Текст книги "Далт. Книга 3 - Леди Феникс (СИ)"

Автор книги: Алекс Хоуп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Легкая драконья сталь натолкнулась на тяжелый черный меч, с которым они когда-то вместе разили общих врагов и соприкасались разве что у костра на привале. Впервые наше оружие горело желанием разить друг друга. Впервые два холодных взгляда не согревают друг друга дружеской поддержкой, а разят вместе с мечами.

Мне доводилось фехтовать с Троем раньше, в Школе, на долгих привалах между битвами или от дворцовой скуки. Я знал его слабые стороны, так же, как и он знал – мои. Но сейчас мы оба сильно изменились и явно удивляли друг друга техникой и беспощадностью ударов, нацеленных на убийство. Длинный мощный меч и короткий кинжал против двух быстрых легких клинков. Как два крыла дракона они приближались ко мне своими взмахами, но опасливо отступали, словно уважая силу черного оружия Великого Координатора.

С каждой секундой боя я все больше превращался в придаток своего оружия. Казалось, мои мышцы управлялись уже не моей волей, а острием меча, желавшего крови. Высокогорный ветер холодил голову и вымораживал остатки моей души. Трой, похоже, разделял мои эмоции, и мы носились в боевом танце, соревнуясь с ветром за господство над плато, ставшим нашим полем боя. Я снова почти достал его в резком выпаде, с трудом отраженным веером драконьих клинков. Мой меч запнулся на мгновение, слегка чиркнув лед, осколки которого "заботливый" ветер бросил в лицо. Это немного охладило мой пыл, и чуть было не стоило отметины от меча, воспользовавшегося моим замешательством Троя. Уход, как на уроке, контратака, восстановившая статус кво. Мы снова "танцуем" в паритете, не реализовав преимущества от ошибок друг друга.

Мы разные по стилю, силе и темпераменту, но техника каждого доведена до совершенства. Сил еще хватает, усталость пока не подступила. Но взаимная ненависть, посмевших поднять оружие друг на друга, уже выжжена интенсивным боем, потихоньку становящимся рутинным фехтованием идеальных убийц. Оружие отпускает мой разум, к которому возвращается рассудительность Правителя, взамен ярости бретера. Стоп! Я же не убивать его пришел... Однако, в данный момент это доказать будет очень непросто, и самое главное – некогда, держа на расстоянии смертельный драконий веер клинков, только за счет опасения не менее смертельного танца моего черного меча. И все же надо что-то менять. Подобный поединок может окончится только со смертью одного из участников. Но для победы в том деле, ради которого я сюда пришел, смерть любого из нас будет провалом экспедиции.

При следующем выпаде Троя я слегка отклоняюсь и ловлю его взгляд. Он сосредоточен, ушел в себя. Нет, не то. Снова выпад, и я ухожу, и вновь пытаюсь поймать его взгляд. Вот оно! Зрачки дрогнули, и у меня есть секунда, чтобы послать мысль. Может быть это бред. Но когда-то моя Госпожа сказала мне: "У любой драки есть смысл. Тебе важно понять, что хочет твой противник! Унизить тебя или доказать свою правоту любой ценой, даже ценой твоей жизни?! А может это – жалоба сильнейшего на непонимание, на нежелание увидеть его страдания, и то, почему все так получилось? Может это просьба быть услышанным, как крик, как плач? Но ведь мужчинам слабость запрещена...".

Наверное, она могла быть сто раз не права, ведь в отличии от своей сестры, моя Госпожа никогда не училась никаким единоборствам. Обладая магией природы, будь она еще натаскана на убийство, все – привет Миру. И да, то, что она мне говорила было цитатой из учебника по психологии рас.

Моя мысль дошла до Троя, судя по тому, как он дернулся всем телом и замер, все еще держа оружие на изготовку. Я видел, как он силится что-то сказать и опустив мечи просто ждал. Было видно, что он давно не говорил, да и человеком выглядел с большой натяжкой. Но разум все же был при нем и человек победил дракона. В моей голове раздался голос:

– Что случилось?

Я повторил сказанное: "Королева". " Беда".

