Текст книги "Солдат (СИ)"

Автор книги: Александр Башибузук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

– Ты что себе позволяешь, тварь?! – звенел ледяной голос. – Я тебя собственными руками разорву, сучка, если Ваня не вернется!!! Молчать! Молчать, я сказала! В глаза смотри!

Девушка жалобно всхлипывала, щурилась, вздрагивала всем телом при каждом ударе, но лицо не убирала.

Остальные стояли молча, но по их лицам было понятно, что они сами не прочь вцепиться несчастной в лицо когтями.

«Да ну нахер?.. – Ваня не поверил своим глазам. – Стоп? Откуда она здесь взялась? Ее же разнесло нахрен… Так, надо пересчитать… один, два, три, четыре, пять, шесть… Варвара Сергеевна – седьмая. Машка – восьмая. Все точно! Су-у-ука, живая!!!»

Глава 10

При виде Ивана, на лицах женщин расплылись счастливые улыбки, даже Хусаинова перестала всхлипывать.

Но сразу же все они сделали вид, что ничего не случилось. Только Варвара Сергеевна, все еще зло кривила лицо.

Ваня тоже сначала решил, что не стоит придавать инциденту значение, но потом передумал. Быстро подошел к женщинам и строго поинтересовался у опоздавшей девушки.

– Почему задержались?

– Я споткнулась, упала… – хныкнула Хусаинова. – А потом рвануло, я испугалась…

– Обычная расхлябанность, – резко прервала ее Елистратова. – Думаю, больше не повторится. Да, санинструктор Хусаинова?

– Да-да, – больше не повторится, – испуганно косясь на Варвару Сергеевну, зашептала девушка.

Ваня кивнул и прислушался. Стрельба со стороны оставшегося позади госпиталя все еще продолжалась, но она начала смещаться западней и разделилась на несколько очагов.

В памяти вдруг мелькнул однорукий командир с наганом. Ваня стало немного стыдно, где-то в глубине души мелькнуло желание вернуться и помочь своим, но он быстро справился с собой и указал рукой направление.

– Идем – туда. Я первый, за мной, на расстоянии десяти метров, военврач второго ранга Елистратова, замыкающая… – он быстро провел взглядом по личному составу, – военфельдшер Курицына. Идем быстро, но бежать не надо. Смотрите под ноги. Если что случится, оповещайте меня по цепочке, но ни в коем случае не кричите. Все понятно? Выдвигаемся…

Иван поправил ремень автомата на плече и быстрым шагом пошел вперед. Пройти предстояло всего около восьми километров. На первый взгляд немного, но Ваня, как заядлый охотник, прекрасно представлял, что восемь километров по крайне пересеченной местности, ни имеют ничего общего с прогулкой в городском парке. Особенно для пожилых женщин и тогда, когда вокруг шныряют немецкие разведгруппы.

Женщины быстро выстроились в короткую цепочку и молча пошли за ним. Но уже через полсотни метров, сверху послышался топот и треск кустов, а потом, по склону оврага, прямо Ивану под ноги съехал… санинструктор Салманов. В одной руке он держал лямку санитарную сумку, а второй – ремень короткого карабина, волочащегося за ним по глине.

Ваня машинально перекинул автомат вперед и сбросил с предохранительной выемки затвор.

При виде Ивана, потное и красное лицо санинструктора исказилось в жалобной, удивленной гримасе, санинструктор быстро заработал ногами, отползая на заднице назад, но уперся спиной в замшелый валун и перепугано забормотал:

– Не надо, пожалуйста… я же не знал, не знал… ну не стреляй… я же не знал, что ты такой секретный… не убиваа-а-ай…

Салманов закрыл лицо локтем.

– Вставай… – Иван протянул санинструктору руку.

– Что? – Салманов быстро заморгал. – Зачем?

– Вставай, говорю, или бросить тебя нахрен? – прошипел Ваня, выходя из себя. Тащить за собой еще и санинструктора не улыбалось, но оставить его здесь Иван просто не смог.

– Я не хочу в плен… не бросай меня, сражаться буду… да, буду…

– Да вставай же ты… – Иван вздернул Салманова за шиворот и подтолкнул в сторону появившейся позади Варвары Сергеевны. – Отстанешь, пристрелю. И присматривай за женщинами.

Елистратова согласно кивнула Ване и показала санинструктору пальцем назад.

Салманов согнулся как побитый пес и шмыгнул за спину военврача.

