Текст книги "Гражданин, политик, воин"

Автор книги: Александр Ляховский

Соавторы: Вячеслав Некрасов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)

После первого авиационного удара поступила команда оставить сильное прикрытие, спрятать тяжелое оружие и отходить по ущельям. Поскольку управление уже было нарушено, то эта команда не дошла до отрядов в южной части долины, и они оставались на своих позициях.

Масуда я видел в Нахрине. Говорили, что он собирается в горы провинции Бадахшан, чтобы создать там новый базовый район. Позже я встретил отряд Панахана, который собирался вернуться в Панджшер в район населенного пункта Руха, так как это было запланировано по первому варианту действий. Настроение моджахедов подавленное. Большие потери. Много убитых. Никто не знал, куда им идти. Поскольку конкретных сроков возвращения отрядов в Панджшер не устанавливалось, то каждый действует по-своему усмотрению. Обстановку в долине мы не знаем ¹⁸ ».

Другой пленный, командир вооруженного отряда Абдул Вахид, сын Абдул Садама, рассказывал: «С приходом советских войск в ущелье Панджшер планировался своевременный вывод групп и отрядов в безопасные районы ущелий Андараб, Парандех и Хосто-о-Фаранг с выносом половины имеющегося тяжелого оружия. Оставшаяся часть должна была складироваться в подготовленных местах в районах постоянной дислокации штабов. Также предусматривалось выставление заслонов на случай действий советских войск не только в самом ущелье Панджшер, но и в его отрогах. По приказу Ахмад Шаха я направил свои три группы в район Намак, две группы – в Баджга. Помимо ушедших пяти групп я оставил в ущелье Парандех в качестве прикрытия две группы: Мухаммада Шарифа – в районе Шингар; Нафисхана – в районе Пули-Хисар (по 30 чел.).

Мы оказались абсолютно неподготвленными к такой широкомасштабной операции советских войск, превосходящей по своему размаху все предыдущие. Предполагалось, что возвращение отрядов в места постоянной дислокации будет возможным через 15–20 суток. Из этого расчета брали с собой запас продовольствия и боеприпасов. Мы понесли большие потери в результате авиаударов и в ходе боевых действий в отрядах Гадо (дехи-Сала), Мирзо (Аушаба), Амона (Хосто-о-Фаранг). Мой отряд фактически потерял боеспособность, оставшиеся в живых мятежники рассредоточились по ущелью Парандех.

С выводом группировки Ахмад Шаха из Панджшера связь Масуда с командирами вооруженных отрядов прервалась, поэтому командиры отрядов не имеют указаний по действиям отрядов, а также по возможным срокам возвращения в Панджшер. Командиры некоторых отрядов, не имея указаний о дальнейших действиях своих отрядов, а также по причине отсутствия запасов продовольствия и боеприпасов, роста недовольства местного населения присутствием панджшерцев и усилением радиопропаганды правительства, направленной на склонение колеблющейся части мятежников Панджшера, зондируют почву о возможном возвращении в ущелье ¹⁹ ».

Казалось, формирования Ахмад Шаха окончательно разгромлены, поскольку они не оказывали существенного сопротивления. Поползли слухи (видимо, распространяемые самим Ахмад Шахом), что Масуд погиб. Советское военное командование первоначально посчитало эту операцию несомненным успехом. В Москву были направлены победные доклады.

Маршал Советского Союза С.Л.Соколов направил донесение министру обороны Д.Ф.Устинову об итогах операции: «...2. Войска 40-й армии и вооруженных сил ДРА наступлением 108-й и 201-й мотострелковых дивизий, 191-го мотострелкового полка, 8-й и 20-й пехотных дивизий с фронта и высаженного в районе Дуав, Чану, Раштак воздушного десанта (103-я воздушно-десантная дивизия, 444-й полк и 37-я бригада “Командос”) с тыла и ударами авиации нанесли поражение обороняющимся и отходящим отрядам противника и овладели ущельем Панджшер до рубежа городов Чинди, Мата, горы Кинджав.