– Жива?! – этот возглас, нет, не воина– дракона, а перепуганного насмерть мальчишки, заставил меня уронить меч и схватиться за голову. Больше я не боялся нападения, просто я был дураком. Все эти годы.

– Ты же любишь её! – я произнес это вслух, словно не доверяя телепатии, – а эти твои нападки на неё просто для прикрытия. Ты же еще совсем мальчишка. Как же я не понял.

– Ты не ответил. – голос Троя звенит тревогой, моё понимание сейчас ему не важно.

– Жива, – торопливо говорю я, – вот только не знаю, надолго ли. Вир натравил своего сына на Эшли. Джерх оказался внуком Зака. А сам Зак погиб.

– Как ты мог? – голос Троя еще не совсем обрел свою звучность, прорывается рык дракона.

– Мог что? – я не понимаю упрёка.

– Как ты мог оставить её одну, ты, Страж! – с непередаваемой интонацией бросает он мне.

– Она приказала, – нехотя озвучиваю я очевидное, хотя и понимаю, что оно звучит почти жалобой.

– Так позвал бы меня, а не шел сам – упрекает он.

– И ты бы пришел? – я действительно удивлен.

– А куда бы я делся? Я же тебе поклялся в верности и я – дракон. У нас клятвопреступников не бывает, потому и живем долго, – чеканит ответ Трой, уже своим обычным голосом.

У меня загораются щеки, приложил он меня хорошо. И крыть мне нечем.

– Почему ты никогда не говорил, что любишь Королеву? – я все же задал этот вопрос, просто не смог смолчать.

– А смысл? – сразу откликнулся Трой, – Она всегда выбирала только тебя. А отвергнутая любовь всегда вызывает или жалость, или опасения. Тем более любовь такого, как я... Да и попросила она. Ведь Королева готовила свой уход, задолго готовила. Просила беречь своих близких, кого – то Эшли, меня – тебя. Вот я и берег, как умел. Когда Королевы не стало, думал помру от отчаяния. А тут ты, все ноешь и ноешь, жалеешь себя. Просто зла не хватало. Вир что-то затевает, твою дочь Эльфы воспитывают. Миры трещат, а ты знай, в печали!

– Но выглядело все не так, – растерялся я.

– Я молодой дракон, но Школа у нас была одна. И учительница то же. Она так за тебя переживала, что мне ту же книжку подбросила, про психологию, что у тебя в мыслях проскочила. Знаешь, Великий Координатор, а я понял почему ваших портретов нет в Галерее бесконечности. Видимо каждый из твоих предшественников сначала может и был Великим, да вот только от собственной значимости заболевал. Простудой. Ведь на вершине власти всегда сквозняк, особенно если один стоишь.

– Я понял, – обреченно кивнул я, – глупость памяти не заслуживает. Я замолчал, а потом вскинул на него глаза и четко произнося каждое слово сказал, – Трой, прости меня, я не прав с тобой, совсем не прав. Похоже я погубил все, за что столько лет сражался. Понимаешь? Внутри меня – лёд. А Королеве теперь служит Страж и все.

– Я виноват перед тобой гораздо больше, я поднял меч на своего господина, – сразу ответил Трой, – не дав себе даже минутной слабости насладиться извинениями Великого Координатора Миров, а ведь такое похоже случилось впервые за правление, – Приношу свои извинения.

Трой опустился на колено и склонил голову. Он вытянул руки перед собой не выпуская мечей. Вот только мне ли не знать, что при таком положении чуть что и мечи сработают, как ножницы, просто срезав голову оппоненту. Трой показывал мне, что признает вину, но только за то, что поднял на меня оружие. В остальном он считает себя правым.

Я кивнул, одновременно принимая извинения, и принимая его трактовку произошедшего.

– Встань и пойдем куда-нибудь, я замерз.

– Не ври, Великий, этого ты еще делать не научился. По крайней мере, мне. Под ноги посмотри.

Я глянул и обомлел. Мы стояли на небольшой полянке зеленой травы. Дальше был снег.

– Это небольшой привет от Госпожи? Типа – попаситесь?

Трой рассмеялся, так заливисто и знакомо, и еще так легко сорвалось с губ "Госпожа", – что у меня перехватило горло и внутри, неожиданно стало теплеть.