Иван сверился с компасом, вмонтированным в трофейный планшет и пошагал дальше. Сам он мог поддерживать гораздо быстрый темп, но обоснованно опасался, что женщины очень скоро выдохнутся, поэтому не спешил.

За час удалось пройти больше полутора километра, но медики ощутимо сдали. Более-менее бодро выглядели только Курицына и Елистратова. А еще удивил Салманов, санинструктор пер как лось, даже несмотря на то, что забрал поклажу у пожилых врачей.

Очень скоро овраг стал шире, но его дно затягивало неглубокое, но вязкое болото. Темп передвижения сразу снизился до минимума, вдобавок на людей накинулись орды озверевшего гнуса, что тоже не добавило скорости.

Ваня ругнулся и объявил привал, загнав личный состав на густо поросший молодыми сосенками продолговатый островок, а сам открыл планшет и вытащил карту.

Определить свое местоположение удалось с большим трудом, да и то очень примерно. Судя по карте, до реки Полисти, по берегу которой предстояло подниматься вверх по течению, оставалось три или четыре, а может даже целых пять километров, точней Ваня не смог высчитать. Но вот клятого ручья, о котором говорил Селиверстов, на карте не было вовсе, вместо него была обозначена сплошная болотистая местность.

Сравнительно рядом проходила проселочная дорога, даже несколько дорог, но Ваня побаивался, что по ним уже вовсю гуляют немцы.

– Сука… – с чувством выругался Иван, размазывая рукавом грязь на лице. – Идти дальше по болоту? Так мы до Полисти еще пару суток будем добираться. Если не больше. Или вообще, потонем, нахрен. Гребаный майор, сраное болото, чертовы бабы, чтоб вам…

Он посмотрел на лежащих пластом женщин и вовсе приуныл. Ни о каком марш-броске даже мечтать не стоило.

– Вань, слышь… – увидев, что Иван смотрит в его сторону, к нему на корточках подобрался Салманов. – Слышь, Вань, ты уж прости меня Христа ради. Не держи зла, а? Бес попутал. Сам знаешь, как не жрать столько…

– Отвали, не до тебя сейчас, – Ваня с трудом подавил желание ткнуть кулаком в скошенный подбородок санинструктора. Зла на санинструктора он не держал, но его покрытая грязью рожа почему-то дико раздражала.

– Дык я вот о чем… – Салманов виновато улыбнулся. – Давай я путь разведаю. А? Мне не трудно. Я к болотам привыкший, куда хошь пройду. А бабы… – он стрельнул взглядом на женщин и тут же поправился. – А врачихи пусть чутка отдохнут. Видишь, слабые совсем. Тутай ветерок, гнус сносит, полегче. Да и сухо.

Ваня немного поколебался и отрицательно мотнул головой.

– Давай, позже.

– Позже так позже, – покладисто закивал санинструктор. – Ты только скажи. Я всегда готов.

И убрался обратно.

Но остаться одному у Ивана не получилось, место Салманова заняла военврач Елистратова. Грязная и вымотанная, точно так же, как и все, она все равно, каким-то волшебным образом выглядела лучше, чем остальные.

– Люди сильно истощены, – тихо сказала она. – Последние три дня нам выдавали только хлебные крошки. По болоту они далеко не уйдут. Надо либо выбираться на сухую местность, либо дать им возможность поесть и отдохнуть немного. Пару часов, не больше. Этого хватит.

Ваня покосился на медиков, немного помедлил и кивнул.

– Пусть поедят, только немного. Но через час пойдем дальше. Завтра к обеду мы должны быть на КП, если задержимся дольше – наши уйдут. Я схожу, посмотрю, что там впереди, а вы пока оставайтесь здесь. Только тихо и не разводите огня.

– Спасибо… – Елистратова в первый раз за то время, что Ваня был с ней знаком, улыбнулась.

Иван подождал, пока она уйдет и окликнул Салманова.

– Идем, прогуляемся.

Тот с готовностью вскочил.

– Конечно, идем. Только надо шесты себе вырезать, дорогу торить. Можно в бочаге потонуть…

За шестами дело не стало, из болота торчало несколько тонких сосенок, санинструктор выдернул их, попросил у Вани нож и ловко обрубил веточки с чахлыми корнями.

