Текст книги "С первого взгляда (СИ)"
Автор книги: Алекс Коваль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)
Глава 27. Стельмах
Умелые губы Жанки заставляют отвлечься от ненужных мыслей, посасывая и жадно впиваясь в мои. Ее язычок блуждает у меня во рту, а руки обхватывают готовый к действиям член. Девушка полностью берет инициативу на себя. Садится сверху и начинает ритмично скакать, царапая ногтями грудь и выгибаясь в наслаждении. Аппетитная упругая грудь с темными вершинами сосков подпрыгивает от быстрых движений любовницы. Единственными звуками в спальне остаются наше с ней учащенное дыхание и удары возбужденных тел.
Это не был нежный секс. Собственно, как и в большинстве случаев у нас. Каждый из нас после этих выходных хотел что-то «вытрахать» из своей головы. В моем случае, кого-то. Механический секс. Вот что это. Монотонный, бесчувственный половой акт. Когда в партнерах все устраивает внешне, но не внутренне. Мозг хочет другую. Перед глазами вспахивает ясный взгляд голубых глаз, и заслоны в голове рушатся.
– Артем… – стонет, выгибаясь, Жанна и ускоряет темп. Громко стонет, и мелкая дрожь пробегает по телу девушки.
Разрядка подступает. Я чувствую это, когда в паху тяжелеет. Мышцы напрягаются до предела. Хватаю Жанку за талию и перекатываюсь, наваливаясь сверху. Придавливая любовницу к пружинистому матрасу, яростно ускоряю движения, сбивая дыхание. Девушка мнет простыни, хватаясь за них дрожащими руками, комкает холодный шелк и подстраивается под ритм. Из груди вырывается протяжный всхлип, и тело любовницы сотрясается в спазме. Я уже на пике. Когда Жанка немного приходит в себя, хватаю ладонью за подбородок и заставляю смотреть мне в глаза. С яростью продолжаю входить в извивающуюся подо мной подругу. Однако вместо янтарных глаз я вижу голубые. Губы слегка полноватые, нежно-розовые и манящие прикоснуться в легком поцелует – тоже не Жанны. Вместо темных волос – длинные светлые локоны. Чуть выпирающие ключицы, изящные тонкие запястья… все не Жанкино. Ее. Чертову тысячу раз ее!
Сжимаю челюсть. Волна прокатывается от самого мозга, и с последним мощным ударом я кончаю. Наконец-то достигаю разрядки. Закрываю глаза и затыкаю грудной стон, впиваясь в губы любовницы грубым поцелуем. Жанка запускает пальцы мне в волосы и прижимается бедрами, замирая подо мной.
«Чертов извращенец!» – прошибает мысль. Трахаю одну, а в голове образ другой. Это, блядь, ненормально. Какого… она вообще появилась в моей жизни!
Скатываюсь с подруги и замираю, уставившись в потолок. Еще одно напоминание об Алие.
На юбилее у друга забыться так и не удалось. Уехал я оттуда уже в начале двенадцатого, вызвонив подругу и прихватив по дороге. Понадеялся, что она поможет мне расслабиться. Ни хера. С каждым разом мне становится все только хуже и хуже.
– Артем, может я у тебя сегодня…
– Нет, – прерываю, не давая договорить. – У меня ранний рейс.
– Запасные ключи, я потом их на стойке администрации оставлю, – канючит Жанна, что кажется весьма странным. Раньше не было у нас таких проблем.
– Нет, Жанна. Дело не в ключах, – звучит резко, но на нежности я и не способен. Провожу руками по растрепавшимся волосам и прикрываю глаза, усаживаясь на пружинистом матрасе и откидывая покрывало в сторону.
– А в чем?
Девушка дует губы и соскакивает с постели в поисках нижнего белья.
– В том, что я не люблю спать с кем-то. Моя постель – табу.
– Стельмх, мы уже три года трахаемся с тобой. И в твоей постели, в том числе. Не кажется ли тебе странным такое табу?
– Можешь считать, как хочешь, но спать ты едешь домой.
Встаю с кровати, целую обиженную девушку в губы и плетусь в душ.
– Демид ждет на подземном паркинге. Дверь за собой захлопни.
Подуется и отойдет. Мои правила она прекрасно знает, и я не намерен их менять. Может, это, конечно, и свинство – выставить подругу в три часа ночи, но я в святые и не записывался.