Боевыми действиями 66-й отдельной мотострелковой бригады, 201-й мотострелковой дивизии, 11-й и 20-й пехотных дивизий в районе перевала Саланг, ударами авиации и артиллерии были нанесены значительные потери отрядам мятежников, отошедшим из Панджшера и действовавшим на автомагистрали и в зеленой зоне Чарикара, чем была снята напряженность на участке Чаугани – Чарикар, основной коммуникации.

В последующем, продолжая боевые действия по осмотру высот и ущелий в Панджшере, последовательной высадкой десантов (103-я воздушно-десантная дивизия, десантно-штурмовой батальон 70-й отдельной мотострелковой бригады, 37-я бригада и 444-й полк “Командос”) в ущельях Андараб, Хосто-о-Фаранг с одновременным наступлением 201-й мотострелковой и 20-й пехотной дивизий из Чаугани в направлении Бану, нанесено поражение отошедшим из Панджшера и местным отрядам мятежников.

В результате боевых действий в период с 19.04.84 г. по 5.05.84 г. уничтожено 2800 человек и взято в плен 130 мятежников, захвачено 40 различных складов, 400 т продовольствия и других материальных средств.

3. Учитывая военно-политическую значимость Панджшера для контрреволюционного движения, противник не смирится с понесенным поражением, и следует ожидать, что он будет стремиться восстановить положение действиями сохранившихся сил совместно с отрядами, направляемыми из других провинций.

Одновременно с целью отвлечения советских войск из Панджшера возможна активизация диверсионных действий на дорогах и в провинциях, прилегающих к району боевых действий, а также нападений на советские и афганские гарнизоны и части.

В связи с этим предусматривается продолжение боевых действий до 15.05.84 г. в ущелье Панджшер с целью тщательного осмотра местности, отыскания складов, тайников и уничтожения укрывающихся и подходящих отрядов и групп противника, а также закрепления положения в центральной части ущелья силами афганских войск, царандоя, местных органов власти и нескольких подразделений советских войск.

В связи с отходом определенного количества отрядов из Панджшера в зеленую зону Чарикара предусмотреть проведение боевых действий по их уничтожению… ²⁰ »

На встрече 5 мая с Маршалом Советского Союза С.Л.Соко-ловым Б.Кармаль высоко оценил результаты проведенных боевых действий. Указал на необходимость продолжать поиск и уничтожение противника в Панджшере. Рассказал о комплексном плане, намеченном Политбюро ЦК НДПА для стабилизации обстановки в этом районе. Но это опять были пустые слова и прожекты. Никаких значимых социальных мероприятий в Панджшере проведено не было, ограничились полумерами, что вернуло ситуацию в долине на круги своя. Так можно было воевать бесконечно.

Информация к размышлению

28 мая состоялась беседа Маршала Советского Союза С.Л.Соколова с председателем ХАД Наджибом, который рассказал, что силы ХАД размещены в Панджшере согласно достигнутой договоренности. Одна группа находится в Рухе, другая, численностью 60 человек – в Бану (Андараб), а третья, предназначенная для Дехи-Сала, – пока в Пули-Хумри. Далее Наджиб сообщил, что из Нангархара получена шифровка, в которой говорится, что в Панджшер направляются подготовленные в Пакистане пять диверсионных групп общей численностью 1200 человек под общим командование Шокурхана (ИПА). По его мнению, эти данные вызывают сомнения, так как в этих группах находятся представители враждующих контрреволюционных группировок. Наджиб рассказал также, что активные поиски Ахмад Шаха продолжаются, хотя есть основания полагать, что его уже нет в живых.