– Я к болотам привыкший, – бодро бухтел он. – У нас под Вологдой знаешь их сколько. Да какие, дна нет, бездонные, сущая пропасть. Одно место так и называют, Чертова пропасть. Ну вот, готово, держи. Смотри как я делаю и повторяй. Да след в след иди…

Когда Ваня с Салмановым сошли с островка, к ним неожиданно метнулась одна из медсестер, Вика Иванова, маленькая и хрупкая девушка, с кукольным личиком, чем-то напоминающая Ване сказочную Дюймовочку.

– Возьмите меня с собой, – жалобно попросила она. – Я не устала, совсем не устала. Возьмите, пожалуйста. Я пригожусь, буду делать, что скажете…

– Мы скоро вернемся, отдохни пока, – мягко ответил Иван.

– Ну пожалуйста, пожалуйста-а-а!!! – Вика неожиданно упала на колени, мертвой хваткой вцепилась Ване в ногу и громко зарыдала. – Возьми-и-и-те меняя-я, не оставляйте…

Ваня сначала растерялся, но потом сообразил: девчонка просто подумала, что ее бросают.

– Мы вернемся, – он попытался отодрать ее от себя. – Обязательно вернемся, не бойся, обещаю…

Неизвестно, чем бы все закончилась, медсестра начала биться в настоящей истерике, но тут подоспела Елистратова, оторвала Вику от Ивана и ласково шепча ей что-то на ухо, увела с собой.

Ваня даже рот открыл от удивления: при появлении Варвары Сергеевны, он подумал, что та немедленно отлупит и эту медсестру.

Впрочем, особо удивляться было некогда, он развернулся и пошел за Салмановым.

Санинструктор не обманул, по болоту он шел словно по мощеной дороге, Иван даже начал отставать от него.

– Бояться я стал… – негромко бормотал Салманов. – Стой… вот здесь обойти надобно. Ага… О чем я? Так-то ничего, даже в атаку ходил, под обстрелом был не раз… опять же, раненых вытаскивал… но вот… не так давно… Господи, как вспомню, так и вздрагиваю. Разведчики наши нашли бойца одного на хуторе заброшенном, живой еще был… немчура его на кол от плетня посадила. Висит, глазами лупает и молчит. А в глазах у него такое, что кровь в жилах стынет. Я всякого повидал, но тут меня словно молнией шарахнуло, вот с тех пор и боюсь плена. Пуще смерти боюсь. До усрачки боюсь. Прямо руки трусятся. А когда начальник сказал, мол, останемся с больными… не смог я, просто не смог. Сначала согласился, а потом побежал…

Иван слушал молча и ломал голову на тем, как так случилось, что в двадцать первом веке нашлись люди, которые пытаются обелить гитлеровцев. А еще, ему было очень стыдно за то, что он сам поддался и поверил этим гнидам.

– Знаешь, что, Вань, дай мне гранату! – Салманов вдруг остановился и обернулся к Ване. – У тебя же есть? Дай, мне очень надо. Только не эту германскую колотушку, а маленькую, нашу, ну, круглую, такую. Чтобы спрятать можно было. Ты не подумай, чего плохого. Ежели попаду в плен, рвану, чтобы с собой немчуру забрать. Чтобы, значитца, не смогли надо мной измываться. Ну дай…

– Позже дам, – пообещал Ваня. Не то, чтобы он не доверял Салманову, но все еще относился к санинструктору настороженно. Если бы хотел, сам бы уже давно нашел себе гранату.

– Не веришь? – обиделся санинструктор. – Э-эх, не веришь, а я ведь серьезно…

– Да верю я, чтоб тебя… – вспылил Иван. – Сказал позже, значит позже. В сидор просто лезть надо…

– Ты тока не обмани! Не обманешь, Вань? – Салманов расплылся в доверчивой улыбке. – Вот, теперь я спокойный. Та-а-ак… ну вот, говорил же, выйдем…

Болото очень скоро пошло на убыль, а через несколько десятков метров, они вышли на сухое место. Воздух стал свежим, а вездесущий гнус, наконец, отвязался.

– Блядь… – с чувством выругался Ваня, скручивая крышку с фляги. – Гребанное болото…

– Ты посиди, посиди, отдохни, а я пошатаю в округе, может на дорогу набреду, – Салманов рванул между деревьев.

Ваня хотел его остановить, но потом передумал. Почему бы и нет, может и найдет.

Плеснув на руки воды из фляги, он оттер лицо, потом снял сапоги и принялся выжимать мокрые портянки. Справившись, сжевал пару галет, а потом, вдруг, спохватился и пошел за санинструктором. Ивану отчего-то показалось, что тот сбежал и скоро приведет немцев.

