Текст книги "Ген человечности - 3"

Автор книги: Александр Афанасьев (Маркьянов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

– Маршал!

– Да, сэр.

– Какого черта ты не вызвал группу прикрытия?

– Сэр у меня не было времени.

– Вести бой время у тебя было.

– Так точно, сэр, было.

– Как думаешь, капитан, для чего в каждой операции предусматривается группа прикрытия?

– Чтобы собрать трупы, сэр.

Подполковник Гай Картрайт, офицер КСО, отвечающий за этот сектор и прилетевший на одном из десантных БлэкХоков устало махнул рукой.

– Доложите, что произошло, майор?

– Сэр, первый этап операции прошел по планку. Я занял позицию во дворе. Через некоторое время вышли шейх и наш мистер икс. Мистер Икс дал знак, что можно забирать деньги. В этот момент бронеавтомобиль протаранил ворота а ганнер с него открыл огонь из крупнокалиберного пулемета. Мне удалось с несколькими иракцами из охраны шейха отступить в дом, прежде чем ганнер сделал из нас отбивную молотком пятидесятого калибра, понимаете, сэр, у меня не было возможности…

– Понимаю, капитан. Дальше.

– Дальше, сэр, группа иракских полицейских попыталась предпринять штурм здания, используя светошумовые гранаты – но мне и ополченцам удалось отразить первый штурм. Потом я выбежал на улицу с той стороны дома, забрался на крышу и бросил две гранаты, одна попала в бронетранспортер, внутрь, через пулеметную амбразуру, вторая – я бросил ее там, где скопились эти полицейские, сэр. Все…

Оба не сговариваясь посмотрели на длинный ряд трупов – их сносили к исклеванной пулями стене, складывали в один ряд – шиитов и суннитов.

– В гробу я видал эти траханные разборки.

Внезапно, офицер Картрайт схватил за грудки проходящего мимо иракского полицейского чина и притянул к себе. Его выражение лица могло напугать даже привыкшего ко многому психиатра.

– Слышал что я сказал, сукин ты сын!? В гробу я видел вас и ваши траханные разборки!

Бросившиеся со всех сторон офицеры предотвратили драку, буквально вырвали иракского полицейского чиновника из рук разъяренного американского офицера. Немного успокоившись, подполковник достал пачку сигарет.

– Будете?

– Нет, сэр.

Подполковник закурил, задышал шумно, как паровоз – и клубы вонючего египетского табака поплыли вверх, оскверняя неизгаженный – никакие производства не работали – горячий пустынный воздух.

– Этим парням, все равно по кому лупить, по чужим, по своим, по нам… Рано или поздно здесь такое начнется, что живые мертвым позавидуют. Надеюсь, что я успею до этого унести отсюда свою задницу.

– Вы правы, сэр – поддакнул кто-то и осекся под взглядом подполковника.

– Разгребать все равно нам, сэр – сказал капитан спецназа Алекс Маршалл.

– Э, нет. Лично я не собираюсь больше ничего разгребать. От меня уже и так воняет изрядно. Пусть эти траханные муджи[39]39
  Муджахеддины – то есть исламские террористы.


[Закрыть] перебьют друг друга, а я буду стоять и смотреть на это, вот так вот, сэр.

– Сэр… – один из сержантов подошел, держа в руках разорванную, в бурых пятнах сумку, из которой едва не вываливались тоже залитые кровью пачки стодолларовых купюр – мы собрали деньги, что делать?

– Переложите в какую-нибудь целую сумку и опечатайте. Считать здесь не будем, на базе сдадим по акту.

– А ЦРУ не будет иметь к нам претензий? – спросил Маршалл…

– Думаю, не будет.

Капитан резко развернулся.

– Сэр, вы же…

– Завалить меня не так то просто. На Балканах много народа пыталась это сделать, и все они мертвы, а я – жив. Найдется сигаретка?

Подполковник угостил воскресшего пассажира пикапа египетским Кэмелом, одной из самых популярных марок сигарет в Ираке.

– Сэр, а с этим что делать? – Маршалл кивнул на расстрелянный пикап, на длинную череду тел у стены дома.

– С этим? Так даже лучше.