– Идея хороша, но нет. Это священное место для драконов. Если тебя смертельно ранили, но ты сюда смог долететь значит рано умирать. Тропинка приведет к небольшому озеру. Окунись и излечишься. Слеза Видящей называется. Пойдем покажу. А ты мне все толком расскажешь, я там в пещере обосновался. Пока ждал тебя.

– Ты знал, что я приду за тобой? – не поверил я.

– Если ты тот, кому я поклялся, то придешь. А я дракон, могу и подождать. Заодно ветер голову остудит. Это полезно, если не очень долго. А то от холода все внутри вымораживается, зверем можно стать. Если на время, это не страшно. Но можно и остаться им навсегда, если никто не позовет обратно. Если некому позвать. Знаешь, Далт, я очень этого боялся. Внешне ипостась сменить не трудно. А вот победить в себе дракона, того что внутри... Это очень сложно. А если ты один на земле... – Трой махнул рукой и отвернулся.

Я остановился, потрясенный открывшейся мне истиной:

– А ведь меня, мой внутренний дракон почти победил, – проговорил я, просто не смог молчать.

– Может Госпожа потому и вернулась, что бы этого не произошло?! – отозвался Трой, – Успела ведь?

Порыв ледяного ветра хлестнул по спине не хуже кнута. Я обернулся – волшебной полянки с травой как не бывало. Вокруг вновь царило белое безмолвие и только рядом стоял мой друг и улыбался мне глазами.

– Успела, – попытался я ответить непослушными губами. Замерзли, наверное.

Трой только кивнул и в его глазах не было смеха, одно лишь сердечное понимание.

«Чем сильнее чувство ответственности, тем слабее жажда власти.»

С. Гарчиньский

Пещера, где обосновался Трой была большой и холодной, однако пройдя вслед за хозяином и свернув я натолкнулся на вполне человеческую комнату, с очагом, лежанкой и массой книг.

– Иногда, когда мне драконом нравилось быть все больше и больше, я заставлял себя перекинуться и быть человеком. Что бы не разучиться, – негромко начал свой рассказ мой друг, – После драконьей ипостаси, когда у тебя практически нет врагов, а все встречное делится всего на две категории, съедобное или не съедобное, трудно вновь оказаться маленьким и зависимым. Это как в детство вернуться. Неприятно, но именно там истоки всего, что происходит с тобой потом. Я читал, пытаясь понять, где ты стал сменять свою ипостась.

– Я?! Трой, как я мог, я же не оборотень! – странное чувство, мне одновременно хотелось и слушать его и что бы он замолчал. Внутри разливалась боль, словно отходила заморозка.

– Подожди оправдываться. Дай – договорю. Ты стал меняться не внешне, внутренне. Понимаешь? Мне важно было понять, когда, – Трой был неумолим.

– И как ты мог это понять, сидя один в этом холоде? – я передернул плечами представляя то, о чем говорил Трой.

– Дракону слетать за дровами не сложно, цапнешь дерево когтями, потом на месяц может хватить, – он знакомо дернул плечом.

– Трой, я не про дрова, – проговорил я очевидное.

– Значит ты так пропажу и не заметил? – задумчиво глянул на меня Трой, – Это же твои дневники. Ты как начал вести их еще со времени войны, так и продолжал. Я забрал, думал заметив пропажу ты кинешься вдогонку. Потом я думал, что сильно тебя обидел этой кражей. А ты не заметил?!

Я потрясенно посмотрел на друга. Да, раньше я очень дорожил ими, этими записями. Иногда даже перечитывал. Потом, после ухода госпожи, именно на их страницы выливал всю свою боль и тоску. А потом, как-то раз у меня закончилась очередная тетрадка и я просто не стал начинать другую.

– Но почему? Что этому предшествовало? Не лень же, встать и взять новую? – Трой словно подтолкнул меня этим вопросом в призрачную даль моих воспоминаний, куда я столько лет не хотел возвращаться.