И не удивился, когда ветерок принес обрывок разговора на немецком языке.

– Господин унтершарфюрер, мы русского поймали, пытался скрыться, сволочь…

– Тащите его сюда, живее…

– Твою мать!!! – сквозь зубы выругался Ваня. – Этого еще не хватало…

Сначала он хотел сбежать, но потом пригнулся и, прячась за деревьями, трусцой побежал в ту сторону, откуда доносился разговор. Зачем, он сам толком не понимал, возможно из-за того, что ему показалось подлым бросать Салманова в беде.

За густыми зарослями дикой малины Иван упал на колени и дальше пополз по-пластунски. Сразу получалось не очень, но очень скоро Ваня приноровился и пополз быстрее.

Опять послышался разговор.

– Где остальные? Эй, русская свинья, я тебя на немецком языке спрашиваю…

– Вилли, ты дебил? Он же тебя не понимает…

– Блядь… – Ваня стиснул зубы, плотно прижался к земле и быстрей заработал локтями. Проскочив еще с десяток метров, он остановился, переждал пока сердце слегка успокоится и раздвинул пушистые стебли.

На небольшой полянке рядом с проселочной дорогой, у полуразвалившихся стожков прелого сена, стоял угловатый колесный броневик Sd.Kfz. 222[19]19
  Leichter Panzerspähwagen (2 cm), Sd.Kfz. 222 – германский лёгкий бронеавтомобиль 1930-х годов. Разработан фирмой Eisenwerken Weserhütte в середине 1930-х годов на роль разведывательной или штабной машины. Машина была вооружена 20-мм автоматической пушкой KwK 30 и пулемётом MG 34, установленными в десятигранной открытой сверху башне.


[Закрыть], на борту которого чернел стилизованный щит с немецкой буквой «Z»[20]20
  Вольфсангель (рунический знак) – эмблема 4-й полицейской моторизированной дивизии СС.


[Закрыть] с перекладинкой на ножке.

Салманова обступили весело гоготавшие немецкие солдаты в касках и маскировочных куртках. Санинструктор молчал и только растерянно оглядывался. Его карабин все еще висел на плече, но он даже не пытался снять его.

– Почему он еще вооружен? – из-за броневика вышел офицер в фуражке. – Обершутце[21]21
  старший стрелок, обершутце (нем. Oberschütze) – воинское звание СС, использовавшееся в формированиях Ваффен-СС с 1940 года по 1945 год.


[Закрыть] Краузе, я вас спрашиваю?

– Виноват, господин унтершарфюрер[22]22
  Унтершарфюрер (нем. Unterscharführer) – звание в СС, которое существовало с 1934 по 1945 год. Соответствовало званию унтер-офицер в вермахте.


[Закрыть]! – один из солдат сдернул с Салманова карабин, а потом ловко подбил ему ногу, поставив на колени.

– Немецкого языка не понимает, господин унтершарфюрер, – угодливо доложился второй. – Или делает вид, что не понимает. Прикажете разговорить? Даю слово, через пару минут расскажет все, что знает и не знает!

Офицер обернулся и властно бросил солдату в граненой башне броневика.

– Повнимательней, Кемпке, неподалеку могут быть еще русские. Где-то здесь пытается скрыться штаб русского командующего армией. – Потом он ткнул пальцем в грудь Салманову и на неплохом русском языке поинтересовался у него. – Где твой командир? Мы знать, что он есть рядом. Говорить, если хотеть жить!

– Не… не знаю… – санинструктор быстро замотал головой. – Я сам здесь… никого больше нет… честно, я сам… заблудился…

Ваня стиснул зубы от злости на самого себя. Он успел подумать, что Салманов сразу все выдаст.

Немецкий офицер разочарованно хмыкнул и жестом что-то приказал одному из солдат.

Тот сразу же двинул прикладом винтовки санинструктора по шее. Салманов громко охнул и растянулся на земле.

– Я тебе повторять вопрос, – офицер лениво пнул его сапогом. – Где твой генерал?

– Не знаю… – тихо завыл санинструктор. – Я сам… отбился от своих, пожалуйста, не надо…

– Это бесполезно – эти русские фанатики не понимают доброго отношения, – немец презрительно хмыкнул и бросил солдатам. – Он ваш, только заткните ему рот, чтобы не орал. Развлекитесь, все равно нам придется здесь ждать группу Хортсмана, а русские уже давно сбежали к По… Польесте… Черт бы побрал эти русские названия! Кох, Вебер, займите на всякий случай позиции в полусотне метров выше по дороге. Шуппе, Зеедорф – вы отойдите левее.

