Текст книги "Технопарк юрского периода. Загадки эволюции"
Автор книги: Александр Гангус
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц)
Обратим взор на гораздо менее громкое (хотя и не безгласное), менее прекрасное (а на чей-нибудь взгляд, нелепое) создание неистощимой на выдумки природы. Знакомьтесь: грязевой вулкан.
Он же: сальза (грязница), макалуба (разрушитель), салинелла (соляница), боллитори (кипун) – в Италии; вулканитос – в Боливии; номар – в Исландии; ахтарма (белуха), боздаг (сероглав), пильпиля (что-то вроде буль-буль), кейнар (опять же кипун), отманбоз (стрелец), порсугель (кипень-озеро), патлаух (переводится примерно как «ух, навалюсь!»)– это все у нас в Закавказье, где путешествовал отважный и мудрый араб Масуди. Не менее метки и русские прозвища странного создания природы. Русское население Предкавказья, где грязевые вулканы тоже есть, издавна именует их либо горелыми горами, либо кратко-презрительно – блеваки.
О грязевых вулканах пишут мало. Как-то неудобно. Все-таки грязь из него льет, самая настоящая. Черная, жидкая. Да и запах. Сероводород. Вулканологи грязевыми вулканами обычно не интересуются. Не то что гнушаются, а так, не считают за вулканы, и все. Осадочный вулканизм, говорят, это по части нефтяников. И действительно, сальзы часто сопутствуют месторождениям нефти. И потому нефтяники хорошо знакомы с ними.
И все-таки такой специальности – грязевулканолог – пока нет. Нет людей, посвятивших всю свою жизнь изучению странного и до сих пор малопонятного явления, нет своего певца, своего Гаруна аль Тазиева у бедных родственников великой династии вулканов благородных.
Родственников? Значит, родство все-таки есть? Нет. Только сходство – упираются многие, очень многие специалисты.
Вулкан-замарашка
Нет никаких признаков того, что грязевым вулканам плохо от такого непризнания. Наоборот, они процветают и живут полнокровной жизнью там, где «настоящий», «благородный» вулканизм выродился и зачах и не дает себя знать уже сотни лет, например на Кавказе. Их не подавляет, не приводит в трепет и близкое соседство с родовитыми великанами: сальзы есть в вулканических долинах Исландии, на склонах огнедышащей Этны (Буркана, как называл Этну славный Масуди). И как недавно выяснилось, и на дне океана они есть и были в истории Земли в великом числе и сыграли немаловажную роль... Но довольно долго высокая наука не замечала замарашек. А вот презренная польза заставляла все-таки о них помнить. Ведь грязевые вулканы – это нефть и горючие газы. И вода. Потому что так называемые гидровулканы, которые извергаются водой, это разновидность тех же грязевых вулканов, только без грязи. А потому вокруг сальз идут споры.
Некоторые геологи говорят, что кавказские и сицилийские сальзы противоположны по сути. Грязевой вулканизм на склонах Этны при всем желании трудно отделить от вулканизма благородного. Извержения грязевые по времени часто совпадают с извержениями нормальными. Сама грязь – смесь воды и ила – там часто горячая. Состав газов тоже большей частью «вулканический».
Совсем другое дело, говорят те же самые геологи, грязевые вулканы Кавказа. Действующих вулканов рядом нет – раз. Грязь и изверженные газы обычно холодные – два. Огненные извержения грязевых вулканов – это, грубо говоря, горение природной газовой конфорки. Метан и другие горючие, сопутствующие нефти газы, которые испускаются сальзами Кавказа и Закаспия и которые не характерны для настоящих вулканов, просто горят при встрече с кислородом воздуха. Воспламеняются же они от электрических разрядов, происходящих в кратере, где бурлит смесь газов и обломков горных пород. Да и состав грязи другой: на Кавказе грязь, или, более корректно, сопочная брекчия, в большой своей части состоит из нефтяных битумов. Противопоставление, как видите, как будто получается. Но законно ли оно?
