Текст книги "Курьер и Тьма (СИ)"

Автор книги: Александр Шавкунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Глава 22

Роан очнулся от раскатистого грома за стеной. В теле тянущая слабость, как у марионетки с обрезанными нитями. Взгляд упёрся в потолок, поперечные балки из толстой лиственницы, окованный зелёной бронзой. Будто неведомые строители опасались прорыва через крышу. Комнату заливает рассеянный свет, сложно понять утро или вечер. Гром повторился. Тягучий и мощный, на мгновение заложило уши, раскаты резонируют в груди. Парень повернулся направо, каменная стена, на лево, комната маленькая и явно в одной из башен храма-крепости. На полу выцветший ковёр крупной вязки, у окна – грубо сколоченный стол и табурет. На окне решётка.

Толстое одеяло прижимает к кровати, под ним так тепло и уютно. Роан поднялся, откинув и, окунаясь в холодный воздух, едва сдержал вскрик. Схватился за бок и обнаружил себя голым. На месте раны следы шва и молодая, нежно-розовая кожица, готовая лопнуть от неосторожного прикосновения. Борясь с острым желанием зарыться под одеяло, слез с кровати и поковылял к окну. Тело слушается нехотя, будто забыло, как двигаться, но с каждым шагом движения становятся увереннее.

Одежды нигде нет, у окна, где больше света, стали заметны потёки мазей на старых ранах и следы забора крови пиявками. Роан упёр ладони в подоконник и посмотрел через мутное стекло на серую степь за крепостной стеной. Осень выпила все краски мира, оставив серость и грязь. По небу вяло ползут бугристые тучи, за ними объёмно грохает, изредка сверкает. Воздух даже в комнате пахнет грозой, настоящей, безумной стихией, что стремится уничтожить мир.

Насмотревшись вдоволь, пошёл к двери и толкнул, та не поддалась. Ниже ручки, темнее врезной, замок из чёрного металла, скважина таких размеров, что большой палец пролезет. Роан загремел кулаком по доскам, крикнул. На той стороне почти сразу закопошились, лязгнул металл, внутри замка грюкнуло и дверь отворилась. Дюжий монах быстро глянул на Роана, кивнул и сказал:

– Сейчас вам принесут одежду.

– И еду. – Просипел Роан, замолк, пытаясь понять, почему голос такой, и добавил. – И вина.

– Сначала одежда.

– Тогда уж мытьё, а потом одежда.

Рона провёл ногтем по рёбрам и продемонстрировал охраннику потемневшую каёмку, затем сам оглядел ногти. Отрасли значительно, ещё чуть, и ими можно будет драться. Монах подвигал бровями, кивнул.

– Да пожалуй, надо. Ждите.

Дверь захлопнулась и вновь грюкнул замок. Роан вернулся на кровать, гадая о причинах такого отношения. Он точно не пленник и не заключённый. Но и свободным не назвать. Его вылечили, заботились как минимум неделю. Выходит... что? Роан мотнул головой. Какая разница? Фестиваль закончился, победил другой и, возможно, получил благословение бога Войны. Не он. Всё путешествие было зря. Эллион зря погиб!

Парень сгорбился на кровати, спрятал лицо в ладонях. Ненавистное, бесчувственное лицо. Ногти впились в кожу над бровями, потянули вниз, словно пытаясь снять личину. Хочется орать, выброситься из окна, но там решётка!

Плечи мелко трясутся, а всё тело будто раскачивает.

Дверь отворилась, и давнишний охранник оглядел Роана.

– Что-то болит?

– Нет... – просипел парень, качая головой и опустив руки. – Болеть нечему.

На кровать у изголовья упала свёрнутая сутана.

– Одень пока это и пошли.

– Куда?

– Мыться, корыто на эту верхотуру поднимать не будем даже ради тебя.

Сутану явно носил мужчина крупнее и выше, Роан почти утонул в грубой ткани. С трудом подтянул рукава и вышел из комнаты, придерживая низ, как женщина платье. Следом за охранником спустился по винтовой лестнице, невольно прислушиваясь к раскатам грома и морщась от холодных ступеней. Обувь принести не додумались, ну и ладно. Теперь уже всё равно.