– Сэр?

– Мы хотели заплатить этим траханным ублюдкам пять лимонов для того, чтобы у них появился повод для мести суннитам. Теперь этот повод появился у них бесплатно, гибели шейха они не простят и скоро в суннитских кварталах произойдет масса интересных событий. Вы сэкономили дяде Сэму пять миллионов долларов, мистер Маршалл. Так что сегодня вечером я ставлю вам в баре в Зеленой зоне столько выпивки, сколько в вас влезет.

Катастрофа, день сорок четвертый
Карлайл, Южная Каролина
Ночь на 15июля 2010 года

Специальный агент ЦРУ Кевин Ди Бейкер замер на месте, словно статуя темным выделяясь на фоне более светлого неба.

– Скажи своему – пусть замрет. Он на прицеле, ты тоже.

– Дик, спокойно. Не стрелять – негромко сказал Ди Бейкер.

Собака рванулась с поводка молча, лишь захрипела, когда ремешок перетянул горло – задыхаясь, она рвалась вперед, желая вонзить зубы в горло врага.

– Кто ты?

– Баакуба. Шейх.

– Маршалл?

– Он самый. Два шага назад.

– Ты один?

– Угадай с трех раз. Оружие есть?

– Да.

– Не дергайся. Бросать не требую, но ты знаешь, как я умею стрелять.

– Знаю.

– Здесь можно где-то поговорить?

– Да, в доме.

– Ищи дураков в зеркале. Сейчас я встану, и мы медленно пойдем от дома. Ты делаешь шаг – и я делаю шаг. Второй остается здесь. В ваших интересах – не делать лишних движений, соображаешь?

– Соображаю. Кажется – мы на одной стороне.

– Уверен?

– Ты здесь хозяин?

– Нет.

– И я тоже – нет.

– Ночные облеты здесь не практикуются.

– Не знаю. Но торчать на открытой местности здесь не рекомендуется, что днем что ночью.

– Учту. Пошли.

Это был самый опасный момент. Могу ставить сто долларов против десятки – что на машине он приехал не один. И под прицелом снайпера будет не только он – но и я. А их снайпер – может и сглупить, нервы сейчас у всех не железные.

Я поднялся из травы, подставляясь как мишень – единственный из всей четверки. Про то что рядом еще и сержант – будем надеяться они не знают.

– Я под прицелом?

– А сам как думаешь?

– Скажи, чтобы не делали глупостей.

– Не делай глупости сам. Сейчас ты как раз делаешь одну.

– Во всем мире я доверяю только двум людям. Один из них – это я. Второй – не ты. Пошли. Медленно и спокойно.

Собака рвалась с поводка – но ее хрипение отвлекало внимание и позволяло затаиться сержанту Родерику. Они знают, что у нас есть снайпер – но они не знают о стрелке, который затаился буквально у них под носом.

Шаг. Еще шаг.

– Мы как в танце. На выпускном – сострил Ди Бейкер.

– Остается только решить, кто из нас этим вечером лишится девственности.[40]40
  В США есть такая традиция – что девушка должна лишаться девственности после выпускного бала. Странно – но многие ей следуют даже в наши, отнюдь не благочестивые времена.


[Закрыть]

– Брось. Мы давно уже не целки.

– Я закурю?

– Не стоит. Береги здоровье – рак легких сейчас лечить некому. Да и сигарет скоро не будет – некому их выпускать. Или у вас – есть?

– Стой. У кого это – у вас.

– Это ты мне скажи.

– Может хватит играть в кошки-мышки капитан? – разозлился Ди Бейкер, но я знал сотрудников ЦРУ, работал с ними и знал, как они могут играть роли и насколько им можно верить – ты сейчас на службе?

– На службе. А ты?

– И я тоже. Вопрос в том кому мы служим. Законной власти нет, ты это понимаешь.

– Понимаю. Так кому ты служишь?

– Тем, кто еще сопротивляется.

– Конкретнее. Кому сопротивляется?

– Узурпаторам. Убийцам.

– Громкие слова.

– От тебя я не услышал ни одного. Кому служишь ты?

