Текст книги "Битва в ионосфере"

Автор книги: Александр Бабакин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)

Способ устранения указанного недостатка заключается в применении регуляризирующих алгоритмов для обработки принимаемых сигналов. Они позволяют восстановить информативность радиолокационного сигнала, разрушенную диффузной многолучевостью. По результатам выполненных исследований, включая моделирование регуляризирующих алгоритмов с оценкой их эффективности, можно ожидать, что соответственно доработанная ЗГРЛС обеспечит обнаружение запусков баллистических ракет с территории США с вероятностью примерно... При этом вероятность обнаружения массовых стартов будет весьма высокой. Цифровая оценка ее не произведена, так как для этого требуется специальное моделирование, выполнение которого выходит за рамки моих возможностей.

Следует подчеркнуть, что «простой» перенос в загоризонтную радиолокацию методов обнаружения, принятых в надгоризонтной радиолокации, без должного учета дисперсных свойств ионосферы, оказался неоправданным. Он стал источником несоответствия ЗГРЛС предъявляемым к ним требованиям.

При диффузной многолучевости цель облучается множеством сигналов «непрерывно» следующих один за другим на ограниченном интервале радиотока ионной задержки. При определенном значении задержки внутри этого интервала возникает нарушение начальной фазировки (когерентности) составляющих спектра распространяющегося сигнала. В результате спектр принимаемого сигнала расчленяется на две части: когерентную, в пределах которой сигнал достаточно сфазирован и является предметом обнаружения, и некогерентную, в пределах которой он «размытый» (несфазирован) и не может обнаруживаться соответствующими алгоритмами. Соотношение между сфазированной и несфазированной частями спектра определяется отношением полосы когерентности ионосферы к полосе излученного сигнала. Полоса когерентности ионосферы служит мерой диффузной многолучевости и определяется как диапазон частот, в пределах которого коэффициент взаимной корреляции амплитуд любых двух монохроматических колебаний не ниже некоторого допустимого значения. Она носит случайный характер и принимает значения от сотни герц до единиц килогерц. Только в редких случаях отсутствия диффузной многолучевости полоса когерентности ионосферы становится более широкой, достигая 10-20 кГц. Для приполярной ионосферы полоса когерентности сосредоточена в области нижних значений. В ЗГРЛС применяется сигнал с шириной спектра 20 кГц. Поэтому амплитуда сфазированной части принятого сигнала меньше амплитуды расфазированной части в 15-200 раз (– -20 дБ -*– -40 дБ по мощности). Несфазированная часть сигнала имеет вид псевдослучайного шума, являющегося помехой обнаружениям. При указанных для ЗГРЛС соотношениях сфазированной и несфазированной частей сигнала невозможность радиолокационного обнаружения цели становится очевидной.

Таким образом, отраженный от цели сигнал, спектр которого шире полосы когерентности ионосферы, сам несет маскирующую себя помеху, снижающую вероятность обнаружения цели вплоть до нуля. Устранить эту помеху можно сужением спектра излучаемых сигналов до минимальных значений. Но в этом случае ЗГРЛС будет лишена возможности обнаруживать цели из-за маскирующего влияния сигналов, отраженных от Земли. Для исключения этого влияния необходимо заменить потерянное разрешение по дальности, которое в загоризонтной радиолокации оказывается ограниченным полосой когерентности ионосферы (а не полосой излученного сигнала), на соответствующее разрешение по спектру доплеровских частот цели. Реализовать это можно в том случае, когда спектр доплеровских частот занимает полосу меньшую, чем частота повторения излучаемых сигналов. В противном случае спектр отражаемого сигнала принимает псевдослучайный вид, маскирующий спектр доплеровских частот цели. При свойственных для ЗГРЛС соотношениях (ширина спектра доплеровских частот цели в 10-60 раз больше частоты повторения) оценка доплеровского спектра цели принятыми в радиолокации способами становится невозможной. Так образовался порочный круг, из которого нет выхода в рамках существующих в радиолокации способов обработки принятого сигнала. В этом и заключается суть причины, из-за которой многолетние попытки повысить обнаружительную эффективность ЗГРЛС не давали положительных результатов.

