вернёмся в тепло, у нас есть разговор.

Эллион кивнул и попятился, не спуская глаз с отравительницы и убийцы. Взгляды посетителей пересеклись на нём, редко увидишь кого-то входящего в таверну спиной. Кто-то пьяно засмеялся, хохот подхватил нестройный хор и резко умолк, когда в проёме показался луннит. Встреча с культистами Лунисы даже опаснее, чем со служителями Аргантоса. Кто знает, что они удумают ради сохранения тайны?

Самые трезвые бросились к чёрному входу, обогнав тавернщика. Некоторые предпочли и дальше притворяться пьяными, что уснули под столом. Эллион опустился на прежнее место, а Ринзара и луннит сели напротив.

– Говори.

– Сделка отменена. – Сказала Ринзара, глядя в стол. – Охота завершена.

– На меня?

– Да.

– А девчонка и парень?

– Лунниты согласны взять её как ученицу верховной жрицы.

– Подтверждаю. – Добавил незнакомец в маске. – Были долгие споры, но в свете новых обстоятельств... мы вынуждены пойти на такие уступки.

Эллион смотрит на них исподлобья, уже зная, каким будет ответ на следующий вопрос. Однако, он обязан его задать.

– Какая цена?

– Жизнь Роана, эль Сквана.

***

Осенний ветер бьёт в лицо, тянет за волосы. Копыта гремят по древним камням дороги, высекая искры и мрачную мелодию железа. Красные плащи развеваются по ветру, придавая всадникам вид средний между хищными птицами и демонами из глубин подземного мира. Роан покачивается в седле, на обычно пустом лице играет улыбка. Он смог. Прорвался через все препоны и добился желаемого!

Впереди первый полис, первая битва и первые кровавые ручьи, что размоют дорогие раньше дождей. С самого момента пробуждения, сжимая чёрный клинок, чувствует могучие длани бога на плечах. Он не просто апостол войны, ныне Роан эль Скван аватар Мардока. Воплощение войны. Именно поэтому отряд день ото дня пополняется мардонитами и другими верными учению кровопролития. Красные плащи ведут к основному лагерю наёмников, где расквартировалось пять тысяч мечей. Первое и не последнее войско, вставшее под знамёна Роана эль Сквана Первого!

Осенний ветер приносит отзвуки женского плача мужьям и сыновьям, что скоро будут убиты и втоптаны в грязь. Плач по горькой судьбе проигравших.

***

– Я отказываюсь. – Ответил Эллион и приподнял ногу на носке под столом, готовясь к рывку. – Мне нет смысла убивать парня, ведь он и так хорошо защищает девочку, а со мной вы и так не справитесь.

Вошедшие в таверну следом за ними воины вытащили притворившихся спящими и вышли сами. Больше в таверне никого, кажется, даже мыши убежали подальше. Гром же скрывает разговор от любопытных ушей снаружи. Луннит приподнял маску, чтобы голос звучал отчётливо. Губы у него плоские и бледные, но зубы маленькие и жемчужно-белые. Ринзара молчит, не решаясь посмотреть Эллиону в глаза.

– Ты не понимаешь, курьер Эллион. – Сказал луннит. – Но я уполномочен посвятить тебя, к вящему удовольствию культа Илмира.

– О том, что цикл завершён? – Криво улыбаясь, спросил курьер.

Луннит заметно дёрнулся и подался вперёд, уперев руки в стол.

– Откуда ты... впрочем, неважно. Да, Великий Цикл, начавшийся через сто лет после прибытия Младшей, завершился и пошёл на новый виток. Новая Империя восстанет на Осколках, а потом развалится. Как было уже десятки, если не сотни раз.

– Ну и в чём проблема?

– В том, что это уроборос! Мардок – это кровожадный маньяк, с которым даже Аргантос не сравнится! Война продвигает мир на два шага вперёд, а отбрасывает на добрую лигу! Производственные мощности, человеческие ресурсы и сорванная экономика, вот цена закрепления пары технологий! – Сказал луннит, глядя на курьера через прорези маски.

