Текст книги "Курьер и Тьма (СИ)"

Автор книги: Александр Шавкунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Глава 10

Лес редеет и карабкается на холмы, будто опасаясь древнего тракта, змеящегося меж них. То тут, то там из красно-золотого покрывала опавших листьев, выступают руины времён империи. Приземистые постройки из каменных блоков с обвалившимися крышами. Может, доходные дома, для рабочих тракта, а может, и постоялые дворы. Эллион бредёт мимо них, кутаясь в плащ и скользя взглядом по склонам холмов.

Впереди дорога рассечена глубокими трещинами, над которыми воздух мелко дрожит. В нос заползает гнилостный смрад тухлых яиц. Курьер закрыл нос краем плаща и поспешил в сторону, моля богов о перемене ветра. Смрад, к счастью, остался на тракте, и с высоты холма даже видно призрачную дымку, стелящуюся по земле.

Эллион поднялся выше, прикидывая, как обойти трещины и не задохнуться. Открывающийся вид не вселяет оптимизма. Дальше остатки тракта исчезают в огромном провале, на дне которого булькает коричневая грязь. Курьер скривился, посмотрел в другую сторону и замер. На соседнем холме, над лысеющими кронами торчит металлический шест. Покачивается на ветру, опираясь на ветви.

Заинтригованный, курьер пересёк тракт, задержав дыхание. Поднялся по крутому склону, оскальзываясь на траве и листьях. За деревьями виднеется крошечный лагерь, в две палатки и повозку. На другом конце у деревьев массивный стол, на котором громоздится короб, из которого поднимается тот самый шест. Над столом склонился мужчина в бирюзовом камзоле, с вышивкой на спине. Ухом прижимается к пластине на коробе и что-то бормочет.

Эллион замер, раздумывая, стоит ли подходить. Человек явно занят, но любопытством и выпестованное годами желание собирать информацию, взяли вверх. Курьер шагнул на полянку и попался на глаза второму незнакомцу, сидевшему за палаткой. Крепко сбитый мужчина в кожаной куртке поверх тонкой кольчуги, вскочил, выхватывая меч. Зарычал, направляя оружие на илмирита:

– Стоять! Добычей с нас не разживёшься, но пиз... а, ты курьер?

– Есть такое. – Ответил Эллион, показывая красный рукав и примирительно улыбаясь. – Я тут шёл мимо, заметил вас и решил полюбопытствовать.

Мужчина в камзоле обернулся, на свету блеснули очки в костяной оправе. Охнул, схватился за поясницу и попятился от стола. Кое-как выпрямился, замахал рукой.

– Фиц, убери меч, боги... ты что, совсем сумасшедший, угрожать илмириту?

– Я... ну... не видел рукав.

– А теперь видишь, убирай!

– А если он его сам пришил, для маскировки?

– Ага, специально чтобы ограбить учёного на заброшенном тракте. Прошу прощения, сводный брат, мой помощник слегка неотёсан. Проходите, проходите, клянусь, вас послал мне сам Кирион! Невиданный успех! Меня зовут Вилер, а этот громила, как вы уже поняли, Фиц.

– Так ты киринит? – Спросил Эллион, осторожно подходя и держа руки на виду.

– Конечно! – Воскликнул Вилер, жестикулируя и силясь распрямиться. – Кто ещё осенью в самый Танец, попрётся в эту глушь?

– Честно говоря, я рад видеть союзника по распространению знания. – Улыбнулся Эллион, действительно радуясь, что этот разговор не начался с драки и явно ею не закончится.

О, Илмир, кажется, он уже отвык от простого разговора! Даже как-то неуютно, ведь удар кинжалом в живот уже воспринимается за приветствие.

– А как я рад! Не придётся тащиться в полис, к этим дурням из академии, дабы сообщить о своём успехе! – Вилер, наконец, выпрямился и с широкой улыбкой хлопнул по коробу. – Вот, смотри, сводный брат, первый в своём роде прибор!

– Эм... а что он делает?

– Он слушает!

– Кого?

– Не знаю, но слушает ведь и передаёт нам! Вот, подойди и убедись.

