Текст книги "С первого взгляда (СИ)"
Автор книги: Алекс Коваль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 28 страниц)
Глава 38. Алия
Настроение испорчено вконец. Желания задержаться в командировке нет никакого. Поэтому я, вдоволь наревевшись и покидав вещи в чемоданы, покупаю билет на самолёт и в тот же вечер возвращаюсь в столицу.
– Тась, привет.
– Привет, подруга. Как твой мини-отпуск? – по голосу подруга, как всегда, на позитиве. Мне бы ее умение во всем находить положительные стороны.
Выхожу из аэропорта и запрыгиваю в первое попавшееся такси. Мчу домой с огромным желанием как можно скорее оказаться в родных стенах. Забрать дочурку и отвлечься от неприятного разговора с ее отцом.
– Хреново. Я уже в Москве. У тебя будет возможность приехать ко мне вечером?
– Что-то случилось? – спрашивает подруга, вмиг сбрасывая весь задор.
– Поговорить с тобой надо. Совета спросить, – кусаю губы, чтобы ни в коем случае не начать реветь в трубку.
– Хорошо, конечно. Ты только до вечера держись, ага?
– Не переживай, я почти что в норме.
– Слышу я твою норму. Буду в семь, забегу за вином по дороге.
– Спасибо, моя хорошая.
– Не кисни, я уверена, не так страшен черт, как ты его малюешь. До вечера!
Подруга отключается, я даже не успеваю съязвить в ответ. Да уж, черт-то не страшен, его реакция на новости пугает. Уйдя из ресторана, я упрямо игнорировала звонки Артёма. Хотя он набирал и не раз. Уж не знаю, что еще осталось недосказанным, но пока я больше не готова бередить свои раны.
Родители встречают удивленными взглядами и кучей вопросов: что, как, почему. Объяснять я им ничего не хочу, чтобы не волновались лишний раз. Отговариваюсь общими фразами, типа «решила провести эти дни с дочуркой» и «там одной очень скучно». Отец в удивлении выгибает бровь, но молча проглатывает. Мать ни разу не верит, но тоже молчит. По взгляду вижу, догадывается, что случилось. Дерьмово. Но играть роль порхающей от счастья нет никакого желания.
По своей зеленоглазой егозе я соскучилась так, что словами не передать. Она встречает меня радостными воплями и крепкими объятиями. Тоже скучала, знаю, чувствую. Смотрю на буйные темные кудри и глубокого зеленого цвета глаза – наследство от отца. На вздернутый крохотный носик и пухленькие губы – мои подарочки. Ну как? Как можно было «убить» такое чудо! Придурок, Стельмах.
Ошиблась, посчитав, что малышка растопила его сердце. Выходит, нет.
Долго у родителей мы с мышкой не задерживаемся, а едем домой, готовить ужин к приходу крестной Майи.
Тася приходит только где-то в районе девяти. Рус неожиданно оказался дома и задержал. Каким образом, спрашивать не стала. У них все отлично, и я безумно рада за подругу.
– Тася! Тася! – с радостными воплями бежит мышка встречать гостью, как только я открываю дверь.
– А вот и моя любимая девчуля! – улыбается подруга, передавая мне полный, тяжеленный пакет.
– Ты чего тут накупила?
– Антистрессин, антислезин и антидепрессин.
– Мороженое, вино и торт? – хохочу я, разбирая покупки на кухне. Как всегда, подруга в своем репертуаре.
– Примерно.
– А что такое антисл… анисл… – силится повторить малышка, заскакивая на кухню, – слессин.
Смотрю на нее и не устаю умиляться. Эти ее: а что, а где, а как – очень часты в последнее время. Любопытный у нее период возраста. Почемучка называется.
– Это такая конфетка. Ее надо съесть, чтобы не грустить, – серьезно говорит подруга.
– А мне можно такую кафетку? И я тогда пойду спать сама. И не буду плакать, – округляет глазки и хлопает ресничками, хитрюга.
– Честно-честно? Не будешь? – наигранно хмурю брови и делаю вид, что сильно задумалась.
– Не буду. Как взлослая, буду с кафеткой.