Несколько солдат отбежали от броневика, остальные весело похохатывая, склонились над санинструктором.

Салманов обреченно взвыл.

Ваня потянул из-за пояса гранату, но сразу отдернул руку и вцепился зубами себе в предплечье.

«Ну что тебе стоило… – зло думал он, матеря себя последними словами. – Что тебе стоило дать ему гранату, бесчувственная ты, скотина! Ублюдок, жалко тебе было?..»

Воздух рванул вопль санинструктора, перешедший в сдавленное мычание…

Глава 11

– Вилли, придурок, наступи этой русской свинье на локоть…

– Дерьмо, он дергается как припадочный…

– Недочеловек, они понимают только боль…

– А-а-а-аа, не на-а-адо-о, пожалуйста, а-а-а-а!!!

– Да заткните же ему пасть!!!

– Корнелиус, проткни ему штыком ногу…

– Я давно хотел попробовать снять скальп, как делают краснозадые в Америке…

– Так что тебе мешает?

– А-а-а-а-аа…

Ваня искусал руку до крови от бессильной ярости, прекрасно понимая, что ничем не может помочь Салманову. Он лежал всего в тридцати метрах от броневика, но для того, чтобы добросить гранату, пришлось бы встать, и немцы обязательно заметили бы его. И даже если бы не заметили, положить всех с большой вероятностью не получилось бы. Опять же, оставался стрелок в башне броневика и мотоциклисты неподалеку. Против автоматической пушки и пулеметов, шансы выжить выходили очень призрачными.

Погибнуть Ваня не боялся, по-прежнему считая, что смерть вернет его обратно в родную эпоху, но при этом, четко осознавал, что женщины медики без него не выживут.

Вспомнились слова Сани Симонова: «Я до хера чего видел. Видел, как детишек и баб в овине сожгли, видел, как наших пленных расстреливали. Сука, как в тире, десятками. Рядом был, своими глазами, блядь, видел. И ничего сделать не мог, понимаешь? Не мог, блядь!!!»

– И я не могу… – одними губами шептал Ваня. – Не могу, прости, прости меня…

Салманов надрывно ревел, судорожно дергая ногами, гитлеровцы глумливо хохотали.

Голову от дикого напряжения пронзила боль, сердце стучало как гигантский барабан, Ваня почувствовал, что теряет контроль над собой.

– Да что вы там возитесь, бездельники? – оберштурмфюрер[23]23
  Оберштурмфюрер (нем. Obersturmführer, cок. Ostuf) – звание в СА и СС, соответствовало званию обер-лейтенанта в вермахте.


[Закрыть] подошел к своим солдатам.

– Есть!!! Я сделал это! – один из немцев вскочил и победно вскинул руку с куском окровавленной кожи, на которой хорошо были заметны слипшиеся в сосульки русые волосы.

Салманов зашелся в утробном вое и, неожиданно вскочил, раскидав немцев.

– Держи его Корни, Вилли, хватай… – радостно, загомонили немцы.

Санинструктора поймали и завалили на землю, образовалась куча мала, в забаве решил поучаствовать даже сам офицер.

И тут, там, где возились немцы, неожиданно вспух большой чадный комок пламени. Шарахнул глухой строенный взрыв, немцев разбросало по сторонам, оберштурмфюрера словно тряпку шмякнуло об борт броневика. А сам Салманов превратился в мало узнаваемое месиво.

– Да ну нахрен?! – Ваня не поверил своим глазам.

Взрыв саданул так неожиданно, что Иван до крови прикусил губу. Что взорвалось, кто инициировал взрыв и, главное, зачем, он сразу не сообразил.

Но уже через несколько мгновений, мозги пронзила неожиданная отгадка. У каждого немецкого солдата за поясом торчали гранаты, перед тем как Салманов упал, он плотно обхватил одного из немцев. После чего, видимо, успел сорвать колпачок и дернуть за шнурок. А дальше, сдетонировала еще пара «колотушек».

