Текст книги "Камни, веер, два меча (СИ)"

Автор книги: Александр Форра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

– Господин арантар очень добр ко мне, – ответил он.

– Сатору, – спросил арантар у старшего прорицателя. – Это действительно настоящий син-тар?

– Господин арантар очень проницателен, – ответил тот. – Это первый настоящий син-тар из последних семи претендентов.

Арантар снова рассмеялся и хлопнул в ладоши.

– Эй, кто-нибудь, принесите стулья для моих гостей!

Спустя несколько мгновений напротив трона стояли небольшие плетеные из бамбука стулья с низкими полукруглыми спинками. Арантар дождался пока мы рассядемся и спросил, слегка махнув рукой:

– Ну что же, Торн. С тобой мы разобрались, представь мне своих спутников.

– Представляю господину арантару…

– Торн, ты конечно этого не помнишь, но ты у меня на коленях сидел, когда тебе исполнился год. И тянул ручонки вот к этому рубину на моей шее. Едва не проглотил его, кстати. Так что давай мы оставим этот официальный тон, ради каму наших предков. Вы мои гости!

– Как будет угодно…

– Син-тар Ямата!

– Прости, господин Никко.

– Да. Вечная отстраненность, – с усталостью в голосе сказал арантар. – Одиночество – удел правителей. Итак, о твоих спутниках.

– Атари, мой оруженосец, из славного рода Уканто, его невеста, Юко, она пробует свои силы в предсказаниях, а так же Руэна, она приносит мне удачу.

Я посмотрел на оберегающую. Вежливая улыбка, опущенные в пол глаза. Образец воспитанной девушки. При словах об удаче на ее лице не дрогнул ни один мускул.

– Расскажи мне, Торн, как проходит твой путь к трону? – спросил арантар с улыбкой. – Мне доложили, что твой старик-отец загадал вам ту ещё загадку.

– Господин Никко, стоит ли отвлекать тебя от государственных дел нашими совершенно обыденными дорожными приключениями?

– Приключения… их так мало у арантара. Все дела, заботы. Знаешь, Торн, а я бы хотел отправиться с вами! Только верный конь, острый меч и дорога. И что ждет впереди, смерть или трон – одному ёкаю ведомо.

– И тем не менее все проходит довольно скучно. Съездили туда-сюда. Если бы не происшествие в горах, рассказать было бы совсем нечего.

– То самое, из-за которого объявили о вашей смерти? – заинтересованно уточнил арантар.

– Да, господин Никко. Пляски каму. Мы крайне неудачно выбрали время для спуска в рудники. А ведь мастер рудокопов нас отговаривал.

Я посмотрел на Торна, но на его лице не было даже тени улыбки.

– Говорят, он потом направил за нами спасателей и те погибли. Я обязательно распоряжусь о выплате семьям этих людей, когда стану таром.

Арантар одобрительно кивнул, а мой господин продолжил:

– Мы попали в обвал. Потом долго плутали, пока не выбрались с противоположной от деревни рудокопов стороны рудников.

– Почему же не сообщили, что живы?

– Мы…, – тут Торн словно смешался. – Я испугался, господин Никко. Подумал, что обвал был подстроен, и поспешил увести свою команду подальше.

– Что ж, осторожность так же важна тару, как и доблесть. Ты правильно поступил! Хорошо.

Торн вежливо склонил голову. Словно в раздумье он побарабанил пальцами по колену и добавил:

– Мы все время были в пути, и только случайно узнали о гибели моего брата Готара. Вы человек осведомленный, господин Никко, может быть вам докладывали о подробностях? Арантар помрачнел.

– Мне рассказали эту страшную историю, и я скорблю вместе с тобой. Это не просто слова. Поверь мне, Торн, я пережил такую же беду, мой старший брат погиб, когда решалась судьба трона в Сента. Весть принес слуга Готара. Они отправились в долину сердитых каму. И когда Готар попытался набрать воды из кипящего источника, каму рассердились, и его накрыло фонтаном кипящей воды.

– Какой ужас! – всхлипнула рядом Юко.

– Да, – согласно кивнул арантар. – Страшная смерть. Слуга так и не смог выловить тело Готара из воды. За это он был посажен в карцер на хлеб и воду. Новый тар решит его судьбу.

Торн тяжело вздохнул.