– Нет, не лень. Тогда в кабинет Великого Координатора, еще во Дворце, на неуверенных еще ножках притопала Эшли. Очень гордая собой, ведь теперь она могла быть с папой в любой момент, просто дойдя сама. Наверное, любой нормальный отец должен был испытать гордость и восторг. Но я не был любым. Я был и оставался Стражем. И видя перед собой ребенка, подросшего на столько, что игнорировать детскую я теперь просто не мог. Я испытал ужас. Самый примитивный, животный ужас с сухостью во рту, и подгибающимися коленями. Я вдруг понял своего предшественника, Хельграна, отца Эстер. День за днем видеть копию любимой женщины и знать, что эта вершина вашей любви и её убийца – одно и то же. Возможно, будь я просто человеком, я бы смирился, может даже возблагодарил Богов и растил бы дочку в любви и холе. Но я им не был.

Я был Стражем. И для меня действительно было лучше уйти вслед за Госпожой. Но момент был упущен. Однако теперь мне было что рассказать Мессиру Виру о Стражах. Теперь я знал главное, Страж был однолюбом. И вопреки прославлению этой черты людьми, это было не благословлением Богов, а проклятием.

Теперь я был богат, моя власть распространялась на Миры. Я мог практически все. И ничего не хотел. Только в отличии от людей с их депрессией максимум на год, я знал, что для меня это состояние растянется на всю жизнь. Всю жизнь, что я себе позволю. Страх смерти? Да я вас умоляю! Уж этого у меня не было и в помине, что же удержало? Обязанности. Раз уж впрягся – тяни. Вот я и тянул.

Прости, Трой, наверное, я был сто раз не прав, не поняв твоих чувств к Королеве, даже не заметив их. Но, если совсем честно, если бы я их и заметил, что бы изменилось? Для меня – ничего. Её не было больше рядом. Напрасно ты ругаешь меня. Я старался жить, так что бы окружению было удобно, правда, старался. Поднимая себя каждое утро за шиворот и буквально сбрасывая с кровати. Изнуряя тренировками тело, потом погружался в дела Миров, изнуряя мозг. Но и тут меня подводила выносливость Стража. Я мог. Я все это мог.

Вот только внутренне меня раздирала боль и тоска и её заглушить мне было нечем. Новая любовь? Привязанность? Услышь меня, дракон! Я был Однолюбом. Вир, что-то там колдуя в своих чертогах Зла, потирая руки и маниакально сверкая глазами, сказал, что эта особенность у Стражей существует на генетическом уровне. Как и страх потерять Госпожу или Господина. Это как какая-то черта, через которую нельзя перейти, иначе ты обречен. На что? Теперь я знал ответ. На жизнь.

Удивись, дракон! То, ради чего люди шли на подлоги, кражи и убийства. То, ради чего столько веков ученые или колдуны, что, в прочем, делает их различными только по названию, бывали оболганы, или казнены. Они все искали возможность, способ продлить жизнь. А если продлить жизнь в богатстве, то ты станешь практически равен Богам!

Так вот, дракон, я там был. Я стал этим подобием. Постоял на этой вершине и... ушел. Это чушь, Трой. Полная чушь. Что бы быть сытым, богатым и жить вечно не надо быть человеком. Понимаешь? Аскетичным ученым? Возможно. Жить без чувств? Мозг в конечном итоге просто израсходует свои запасы, и ты сойдешь с ума.

Вечной жизни достоин лишь человек любящий. И любимый. Навсегда объединиться со своей любовью и жить вечно. Эта сказка называется – Рай, у людей, по крайней мере. И доступна она будет только после смерти, физической. Я много читал, Трой. Почти во всех религиях это так. Но что мне было делать тогда, даже вооруженным этими знаниями? Ждать смерти, а пока жить и радоваться жизни? Возможно. Но повторюсь, человеком я не был.

Тогда я и придумал себе этот рубеж. Эшли вырастет, я уйду. Конечно, его придумали задолго до меня, но теперь я был полностью согласен. Толково ведь было придумано!

А потом мы с тобой держали Миры в мире. А для меня начался обратный отсчет. Наконец, я снова мог распоряжаться собой. Конец моему существованию, моей игре с ближними, боюсь не особо талантливой, был уже виден. Но тут случилось это. Необъяснимое, противоестественное чудо. Госпожа вернулась. Я был счастлив, Трой! Но рад я не был.