Использование регуляризирующих алгоритмов как средства достижения максимально возможных обнаружительных характеристик ЗГРЛС требует опорных сведений о свойствах доплеровского спектра цели и о свойствах источников, искажающих как этот спектр, так и радиолокационную задержку принимаемых сигналов. Используя эти сведения, регуляризирующие алгоритмы приводят принятый искаженный сигнал к неискаженному виду (восстанавливают). Имеющееся количество опорных сведений можно оценить как приближенно достаточное для построения регуляризирующих алгоритмов. Дальнейшие процедуры обнаружения, после восстановления сигнала, можно производить общепринятыми методами. Теория этих алгоритмов разработана в последние 15-20 лет советскими математиками. Наиболее эффективным является метод «регуляризации по Тихонову», требующий незначительного объема опорных сведений и дающий высокую точность восстановления. Начало исследований возможности применения этого метода к задачам ЗГРЛС относится к 1980 году. Разработка принципиальных вопросов применения метода выполнена совместно с факультетом прикладной математики МГУ под руководством А.Н.Тихонова. Дальнейшая разработка вопросов, связанных с использованием этого метода в ЗГРЛС, и произведенные аналитические оценки показали, что доработка ЗГРЛС на базе этого метода позволяет минимизировать отрицательное влияние диффузной многолучевости ионосферного распространения радиоволн и обеспечить вполне приемлемые обнаружительные характеристики ЗГРЛС. Открытым остался вопрос о разрешающей способности для случая применения регуляризирующих алгоритмов. Он требует специального определения и соответствующего отдельного рассмотрения. В настоящее время следует полагать, что обнаружение массового старта необходимо производить как обнаружение определенной сигнальной картины, соответствующей тому или иному виду старта, с ограниченной оценкой числа стартующих ракет.

Основное содержание необходимой доработки ЗГРЛС заключается в следующем:

– Внедрить алгоритм оперативной оценки полосы когерентности ионосферы и выбора оптимального спектра излучаемых сигналов. Входной сигнальной информацией для него могут служить сигналы, отраженные от Земли, с соответствующим учетом протяженности отражающего участка (могут быть и другие виды этой информации);

– Внести коррективы в алгоритм выбора частот, минимизирующих затухание (алгоритм ОЧУР), с целью назначения частот, как с учетом затухания, так и с учетом полосы когерентности ионосферы;

– Внедрить регуляризирующий алгоритм восстановления двумерной (задержка, частота) функции взаимной неопределенности;

– Внести коррективы в программно-алгоритмический комплекс, вытекающие из внедрения выше указанных алгоритмов.

Очевидно, что перед доработкой боевых образцов ЗГРЛС необходимо отработать соответствующие проектные решения на экспериментальном образце в Николаеве и уточнить количественную оценку их эффективности с помощью запусков ракет из дальней зоны.

К выводу о неизбежной необходимости ввести в ЗГРЛС мероприятия, обеспечивающие минимизацию отрицательного влияния диффузной многолучевости, я пришел в 1984 году. Тогда же доложил об этом заинтересованным товарищам. Заключение комиссии, созданной по этому поводу Минрадиопромом, по-видимому, не сыграло достаточную роль – вопрос о введении в ЗГРЛС регуляризирующих алгоритмов с учетом полосы когерентности ионосферы остается открытым. Игнорирование этого вопроса не позволит повысить обнаружительную способность ЗГРЛС. Это принципиальный вопрос. Он касается всей загоризонтной радиолокации. Неучет полосы когерентности ионосферы адекватен неучету затухания радиолокационных сигналов. Для всех очевидно, что без оперативного выбора частот, минимизирующих затухание радиолокационных сигналов в ионосфере, загоризонтная радиолокация невозможна. В такой же мере это относится и к полосе когерентности ионосферы – без применения регуляризирующих алгоритмов, минимизирующих разрушение информативности радиолокационных сигналов в ионосфере, загоризонтная радиолокация также невозможна. Задачи эти имеют разную физическую природу и не могут быть взаимно заменимы. Только одновременное их решение способно обеспечить устойчивую, достаточно высокую результативность загоризонтного обнаружения целей. В противном случае она неизбежно будет носить эпизодический, ни чем не управляемый, характер. Краткие аналитические описания воздействия диффузной многолучевости на радиолокационный сигнал и регуляризирующего алгоритма приведены в приложении к настоящей записке». Под этим документом стоит подпись – Главный конструктор Ф.А. Кузьминский (до 30.06.83г.).