22 апреля в 15.00 были нанесены авиационные удары по Бану, Дехи-Сала и Кетнабаду в Андарабе. В 14.00 Ахмад Шах со своим штабом находился в Дехи-Сала и вершил суд над захваченными в плен офицерами правительственных войск. После авиаудара больше никаких вестей об Ахмад Шахе ни от одного источника не поступало. Причем пропал не только Масуд, но и еще несколько человек из его ближайшего окружения – начальник контрразведки Азмуддин, Боши Садруддин, Абдулхай и другие. В передача Би-Би-Си Бурхануддин Раббани выступает от имени Ахмад Шаха, хотя проще было бы дать запись выступления самого Масуда. Наджиб согласился с мнением С.Л.Соколова о необходимости продолжения поисков Ахмад Шаха, особенно в районах Ишкашим, Нахрин и Хосто-о-Фаранг, сказав, что слухи о том, что Масуд жив, вероятно, распространяются с целью сохранения боеспособности бандгрупп.

Источник информации: Оперативная группа МО СССР в ДРА,

апрель 1984 года

Встречаясь 14 июня с Бабраком Кармале, Маршал Советского Союза С.Л.Соколов подчеркивал: «Наиболее чувствительные удары по противнику в первом полугодии 1984 года были нанесены в ходе боевых действий в Панджшере, Андарабе и севернее. Здесь сейчас созданы благоприятные условия для закрепления государственной власти, но для этого требуется активная работа партийного и государственного аппарата.

Мне не раз приходилось бывать в этих долинах. Вчера вместе со мной в Панджшере были товарищи Наджиб, Кадыр, Гулябзой и Александров ( псевдоним В.А.Крючкова – Прим. авт.).

В долинах проводится определенная работа местными партийными и государственными органами. Но можно не сомневаться, что противник до конца этого года будет стремиться восстановить свое влияние в долинах Панджшер и Андараб. Поэтому вопросы закрепления государственной власти в этих долинах, работы с населением, поддержания активности в действиях войск должны быть предметом постоянной и особой заботы ЦК НДПА и правительства ДРА.

Мы считаем, что в Андарабской долине, например, имеются все необходимые условия для осуществления намеченных программой НДПА социально-экономических преобразований в интересах трудового крестьянства. Это было бы лучшей агитацией в пользу нового строя ²¹ ». Бабрак Кармаль соглашался с этими словами и заверял, что результаты действий войск будут непременно закреплены, но это были лишь слова. Госвласть в очередной раз продемонстрировала свою импотенцию. К тому же вновь обострились межведомстенные протворечия.

СПРАВКА ²²

В целом обстановка в Андарабе к настоящему времени складывается весьма благоприятно для развития и закрепления органов народной власти. Этому способствовало также и привлечение на сторону государственной власти отряда бывшего главаря ИПА Джумахана, который активно выступает против оставшихся в долине бандформирований и взаимодействует при этом с советскими частями, дислоцирующимися в настоящее время в Андарабе.

На базе отряда Джумахана в соответствии с принятым решением правительства ДРА создан национальный полк шестиротного состава общей численностью 1000 человек, формирование которого должно быть закончено к 26 июля сего года. Командиром полка утвержден Джумахан, а командирами батальонов и рот – кадровые офицеры афганской армии. Вместе с тем в последнее время имеют место негативные моменты в отношении отрядов Джумахана со стороны сотрудников органов ХАД. Дело доходит до того, что они открыто заявляют о сотрудничестве Джумахана с советскими войсками, которые в таком случае должны и обеспечивать его всем необходимым.

Стараясь создать в Андарабе свои силы в противовес Джумахану, сотрудники ХАД пытаются разобщать его отряды. Так, на базе Муалима Хабаба, руководителя одного из отрядов Джумахана, намерены создать самостоятельный отряд самообороны. В настоящее время М.Хабибу уже выданоы100 единиц стрелкового оружия и необходимое количество боеприпасов. Одновременно органы ХАД пытаются привлечь на сторону народной власти ярого сторонника Ахмад Шаха, главаря из ущелья Касан Лико.

