Текст книги "Далт. Книга 3 - Леди Феникс (СИ)"

Автор книги: Алекс Хоуп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

– Какой дуб? – я растерялся от вопроса, что со мной было не часто.

– С которого ты рухнул, и приземлился на голову, если решил, что Стража по дороге к Госпоже может что-то остановить. Или ты наоборот, ищешь возможность не смочь?

Я отвел глаза, Трой был прав. Я тянул время до встречи. Госпоже у Тэора ничего не угрожало. А встать Стражем за троном Королевы я всегда успею. Трой, вскинув бровь, посмотрел на меня с непередаваемым выражением превосходства дракона над разумом человека, но я ему не поверил. А зря.

Мы перенеслись во дворец Тэора. И нас беспрекословно проводили к покоям Госпожи. Следуя за "местной" фрейлиной Госпожи. Подходя все ближе к её апартаментам, я все больше начинал беспокоиться, не понимая причину. Охрана на дверях распахнула нам двери и закрыла их за нами.

Я невольно огляделся. Во Дворце Тэора, в комнатах госпожи я никогда не был. Тэор превзошел себя. Тут было не просто красиво, а изыскано. И немного официально, ведь это была приемная Королевы – матери. Меня же продолжало снедать беспокойство. Оглядываясь я заметил букет из нескольких сортов эльфийских цветов (не разбираюсь я в них), а рядом в маленьком бокальчике стоял отломившийся от стебля цветок. Госпожа всегда так делала. "Красота цветка не в длине стебля, а в его доброте, ведь ради того, чтобы ты им мог любовался, он умирает."

Я вспомнил слова Госпожи и вдруг понял, что меня так насторожило. Я не чувствовал запаха её духов. Нет, разумеется, аромат был. Но это были не её духи, не те что я помнил всю свою жизнь. Аромат был чуть сладковатый, нес в себе запах моря и нагретой солнцем розы, покоя и чувственных обещаний... Бесспорно, он был очень приятный. Но этот аромат был не её, совсем.

Дверь открылась и вошел Тэор. Мы раскланялись как Великий Координатор и Король Темных Эльфов. Госпожа и тут была права, буквально вбивая в нас правила поведения и приличий. Они нас выручили и сейчас. Ведь встреться мы просто, как Тэор и Далт, была бы просто недостойная взрослых мужчин драка. Эта взаимная нелюбовь у нас – с момента узнавания друг друга. Ведь по иронии судьбы, наши жизни были во многом схожи и только то, что госпожа выбирала раз за разом меня, объясняло почему рядом я, а не он. Раньше выбирала.

– Я прошу прощения у Стража, – начал Тэор – и вот честно, у меня все оборвалось внутри – пока Королева гостила у меня в замке, ей ничего не угрожало...

Дальше я не помню, оттащил меня Трой, но мы успели. У Тэора наливался фингал под глазом, а я стирал кровь с разбитых губ. Нас держали, и его, и меня. Но тихо, без возмущений. А он продолжал, словно и не было этой "заминки":

– Королева изъявила желание переговорить с членами Вашего Совета, лично. Мессир Вир сказал, что она проследовала в одну из школ "Путеводной Звезды".

– К Лису, что ли? А в чем проблема? – я произнес это грубее, чем я хотел, будто подобной бравадой мог что-то изменить.

– В том, что я точно не знаю, к кому. Но все Школы внезапно закрыли свои Переходы. Я не знаю, где она, и что происходит. А памятуя Паладина Рега и то, что случилось в мире твоего сына... Прости, Далт, но, по-моему, я её не уберег – Тэор договорил, и чуть склонил голову передо мной, признавая вину.

Нет! Нет, нет. Такого просто не может быть. Моя Госпожа, живая! Была рядом со мной совсем недавно, когда я, как капризный ребенок вел себя непростительно. И что? И все? Но это просто невозможно. Её же вернули.

Я растеряно посмотрел на Тэора , потом на Троя.

Тэор просто отвернулся, сжимая кулаки в бессильном отчаянии. Агрессия была направлена не на меня, а жаль. Я легко могу ответить ударом на удар, но вот так, просто кинуться драться, вымещая на противнике свою боль и отчаяние? Так не могу, уже не кадет и мы не в Школе, а жаль. Тем более, что и Тэор был практически не в себе от произошедшего.