Эллион подошёл к столу, с любопытством разглядывая стол. На шероховатых досках рассыпаны кристаллы и полудрагоценные камни, мотки проволоки, тонкие пластины, куски угля. Поверх лежат инструменты. Сам короб не особо большой, а металлический штырь проходит через него и стол, для устойчивости. На обращённой к курьеру стороне врезана пластинка тонкого металла.

Фиц закатил глаза и опустился на пенёк за палаткой, меч спрятал и теперь рисует палочкой на земле. Вилер приобнял курьера за плечи, подвинул ближе к столу. Большой жёлтый лист, сбитый с ветки штырём, опустился на макушку учёного. А тот, даже не заметив, указывает на короб и тараторит:

– Вот, поднесите ухо к пластине, но не касайтесь. Это важно!

– Эм... ладно...

Эллион послушно наклонился и... услышал. Тысячи едва уловимых шёпотов, сплетающихся в монотонный гул прибоя. Голос то усиливаются, то слабнут, одни возвышаются, а другие пропадают. Сквозь гомон проступает шорох и шелест. Ухо ловит отдельные слова, но они ничего не значат. Язык не знаком, хоть и похож на имперский. Эллион застыл, вслушиваясь в смех, плач и бубнёж, силясь понять, что это вообще такое.

– Это... – Пробормотал он. – Удивительно, кто это говорит?

– Не знаю! НО... я думаю, мы сможем с ними поговорить! – Восторженно возопил Вилер, вскидывая руки над головой к падающим листьям и серому небу. – Не сейчас, но потом! Только представь, сводный брат, такие аппараты в каждом храме Кириона и Илмира! Мы сможем общаться друг с другом мгновенно!

– Ох... – Пробормотал Эллион, озадаченно смотря на короб.

Если киринит не спятил, то сообщения будут доставлять за день. Потоки информации ускорятся и, как следствие, увеличатся. Новая эра.

– А как оно работает?

– Ну... у этой версии устройство примитивное.

Поколебавшись, Вилер снял боковую крышку и отступил, позволяя курьеру рассмотреть. Внутри проволока обвивает штырь, тянется к кристаллу и парочке незнакомых элементов и замыкается на тонкой пластине.

– Это прототип. – Стыдливо сказал учёный, прижимая крышку к груди и втягивая голову в плечи. – В будущем я его улучшу, когда до конца пойму принцип.

– Очень надеюсь. – Пробормотал Эллион, судорожно пытаясь осмыслить увиденное.

Бриллиант заёрзал на груди, задрожал и в голове стрельнуло властное: ПОСТАВЬ МЕНЯ ТУДА. Эллион подчинился, прежде чем понял. Вынул из проволочного гнезда кварцевый кристалл, и поставил бриллиант. Чёрный камень задрожал, а голоса на пластине стали отчётливее, громче. Они кричат, стонут и рыдают.

Вилер попятился, распахнув рот и непонимающе, глядя то на курьера, то на бриллиант. Фиц поднялся и вновь обнажил меч, хмуро глядя на илмирита. Голоса пропали, а затем появился другой, чёткий до рези в ушах. Холодный. Он говорит отрывисто, будто считает.

Эллион, уловив новую команду, убрал бриллиант и повесил на шею. Виновато улыбнулся.

– Просто... не знаю, мне показалось, это хорошая идея. Извините.

Киринит выронил крышку и подскочил к Эллиону, забыв про правила безопасности при общении с курьерами. Схватил за плечи и тряхнул с неожиданной силой.

– Хорошая?! ВЕЛИКОЛЕПНАЯ! Умоляю, продай мне этот камень! Плачу что угодно! Мой дом, моё имущество, проклятье, я отдам тебе свою жену!

Эллион покачал головой и сказал твёрдо.

– Это... доставка. Боюсь, я не имею права продавать.

– А посмотреть? Я буду искать такие камни везде!

Поколебавшись, курьер достал бриллиант и, держа за шнурок, поднёс к глазам учёного. Вилер впился взглядом, как подросток, попавший в женскую баню. Судорожно облизнулся и отступил.

– Прошу прощения за несдержанность. Прошу, разделите с нами трапезу, а я пока напишу письмо в академию. Вам всё равно по пути, полис в полудне пути дальше по тракту. Фиц, разогревай обед!