Я ознакомился также с приложением. В нем два раздела:

1. Расчленение радиолокационного сигнала в ионосфере на когерентную и некогеретную составляющие.

2. Регуляризирующий алгоритм.

Все выводы подкреплены математическими формулами. Вполне очевидно, что Кузьминский аналитически проработал очень сложную научную проблему доработки боевой системы ЗГРЛС, чтобы она стала всевидящей. Я еще раз повторяю, что старался максимально не править редакторским пером черновики главного конструктора. Для меня важно показать, что, оставшись без мощного научного центра, без лабораторий, тысяч ученых и конструкторов Франц Александрович продолжал работать и предложил конкретное решение задачи доработки уже созданных боевых радаров. К сожалению, в конце 80-х годов XX века от ученого отмахнулись и в результате СССР, а потом РФ остались без мощнейшего радиолокационного вооружения, которого до сих пор нет нигде в мире в том качестве и с такими характеристиками, которые предлагал ученый и конструктор Кузьминский.

Третья часть черновых записок архива Франца Кузьминского литературного характера. Они повествуют о человеческих отношениях в тот период, когда принималось решение о создании боевой системы ЗГРЛС. И собственно кто явился инициатором быстрейшего создания боевой загоризонтной системы. Эти черновики интересны тем, что за вымышленными персонажами угадываются реальные люди. Кузьминский умело владел словом, и при желании, и если бы позволило время, наверное, смог бы написать интересный роман или повесть о создании первого в мире уникального радиолокационного вооружения. К сожалению, рукопись, так сказать, оборвана на полуслове. По всей видимости, это была последняя работа бывшего главного конструктора боевых ЗГРЛС. В ней Франц Кузьминский фигурирует под вымышленной фамилией Уманько, в память о городе, где прошло его детство.

«Январь тысяча девятьсот шестьдесят девятого года. Кабинет директора научно-исследовательского института оборонной промышленности. Идет разговор о возможности разработки нового вида боевой радиолокационной техники. Речь идет о загоризонтной радиолокации. Она позволяет обнаруживать цели, скрытые горизонтом, что недопустимо для обычной радиолокации. В принципе загоризонтная радиолокация позволяет создать систему специальных загоризонтных радиолокаторов, которые следили бы за запусками ракет с территории Соединенных Штатов Америки. Такая система могла бы выдавать сообщения о произведенных запусках почти сразу же после взлета ракет, не дожидаясь пока они поднимутся на высоту, при которой могут стать видимыми надгоризонтными радиолокаторами. Это значительно увеличило бы время предупреждения о ракетном нападении и довело бы его до максимально возможного значения, что позволило бы успеть провести необходимые ответные действия.

Каждый из участников разговора, – а их было трое: заместитель министра Макров, директор института Аскенов, и главный конструктор Уманько, – понимал, что если бы такая система уже существовала и находилась на боевом дежурстве, то Соединенные Штаты Америки не рискнули бы нанести неожиданный ракетный удар по Советскому Союзу, так как такая попытка для США была бы равносильна самоубийству. Разговор длился уже долго. Как бы заключая его, Макров сказал:

– Не могу понять наших военных: поставили на боевое дежурство стратегические ракеты, а когда нажимать пусковую кнопку – никто не знает. Зачем же тогда они нужны? Разве только как мишень для американских. Нельзя же всерьез воспринимать пару наших радиолокаторов, которые могут обнаружить летящие из Америки ракеты за каких-нибудь семь-десять минут до их падения на наши объекты. За это время, как говорил министр обороны, нельзя успеть даже голову под стол спрятать, не то чтобы принять все необходимые решения и нанести ответно-уп-реждающий удар. Неужели в Генштабе не понимают сложившуюся ситуацию? Почему Заказчик сохраняет спокойствие, как будто у него есть что-нибудь за душой? С космическими средствами обнаружения дела идут плохо. И не только у нас, американцы со своим «Мидасом» тоже переживают большие трудности, если уже не зашли в тупик. Пока только средства загоризонтнои радиолокации как будто могут внушать надежду. Ведь американцы же первой своей экспериментальной установкой «Типи», расположенной на их территории, обнаружили запуск нашего спутника почти сразу же после старта ракеты-носителя, а в настоящее время полностью накрыли наши стартовые позиции своим радиолокатором просветного варианта, расположив передающие устройства на Тайване и в Японии, а в Западной Европе – приемные. Да и мы имеем некоторые успехи по загоризонтному обнаружению запусков ракет.