Вот такое противоречие. Я не знал, как себя вести с Госпожой. Как будто мы расстались вчера? Для меня это было невозможно. Годы без неё оставили свой след, я стал другим. По воле Богов теперь я был старше её. Мы стали абсолютно гармоничны, но это были уже не мы. Понимаешь? Не знаю, как она, но мне было неловко. Постоянно. Вот я и стал при ней просто Стражем. Эти умения у меня в крови. А вот все остальное, то, что привила она, вдруг стало мертвым грузом. Как то, так...

Трой, молчавший весь мой затянувшийся монолог, глубоко вздохнул:

– В некотором роде ты – человек, гораздо больше, чем сам думаешь. Это у них, чем больше сбываются мечты, тем хуже. Ты мне полчаса говоришь, что твоя Душа почти выболела от отсутствия твоей любви, Королевы. Я тронут. Боги, те вообще рыдают. Мироздание хлюпает носом и та-та-та– там! Возвращает тебе Госпожу! Все ждут счастливой развязки, и?! Ты не доволен. Полный... Простите меня, Боги!

Нет уж, теперь молчи. Дракон говорить будет! Давай по пунктам твоего идиотизма, мне так легче. Ты стал старше её? Обломись, друг, это тебе никогда не светит! Она – средоточие мудрости себя и своих предков. Она – Видящая, Хранительница Миров. Это из-за её отсутствия Миры чуть не остались в изоляции, а то и не свернулись. При тебе и всех твоих Советниках. Единственное, что мы могли постановить, это то, что нам всем скоро каюк. Так что ты со своим старшинством по годам и пережитому, помолчи уж. Понимаешь?

Ты – виртуоз во владении оружием? Спорно, конечно, особенно после нашей дуэли. Но хорошо, пока будем считать так. Молчи, я сказал! Собьешь с мысли. В общем ты – Страж и это твой конек. Но ведь ты и тут косячишь! Первая заповедь Стража? Ну!

– Быть всегда при Госпоже, – я ответил сразу, просто " от зубов отлетело".

– Вооот! А ты? Ты поставил свои переживания и сомнения впереди, понимаешь? А кто тебе дал такое право? Это право у Великого Координатора Миров, это так. Далт, ты определись. Ты вообще кто? Какое пирожное хочешь? А то слизываешь крем со всех, неприлично, знаешь ли! Ведешь себя, как подросток, право слово. Ты с Госпожой поговорил? Откуда она появилась? Как Эшли нашла? Про Джерха вообще молчу. На её месте, при всей любви к тебе, морду бы я тебе набил, за похождения. Ты ей цветы приносил? Сказал, что вся оранжерея теперь на тюльпаны работает? Что белые розы теперь только в твоем кабинете, у её портрета? Нет, не сказал. Ничего не сказал, не спросил. Не сделал!

Встать за спиной, этакими говорящими латами, конечно это мы можем! А оно ей надо?! Не тебе, Далт! ЕЙ!! Ведь Королева в полной растерянности, там, откуда она пришла, госпожа вела совсем другую жизнь. Ты ей помог снова Королевой себя почувствовать? Нет! А кто её помог? Тэор, Король Темных Эльфов. Он – молодец! А ты? Дурак ты, Великий! Вот сказал и даже извиняться не буду, накипело, знаешь ли!

Я ошалело смотрел на Троя, если все так, как он говорил, а сомневаться было особенно и не в чем, то действительно выходило, что я... Короче, повел себя не лучшим образом. Да, сколько себя помню, я боролся за право быть рядом с Королевой. Быть лучшим, и тем самым нужным ей. Быть её Стражем, её опорой. Всегда рядом и всегда на её стороне. А сейчас? Боги! Да что же я наделал? Почему так увлекся своими переживаниями, что не смог остановиться даже когда случилось Чудо?!

– Да ты не особенно себя вини, это корона виновата – подытожил Трой.

– Что, прости? – опешил я.

– Корона, говорю, виновата. Это она мала стала, когда ты раздулся от собственной значимости, вот мозг тебе и сдавила!!!

