Текст книги "Далт. Книга 3 - Леди Феникс (СИ)"

Автор книги: Алекс Хоуп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

– Подожди, Габи! То, что ты описываешь, очень похоже на вампиров. Пусть ваша пища и эмоции, а не кровь. – удивленно говорю я.

– Похоже, но мы все же Другие. Вампир не может перестать им быть, если уже стал. А вот у нас произошел сбой. Вначале Тэо прекрасно подошел на роль ученика, и я действительно была полностью уверена, что по прошествии времени он займет достойное место в нашем сообществе. Но когда я открылась ему, он отверг это! Он, полукровка, отказался стать целым. Отказался стать Морфом! Видите ли, он признал тебя матерью, и это его клятва. И что-то там еще. В общем, чушь полная. Но насильно телом мы овладеть не можем. Это должно идти от разума, от желания быть вместе, быть частью семьи. А он предпочел быть один, на случай, если понадобиться тебе. Ты...

– Хорошо, мы не торопились. Ты умерла, и он привел Эшли в свой Мир. – Образ Габи стал размываться, словно накрывший ее туман пытался скрыть ее возмущенные воспоминаниями прошлого эмоции – Темные эльфы признали её сестрой своего Короля. Для нас это было еще лучше. Она бы стала частью нас, а мы через неё, через Хранительницу Переходов могли бы выйти в Миры. Нам требовалась малость. Просто блокировать видимые способности девочки. Это не сложно. Затем мы, через Тэо должны были уверить её в том, что она может стать частью целого и робкий подросток просто был обязан обрадоваться этому и кинуться к нам, Морфам! Но она пошла в тебя со своей независимостью. В Стражи, видите ли её понесло! А у них другая психология, нам не подмять. Потом вообще ты воскресла! А это за Гранью понимания и целесообразности. Теперь, если я и хочу, чтобы наши планы все же свершились, больше на ожидание времени нет. Зато я четко знаю, что стоит убить тебя и все получится!

– Эффект бабочки, – кивнула я, – встань в очередь за Виром.

– Не злись! – попросила Габи, – Агрессия и злость сдерживают меня, не дают расширяться. Мне нужна любовь. У тебя её много, когда ты думаешь о Далте. Ты способна на все. Отпусти себя, уйди. Твоё время истекло. Отдай мне свое тело, и я выйду в Миры, как Хранительница, как будто я – это ты. И пока окружающие поймут, что произошла подмена, Мир морфов расширится до небывалых границ. Отдай!!!

– Ты не сможешь быть мной, Габи. Даже будучи в моем теле. Окружающие сразу почувствуют подмену.

– И с чего такая уверенность? – Габи искренне не понимает.

– Я пока плохо понимаю твой Мир, но насколько могу судить, ты можешь быть и мужским и женским началом по своему желанию. Но в моем мире подобное расширение сознания даст обратный эффект. Ты практически бессмертна. А у нас срок жизни краток, и за эту краткую жизнь мы должны не просто научиться стать тем, кем родились, но и испытать большое количество эмоций, присущих тому полу, в котором родились. В своем Мире ты могущественное нечто, в реалии моего мира ты – никто. Мой Род Хранительниц Миров и Переходов с незапамятных времен был уравновешен Великими Координаторами Миров, сильнейшими, лучшими воинами, мужчинами. В моем Мире у мужского и женского начал нет нужды в поглощении друг друга для доказательства собственного могущества и значимости. Мы делаем общее дело, но каждый по-своему, согласно тому полу, в котором пришли на свет. Именно в этом смысл нашего существования, держать весы Мироздания ровно, без перекосов чаш в любую сторону. Мы не взаимозаменяемы. Мы незаменимы, именно такие, какие есть.

Снова всполохи вокруг головы Габриэллы, ярко желтые и огненно-оранжевые, ярость и злость. А потом, словно её месть, меня захлестывает тоска. Тоски и боль по несбыточному, по несостоявшемуся затягивает, поглощает меня целиком. В чем смысл моей борьбы? Даже если я взорвусь на тысячу кусочков. Миров все равно больше, мне не спасти все. Ничего не бывает вечно, что-то приходит на смену, всегда приходит. Может быть просто пора? Чем мир морфов так уж плох? Он просто другой. Так и наши миры ему чужды. Тогда вообще в чем смысл? Меня словно скручивает в жгут, ломает, практически уничтожает собственная никчемность.

И вдруг, словно из ниоткуда приходит, нет не слово, чувство. Ощущение взгляда, брошенного искоса, но с каким жаром! Ладони, что подана в приглашении к танцу. Ладонь надежная, крепкая, с жесткими мозолями от оружия, так трогательно вздрагивает под невесомой тяжестью моей руки. Кузовок малины, букетик ландышей. Все те мелочи, что позволяют чувствовать себя Дамой сердца столь достойных воинов. Любовь. Смысл только в ней. И именно ради того, чтобы моя дочь и дочери её дочерей испытали это чувство, а не меняли пол от скуки и для размножения морфами, я и отдам жизнь, если так надо. Моё сознание словно очнулось в месте где нет времени и пространства. И первой мыслью Королевы, моей мыслью была: "Далт"!