Представим себе физика, толкующего о принципиальной противоположности ну, скажем, рентгеновского излучения и желтого света.
– Это же совершенно разные вещи, – говорит этот воображаемый физик. – Рентгеновские лучи проникают даже сквозь металлы, а желтый свет и сквозь воду проходит неважно. С другой стороны, желтого света мы сколько угодно получаем от Солнца и Луны, а рентгеновского – нет.
Такое противопоставление можно долго еще продолжать. Да, рентгеновские и видимые лучи различны по многим свойствам. Но это не меняет сути дела, которая заключается в том, что и желтый свет, и рентгеновские лучи – это просто разные куски спектра одного и того же электромагнитного излучения. И Солнце излучает весь этот сплошной спектр, только земная атмосфера оказывается для х-лучей такой же непрозрачной, как металлическая пластинка – для желтого луча фонарика. Между х-лучами и желтым светом не пропасть, а постепенный, плавный переход через синий, фиолетовый свет, ультрафиолет и т.д. И все эти куски спектра, хотя и занимают в нем определенное место, могут даже переходить один в другой за счет эффекта Допплера. Можно представить себе источник желтого света, приближающийся к нам со все возрастающей скоростью. И для нас этот желтый свет благодаря аффекту Допплера на глазах менялся бы, увеличивая свою частоту: он стал бы синим, фиолетовым и так далее, до рентгеновского. А на краю видимой Вселенной астрономы видят объекты, удирающие от нас с такой скоростью, что становятся видимыми для них, а ведь это – объекты, испускающие невидимый в телескоп ультрафиолет...
Не может ли и в обществе грязевых вулканов – едином, но многообразном – быть такого же спектра свойств и характеров, постепенного перехода от сальз, откровенно привязанных к «большим» вулканам, до «вулканитосов», связанных с вулканизмом в буквальном смысле подпольно?
В Италии прослеживали, иногда буквально рядом, весь спектр от сальз явно «плутонического» происхождения (например, грязевые сопки Патерно, выделяющие почти сплошь углекислый газ с добавкой азота – смесь, характерная для «благородных» вулканов) до знаменитого вулкана Макалуба, точного близнеца многих наших закавказских грязевых вулканов, выплевывающего в огромных количествах метан. И нефтяных битумов во многих грязевых вулканах Италии хватает.
И вот возникает вопрос: что, если привычное для геолога противопоставление настоящего и грязевого вулканизма – вещь надуманная? Что, если прав великий Гумбольдт, который и большие вулканы, и «вулканитосы» почитал за проявление одних и тех же сил?
И что, если наш Кавказ, изобилующий сальзами,– район не погасшего вулканизма, а вулканизма, перешедшего пока во вторую фазу – без вулканических бомб и лавовых потоков, но живого и постоянно о себе и своем более знаменитом родиче напоминающего?
Вот эти-то вопросы задал себе и своим коллегам еще в тридцатые годы прошлого века геолог, симферопольский профессор С.А. Ковалевский.
Снова приливы...
В 1923 году внимание вулканологов привлекло странное сообщение в одном из научных журналов. Их коллега вулканолог Ф.А. Перетт, вместо того чтобы корпеть над образцами и пробами, обратил свой взор на небо. И, подсчитав взаимное положение Луны, Солнца и Земли на ближайшее время, предсказал резкое усиление вулканической деятельности Этны на 27 июля. Специалисты по огнедышащим горам пожимали плечами, улыбались. Прямые наблюдения за кратером вулкана показывали, что его деятельность явно идет на убыль.
Но вот наступило 27 июля. И в день максимального лунно-солнечного прилива примолкший было вулкан взревел, черная туча закрыла его вершину.