Смысл скрывать? Все равно – узнает рано или поздно, если не говорить – то смысл разговора вообще.

– Вооруженная милиция Техаса.

– Ты считаешь это законной властью?

– Другой нет. Помнишь, что сказано в декларации независимости? Если же данная форма правительства становится гибельной для этой цели, то народ имеет право изменить или уничтожить ее и учредить новое правительство, основанное на таких принципах и с такой организацией власти, какие, по мнению этого народа, всего более могут способствовать его безопасности и счастью. Ты воспользовались этим правом.

– Ты считаешь, что наше правительство было гибельным для вас?

– Оглянись вокруг.

– Кто у вас командующий?

– Не так быстро. Так на кого работаешь ты?

– На тех, кто противостоит безумию. Добро пожаловать в новые Соединенные штаты Америки, капитан Маршалл, страну беззакония и террора. Может быть, пройдем в дом и там я все расскажу? Последние новости.

– Люблю свежий воздух.

– Тогда останемся здесь. Кстати – ваш брат добрался до вас, капитан? Судя по тому, что вы здесь и с оружием, а не бродите в поисках относительно свежего мяска – добрался. Кстати – ты кажется покусан.

Я вздрогнул – пробили меня неожиданно. ЦРУ есть ЦРУ.

– Покусала меня собака, набрел на собак в лесу. Да и к тому же – я несовместим. Знаете что это такое?

– Да. Не всем Господь дал второй шанс – и надо постараться его оправдать, а не целиться друг в друга. Теперь слушайте…

История выходила весьма и весьма интересной. Если верить Ди Бейкеру – он, и еще некоторое количество людей были в Вашингтоне до конца. Видели все что там происходило – а происходило там чертовски много всего. При нем произошло непонятное и вызывающее массу вопросов убийство президента, при нем власть в стране перехватила ФЕМА, при нем в стране попытались ввести диктатуру. При нем же – начались случаи заражения, но они не знали, что происходит и потеряли немало людей от этого. По его словам – люди взбесились совсем неожиданно, набрасывались на других людей и вели себя как безумные.

Как только брат понял, что происходит – они каким-то образом, непонятно каким раздобыли какое-то количество вакцины и провакцинировались – перед этим они потеряли до половины своей группы. Группа эта создавалась в спешке из тех, кто был под рукой и не попал под удар в основных, известных всем зданиях. По словам Ди Бейкера – и Лэнгли и Пентагон и центр Вашингтона с его правительственными зданиями очень быстро отрезали и попытались взять штурмом. Попытались – потому что им это удалось не сразу, а по Пентагону даже наносились удары авиацией, причем – армейской авиацией. Значит – у заговорщиков была какая-то поддержка в армии. Часть армии – на их стороне.

Выйдя из Вашингтона, они разделились на несколько групп – часть ушла на Западное побережье, часть – попыталась прорваться на Юг, к нам. Часть попыталась действовать в центральных штатах, в частности – в хорошо прикрытых от возможных диверсионных вылазок авиабазах,[41]41
  В США нет такого рода войск как ракетные. Две из трех компонентов ядерной триады США находятся в ведении ВВС, где под них создано отдельное командование – USSTRATCOM.


[Закрыть] где размещались немногие оставшиеся у нас стратегические ракеты. Последнее что они поняли – зараза расползлась по всему миру, и надо временно вывести из строя систему командования STRATCOM. О том – было ли выполнено это задание – физически уничтожить пусковые комплексы ракет – Ди Бейкер не знал.

– То есть как – физически уничтожить? Вы что, собрались взрывать ракеты в шахтах?

– Зачем? Нужно просто уничтожить блок наведения на цель – он размером с автомобильный телевизор. Если этот блок уничтожен – ракета становится ни на что не годна ее можно только подорвать на месте. Но кому и зачем это надо.

– А если снять боеголовку и использовать ее как фугас? Доставка – автомобилем в нужный район…

– Без кодов?

– Любой грамотный специалист без труда обойдет эти коды – не расколет, а именно обойдет. То есть выстроит временную линию подрыва – напрямую.