А потом я почувствовала его, как всполох огня, летящий мне на помощь. Жар его любви и холодок от сознания вины, и лаву гнева на ту, что посмела стать мне угрозой. Я чувствовала и её, стужу ненависти из самых глубин Космоса, и слепую ненависть на тех, кто и здесь встал стеной, защищая свои Миры. Она устремилась ко мне в последней надежде на победу, я выпустила свою магию и рванулась навстречу, и мы схлестнулись в равном противостоянии.

Но Далт успел раньше, огонь любви способен не только согревать, он собрал воедино и жар любви, и пламя ненависти, и направил поток горящей лавы на нечто, чему я не берусь дать название. Визг ярости и боли оглушил меня, а лава погребла под собой ту, что хотела Мирового господства и уничтожения всех других, ради жизни своих.

А потом моя магия, магия природы и жизни, сумела собрать воедино огонь, что вспыхнул во время битвы и сейчас, растекаясь, грозил выжечь уже не просто виноватых, а все, что попадалось по пути. Я обнимала его, убаюкивала и уговаривала. Придавая форму и не давая потерять себя в миллионах искр. На меня глянули горячие черные глаза, а миллионы искр были уже только в них и начинали мерцать не огненными всполохами, а всеми оттенками зеленого. Тогда я поняла, что время войны подошло к концу, мир пришел с изменением цвета искр в глазах моего бога войны. Мы снова не воюем, а бережем Мир и Миры. И все погасло.

«В некоторые вещи нужно поверить, чтобы суметь их увидеть»

Ральф Ходгсон

..." Вот и все. Мир Морфов снова стянулся до предела и направился в глубины Космоса. Может там им повезет больше, тем кто остался. Пусть в собственном Мире разберутся, и в себе самих. Пока им рановато выходить на контакты с другими." – выдав эту тираду я устало присела на травку и оперлась спиной о так удачно подвернувшийся валун, пусть он и холодный. Далеко я бы все равно не ушла, сил после схватки не было совсем. Вокруг затишье, но внутренний «звоночек» предупредил о надвигавшейся сильной головной боли, той что я всегда расплачивалась за свою магию. Сознание бы не потерять. – Вот только как же нам самим теперь отсюда выбраться? – я искренне недоумевала, и заодно пыталась перехитрить боль. Если озаботиться новой проблемой, может она отпустит?

После ухода морфов, этот Мир оказался девственно чист. Ведь сами морфы ничего не привносили, а только использовали наработки других цивилизаций. Пока же этот Мир походил на детскую раскраску из Мира Джерха. Я, когда первый раз такое увидела, была просто потрясена – в Мире почти без магии придумали, как учить создавать свои Миры, как развивать фантазию. Ведь совсем не обязательно трава должна быть зеленой, а небо – голубым. Мир состоит не только из цветов, а из их оттенков, но что бы это увидеть надо впустить в себя его красоту, стать с ним единым. Пока же нас с Далтом окружало небо, вода, деревья, камни, все почти бесцветное, но уже объемное. Словно мы попали в глубокие сумерки. Ничего, скоро приду в себя, привнесу в этот Мир и цвет, и аромат цветов, шум леса, свежесть ветра. Немного только отдохну, ведь сейчас торопиться действительно некуда. Мы сделали все, что было в наших силах. И нам удалось не только победить, но и остаться в живых. Это было потрясающее чувство, быть живой и быть собой. Я поражалась Далту. Совсем недавно он носился, в танце битвы как бог войны, а сейчас, убедившись, что я сижу, и у меня все относительно нормально, спустился к воде.

Наверное, я все же переволновалась, но то что никто во всех Мирах не знает, когда и чем закончится моя встреча с Анной – Габриэллой, Королевой морфов. Почему-то эта мысль странно грела. Хотя удержать её мне было не под силу и стала думать о другом.

Вообще после возвращения из Мира Джерха я изменилась гораздо сильнее, чем даже могла себе это представить, и к сожалению, только сейчас это поняла. Я уже не стесняясь быть "сильной" женщиной я вела переговоры со своими союзниками из разных Миров, и с Главами Школ, что называется "на равных" они приняли новые правила игры, с этаким философским спокойствием. А вот для меня это пресловутое равенство обернулось их полным принятием моего права отдать мою жизнь за их Миры. Нет, они не были трусами, просто коль ведешь себя по – мужски, так что называется, соответствуй во всем. Сэм искренне предложил пойти со мной, и так же спокойно принял отказ. Он вел себя, как союзник, согласно новому поведению Королевы. Подстроились они, а не я.