– Злая судьба. Смерть дышит нам в спину. Кто знает, что ждёт меня? Может быть кипящие воды, может нож в спину…

Арантар помолчал, отдавая дань ушедшему и наконец сказал:

– Вернемся в день сегодняшний. Я, разумеется, рад тебя видеть, Торн, но зачем ты пришел? Тебе нужна помощь? Или, может быть, совет?

– У вас есть прекрасна традиция. Сегодня же день Позабытых обид.

Господин Никко рассмеялся.

– Ты хочешь задать сложный вопрос, но боишься моего гнева? Не бойся, я и без праздника не стану на тебя сердиться. Но традиция есть традиция. Задавай свой вопрос, син-тар Ямата.

– У меня очень необычный вопрос и… он не к вам! Господин Никко, позволите ли вы задать вопрос старшему прорицателю Сента?

Арантар удивленно поднял взгляд на Торна.

– А что тебе мешало поговорить с ним до встречи со мной? Впрочем, мне все равно, задавай свой вопрос!

Сатору вытащил черное полотно и расстелил его на полу, достал гадальные камни и посмотрел на моего господина. Торн несколько мгновений собирался с мыслями, а затем спросил:

– Был ли изгнанный из Сента прорицатель Тадаши Эйнари виноват в гибели старшего из син-таров Сента?

Все в зале, включая меня, Юко и даже Руэну ахнули. У Сатору задрожала рука, которой он держал гадальные кости. Он сделал попытку разжать ладонь, но не смог, и тут арантар, разом растерявший свое благодушие, рявкнул:

– Не смей отвечать!

Сатору посмотрел на арантара, потом на Торна, еле заметно выдохнул и все еще дрожащей рукой начал укладывать камни в мешочек. И тут подала голос Юко:

– А это правда, что геко-тар Фуманзоку отравил син-тара Сента?

Повисла тишина. Один из советников арантара шевельнулся, и Никко наклонил к нему голову. Тот что-то прошептал арантару на ухо. Никко кивнул советнику и сказал:

– Торн, я отвечу тебе вместо прорицателя. Правда ты услышишь немного не то, на что рассчитываешь.

Син-тар молча склонил голову, потом поднял глаза на правителя. Тот без улыбки продолжил:

– Я отнесусь к тебе как к будущему тару и преподам урок. Син-тар отвечает только за себя, а вот тар представляет свой народ. Что произойдёт, если мы отменим беспошлинную продажу для мелких торговцев из Ямата? Если будет повышен таможенный налог для крупных? Причем не только в Сента, но во все тарраны. Если мы изменим квоты на ввоз руды в пользу Дашими? Что скажут рудокопы? Не знаешь? Ты не знаешь, ты не подумал. А тар обязан это делать. Я не буду мстить тебе, мальчишка. Если станешь таром, мы вернемся к этому разговору.

Арантар встал с трона и вышел из зала.

***

– Да как ты посмел! Полоскать имя моего отца! Ты, мерзкий…

Мое запястье хрустнуло в хватке крепких пальцев, и в следующий миг я отлетела Атари на руки. Торн стоял напротив нас, опустив руки и глядя исподлобья.

– Убирайся с моих глаз или вылетишь в окно, – предупредил он.

– Не смей ей угрожать, – тихо проговорил Атари, отталкивая меня себе за спину. Его рука легла на рукоять меча.

– А иначе что? – Торн смотрел на моего жениха, будто впервые его видел. – Поднимешь меч на господина? Выбирай, кто ты. Верный слуга или жалкий подкаблучник?

– Выбирай, кто ты, – эхом отозвался Атари. – Будущий тар или мелочный тиран, проклятие для таррана Ямата?

– Смотри, как бы ты не проглотил эти слова вместе с языком. Немые слуги нынче в цене. Они не жалуются и не выдадут секреты господина.

– Торн, – шагнула вперед Руэна. – Успокойся.

– О, а ты хочешь помочь мне успокоиться? – он схватил оберегающую за плечо и рванул к себе, навис над ней, тяжело дыша в лицо. – Хотя бы на это ты годишься, Руэна? Убирайтесь к ёкаю под хвост, вы, двое! У нас с оберегающей будет приватный разговор, и он ей не понравится!

Руэна развела в стороны руки, как бы показывая – она не защищается.