Утро встречает стуком в висках и уже привычной полной разбитостью. Такое ощущение, что состояние «раздрая» в голове и теле уже становится моей нормой. Принимаю контрастный душ, остужая пыл. На автомате кидаю в дорожную сумку пару сменных комплектов одежды и уже в начале восьмого мчу в аэропорт. Пробки, как обычно, везде. Город разъезжается по своим рабочим местам, поэтому моему водителю приходится изворачиваться и давить на газ, чтобы его раздолбай-начальник не опоздал на самолёт. К стойке регистрации подлетаю в последний момент. Симпатичная девушка – работник аэропорта, пока проверяет документы и регистрирует меня на рейс, усердно строит глазки, но я не в силах ответить. Состояние не то. Понимая, что тут ловить нечего, красотка теряет ко мне всякий интерес.
– Стельмах, привет, – слышу из динамиков, отвечая на вызов.
– Привет, Димыч. Как твое драгоценное после вчерашнего?
– Верка рассолом с аспирином отпаивает. Гудит кочан так, что просто вздёрнуться охота. Давно мы так не гуляли.
– Та же беда. До скольки сидели?
– Уже в начале третьего домой уехали, а ты что-то вчера быстро сдался. Любовница ждала?
– Она-то как раз не ждала. Скажем так, настроение на нуле, Димыч, – не вижу смысла вдаваться в подробности, поэтому отговариваюсь перед Сергановым общими фразами.
Захожу в Дьюти Фри за бутылкой воды. В горле пустыня, и я залпом осушаю живительную «Боржоми». Надо было хоть пилюлю какую проглотить перед отлетом.
– А мне еще на этот сраный слет бизнесменов лететь! В Стокгольм можно было и Комарова отправить, – припоминаю Серганову. – С тебя теперь должок, Димыч.
– Комаров слишком вредный. Он бы со своей говорящей фамилией кровушку потенциальных клиентов попил, а нам нужны новые партнеры. У тебя лучше получается убалтывать.
– Ох, чую, жалеть буду, что выехал из Штатов.
Прохожу на посадку. Уверенно вышагиваю по рукаву, предвкушая момент, когда смогу вздремнуть. Людей ожидаемо нет: все нормальные и пунктуальные пассажиры уже заняли свои места.
– Ты уже в аэропорту?
– Да. Чуть не опоздал, в последний момент прошел регистрацию.
Захожу в салон самолета и замираю, как вкопанный, около улыбчивой стюардессы, не обращая на девушку никакого внимания. Потому что смотрю на другую и встречаюсь взглядом с голубыми океанами, испуганно глядящими на меня. Наблюдаю, как медленно-медленно идеальная бровь на красивом лице ползет вверх, а соблазнительные губы поджимаются.
– Ну, такое дело, самолет бы тебя подождал, – смеется друг, а мне вот становится ни хера не смешно. – Тебя заставить ехать на бизнес-форум – то же самое, что… – слышу краем сознания, а сам предвкушаю вселенскую подставу, когда смотрю на номер посадочного места в своем билете.
– Димыч, по прилете позвоню.
Говорю и отключаюсь, не дожидаясь ответа друга.
– Ваше место рядом с девушкой, – указывает мне на пустующее кресло рыжеволосая стюардесса, хотя могла бы и молчать. – Присаживайтесь, скоро взлетаем.
Конечно, как же может быть иначе. Я же не просыпаюсь еще каждое утро с огромным стояком, и весь день в мыслях не держу один и тот же образ утонченной блондиночки. Мне же мало в жизни проблем!
Засовываю руки в карманы брюк и, тяжело вздохнув, усмехаюсь. Что за шутки сверху, не пойму. Кто-то там глумится над нами, похоже.
Алия в удивлении округляет свои невероятные глаза, когда я подхожу и останавливаюсь рядом.
– Да быть того не может… – выдыхает девушка, вытаскивая из уха наушник.
– Похоже, может.
Заебись.
Глава 28. Алия
– Очевидно, судьба – шутница, – бурчу я, отворачиваясь к иллюминатору. Самолет набирает скорость. Внизу пробегает взлетная полоса, а пассажиры притихли в ожидании взлета в хмурое октябрьское небо, сплошь закрытое облаками. И только нам с моим неожиданным соседом не до этого.
Пока Стельмах убирает сумку, не могу удержаться от того, чтобы украдкой посматривать на него. Не сказать, чтобы он был сильно расстроен, но и счастьем от него не веет. Скорей, взгляд растерянной задумчивости, если можно вообще так выразиться.
– Я не знал, что ты летишь этим рейсом, – прерывает установившееся между нами молчание Артём и устраивается в соседнем кресле.
– Если бы знал, не полетел бы? – нервно тереблю в руках наушники. Ожидаю услышать уверенное «да», но он удивляет:
– Полетел бы.