Несмотря на то что в соответствии с указаниями Маршала Советского Союза С.Л.Соколова все действия народной власти в долине Андараб должны согласовываться с генералом А.А.Шаповаловым (старшим военачальником в этой зоне), последний даже не был проинформирован о создании отряда самообороны из отрядов Джумахана.

Начальник ХАД провинции и его советник 10 июня в Бану заявили о наличии соответствующих указаний на этот счет из Кабула.

Отсутствие единого плана действий по закреплению народной власти в долине Андараб может повлиять в целом на обстановку в этой зоне, вызвать недоверие и даже вражду между созданными подразделениями Джумахана и созданными подразделениями ХАД и царандоя.

Вместе с тем, учитывая лояльное отношение местного населения к проводимым мероприятиям со стороны народной власти, наличие достаточного количества лиц призывного возраста в Андарабе, вполне можно создать и сформировать отряды ХАД и царандоя без раскола полка Джумахана и действовать едино всеми силами для закрепленияположения в этом важном районе.

Генерал-лейтенат К.Н.Ткаченко

Июнь 1984 года

Выступая в Кабуле на военно-научной конференции в ноябре 1984 года, командующий 40-й армией генерал-лейтенант Л.Е.Генералов отмечал: «Примером наиболее крупной и результативной операции 1984 года может служить та, что проведена в долине реки Панджшер. В результате ее была разгромлена группировка мятежных сил на северо-востоке страны, перекрыт основной маршрут снабжения бандформирований оружием и боеприпасами с территории Пакистана.

...Панджшерская операция явилась хорошей проверкой эффективности накопленных войсками армии форм и способов борьбы с контрреволюцией... ²³ »

Лишь значительно позже выяснилось, что операция окончилась своеобразным провалом. Несмотря на принятые меры по сохранению в тайне намерений советского командования, произошла утечка информации со всеми вытекающими из этого последствиями.

Имея разветвленную сеть агентуры в Кабуле, Масуд заблаговременно до начала боевых действий получил исчерпывающие данные о всех планах правительственных и советских войск. «За 24 дня до начала их наступления, – говорил Ахмад Шах в одном из интервью, — я имел полное представление о планах советского командования. Я знал все детали: какие объекты будут подвергнуты бомбардировкам, где и когда высадят десанты, какова численность наступающих войск, какое оружие будет применено и т. д.». Не думаем, что дело обстояло именно так.

Всякому, кто мало-мальски знаком с планированием и подготовкой войсковых операций, хорошо известно, что это непрерывный процесс, в ходе которого в план постоянно вносятся изменения и уточнения, а объекты для нанесения бомбо-штурмовых ударов авиацией и поражаемые огнем артиллерии на основании данных разведки уточняются до самого последнего момента. Планы операций никогда не разрабатывались за месяц до их начала (иногда такое практиковалось с целью дезинформации). Возможно, Ахмад Шаху стали известны некоторые показатели операции, на основании чего он смог правильно оценить обстановку и своевременно вывести свои основные силы из-под массированного удара советских войск.

Безусловно, у Масуда была хорошо поставлена разведка (в добыче информации участвовало все население – от мала до велика), и местные жители постоянно докладывали ему о передвижениях советских и правительственных войск, но чтобы советские генералы и офицеры снабжали его информацией, такие случаи нам неизвестны. Хотя в июле 1997 года в одном из интервью Ахмад Шах говорил: «Многие советские генералы были в контакте с нами. Вы знаете, наши люди были и в рядах органах госбезопасности. Я, например, заранее знал о многих планах, которые готовились против меня. Информация поступала регулярно, и информаторы работали исправно. Вот что я должен сказать. Те, кто занимал большие должности в Комитете госбезопасности и Советской Армии, помогали нам не за большие деньги, как это принято считать у вас, они просто поняли, эти русские, что Бабрак Кармаль обманул и русских, и афганцев и дальнейшая война бессмысленна, а что касается среднего офицерского звена, то многим из них приходилось хорошо платить». Ахмад Шах обещал назвать когда-нибудь их имена, но так и не назвал.