– Ну, давай! Нагни меня, раз тебе так хочется! Мне ведь не привыкать. Ты будешь нежным, Торн? Таким нежным, каким был арантар, когда пихал свои аргументы тебе в глотку? Тебе же понравилось, признайся. Нам всем нравится, когда нас имеют те, кто стоит выше. Ты уже нагнул Юко и честь ее отца, нагнул Атари, который кровь проливал за твою сиятельную задницу. А что потом? Потом у тебя будет тарран, который можно будет иметь в любых позах, с утра до ночи. Мару прозвали Ловкой Наездницей, а как люди назовут тебя, син-тар?

В дверь постучали – резко и требовательно. Торн оттолкнул от себя Руэну и крикнул:

– Войдите!

Дверь распахнулась, и через порог шагнул человек в накидке гонца особой важности при дворе Сента. Торн шумно выдохнул и спросил ровным голосом:

– Что угодно мне передать благословенному арантару?

– Благословенному арантару угодно, чтобы рассвет застал син-тара Торна Ямата и его людей далеко за стенами Хеддо. Вам следует отправляться немедленно.

Свеча не успела бы сгореть полностью, когда мы покинули постоялый двор. Благо, собирать в дорогу было особо нечего. Меня трясло под мелким осенним дождем. Атари шел рядом, чуть придерживая меня под локоть. Напряжение уходило неохотно. В неверной пляске теней за нами до самых ворот скользили вооруженные силуэты. Благословенный арантар больше не потерпит непослушания.

Скрипнула калитка Северных ворот, выпуская нас из столицы в промозглую ночь. Мы сделали еще с полсотни шагов в молчании и остановились. В тишине было слышно, как где-то там, за холмами, бьется о скалы сердитый океан.

Торн медленно опустился на колени там где стоял, прямо в дорожную грязь.

– Самый лучший из таров – всего лишь дерьмо священной чайки без тех, кто предан ему. Я прошу прощения за всю ту грязь, что была мной сказана, – сказал он и уткнулся в землю лбом.

Не сговариваясь, мы с Атари опустились на колени перед ним. Руэна присела рядом с син-таром, осторожно подняла его за плечи и вытерла Торну лоб своим рукавом. Приблизила свое лицо к его, заглянула в глаза – и поцеловала, коротко и неистово, как в самый последний раз.

– Не обращай внимания, всего лишь бонус от Судьбоплетов за прохождение игрового уровня, – усмехнулась она, глядя в ошалевшие глаза Торна. – Вот теперь я верю, что ты станешь таром.

***

Столица Дашими – Кадзуки – проступила сквозь осенний туман. Дымка начала нехотя рассеиваться в лучах полуденного солнца, и из белёсых прядей вырос скальный выступ, на вершине которого, словно гнездо чайки, расположился замок тара Дашими. Стены из тёмного камня спускались к основанию и превращались в дикую породу у подножья, словно стекая в него. Потом дорога сделала поворот и замок скрылся за лесным массивом. На дороге встречалось всё больше людей. Конные, пешие, торговые обозы. Мой господин, словно стесняясь людей, пустил коня вдоль самого края дороги. Наверное, поэтому Торн не заметил, как один из путников остановился, завидев его, и долго смотрел на син-тара из-под капюшона. Странный, в длинных кожанных перчатках, с мечом за спиной. Он стоял на дороге и смотрел Торну вслед. Я развернул своего коня, чтобы узнать в чем дело, но Юко с Руэной начали останавливаться, оглядываясь на меня, и я передумал. Ну узнал человек син-тара, кому какое дело.

Торн выбрал постоялый двор на окраине. Не самый дешевый, клопов в постелях мы точно не найдем, но скромный. И взял один номер на всех, правда с тремя комнатами. Деньги утекали сквозь пальцы и новым взяться было неоткуда. Пока мы раскладывали свои немногочисленные пожитки, син-тар попросил нас не покидать постоялого двора, а сам пропал на весь день. К вечеру он ввалился в комнату, явно измотанный, сел на пол у камина и долго смотрел на огонь. Наконец поднял голову и посмотрел на нас. Мы замерли рядом в ожидании. Отсветы пламени плясали на наших лицах.

– Садитесь к огню. Давайте, двигайтесь поближе, – сказал Торн. – У нас много работы.