– Тогда он выведет из строя боеголовку. Система подрыва – чрезвычайно точная вещь, синхронность подрыва должна быть соблюдена до миллионных болей секунды, иначе цепной реакции не последует и будет не взрыв, а пшик. У них нет ни специалистов, ни оборудования такого уровня, чтобы воспроизвести схему подрыва напрямую.

– Надеюсь, что ты прав…

Опять таки, если верить Ди Бейкеру, из того множества частей, что были расквартированы Форт Брэгге, большая часть находилась в Ираке, Афганистане и Йемене, меньшая часть заразилась, еще меньшая – перешла на сторону тех кто это все устроил, и совсем крошечная – скрывалась сейчас на местности, просо пытаясь выжить. Как и они – связи у них были, но организованного сопротивления никто не оказывает.

– Ты знаешь, где находятся эти, кто все это устроил?

– Нет.

Это могло быть как правдой, так и ложью.

– Поддержка здесь какая-то есть?

– Может да – а может и нет.

Обижаться за такой ответ было бы глупо.

– Что ты делал здесь?

– Здесь живет семья, которая умудрилась выжить в этом мире. Так получилось – что глава семьи бывший полицейский. Я вошел к ним в доверие.

– С целью?

– Мне нужны какие-то опарные пункты.

– Для чего?

ЦРУшник задумался – и это подтолкнуло меня к мысли, что он не врет. Мы все, осколки старого мира, внезапно попавшие в новый, жестокий и страшный, залитый кровью и воняющий тухлятиной, в душе не желаем признавать, что старый мир мертв, и действуем, по сути, по его законам. Куда иду сейчас я? К вымершей военной базе, проведать своих, которых, наверное, уже не осталось в живых. Грохнуть того, кто все это затеял? А зачем? Это что-то изменит? Это вернет тот мир, который умер в одночасье, с Макдональдсом, ипотекой и семейными пикниками? Ради справедливости? Не кажется ли вам, что это слово потеряло свое значение среди мертвых пустошей, населенных озверевшими, сбившимися в стаи собаками-людоедами и в погребенных мертвечиной городах? Тот кто это устроил превратился в еще одного феодального князька, просто он сильнее всех потому что готовился заранее. И только. Ради чего мы идем и ради чего собираемся подставить свои головы за право сделать выстрел и убить убившего мир изувера. Может просто – попытаться выжить в этом мире?

Вот и Ди Бейкер действует так, как привык – создает сеть поддержки, какую-то агентуру. Не понимая, что этим уже ничего не изменишь.

– Твои планы на будущее?

Создать сеть. Опираясь на нее работать. В ответ, капитан – где ваши ближайшие территории?

– Техас наш. Флорида, Майами – опорные пункты. Не более.

– Как думаете дальше?

– По обстановке. А вы?

– Не мой уровень. Тоже – по обстановке.

– Ты понимаешь, что если вы там, а они здесь – надо ждать удара?

– Понимаю. К нему уже готовятся. И к ответному – тоже. Поможешь? – я все таки решил поверить.

– Если ты перестанешь делать глупости.

Собрались на первом этаже дома, он назывался ground floor и был даже не на земле – а под ней. Обычный этаж с котлом, иногда здесь все таки нужным – работал он на топливных гранулах и на кизяках – сушеном коровьем дерьме, о чем мне с гордостью поведал хозяин – и был завален старыми вещами, которых в доме, где в течение нескольких поколений жила среднестатистическая американская семья – накапливается предостаточно. За последнее время здесь разобрались – здесь семья жила, здесь и пряталась.

– Они приходили?

– Было дело… – недовольно проговорил хозяин дома, кряжистый, степенный ирландец, поглаживая приклад Ремингтона.

– И что? Что-то попытались отнять?

– Нет. Просто предупредили что опасно, поснимали все на камеру и уехали. Сказали – что представляют ФЕМА, так их мать. Не верю я всем этим вашингтонским организациям. Хуже здесь другое…

Значит – те, кто это все устроил – действовали от имени законной власти. ФЕМА – достаточно надежное прикрытие.

– Был кто-то еще?

– Из крестников. Макс Гордон – ему судья Нуз двадцатку впарил. А недавно заявился, с дружком и со стволами. Ему ж еще лет десять оставалось как минимум. Похоронили…

– Бандитов много?