– Пара лет войны и столетия мира. – Ответил Эллион. – Я изучал историю. По-моему это лучше, чем постоянная грызня осколков.

– А вот тут может помочь твой маленький друг. – Луннит ткнул пальцем в грудь курьера, почти попав по алмазу.

– Каким образом данные о движении лун могут объединить осколки? – Фыркнул Эллион.

– Что? Лун?

Луннит вернул маску на место и посмотрел на курьера с непередаваемым изумлением в глазах. Откинулся на стуле и тихо засмеялся, накрыв подбородок ладонью.

***

После разговора Эллион поднялся в комнату на втором этаже, запер дверь и для верности подпёр стулом. Занавесил окна и сдвинул кровать в другой угол. Скинул мокрую одежду на спинку стула и опустился на матрас. Взял алмаз двумя пальцами и поднёс к глазам. В глубине кристалла дёргается чёрный огонёк.

– Ты мне соврал. – Сказал Эллион.

«Я не говорил ничего, но да, мои данные включают и расчёты движения лун. Нет, луннит ошибается, я не решение проблемы. Могу только способствовать.»

– Каким образом?

«Ты не поймёшь».

Гроза не унимается, кажется, только усиливается, а за раскатами грома чудится лязг металла. Эллион пробует уснуть, но мысли то и дело возвращаются к Роану и Тишь. Ворочается с боку на бок, встаёт и подходит к окну. За мутным стеклом льёт дождь, а вспышки грома выхватывают пустую улицу, отражаются в окнах соседних домов.

В дверь постучали. Эллион выругался сквозь зубы и оттащил стул, приоткрыл. В коридоре, опустив голову, стоит Ринзара. Одна. Курьер, поколебавшись, отступил пропуская подругу в комнату. Ночь слишком бессонна, и им есть о чём поговорить.

Глава 27

Утро разбудило тишиной. Эллион открыл глаза и воззрился на дощатый потолок, лохмы паутины на балках и в углах. За окном мягкое осеннее солнце напоминает о прошедшем лете. Под боком сжалась Ринзара, колени подтянула к груди и прижалась щекой к его руке. Эллион осторожно высвободился, соскользнул с кровати и, подхватив штаны, подошёл к окну. За утро город подсох, но всё равно пугающе тих. Люди будто сбежали. Курьер пощупал алмаз: подвеска на месте. В задумчивости, натягивая штаны, повторил цифры, показанные луннитом.

Если так подумать, то за последний месяц странных встреч слишком уж много. Сначала сама Луниса явилась к нему, затем таинственный, ха-ха, луннит. Теперь вот, старая подруга, почти убившая ядом, в компании луннита высокого ранга. Да ещё тот странный курьер... Эллион мотнул головой и помассировал шею, кажется, он становится стар для подобных закрутов.

Значительно позже они спустились на первый этаж. Пусто, если не считать луннита, потягивающего кофе из фарфоровой чашки. Маску адепт луннисы сдвинул на лоб и наблюдает за миром через ажурные прорези в фарфоре. Чутьё подсказывает Эллиону, что ни кофе, ни сервиза в таверне не было отродясь. Догадку подтвердил слуга, вышедший из кухни с подносом, на котором теснятся тарелки с завтраком: яичница с овощами и обжаренным беконом. Слуга одет в серую мантию, а лицо сокрыто платком.

Луннит перехватил взгляд курьера и приветствовал, подняв чашку, сказал:

– Что поделать, маску тоже надо заслужить. Присаживайтесь, дорогие мои илмириты. Начнём переговоры.