– Дерьмо, дерьмо!!! – из башни броневика соскочил на землю немец в черном комбинезоне и шлемофоне, похожем на перевернутый котелок. – Господин оберштурмфюрер, как же так… – он склонился над офицером, мелко и судорожно подергивающем ногой. – Доигрались мудаки… Господи!!! Сраные, сраные ублюдки! Что же теперь делать? – немец бросился к катающемуся по земле солдату в изорванной осколками маскировочной куртке. – Вили, сукин ты сын…

Ваня выдрал из планшета Наган с «БраМитом», взвел курок, рыком приподнялся на локтях и прицелился, обхватив левой ладонью правую на рукоятке. Принять решение он не успел, все случилось автоматически, мозги сами подали команду.

Пенек мушки погулял по спине немца в шлемофоне и остановился точно между его лопаток.

Но выстрелить оказалось не в пример трудней, пальцы словно закаменели.

– «Давай, тряпка, давай!!!» – заорал мысленно Ваня, зажмурился и, наконец, диким усилием воли, сорвал спусковой крючок.

Треснул сухой, негромкий выстрел, пуля звонко брякнулась об броню. Немец резко обернулся.

– Блять!!! – зашипел Иван и высадил в немца самовзводом все оставшиеся в барабане патроны.

Сухо клацнул курок, немецкий солдат медленно сполз с броневика и кулем свалился на землю.

– Получилось, получилось… – заорал уже в голос Ваня и стремглав понесся к броневику. Одним прыжком влетел на борт и ужом ввинтился в башню.

– Что у вас там случилось? – забубнила рация. – «Лейпциг-1», на связи «Лейпциг-2», прием? Ответьте…

– Твою же мать… – Ваня схватил висевшую на проводе тангенту и, подпустив в голос волнения выкрикнул в микрофон на немецком языке. – Все нормально, «Лейпциг -2», ложная тревога…

Радист продолжал вызывать броневик, словно ничего не услышал. Впопыхах Ваня забыл нажать на кнопку, но так и не сообразил это.

– Выдвигаемся к вам, как слышите…

– Сука… – поняв, что мотоциклисты через пару минут вернутся, Ваня сначала хотел сбежать в лес, но потом, стукнувшись локтем об казенник пушки, тупо уставился на нее и, через мгновение, уже втиснулся в креслице стрелка.

Погладил массивную кассету со снарядами, вставленную сбоку в приемник пушки, и бережно прикоснулся к кнопке электроспуска.

Даванул на педаль правой ногой, башня с жужжанием поползла вправо, левая педаль вернула ее обратно.

Разобраться с наведением получилось быстро, некоторый опыт у Ивана уже имелся, тем более, что у немцев все оказалось даже проще и удобней, чем в советском танке.

Подвигав башней в разные стороны, Ваня замер и прислушался.

Уже через пару секунд, со стороны морды броневика послышался приближающийся звук мотоциклетного двигателя, но не успел Иван приникнуть к прицелу, как мотоцикл закашлял глушителем совсем рядом.

По спине пробежали мурашки, Ваня сообразил, что от пушки толку уже нет и потянул из-за пояса гранату. С конца рукоятки слетела крышечка, на тонком шелковом шнуре закачался белый фарфоровый шарик. Иван сжал его в кулаке и снова замер.

Убивать людей по-прежнему было очень страшно. Но все еще стоящие в ушах вопли Салманова, были гораздо страшней.

– Черт!!! – заорал кто-то совсем рядом. – Что здесь случилось? Все мертвые? Дерьмо, дерьмо…

– Сраные русские свиньи… – ответили ему взволнованным баском, а потом голоса заглушила длинная пулеметная очередь.

– Хватит палить по кустам, Клаус, сообщи основной группе, что на нас напали, живее, жирная скотина, у меня ощущение, что в нас кто-то целится… – опять выкрикнул первый немец.

Ваня до скрипа сжал зубы, дернул за шарик и резко встал в башне.

Немецкий мотоцикл стоял в десяти метрах от броневика, водитель и стрелок Ваню не видели, они таращились на подлесок по другую сторону дороги.

Звонко позвякивая по камешкам, граната покатилась по земле и остановилась под коляской.

Немцы дружно обернулись.

Ваня так же резко плюхнулся на кресло.

За бортом бабахнул приглушенный взрыв, по борту зацокали осколки.

Иван опять вскочил и радостно осклабился при виде перевернутого мотоцикла. Один из немцев распластался рядом с ним, второй сучил ногами и тихо верещал, придавленный коляской.

Неожиданно, по броне башни забарабанили пули, над головой пронзительно взвизгнуло, а в спину что-то сильно садануло.