– Есть. И эти… выходят.

Кто такие «эти» понятно было и без объяснений.

– Быстрые? Или полудохлые?

– Да всякие. Один в корову вцепился… тварь, забить пришлось.

– А корова?

Экс-полицейский внимательно посмотрел на меня.

– Сэр, вы ее едите.

Черт, а если корову задрал одержимый – ее можно есть? Или нет. Я не про этические, я про медицинские ограничения.

– Сэр, там откуда вы прибыли – там сохранилась власть?

Те, кто собрался в этом подвале – с надеждой смотрели на меня. Семья, двое работников один из которых тоже с семьей. Тяжело жить в обстановке безвластия и беспредела – признаю.

– Кое-какая есть. Называется – «свободная территория Техаса».

Это я выдумал на ходу. Странно – но так потом и а самом деле стал называться Техас.

Катастрофа, день сорок шестой
Форт Брэгг, Северная Каролина
Вечер 17 июля 2010 года

Хуже всего был шелест. Проклятый шелест прибоя, ласкающий слух отдыхающего на берегу. Нам же он лишь мешал – например, мешал прислушиваться к шуршанию выгоревшей под солнцем травы, смоченной прошедшим вчера обильным дождем. Намокнув, она не шуршала, она шелестела при каждом неосторожном движении и могла бы предупредить о появлении одержимого. Но прибой заглушал все.

Вертолет. Нарастающий рокот турбин – не сговариваясь мы упали там где были, превратившись всего лишь в два холмика травы, в нечто совершенно не привлекающее внимания. Он явно заходил не со стороны моря, где-то впереди но все равно, береженого Бог бережет. Если вертолет застанет тебя на открытой местности – это конец.

По крайней мере, ЦРУшник не солгал – здесь действительно что-то было.

Для чего мы пошли сюда, на покинутую солдатами и облюбованную противником как передовой укрепленный пост базу? По нескольким прининам. Главная заключалась вовсе не в базе – надо было проверить Ди Бейкера.

Потому то я засветил двоих, кроме меня – но не третьего! Снайпер и напарник плюс еще приставший к нам по пути мальчишка-кадет. Обычное дело – снайперская пара, снайперско-разведывательнвый патруль из двух человек. Третьему же – им был Родерик – я улучил момент и бросил несколько слов, чтобы он понял свою задачу. С бесшумной винтовкой он должен был наблюдать несколько дней за фермой, пока мы уйдем на базу. Если Ди Бейкер работает совсем не на того на кого он объявил – значит, в гостеприимном фермерском доме появятся гости. И Родерик это увидит – и примет меры, какие посчитает нужным. Он морской пехотинец, у него есть солидный боевой опыт, хорошее оружие и о его присутствии никто и не подозревает – убийственное сочетание. В прямом смысле слова – убийственное. Тут были два сложных момента, первый – кадет, никогда не прощу себе если подставлю его. Второй – мы сами, ведь Ди Бейкеру в любом случае известно, куда мы идем. Да, нас в любом случае не так то просто взять – но если противник заранее знает о том что мы идем – задача многократно упрощается. Для противника.

Нельзя оставлять непонятно кого за спиной. если Ди Бейкер предатель – значит, и все остальные обитатели того дома предатели, причем очень опасные предатели. Несли они предатели – то должны умереть, ведь они видели нас и могут догадаться, куда и зачем мы идем. Если же они не предатели – то они могут нам помочь и сейчас, и после акции, когда надо будет отходить. Об этом мало говорится – но у снайперской пары, выполняющей задание в глубоком тылу противника мало шансов на выживание. Но я все таки надеялся на то, что нам удастся сделать дело и уйти.

Вертолет, судя по звуку турбин, пошел на посадку.

Самая большая проблема – здесь нету такого места, откуда можно было бы охватить взглядом всю территорию базы. Очень плоская местность, вдобавок большей частью покрытая лесом. А мне бы хотелось это сделать, хотя бы для того, чтобы прикинуть, что с этим местом делать в будущем. Место уникальное – там, в одном месте на побережье, расквартированы воздушно-десантная дивизия, единственная в армии.[42]42
  Это и в самом деле так. Сто первая дивизия – не воздушно-десантная, а воздушно-штурмовая.