Трой, напротив, сверлил меня злыми глазами:

– Имеем, не ценим? А может так лучше, ничего выяснять не надо? – вопрос задан мягко, но с явным подтекстом.

– Ты с ума сошел? Неужели думаешь, что если я знаю, что она где то есть, живая, я не буду искать?! – тут уже я смотрел на Троя и вспоминал про пресловутый дуб.

– А если?

Трой недоговаривает специально, чертова интриганистая ящерица! И я не сдерживаюсь более:

– Значит я буду мстить и мне глубоко безразлично мнение всех и твое, в частности. Но я найду тех, кто.

– А почему, Далт? Что это, гнев Стража? – Трой, задав вопрос напряженно ждал ответа.

– Нет, это единственно верное решение, – тихо ответил я другу и вдруг понял, что сказанное не просто слова.

Все мои неловкие сомнения, внутренняя смущенность, короче, весь тот бред, что я наговорил Трою, сейчас словно испарился утренним туманом, под безжалостными лучами солнца. Зато четко осталось понимание, что я безоглядно, безусловно люблю эту женщину, мою Госпожу. И я найду... так или иначе. Её или тех, кто посмел думать, что её можно тронуть, пока жив Страж. И это моё решение. Далта, того мальчишки, что вырос из слуги из харчевни. Мне не нужен для этого мой титул и все возможности, что он дает. Это сугубо моё дело. Править есть кому, Эшли взрослая. А просто Далтом я пройду даже туда, куда Великому Координатору дороги нет.

– Ты уверен? – вопрос Троя меня только подстегивает.

– Да, Трой, я уверен. Теперь я уверен. Ужас от этого сообщения, он как ржавую железку в горн кинуть. Если что стоящее было, металл себя проявит.

– Красиво говоришь, еще скажи – долг зовет!

Трой явно меня провоцирует, вон как глаза блестят, только зачем?

– Не долг, любовь, – я отвечаю спокойно, как о само собой разумеющемся, как вопрос – ответ типа "трава – зеленая, а небо – голубое".

– Так что-то больно долго для любви. Время разве не закончилось? Ваше, человеческое?

Вот же неугомонный, но я внутренне уже принял решение. Ужас сообщения действительно убрал то, что за прошедшее время словно присыпало пылью воспоминаний и пережитого, а теперь все снова ясно и понятно, мне. Но Трой задал вопрос и ждет, что ж я отвечу "полным ответом", как на уроке:

– А я не человек, забыл? Видишь ли, есть любовь – свеча, яркая, красивая. Мрак жизни вокруг рассеет. Тепло и уют. Но вот только сгорит быстро. Наверное, так у многих, у людей. Это ни хорошо, ни плохо, это просто ими выбранная жизнь. Это всегда достижимо, твоё – на расстоянии вытянутой руки.

Но есть и другое. Это когда любовь – звезда, она есть всегда, даже когда все небо затянуто облаками, ты знаешь, что она есть. Только что бы её увидеть, надо голову поднять от дороги, от ног, от проблем сиюминутных. От нее не бывает тепло и от её огня не зажечь ни очаг, ни костер. Только себя, там, внутри. И гореть этим внутренним огнем и Душу греть от него же. Каждый по себе выбирает. Я выбрал давно. Да что-то засомневался, не в ней, в себе. А этого было нельзя делать. Вот и наказали.

Я вижу, как мой ответ успокаивает Троя, да я и сам вновь стал самим собой. И самое странное, это то что внутренняя, раздирающая меня на части столько лет боль, а потом боль "отхода заморозки" исчезли, совсем, словно их и не было.

А его новый вопрос звучит уже спокойно и миролюбиво:

– Ты меня с собой возьмешь?

– Прости, друг, но нет. Это только мое дело, Стража, суть Далта. Ты тут за меня побудь, ладно? Госпожа тебе доверяла, если меня за тобой послала.

Трой серьезно посмотрел мне в глаза:

– Дракон на троне? Это не так глупо, как может показаться на первый взгляд. Хорошо, Далт, я подержу твое место, чтобы никто не занял. Сам то я связан клятвой с тобой, Великий.