Столь удачных предсказаний извержений настоящих вулканов было не так уж много. Вулканологи упоминают о сбывшемся предсказании Перетта и о некоторых других подобных случаях скорее как о курьезе. Но нашлись специалисты, склонные придавать подобным случаям большее значение.
Вулканы редко непосредственно реагируют на слабые ритмичные воздействия от Луны и Солнца? Да, редко. Ибо велика инерция земных недр. Но прослеживать какие-то закономерности, общие связи между деятельностью вулканов и космическими ритмами можно и должно.
И именно грязевые вулканы, «легкие на подъем», небольшие по размерам своего грязе-газового аппарата, могут, по мысли некоторых ученых, помочь нащупать связи земных недр с космосом, выделить, так сказать, в чистом виде влияние космоса на сугубо земные дела. А если родство сальз и вулканов – это факт, то не здесь ли нащупывается мостик к грядущим предсказаниям грозных явлений природы?
Вот почему спорный вопрос об этом родстве приобретает высокое, космическое по сути дела значение.
Пламя очага и кипение кастрюли
Ход мысли профессора С.А. Ковалевского, пришедшего после долгих, кропотливых изысканий к идее о тесной близости между вулканами-замарашками и вулканами настоящими, можно свести к нескольким рассуждениям.
Есть сколько угодно богатых нефтью и газом (метаном) районов, где нет грязевых вулканов (например, Второе Баку, нефтяное Предуралье, Западная Сибирь). Значит, одной нефти и сопутствующего ей газа не хватает для образования грязевого вулкана.
С другой стороны, грязевые вулканы есть в районах с самыми разными типами вулканизма. Они часто связаны с нефтью, но не обязательно.
На Кавказе действующих вулканов сейчас нет, но есть спящие, извергавшие пламя еще на памяти людской,– Эльбрус, Арарат. А рядом, в Иране, есть и поныне действующий вулкан. Появились грязевые вулканы на Кавказе одновременно с «настоящими». Это установил еще академик И.М. Губкин.
Многое в поведении грязевых вулканов роднит их со свирепыми благородными тезками.
Между прочим, и грязевые вулканы далеко не безопасны. На их счету – своя Помпея. В XV веке внезапное извержение похоронило под слоем грязи на речке Кехнагяды в Азербайджане целое село. И по сей день, говорят, из-под печального кургана речка вымывает старинные предметы обихода, монеты. А сколько овечьих стад сгорело в пламени внезапных факелов, вырывающихся из глубин озер, часто возникавших на месте грязевых вулканов!
По грандиозности извержений сальзы также успешно соперничают с «большими» вулканами. В январе 1922 года неподалеку от Баку взорвался вулкан Отманбоздаг. Грибообразное облако от этого взрыва было видно за сотни километров. А в высоту оно достигало 14 километров! Чем не Везувий?
Конусы грязевых вулканов, конечно, намного ниже, чем «шатры Плутона», – у самых высоких они не превышают 500-600 метров. Но это не из-за немощи сальз. Сам материал, грязь, которую они выплевывают, из которой лепят склоны, легко размывается.
Как же представлял себе С.А. Ковалевский родственные отношения между «настоящим» и грязевым вулканизмом, связь, в которой он не сомневался?
«Между грязевым вулканизмом и вулканической деятельностью, – говорил он,– существует такая же зависимость, как между пламенем очага и кипением кастрюли».
Как это понимать?
Возьмем ту же царственную Этну, на склонах которой и в долинах вокруг «паразитируют» приживалки – макалубы. Центр грязевого и подлинного вулканизма, говорит Ковалевский, здесь один: подземный магматический очаг.
На поверхности он может проявлять себя двояко: либо магма непосредственно выходит в кратер в виде лавы, либо тепло и газы постепенно просачиваются через окружающие осадочные породы, водоносные горизонты. Вулканические газы на этом пути охлаждаются и вступают в химические реакции с органическими и неорганическими веществами осадочных слоев. Именно поэтому, чем дальше от «князь-вулкана», тем холоднее грязь, выделяющаяся из кратеров сальз, а газы все больше отличаются по составу от «материнских» газов Этны.