– Сколько я провалялся?

– Неделю с половиной. – Ответил монах не оборачиваясь. – Подружка твоя постоянно приходила, пару раз даже пустили к тебе.

– Где она?

– У себя, вестимо, в такую рань, только мы не спим. Готовимся к зиме. Нужно высушить полезные травы, набить дичи и намолоть зерно, что привезли с последней поставкой.

Лестница оборвалась в узкий коридор, освещённый парой масляных светильников. За которым их встретил пост охраны из двух монахов в кольчугах и при мечах. Они обменялись кивками с провожатым. Роан прошёл мимо, не зная, как реагировать, и, решив сделать вид, что всё совершенно нормально.

Его завели в комнату побольше и тёплую, из-за ярко горящего камина. Огонь пляшет на поленьях, то и дело, меняя оттенок с красного на почти зелёный, а то и фиолетовый. Парень озадаченно воззрился на камин.

– Колдовство?

– Соли. – Пояснил охранник. – Запасы дров с ними контактируют и... пропитываются, как говорят кириниты. Вроде не опаснее обычного огня, но красивее.

– А...

Роан прошёл к бадье в углу, полной горячей воды, с плавающими на поверхности пучками трав. Сбросил одежды и забрался внутрь, почти застонал от наслаждения. Погрузился на дно, оставив над водой только лицо. Охранник что-то сказал, но парень не расслышал, да и не хотел. Расслабился, позволяя теплу проникнуть в мышцы и свежий шрам. Упаднические мысли, заполонившие сознание, отступили, щерясь, как бешеные крысы.

Да, он провалился, но остался жив. Значит, борьба продолжается.

Дверь отворилась, и в комнату почти вбежала Тишь, растрёпанная и помятая со сна. Затормозила, почти упав в бадью на Роана. Парень сипло засмеялся, придержал любимую садясь.

– Я рад, что ты в порядке.

Девушка торопливо задвигала кистями, складывая пальцы в причудливые фигуры. Роану пришлось остановить и виновато покатать головой.

– Извини, я всё ещё почти не понимаю.

Тишь вздохнула и достала откуда-то чёрную дощечку и кусочек мела. Торопливо накарябала:

«Я рада, что ты здоров».

– Спасибо, хотя мне уже кажется, что лучше было бы помереть на той плахе.

«Дурак».

– Я не победил. – Вздохнул Роан. – Благословение Мардока теперь не получить, а значит, Эллион погиб зря.

Он сгорбился, схватился за плечо, оставляя на коже красные борозды. Спрятал лицо от любимой, чувствуя подступающие слёзы. Тишь наклонилась и со всей силы хлестанула по затылку ладонью. От неожиданности Роан клюнул воду носом, вскинулся, глядя на девушку ошалело. Тишь ткнула дощечкой в лицо.

«Сегодня ты встретишься с богом»

Дорогие читатели!Спасибо, что вы со мной и поддерживаете моё творчество! Ваша обратная связь, комментарии и участие невероятно важны. Я продолжаю работать над новыми историями, и чтобы делать это лучше, мне нужна ваша поддержка.Если вам нравятся мои работы и вы хотите помочь мне создавать больше интересных историй, прошу рассмотреть возможность поддержать рублём. Любая сумма будет полезна и поможет мне сосредоточиться на написании новых книг, улучшении качества и воплощении новых идей.Поддержать можно здесь: Сбербанк: 2202 2036 2359 2435ВТБ: 4893 4703 2857 3727Тинькофф: 5536 9138 6842 8034Спасибо за ваше внимание и поддержку. Вместе мы сможем сделать ещё больше!С уважением и благодарностью, Александр Шавкунов.

Глава 23

Роан вздрогнул и посмотрел в глаза любимой, приоткрыв рот. Моргнул, моргнул ещё. Даже гром притих, не желая выводить из шока. Тишь взяла за кисти рук, мягко сжала и погладила отпуская. Парень поднялся из бадьи, на негнущихся ногах пересёк комнату и остановился у окна. Вода стекает по телу, собираясь в ручьи на рельефной спине и ложбине позвоночника. Запнулся и схватился за подоконник, неуклюже развернулся к девушке.