Я не стал задерживаться и просто вышел. Уже за спиной слыша ехидный голос Троя обращенный к Тэору.

– Как думаешь? Сработаемся?

Великие Боги! Берегите Эльфийское Королевство!

Я перенесся сразу в свой Дом у Маяка, прошел по ступеням в кабинет, подошел к окну, привычно глянул на окна Госпожи. Свет лившийся из окна, лег под странным углом, и я первый раз заметил, что ковер вытоптан дорожкой, значит я часто так ходил, от двери до окна, или от стола до окна. Чтобы увидеть её окна.

Сколько же лет прошло. И я, и она старательно вели отсчет от того времени, когда я появился во дворце. Но ведь было и другое, мое время до этого. Сколько раз я одергивал себя, запрещая вспоминать свои истоки, то что я – Далт, Страж Госпожи и многие годы Великий Координатор Миров, на самом деле брошенный на произвол судьбы маленький и никому ненужный ребенок. Выживший только потому, что был ловок, подавая еду в харчевне и смазлив, что помогало продавать себя.

То, что я собирался сделать, чтобы найти Госпожу, могло перечеркнуть и её усилия по моему воспитанию и мои, чтобы ей соответствовать, сразу, и одной чертой. Пусть они тут все крутые маги, но в природе нет ничего неизменного, всегда есть лазейка. Если закрыты Переходы, пройти все равно можно, если знать, как. Я – знал.

Когда то, будучи значительно моложе, я бросил в пылу полемики Виру, мол, "решения есть всегда, но их зачастую игнорируют, потому что для многих решений надо пройти по себе, а этого избегают."

Хорошо быть молодым и обученным на чужих примерах. Учился я всегда хорошо. Но вот пришло время воспользоваться изученным. А у меня от одной только мысли об этом леденеют пальцы рук и ног и начинает тошнить, как тогда, когда в харчевне раздавался звонок, предупреждая о прибытии гостя, и надо выходить из комнаты, и понимаешь, что могут выбрать во временные слуги тебя, опять.

Харчевня, кабак, таверна, гостиница, как я только не называл то место, скрывая его тайну. Переход. По которому ходили не благородные и чистенькие, а такие как Леди Гледис и Крисп. Такие, как я. Потому что я такой же, как они. А не как Госпожа.

Что бы найти подступы к миру, в котором держат госпожу, мне предстоит вернутся к своим истокам. Предстоит встретится лицом к лицу со всем тем, что раньше приходило только в кошмарах, сначала постоянно, потом, благодаря ей, все реже и реже. Зачем я иду на это? Ну, во – первых, если убрать красивый звон, я все же наемник, поклявшийся в преданности. А раз я еще жив, надо отрабатывать содержание. А во– вторых, я хочу понять, что такое любовь для такого, как я. Почему оттолкнув Госпожу здесь, в безопасности Дворца, я иду за ней неизвестно куда, чтобы просто быть рядом.

Выйдя из своего Дома, я медленно брел к морю. Да, случайное не случайно. Запах моря в её духах вызвал во мне дикую злость. Я ненавидел. Конечно не запах соленой воды, это было бы глупо. А свои воспоминания, что шли на фоне этого. "Духи – это аромат воспоминаний." Она так говорила. Я был полностью согласен.

Тогда, в Школе Криспа я понял, что она близко именно по аромату её духов. Свежих, как порыв ветра, горьковатых, как жизнь моей Королевы, и упоительных, благодаря ноткам жасмина и ландыша, они так пахнут сразу после дождя. Да, но не аромат роз, нагретых солнцем, не теплой гальки и соленой воды, неги и обещаний... Нет, пожалуйста, только не от моей Госпожи. Иначе я снова стану мальчишкой из харчевни, чье имя никому не интересно. Я потеряю себя. Я – Далт. Пока еще это так.

Я подхожу к берегу и медленно начинаю входить в воду, шаря глазами по блестящей глади. Нет, я не утоплюсь. Заманчиво, конечно. Но при том, как я плаваю это будет просто трата времени. Повеситься куда надежнее. Я ищу изменения цвета воды, а найдя, ныряю. Вот так просто, если хорошо знаешь, где надо вынырнуть. Я знал отлично.