Слуга расставляет тарелки, чашки с кофе и крошечные пиалы с тростниковым сахаром, похожим на комья кристаллов. Ринзара опустилась на лавку и картинно положила руки на стол, ладонями вверх. Показывая, что не готовится подсыпать, плеснуть, распылить яд. Эллион сел рядом и посмотрел на яичницу: золотой желток так просит разрезать себя и насладится содержимым.

– Мне казалось, вчера всё высказали. – Сказал курьер, беря вилку, покрытую тончайшей резьбой, и столовый нож.

– Ну... я же луннит, как никак. – Вздохнул адепт и развёл руками. – Мы просто обожаем утаивать информацию и манипулировать ею. Вот скажи, ты знал, что большинство слухов наша работа? Нет, по лицу вижу, а нас просто забавляет, как всякая чушь разлетается по Осколкам быстрее любого илмирита. Порой это приводит к занятным последствиям...

– Говори. У меня доставка несрочная, могу выслушать. – Перебил Эллион, отрезая кусочек яичницы и обмакивая в желток.

– Ну, в целом дело всё тоже. Нам нужно остановить Роана эль Сквана.

– Вам. – Сказал Эллион.

– Ты разве не хочешь остановить войну?

Эллион почти рассмеялся, стоило огромных усилий удержать воздух в груди, а уголки губ на месте. Посмотрел в прорези на фарфоре маски.

– Даже если бы я хотел. Каким образом смерть парня её остановит? Процесс уже начался, скоро осколки соберутся в единую империю. С ним или без него.

– Да... ты совершенно прав. Беда в том, что Скван аватара Мардока. Закончив здесь, он поведёт войска за Стеклянную Пустыню, ко всем тайнам мира. Он перегрузит экономику, гипертрофируя отрасли металлургия и животноводства, надорвав сельское хозяйство. В краткой перспективе это даст экономический скачок, но затем... – Луннит картинно отбросил кружку в сторону и тонкий фарфор разлетелся вдребезги, ударившись о дощатый пол. – Поверь, это будут печальные времена. Это я ещё не упомянул потери в рабочей силе и разрастание культа Аргантоса.

– Кружку разбивать было не обязательно. – Сказал Эллион, пожимая плечами.

– Люблю драматизм и широкие жесты. – С улыбкой ответил луннит и вернул маску на место. – Буду честен: нас пугает перспектив имперской армии даже в Стеклянной Пустыне. Ведь там наш главный храм. А земли за ней... скажем так, то, что творится здесь во время Танца, там случается каждую ночь. Жить можно, но инвазивные болезни, проникнув через море, убьют почти всех.

– Зачем вам демон?

– Демон? А... ты про камень, ха... ну, это было для драматизма, прости. Конечно, он будет полезен, но в долгосрочной перспективе. В краткосрочной, тоже пригодится.

Эллион отпил кофе, припоминая, как с помощью магии демона смог оторвать голову северянину. Похоже, луннит не знает обо всех возможностях.

«Да, откуда ему знать, если все архивы были уничтожены тысячу циклов назад?» – Фыркнул демон. – «Только неточный пересказ, разве что уцелел.»

– Я всё ещё не понимаю, зачем нужен вам. – Сказал курьер.

– Понимаешь, мы способны на многое, даже... – Луннит просунул ладонь под маску и провёл пальцами ото лба до подбородка, рывков сорвал её.

Эллион вздрогнул, увидев лицо брата Ринзана Красного. Только без белой полоски шрама под виском.

– Только этим не обманешь аватару. – Продолжил «брат», сокрушённо качая головой. – Для него все наши волшебные уловки буквально не существуют. Яды не действуют, и физические возможности на пике человеческих. То есть...

– То есть убить его может только внезапная атака от сопоставимого по силе. – Закончил Эллион.

– Именно!

– Беда в том, что я не хочу убивать Роана.