Глава 11

Ритуальный меч ощутимо тянет руку к земле, пальцы сжимают рукоять, силясь не уронить. Клинок шириной в детскую ладонь и длиной в руку. Вместо привычного дола от гарды до острия выцарапаны древние руны Мардока. Роан щурится от яркого и совсем не осеннего солнца, старается уловить смысл в переплетении символов. Тщетно. Прочесть могут только высшие жрецы и, возможно, Тишь.

Двор храма-крепости полнится весёлыми голосами сытых паломников. У самого донжона на прогретых каменных плитах спит рыжий пёс, а на нём устроился белый котёнок. Собака во сне прядает ушами и сучит лапами. Мимо неё проходят люди, а котёнок зорко провожает их взглядом. Молчат только новички, поражённые, как и Роан, весом и размерами оружия.

Это просто нелепица. Настоящие мечи, даже двуручные, в разы легче! У этого клинка даже баланса нет, а лезвия затуплено, как и острие. Фехтовать им попросту невозможно, только бить, как дубиной. Роану стало дурно от одной мысли, что скоро придётся махать вот этим.

Утешает лишь понимание, что противник вооружён таким же непотребством.

В дальнем конце двора собирается толпа. Отряд монахов останавливает желающих пройти во внутренний двор. Записывают имена и выдают металлические таблички с номерами. Роан огляделся в поисках Тишь, подруга сильно задерживается в трапезной. Очередь растёт, и парень с горечью занял место, заткнув «меч» поясное кольцо. Ремень сразу натянулся и врезался в бок.

Получившие номерок проходят через малые врата. На балконе храма стоят иерархи, древние старцы в чёрных одеждах. Несмотря на возраст, лица суровые, а шрамов на них больше чем морщин. Под складками одежды легко угадываются высохшие, но чудовищно широкие плечи.

Очередь продвигается быстро и вот в ладонь Роана легла блестящая табличка с цифрой пятьдесят восемь. Парень сжал её в кулаке и со всей решительностью шагнул через ворота. Двинулся вдоль стены, прикусив губу и глядя в спину впереди идущего. Каменная кладка оборвалась, и Роан очутился на широкой площади, усыпанной мелким песком.

Двор разделён на семь арен, меж которых проложены каменные тропы. В центре каждой арены вбит стальной столб, на который навешены четыре щита. Роан ощутил мелкую дрожь в копчике и коленях. С одним ритуальным мечом управиться сложно, а тут ещё и щит! Толстый, из дубовых досок с металлическими краями.

Вдоль арен возвышаются каменные скамьи, поставленные лесенкой в три этажа. Люди рассаживаются, разговоры стихают, и взгляды устремляются на монахов, стоящих у железных столбов. Роан сбавил шаг, торопливо озираясь. Нужно найти Тишь или место, где она его заметит. На одной из скамей взгляд зацепился за знакомую фигуру. Парень облегчённо выдохнул и поспешил к подруге.

Тишь сидит на третьем ряду и увлечённо ест сахарное печенье из слоёного теста. Заметив Роана, с улыбкой помахала.

– Знаешь, я почти испугался. – Сказал парень, опускаясь рядом. – Думал, что потеряемся в неразберихе.

Тишь мотнула головой и протянула печень, спохватилась и съела сама. Виновато улыбнулась.

– Думаешь, я справлюсь?

Кивок.

– Спасибо, честно говоря, я боюсь. – Вздохнув, шепнул Роан. – Рассчитывал на куда меньший размах.

Меньший? О, нет-нет. Он рассчитывал, что стоит перешагнуть порог храма и сам Мардок явится в божественном сиянии. Благословит силой и вручит волшебный меч, который сам рубит врагов. Вот на что он рассчитывал, о чём грезил, а теперь фантазии осыпаются разбитым стеклом. Он должен пройти весь фестиваль от и до, победить каждое испытание и всех соперников. А их тут больше сотни...

Спокойствие, он не единственный новичок, да и тренировки с Эллионом не могли пройти даром.

Тишь хрустит печеньем, отпивает из глиняной бутылки и довольно щурится. Роан прикусил внутреннюю часть губы, направил взгляд на арены. Монахи как раз начали называть номера, выкрикивая их в медные рупоры. Так что усиленный голос разнёсся над всем двором.