Протягиваю Майе сахарное драже и киваю. Малышка, естественно, воспринимает все на полном серьёзе. Съедает сладкую штучку и, гордо выпрямив спинку, идет к себе в комнату. Мы с подругой переглядываемся и тихонько смеемся.
– Прелесть, а не ребенок! – подмигивает подруга, и, пока Тася занимается откупориванием вина, я иду в детскую.
Мышка уже залезла на кровать и смиренно ждет, когда я поцелую ее, укутывая в одеяло.
– Ты съела конфетку? – задергиваю шторки, чтобы утреннее солнышко не разбудило ребенка.
– Съела, муся.
– Тогда закрывай глазки. Приятных снов. Люблю.
– Цветных муфильмов, – лопочет малышка в ответ и, обняв свою новую мышку, которую я ей привезла, закрывает глазки. Целую ее крохотный вздернутый носик и выхожу, прикрывая дверь, чтобы не разбудить.
Подруга уже в гостиной, махом накрыла импровизированный стол и ждет моего появления, готовая слушать и выдавать советы пачками. У нее это всегда мастерски получалось. Психолог по образованию, она умела слушать людей и, главное, любила это делать. Сколько раз я обращалась к ней, уже и не сосчитать.
– Ну, рассказывай, что случилось, – Тася передает мне бокал с вином и забирается с ногами в кресло.
– Стельмах – отец Майи, – выдаю без прелюдий, не видя смысла бродить вокруг да около.
– В смысле? – вздыхает подруга и смотрит на меня своими большими карими глазами, так и замерев с бокалом у губ.
– Ну, в каком смысле мужчины становятся отцами?
– Подожди, – подскакивает подруга на ноги. – Так вы же с ним не… или…
– Или. На Бали.
– Твою ж… – подруга замолкает на полуслове, не успев договорить, когда из-за угла высовывается головка Майи.
– Муся, – переминаясь с ножки на ножку. – Я хочу пить.
Очень надеюсь, что мышка ничего не услышала. Еще не хватало, чтобы она деду рассказала что-нибудь. Мало мне проблем, еще с отцом разборок не хватает!
– Идем, малыш. Налью водички.
Беру дочку на руки и иду на кухню. Пока мы делаем все дела ребенка, у подруги есть достаточное количество времени осмыслить услышанное. Уж не знаю, какие она сделала выводы, но, когда возвращаюсь в ее общество, буйство эмоций во взгляде прошло, сменившись задумчивостью.
– А он знает? – шепчет Тася.
– Узнал. Сегодня.
– Как?
– Просчитал, Тась.
Интересно только, зачем отец ему звонил и как разговор о дне рождении Майи зашел. Об этом я как-то не подумала спросить.
– Патовая ситуация.
– Угу.
Делаю глоток любимого Каберне и качаю головой, зарываясь пальцами в волосах. Голова гудит от постоянных мыслей. Внутри затаенный страх перед неизвестностью. Подвешенное состояние, которое я всем сердцем ненавижу.
– И как отреагировал? – Тася морщится и присаживается ко мне на диван. – Все плохо, да? – Притягивает к себе, обнимая за плечи.
– Счастья на его лице я точно не увидела, – шмыгнула носом, зависнув где-то на краю истерики. – Более того, ночь перед этим разговором мы провели вместе.
– Ого-го… – девушка делает глоток вина, которое в меня сегодня абсолютно не лезет, и закидывает в рот виноградину. – Смотрю, вы оторвались в своем Стокгольме, как надо.
Замолкает, задумчиво шарит глазами по гостиной и выдает:
– Ждем теперь третий…
– В смысле?
– Ну, как говорят, один – это случайность, два – совпадение, а три – уже закономерность.
– Не будет третьего, – отрезаю я, уверенно махая головой. Все. Закончилось. – Ничего больше между нами не может быть.
– Почему ты так говоришь? Сейчас он перебесится, поймет, какое ты ему родила зеленоглазое чудо, на коленях просить прощения приползет. Майе нужен отец, Лийчик.
– Я знаю и, черт возьми, я готова была дать ему с ней общаться. Даже хотела этого, надеялась, что гены возьмут верх над его каменным сердцем.
– Но…?