– Я же не победил... какая встреча?

Шрам между губой и глазом подёргивается, будто разорванные нервы и мышцы пытаются выполнить предназначение. Под солнечными сплетение появилось странное водянистое чувство, будто вместо желудка пузырь много раз прокипячённой воды. Тишь вновь кивнула.

«Тебе объяснят монахи»

– Хотелось бы... – Пробормотал парень, старясь не съехать на пол и хватаясь за подоконник.

«Мне пора... прости, но тебе сейчас нужно побыть одному, собраться с мыслями.»

Роан кивнул: так будет лучше. Проявлять слабость перед женщиной мерзко, тем более перед любимой. Тишь поднялась, улыбнулась тепло и вышла. Скван накрыл лицо ладонями, впился ногтями в ненавистное лицо, пытаясь унять дрожь шрама. Потянул, оставляя красные полосы через глаза к челюсти.

Встреча с Мардоком.

Гром обрушился на мир с такой силой, что крепость-храм дрогнула, а Роан упал на пол от неожиданности и больно ударился копчиком, прикусил губу. Боль и привкус крови отрезвили. Вернулся к бадье, только сейчас осознав, что мокрый и голый вышагивал по комнате. Торопливо схватил полотенце и обтёрся, растирая кожу до красноты. Простые действия помогают собраться с мыслями, стать нормальным. Насколько это вообще возможно для человека с «мёртвым» лицом.

Мокрые волосы упали на лицо, Роан откинул их назад пятернёй. Опустился на лавку и упёр локти в колени. Он увидится с богом, и это пугает, будто есть подвох. Ладонь коснулась лица, пальцы надавили на привычные точки для создания выражения и... рука опустилась. Какой в этом смысл? У него встреча с Богом Войны, будто Мардоку есть дело до сломанного лица смертного. Да он даже разницы не заметит! Лишь бы получить благословение...

Нет, никаких сомнений. Он получит его! Иначе зачем всё это, вся кровь на руках, все препоны и жертва друга?!

Роан стиснул кулаки и встал.

***

За ним пришли спустя полчаса. Трое рослых и покрытых отметинами войны монахов, один с железной рукой и в красном одеянии. Лицо его сплошной шрам, но подвижное и живое, на зависть Роану. Однорукий поднял протез и кивнул на дверь.

– Пойдём, время пришло.

– А как же поединок, фестиваль? – Спросил Роан, подходя к ним и выходя в коридор.

Гроза снаружи разошлась, гром сотрясает стены, а дождь разбивается о крышу. Слышно, как вода гремит по желобам из обожжённой глины. Потоки разбиваются о брусчатку и, судя по звукам, уходит в дренаж. Кажется, небо решило утопить крепость, смыть с лица земли.

– Фестиваль был сорван. – Однорукий вздохнул и повёл Роана по коридору.

Остальные монахи последовали, держась на два шага позади. Шаг у них тяжёлый, с отчётливым лязгом толстых кольчуг под сутанами. На поясах покачиваются короткие церемониальные мечи с бронзовыми рукоятями. Что ж, за ним пришли непростые служители Мардока. Иерархи.

– Традиция нарушена, – продолжает однорукий, шагая рядом с Роаном, – нам пришлось рискнуть и допустить до обители бога всех прошедших в финал.

– Мардок не любит гостей? – Сказал Роан, стараясь шуткой успокоиться.

Старик не понял или не обратил внимания, кивнул и сказал:

– Можно и так сказать.

Двое слуг отворили дверь, и в лица ударил сырой воздух: сплошная стена воды скрывает внутренний двор, и брызги залетают внутрь крепости. Однорукий указал на силуэт здания, едва угадывающийся за потоками. Роан раньше его не замечал, как и внутреннего двора. Он считал им территорию за крепостной стеной.

– Тебе туда. Будь смел.