Ваня опять приземлился в кресло, сообразив, что сзади подкрался второй мотоцикл, который оберштурмфюрер послал в другую сторону дороги. Быстро провернул башню, но успел увидеть в прицел, только дым из выхлопной трубы – немцы, недолго думая, банально свалили от греха подальше.

Заорав от прострелившей спину боли, Иван запусти себе руку под гимнастерку, но, к своему дикому удивлению, крови не обнаружил. В груди ощутимо похрипывало, в правую лопатку словно забили кол, но никаких признаков скорой смерти не ощущалось.

Сам по себе возник вопрос:

– И что дальше?

А вот, что делать дальше, Иван совершенно не представлял.

Сначала ему пришла мысль в голову, что будет неплохо обобрать трупы и вернуться с трофеями к подопечным медичкам. Однако, быстро сообразил, что в стратегической перспективе, этот вариант ничего не изменит, мало того, скорей всего, даже ухудшит положение. Немцы начнут искать, кто перебил разведдозор и, рано или поздно, вычислят убивцу.

Пока думал, покрутил головой, рассматривая кабину броневика и остановил взгляд на руле. Большом руле, поверх которого, водила, по обычаю всех водил во всем мире, сплел оплетку из разноцветных проводов.

– Да ну нахрен… – ошарашенно шепнул Ваня сам себе. – Ну ты и борзой…

И решительно перебрался на водительское сиденье.

Мотор завелся с первого тычка кнопки стартера.

Сняв с ручника броневик, Иван разобрался с передачами, развернулся и погнал машину в лес, у тому месту, где расстался с Салмановым.

К счастью, бронированная машина оказалась на удивление юркой и проходимой, а лес не отличался густотой. Добравшись до места, Ваня заглушил мотор и стремглав кинулся к островку, на котором оставил врачих.

Успех задумки зависел от того, как далеко находятся немцы и как быстро они спохватятся. Судя по словам немецкого офицера, какие-то шансы на успех все-таки оставались, так как разведдозор забрался далеко от основной группы, но Ваня, все равно, несся как угорелый.

Несколько раз упал, стал похожим на лешего, от налипших водорослей и грязи, но расстояние, которое он с Салмановым преодолели за час, Иван пролетел всего за тридцать минут.

– Ванечка!!! – навстречу, громко шлепая сапогами, выскочила военфельдшер Курицына. Следом, в кустах на островке, показались остальные женщины.

– Девушки… – Ваня закашлялся и согнулся, уперев руки в колени. – По… пожалуйста… я очень прошу…

К нему подскочила Варвара Сергеевна, приобняла за плечи и поднесла к губам флягу с водой.

– Попей…

Иван с хлюпаньем влил в себя пару глотков, несколько раз шумно втянул в себя воздух и хрипло засипел:

– Девочки, я прошу… быстро собираемся и за мной… насколько можно быстро… напрягитесь, пожалуйста!!! Тут недалеко! Если добежите быстро, через час уже будем у своих… обещаю…

«Девочки» стояли и молча смотрели на Ивана.

– Слышали? – Военврач Елистратова обвела взглядом личный состав и сухо скомандовала: – Вперед!!!

Ни она, ни остальные женщины, даже не подумали поинтересоваться, куда делся Салманов.

Дальше последовал сумасшедший бег в обратную сторону. К чести медиков, ни одна из них не отстала. Пожилые женщины, судорожно хватали воздух ртами, но тоже добежали.

За сотню метров до броневика, Ваня скомандовал остановится и пошел вперед сам. Последние метры прополз и выглянул из-за гнилого пенька.

Броневик стоял там, где его оставили, никаких признаков гитлеровцев вблизи не наблюдалось.

– Сука… – дрожа всем телом от волнения, Ваня метнулся вперед и прижался спиной к теплому борту.

Потянулись томительные секунды – немцы все не давали о себе знать.

Совсем осмелев, Ваня вышел на открытое место, подождал минутку, метнулся обратно и вернулся уже с женщинами.

Медички ошарашено уставились на броневик.

– Вот… – Ваня от избытка чувств исполнил дурашливый поклон. – Залезайте, поедем к своим…

– Ванечка!!! – счастливо пискнула военфельдшер Курицына и метнулась к Ване, но Варвара Сергеевна поймала ее за гимнастерку. Маша зло зыркнула на нее, но вырываться не стала.

Никого уговаривать не пришлось, но с погрузкой пришлось очень непросто. Броневик был рассчитан всего на три человека экипажа.