Меня направили на разведку первым. Я вспомнил короткой молитвой каму предков, попросил старых каму Кадзуки не гневаться и набросил поверх халата накидку с регалиями Ямата. Протянул пояс поверх и обернул вокруг талии еще раз. Ко мне подошла Юко. Она посмотрела мне в глаза, потом опустила голову, взяла концы пояса и аккуратно завершила узел. Юко кивнула мне и ушла в женскую комнату. Я проводил ее взглядом и вдруг понял, что не дышу. Я вздохнул и заметил, что Руэна и Торн смотрят на меня. Молча, без улыбки. Я еще раз вздохнул и направился к выходу. Улица встретила мелким дождём и ветром. Маленькая таверна приветливо качнула закопчённым желтым фонарём, из-за угла пахнуло мочой. Перед глазами мелькнула другая таверна, похожая, но я прогнал непрошеную мысль и толкнул дверь.

Я успел выпить всего три кружки кислого вина, когда услышал за правым плечом:

– Ты чувствуешь? Кажется, пахнуло птичьим дерьмом.

– Ну ещё бы, тут целая куча свалена прямо у стойки!

Я выдохнул и обернулся. Передо мной стояли двое крепких высоких дашимийца. Я посмотрел на них снизу вверх. В глазах обоих плескался океан вина и желание закончить вечер весельем. То, что нужно.

– А мне казалось, когда сидишь у священной чайки в подмышке, нюх напрочь отбивает, – с легким поклоном ответил я.

Хозяин заведения за моей спиной тихо вздохнул и начал прятать кружки под стойку. Меня выбросили на задний двор довольно быстро. Я отряхнулся и вошел снова. На этот раз им пришлось повозиться, и я успел основательно подпортить лицо одному и сбить с ног второго. К ним присоединились друзья и очень скоро я снова пропахал задний двор носом.

В третий раз я вернулся под одобрительный гул и вылетел наружу почти сразу, а на четвертый мне предложили выпить с ними.

Торн открыл мне дверь и демонстративно закрыл нос рукой.

– Господину син-тару угодно дождаться, пока я вымоюсь и протрезвею? – с поклоном спросил я.

– Выкладывай, что ты нарыл, потом почистишься и проспишься.

Я снял сандалии и сел у камина. Потер выбитое плечо и задрал штанину.

– Моему господину не будет слишком тяжело подать мне повязку? Опять кровь выступила.

Син-тар усмехнулся и вытащил из сумки полоску ткани.

– Ну, рассказывай.

– Торн, эта штука охраняется лучше, чем покои тара в брачную ночь.

– Но при этом любой желающий может увидеть святыню?

– И даже прикоснуться. Эта история, даже легенда, не очень популярна сейчас, всё-таки прошло почти шестьсот лет, но паломники приходят. За последней надеждой – умирающие, неизлечимо больные.

– Понятно, почему не популярна среди здоровых. Все эти болезни, смерти. Едва ли на полет стрелы найдётся желающий поприсутствовать. Хорошо. Как эта штука выглядит?

– Это костяное веретено размером с обычное. Статуи прорицателя и жреца держат его на ладонях.

– Почему они?

– Легенда гласит, что несколько сотен лет назад в Дашими пришла чума. Она пришла летом, с южных окраин…

Торн фыркнул.

– Оставь этот тон, Атари, давай к сути.

– Хорошо. Дашимийцы считают, что артефакт помог защитить тарран от гибели. Веретено создали прорицатель и жрец, оно смогло поменять нить судьбы и чума отступила.

– Оно охраняется?

– Конечно. Сама пагода на территории замка тара. Это уже исключает возможность вооруженного нападения. Стража, – я пожал плечами.

В комнату без стука вошла оберегающая. Торн кивнул ей и указал место рядом. Пока Руэна усаживалась, син-тар продолжил:

– В самой пагоде как с охраной?

– Тут я мало что узнал, но… – начал я.

– Но кое-что узнала я, – встряла оберегающая. – Четверо монахов. Они не столько занимаются обрядами, сколько защитой веретена.

– Защитой? Монахи?

– Да. Мне сказали, что они какие-то Чинзано, – она хихикнула и почему-то добавила – Ва бене.

На мгновение я вспомнил прежнюю Руэну.

– Чисана мори, – удивлённо поднял брови Торн. – Серьёзно?