Роан сглотнул вязкий комок страха, шагнул наружу и едва сдержал крик. Вода ледяная, мгновенно пропитала сутану и хлынула за шиворот. Огромный вес надавил на голову и плечи, придавил к земле, стараясь опрокинуть. Сцепив зубы, пошёл держа спину прямой, а плечи расправленными. Глупо, но он воин, и ему не пристало склоняться перед стихией. По крайней мере, не сейчас.

Он успел сделать с десяток шагов и запнулся: на каменных плитах лежит человек. Мёртвый. Рот перекошен в крике, глаза широко распахнуты, и капли разбиваются о них, превращаясь в посмертные слёзы. На груди дыры. Роан переступил труп. Сделал два шага и наткнулся на второй. На третий. Он не знал этих людей, но видел. Финалисты. С кем-то из них он должен был скрестить мечи за право получить шанс на благословение. Теперь они лежат мёртвые.

Здание в центре внутреннего двора сложено из дикого камня, над входом широкий козырёк, и маленький подъём не даёт воде сбежать по лестнице. Роан ступил на первую ступень, подгоняемый раскатами грома. На стенах висят светильники, но огня нет, а тьма внизу сгущается до плотности горючей крови земли. Ступени вытесаны из гранита и едва заметно смещаются по мере спуска, образуя широкую спираль.

Роан прижал ладонь к стене, замедлился. Пахнет камнем, пылью и смертью. Других запахов он ожидал от места, где бог ступал на землю. Пальцы нащупывают резной узор, скользят по нему. Стук шагов перекрывает гул грозы, а его скрывает грохот сердца, от которого потряхивает всё тело. Ладонь сдавила воздух у пояса, по привычке стараясь вцепиться в рукоять меча.

Темнота обволакивает со всех сторон, как чернильный туман. Роан шагает осторожно, до рези в зрачках вглядываясь во мрак... крошечная вспышка превратилась в фосфорное пламя, не освещающее ничего. Поплыла вертикально вверх мимо лестницы. Затем ещё одна, и ещё: вскоре центр «колодца» наполнился ими, как лес светлячками. Сощурившись, распознал в точках света причудливые символы. Затем луч света скользнул по Роану, от пальцев ног до макушки. Когда дошёл до глаз, Роан дёрнулся и закрылся рукой щурясь.

Мягкое, нарастающее гудение поднимается по стенам... подошва ударилась о металлическую поверхность, чуть ниже, чем Роан рассчитывал высоту ступени. Отчего нелепо взмахнул рукой, испытав вспышку животного ужаса, и удар, отдавшийся вдоль хребта до затылка. Металл под ногами мелко вибрирует и будто бы скользит. Парень остановился, вглядываясь в темноту и поднимающиеся в ней символы. Сюда бы Тишь, ученица Лунисы перевела бы каждый! Да только толку от этого в темноте?

Свет вспыхнул разом везде, кажется, даже в глазах. Роан дёрнулся закрыть лицо, но усилием воли остановил руку. Бога следует встречать в подобающем виде. С прямой спиной и гордо поднятой головой. Мардок не любит слабых и не терпит лести. Он достаточно силён, чтобы быть уверенным в себе и не требовать от последователей раболепия. В конце концов, он бог Войны.

Когда глаза привыкли к яркому свету, Роан обнаружил себя на металлическом полу на дне цилиндра. В верхней части, на стыке с каменной кладкой, металл оплавлен и резьба на граните – переходи в потёки, становясь их продолжением. Резчик наверняка любил свою работу или у него было слишком много свободного времени. У входа узор превращается в картину древней битвы, ещё до зарождения империи, до появления Младшей Сестры.

Роан медленно вышел в центр, сдержанно оглядываясь и сохраняя видимость спокойствия. Хотя бога обмануть, но лицо, ха-ха, стоит держать в любой ситуации. Стоило встать в центре, как по ушам ударил могучий ГЛАС. Тягучий и пробирающий до костей, воистину, Голос Бога. Слов Роан не понял, но откуда обычному смертному знать язык богов?