Мое появление в самолете явно стало для мужчины большим сюрпризом. Он сегодня не в костюме, что кажется очень непривычным. Я, как истинный визуал, не могу не обратить внимания на его внешний вид. Песочного цвета брюки и бежевый джемпер сидят идеально, подчеркивая потрясающую форму, в которой мужчина поддерживает свое тело. Образ дополняют дорогие часы и маска ледяной самоуверенности. Постепенно до меня долетает сногсшибательный аромат его парфюма, заставляя внутренности сделать кульбит и ухнуть сердце прямо в пятки. В теле пробуждаются невесомость и легкий мандраж. Вот и гадай теперь все четыре часа: это от присутствия Артёма рядом или от самого полета?
Хотя кого я обманываю, самолетов я никогда не боялась. Это все влияние непосредственной близости Стельмаха.
– У тебя, случайно, нет подушки? – слышу ехидный шёпот мужчины.
– А у тебя, случайно, совести?
Поворачиваюсь и чуть не впечатываюсь губами в губы мужчины. Оказывается, он облокотился на моё сиденье и подвинулся чуть ближе, сокращая расстояние до считанных миллиметров. Сглатываю застрявший в горле ком язвительных замечаний. Он запредельно близко, и это будоражит и пробуждает самые развратные желания. В горле резко пересохло, а его горячее дыхание адски щекочет нервы.
– Есть, но она мне и самому нужна, – растягивает губы в ленивой полуулыбке друг отца.
– Зачем, если не пользуешься?
Самолет дергает, вдавливая нас в сиденья, но в водовороте эмоций мы даже не замечаем, как шасси отрываются от земли и огромная воздушная «посудина» взмывает ввысь, набирая высоту. Мы сидим и упрямо меряемся взглядами. Мужчина молчит. И меня бросает в жар, когда замечаю, как взгляд, пробегая по лицу, устремляется на мои слегка приоткрытые губы. Кажется, будто Артём жадно ловит каждое мимолетное движение. Так внимательно, как зачарованный, наблюдает за мной, что боюсь даже пошевелиться и спугнуть волнующий момент. Не надо быть телепатом, чтобы понять: мы сейчас думаем «в одном направлении». И это направление далеко не бизнес-форум. Да и не работа в целом.
– Ты потрясающе пахнешь… – хрипло выдыхает Стельмах. Взгляд мужчины стремительно темнеет, зрачок расширяется, как в замедленной съемке. Мое сердечко начинает биться часто-часто. Выдавая оглушительно «тук-тук, тук-тук» в полной тишине салона самолета. Дыхание перехватило, когда Артем подался еще немного вперед. Наше рваное дыхание уже смешалось, и я неосознанно двигаюсь ему навстречу, замирая в томительном ожидании поцелуя. Еще миллиметр… еще чуть-чуть…
Сознание упрямо вопит – нельзя! Тысячи раз нельзя! Но сердцу плевать. Я уже территориально не в Москве, и в голове осталось только «хочу». Жажду снова прикоснуться к нему, ощутить вкус жадных губ.
– Ремни можно отстегнуть, – врывается в окутавший нас кокон голос стюардессы. Как ушат ледяной воды, одним махом возвращает в горькую реальность. Я, как ужаленная, отскакиваю от Артёма, что, наверное, смотрится крайне странно. Неловко прокашлявшись, отворачиваюсь и ерзаю на сиденье, пытаясь выровнять участившееся дыхание. Пальцы изо всей силы вцепляются в подлокотник сиденья, сжимаясь так, что костяшки побелели.
– Самолет набрал нужную высоту. Время прибытия в аэропорт Стокгольма – тринадцать ноль, ноль. Приятного пути!
В салон постепенно возвращается «жизнь» и звуки: неторопливая возня и гул десятка перешёптывающихся пассажиров, словно кто-то снял невидимый полог тишины. Слышу, как Артём тяжело вздыхает, и краем глаза замечаю, как он откидывает голову на сиденье, потирая переносицу.
– Зачем летишь в Стокгольм? – возвращая нас в более-менее безопасное русло, спрашивает мужчина.
– На форум. Приглашенный гость.
Достаю из сумки плюшевую подушку и протягиваю соседу.
– А ты?
– Угадай, – хмыкает Стельмах. – Спасибо.
– Да уж, чем дальше, тем веселей. Отец же хотел Комарова отправить.
– Тебе бы было спокойней, сиди здесь рядом не я, а Комаров? – картинно заламывает бровь собеседник.
– Шутишь? Терпеть его не могу… – перед глазами сразу вырисовывается фигура противного помощника отца, с которым в свое время меня пытались «свести», и по телу пробегает холодок. Б-р-р. – Уж лучше я потерплю эти четыре часа твое общество.