Зло матерясь, Иван повыбрасывал ящики с боезапасом, ЗИПы, личные вещи экипажа, но все равно, женщин пришлось укладывать в салон как селедку в бочку. Варвара Сергеевна, по праву старшая группы, устроилась справа от водительского места, в башню втиснулись Маша и Вика, как самые маленькие и худенькие.

Справившись с погрузкой, Ваня сел за руль и завел мотор. Елистратова улыбнулась и ласково погладила его руку, лежавшую на рычаге переключения передач.

Иван внезапно почувствовал дикую эрекцию, вставший дыбом член едва не порвал штаны. Ощущение были такими сильными и неожиданными, что на губы навернулась глупая, счастливая улыбка.

Варвара Сергеевна глянула ему на пах и удивленно вздернула бровь.

– Простите… – с трудом выдавил из себя Иван и погнал броневик к дороге.

Дальнейший этап представлялся ему совершенно не особо сложным – чего проще, просто доехать до места и сдать на руки сраному гебешнику подопечных.

Однако, к тому времени, как машина добралась до того места, где все случилось, везение закончилось. Там уже стояло сразу два немецких полугусеничных бронетранспортера, легкий танк и несколько мотоциклов.

Скорее всего, увидев броневик, немцы сразу не поняли, кто им рулит, что дало Ивану несколько лишних шансов.

Круто развернувшись, он снес бортом один из мотоциклов и, выжимая из движка все силы, погнал по дороге в том направление, где находился командный пункт.

Гулко застучали пули по броне, перепугано взвизгнули женщины, но Ваня уже успел оторваться на пару сотен метров.

Надрывно ревел мотор, броневик трясся и скрипел, подпрыгивая на ухабах.

Ваня ничего не видел кроме дороги, бешено пляшущей в открытом смотровом окошке. Как проехать к командному пункту стрелковой бригады, все еще не занятому немцами, он не знал, просто гнал машину в том направлении, надеясь на чудо.

Через пару километров пришлось снизить скорость, на обочинах чернела искореженная советская техника, а сама дорога была изрыта мелкими воронками.

А потом, наступило то чудо, которое так ждал Ваня…

Броневик тряхнуло, с резким лязгом слетел кожух капота, а движок сразу чадно задымил.

Ваня даванул на тормоза, отчаянно закрутил руль, но машину все равно занесло и выбросило на обочину. Броневик сильно накренился, движок заглох, в салоне сильно завоняло дымом.

По броне опять бешено застучали пули, машина еще раз дернулась от сильного удара.

Ваня поудобней перехватил автомат и приготовился выскочить из машины. Женщины молчали, Варвара Сергеевна громко выругалась матом, яростно дергая застрявший в кобуре пистолет.

Стрельба неожиданно прекратилась, а потом за бортом раздался удивленный голос:

– Баба? Откуда?

Говорили на русском, с отчетливым «оканьем».

– Я тебя за «бабу», в трибунале сгною, сука!.. – бешено заорала военврач Елистратова. – Козел ты, парашливый!..

– Мы свои, свои… – плаксиво запричитали Маша и Вика в башне.

– Бля… – охнули за бортом. – Да тут много баб…

Загомонили удивленные голоса.

– Ебать…

– Но откуда?

– Да ну нахер…

Ваня молчал, он просто пока еще до конца не поверил, что добрался до своих. Помедлив пару секунд, от пнул водительский люк и вывалился наружу.

– Лежать, сука! – ему в спину сразу уткнулся ствол.

– Да пошел ты нахер… – вяло отмахнулся Ваня, неловко сел и провел взглядом по обступившим броневик людям с оружием в руках.

Грязным, истощенным и оборванным, но советским солдатам.

– Слышь, парень… – рядом с ним присел тощий, небритый мужик с автоматом в руках и с тремя маленькими треугольничками на петлицах выгоревшей гимнастерки. – Вы откуда взялись?

– От верблюда, мать твою!!! – бешено зашипела военврач второго ранга Елистратова, показываясь из люка. – Совсем охерели по женщинам стрелять? Командиров ко мне!!! Под трибунал…

Дальше произошла большая неразбериха и суета. Варвару Сергеевну успели в ответ покрыть матом и обвинить в принадлежности к немецким диверсантам, она пообещала всех собственноручно расстрелять, но потом подоспел кто-то из командирского состава, порядок быстро восстановили, а медиков начали извлекать из броневика.