На наш взгляд, он здесь немного лукавил, но подобные заявления позволяли Масуду не терять присутствие духа в самых отчаянных ситуациях и поддерживать имидж непобедимого полководца.

Как бы то ни было, но факт остается фактом – накануне операции Ахмад Шах заблаговременно вывел из Панджшера местное население и большинство своих боевых отрядов, разместив их в зеленой зоне Чарикара, Андараба, Ниджраба, Хосто-о-Фаранга и других районах северных провинций ДРА, а также укрыл в рокадных ущельях, примыкающих к Панджшеру. Генералы и офицеры 40-й армии на основании данных разведки предупреждали об этом генерал-полковника В.А.Меримского (из ОГ МО СССР в ДРА), который координировал боевые действия, но он оставил без внимания эти предупреждения. Хотя справедливости ради надо сказать, что сам он тоже не вправе был отменить операцию...

Боевые действия начались тогда, когда в ущелье фактически основных сил мятежников уже не было (остались дежурные силы на заставах и постах), и потому ожидаемого ущерба формированиям ИОАП авиационные и огневые удары не нанесли, хотя долиной войска овладели сравнительно легко. Этим объяснялось незначительное сопротивление, которое мятежники оказали войскам в Панджшере. Как уже отмечалось, основные потери были из-за подрывов на минных полях и при прочесывании местности, когда подразделения попадали в засады.

В последующем Ахмад Шах насмехался над советскими генералами и офицерами, говоря, что все они бездарные, хотя и признавал, что русские солдаты – бесстрашные воины. Что же касается всей структуры вооруженных сил, тактики ведения боя, использования оружия, то здесь, по его мнению, было очень много непростительных ошибок. Он считал, что Советская Армия не была готова к партизанской войне в горных условиях.

Широкая пропаганда своего «успеха» в операции существенно подняла авторитет Ахмад Шаха у населения, позволила ему сосредоточить внимание на дальнейшем расширении зоны своего контроля в северных провинциях ДРА.

Здесь, в труднодоступных горных районах, он создал новые базы и базовые районы в ущельях Хилау и Варсадж, подчинив себе мелкие отряды мятежников, в том числе из других исламских партий. Ему удалось разгромить группировку ИПА главаря Абдул Каюма. Вскоре Ахмад Шах не только восстановил, но и значительно укрепил группировку подконтрольных вооруженных формирований, усилив свое влияние. Это обеспечило ему рост поставок оружия, боеприпасов и военного снаряжения из США и Пакистана.

Борьба Ахмад Шаха в 1985–1986 годах

Боевые действия советскими войсками против Масуда велись и в 1985 году. Было проведено две операции, правда, меньшего масштаба, чем в мае 1984 года. Ахмад Шах терял людей и оружие, но быстро восстанавливал боеспособность своих отрядов, продолжая борьбу против режима НДПА. Высокогорные условия не позволили советским и правительственным войскам в полной мере использовать боевую технику, нанести ему решительное и окончательное поражение. Имея в своем распоряжении несравненно меньшие силы и средства, Масуд сумел не только удержать под своим контролем Панджшер, но и не допустить разгрома отрядов моджахедов и обеспечить защиту населения. И это заставляло более ответственно подходить к личности самого Ахмад Шаха.

Рассказывает генерал Мухаммад Шариф Акрам: «В начале восьмидесятых годов я был направлен на учебу во Фрунзенское высшее авиационное училище. Проучился я там три с половиной года, налетал более ста часов на вертолетах Ми-8 и Ми-25. Поcле выпуска из училища получил звание лейтенанта. По возвращении в Кабул был направлен на службу в штаб ВВС и ПВО, но задержался я там недолго. Через три месяца, не сделав ни одного боевого вылета, я покинул военную службу и стал пробираться в расположение отрядов Ахмад Шаха. Конечно, я мог бы, как это делали некоторые летчики, угнать вертолет и приземлиться в Пакистане, но этот путь для меня был неприемлем по морально-этическим принципам.