– Заноза, – машет головой Артём, но замечаю поразительную перемену в выражении лица. Он… польщен и доволен? – Передумал твой батя. Моя кандидатура ему показалась более перспективной.
Мы замолкаем. Я снова отворачиваюсь к окошку, наблюдая проплывающие внизу облака. А в голове так и крутится: опять Стельмах. Везде Стельмах. Лечу в другую страну, и снова он. Либо это судьба, либо ее насмешка. Потому что тело горит от желания. Последний секс с Егором не принес долгожданной разрядки – в голове я видела другого мужчину. От состояния постоянной неудовлетворенности я в последнее время превращаюсь в раздражительную, загнанную белку. Мысль о том, чтобы снова просто переспать с Артемом, снимая напряжение, уже не кажется такой ужасной. Только так я избавлю себя от постоянных мыслей о нем. Точно уверена. Проблема в том, что он меня даже пальцем тронуть не решится. Плавали – знаем. С упорством барана вдалбливает в мою голову мысль: это ошибка. Я же теперь для него не просто дерзкая незнакомая блондиночка, а дочь его друга.
Пока я копаюсь в себе, Стельмах крутит в руках плюшевую подушку и тихо хохочет своим сексуальным грудным смехом, чем и привлекает мое внимание.
– Это ужасная подушка.
– Эй! Не устраивает, отдай тогда.
Тяну руки в сторону соседнего сиденья. Уже почти цепляю заветный предмет, когда Артем ее выдергивает и устраивает на шее. Я же промахиваюсь и утыкаюсь ладонью левой руки мужчине в грудь. Вдоль позвоночника словно пробегает разряд тока, подгоняемый стройными рядами мурашек, а пальчики предательски начинает покалывать, когда чувствую, как под моей ладошкой гулко бьется его сердце. Выдавая с головой.
– Не вяжется в моей голове твой образ с вот этой розовой подушкой, – пожимает плечами мужчина, мастерски делая вид, что ничего не происходит. Хотя уже почти на коленях у него сижу.
– А какая, по твоему, разумеется, скромному мнению, вяжется?
– Белая, – выпалил как на духу.
– Почему?
– Не знаю. Просто ассоциируешься ты у меня с белым.
– Белая и пушистая, как котик? – усмехаюсь, возвращая свое неловкое тельце в исходное положение.
– Как облачко, Лия.
– Да ну тебя, Артем!
Мужчина улыбается и закрывает глаза. Ведь не так уж и плохо у нас получается контактировать, когда откидываем прошлое и всякие лишние условности.
– А я? С каким цветом у тебя ассоциируюсь? – выдает попутчик неожиданный вопрос. Поворачиваюсь к нему, а он серьезно ждет ответ, вот ни капли не шутит, вгоняя меня сначала в ступор, а потом в краску. Что, естественно, не остается незамеченным.
– Да, ладно, Алия Дмитриевна, неужто вы покраснели? – посмеивается негодяй.
– Я вообще-то девушка, Стельмах, и мне положено иногда смущаться.
– А что я сейчас спросил такого, что бы тебя смутило?
– Ты серьезно думаешь, что я днями и ночами прокручиваю твой образ в голове, подбирая цвет? – усмехаюсь и ловлю себя на горькой мысли, что ведь так оно и есть на самом деле. И день и, черт возьми, ночь.
– Я же прокручиваю… – выпалил Стельмах прежде, чем успел сообразить, но взгляда не отвёл. Правдоруб, и это иногда его выдает с головой.
Мне бы сейчас промолчать, но распирает любопытство, заставляя спросить:
– Что ты делал вчера во дворе нашего с мышкой дома? – вполне осознаю: лезу не в свое дело. – Мы гулять выходили вечером, и я видела твою машину у соседнего подъезда, – зачем-то считаю нужным пояснить.
Весь задор и веселье слетели с лица мужчины. Вопрос возвращает нас на ту «скользкую» тропинку, где каждый неверный словесный «поворот» может привести к неожиданным последствиям.
Думала, Артём начнет отнекиваться, убеждая, что не понимает, о чем я. Егор бы так и сделал, но Стельмаху снова удается удивить меня.
– Откуда ты знаешь мою вторую машину?
– Ты достаточно популярен в Интернете. Кажется, там была статья про завидных женихов. Знаешь, что ты в десятке? – усмехаюсь, припоминая, как на прошлой неделе зачем-то полезла по соц. сетям. Дурная голова не давала мне ночью покоя, вынуждая до четырех утра шерстить Интернет-страницы. Столько всего я там нашла на него, что потом, безмозглая дура-Алия, расстроилась еще больше.