Я вынырнул именно там, где собирался. Здесь, в этом Мире, в море часто встречались утесы, своего рода природная защита от морских набегов, от пиратов. Были у нас здесь и такие, тут вообще, много чего было.

Чуть приподнявшись над водой, я взглянул на местное Солнце, звавшееся в этом Мире, мире моего рождения Эйя, и сделав мысленную поправку, медленно подплыл к одному. Нырнул и пройдя подводным тоннелем вышел уже на поверхность. Густые ветки местного паразита, подводных водорослей, которым для размножения нужен воздух и солнце, плотно оплетали этот утес и выход из пещеры, в которой я сейчас находился. Это странное растение было ядовито для всех, кроме меня. Из сушняка можно было сложить костер, а дым не только не травил, он лечил. И это то же был мой жизненный опыт. Однажды я так "заработался", что меня сочли мертвым и выбросили в море. Со слугами харчевни предпочитали не церемониться. Судя по всему, в воде я пришел в себя и меня просто прибило к этому утесу, а отлив показал вход. Тогда я, как загнанное животное, и нашел эту пещерку.

Но за те несколько дней я не просто не умер, а почти полностью излечился. А ведь поломали меня тогда крепко... В общем, как бы то ни было, этот утес стал моим убежищем, тем более, что кроме меня выжить среди этих растений никто не смог, хотя явно пытался, ведь я нашел там тогда все для разжигания костра, иначе ночью просто умер бы от холода. Я даже мальчишкой это умел – сконцентрироваться на выживании, и не думать о мелочах, как то, куда делся временный постоялец.

А потом я вернулся в харчевню, другого пристанища на земле, на тот момент, у меня просто не было. А жить, как зверь и ловить рыбу зубами? Это был перебор, даже для такого, как я. А я хотел жить, раз удалось выжить, вопреки всему. Упрямство в достижении поставленной цели, это одна из моих отличительных черт. Вот только нравилась она только моей Госпоже, а до встречи с ней, мне тогдашнему, было так далеко. Надеюсь, сейчас повезет больше.

Конечно сейчас, для меня нынешнего, места в пещерке было маловато. Но я же не жить тут собирался, а просто оглядеться, чтобы не сразу в привычную среду окунуться. Да и отлив мне был нужен. Вещи я просушу, а по мелководью дойду, закатав штаны. Что бы в гостинице предстать " в полном блеске", а не мокрым, дрожащим путешественником. Открыто там круглосуточно.

Собираясь, я взял и деньги и столь нелюбимые мной побрякушки, зная, что монеты могут и не пройти, они в разных Мирах свои. А вот определенные камни, это всегда капитал. Так что сейчас мои пальцы сверкали, не хуже новогоднего убранства на елке. Хотя, чего я капризничаю? Оружие лишним не бывает, а кастет получился знатный.

И вот я вновь иду по утоптанной, неширокой, так хорошо мне знакомой, дороге. Которая раньше приходила ко мне только в кошмарных снах о внезапном возвращении. А может сны, это подготовка к будущему? Ставшему для меня реальностью. Наступившему будущему, что зовется сегодня?

Иду медленной, благородной поступью, высокомерно оглядывая открывающиеся виды и по-прежнему убогих дворов, небольших огородиков, сушащихся сетей. Со стороны, этакий вельможа любуется экзотикой. Но на деле я знаю, что за поворотом откроется прямая тропа к гостинице. И невольно замедляю шаги. Но если еще медленнее, это уже просто остановиться. И я заставляю себя идти нормально, и вот, я уже у дверей.

Со стороны это просто более зажиточный дом, чуть чище, чуть лучше. Но войдя я, теперь уже опытный, немало повидавший путешественник, вижу то, что не мог понять маленький, местный мальчик. Строили это здание явно, Первопроходцы, возможно из Звездной Гвардии. Внутри это не просто здание, это каменный монолит. С широкими коридорами и множеством комнат. Это место маленький сторожевой бастион, знак того, что еще немного отвоёвано у Великого Космоса. Место где тоже будут жить люди.

Другой вопрос, как... Те, кто обосновались потом, окружили монолит пристройками, и он просто скрылся за ними. А Первопроходцы пошли дальше, неся в глубины Космоса жизнь...