– Но нет. Ты бы видела эти налитые кровью глаза. Эту злость. А как он мне абсолютно невозмутимо заявил, что, узнай он о беременности, заставил бы сделать аборт? – пялюсь на подругу, у которой на лице написано выражение вселенской печали. – Вот этим и объясняется все его отношение к нам.
Я вздохнула, прогоняя из головы образ недовольного Стельмаха. Потянулась к бутылке и разлила остатки вина.
– Лий, ну его тоже можно понять… – неуверенно пожала плечами Тася, – он жил сорок лет абсолютным холостяком, а тут такое. Мужики же, они прямолинейны и упрямы. Он испугался ответственности. Представь, что ни с того ни с сего ты узнаешь, что у тебя есть дочь. Теперь же весь его жизненный уклад рухнет.
– Да какой ответственности, Тась? Я не собираюсь вешать на него своего ребенка. Мне не нужна его помощь, деньги, я не прошу алиментов. Я просто хотела, чтобы отец Майи ее принял. Но этого не случилось, как видишь, я снова просчиталась.
– Он же ее совсем не знает… и тебя не знает. Ты не права, подруга. Дай ему время. Остынет мужик и подумает холодной головой, а не так, как сегодня, на эмоциях. Ему нужно хотя бы для начала принять саму мысль, что, теперь как не крути, он в этом мире не один.
Бедный фантик от конфеты, я его уже затерла, нервно теребя пальцами. Вообще последнее время я чересчур дерганая. Вот и сейчас сил сидеть на месте нет. Встаю, мельтеша перед глазами подруги, меряя шагами комнату.
– Я не собиралась рушить его жизненный уклад.
– Ну, это ты знаешь, а он нет. Возможно, он думает по-другому.
– Если бы я хотела заработать на дочери деньги, я бы нашла его, еще когда была беременна. Однако и тогда, и сейчас я обеспечиваю нас сама. И вполне неплохо.
Махнула рукой, обводя взглядом собственную трешку в новостройке в хорошем районе. Дорогой евроремонт с отделкой под мрамор, итальянская мебель, окна в пол, о которых я всегда мечтала – все это наше с Майей. Я заработала, я купила. Делала и буду делать все ради своей зеленоглазой принцессы.
– Он перебесится, вот увидишь.
– Видимо, мое глупое сердце совершенно не умеет выбирать мужчин. И в людях я разбираюсь дерьмово.
– Ой, не знаю, Лий, не знаю.
Подруга загадочно улыбнулась и подмигнула.
– Давай выпьем за счастье! – подняла бокал.
Мы легонько чокнулись бокалами. Звон хрусталя разнесся по гостиной, наполняя замершую в тишине комнату причудливой «мелодией».
– Чтобы, наконец, закончились скитания и мучения. Я предполагала, что он отец, но не могла додуматься, когда вы успели. – Торжественно шепчет Таисия, подмигивая.
– Дело пяти минут.
– Так мало? – в ужасе округлила глаза подруга. – А с виду и не скажешь, такой мужик внушительный…
– Фу, Тася! Ну, о чем ты, – захохотала я, – я же утрирую.
Какие там пять минут! Больше. Полночи нам понадобилось в Стокгольме, чтобы насытиться друг другом.
– Что мне делать дальше? Я в тупике, Тась.
– Время. Оно нужно и тебе, и ему. Понимаю, что неприятно, и рана ноет, и обидно, но потерпи. Стельмах не из тех мужчин, которые сбрасывают с себя ответственность.
– Ты же с ним незнакома, как можешь судить?
– Встречалась, в силу работы, с такими, как он. Такие мужчины – крутые бизнесмены, в работе у них все горит и искрит, но в личной жизни они немного "трусы".
– Вот это ты сейчас опустила мужиков!
– Я просто имею в виду, что они очень тяжело принимают какие-то подвижки в личной жизни. Им проще иметь с десяток любовниц, ни к кому не привязываясь, ничего не обещать и знать, что от них ничего не ждут взамен. А тут ребенок…
– Да, наверное, ты права.
– Тебе бы уехать на время с мышкой. Вам нужно отдохнуть, правда.
– Подумаю, что можно сделать…
Просидели мы с подругой почти до трех часов ночи, пока Руслан сам за Тасей не приехал, почти насильно завершая наш сабантуй.