[Закрыть] Первая группа командования специальных операций и там же, под боком – авиабаза Поп. И все это – в одном месте, с имуществом, с ангарами, со складами – да еще на побережье, чтобы была возможность взаимодействовать с флотом. Не исключено что в один прекрасный день нам придется подогнать сюда авианосец и все уничтожить – хотя ни один человек не будет этому так расстроен, как буду расстроен я…

Снова вперед – столько я не ползал со времен учебы, проходившей в паре миль отсюда – ни Ирак ни Афганистан не располагали к ползанью. Можно было пробраться еще ближе, воспользовавшись одной из речек – но я не хотел мочить ноги – раз, и знал что в речках установлены датчики – два. Мы сами обустраивали это место и готовили его к обороне в каких – то ситуациях. Потому по речкам – было нельзя. И близко к периметру – тоже не стоило подходить, периметр был защищен. Если думаете, что зря – спешу вас уверить не зря. Несколько раз в Файетсвилле и окрестностях видели арабов, честных, натурализовавшихся и получивших грин-карту арабов, которые просто захот6ели отдохнуть от трудов праведных и решили сделать это не где-нибудь, а именно в Файетсвилле.

Но все таки – кое-где проникнуть можно было.

Ахиллесовой пятой комплекса были дороги! На дороге не поставишь ни сигнализацию, ни датчик – и потому дорога охранялась только контрольно-пропускными пунктами. А личный состав на КП склонен к несению службы спустя рукава, особенно как вон на том КП, ночью, и когда военный на посту только один, а остальные – не пойми кто. А военный не может отслеживать все сектора разом, и отдохнуть ему тоже хочется…

На нашем пути был здоровенный негр, скорее всего – из числа выпущенных на свободу в принудительном порядке. Не сочтите меня за расиста – но такого размера негры встречаются либо в НБА,[43]43
  Национальная баскетбольная ассоциация.


[Закрыть] либо в тюрьме больше негде – даже рэперы обычно не такие здоровые. Типичный нига, он не хотел стоять на посту, и потому он притащил откуда то пляжный шезлонг, поставил около шлагбаума, с комфортом устроился на нем и задремал. Задремал так, что на месте дежурного офицера я пристрелил бы его только за храп.

Где бы вы полезли на охраняемый объект, если есть дорога, есть чек-пойнт, есть прожектор, освещающий дорогу и есть сплошная полоса датчиков, прикрывающая забор? Правильно! Нужно дождаться ночи и переходить прямо по середине дороги, естественно ползя по-пластунски. Понаблюдав за освещающим дорогу прожектором, я быстро нашел его слабое место – ближе, чем в пяти метрах от шлагбаума на полотне дороги лежала тень, а сам шлагбаум, перекрывающий дорогу, был и вовсе в темноте. Отсюда вывод – нужно подобраться к самому зданию чек-пойнта, держась как можно левее от дороги, на обочине потом, там где начинается тень – переползти на середину дороги, и прямо под шлагбаумом проникнуть на базу! Это очень опасно – в том числе, что если кому то придет в голову к примеру выйти на улицу и помочиться, то он наступит прямо на тебя, да и если застигнут тебя прямо на середине дороги, шансов отбиться немного. Но… если к примеру Вы будете стоять на подобном чек-пойнте и вам к примеру приспичит – куда вы пойдете облегчаться? Выйдете вперед – или все же за чек-пойнт? Ставлю десять к одному – что за чек-пойнт. А все потому, что в отличие от территории которая перед шлагбаумом – территория которая за шлагбаумом – воспринимается как своя, и поэтому – безопасная. Чистая психология. И поэтому – надо рискнуть.