Пусто, почти стерильно чисто и прохладно. Стойка портье. А уже за его спиной несколько дверей. Они разные, и по цвету, и по фактуре. Потому что за ними помещения, то же разные, под гостей.

Память услужливо подбрасывает: Синяя – люди, зачастую измененные, но люди. Больно, но далеко не всегда, так мелочи, еду подать, поболтать. Красная, люди только внешне, теперь бы я сказал – гуманоиды, это уже страшно и больно, всегда. Но от последней двери, от одного взгляда на нее, пробирает дрожь. Она обычная, серая. Но там, за ней... Там не просто гуманоиды, там – Другие. Которым тоже нужен ужин, и отдых, и поразвлечься.

Нынешний я, Координатор Миров, понимаю, нет абсолютного зла, как нет и добра. Каким быть именно тебе, все же решаешь сам, исходя из жизненных обстоятельств и собственных предпочтений. Твоя жизнь тебе и губить, так сказать. Единственное, что стоит учитывать в своей жизни, это то что тебя окружают разные, пусть внешне они и напоминают людей, но быть и казаться это абсолютно не одно и то же. В общем, думать надо, постоянно. А не вестись на внешность, ибо она, как известно, обманчива.

Подойдя к стойке, шлёпаю рукой по звонку. Раньше никто не вышел, хотя я помню, что стоит переступить порог, о новом госте знают сразу все. Из угловой двери (она для обслуги), быстро выходит немолодой, но крепкий человек с приятным лицом и настороженными, колючими глазами. А я тихонько выдыхаю. Это другой. Хозяин сменился. Увидь я того, не знаю, как бы повел себя. Медленно разжимаю кулак, что дрожит от напряжения в кармане, расцепляю зубы и вполне миролюбиво требую комнату, ужин и... сами понимаете. Хозяин раздувает ноздри, но я щелчком отправляю несколько монет, и видя во сколько я оценил будущие услуги, он и сам готов на всё. Нет, приятель, ты не в моем вкусе.

Он рявкает и из боковых дверей выходят "слуги на время". Я пробегаю глазами, сейчас мне не до морали и высоких поступков. На кону не моя жизнь. Взгляд безошибочно выхватывает искомое – мальчишка, избит сильно, и совсем недавно, но старается не показать и виду, стоит ровнехонько, чтобы ненужным движением себя не выдать. Лицо чистое. Синяк у губ старательно замазан. Встречаюсь глазами – ага, дерзость, загнанность, и покорность обстоятельствам, но явно временная. Знакомо. То, что надо.

Оказавшись в комнате, ожидаю, пока подадут ужин, а потом поворачиваюсь к мальчику и киваю на накрытый стол:

– Голоден? Ешь.

– Благодарю, господин. Я сыт. Позвольте вам служить, – от знакомых. "ритуальных " слов меня начинает подташнивать, и только последний вопрос изумляет, – Подать плеть или хлыст?

– О, как! И с чего такое рвение?

– Вы видели, что я.., что мне... В общем, если вы выбрали меня, значит хотите бить, вот я и спросил, что подать. Или вы хотите, чтобы я провел вас вглубь гостиницы? – мальчишка недобро прищуривается, – Я, пожалуй, соглашусь, но за отдельную плату.

Я делаю шаг к нему и понизив голос перехожу на местный язык, вернее на тот диалект, которым общались в гостинице.

– Бить я тебя не намерен, – я поднимаю руку, останавливаю возражения, – деньги получишь и без"работы", обещаю. А провести меня действительно нужно, вот только я пока сам не знаю, как описать это место.

Услышав первые фразы, мальчик отшатывается и меняется в лице. А потом вскидывает на меня широко открытые, неверящие глаза и тихо, одними губами спрашивает: " Вы Далт, господин?"

Я удивленно киваю. А лицо мальчика освещает такая радостная улыбка, что я изумляюсь еще больше.

– Значит вы правда существуете? Вы вырвались отсюда и стали свободным среди звезд? – он смотрит на меня с восторгом.

– Эээ... не совсем, свободной среди звезд может быть только душа, а я еще жив, как видишь, – от растерянности перед его радостью, я отвечаю многословно.

– Я тоже хочу вырваться отсюда, и стать правда пока не знаю кем, – доверяет он мне свою тайну, восторженно смотря на меня.