На Кавказе – все то же самое. Только непосредственного выхода на дневную поверхность магматические очаги уже не имеют. Извержения есть, но они подземные. Лавы бурно вторгаются в подземные водоносные горизонты осадочных пород. Резкие перепады давлений и температур перемалывают осадочные породы, смешивают обломки с водой. А вулканические газы, меняя по пути свой состав в результате химических реакций с органическими и нефтяными продуктами, гонят получившуюся грязь через трещины в земной коре к выходу. Начинается извержение грязевого вулкана, ближайшего родственника и даже «выразителя воли» пославшего его подземного сановитого предка.
Нефть из магмы?
Ну а нефть? Какое она имеет касательство ко всем этим родственным отношениям? Может быть, она Попутчик грязевого вулканизма? Ведь именно с нефтью и нефтяными продуктами наиболее бурно должны взаимодействовать раскаленная лава и вулканические газы подземного извержения.
А что, если нефтяные углеводороды – по крайней мере в некоторых случаях, приходят из мантии Земли? Тогда, поднимаясь вместе с магмой из сокровенных недр планеты, нефтяные углеводороды проходят зону «подземных извержений» как промежуточную станцию. Оставив позади тяжелую, неповоротливую магму, легкие углеводороды устремляются через рыхлые осадочные породы к трещине в коре, из которой и извергаются.
Предсказанные по астрономическому календарю (А) и сбывшиеся (Б) извержения грязевых вулканов; а – крупные, б – средние извержения
При нашей встрече в Симферополе в конце 60-х годов С.А. Ковалевский объяснил, что старается не вдаваться в суть давнего и иногда весьма скандального спора нефтяников «органиков» и «неоргаников», то есть сторонников теории происхождения нефти из остатков живых организмов, с одной стороны, и тех, кто считает, что «черная кровь» земли получается из неорганической внутриземной материи с помощью химических превращений. И как мы теперь видим, он поступал правильно. Углеводороды, в том числе и весьма сложные, в огромном количестве извергаются вулканами островных дуг и Камчатки. А это те вулканы, которые, по современным воззрениям, просто возвращают на дневную поверхность захваченные движущимися плитами океанского дна и погрузившиеся с ними в мантию остатки живых организмов в донных отложениях в ходе большого круговорота углерода по всей толще Земли. Под Кавказом когда-то шел точно такой же процесс, как и сейчас под Камчаткой. Там тоже шло заталкивание океанической литосферной плиты под континентальную окраину, в мантию. Здесь был тоже налажен процесс относительно быстрого возврата, сброса части погрузившихся с такой плитой веществ на поверхность Земли через жерла вулканов. И сегодня под Кавказом и Каспием прослеживаются остатки некогда погрузившейся туда океанической литосферной плиты океана Тетис. Не исключено, что нефть Кавказа – это просто возвращенные таким непростым способом из горячих земных недр на поверхность тетисовские донные органические отложения, остатки древних водорослей, микроорганизмов и животных, прошедшие горячую обработку. И тогда весь спор об органическом или неорганическом происхождении «черного золота» вообще лишен всякого смысла.
Ковалевский приводил такой факт. Рядом с активно действующим грязевым вулканом Лок-Батан – лес нефтевышек. На километры вниз уходят стальные трубы, отсасывая из земных пластов нефть и газ. Казалось бы, лишний выход для сжатых огромным давлением нефтепродуктов должен отнимать силы у вулкана. Ничего подобного. Как извергался Лок-Батан испокон века со спокойной ритмичностью, раз в три – три с половиной года, так и сейчас извергается. И наоборот, грандиозные взрывы грязевых вулканов, как правило, никак не сказываются на дебите окрестных скважин. И ученый делает вывод: «Какой-то другой источник углеводородов, лежащий значительно глубже эксплуатируемой нефтяной залежи, оказывался неудержимым в своем стремлении к поверхности». К сожалению, ученый не дожил до открытия на рубеже тысячелетий и современных исследований океанских подводных грязевых вулканов (о них – несколько дальше). Они явно подсказывают разгадку вековой проблемы.