Когда-то не было ни одного мужчины в моем окружении, который бы не поинтересовался, в упор или иносказательно, почему же я выбрала не его, такого замечательного политика или воина, а часто и одно, и другое вместе, а все же Далта. Мальчика, пусть и прекрасно обученного, но все же с "хромым" прошлым. Что ж, теперь у меня был готов ответ. И отвечала уже не интуиция Видящей, а гордость женщины за своего избранника. И немножко злорадство – куда же без него.

Только Далт, приняв мое новое поведение, в минуту опасности ни о чем меня не спрашивал, он просто пробился ко мне, нашел меня и закрыл собой. От Другой, от Смерти, от Судьбы. От самого злейшего моего врага – меня самой. Ему было абсолютно все равно то, что я стала вести себя и говорить не как Королева, а как союзник – мужчина. Он прекрасно знал, что в нашем с ним союзе мужчиной всегда был и будет только он. И когда был совсем юным мальчиком – пажом, и теперь – Великим Координатором Миров, Далт всегда оставался самим собой, Далтом. И рядом с ним я могла не выбирать, какой быть мне – могущественной Королевой или ранимой женщиной. Я тоже была собой: капризной и сильной, взбалмошной и слабой, любящей и любимой, с Далтом я могла быть любой. Рядом со Стражем – Далтом, мне было позволено всё.

Далт. Подойдя ко мне, он привычно закутал меня в свою куртку, недовольно дернув плечом на мой вопросительный взгляд: "нет, я не замерзну и это не обсуждается". От воды его обрезанные волосы стали виться. Непослушные локоны падали на лоб, делая лицо неожиданно юным.

– Тиран и деспот – все же озвучила я его действия. На более долгую тираду сил не было. Голова болела все сильнее. Выложилась я, все же, почти до предела.

– Чему научила, то и использую, – не остался в долгу Далт, привычно опускаясь передо мной на колено и беря мои руки в свои, чтобы согреть. Я смотрела на него словно со стороны, удивляясь больше себе, чем ему. После битвы, в огне ненависти и любви словно сгорело все лишнее, наносное. Сейчас я совершенно спокойно, как должное, принимала его заботу. А ведь совсем недавно, после моего возвращения из Мира Джерха, я накричала на него за подобное "раболепство". К чести моего Стража, тогда он ни взглядом, ни жестом не выдал своего удивления. Я просто получила подробный ответ: "когда ты сидишь, а мне надо увидеть твои глаза, я должен присесть, но если потом придется вступать в бой, то с корточек проще навернуться, а с колена сразу уходишь на прием". Тогда я с трудом пригладила свое встопорщенное этим объяснением самолюбие. Откровенность моего Стража мне не польстила. Сейчас же я поражалась своему, гм..., неумному поведению.

Далт встал, и направился к леску за сучьями, собираясь развести костер. А я только поудобнее устроилась. Сил помочь ему у меня не было совсем. В бок что-то впилось. Сунув руку в карман его куртки и с удивлением достала небольшую книгу, или скорее дневник. Я помнила о любви Далта к записям (эта привычка появилась у него во время войны, продолжал он их писать и после) и совсем было собралась положить её обратно, как вдруг мой взгляд приковала обложка. На ней был выбит полу-истершийся герб – Единорог, танцующий на поле фиалок. Я неверяще провела по нему рукой и пальцы кольнуло – меня узнали. Узнала и я. Это была потерянная реликвия, чей след затерялся во времени – дневник Пропавшей сестры. Раскрыв его, я торопливо углубилась в чтение. Хоть текст и был написан на понятном мне языке, но им пользовались давно, сейчас даже разговорный совсем другой. В особо важных местах автор переходил на язык моего Дома, что полностью исключало возможность фальшивки. По мере прочтения, я все больше поражалась прихотливой игре Судьбы. Поистине, случайное – не случайно. Перевернув последнюю страницу, я в изнеможении откинула голову на валун. Последнее усилие. Чтение с такой скоростью вызвало головную боль почти до обморока. А глаза от напряжения не просто слезились, слезы лились ручьем. Но пазл сложился. Теперь я видела всю картину целиком и только поражалась фантазии Богов.

– Не замерзла, Госпожа? – Далта было почти не видно из-за охапки сучьев, что он нес.

– Нет, но костер будет весьма кстати, – откликнулась я, заставляя себя вернуться к реальности – и вот еще что. Если Миры вокруг нас закрыты от вторжения Морфов, мы то как выберемся?