Спрятав свое изумление и скептицизм поглубже, я прошу:

– Шаг – за шагом. Деньги на это?

– Нет, на это потом накоплю. Сейчас мне надо расплатиться с Дори, она отдала свои, что бы меня сюда взяли.

Мда, тут еще и конкуренция? Что-то этого я не помнил.

– Ладно, деньги это самое простое. Мне как-то нужно попасть в место, где я никогда не был, – я гну своё.

– И каким же это образом? – в тон мне говорит парнишка.

Вопрос задан хоть и дерзко, но не грубо. Это не хамство почуявшего наживу слуги, эта дерзость – от юности. Когда веришь, что еще все возможно, все в твоих силах. Эх, Госпожу бы сюда, тут Видящая нужна, а не я.

– Там дорогой мне человек, – пытаюсь объяснить, как умею.

– Твоя женщина? – он понимающе кивает.

Я растеряно моргаю, можно ли Госпожу назвать моей женщиной? Фигурально конечно можно. Но не стоит, это мелко, смысл теряется.

– Она не просто женщина, она Королева, и моя Госпожа, – я сжимаю ладонь правой руки в кулак и прижимаю его чуть ниже своей шеи, это ритуальный жест Стража "не жить, не дышать без неё не могу" – почему-то мне важно, чтобы местный служка это понял.

Мальчик кивает и нараспев произносит что-то, видя мое удивление тут же переводит:

– Бабу потеряешь, другую найдешь. Сердце потеряешь – жить не зачем.

Я ошалело смотрю на него, а ведь правда, это же поговорка местных, мне ли не знать. И этот язык мне то же знаком. Я просто забыл, как старался забыть все, что связано с этим местом. А ведь на местном диалекте слова "сердце" и "любовь" это одно слово. Я растеряно провожу рукой по волосам, по давно въевшийся привычке. И неожиданно вздрагиваю. Я и забыл, что уходя на поиски Госпожи, зная что пойду через воду, я обрезал волосы, которые стали доходить мне до лопаток. Мешают, а сушить вообще дело безнадежное. Сейчас вдруг пришло в голову, как она посмотрит на это. Ведь я носил длинные волосы ей в угоду.

– Тебя как зовут? – спрашиваю я не впопад.

– Я – Керк, господин, – парнишка склоняет голову, но мне сейчас не до этикета.

– Она моя Госпожа, и она в опасности. Я – Страж, – снова говорю я.

Керк как-то особенно пристально смотрит на меня, но молчит.

Я чертыхаюсь рогатым Криспом, сбрасываю куртку и, засучив рукав рубашки, на миг замираю, а потом показываю мальчику проступившую татуировку Стража.

Керк всматривается и кивает:

– Есть тут такое место, у нас так побратимов ищут, только кровь нужна, -серьезно говорит он.

– Побратимов? Странно, когда я тут жил, таких высоких отношений не помню, – я действительно удивлен.

– Так вас, господин, почти ребенком отсюда увезли. А живут здесь всю жизнь. Да и человеком вы никогда не были, а нас боятся.

–Нас? – непонимающе повторяю я слова мальчика.

Керк поворачивает ко мне голову и его темно-карие глаза неожиданно светлеют, а потом, как от порыва ветра над костром, в них взрываются золотые искры.

– Я из твоего Рода, только ветвь другая. Видишь, цвет глаз другой, – тихонько признается он.

– Вижу, но что это значит, нас много? Здесь? – я растерян.

– Да нет, – парень хмыкает и позволяет себе улыбку, – иногда рождаются. Исчезают быстро. Тут школа выживания хорошая, сразу ясно кто есть – кто.

– Естественный отбор, – признаю я, кивая, – значит все не случайно.

– Я книгу нашел, – говорит Керк, – дневник чей то, там написано – Страж станет Стражем только тогда, или скорее, если встретит Своего Господина или Госпожу, и он или она его узнает, признает. Иначе все не получится. Как-то так. И там же написано, как искать. И татушка нарисована, такая, как у вас.

Я молча выложил на стол кошелек, снял все перстни и тоже положил на стол, горкой, придвинул к Керку.

– Это тебе.