Получается, что связь между грязевыми вулканами и нефтью есть, но не простая. Грязевой вулкан вовсе не естественная скважина, пробуренная самой природой в газо-нефтяное месторождение. И вулкан, и месторождение возникают параллельно и независимо друг от друга от одного глубинного источника...
Мы уже говорили о том, что вулканы с их огромным лавово-газовым хозяйством обладают большой внутренней инерцией. Поэтому выяснить какие-либо закономерности в периодичности грозных извержений очень трудно. Другое дело – грязевой вулканизм. Как резко меняется характер кипения молока в кастрюле от небольшого увеличения пламени в газовой горелке, так грязевой вулкан с его подвижным газо-водяным «наполнением» должен немедленно отзываться на все колебания в режиме работы подземной конфорки – раскаленного магматического очага. И закономерности в режиме извержений грязевых вулканов действительно обнаружены...
В 1955 году в журнале «Азербайджанское нефтяное хозяйство» появилась удивительная статья. В ней содержался прогноз активности грязевых вулканов на ближайшие четыре года. Автор статьи геолог Г.П. Тамразян предвидел, что извержений грязевых вулканов на Кавказе следует ожидать в августе – сентябре 1957 года, апреле – мае и – октябре – ноябре 1958 года и т.д. Прошло время, и вот в статье, вышедшей в 1962 году, Тамразян подвел итог. Прогноз полностью оправдался: девять крупных извержений, прошедших за 1957– 1960 годы, точно легли в предвиденные сроки!
У ученых есть такой термин – «критерии прогноза». Не на кофейной же гуще нагадал геолог свое предсказание! Тамразян не скрывает источника своей точной информации. Это астрономические таблицы взаимного положения Луны, Земли и Солнца за те же 1957– 1960 годы. Опять приливы!
Вы берете бутылку боржоми и начинаете медленно снимать с нее крышку. В какой-то момент раздается шипение, и в бутылке – вы это хорошо видите через стекло – начинается «извержение». Углекислый газ, только что мирно растворенный в прозрачной воде, бурно, с кипением устремляется к горлышку. Если газа много, он может даже увлечь за собой воду, и тогда фонтан этой газо-водяной смеси может окатить вашего «собутыльника по боржоми» с ног до головы. По этому принципу работают и вулканы. Ведь ни кора, ни литосфера в целом, ни даже мантия не расплавлены, хотя и раскалены – мешает давление вышележащих слоев. Там нет магмы и лавы. Вулканические очаги появляются там, где давление может резко уменьшаться, где раскаленные до критической температуры твердые горные породы ждут только ослабления давления, чтобы расплавиться, а газы, заключенные в образовавшейся магме (или газо-грязевой смеси очага грязевого вулкана), тоже бурно выделяются при падении давления.
До поры до времени все это хозяйство находится в состоянии неустойчивого равновесия. Но достаточно небольшого толчка, незначительного колебания в давлении вышележащих слоев (это, например, в условиях континентального вулканизма Кавказа происходит в зонах активного движения блоков коры вдоль разломов), чтобы началась цепная реакция – извержение.
И такой толчок могут дать приливообразующие силы Луны и Солнца.
Все дело в том, что силы эти работают изо дня в день неодинаково. Луна обращается вокруг Земли по эллипсу, и в перигее – самой близкой к нам точке лунной орбиты – ее приливообразующая сила на 40 процентов выше, чем в апогее!