– Ах ты, ящерица поганая! – не сдержался уже я, – Ты мне раньше сказать не мог? Сколько всего говорил, гадости всякие, а главное так и не сказал!

– Главную гадость? Легко! Ты теперь не опоздай, Далт! Ты Госпожу с Тэором оставил. А у Темных Эльфов все куда строже. Король каждый год свое право на власть доказывает, помнишь? Тэор и в этот раз доказал, эти их дикие игры совсем перед её возвращением прошли. Понимаешь? Словно ждал. Или всегда ждал? Я их верований не знаю. Но ты подарил ему шанс. Боюсь, он то его не упустит!

«...Каждый выбирает по себе – женщину, религию, дорогу...»

Ю. Левитанский

Почему так получается, чем правильнее все делаешь, тем хуже становится? На этот вопрос у меня не было ответа. Рауль объяснил, кто такой Рив, и мы посмеялись над моей идеей о спасении Королевы моим героическим уходом.

Смеялся в основном Рауль, я улыбалась из вежливости, хотя чувствовала себя глупо. Джерху было вообще все равно. Он попал туда, куда и стремился. Я почему-то ожидала, что Рауль заберет меня или передаст приказ Королевы возвращаться. Но вместо этого он представил нам Рива уже официально и отбыл, оставив его с нами. То ли моим охранником, то ли своим соглядатаем.

Некоторое время парни приглядывались друг к другу, и я, увы, чувствовала, что симпатии между ними не возникало. Джерх, оказавшись что называется "на своей земле", как-то поменялся. Я, приняв на себя обязанности хозяйки дома (мы поселились в доме Ведьм, который не сильно пострадал за время нашего отсутствия), неожиданно оказалась и мамой, и служанкой сводного брата. Он пропадал в лесу у своих, приходил поздно, голодный, а иногда и раненый. Я лечила, выслушивала и кормила. Джерх принимал это, как должное.

Мне становилось все труднее. Такая жизнь начинала меня тяготить, пусть я и была приучена вести дом, и многое умела, но положение домработницы при брате, да еще в собственном доме? Нет, к этому я никогда не стремилась. Однако вскоре все стало только хуже. В один из вечеров Джерх привел Алтею, свою сводную сестру. Она повисла у меня на шее, сказала, что всегда хотела дружить.

Интересно, меня за кого держат? За доверчивую простушку? Джерх объяснил, что Алтея является связующим звеном между его родителями и им и всеми его друзьями. И как-то так получилось, что теперь они вдвоем уходили и приходили, а я их обслуживала.

Иногда я плакала, от усталости и разбившейся мечты: о внимательном, заботливом брате, об общем с ним деле и о себе. Понимая, что просто пыталась копировать маму, а внешность Джерха сыграла свою злосчастную роль. Вот только невозможно прожить жизнь другого человека, если ты не актриса. Я все больше понимала, что запутываюсь, что делаю массу неправильного, но не знала, как остановить этот снежный ком навалившихся на меня проблем.

Я видела, что Джерх чувствует себя виноватым, но ему нечего предложить мне. И моя внутренняя растерянность, а подчас и беспомощность, только бесила его. Джерх привык видеть меня сильной, властной, способной постоять за себя. Я, нынешняя, была ему в обузу. Да и в конце концов, это я за ним увязалась. Алтея вела себя хитро, не умно, а именно хитро. А Джерх велся, ему было очень приятно быть старшим братом, таким в своем праве могущественным Принцем. Рауль привез ему деньги, и он не был ограничен в расходах, баловал сестренку, и себя.

Рив наблюдал за всем со стороны и не вмешивался. Приходил на несколько часов и уходил. Где он был почти все время, я не знала. Наверное, спроси я его об этом, он бы ответил. Но я не стремилась к нашему общению, в своем нынешнем положении. Ведь он, как и Джерх, видел меня другой. Я просто боялась увидеть и в его глазах то разочарование, что проскальзывало иногда у Джерха, при взгляде на меня.