Крутая они пара! Лучшего мужчины, чем Руслан, и придумать нельзя. Спокойный, заботливый, смотрящий на свою Таську до безумия влюбленными глазами. Эх, кто бы меня сейчас так же довел до кровати, нежно поддерживая за талию и тихо смеясь, журил за то, что слишком много выпила.
– Давай, львица моя, домой, – тихонько посмеивался Руслан, натягивая сапоги шатающейся жене. По чуть-чуть разливая, мы не заметили, как приговорили целых три бутылки вина.
– Давай, Лий, пока, – сказал Рус, слегка приобняв меня.
– Люблю тебя, моя черешня, – захохотала подруга, стискивая меня в крепких пьяненьких объятиях.
– Пока, мои хорошие! Ты давай, сильно мужа не мучай, Таисия, – подруга только хихикнула, хитро постреливая глазками на внушительную фигуру мужа. – Рус, до дома доедете, напиши СМС. А то волноваться буду.
– Хорошо. До встречи.
Пара года покинула мой дом. Я вздохнула, прикрывая глаза.
Наверное, Тася действительно права. Все решит время. Оно сейчас нужно и мне и Артёму.
Побрела к мышке в комнату, по дороге выключая в квартире свет. Моя зеленоглазка развалилась на кровати морской звездой и забавно посапывала. Я слегка подвинула малышку и пристроилась рядом. Сегодня мне отчаянно не хотелось спать одной. Смешно. Обычно дети бегут к родителям, а тут наоборот. Родительница убегает от себя и своих "ночных кошмаров".
В сладкое забытье я провалилась почти мгновенно, стоило только сомкнуть веки. Сон был спокойным и глубоким. Зато утром, как из омута вынырнула. Открыла глаза с четкой уверенностью, что буду делать дальше.
– Алло, – услышала в трубке спустя пару гудков.
– Катерина, доброе утро!
– Доброе утро, Алия Дмитриевна. Что-то срочное?
– Кати, мне нужна твоя помощь. У тебя как с планами до декабря?
Ополоснула лицо холодной водой, смывая следы похмелья и придирчиво рассматривая себя в зеркале. Глаза красные, но не критично. Легкая помятость, но это все тоже вполне решаемо.
– Работать, – задумчиво говорит помощница. – Планов нет, а что?
– Мне нужен отпуск. Хочу снять с мышкой домик где-нибудь в теплых краях и немного релакснуть.
– Давно пора, Лия, – по голосу слышу, что девушка улыбается.
– Заменишь меня на эти полтора месяца?
– Волнительно, конечно, но думаю, справлюсь.
Отлично! Осталось дело за малым… найти дом и упаковать чемоданы.
ЧАСТЬ 2. Глава 39. Стельмах
Полтора месяца спустя…
– Отдел рекламы подготовил макеты баннеров и флаеров, – докладывает моя новая секретарша, Марина. – Вам нужно посмотреть и утвердить понравившейся вариант.
Ой, чую, не сработаемся. Слишком активно она строит глазки, стоя перед моим рабочим столом, и слишком откровенно светит декольте.
– Пуговица. – Не выдерживаю лицезреть ее практически вываливающийся из рубашки бюст.
– Что?
– Советую застегнуть. Простудитесь.
– О, а… извините, Артём Валерьевич.
– Перед отъездом зайду к нашим креативщикам, посмотрю, что да как. Дмитрий Михайлович сегодня в офисе?
– Нет, у него дочь из-за границы вернулась. – Внутри что-то щелкает и сердце, заведенное притоком адреналина, начинает нестись быстрей. – Ужин семейный.
– И давно Серганов моему секретарю об этом докладывает? – вздергиваю бровь, старательно делая вид, что меня не ударяет прямо в цель, эта новость, а секретарша бледнеет.
Работает она уже две недели здесь. За это время не раз ловил ее на «перетирании» с коллегами личной жизни за спиной начальства. Терпеть не могу таких людей. Я вообще в последний месяц плохо переношу чье-либо общество и в особенности вот таких пустоголовых кукол, сплошь обколотых ботексом. После одной голубоглазой и светловолосой знакомой внутри стоит стопор.
– Секретарь Дмитрия Михайловича сказала, – пожимает плечами секретарша и хлопает своими искусственными ресницами так часто, что еще чуть-чуть, и взлетит. Одна сплошная фальшь. Аж тошно!