Добраться к Ахмад Шаху оказалось делом непростым, все подступы к ущелью Панджшер были плотно перекрыты советскими и афганскими войсками. Пришлось сначала ехать в кишлак Нахрин провинции Баглан, долго ждать там удобного случая, а потом пробираться в Ишкамыш провинции Тахар. Там, высоко в горах, в ущелье Хосто-о-Фаранг тогда располагался штаб Ахмад Шаха.

Однажды, дожидаясь Масуда, я сидел в небольшой штабной комнате. Здесь же находились другие люди, которые, коротая время, бурно обсуждали свои дела и заботы. Неожиданно все притихли. В комнату легким шагом вошел Ахмад Шах. Он огляделся, потом увидев меня, подошел, поприветствовал и поинтересовался, как я провел время в Советском Союзе. Тут же пошутил: “Что, хочешь искупить вину?” Я рассказал ему все без утайки. Масуд разрешил мне остаться. Правда, сначала никаких конкретных поручений мне он не давал, какое-то время присматривался ко мне, хотя мы были знакомы с ним с детства. Потом я постепенно начал приобщаться к тыловому обеспечению вооруженных отрядов. Я занимался организацией поставок продуктов питания, амуниции, снаряжения и т. д. Со временем Масуд стал оказывать мне все больше и больше доверия и ставить все более сложные задачи.

Масуд во время наших бесед всегда очень заинтересованно и детально расспрашивал меня о жизни в Советском Союзе. Особенно его интересовали вопросы: “В каких условиях живут простые люди?”, “Какие отношения складываются между гражданами?”, “В каком положении находятся старики и женщины?”, “Как народ относится к руководителям страны?”, “Как обстоят дела в отношении религии?” и многое другое. Я как мог рассказывал ему о всех сторонах жизни в Советском Союзе, так как сохранил о годах учебе во Фрунзе самые благоприятные воспоминания.

Масуд живо интересовался военной тематикой, в центре его внимания была организация и ведение оборонительных действий, возведение оборонительных укреплений и сооружений. “Панджшерский лев” не проходил специальной военной подготовки, но очень много читал книг по военному искусству и тактике, организации и ведению партизанской борьбы.

Определенное влияние на Масуда оказывали семейные военные традиции. Отец Масуда был кадровым военным, получил чин полковника еще в королевской армии при Захир Шахе. Он часто менял место службы, поэтому воспитанием сына в большей степени занималась мать. Может быть, по этой причине Масуд пошел сначала учиться по гражданской линии. Во времена “джихада” Масуду пришлось усиленно заниматься военным самообразованием. Он не упускал ни одного шанса, чтобы не углубить свои знания в военном деле. До поступления в Политехнический институт он закончил в Кабуле французский лицей, был знаком с историей Франции, знал и очень ценил ее военного лидера Шарля де Голля, поэтому специально заказывал его мемуары, книги по военному искусству. Изучал он труды и опыт других видных полководцев, включая советских военачальников и командиров партизанских соединений времен Второй мировой войны. Систематизировав знания, Масуд передавал их своим ближайшим помощникам и полевым командирам, проводил занятия с рядовыми моджахедами».

В июле 1985 года при проведении операции в Панджшере, в тот момент, когда отряд обеспечения движения одного из полков 108-й дивизии подошел к входу в ущелье (12 км севернее Руха), на волне советских радиостанций в эфир вышел незнакомый корреспондент, назвавшийся Костей бородатым. Он предупредил: нельзя двигаться дальше камня, установленного на обочине дороги, ее заминировали, а он будет вести огонь по тем, кто попытается ее разминировать... Приняв во внимание это предупреждение, вперед выслали боевую машину разграждения (БМР). Но как только она миновала указанную отметку, мощный взрыв потряс горы, а БМР (30 т) отбросило метров на пятнадцать в сторону. Экипаж и командир роты погибли. Видимо, был заложен фугас.