Все началось из – за одного разговора. Мы сидели на заднем дворе дома. Я чистила яблоки для начинки пирога. Рив полировал кинжал. А Джерх и Алтея увлеченно обсуждали очередной свой поход к волкам. Даже не замечая, что говорят не с нами, а друг с другом.

– ...и тогда я ему говорю, так можно договориться до того, что у каждого есть цена! Понимаешь? Он не бесценен, как личность, а как будто у него есть цена!

– Так это действительно так, – неожиданно вступил в разговор обычно молчаливый Рив, – у каждого есть цена.

– Да? И какая же, – запальчиво начал Джерх.

– Каждый человек стоит ровно столько, сколько стоит его слово, ни больше и не меньше, – Рив сказал это очень спокойно, но так глянул на Джерха, что тот покраснел.

Алтея неуверенно рассмеялась, привлекая к себе внимание Рива, а я, оторвавшись от своих яблок, впервые посмотрела на него её глазам.

Рив был старше Джерха. Здесь, в этом измерении, его бы описали как "белокурую бестию". Одежда, принятая тут, футболки и джинсы в обтяг, делали Рива практически неотразимым. Отросшие белокурые волосы, непослушными кольцами уже касались плеч, а сами плечи с их разворотом и тонкая талия и длинные крепкие ноги. Руки, бугрящиеся мышцами, нет, не качка, как здесь говорилось – атлета. Он же не на показ их тренировал, а пользовался ими. Да, разумеется, он был изумительно красив, но мне, выросшей среди верхушки знати Эльфов, такое физическое совершенство было привычно. Странно, Алтея же росла среди оборотней, там же то же хилых не было, чем же её так задел Рив?

– Джерх! Проводи меня домой! – капризный голос Алтеи разбил напряженную тишину.

– Не сейчас, – так же ровно отозвался за Джерха Рив, – мне с ним поговорить надо. А ты пока Принцессе помоги, неудобно, наверное, который месяц себя гостьей чувствовать.

– Почему? – растерялась Алтая, а Рив зло рассмеялся.

– Потрясающие у меня родственнички, притом с обеих сторон. Останься я тут, жил бы припеваючи, не так ли, Принцесса?

Обращаясь ко мне Рив чуть понизил голос, немного опустил плечи, в общем сделался одним из придворных юношей с кем было интересно беседовать. Но он не ждал ответа. А повернувшись к Джерху и Алтее снова налился какой-то враждебной силой.

– Я пока тут обживался, походил, послушал и честно, пребываю в изумлении. Без хвастовства могу сказать, я видел немало Миров, но такого нет нигде. Этот Мир – рай для мужчин. Хотя понятие "мужчина" здесь сильно эээ... трансформировалось, что ли. Возможно, что здесь есть и другие аборигены, но те, кого я встречал... Они уверены, что раз уже родились мужчинами то все – дело сделано. А ведь родиться особью определенного пола и быть мужчиной это небо и земля! Я вам это как сын генетика говорю, из первых уст, так сказать. А мой Отец на этом не одну собаку съел или волка? Впрочем, как я теперь вижу, разница не велика.

Джерх, тебе дали титул Принца. И ты его принял. А про обязанности спросить не думал? Ладно, вовремя уехал, понятно. Но ты же предложил свое покровительство Принцессе. А знаешь, как оно должно быть? В твоем доме, с надлежащей охраной и прислугой. А что в результате? Ты живешь в её доме, на деньги что передает её дядя. Она тебя обслуживает, и ты ещё повесил её на шею эту девушку, которая даже не в курсе, что гостьей можно быть не далее одного дня. Дальше ты обязана помогать, или хотя бы предложить помощь!

Разумеется, сейчас ты можешь возмутится и сказать: " Почему Эшли сама тебе ничего не сказала?" Я отвечу за нее – Долг, честь, благородство, уступка общественному мнению, принципы и законы, которые нельзя нарушать. Она же так воспитана. Это её основы. Джерх, ты хоть понимаешь, кто перед тобой? Мы не сказочные герои и титулы наши не для прикола, как у вас говорят.