– Мардок! – Крикнул парень, медленно поворачиваясь на месте. – Роан эль Скван пришёл к тебе за благословением! Я, наследник древней знати, и хочу объединить Осколки в единое государство! Войной. Я сокрушу твердыни врагов во славу твою! Пройду от моря до моря, а после... возьму весь мир! Прошу, дай мне частичку твоей силы!

В сознание кольнуло, что нужно опуститься на колено, склонить голову, но Роан лишь сцепил зубы и вскинул подбородок. Эхо мечется в металлическом цилиндре, сплетаясь с Голосом Бога и превращаясь в нечто иное.

– Ответь мне! Я могу и готов принести в этот мир войну такую, какой не было до меня!

Свет кольнул в левый глаз, Роан повернулся, ощутив тепло и... упал.

***

В себя пришёл от холода, с трудом поднялся, свет ещё горит, но ощущение божественного присутствия пропало. Роан качнул головой и зашипел от боли, коснулся виска и отдёрнул руку. Кожа вздулась и болит от прикосновения, как и вся голова. Качнулся, как пьяный, и только сейчас увидел меч. Он лежит на полу, рядом, прямой чёрный клинок, короткая гарда и рукоять под полуторный хват. Металл будто впитывает свет, если это вообще металл. На ощупь шероховат, как бумага, а на вес... Роан облегчённо выдохнул, подняв клинок, тяжёлый.

В сказках боги частенько даровали героям волшебные мечи, что легче пёрышка, и Роан каждый раз недоумевал, как таким рубить врага? Ладно бы голого, но в доспехах?

Рукоять лежит в ладони, будто сросшись с плотью и костью, меч действительно продолжение руки. Роан огляделся, раздумывая, поблагодарить ли бога, но только кивнул и пошёл к лестнице.

Дорогие читатели!Спасибо, что вы со мной и поддерживаете моё творчество! Ваша обратная связь, комментарии и участие невероятно важны. Я продолжаю работать над новыми историями, и чтобы делать это лучше, мне нужна ваша поддержка.Если вам нравятся мои работы и вы хотите помочь мне создавать больше интересных историй, прошу рассмотреть возможность поддержать рублём. Любая сумма будет полезна и поможет мне сосредоточиться на написании новых книг, улучшении качества и воплощении новых идей.Поддержать можно здесь:Сбербанк: 2202 2036 2359 2435ВТБ: 4893 4703 2857 3727Тинькофф: 5536 9138 6842 8034З.Ы. Я полностью отказался от платформы Дзен, бывшей весомым источником дохода. Так что, будущее меня как писателя целиком в ваших руках. Судьба всего моего творчества зависит от вашей поддержки.С уважением и благодарностью, Александр Шавкунов.

Глава 24

Нечто в мире переменилось, – Эллион остановился и поднял взгляд к небу. Серые тучи бегут на восток, сбиваются в плотные потоки и закручиваются у горизонта. Промозглый ветер треплет плащ, а кулон с демоном царапает грудь, выпивая из плоти тепло по капле. На камне под ногами появляются тёмные точки, начинается дождь. Мимо тянутся телеги, груженные зерном, возницы косятся на курьера, но не рискуют обратиться. С илмиритами связываться опасно.

– Что такое? – Спросил демон, ёрзая в чёрном бриллианте.

– Не знаю. – Пробормотал Эллион, едва двигая губами. – Просто... чувство такое, будто что-то сломалось.

– Хм...

Курьер поправил капюшон и двинулся дальше по обочине, к виднеющемуся вдалеке постоялому двору. Хорошо бы успеть до ливня. Задумчиво и по привычке оглядывая проезжающих мимо и прислушиваясь к разговорам. Ничего важного. Кто-то умер, кто-то родился, а кто-то старается родить. Вдали ворчит гром, а ветер благоухает поздней осенью. Лысые деревья тянут к небу скрюченные ветви, будто умоляя сжалиться.

Череп распирается от множества мыслей. О Луннисе, что явилась к нему с одним предложением, и странном лунните, что встал против воли богини, обвинив последнюю в попрании собственных устоев. Он всё ещё илмирит, хоть и в опале у собственной церкви. Его дело – доставить бриллиант с демонов в храм Кириона в бывшей столице империи. Больше ничего, пожалуй. А что после?