– Да, именно так. Но в чём проблема, оружие в пагоде запрещено, да и жрецы едва ли опасные противники…

– Конечно, если это не монахи из монастыря Чисана мори! Их там целых четверо?

– И что с того? Напоминаю – жрецы!

– О, это уникальный случай. Монастырь Чисана мори рассылал своих проповедников по всему таррану, и они часто попадали в переплёт. Недружелюбные селяне, бандиты на дороге, – тут Торн усмехнулся. – Нам ли не знать! В общем, они стали тренироваться.

– Жрецы? – все еще недоверчиво переспросила Руэна.

– Монахи. Защита жизни без оружия и без членовредительства.

– И они добились успеха в этом, – заметил я. – Мы с друзьями как-то выследили одного из них на дороге. Я потом месяц сидеть не мог.

– Я тоже, – буркнул Торн. – Их, видимо, специально тренируют для таких случаев. А зачем охрана в пагоде? Туда же одни калеки ходят.

Оберегающая криво усмехнулась:

– Когда люди доходят до края и даже заглядывают за него, от них можно ожидать чего угодно.

– Я понимаю, Руэна, – сказал Торн. – Действительно понимаю. Вы хорошо поработали. Нам нужно дождаться Юко.

***

О будущий камень мечей я споткнулась по дороге в Зал прорицателей. Едва не растянулась на брусчатке, одному из камешков которой надоело лежать среди товарищей. Вот он и выставил острый бок прямо под ногу одной будущей прорицательнице. Я под нос помянула ёкая. Иногда судьба нас поджидает в самых неожиданных местах и норовит поставить подножку.

Камень был темно-серым – младший брат скалы, на которой возвышается замок тара Дашими. Зная, где стоит замок правителя, любой прорицатель найдет местный Зал даже в незнакомом городе. Просто иди строго на восток от чертогов тара, и очень скоро упрешься аккурат в нужное здание. Восток традиционно считается самым благоприятным направлением.

Ну а если вдруг потерялся в сторонах света, то можно еще проще. Спроси у любого прохожего, и он укажет дорогу. В Зал то и дело заглядывают те, кому нужен ответ от прорицателя. Так что весь город знает, куда отправиться в случае нужды.

Я шла и вертела камень в руках. В другой день я бы, наверное, с любопытством крутила головой по сторонам – когда еще побываю в Кадзуки. Но настроения разглядывать город не было. Лучше уж смотреть под ноги, с местной коварной брусчаткой. А вот будущий камень мечей мне подвернулся очень кстати. Я как раз раздумывала, какую роль выбрать для появления среди прорицателей Дашими? Юной ученицы, ищущей знаний? Или обиженной дочери опального старшего прорицателя Сента?

Я присела на скамейку у ворот зала, собираясь с мыслями. Как повернуть разговор на нужную Торну тему?

– Зря сидишь, – прозвучал у меня над ухом чей-то сварливый голос. – Иди откуда пришла.

Я удивлённо подняла взгляд. Надо мной возвышалась широкоплечая женщина в вышитом бордовом халате, с хризантемой в волосах. Я на всякий случай потрогала свою – она была на месте. Мгновение – и я уже стою перед прорицательницей и смотрю ей в глаза.

– По какому праву ты гонишь меня? – спросила я холодно. – Или в Дашими забыли, что Зал прорицателей открыт для всех?

– А ты наглее прочих, – сощурилась прорицательница. – Не просишь, а сразу требуешь.

– Ничего я не требую, – огрызнулась я. – Хотя нет, требую. Позови мне старшего в вашем зале на пару слов. Я ему напомню законы гостеприимства.

– Старшего ей, – презрительно огрызнулась женщина. – Убирайся!

– Я сказала позови! – мне начинало казаться, что я в каком-то дурном балагане.

– Я старшая прорицательница этого зала. Вон.

– Я доложу старшему прорицателю Сента, когда вернусь домой. Пусть знает, что в подмышке плевали на обычаи братства прорицателей, – название родного таррана само прыгнуло на язык.

– Сента? Не смеши меня! По наглым глазам вижу, что ты из Ямата!

На мгновение я потеряла дар речи. У меня что, на лбу написано, что мне предсказано выйти замуж за Атари?!

– Сама отправляйся в эту задницу!

– О, да ты ради своей цели готова оскорбить родной тарран!