Ринзара ест молча, опустив взгляд в тарелку. Разительная скромность для обычно вспыльчивой и довольно едкой женщины. Может сказалось облегчение от факта, что Эллион жив, а может, проведённая с ним ночь. В любом случае она сидит ближе, чем это требуется, и почти касается бедром бедра мужчины. Более того, она старается соприкоснуться с Эллионом почаще.

Слуга убрал осколки чашки в мешочек, а пятно от кофе тщательно затёр мокрой тряпкой и посыпал солью. Закончив, вернулся на кухню, пройдя мимо окна, за которым город так и не проснулся, и эта тишина начинает беспокоить курьера. Что случилось с ночи, раз люди разбежались?

«Ринзан» мягко улыбается, откинувшись на спинку кресла и сведя ладони шалашом у груди. Молчание затягивается, Эллион опустил чашку, взялся за вилку... дом напротив таверны, прекрасно видимый из окна, с грохотом дрогнул, по стене побежала, трещина, расширилась, и часть здания осела в себя, скрывая в клубах пыли. В стену другого дома ударил прилетевший из ниоткуда валун, пробил и исчез в глубине. Судя по грохоту, пролетел насквозь и ударился об брусчатку, выбив камни поменьше, что градом резанули во все стороны. Луннит взял кофе, Эллион, отпил, продолжая улыбаться.

– Какого...?! – Выдохнул Эллион, недоумённо глядя на разрушающийся дом.

– Война. – Ответил «брат». – Город с вечера в осаде, жители сбежали, как только начался восход, гарнизон держится, но, похоже, осаждающие, наконец, собрали требушеты. Удивительно, как они сохранили их под таким ливнем...

– Промасленное дерево. – Тихо сказала Ринзара, продолжая есть и прижиматься к Эллиону.

– Точно, промасленное дерево! Совсем забыл про такое. С другой стороны, не укор мне, ведь я не мардонит, как эти ребята. Вот скажи, ты когда-нибудь видел сражение армии последователей Мардока? Если нет, то тебе повезло: сегодня представление пришло к тебе.

Эллион тяжело сглотнул. Стена окончательно рухнула на обрушившуюся крышу, и облако пыли накрыло улицу, скрывая малейшие детали. Он думал, что Роан поведёт войско от долины Мардока до родного Осколка, по пути захватывая остальные. Вот только забыл и не учёл, что парень в случае победы становится апостолом Мардока, а как говорил луннит ещё и аватарой. А значит, в его распоряжении почти все силы и возможности Культа Войны. Сейчас война расползается по всем Осколкам со скоростью полёта голубя. Напряжение, копившееся веками, и ярость, разжигаемая бесконечными стычками на границах Осколков, рвётся наружу, впервые получив чёткое направление.

Ты либо склоняешься перед Скваном, либо умираешь. Эллион уверен, что сейчас во множестве гарнизонов мардониты подстрекают сражаться до конца. Им важен сам факт войны, а не её причины и цели. Теперь у них есть полностью легитимный наследник трона древней империи, да ещё избранный богом войны. Такого шанса они упустить попросту не могут...

– Убивать не обязательно. – Сказал «Ринзан», будто не замечая разрушений снаружи. – Можешь с ним поговорить. Вдруг послушает?

Глава 28

Город под обстрелом нескольких требушетов, первые снаряды были обычными камнями, а вот последние – бочками с горючим маслом... Над крышами поднимается тягучий дым, Эллион и Ринзара бегут по узкой улочке в северную часть города, стремясь убежать. Порой им попадаются испуганные люди и озадаченные собаки, которым передалась паника. «Ринзан» со слугой плетётся позади, часто останавливается перевести дыхание и почти падает. Слуга терпеливо дожидается, а порой придерживает за плечо или локоть.

– Мне казалось лунниты должны быть тренированные. – Сказал Эллион во время очередной остановки.