Стельмаху не дает ответить нарисовавшаяся на горизонте стюардесса. Черт, или я слишком мнительная фантазерка, или эта рыжая красотка строит моему Артёму глазки! Моему? Вот это ты высоко прыгнула, дорогая.
– Чай, кофе, желаете что-нибудь?
– Кофе, если можно.
– Давайте два кофе и оба без сахара, – вежливо отвечает Стельмах, тут же делая вид, что девушки в форме не существует, поворачиваясь ко мне. Это жуть как приятно.
– Почему ты решил, что я пью его без сахара? – спрашиваю, когда стюардесса удаляется за заказом.
– Скажешь, что я не угадал?
– Твоя самоуверенность просто вышибает из колеи, Артём! – вздыхаю, признавая поражение. – Угадал.
– Вернемся к теме, с которой тебе, малышка, съехать не удастся. Зачем ты искала обо мне информацию в интернете? Или действительно веришь всему, что там пишут?
– С машиной же не обманули. Или я чего-то недопоняла? – пожимаю плечами. Артем снимает с шеи подушку и забирает у рыжеволосой стюардессы кофе, один протягивая мне. Беру у него свой стаканчик с горячим, ароматным напитком, случайно касаясь его руки.
– Не обманули. Что еще ты на меня «нарыла», Шерлок?
– Много всего, Конан Дойлу и не снились такие сюжеты.
Такого, чего знать не хотелось совсем. Например, что любовниц у него – едва ли не на каждый день недели новая мадам. Успевай только… кхм… «чехлы» менять.
– Скажи, а Жанна твоя девушка или…
– А Егор был твоим парнем или…? – со злой ухмылкой мне в тон парирует Стельмах. – Как-то у меня не сложилось впечатление о наличии сильных чувств между вами. Мне кажется, у нас с тобой «теплоты» в отношениях даже больше.
Не знаю, как у него, но у меня теплоты к нему хватает. Верней, пламени, огнища и фейерверков эмоций, когда он рядом. Иногда даже в излишке.
Делаю глоток, отпивая горьковатый кофе. Заполняю неловкое молчание, совершенно не зная, что ему сказать на это. Видимо, в «игре слов» я все-таки заведомо слабое звено. Куда мне с его опытом тягаться!
– Если тебя волнует, в списках ли я еще женихов, то да, – не дождавшись ответа, возвращается к моему вопросу Артём. – И выходить оттуда не собираюсь. Ближайшие лет двадцать точно. Мышке, кстати, Жанна не понравилась.
– Почему я не удивлена! – тихо радуюсь и мысленно расцеловываю свою зеленоглазку. У нее с рождения «радарчик» на распознавание людей настроен. Конечно, интуитивно, видимо, поняла, что эта тетя совсем не к месту.
– Так ты и не ответил на мой вопрос. Что ты делал у нас во дворе?
– Хлеб, чай.
– В смысле?
– Майя вчера позвонила и пригласила на вкусный суп. Сказала, надо приехать с хлебом и любимым мусиным чаем.
– Серьезно, она так тебе и сказала? – смеюсь, представляя, как вытянулось от удивления лицо Стельмаха, когда мышка ему такое «выдала».
– Это было мило и забавно.
– Так и ты приехал? Почему тогда не зашел…
– Планы поменялись в последний момент. Но да, я приехал, Лия.
Последнее предложение звучит со странной интонацией, словно сдается. Признает поражение в войне с самим собой.
На этом наш разговор подошёл к концу. Я отворачиваюсь, допивая резко ставший невкусным кофе, не зная, что ему на это признание ответить. Как было бы любопытно узнать, что творится у него на душе. Все, что происходит между нами, не просто так. Я уверена, он тоже хочет этого сближения, но, как настоящий мужчина, будет до последнего сопротивляться.
Спустя какое-то время замечаю, что Стельмах задремал, полностью расслабившись в уютном кожаном кресле, с блаженным спокойствием на лице. Его крепкий сон дает мне возможность вдоволь насладиться упрямым профилем мужчины. Я, как какой-то маньяк, рассматриваю его, улавливая, впитывая и запечатлевая в памяти любимый образ. Запоминая каждую черточку, вплоть до самой мелкой морщинки.
На середине полета как-то тихо и незаметно засыпать начинаю и я. В наушниках на всю мощь играет Linkin Park, успешно вытравливая разгулявшиеся мысли из головы, в салоне самолета слегка приглушен свет, и совершенно неосознанно глаза закрываются. Успеваю запомнить, как в последний момент укладываю голову на плечо соседу и мгновенно проваливаюсь в сладкое забытье.