Последующие попытки преодолеть этот участок натыкались на хорошо организованный огонь моджахедов. Особенно искусно велась стрельба из пулемета ДШК по смотровым приборам бронемашин, которые вскоре все были выбиты. Костя бородатый еще не раз выходил в эфир, с бахвальством заявляя: «Я же предупреждал, чтобы не лезли дальше камня».

Из воспоминаний заместителя командующего 40-й армией по вооружению полковника С.А.Маева: «Операция в Панджшере в июле 1985 года была первой моей боевой операцией. Она была очень тяжелой, одной из самых кровопролитных в истории афганской войны. Противником нашим был знаменитый Ахмад Шах Масуд. Руководил проведением операции генерал-майор В.П.Дубынин. Он вел себя очень уверенно и по-военному азартно.

В одном месте Панджшер пересекает глубокое ущелье, образуя своеобразный перекресток. Так вот на этом месте засел снайпер, бывший наш солдат, который оказался на стороне моджахедов. Прозвали его почему-то Костей бородатым. Он прятался в пещере на совершенно отвесной скале и простреливал весь перекресток. Когда пошли танки, снайпер стал бить по их смотровым приборам. За тридцать секунд он успевал сделать около десятка выстрелов, затем прятался в щель, а на скале этих щелей – море. Танки “слепли”, и нам приходилось снова и снова доставлять для них вертолетами новые смотровые приборы. Вот мы и застряли на этом проклятом перекрестке на несколько суток – не могли его пройти!

По приказу генерала Дубынина на рассвете мы выставили на перекресток танк-приманку, чтобы снайпер раскрыл себя. Надо ведь было засечь, из какой пещеры он работает! А в стороне, на расстоянии прямого выстрела, замаскировали другой танк, который в этот момент и срезал бы Костю бородатого прямой наводкой.

Тут вся сложность заключалась в том, чтобы в очень узком месте ущелья найти такую позицию, с которой угол подъема пушки танка позволил бы ударить по снайперу, засевшему высоко в горах. Это мог сделать только высокий профессионал. А Виктор Петрович Дубынин и был настоящим профессионалом: он мог не только руководить войсками, но и дать фору любому наводчику орудия, что неоднократно демонстрировал в бою. Не стал исключением и этот случай».

После этого танки прошли перекресток и смогли поддержать огнем мотострелков, так как сама же оборонительная позиция моджахедов была оборудована мастерски, малоуязвима и с земли, и с воздуха. Она пала только после того, как удалось вывести танки на прямую наводку, поразив пещеры и норы, откуда велся огонь.

Легенда о Косте бородатом в 40-й армии то затухала, то возрождалась вновь. По воспоминаниям десантников 103-й воздушно-десантной дивизии, этот парень якобы сбежал в 1983-м, попал под опеку Ахмад Шаха Масуда и стал воевать в рядах моджахедов против советских войск. Говорили, что он превосходил остальных моджахедов физической силой, выносливостью, боевыми качествами. И ему якобы Ахмад Шах лично поручал наиболее сложные и опасные задания. Фамилия и дальнейшая судьба Кости бородатого остались неизвестными. В интервью корреспонденту «Совершенно секретно» Михаилу Маркелову в 1997 году Ахмад Шах говорил, что в его ближайшем окружении, и даже в числе его телохранителей, был советский солдат, принявший исламское имя Исламуддин и ставший одним из моджахедов; после вывода советских войск он пожелал вернуться в Россию, и Масуд не стал его удерживать. Правда, как позже стало известно, этого солдата раньше звали Николай Быстров. Ему слово: «Я родился в Краснодарском крае в 1964 году. После окончания средней школы, весной 1982 года, был призван на срочную службу в армию. В течение полугода прошел подготовку в учебной воинской части, а затем был направлен в Афганистан. Службу проходил в батальоне охраны на авиабазе “Баграм”.