Лже-Ринзан сидит на бочонке в подворотне с прекрасным видом на задымляемую площадь. Огонь тянется с крыши на крышу, жадно вгрызаясь в сухое дерево и пыль, веками копившуюся на чердаках. Смердит гарью и топлёным салом. Луннит помахал рукой и прохрипел, жадно глотая горячий воздух:

– Мы хранители тайн, а не воины... проклятье... я сейчас сердце выплюну! На тебя нападало боевое крыло, вот они, да... а я из высшего круга, моё дело целовать ступни богини...

– Серьёзно?

– Ну... её статуе, что поделать, ритуал поклонения... ну и будем честны, – Лже-Ринзан откинулся назад и упёрся лопатками в каменную стену, грудь часто вздымается, а лицо раскраснелось и блестит от пота. – У неё красивые ступни...

Очередной горшок, пролетев через стену дыма, упал в центре площади, и шлейф горящего масла плеснул до противоположного конца.

– Какого чёрта они обстреливают пустой город? – Пробормотала Ринзара, наблюдая, как на другом конце площади бежит группа людей, то и дело скрываясь в клубах чернильного дыма.

– Устрашение. – Ответил Эллион. – Местный правитель, видимо, отказался сдаваться, и теперь беженцы с их рассказами, заставят крепко задуматься остальных. Думаю, они даже дадут защитникам бежать.

– Ну, нам на руку, наверное...

Слуга помог Лже-Ринзану подняться, но тот качнулся и ухватился за плечо, почти повис, жалобно скуля. Дальше двигались так медленно, что Эллион почти взвыл. Городские ворота распахнуты настежь, а вдоль домов лежат тела. Либо затоптанные в давке, либо... Путь перегородило пятеро мужчин с мечами. Улыбаясь, вперёд вышел самый высокий, с закинутым на плечо двуручником устрашающего вида.

– За выход полагается платить. – Сказал он, протягивая руку.

– Серьёзно, сейчас? – Сквозь зубы выдохнул Эллион.

– Что поделать, удобный момент.

В воротах показалось ещё шестеро, вооружённые копьями. По виду не разбойники, наёмники. Эллион даже улыбнулся, поняв довольно простой план. Пока основное войско обстреливает город, эти ребята обошли и заняли выход. Конечно, не сообщая командованию. Похоже, местные защитники были совсем никудышные, впрочем, и сам полис мал. Через час-другой, когда беженцы кончатся, пошлют гонца и сообщат о подвиге. Двойная выгода.

Наёмник призывно покачал кистью и потёр пальцы о пальцы.

– Если нет денег, то оставьте бабу...

Эллион ухватил за кисть, рывком сломал запястье и рванул на себя. Наёмник, распахивая рот для крика, завалился вперёд. Прямо горло на колено. Удар вышел небрежный, и большую часть урона понесла челюсть. Этого хватило. Курьер ощутил сочный хруст кости, и обмякшее тело, выронив меч, рухнуло под ноги. На грязную брусчатку из распахнутого рта вытекла струйка крови с жёлтыми комочками зубов.

– Мы курьеры Илмира. – Прорычал Эллион, наступая на спину поверженного и, шагая к наёмникам, развёл руки. – Кто хочет помешать нам?

Один из наёмников дёрнулся навстречу, но рухнул на землю от удара рукоятью в затылок. Остальные расступились, даже отвернулись, боясь заметить посылку. Группа прошла мимо, в полной тишине и по дороге с брошенными и сломанными повозками направилась в сторону леса.

– Однако, – Пробормотал Лже-Ринзан, потирая подбородок, – вот что значит хорошая репутация.

– Угу, – буркнул Эллион, на ходу потирая колено, – только работает после побоев.

– Что поделать, пока в рыло не дашь, не поймут, с кем имеют дело. Дикие люди.

Остановились на крохотной поляне, на которую указал луннит. Слуга вывел из леса четырёх коней, накрытых чем-то вроде сети с листьями. Лже-Ринзан с трудом взобрался в седло и выпрямился, сразу став надменным. Указал в сторону тракта.