Встаю из-за стола, накидывая на плечи пальто.
– Ну вот, передайте Ксении Владимировне и сами запомните, Марина Александровна: еще раз узнаю, что подрабатываете сарафанным радио – уволю. Без выходного пособия.
Девушка надувает губы и кивает. На лице выражение вселенской обиды и крайнего недовольства.
– Простите, Артём Валерьевич.
– Если я спрашиваю, то хочу услышать однозначный ответ – да или нет. Не более. Если вопрос не подразумевает иного.
– Я вас услышала.
Сгребаю со стола мобильный и выхожу из своего кабинета.
– К завтрашнему дню отчет по «Рассвету». Что там с окупаемостью? Я поехал в «Марк и Поло», договора заберу сам. Сегодня уже не приеду.
– А что с адвокатами?
– А что с ними? – останавливаюсь уже в дверях, кидая взгляд на секретаршу.
– Страховка, – округляет и без того большие глаза Марина. – Вы просили пересмотреть договор страховки. Правда, Дмитрию Михайловичу мы так и не сообщили, может, стоит…
– Нет. Серганову ни слова, а с адвокатами на встречу пойдет Саминский. Все новые условия я ему озвучил.
– Поняла.
Перед отъездом спускаюсь в гудящий отдел рекламы и к херам отметаю предложенные варианты.
– Никакой изюминки! Слоган не цепляет! Мне после вашей «хвалебной» песни-рекламы хочется отель пожалеть и закрыть!
– Но, Артем Валерьевич, мы за этот месяц уже перебрали с тысячу возможных вариантов, – тормозит меня почти на выходе из офиса голос директор отдела рекламы. – Может, стоит уже выбрать хоть что-то?
– Или, может, вам стоит поменять место работы? Раз за целый месяц вы не выдали ничего стоящего?
В кабинете повисла гробовая тишина. Как и всегда: глаза в пол, предложений ноль, амбиций, судя по всему, тоже. И какой это, к херам, креативный отдел? Ну, Серганов, говорил же, что надо менять работников!
– Мы вас поняли, Артем Валерьевич.
– Очень на это надеюсь. Думаем, друзья. Мозги включаем. Завтра хочу видеть что-то посерьёзней.
Выхожу с работы, набирая Димыча. Он подтверждает новость о возвращении дочери, зовет на ужин, но я тактично съезжаю с темы. Мы перекидываемся парой фраз по поводу работы, желаю хорошего вечера и отключаюсь. Для начала мне нужно поговорить с дочерью друга, что называется, тет-а-тет. Разговор с Сергановым тоже на повестке. Голову в песок прятать не привык. Поэтому сразу после встречи с Лией, когда пойму, в каком вообще мы движемся направлении, поговорю и с другом. Полагаю, сотрудничеству нашему придёт конец, как только он узнает, кто отец его внучки. Димыч в своей дочери души не чает, а я не самый правильный и хороший для нее вариант. Но и к такому я вполне готов, собственно, для этого и назначена встреча с адвокатами. Если уж идти на войну, то надежно прикрыв тылы. А в том, что она будет, я не сомневаюсь. Тем более, когда я озвучу другу свои намерения касательно нашего с его дочерью будущего.
На улице вовсю идет снег. Вообще ноябрь выдался малоснежным, зато декабрь компенсирует с лихвой, засыпая мегаполис. Очищаю лобовое от снега и забираюсь в промерзший за день кожаный салон. Даю машине немного прогреться и отъезжаю от работы, снова глубоко задумавшись.
Мне вполне хватило времени без Лии, чтобы мозг встал на место.
Тупой придурок!