Ты же, дорогой товарищ главный конструктор, все еще медлишь и находишься в колебательном режиме, а при попустительстве директора НИИ, занимаешься только экспери-ментально-выяснительными работами. Все равно до конца ничего и никогда не выяснишь. Нужно решаться. Тем более в сложившейся ситуации. Так что даю вам, друзья, две недели и прошу, чтобы технические предложения о создании системы загоризонтного обнаружения ракет, стартующих с территории США, были положены на стол.

Макров подошел к столу директора, отсчитал на перекладном календаре ровно четырнадцать листков и сделал запись: «Десять ноль-ноль, Уманько – доклад техпредложений».

– Вот, Николай Юрьевич, для памяти. Если не возражаете, то я приеду послушать.

Затем все трое пошли к машине, стоящей у главного подъезда. Проводив заместителя министра, директор и главный конструктор вернулись в институт. Расстались они у лифта. Аскенов поднялся к себе в директорский кабинет, а Уманько пошел в другой корпус, где располагалось его специальное бюро. Перед расставанием Николай Юрьевич пожал плечами, развел руками и сказал: «Ну, ты сам все слышал; теперь давай пиши».

Кабинет главного конструктора находился на третьем этаже старого, внешне довольно ветхого, хотя еще и достаточно крепкого, трехэтажного корпуса. В свое время он строился как складское помещение завода, но так и не стал складом. Вскоре после окончания войны завод начал перепрофилироваться на выпуск радиолокационного оборудования. Потребовалось конструкторское бюро – ОКБ. Его и разместили в этом корпусе. Количество оборонных задач росло быстро. Они становились все более сложными и наукоемкими. Их решение требовало специализированных научно-исследовательских работ. Необходимы были разработки новых технологических процессов. В 1959 году на базе ОКБ и завода был создан научно-исследовательский институт с опытным заводом. Старый складской корпус стал первой резиденцией руководства и разработчиков вновь созданного НИИ.

Спустя несколько лет был построен первый лабораторный корпус. А в старом остались экспериментальный цех, вычислительный центр, несколько подразделений службы главного инженера и созданное в начале шестидесятых годов специальное научно-тематическое бюро загоризонтной радиолокации СБ-3.

Состояние помещений в этом корпусе было плохим. Давно требовался капитальный ремонт. Обшарпанные стены, полуцелые-полуизломанные двери и оконные рамы, избитый паркетный пол, какая-то несуразная, ни к чему не приспособленная планировка помещений, которые заставлены старой, уже почти негодной, мебелью – так выглядят помещения третьего этажа, где работают сотрудники подразделений СБ-3. В ближайших планах главного конструктора предполагалась коренная реконструкция помещений, занимаемых СБ-3. Качественному оформлению интерьеров, равно как и оборудованию рабочих мест, Уманько отводил важную роль в создании условий для хорошего делового настроения сотрудников. Мысль об этом непременно возникала, когда он входил в своё спецбюро.

На этот раз он прошел в приемную, как бы ничего не заметив. Попросив секретаря никого к нему не пускать и ни с кем не соединять по телефону, зашёл в кабинет. Сел в кресло, достал сигарету и закурил. Особое удовольствие доставляла ему сосредоточенно-медленная процедура закуривания. Она отвлекала и он, как бы незаметно для окружающих, отдыхал. Этих мгновений бывало достаточно для того, чтобы успокоиться или должным образом собраться, если на то возникала необходимость. Почему-то разговор с Макровым оставил неприятный осадок, какой-то душевный дискомфорт.