Роан стиснул кулаки, наблюдая, как паломники выходят на песок. Среди них знакомый наёмник-ветеран. Этот идёт беспечной походкой, просто кричащей об уверенности в собственных силах. Спина прямая, плечи расправлены, а на губах играет едкая улыбка. Волосы ко лбу прижимает красная повязка, а под глазами темнеют росчерки сажи.

Наёмник приветствовал монаха лёгким поклоном, достал ритуальный меч. Мардонит что-то объясняет, указывая на песок и столб с щитами. С другой стороны на арену заходит жрец в доспехах из вываренной кожи. Свет отражается от заклёпок и меча в опущенной руке. Встал напротив и приветствуя стукнул кулаком по груди, наёмник повторил жест и принял стойку. Тяжёлый меч нацелился в глаза жреца.

Цель первого дня, это тестирование навыков. Паломник доказал собственную выносливость, проделав весь путь до долины, но этого мало для бытия воином. Сегодня отсеются непригодные.

Паломник на третьей арене прыгнул на жреца, вскинув меч над головой. Мардонит, Роан уверен, что разглядел, закатил глаза и шагнул навстречу. Полоса стали метнулась навстречу и ударила в раскрытые локти. Сила удара и инерция замаха согнули их в обратную сторону, под леденящий кровь влажный хруст костей. Меч вылетел из пальцев, вонзился в золотой песок. Паломник упал рядом, рухнул набок вереща, как раненная свинья.

На песок выбежали лекари и торопливо утащили, заливая в рот настой макового молока. Роан судорожно сглотнул. Да, глупца не убили, но теперь он вряд ли сможет держать меч.

На остальных аренах схватки идут приличнее. Паломники кружат вокруг жрецов, уворачиваются от скупых ударов. Наёмник блокирует плоской стороной клинка, отводит и атакует сам. Своеобразный танец. Наконец, жрец отступил, кивнул монаху и тот вручил ветерану красную ленту. Которую тот немедленно повязал на руку.

Остальные получили ленты синие и зелёные, а один выбыл, когда жрец небрежно выбил меч.

Прошедших отвели на противоположные скамьи, до этого пустые. А на арену вошли новые претенденты на благословение Мардока. Каждый бой длится не больше пяти минут, главная цель сохранить оружие и остаться целым. Роан наблюдает за движениями жрецов, за тактиками паломников.

Ничего сложного, но колени и локти мелко дрожат. Он едва ли сможет блокировать удар такой оглобли, а собственный меч будет мешать уклоняться. Да даже если заблокирует, от удара рукоять вывернет вместе с кистью и плечом. Стоит взять щит и просто принимать все удары, стараясь делать это под углом. Иначе рука отсохнет.

Прикусил ноготь большого пальца. Вот и конец славного путешествия. Всё было зря. Клятвы, обещание и смерть друга. Чувство собственного бессилия захлестнуло разум, растеклось в пояснице мерзкой слабостью. Колени ослабли, а мышцы превратились в водянистый студень.

Тёплые пальцы коснулись кисти. Тишь накрыла ладонь, слегка сдавила и улыбнулась. Лучи солнца падают на лицо, отчего она будто светится изнутри. Роан улыбнулся в ответ, одними губами, чтобы не показывать красных от крови зубов. Сам не заметил, как прокусил губу.

Слишком рано поддался отчаянию, будь что будет. Он выйдет на арену и покажет, чего стоит.

Дорогой читатель, надеюсь тебе нравится моё творчество. Если это так, то прошу, поддержи любой суммой. Чтобы я мог и дальше радовать тебя интересными историями.Сбербанк: 2202 2036 2359 2435ВТБ: 4893 4703 2857 3727Тинькофф: 5536 9138 6842 8034Чаевые: https://pay.cloudtips.ru/p/d17f61cfЕсли вы находить за границей: https://boosty.to/lit_blog/donateЯ буду признателен. Лечение глаз и желудка сильно подорвало бюджет. Благо, оно дало результаты.