После возвращения из Стокгольма я почти на неделю ушел в себя. Виски, коньяк, ром лились, как из рога изобилия. Закрылся к херам в своей квартире. Семь долбаных дней пил и съедал себя изнутри. Пытался убежать от реальности и от себя, заливая алкоголь и меняя любовниц. Чаще всего это были случайные связи. С помощью девушек пытался утолить телесный голод. Вот только тело было не то. И если раньше меня все устраивало в своих любовницах, то теперь: кожа не та, губы, ноги, руки, волосы – в общем, я больной ублюдок. Мне отчаянно не хватало голубоглазой блондинки. Близость уже не приносила никакого удовольствия, только если извращенного. Когда трахаешь одну, а в голове другая. Правильно говорят – от себя не убежишь, как не старайся. Меня крутило и ломало не по детски. Выворачивая душу наружу, и скручивая нервы в бараний рог. Жанка за эти дни появилась всего раз и фактически вытащила меня из того дерьма, в котором я стремительно утопал. Навинтила волшебный пинок, поставив жирную точку в наших отношениях, оттаскала на матах и разогнала к черту весь гарем. Короче говоря, такой злой и принципиальной я свою любовницу, ныне бывшую, видел впервые в жизни. Потом наступила очередь Гаевского – вправлять мозг на место. С показательными выступлениями и визуальным террором многочисленными фотографиями мышки и Алии, этот упертый баран добил. Сломал окончательно. Так что уже к середине месяца я начал понимать, что мне нужна Лия. Вся. Как ни крути, но это уже не просто "залип". Это уже конкретно пропал. Теперь я с трудом представляю, что будет дальше. Боюсь даже себе признаться, что это все. Точка. Крутой вираж моей жизни, с резким заходом на новый круг. Еще до конца не понимаю, что за херня творится со мной, и пока не способен дать четкое определение происходящему, но уверен: что-то нужно менять. Координально менять. Больше не могу, не вынесу и дальше такое существование, как в этот долбаный месяц. Сердце постоянно щемит в последнее время от того, что давно их не видел. Соскучился до чёртиков. Причем не только по девушке, но и по дочурке, которую я пока плохо знаю.
Майя – моя дочь. Эта мысль еще долго не укладывалась в голове. Маленький, кудрявый, зеленоглазый ангелок. Вот штука жизнь, да? Вчера ты закоренелый холостяк, а уже сегодня папа четырехлетней принцессы, мать которой – дочь лучшего друга. Хотя это звание – папа – еще надо заслужить. Пока что, как бы мерзко это не звучало в моей голове, я просто биологический отец. Я хочу, чтобы моя малышка знала, что я ее не бросал. Что у нее есть не только любящая до потери пульса муся, но и готовый ради нее на все отец. Чтобы знала, что я ее люблю. А оно действительно так. Полюбил. В своей голове я уже на тысячи сценариев перекрутил свою дальнейшую жизнь, и ни в одном не обошлось без Майи. Она моя плоть и кровь. Моя девочка!
Собственно и без ее матери, я уже плохо представляю себе дальнейшую жизнь. Она как вирус – растворилась в моей крови, пробегая по венам и забирая под свою власть не только сердце, но и разум.
Вполне допускаю, что после моих слов в ресторане Стока Алия и близко такого мудака к своему чаду не подпустит. Но терпения у меня вагон. И фантазии тоже. Она права, если я чего-то хочу, я это беру – мой гребаный девиз по жизни.
Задумавшись, не заметил, как свернул с намеченного пути. Проезжаю мимо бизнес-центра «Воскресенский». Здесь рабочий офис Алии. Пробегаю взглядом по парковке и замечаю машину девушки. Торможу у обочины и выскакиваю, как ужаленный, из салона своей infiniti. Может, прямо сейчас и поговорить?
Узнаю у стойки регистрации, в каком офисе работает Серганова Алия, и спешу к лифтам.
Приемная пустует. Прежде, чем зайти в кабинет, рассматриваю золотую табличку на двери. «Серганова А.Д.» выгравировано на ней слегка раскосыми буквами. В груди странное томление и волнение. Как пацан, ей богу. Улыбаюсь уголками губ и стучу. Отвечает звонкий женский голосок, но не тот. Открываю дверь и оказываюсь прав. За массивным рабочим столом сидит девушка. Миниатюрная брюнетка со смешным ежиком волос. Девушка на вид не старше Алии, может, даже чуть младше. Незнакомка отрывает взгляд от документов и улыбается. Приятная. Внешне притягивает взгляд.
– Добрый день, могу чем-то помочь?
– Здравствуйте, – отмираю и обвожу кабинет быстрым взглядом. Даже сейчас, не видя хозяйки офиса, я легко могу представить ее здесь. В обстановке все так изящно и в то же время просто, без лишней кричащей роскоши. Мать моей дочери такая же.