Солнечная приливная сила – мы уже говорили об этом – меньше лунной, но она может прибавляться к ней, когда Луна, Земля и Солнце лежат на одной прямой в пространстве (новолуние, полнолуние), а может вычитаться из нее. Это когда направления на оба светила от Земли образуют прямой угол (на небе в это время «половинка» Луны). Причем солнечный прилив может прибавляться к большому, «перигейному» лунному приливу, а вычитаться из малого, «апогейного». Тогда разница между максимальной и минимальной приливной силой намного возрастет.
Прогноз Тамразяна основывался на 150-летней статистике извержений кавказских грязевых вулканов. Положив рядом астрономические таблицы, геолог высчитал, что 60 процентов всех извержений (их было 200) произошло в моменты, когда новолуния и полнолуния, то есть «дружные» приливные воздействия Луны и Солнца, совпадали с моментами перигеев лунной орбиты. (Интересно, что грязевые извержения чаще всего начинаются вечером, часов в шесть – восемь).
Сальза, оказывается, не только обладает благородным «вулканным» происхождением. Высочайшие светила, а в их лице сам Великий Космос, принимают в судьбе вулкана-замарашки живейшее участие, демонстрируя тем самым еще раз, что все в этом мире связано воедино.
Законы Перре
Вообще способ прогнозирования плутонических явлений с помощью астрономии – вещь не новая. В XIX веке дижонский профессор А. Перре, рассмотрев 23 тысячи землетрясений за 150 лет, вывел три закона, согласно которым положение Луны и Солнца определяет моменты всех крупных и средних землетрясений, происходящих на Земле.
Законы Перре хорошо работают и для предсказания извержений. Почти однофамилец Перре вулканолог Ф.А. Перетт во время извержения Этны в 1923 году предсказал резкое увеличение деятельности вулкана на 27 июля, именно руководствуясь этими законами.
Что же за законы открыл А. Перре?
Вот они:
1) Частота землетрясений повышается к сизигиям, то есть к моментам, когда Земля, Луна и Солнце располагаются на одной прямой.
2) Землетрясения предпочитают происходить в моменты перигеев лунной орбиты (когда приливная сила больше).
3) Землетрясения происходят чаще всего, когда Луна проходит через меридиан сейсмоопасного места, то есть в моменты приливов, а не в часы отливов.
В свое время (а это было во второй половине XIX века) работа Перре вызвала всеобщий интерес.
Французская академия наук назначила специальную комиссию для проверки выводов дижонского профессора. В нее вошли знаменитые ученые: астроном Араго, математики Ляме и Лиувилль, геолог Элли де Бомон. И как часто бывает в подобных случаях, комиссия не смогла дать четкий ответ на вопрос: законы Перре – это открытие или нет?
Но вот в 1897 году японские геофизики тщательно сопоставили данные о землетрясениях за восемь лет в Японии с астрономическими таблицами. Они нашли, что в периоды, когда Солнце, Луна и Земля находились на одной прямой, то есть в новолуние и полнолуние, сейсмичность была на 12 процентов выше, чем когда они составляли прямоугольный треугольник (прямой угол – у Земли), то есть в половинные фазы Луны. А приближение Луны к Земле в перигее повышало число землетрясений на 13 процентов.
В 1934 году законы Перре подтвердил испанский геофизик Л. Родес, а в 1936-м их применимость к калифорнийским землетрясениям обнаружил американец М. Аллен. Крымские землетрясения почти за полтораста лет тоже хорошо вписывались в небесный календарь. Это, кстати, обнаружил уже знакомый нам Г.П. Тамразян.
Вероятность землетрясений особенно возрастала, когда действовали сразу два закона Перре – перигей лунной орбиты совпадал по времени с сизигией трех светил (новолунием или полнолунием).
При этом, как обнаружили российские ученые, светила действуют не только на тонкий слой земной коры, но и на сокровенные каменные пучины планеты. При совпадении перигея с сизигией глубокофокусные землетрясения – толчки, происходящие под земной корой (на глубине 60– 80 километров и глубже) по периметру Тихого океана, происходили в 6 раз чаще, чем в дни, когда приливное воздействие светил было минимальным. Вплоть до глубины в 700 километров эта закономерность, хоть и не так резко, продолжала проявляться!