– Да какой цели, ёкай тебя сожри? – заорала я, и проходивший мимо торговец пирожками шарахнулся в сторону.

– Очередь расписана на год вперёд, ясно тебе? Сама запомни и своим передай, – как будто не заметив моей вспышки, прорицательница отвернулась было, чтобы уходить.

– Стоять! – я схватила ее за бордовый рукав.

Она повернулась – лицо перекошено гневом.

– Я не знаю, отчего спятила ваша старшая прорицательница перед тем как помереть вместе с таром, – прошипела женщина мне в лицо. – Какие секреты она хотела выведать, отправив прорицателей Ямата проситься в очередь первого броска… Но зарубите себе на носу, мы не допустим туда чужих. Это честь!

– Ты бредишь!

– Только те, кто родился в Дашими, стережет судьбу веретена!

– Этой костяной палки в вашей пагоде? Да кому она сдалась? – я почувствовала себя собакой, учуявшей верный след.

– Моя очередь придет через пятьдесят восемь дней, и если я увижу в броске камней опасность для веретена, тар усилит стражу, – вид у прорицательницы был такой, будто она меня обыграла. – Моя очередь придет через пятьдесят восемь дней на рассвете, а твоя не придет никогда.

Я повернулась к ней и сжала кулаки…

***

– Ну что, Атари, – усмехнулся Торн. – Как в старые добрые времена. Синяя ли ждёт нас!

– Конечно, господин, – скривился в ответ я. – Я уже предвкушаю завтрашнее утро.

Син-тар выставил вверх указательный палец, словно обнаженный меч, потом указал им на вывеску таверны «Сокровище Дашими» и провозгласил:

– Идём, нас ждут приключения!

– Побойся каму, Торн, да мы из них не вылезаем!

Син-тар покачнулся и со словами «какой ты скучный» направился внутрь. Я догнал его, уже привычным усилием погасил непрошеные воспоминания о совсем недавних событиях, сел за столик и принял в руки кружку. Отхлебнул. Торн уже хохотал с каким-то новым знакомым. Тот был представителен и важен на вид. Не меньше управляющего тарскими конюшнями, думаю. Уж больно характерный смех.

– И вот, представляешь, Коджи, – тем временем травил байку Торн. – Этот придурок хватает тарский меч и сигает в окно.

– Аха-ха-кха, – отозвался «конюх». – И что сделал тар Ямата?

– Ну а сам-то как думаешь? Что бы сделал тар Дашими? – заплетающимся языком спросил син-тар.

– Ооо, для начала бы вор долго страдал. Наш тар относится к таким вещам серьезно. А потом бедолаге бы меч в горло засунули. Если не куда похуже.

Торн криво усмехнулся.

– Представляю. А если бы его не поймали?

– Поймали бы, – поднял ладонь Коджи. – Если нужно, за границей таррана. Достали бы из нор рудокопов, да хоть бы и со дна океана. Нельзя оставить безнаказанным оскорбление святынь… Святые для каждого дашимийца вещи неприкосновенны!

– Так давай выпьем за дашимийцев и их святыни!

– За ёкай ее возьми, подмышку священной чайки, – поднял кружку Коджи.

Пока Торн развлекался, я потягивал вино и разглядывал сидящих в зале. Веселые и грустные, уже совсем пьяные и чуть под мухой. Белые халаты, черные, даже сиреневые. И тут мой взгляд уперся в мужчину, сидящего в самом дальнем от нас углу. Крепкий, высокий. Спутанные волосы, давно не встречавшиеся с костяным гребнем. Красное, покрытое бордовыми буграми лицо. Серая потертая накидка на плечах. Он казался бы белой вороной в этом трактире, если бы не высокий кувшин с дорогим вином на его столике. Кого-то он мне смутно напомнил. Мужчина протянул руку в кожаной перчатке к кувшину и аккуратно налил вино в кружку. Отхлебнул из неё и повернул голову в мою сторону. Я судорожно вздохнул и схватил Торна за руку.

Син-тар еле заметно поморщился и чуть наклонился ко мне.

– Что?