Глава 12

Первые схватки закончились стремительно и на арены вышли новые претенденты. Провалившихся увели в стороны и для них фестиваль окончился едва начавшись. Должно быть обидно. Роан краем глаза наблюдает, как парень, года на два старше, ревёт навзрыд у стены. Размазывает слёзы и сопли кулаком, силится остановиться, но рыдания только усиливаются.

– РОАН ЭЛЬ СКВАН! АРЕНА ПЯТЬ!

Громогласный голос жреца обрушился на голову боевым молотом. Роан дёрнулся и судорожно огляделся, втянув голову в плечи. К нему поворачиваются претенденты, Тишь подтолкнула в бок. Ноги одеревенели, а позвоночник превратился в стальной прут, надтреснутый в трёх местах. Парень поднялся и начал спускаться по короткой лестнице из широких блоков.

Левая ладонь вцепилась в ремень у пряжки. Пожалуй, впервые он рад, что лицо не способно передавать эмоции. Разве что шрам под глазом болит и пульсирует. Калитку распахнули перед ним, золотистый песок скрипнул под подошвой, рассеивая энергию шагов.

В центре стоит незнакомый монах в кожаной броне. Ритуально приветствовав, указал Роану на столбик со щитами. Парень покачал головой. Руки так трясутся, а силы иссякли ещё на подходе к арене, что просто не сможет поднять. С одним мечом управиться бы.

Монах кивнул и поднял клинок, левую ногу сдвинул, назад оставив на песке глубокую полосу. Парень запоздало потянул меч, поднимать не рискнул, чтобы не опозориться бессилием. Острие коснулось песка, погрузилось на полпальца.

Мардонит прыгнул с места, обрушил меч на ключицу. Роан сместился, развернулся боком. Клинок поднялся, но пробил лишь шлейф песка. Монах атаковал с разворота, намеренно целясь по плечам и рукам. Медленно, в сравнении с Эллионом, но всё ещё демонически быстро. Вот только тренируясь с курьером, Роан привык считать такую скорость улиточной.

Блокировал плоской стороной клинка, инерция удара почти вырвала рукоять из рук, вывихнув кисть. Парень крутанулся, перенаправляя силу, и обрушил удар на противника. Мардонит вынужденно вскинул клинок над головой, подпёр ладонью. Оглушительный лязг разнёсся над аренами до храма и дальше, через степь к морю. Локти монаха согнулись, а на лице отразилось удивление.

Руки Роана высушило отдачей от кистей до плеч, мышцы парализовало. В ужасе посмотрел в глаза монаху и тот... отпрыгнул. Опустил оружие и поднял руку.

– РОАН ЭЛЬ СКВАН, ПРОШЁЛ!

Со стороны зрителей раздались сдержанные аплодисменты. Тишь вскочила на скамью и машет, широко улыбаясь и держа в зубах печенюшку.

Удача, слепая, беспринципная удача. Рона медленно, иначе промахнётся, вставил меч в кольцо на поясе. Вежливо поклонился монаху и пошёл к Тишь.

***

Вечер после первого дня, монахи и жрецы собираются в уединённой трапезной. Снаружи слышна музыка, претенденты прошедшие испытание празднуют. Ведь даже это уже весомое достижение. Брат Вирз, исполин с железной рукой, перебирает карточки, рассыпанные на столе.

Двое служек разносят тарелки с ужином и кубки подогретого вина. С кухни тянет ароматами жареного мяса и тушёных овощей. Служители Мардока тихо переговариваются, обсуждая грядущие этапы. Строят планы на межсезонье, когда в крепости останутся только десяток человек, а остальные разбредутся по Осколкам.

Кто-то собирается податься в городские храмы, кто-то наняться в войско для поддержки воинов. Сам Вирз остаётся, он уже и не представляет себя вне этих стен. А былая жизнь лихого морского налётчика кажется сном, приятным, ярким, но всё же сном. О реальности напоминает протез, десятки шрамов и тоска по морю. То самое чувство, когда ты хочешь вернуться, при этом не покидая дома.

На карточках убористым почерком набросана информация о кандидатах на благословение Мардоком. Воины, наёмники, безродные бродяги и отпрыски знатных родов. Вирз сортирует их по возрасту, статусу и умению. Потягивает вино и изредка бросает взгляд на братьев.