Вот тут уже – двигаешься даже не сантиметрами – миллиметрами. Когда то давно у нас на базе преподавал один старшина – южновъетнамец, бежавший от коммунистических орд Въетконга. Он показывал нам черепаший шаг – это когда все смотрят на тебя и думают что ты стоишь – а на самом деле ты двигаешься. Шаг, не отрывая ступней от пола – одна из составляющих вьетнамского боевого искусства вьетводао, рядом с которым не стояло ни одно каратэ. То же самое – двигаться, не отрывая ступней от пола, умеет снайпер такой как Озказьян. Если надо будет – он десять метров будет идти неделю. Но пройдет и никто его не заметит. А вот мне сложнее – потому что я в Форт-Беннинге, в снайперской школе армии США не учился и так двигаться, тем более что в маскировочном костюме Гилли, из-за которого у меня даже сейчас пот глаза заливает – не могу.

Светящийся метеор сигаретного окурка вылетел из приоткрытого окна блок-поста, врезался в землю рядом с моей правой рукой, брызнул в разные стороны мгновенно гаснущими огненными брызгами. Майор и я замерли – обычно человек выбрасывает сигарету, когда хочет что-то сделать. Но человек вышел не с нашей стороны блок-поста, а с другой.

Черт, смена караула…

Негра растолкали – судя по звукам, им издаваемым и ругани он был недоволен этим обстоятельством. На его месте, я был бы доволен тем что ему не придумали какую-нибудь расправу: в учебке на спящего часового обычно накидывали одеяло и били. Ругаясь последними словами негр подошел к самому шлагбауму – видно было плохо, но даже так, по едва заметному силуэту можно было понять насколько он здоровый. Постояв около шлагбаума пару минут, негр развернулся и пошел в сторожку чек-пойнта. Досыпать.

Интересно – а что они будут делать если им туда гранату закинуть? Идиоты. Даже дверь с вертушкой, через которую пропускают пеших посетителей не закрыли – а если одержимый?

Прошло полчаса прежде чем мы осмелились двинуться дальше. Очень могло получиться так, что мы не успеем далеко удалиться отсюда, когда наступит утро – не хотелось бы.

Второй часовой в отличие от первого не спал. Он курил. Точно так же сидел в шезлонге – утруждать себя обходом они, по всей видимости, не собирались – и курил. В бархатной тьме ночи распространялся жуткий запах дешевой доминиканской сигары. Каждый раз, когда человек затягивался – сигара разгоралась сильнее.

А нам надо было пройти. В десяти футах от его ног.

Винтовка стояла рядом с шезлонгом – но это внушало лишь слабое утешение. Ему надо просто посмотреть вперед, оторвавшись от созерцания мутного затянутого тучами неба без единой звезды, увидеть две непонятные черные тени прямо рядом со своими ногами и крикнуть – что за черт. Все что требуется. Остальное доделают другие – поднимутся по тревоге, найдут трупы, сделают выводы и загонят нас как оленей.

Дурак что курит. Я бы – не курил. Курение отвлекает, и в темноте даже крохотный огонек сигареты «засвечивает» глаза, лишает ночного зрения. Впрочем – курение имеет массу других отрицательных последствий, таких как запах табака, который опытный противник уловит за тысячу футов, отличная приманка для снайпера – светящийся в ночи огонек сигареты прямо перед твоей мордой, болтовня и компания, которая обычно сопровождает курение, отвлечение внимания – в общем, в серьезных, по-настоящему серьезных подразделениях никто не курил. Но тут – на внешний периметр конечно же посадили худших, наверняка – из зон, питомцев Департамента коррекции. И хотели бы сбежать– но боятся остаться одни в этом новом, жутковатом мире. А службу несут – спустя рукава.

Двигаться по сантиметру. Вымерять каждое движение. Передвинулся – остановись, послушай, не привлек ли ты чье-то внимание. Перед тем как положить куда-то руку – посмотри, не лежит ли там что-то, из-за чего ты нашумишь. И в то же время – нельзя медлить, мы не знаем периодичности смены караульных, мы не знаем, не приспичит ли кому-то пойти поссать, мы ничего не знаем. Только то, что надо пройти.

Прошли. Этот хмырь встал, когда мы уже свалились в кювет по ту сторону дороги. Заодно во что-то и вляпались. Потом он пошел в нашу сторону, мы залегли, приготовившись открыть огонь – но он всего лишь бросил пустую банку и облегчился по-маленькому. Хорошо, что не нам на головы…