– Господин, – ответил я холодным, спокойным голосом. – Тут Готар…

Син-тар улыбнулся Коджи, поднялся из-за стола и с легким поклоном направился к выходу. В его движениях не было даже намека на опьянение. Я вышел следом. Мы постояли у ворот таверны. Торн разглядывал верхушки домов, я поглядывал по сторонам. Ночь в Дашими пахла прокисшим вином, прелой листвой и ветром с гор. Сзади скрипнула дверь. Мы переглянулись с Торном, но поворачиваться не стали. Гравий прохрустел под сапогами и затих сразу за нами.

– Добро пожаловать в мир живых, Торн.

– Ты тоже не похож на каму, Готар. Я рад…

– Что ты делаешь в Дашими, брат?

– Меня привела сюда воля отца. А ты?

– То же самое. Ты надолго здесь? – спросил мой господин.

– Надо посетить тронный зал и назад.

– А я только посмотрю на достопримечательности. Говорят, здесь потрясающей красоты древние храмы.

Они помолчали. Торн оглянулся на мгновение и отвернулся.

– Твоя мнимая гибель дорого тебе обошлась, брат.

– А твоя прошла бесследно, как я смотрю, – заметил Готар.

– Не все раны видны.

– Не все намерения очевидны.

Я почувствовал себя лишним. Жаль, что нельзя было исчезнуть с этой семейной встречи.

– Что ты хочешь этим сказать? – поднял брови Торн.

– Наш старик-отец отправил меня зачерпнуть воды из Большого ёкая. В Долине сердитых каму нет источника крупнее. И нет опаснее. Он изрыгает свою злость внезапно. Именно в нем я и искупался. И знаешь, что?

– Что?

– Я сделал это не по своей воле. Меня туда столкнули.

Мой господин долго молчал, потом повернулся к брату.

– Я понимаю, что ты хочешь сказать, Готар. Но это не я.

– Ну конечно!

– Не я и не мои люди. На меня самого нападали, и не один раз.

– Да, как ты уже сказал, не все раны видны. Ты должен знать, что главная рана не на моих руках. Это нападение ранило меня глубже. Для чего ты здесь? Хочешь завершить дело? Ну же, я один и без оружия. Прошу…

Я не выдержал, шепотом проговорил короткую молитву, обернулся и столкнулся с яростным блеском глаз Готара.

– Атари, мой маленький неловкий друг, как ты вырос, – сказал он.

Я поклонился и ответил:

– Господин син-тар слишком добр ко мне. Странно, что при всей его доброте он не хочет видеть очевидных вещей.

– Следовать за господином делом и словом – доблесть для слуги, – улыбнулся Готар.

Фонарь бросил на его лицо желтоватый отблеск, превращая его в уродливую маску, а улыбку в оскал.

– Только не поворачивайся к Торну спиной, Атари. Можешь пожалеть.

***

– Представляете, с трудом удержалась от того, чтобы ей врезать, – продолжала Юко. – Еле удержалась и не вцепилась в неё. Немыслимо! Задание не выполнить. Никак…

– Может, придумаем обходной маневр как у рудокопов? – предложил Атари.

– Хм, – Руэна в очередной раз посмотрела на свиток и зачитала вслух. – «Сын мой! Тар – это не только доблесть и сила, иногда нужно действовать незаметно, против правил. Следующее задание требует действовать в тени, но не бросить тень на себя. Укради святыню таррана».

– Отец точно решил избавиться от меня, – мрачно заметил Торн.

– Похоже на то, – согласилась Руэна. – Я не вижу, какая хитрость поможет. Что будем делать, син-тар? Может, выберем другой тарран?

– Нет. Если нас поймают здесь, это не сделает отношения между нашими тарранами хуже. Их уже не испортить. А вот дружественный тарран можно оттолкнуть.

Син-тар встал и начал ходить по комнате.

– Позвольте я подытожу все, что нам удалось выяснить. Пагода веретена на территории тарского замка. Ночью охраняется снаружи замка и внутри стражей. В самой пагоде наверняка ночует один из монахов, а то и двое. Днём там толпа народу, в основном больные и калеки, так что не подобраться, да и монахов аж четверо.

– Прорицатели, – напомнила я.

– М-да, прорицатели ежедневно бросают камни, чтобы узнать, не попытаются ли сегодня навредить святыне. Не украдут ли. И в этом случае охрана будет усилена.

– И что из этого следует? – спросила Руэна.