Принцесса Эшли, Леди Феникс, она – та, кто будет вести в дальнейшем все переговоры между Мирами, та кто поведет за собой эти Миры. И от неё будет зависеть, куда они, собственно, забредут. Мать – Королева отдала жизнь ради её появления на свет, отец 17 лет держал Мир в Мирах, что бы девочка росла в гармонии и спокойствии. Ты можешь себе представить, каково это? Ты, который не можешь договориться даже с кучкой людей, среди которых вырос! А ты заставил её вести свое хозяйство и принимать своих родственников. Ты сестер, часом, не перепутал?

– Я сама могу добраться домой! – не выдержала Алтея, её голос звенел от злости.

– Разумеется, можешь, – кивнул Рив, – там у кромки леса целый отряд тебя дожидается, авось справятся с доставкой одной из дочек одного из вождей. Это Принцессу можно оставить одну, она сама постоит за себя, если что. Воспитание не подведет!

– Да что ты понимаешь, – закричала Алтея на Рива, – ты хоть понимаешь, чего Джерх добился сам, несмотря на то, какое у него было трудное детство!?

Рив на секунду опешил, а потом расхохотался, заливисто и звонко, совсем по-мальчишески, разом перестав быть умудренным опытом путешественником по Мирам. Хоть он и был старше нас с Джерхом, но теперь, глядя на него, я поняла, что совсем не на много.

– Великие Боги! С кем я говорю и о чем? Милая девушка, это в вашем благословенном Мире детство – время блаженного ничегонеделания, капризов и воплей. А у нас, в других Мирах, ты всю жизнь будешь жить тем, чему и как научился в детстве, понимаете? Другого времени, когда тебя и учат, и кормят, и ошибки не приведут к смерти, просто не будет. Окончив школу, мы выходим в жизнь и начинаем работать, так или иначе зарабатывая на дальнейшее обучение, на хлеб, на свое имя, а потом, если получится и на репутацию. Чтобы иметь возможность и право предложить будущей избраннице "руку, сердце и все чем я владею", так кажется написано в ваших романах для девушек? У нас не принято плодить ни нищету, ни идиотов. Я имею в виду свой круг. Конкуренция у трона высока, хочешь достойной жизни своим близким – докажи право на это. И не одним подвигом, а всей жизнью. Раз мужчиной назвался. А Принц Джерх внешне очень похож на отца, своего истинного отца. На мой взгляд, это пока его единственное достоинство.

И, Джерх, не пытайся на меня кинуться, мы не во Дворце, и я поддаваться Принцу не обязан. А в реальной схватке тебе против меня не выстоять. Твое обучение весьма неплохо, оно наверняка поможет тебе обрести свое место, но только в этом Мире, понимаешь? И у тебя уже нет времени, чтобы переучиваться.

– Как и ваше обучение, или, вернее, его отсутствие, милая девушка. Заменить собой Принцессу Эшли и править, как вы придумали с вашей матушкой – нереально. Умение ходить с надменным видом и небрежно бросать "спасибо" Принцессе Эшли, говорит скорее об отсутствии ума, чем о чём бы то ни было ещё.

– Ты во многом прав, Рив, – я не могла не отдать должное словам гостя, – но скажи мне, как теперь я буду строить отношения с Джерхом, после твоих откровений?

– Прошу меня простить, Принцесса. Возможно, я был несколько не сдержан. Но молчать и дальше смысла уже не было. Заговор против Вас вошел в финальную стадию.

– Какой заговор? Почему против Принцессы? – Джерх был крайне изумлен, говоря это, – Да, пусть ты прав, и я действительно не умею себя вести в обществе коронованных особ. Да, я ушел туда, где мое место. Но я действительно не понимал, что Эшли делает что – то особенное. И я считал, что надо, необходимо общаться с Алтеей, как с единственным близким мне человеком, кто не отвернулся от меня. Ведь и Эрик, и родители, знать меня не хотят. Алтея подала идею поднять на восстание молодняк стаи. Мы стали часто встречаться, обсуждать возможные варианты дальнейшего развития жизни Стаи. Те раны, что лечила Эшли, это от схваток. Место Вожака нельзя узурпировать. Только схватки доказывают твое право на него. Но это были наши дела, моей Семьи и моей Стаи. При чем тут Эшли? А тем более Принцесса Эшли?