Уманько откинулся на спинку кресла, удобно устроил руки на подлокотниках кресла и, вытянув ноги, закрыл глаза. Он полностью отключился от всего постороннего и углубился в мысли, связанные с этим вопросом.

Наверное, многим людям знакомо ощущение противоречия между сознанием целесообразности того или иного решения и интуитивным ощущением того, что это решение еще недостаточно подготовлено и может таить в себе непредвиденную опасность. Здесь видимо и возникает то, что иногда можно назвать нерешительностью. Конечно, легко решиться прыгнуть через пропасть, если не подозревать, что в нее можно свалиться. Но если опасность осознана, то к прыжку готовятся. Только чрезвычайные обстоятельства, исключающие возможность подготовки, могут оправдать риск неподготовленного прыжка.

Так готовы ли мы к прыжку, которым по существу является задача, поставленная Макровым? Ответ сходу – отрицательный. Мы далеко не закончили подготовку к нему. Так как же браться за написание технических предложений о создании боевой системы? Чем подкрепить идеи, на которых они должны базироваться?

В который раз жизнь возвращает Уманько к одним и тем же научным загадкам. Обстоятельства не хотят ждать и требуют немедленных ответов. А где их взять? В книжках они ещё не изложены. Нужно самим добывать их у природы. За многими замками хранит она свои тайны. Сколько ключей нужно подобрать и сколько замков открыть, да ещё обязательно в какой-то хитрой последовательности. Уманько имел опыт и знал, сколь опасным бывает кажущийся успех, достигнутый путем пренебрежения каким-либо, недостаточно познанным явлением или случаем. Он неизбежно принесет неприятности, да еще в самый неподходящий момент. Поэтому, став в 1968 году главным конструктором, он начал с детального анализа всех работ, выполненных в предыдущие годы. Его предшественником был Ефим Семенович Штырен, которого три года назад сменил Николай Дмитриевич Лобышев, а затем, немного спустя, Владимир Порфирьевич Васюков.

Полгода назад хозяином кабинета главного конструктора стал Уманько. До этого он почти пять лет работал заместителем директора института по научной работе – главным инженером и хорошо знал состояние работ, выполнявшихся в области загоризонтной радиолокации. Тем не менее, став главным конструктором, счел необходимым, чтобы коллектив спецбюро, теперь уже непосредственно им возглавляемый, сам подытожил и проанализировал все результаты и на основе этого сформулировал необходимые направления дальнейших работ. В результате были определены пять главных направлений:

1. Создание экспериментальной (опытной) загоризонтной радиолокационной станции.

2. Определение количественных значений радиоотражающих свойств выхлопной струи ракетных двигателей в полете.

3. Количественное описание электромагнитного поля коротких радиоволн на трассах протяженностью до девяти тысяч километров при их различной географической ориентации.

4. Разработка и создание специальных наземных и ракетных измерительных комплексов, обеспечивающих работы второго и третьего направлений.

5. Разработка способа автоматической адаптации загоризонтной РАС к динамике состояния ионосферы и помеховой обстановки в диапазоне коротких радиоволн.

По своему содержанию это огромная, насыщенная научными и конструкторско-производственными задачами, программа работ, предусматривающая, прежде всего, создание специализированных технических средств. И только потом, уже с их помощью, позволяющая получить ответы на принципиальные вопросы, определяющие практическую возможность построения загоризонтных РЛС, обладающих необходимыми боевыми характеристиками. Стоимость выполнения этой программы была оценена несколькими десятками миллионов рублей. Предусмотрено крупное строительство капитальных сооружений. Фактически создается новый специализированный полигон с примыкающими к нему экспериментальными загоризонтными радиотрассами, протяженностью до десяти тысяч километров, которые предусмотрено оборудовать специализированными измерительными комплексами. Для эксплуатации полигона, использования средств, участия в испытаниях создаются специальные войсковые части, подчиненные заказывающему управлению Министерства обороны СССР.