В этом году паломников на диво много и храм получил хорошую прибыль. Возможно, к следующему году, наймут работников и проложат окружной тракт. Это только повысит доходы в будущем, но кратно увеличит нагрузку. Стоит задуматься о расширении и жилых пристройках. Вырыть пару новых колодцев, завести скот на выпасе в степи...

Жрец поднял очередную карточку, задержал перед глазами.

– Роан эль Скван... хм, эй Бьор, Скванов вроде всех вырезали несколько месяцев тому?

– Ну, – ответил кряжистый бородач в чёрной сутане, – вроде как, точно не скажу, но, кажется, младший схитрил на плахе.

– Это как? Зубы палачу заговорил?

– Не, там по слухам илмирит доставлял письмо королю, а пацан заявил, что хочет отправить доставкой себя самого. Ну а дальше, ты и сам знаешь, какие илмириты щепетильные.

За столом раздались смешки, кто-то вполголоса начал рассказывать забавную историю про шпиона, решившего выкрасть документы у курьера. Вирз слушать не стал, вновь осмотрел карточку. Малец не только сбежал с плахи, добрался в долину, но и прошёл первый этап.

– Эй, кто был на арене со Скваном?

Монахи переглянулись, один задумчиво подвигал бровями и сказал неуверенно:

– Кажется, Улор.

– Позови его. – Скомандовал Вирз, сдвигая карточку в сторону от остальных.

***

Улора привели через десять минут, мокрого и в мятой одежде, наброшенной второпях. С волос стекает вода, а пряди облепили лицо. Он поклонился и заложил руки за спину.

– Звали, господин настоятель?

– Да... извини, не думал, что ты на омовении.

Ветеран не ответил, лицо спокойное, веки чуть опущены. На шее краснеют точки раздражения после бритья.

– Ты ведь проверял сегодня Роана эль Сквана? – Спросил Вирз, откидываясь в кресле и покачивая кубок.

Вино остыло, а специи осели на дно, но вкус всё ещё хорош. Остальные служители притихли и с любопытством смотрят. Редко настоятель проявляет интерес к конкретным участникам фестиваля. Через окна в трапезную заглядывает темнеющее небо, а слуги, за спиной Вирза, разжигают камин.

– Да, господин. Имел такую честь.

– Парню всего семнадцать, кажется. Как он тебе?

– Он прошёл.

– Брат, я спрашиваю твоё мнение, а не про его успехи.

Улор медленно поднял руки, на левой ладони темнее широкий синяк, а пальцы правой мелко трясутся.

– Ловкий парнишка, не ожидал, что он так усилит удар. Перенаправил мою силу на меня же и добавил своей, вкупе со скоростью. Ловко. Ну и лицо... хорошее.

– В каком смысле?

– Ничего не выражает. Холодное спокойствие, как у ветерана в драке с деревенщиной.

– Хм... спасибо, и ещё раз прости, что оторвал от дел.

– Ничего страшного.

Улор поклонился и пошёл к выходу, в дверях остановился. Постоял и, повернувшись, сказал:

– К нему стоит присмотреться.

Настоятель кивнул и в задумчивости подвинул карточку ближе к себе. Парень, сбежавший с плахи прямиком в обитель Мардока. Звучит, как начало чего-то крайне интересного.

***

Слуга забрал ритуальный меч к великому облегчению Роана. Парень повёл плечами, растёр предплечье, болью после испытания и не думает отступать. Двор храма почти пуст, только на стенах зевают стражи, а из конюшен доносится ржание.

За первый день отсеялась почти половина паломников. Если подняться на стену, то можно увидеть, как у самого горизонта движется большой отряд непригодных. А над ними поднимается Старшая Сестра, будто в утешение освещая путь.

Роан ущипнул себя под локтем, скривился. Нет, это не сон. Он прошёл! Чудом, но прошёл! Он достоин!

Окрылённый вернулся в шатёр и рухнул в постель, зарывшись лицом в ворох одеял. Завтра будут новые испытания, но они уже не пугают.

***

Серые тени скользят вдоль крепостной стены храма, едва различимые в призрачном свете лун. Люди часто замирают, поправляют капюшоны, пряча фарфоровые маски. Добравшись до главного здания, разделились на две группы. Одна вошла внутрь, а другая скользнула в сторону казарм.