– Здравствуйте, – повторяет брюнетка, явно теряясь от моего присутствия. – Так я…
– Да, простите. Девушка, где я могу увидеть Алию Дмитриевну?
– Так она только что вышла, если поторопитесь, может, успеете догнать на парковке.
– Спасибо!
Стремительно выхожу из кабинета, припустив вниз по лестнице. Пока перебираю ногами, нахожу номер девушки. Набираю уже в тысячный раз, в надежде дозвониться, но тщетно. Снова длинные гудки и неизменный автоответчик. Похоже, она вообще мой номер закинула в черный список. С момента ее отлета в отпуск и до сих пор она ни разу мне не ответила. А звонков и СМС было немало.
Выхожу на парковку именно в тот момент, когда белая Audi выруливает на центральную улицу.
– Черт! – чертыхаюсь. Это надо же было так глупо разминуться!
Бреду к своей машине, заваливаюсь в салон. В голове крутятся шестеренки, как правильней себя повести, раз она вернулась. Мысль догнать отметаю сейчас же – глупо. Не по возрасту мне это.
Откидываю, тяжелую от мыслей, голову на подголовник и прикрываю глаза. Рабочие вопросы никогда не вводили в такой ступор, как проблемы в личной жизни, с которыми, в последнее время, я сталкиваюсь с завидной регулярностью. Поток идей прерывает звонок мобильного. Когда на экране высвечивается фото девушки, теряюсь. Но тут же беру себя в руки и отвечаю на звонок.
– Алло, – слышу в трубке заветный голосок Лии. Слышу и молчу. Кто бы знал, как я невероятно соскучился по ее мягкому и нежному тембру: со звенящими, плавными нотками и легкой дрожью от волнения. Чёрт, так быть не должно, но так и подмывает сорваться за ней следом.
– Стельмах, ты здесь?
Спрашивает уже растерянно и тихо.
– Эм… да… кхм… – собираю плавящийся, от наслаждения наконец-то слышать ее, мозг и беру себя в руки, – я здесь. Привет.
– Здравствуй, Артём.
Голос девушки спокойный. Не сказал бы, что злится. Но и радости особой не прослеживается в тоне.
– Я звонил тебе.
– Видела. Примерно с сотню пропущенных. – Слышу легкую улыбку в тоне, которая тут же отчетливо рисуется перед глазами. – Это рабочий номер, в отпуск я этот телефон с собой не брала.
Не в черном списке – уже не плохо.
– Пару минут назад набирал, ты не ответила. – Заладил, как попугай, идиот. Лучше скажи спасибо, что вообще имеешь счастье слышать ее голос.
– Не успела, извини. Телефон был в машине.
– Ты где?
– С работы еду. А что такое?
– Хотел с тобой поговорить.
– А разве есть о чем? – усмехается девушка. – Мы, кажется, уже решили, что каждый останется при своих "проблемах".
– Есть о чем. – Прерываю все шутки. – Не надо так, Алия. Мне херово, я хочу тебя увидеть.
Девушка молчит. Минуту, две, три… я уже думаю, что связь оборвалась, но потом телефон оживает.
– Сегодня с мышкой к родителям поедем. Мы только вернулись из отпуска, Майя соскучилась по деду. А завтра мы будем дома. До завтра подождешь?
– Полтора месяца ждал, думаю, за один день ничего не случится.
Хотя кого я обманываю, еще день – это проблема.
– Ладно, тогда до завтра? – вроде подвела итог, а вроде спросила девушка. Показалось, или в тоне проскользнула надежда?
– Во сколько можно приехать?
– Мышка просыпается часов в десять-одиннадцать, поэтому смотри сам.
– Хорошо. До завтра. Я приеду.
– Пока.
Девушка сбрасывает вызов первая. Я откидываю голову на баранку руля и тихо радуюсь. Радуюсь тому, что перезвонила и не послала нах. Хотя я бы на ее месте так и сделал. Да любая бы так и сделала. Может у меня есть шансы на то, что еще не до конца убил в ней чувства к себе? Это очень бы мне помогло. В противном случае, на коленях придется вымаливать прощение.