Создание экспериментального (опытного) образца загоризонтной РЛС, как центрального звена полигонного комплекса и соответствующее участие в этом Министерства обороны предусмотрено Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР. Остальные работы, предусмотренные этой программой, определены специальными Решениями Комиссии Президиума Совета Министров СССР по военно-промышленным вопросам. Определена кооперация организаций соисполнителей работы и установлены сроки ее завершения. До истечения этих сроков есть еще четыре года с лишним. Значит ни по фактическому уровню наших знаний, ни по требованиям формальных документов мы еще не готовы к написанию технических предложений на создание боевой загоризонтной радиолокационной системы. Все это Макров хорошо знает. Неделю тому назад коллегия Министерства заслушивала состояние работ. Как будто всем все было ясно и понятно. Коллегия, в том числе и Макров, приняли одобрительное решение. И вот, пожалуйста – новая вводная: немедленно давай предложения на создание боевой системы! Что это? Возникла чрезвычайная ситуация? Как будто не похоже. Так в чем же дело ?

Раздался звонок прямого директорского телефона, прервавший течение мысленных рассуждений Уманько. Не торопясь, закурив сигарету, он взял трубку и услышал голос Николая Юрьевича: «Сейчас по фантомасу (так он называл аппарат правительственной телефонной связи) звонил Макров и сказал, что был у министра и рассказал ему о нашем с тобой обязательстве подготовить через две недели предложение о создании боевой системы загоризонтной радиолокации. Валерий Дмитриевич одобрил и просил подготовиться для доклада у него в начале следующего месяца».

Директор ожидающее умолк. Уманько неспешно выпустил тонкую струйку дыма и задиристо-вопросительным тоном сказал: «поехали»?

– Другого выхода я не вижу, желаю успеха, – ответил Николай Юрьевич, явно почувствовав недовольство Уманько, и положил трубку.

Еще, будучи главным инженером Уманько много думал о различных аспектах практического применения коротковолновых радиолокаторов. Сейчас, закончив разговор с директором, он снова обратился к этой проблеме. Развитие радиолокации всегда шло в направлении повышения её тактических возможностей – повышения дальности обнаружения целей, повышения точности локации, повышения разрешающей способности, повышения помехозащищенности, повышения количества одновременно сопровождаемых целей и так далее. Физика радиолокационных процессов такова, что для реализации всех этих повышений требуется применение как можно более коротких длин волн, вплоть до сантиметров и миллиметров. Исключение составляет повышение дальности обнаружения целей, для которого предпочтительнее более длинные волны. В борьбе этих двух противоречивых факторов и выбираются длины волн для конкретных радиолокаторов при их проектировании. При этом необходимо не забывать об условии прямолинейности траектории распространения радиоволн между радиолокатором и целью. Так как именно на этом строится принцип определения пространственного направления на цель.

Кривизна Земли создает горизонт, или, применительно к радиолокации, радиогоризонт. Если цель находится выше горизонта, то упомянутое условие сохраняется и радиолокация, еще с тридцатых годов, развивается со всеми своими трудностями и чудесами успеха. Если же цель находится ниже радиогоризонта, то прямая линия, соединяющая ее с радиолокатором, перестает существовать в пространстве – она уходит в Землю. И в этом случае радиолокация уже невозможна.

Как только появилась угроза ракетного нападения со стороны США, жизнь остро поставила задачу обнаруживать запуски ракет в момент, близкий к моменту их старта. Однако в этот момент ракеты с ядерными боеголовками находятся еще на многие сотни километров ниже ридиогоризонта любого радиолокатора, расположенного на территории Советского Союза. Решить поставленную задачу радиолокация не может – нужно ждать и немалое время, пока ракета взойдет над радиогоризонтом. А это запаздывание оказывается роковым. Оставшегося времени не хватает для принятия необходимых оборонительных мер. Нужна новая радиолокация – загоризонтная. На первый взгляд здесь все очень просто: нужно применить декаметровые радиоволны. Они замечательны тем, что, отражаясь от ионосферы, могут огибать Землю. Радиогоризонт при этом исчезает – он просто ложится на поверхность земли. Главное препятствие преодолено! Торжество рождения новой, загоризонтной радиолокации казалось бы совсем уже близким. Но... Так как это все-таки радиолокация, то со всеми ее тактическими возможностями, которые всегда развивались только в сторону повышения, здесь происходит обратный процесс – они резко падают (кроме дальности обнаружения целей) по причине резкого увеличения длины волны.