– Слишком много, оно того не стоит, – Керк раскрыл кошелек, кивнул местным монеткам. Взял пару колец и отодвинул другие ко мне, – этого довольно. Лишнего не возьму, – с избитого лица ребенка на меня глянули серьезные, совсем не детские глаза.

– Хорошо, – я надел оставшиеся кольца, признавая право мальчика на решение и уважая его. И добавляю, посмотрев на накрытый стол, – Ты бы поел, что добру пропадать.

– Благодарю, господин, – он краснеет и все же решается на вопрос, – А Вы?

– Я – нет, посплю лучше, – я здорово устал, а постели тут всегда чистые, сам стелил, помню.

– Хорошо, я разбужу Вас, мы пойдем ночью, так убедительней будет, – Керк смотрит на меня, – Я надоел, захотелось чего покруче. А это внизу. Там и другой коридор.

Я кивнул, парнишке виднее. Лег и уже засыпая, сквозь ресницы видел, как Керк, встав на табурет, запирает двери, нарочито гремя засовами. Открыть их изнутри, как и закрыть мог только Гость, высокий и сильный, готовясь развлечься с маленьким и никому не нужным. Керк слез. Поел. А потом подошел к двери и лег под ней. Предварительно одарив меня, "спящего", усмешкой. Я вздохнул и повернулся на другой бок, спиной к парню.

Почувствовав шевеление, я проснулся и услышал негромкий голос Керка.

– Господин, может поешь перед дорогой? Тут много чего осталось, – для меня его переход на "ты", означает только то, что время пришло.

– Нет, перед боем не люблю. А не будет его, так и там накормят, – рассеяно отзываюсь.

– Хорошо. Тогда так, начинай орать, распахни дверь и ударь меня, сильно. Понимаешь? Я должен тебя от страха туда, вниз провести. Что бы хозяин поверил.

– Как скажешь, – я глянул на стол – кошелька и колец словно никогда и не было.

Я распахнул двери и вышвырнул Керка затрещиной, ругаясь так, что даже удивился себе, вернее своей памяти. Керк убегал, не слишком ретиво, я догонял и бил, сдерживая руку у самого его тела или лица. Так мы прогарцевали по коридору и углубились куда-то вниз, по странным, неудобным переходам.

Керк вел меня все дальше. Уже совсем не слышны были ни крики, ни музыка, не пахло едой и всяким разным, травой и лекарствами. Наконец мы остановились у дверей. Керк приложил чумазую ладонь к какому-то выступу, и она открылась. Внутри была колонна из чего-то похожего на туман. Но явно живого.

–Подойдете к ней совсем близко, мысленно представите свою Королеву, и кровью из татушки помажете, вас словно засосет туда. Вот и все – подрагивающим голосом говорит мне мальчишка.

– Спасибо тебе, парень, – искренне отвечаю я, – Как ты дальше?

– Я? Хорошо. Вы били здорово, они все поверили. Спасибо, что не по-настоящему – Керк усмехнулся, – Теперь я должен вернуться. Дори долг отдам. Может еще и свидимся.

– Удачи тебе! – Я протянул ему руку.

Мальчишка растерялся, но быстро пришел в себя, обтер ладонь о штаны и степенно пожал протянутую ему руку.

– И вам, господин!

Я подождал, пока за мальчиком закроется дверь и шагнул в сторону. Там лежала растрепанная небольшая книжка. Я поднял её, бережно проведя рукой по обложке и пристроил во внутренний карман куртки. Я любил книги, этому меня то же госпожа научила, как, впрочем, и читать.

Почему-то только здесь и сейчас я понял, какой же "дикий" подарочек в моем лице ей тогда привезли. И в который уже раз обругал себя за то, что позволил песку времени встать между нами. Мне ли не знать, что люди не меняются, но это же не только в отрицательном смысле, "был гадом, им и остался". Не меняется Суть Души. Если... Нет! Даже думать так нельзя. Когда я найду Госпожу, не отойду ни на шаг. Никто и никогда больше даже думать не посмеет ей вред причинить. Только бы найти, только бы жива.