Это очень важно. Дело в том, что многие ученые, допуская возможность некоторого косвенного влияния приливов на ход сейсмических процессов в самой верхней оболочке Земли, восстают против попыток протянуть эти связи в святая святых – в мантию, к центру Земли.
1960 год. Небывалый по количеству разрушительных землетрясений. Как же они происходили? Подчинялись ли небесному расписанию?
29 февраля был до основания разрушен Агадир, прибрежный портовый город в Марокко. Это произошло вскоре после новолуния (вечером 26 февраля) и довольно близко от перигея лунной орбиты (23 февраля).
24 апреля разрушительное землетрясение произошло в городе Ларе (Иран). Это случилось за день до новолуния.
С 21 по 27 мая грандиозное землетрясение опустошало Чили. Это было опять-таки вблизи новолуния – 25 мая. В эти же дни, 26 мая, заходила ходуном земля в городе Корче (Албания).
Не нужно представлять себе дело так, что причина вулканических извержений, землетрясений заключается в гравитационном влиянии небесных светил. Дело обстоит гораздо сложнее.
Причины – внутри Земли. Либо горизонтальные, либо вертикальные силы (а вернее, и те и другие) работают над горообразованием, перемешивают твердую жидкость, мантию Земли, создают в ней потоки. Потоки несут на себе самый верхний жесткий слой планеты. Этот слой – литосфера – состоит из земной коры и подстилающего ее самого верхнего слоя верхней мантии.
В ломких литосферных плитах (именно в них всегда и происходят землетрясения; глубокофокусные «мантийные» землетрясения трассируют погрузившиеся в мантию и еще не растворенные ею языки литосферы) каменное течение происходит с накоплением и разрядкой напряжений, то есть со сколами, срывами. Накапливаются напряжения – и разрешаются бурно, толчками.
Когда подобное напряжение достигает критического рубежа, достаточно ничтожного импульса, чтобы привести в движение громоздкую машину тектонических процессов. Принцип триггера... Слабый щелчок курка вызывает выстрел. Но не в курке же причина убийственной силы огнестрельного оружия!
И даже не зная еще в точности причин тектонической активности земных недр, мы сможем хоть как-то предупреждать вредоносное действие вулканов и землетрясений, если постигнем хотя бы расписание, которого они, возможно, придерживаются.
Ледяной червь, наш учитель
Спи спокойно, безглазый, безухий... В. Маяковский
В феврале 1997 года группа американских, российских и норвежских исследователей на российском судне «Профессор Логачев» встала в Северной Атлантике на не очень четкой границе между Баренцевым и Гренландским морями прямо над открытым недавно грязевым вулканом, расположенным на дне моря, на глубине 1250 метров. Еще недавно подобное геологическое образование было бы совершеннейшей, так сказать, географической новостью. А теперь впору ожидать, по мнению предводителя российской команды Георгия Черкашова, и многих других подобных открытий (еще один такой вулкан заметили неподалеку). Что, как будет ясно из дальнейшего рассказа, может означать для человечества и большие надежды и большие неприятности в будущем.