И вновь возникает вопрос: а хватит ли этих, резко уменьшенных возможностей для того, чтобы, используя загоризонтное распространение радиоволн, решить радиолокационную задачу? Этот вопрос многие специалисты, особенно имеющие опыт работы в области коротковолновой радиосвязи, ставят на второе место. Они считают, что есть еще более сложный вопрос, который следует поставить на первое место – это энергетические потери при загоризонтном распространении коротких радиоволн. Устранив радиогоризонт с помощью ионосферы, мы взамен приобрели дополнительное затухание энергии распространяющихся в ней радиоволн. Как минимизировать это затухание и возможно ли это сделать настолько, чтобы обеспечить беспрецедентно огромную дальность радиолокации? Вот первый вопрос. Ответы на эти два вопроса должны дать результаты уже принятых пяти направлений работ. В соответствии с планами они ожидаются только через четыре года. Можно говорить о какой-то интенсификации хода работ, но нельзя закрывать глаза на неясности, тем более, если они имеют принципиальный характер. Всё это хорошо знают специалисты СБ-3. Это является их научной платформой, которую разделяет Заказчик и ряд других, причастных к этой задаче, сотрудников смежных институтов и организаций.

Время летит быстро. Уже четыре года прошло с того момента как под руководством Василия Александровича Шамшина и Эфира Ивановича Шустова в декабре 1964 года впервые было осуществлено загоризонтное радиолокационное обнаружение запуска нашей ракеты с помощью созданной ими лабораторной установки, использующей серийный радиосвязной передатчик. Это был большой успех, которому все были рады. Но к чести товарищей они восприняли его трезво, так как хорошо понимали, что вносит он лишь малую долю в огромный объем работ, который еще предстоит выполнить прежде, чем будут получены ответы на упомянутые выше два вопроса – гиганта. Без этих знаний невозможно создать инструмент конструирования загоризонтного радиолокатора, позволяющий обеспечить взаимное соответствие его расчётных и экспериментальных характеристик. Только такое соответствие, подтверждённое натурными испытаниями, позволило бы говорить о рождении нового вида радиолокации.

Что же мы имеем нового спустя четыре года после первого загоризонтного обнаружения? Повторение подобных обнаружений носит редкий случайный характер. Разные специалисты по-разному объясняют причины этого. Ничего достоверного по этому поводу пока нет. Соответственно нет и теории, достойной доверия. По-прежнему остается только вопрос!

Написали эскизный проект экспериментального образца загоризонтного радиолокатора. Как всегда руководство и Заказчик требуют минимальных затрат, минимальных сроков. Бездна противоречивых требований. Поэтому экспериментальные возможности образца минимизированы – его даже назвали сокращенным опытным образцом. Слово «опытный» вставили из чисто формальных, бюрократических соображений – только в этом случае Заказчик имеет право финансировать капитальное строительство. Но пока все это еще только бумага, да некоторая организационная договоренность по некоторым вопросам. Одним словом и здесь мы имеем только команду «старт», а бег на длинную дистанцию с препятствиями еще впереди. Что и когда покажет финиш?

Купили несколько передвижных военных радиостанций связи типа Р-110. Переделали их в элементарные радиолокаторы прямой видимости. Развернули на ракетных полигонах и получаем сигналы, отраженные от струи ракетных двигателей. Это оправдано, как первый пробный эксперимент. Но нужен обобщающий результат, теория с проверкой и калибровкой ее на практике. Ничего подобного нет, и с помощью развернутых на полигонах радиостанций с весьма ограниченными радиолокационными возможностями вряд ли можно будет получить. По видимому не зря все получаемые результаты авторы уже несколько лет всё квалифицируют, как «первые», выражая тем самым авторскую неуверенность в них. Можно понимать это и как стремление авторов к корректности своих выводов и заключений, базирующихся на не очень уверенном экспериментальном материале. Таким образом, и здесь занавес остается закрытым. Только чуть-чуть заглянули через щелочку и увидели, что в зале как будто что-то есть. Но то ли это, что мы ожидаем, все еще остается вопросом.

Вот и весьма наш актив для разработки предложений на создание боевой системы загоризонтной радиолокации. Весьма не жирно!