Может быть, найдёт Тишь и Роана, если они ещё живы. Может быть, Лунниса сдержит слово, хотя Госпожа Тайн никогда не славилась верностью чему-либо, кроме тайн. Да и с тайнами, как оказалось, обращается фривольно.

Постоялый двор: длинное двухэтажное здание с пристройкой для животных и амбаром, огороженное от тракта плетёным забором из веток и пожухлого плюща. По двору бродят тощие куры и горделивый петух с потешно лысой шеей, так и просящей топора. Стоят крытые повозки, а в пристройке ржут кони. Пахнет конским потом, каштанами и грязью. Эллион вошёл никем не замеченный, подошёл к крыльцу и застыл, занеся ногу над ступенью. Помимо далёкого грома появился другой звук, хлопки множества крыльев. Над дорогой летят голуби, множество, будто пернатая туча. Выбившиеся из сил опускаются на крышу, ищут укрытие от дождя и сбиваются в нервные кучки из падающих перьев и нечистот. У каждого на лапке толстые цилиндрик из бронзы или латуни, запаянный воском.

– Да, брат, дела.

Эллион резко обернулся и увидел стоящего у крыльца курьера. Немолодого и не старого, с сухим лицом, почти чёрным от загара, и иссечённым сетью морщин. Незнакомец широко улыбнулся и указал на голубей, спрятавшихся под крышей.

– Эти вот, кирионские, видишь маховые перья. А вон те, мардонитов, только они любят породу с перьями на лапах.

– Я знаю. – Сухо ответил Эллион, разглядывая незнакомца. Он не знает всех курьеров, но знаком со многими, особенно с ветеранами, но этого он видит впервые, и даже не слышал о похожих. – Кто ты?

– Как и ты, простой доставщик. Не бойся, я не буду пытаться убить тебя. По мне так это всё глупости. Наше дело доставлять информацию, а выискивать – это уже кирионское дело. У меня послание для тебя.

– От кого?

Незнакомец прищёлкнул языком и покачал головой, глядя на Эллиона с неодобрением.

– Ты и сам знаешь, не имею права ответить.

– Да, прости, в последнее время на меня навалилось слишком много. Начинаю теряться во всём.

– Слушай внимательно. Она уже рядом и скоро найдёт тебя. А теперь для твоего маленького друга. Цикл завершён.

– Что это зна...

Слова застыли на губах, курьер исчез, пропал в момент, когда Эллион моргнул. Голуби курлыкают над головой, смотрят на человека пустыми глазами. Начался дождь. Стена воды отсекла крыльцо от мира, заглушила все звуки. Илмирит поджал губы и толкнул дверь.

***

Чёрный клинок впитывает свет и взгляды, Роан касается металла и отдёргивает руку. Он будто ржавый, частицы Тьмы осыпаются под ноги как пыль. В комнате, кроме него, никого, а за окном льёт дождь. Видно, как в распахнутые ворота крепости въезжают мужчины на крупных конях, укрытые красными плащами. А за ними – крытые повозки. Войско собирается, и Роану страшно. Страшно от своих обещаний богу, страшно за Тишь и страшно за себя. Было легко думать об ответственности, когда её не было. А теперь у него в руках Чёрный Меч из легенд, под рукой отряд профессиональных наёмников и фанатичных мардонитов, а на плечах – руки бога Войны.

Теперь он военачальник, тот, по чьей команде будут умирать люди и гореть города.

Роан сгорбился, пряча лицо в ладони и сжимая рукоять меча. У него нет ножен. Меч Войны их не имеет по определению, а исчезнет он только со смертью владельца или окончанием войны. А до этого он будет алкать крови и золота. Ведь это то, чем Война питается. Кровь и Золото.

Роан встал с кровати, прошёл до стены, развернулся к окну и пошёл по кругу. Всё заканчивается. Его путь, как беглеца, тоже. Теперь он не просто Роан эль Скван, теперь он Его Величество Роан Первый. Пока неофициально, но... это только пока.