– То, что веретено украсть невозможно, – усмехнулся Торн. – Но у меня есть идея…

Я проснулась задолго до рассвета. Мысленно повторила указания син-тара и попыталась снова уснуть. Но сон не шел. Так я и проворочалась, пока за окнами не начало светлеть. За дверью тихо скрипнула половица. Кто-то как и я коротал последние часы до рассвета не сомкнув глаз. Я села на тонком мате, который в местных постоялых дворах заменял кровать, и заметила, что Руэна разглядывает потолок.

– Думаешь о сегодняшнем дне? – спросила я.

– Нет, – с лёгкой улыбкой ответила оберегающая. – В очередной раз удивляюсь превратностям судьбы.

– Ты же и есть судьба.

– Нет, Юко, я не судьба, а удача! Нам пора. Нас ждут великие дела.

Я спустилась на первый этаж постоялого двора. Клюющая носом служанка подскочила, когда я тронула ее за плечо.

– Госпожа, простите, я не спала, просто на секунду закрыла глаза. Что вам угодно?

– Где у вас в Кадзуки находится гильдия наёмников?

Мой господин достал тюк с одеждой и бросил к моим ногам.

– Ну что, Атари, послужим во славу тара Дашими? – спросил он, криво усмехаясь.

– Как угодно господину десятнику, – буркнул я и начал переодеваться в белый халат. Внутренне поморщившись надел накидку с регалиями Дашими и опоясался мечом.

Торн беззаботно грыз яблоко и рассматривал ранних прохожих в окно.

– Как ты думаешь, каким будет следующее задание?

– Аран с неба достать и намазать козьим сыром, – пожав плечами ответил я. – Ну что, идем?

На улице нас встретил ухмыляющийся Коджи. Наш недавний собутыльник, в действительности, конечно, не имевший отношения к конюшне, а вовсе даже троюродный родственник тара и сын хранителя печати, тоже обрядился в одежду стражника. Он раскрыл руки для обьятий.

– Торн, Атари, ну что, приключения ждут?

Син-тар обнял Коджи в ответ.

– Дружище, я всегда мечтал побыть простым стражником, – Торн хмыкнул и добавил громким шепотом. – А потом мы наведаемся к веселым сёстрам.

Коджи многозначительно кивнул, похлопал син-тара по плечу.

– Всё самое лучшее для моего друга.

Солнце карабкалось вверх, цепляясь за гребни крыш, а мы пересекали улицы торопливым шагом.

– Скорее, – торопил нас Коджи. – Нам нужно успеть до развода. А то ничего не получится.

Но тут впереди замаячили ворота крепости, и мы наконец сбавили шаг. Перед ними скучали стражники в ожидании начальника караула.

– Фух, успели, – сказал Коджи. Поздоровался со стражником, на накидке которого блеснули серебром знаки отличия сотника. При рукопожатии в ладони мелькнула золотая монета и сотник махнул рукой, пропуская нас на площадь перед воротами.

Ворота открылись, пропуская нас внутрь.

– А что если я собираюсь на тара покуситься? – шепотом спросил син-тар.

– Так себе шутка, Торн, но нас все равно не пустят в замок на скале, мы охраняем тарский двор. Здесь ты можешь покушаться только на жрецов.

Четверо мордоворотов растолкали толпу у входа, давай мне свободный проход. Наёмники меня нервировали. Но Торн высказался совершенно определенно, так что я в очередной раз зябко повела плечами и вошла в пагоду веретена. На меня уставились несколько сотен глаз. Люди жались к стенам, пропуская нас с охраной. Старые и молодые, все в основном небогатые, судя по состоянию одежды. Многие едва стояли на ногах. Некоторых принесли на носилках. Где-то в середине этой толпы я заметила Руэну. Та плюнула в пол, глядя на меня, и отвернулась. У входа во внутренний зал меня с поклоном встретил жрец.

– Почему они с такой ненавистью смотрят на меня? – спросила я.

– Достойная госпожа может не беспокоиться о них.

– И всё-таки, почему?

– Очередь к веретену расписана на много дней вперёд, они дождались своей и могут не попасть из-за этой задержки. Из-за того, что вы сделали взнос в казну пагоды. Из-за вас.

– Подумаешь, один день, – фыркнула я.

– Здесь много больных, у некоторых может не быть этого дня, – мягко ответил жрец и повел ладонью, пропуская меня с эскортом во внутренний зал.