Потом вспомнив условие, озвученное Керком, нахмурился своей несобранности. Все же то, что я вновь оказался в этой гостинице, этот виток судьбы, прошелся по мне сильнее, чем я хотел признать, пусть и в разговоре с самим собой. Я снял куртку и принялся закатывать рукав рубашки. Кольнув ножом проступившую на коже татуировку, невольно поморщился, боль словно прошила меня, даже испарина на лбу проступила. Странно, обычно я более вынослив. Ладно, не важно.

Я спешил к Госпоже, а в кармане у меня был дневник одной из Королев её Рода. Их личные печати с танцующим на лужайке единорогом, спутать было просто невозможно. Личная печать моей Госпожи – единорог на поле белых роз. Этот плясал на аметистовых фиалках.

От мысли, что сейчас я её увижу привычно замерло сердце. Я здорово соскучился по Госпоже, по себе, каким я был только рядом с ней. По нам вместе.

А еще я испытывал какую-то радостную злость. Да, я дико боялся встречи со своим прошлым, а оказалось, напрасно. Пусть я и был непонятного происхождения, но я не был ничтожеством, случайно купленным в подарок. А вот кем же я был на самом деле, мне еще только предстояло узнать. Я усмехнулся своим мыслям и шагнул в туманную колонну, загудевшую при моем приближении, как поскуливавшая от голода собака, которой неожиданно принесли еду.

«Не бойтесь кого-нибудь потерять. Люди, предназначенные судьбой, не теряются. Те, которые теряются, предназначены для опыта.»

Ошо.

Я собиралась перенестись к Лису, посмотреть, как мой домик и что выросло за время, когда я была так далеко. Но открыв глаза я изумленно огляделась. Это было совсем незнакомое место. И дело было не во времени, природа была совсем другая.

Сосны уходили корабельными мачтами в самое небо. Между ними были разбросаны гладкие камни, странных форм. Наверное, если посмотреть на них с высоты птичьего полета, в их положении будет смысл, а пока я просто спотыкалась, пробираясь между ними, я шла на звук воды. После перехода всегда хотелось пить. Речка оказалась под стать окружавшему меня, судя по ледяной воде, от которой заломило зубы, неслась она явно с гор. Не особенно и широкая, но, если попробую перейти, здорово побьюсь о камни.

– Подожди! Это граница. За ней опасно.

В голову словно вломился чей-то голос, от неожиданности и боли меня качнуло и я опираясь на вовремя подвернувшийся валун, села.

– Хорошо, подожду. А кого?

Молчание мне было ответом, а потом я услышала треск, грохот и на меня выбежал медведь. Я как сидела, так и осталась сидеть. Теперь, правда, не от усталости. Он поднялся на задние лапы и взревел. А потом на моих глазах контуры зверя поплыли и ко мне шагнул уже человек, в одежде коричневых тонов, то ли лесник, то ли охотник.

– Здравствуй, Госпожа! Ты быстра, еле успел!

– Хани? Хани!!!

Я вскочила и бросилась ему на шею. Хани я всегда доверяла. Не знаю почему, просто чувствовала, он не подведет.

Он осторожно обнял меня, слегка покачал из стороны в сторону и тихо сказал:

– Я рад тебе, Госпожа, и объявляю своей гостьей!

В ответ на это негромкое заявление со всех сторон раздался такой рев, что я невольно плотнее прижалась к нему. Хани только усмехнулся и доверительно сказал:

– Все услышали, теперь ты в полной безопасности. Даже если от нас устанешь, и сама погулять пойдешь.

– Да где же тут гулять? Полоса препятствий какая-то,– я с сомнением оглядела предложенное мне для прогулок место.

– Так это она и есть! Я поэтому и спешил, переход поправки внес, я боялся вообще в речку угодишь! – Хани только головой покачал на мою недогадливость.

– Вообще то я к Лису собиралась, в домик – озвучила я свое недоумение о месте, где оказалась.

– К рыжему сейчас никак нельзя, проблемы там, но время терпит, я потом тебе все расскажу.

– Хани, ты знаешь про Зака? – чувствуя, что он что-то недоговаривает, я стремилась внести ясность.

– Знаю, соболезную тебе, он для тебя другом был. Тяжело терять, знаю, – Хани покивал головой, но глаза отвел.

– А тебе? – меня кольнула тревога, за обычным ровным дружелюбием оборотня, я сейчас чувствовала явное напряжение.