К 1983 году большая территория авиабазы нашими войсками была целиком освоена, быт в основном был налажен, в армейском смысле, конечно. Особых тягот и лишений я, выросший в трудовой семье, не испытывал. Но однажды трагический случай резко перевернул всю мою жизнь.

С двумя сослуживцами мы решили слегка разнообразить в общем-то не радующий разносолами солдатский стол. Фамилии их я, к сожалению, уже не помню. Втроем мы пошли раздобыть свежей зелени для приправы в соседний кишлак. Там мы обратились к знакомому дехканину, который уже не раз продавал нам продукты. Купили у него зелень и собрались было уходить, а он посоветовал нам идти другой дорогой, сказав, что на прежней тропе на нас могут напасть моджахеды. Мы последовали его совету и пошли по указанному пути, там и попали в засаду моджахедов. Они открыли по нам огонь. Мы залегли и стали отстреливаться из автоматов. В бою один из солдат, который лежал справа от меня и стрелял из автомата, вдруг громко вскрикнул, а потом затих. Второго тяжело ранили в ногу, двигаться он не мог, и моджахеды его потом застрелили. Я тоже почувствовал боль в руке, но отстреливался до тех пор, пока не кончились патроны. Моджахеды окружили меня, а затем навалились все разом. Так я оказался у них в плену. Было мне в то время 19 лет.

Моджахеды привели меня в какой-то кишлак и закрыли в одном из домов, откуда первой же ночью я попытался бежать. Наружная дверь была закрыта, я с трудом выбрался через небольшое окно под потолком и свалился во двор, пересек его, перевалил через высоченный глинобитный дувал и… оказался во дворе другого дома с еще более высокими стенами. Там меня снова схватили охранники. Убивать не стали, но побили изрядно. Двинули прикладом по зубам так, что десна опухли, и зубы через некоторое время все повыпадали. Видите, пришлось вставлять металические.

В кишлаке меня держали примерно пять суток, а потом куда-то повели. Не знаю, почему нас тогда не искали наши командиры. Может быть, нашли трупы других солдат и посчитали, что я тоже погиб. Несколько дней меня вели по горам, как позже я узнал в панджшерскую долину. По дороге меня переодели в национальную афганскую одежду, чтобы я не привлекал внимания. Однажды, пересекая дорогу неподалеку от Чарикара, мы наткнулись на наш подвижный дозор. Я видел, что солдаты сидели возле БМП и вскрывали банки с кашей. У меня перехватило дыхание, я хотел броситься к ним, но охранники тоже не дремали, один из них больно ударил меня по ребрам, упер в спину ствол автомата и что-то негромко сказал. У меня будто бы ком в горле застрял и закипели слезы, но что я мог тогда сделать в окружении четырех вооруженных моджахедов?.

До лагеря моджахедов в Панджшере мы добрались через несколько дней. Помню, был уже вечер. Меня завели во двор небольшого дома, кругом было много вооруженных бородатых людей. Когда меня подвели к ним, они все замолчали, с удивлением меня рассматривая, как будто какого-нибудь дикаря. Кто-то из них смотрел на меня с любопытством, кто-то заинтересованно, а кто-то и с ненавистью. Меня провели мимо этой группы моджахедов, и вдруг я увидел человека среднего роста в светлых одеждах, идущего мне навстречу. Я тоже сделал еще несколько шагов ему навстречу и неожиданно даже для себя протянул ему руку. Человек спокойно и уверенно пожал ее. Это был Ахмад Шах Масуд. Я, конечно, тогда об этом не знал, получилось все как-то интуитивно и подсознательно. Просто мне показалось, что от этого человека исходило какое-то сияние, я не почувствовал в нем врага, а напротив, увидел заинтересованность к себе и желание понять меня.