Метангидраты, спутники подводных грязевых вулканов, могут преобразить энергетику нашей цивилизации, а также продвинуть тропики к полюсам
Грязевой вулкан изрыгал, как ему и положено, горячие газы и грязь, которая образовала конус диаметром больше километра. Но на кратер подводной замарашки была надета нахлобучка из льда. Как раз со льдом все было более или менее понятно. Конечно, это не был обычный водяной лед. Температура в глубинах океана хоть и низкая, но все же нигде не ниже 2 градусов Цельсия. А при чудовищном давлении воды начиная с 300-метровой глубины и глубже в черноте подводного «космоса» идет космический, можно сказать, процесс проникновения газа метана (обычный продукт грязевого вулканизма) в кристаллическую решетку воды. Образуется гидрат метана, вещество с совершенно иными свойствами. Под давлением океанских глубин он может оставаться твердым почти до «комнатных» температур. А дальше происходит очень важная вещь: кубик льда этого гидрата с ребром в 10 сантиметров (объемом в один литр) может выделить при размораживании до 168 литров газа! Если бы этот кубик можно было поджечь (под водой это вроде бы невозможно но какая-то форма окисления с выделением тепла, возможно, при участии микроорганизмов, там может идти), он бы горел, как сухой спирт. Метановый лед, «ледяное горючее», в последние годы наоткрывали по всему земному шару. Метан – газ в воде и в кислородной атмосфере нестойкий, он быстро окисляется с образованием воды и углекислого газа, и сам факт, что существуют мощные отложения метанового льда, говорит о том, что приток метана из глубин земной коры идет непрерывно и в больших масштабах. По самым первым прикидочным расчетам, этого горючего минимум вдвое больше, чем всех еще оставшихся не открытыми или неразработанными запасов нефти, газа и угля, вместе взятых! Американцы уже предвкушают, как освободятся наконец от «нефтяной зависимости» – выходов метанового льда очень много и в Мексиканском заливе, и по обоим океанским подводным континентальным склонам. Вот только технологию совершенно новой глубоководной индустрии разработать и...
Геолог Блэйк Риддж, например, объявил, что в 250-мильной зоне, примыкающей к штату Южная Каролина в США, ждут добытчиков 35 миллиардов тонн законсервированного методом гидратации метана, что эквивалентно потреблению природного газа всеми Соединенными Штатами не менее чем за 105 лет.
Все это касается, в том числе, и пресловутого Бермудского треугольника, где число таинственных исчезновений судов и самолетов, похоже, действительно превышает среднее для всего земного шара. Среди гипотез, объясняющих бермудскую загадку, на одном из первых мест издавна была гипотеза бурного метанового вскипания океана. В «суфле» из газа и морской воды суда, по этой гипотезе, должны просто мгновенно терять плавучесть и уходить на дно, не успев даже SOS послать. Лабораторные опыты не подтвердили такой возможности. Но эти опыты проводились без «метанового льда»! Шоколад тонет в воде. Но в шампанском шоколадная долька через какое-то время, облепленная пузырьками, всплывает. Можно себе представить, как при каком-то местном бурном тепловом выбросе некоего грязевого донного вулкана тысячетонный пласт метанового льда, оторвавшись от дна, устремляется вверх, разуплотняясь и ускоряясь, как ракета, по мере подъема и бурного выделения газа, и близ поверхности производит нечто вроде «взрыва наоборот». Если такой «взрыв» (пока практически невоспроизводимый в условиях лаборатории), при котором на доли секунды корабль окажется не на воде, а на пене, вроде той, что в пивной кружке, ему одна дорога – на дно.
Но вернемся к грязевому вулкану на границу между Баренцевым и Гренландским морями. Ученые трех стран почувствовали себя там почти как космонавты на Луне. Самым неожиданным оказался не метановый лед и не сам грязевой вулкан на морском дне, а то, что этот вулкан оказался почти таким же горячим, как и настоящий, большой вулкан – уж очень высок тепловой поток со дна океана в этом месте. (Как порадовался бы С.А. Ковалевский, ведь по его теории так и должно было быть!) Там нет вулканической зоны субдукции, заталкивания одной литосферной плиты под другую, как, скажем, по периметру Тихого океана или на остатках океана Тетис в стране тысячи островов и мелких морей между Австралией и Индокитаем. Нет здесь ни срединного хребта, ни горячей точки, не замечен в мантии и плюм. А поток тепла почти столь же высок, как и в настоящих вулканических областях.