– Нам следует поторопиться.

– Я ещё не соглашался ехать с вами. – Ответил Эллион.

Ринзара повернулась к нему, открыла рот и закрыла так резко, что щелкнули зубы. Осторожно взяла за руку и посмотрела в глаза.

– Эл, прошу, вспомни, что говорил мне тогда...

Эллион склонил голову, коснулся лба лбом и тяжело вздохнул. Да, он пожалел, что взялся за ту доставку, впервые в жизни усомнился в верности своего служения Илмиру. А теперь осколки захлёстывает война, в хаосе которой движение информации почти невозможно.

– Хорошо, я поговорю с ним.

***

Город пал, прежде чем защитники опомнились. Последние забаррикадировались в левом крыле замка, но двери долго не продержаться. Роан стоит у окна, оттирая чёрный меч от крови куском ткани с плаща убитого им воина. На улицах царит хаос, наёмники врываются в дома вместе с монахами-мардонитами. За волосы вытаскивают женщина, убивают мужчин. Война во всей красе, и прекрасна она только для победителя.

На башнях вдоль стен вздымается знамя новой династии Скванов. Впереди ещё много полисов, но то и дело в лагерь прибывают гонцы, как обычные, так и илмирские. Роану остаётся только зачитывать о взятии очередного города силами мардонитов или о переметнувшихся на его сторону дворянах. В основном мелких, таким образом стремящихся улучшить своё положение, путём отъёма имущества о более высокой знати. Война набирает обороты, как камень, упавший с вершины горы.

Пятеро красных плащей, из тех, что покрепче, тараном колотят дверь. Доски жалобно трещат, хрустит засов и баррикада. Совсем скоро город будет полностью его. Роан выкинул замызганную кровью тряпку в окно, ветер подхватил и унёс в сторону пожара, разгорающегося в северной части города. Парень пинком перевернул труп, лежащий у ног, взглянул в лицо, перекошенное предсмертной судорогой. Даже сейчас оно выглядит в разы живее, чем у него...

Хрустнуло, и таран пробил створки, те распахнули, повиснув на куче хлама, некогда бывшей роскошной мебелью. По ту сторону не проход в другое крыло, как думал Роан, а просто большой кабинет. К противоположной стене жмётся правитель... бывший жена и несколько ребятишек, один почти ровесник Роана. Он и смотрит волком, только не рычит. Женщина прижимает младших к себе, а мужчина, сняв корону, опустился на колено. Смотрит в пол и бормочет:

– Я, Вирамас Пятый, смиренно прошу пощады и приношу Вам корону...

Взмах меча оборвал бессмысленную речь. Чёрная сталь перечеркнула шею, и голова упала на пол. На лице отразилось удивление и страх, прежде чем взгляд потух. Роан стряхнул капли с клинка и указал на бывшую королеву.

– Выкинуть в окно.

– Детей тоже? – Спросил ближайший наёмник.

Роан повернулся к нему и посмотрел, как на идиота. Вздёрнул бровь на середину лба.

– Детей в первую очередь и убедись, что подохли. Меня вот не добили, и смотри, к чему это привело!

Женщина закричала, парень выхватил кинжал и прыгнул на Роана, но его сбили на пол и для верности саданули в затылок. Молодой император оглядел их и вышел в коридор, двинулся к выходу из замка, краем глаза наблюдая, как войско занимается сбором добычи. Война не только кормит сама себя, но и оплачивает. За спиной разбилось окно, и тонкий протяжный крик сообщил о выполнении приказа.

Жестоко, но дворяне, даже дети, непростые люди. Их надо вырезать под корень и садить новые семь на ещё тёплые места. Это и есть залог будущего мира и процветания, компост из мертвецов. Роан, походя, вырвал из рук наёмника, вышедшего из комнаты, бутылку вина и присосался к горлышку.

Это самое сладкое вино, которое он пробовал. Со вкусом победы.