– Я могу тебя вывести из этого мира, – Далт сгрузил сучья и ветки, мой вопрос застал его явно врасплох. Он отошел от так и не разведенного костра, присел рядом со мной и явно заставил себя заговорить:

– Могу, – вновь повторил он, – Но тогда мы окажемся в моем. В том, где я родился. Там, где меня... В общем, купили тогда. А я не хочу, чтобы ты там очутилась, увидела все сама, своими глазами. Я просто не могу. Понимаешь, стыд сильнее боли. Про боль я забыл давно. А вот стыд – нет. Рядом с тобой могу и сорваться, – голос Далта упал почти до шепота. Чтобы нам не встречаться глазами он опустил голову. Сейчас, с короткими и вьющимися волосами он удивительно напоминал мне того мальчика, из далекого далека, которое неожиданно оказалось так близко. Такого же колючего, дерзкого и такого же одинокого.

Так, а вот это уже более чем серьезно. И как же не кстати моя разыгравшаяся головная боль. Но дольше молчать уже нельзя, я приказала себе собраться и превозмогая себя заговорила:

– Послушай меня, Далт, я никогда тебе этого не говорила, и, возможно не смогу повторить. Поэтому старайся понять сразу. Ты иногда спрашивал меня, почему я приняла тебя, тем подарком. И даже предлагал возможные ответы "из жалости", "от сочувствия". Я всегда уходила от этого разговора. Теперь время пришло. Слушай.

Хочешь знать, почему я приняла тебя, что увидела в голодном и избитом мальчике? Нет, не твою пресловутую голодность и избитость. Я увидела потрясшее меня достоинство. Изысканную вежливость потомка благородных кровей, в том, как ты представился мне тогда, помнишь? Я – Далт. Ты и теперь так представляешься, только ныне перед твоим именем склоняются Миры.

А тогда тебе просто надо было помочь обрести внешнюю атрибутику, лоск согласно рождению. Внутренне ты и так всегда был цельным, был собой.

Далт потрясенно смотрел на меня, по его губам скользнула неуверенная улыбка:

– Это же ты сделала меня, обучила всему.

Я раздраженно покачала головой:

– Нет же, услышь меня, мой Страж! Помочь человеку обрести себя, это не значит все сделать за него. Это значит чуть поддержать и вовремя отойти. Не захоти ты научиться тогда читать, не приди и не начни драку с пажами, ничего бы не было. Вокруг меня всегда была масса пажей и юных фрейлин, борющихся за место рядом с Королевой. Где они сейчас, кем стали? А ты – Далт!

– Лестно, моя Королева, очень лестно. – Далт по-прежнему был изысканно вежлив, но смотрел недоверчиво, – А может все дело в том, что ты имела дело именно с пажами и фрейлинами? Детьми? Я же не был ребенком, когда попал к тебе. Внешне, может быть. Мелкий, тощий и всегда голодный. Но по меркам того моего мира, я был почти взрослый. Мог себя прокормить, умел считать и обращаться с ножом, не во время еды, как понимаешь. Еще некоторые умения были. Вообще в мире моего рождения взрослели быстро. Встал на свои ноги, не падаешь? Считай, уже не малец. Делать что-то надо, окупать свою кормежку. Детей сирот там всегда было не мало, море забирало людей. Мне моя физиономия реально помогла. Хозяин гостиницы сразу отобрал в слуги, деньги платил, чтобы раньше времени не прибили. В чем же моя необычность? Разве что в живучести. Я ни в коей мере не сомневаюсь в твоих словах, но не может ли быть такого, что ты принимаешь желаемое за действительное, и меня убеждаешь в том же?

Мне становилось все труднее говорить, я словно физически чувствовала, как Далт закрывается изнутри, ставит стену между мной, Королевой, какой я была в его глазах, и собой. Я поняла, что если не пробьюсь сейчас, то не пробьюсь уже никогда:

– Далт, помнишь дневник, что был у тебя в кармане? На обложке герб – Единорог на фиалках. Откуда он?

Далт растеряно глянул, будто пытаясь понять, о чем это я, а потом кивнул:

– А, та книжка! Я её в своем мире нашел, в комнате, где был Переход. За герб и взял, подумал, тебе интересно будет.

– Тут ты прав. Интересно было, но не только. Мне сложно об этом говорить, эта тайна и моя, и всех тех, кто был до меня. Но ты часть её, и поэтому имеешь право знать.

Я вновь замолчала. Я действительно не хотела говорить, вскрывать многовековые тайны Хранительниц Миров и Переходов, но на кону стояло не раненое самолюбие Далта, а его самоуважение, принятие себя, и я сдалась:

– Однажды у Королевы, Хранительницы Миров родилась не одна, а две девочки, близняшки. Это было ново, никто не знал, как следует поступить. А пока думали, девочки просто росли. Их было двое, они были дружны и всегда вместе. Им не было нужды искать друзей или поддержку. Они были друг у друга. А подрастая, учась, девочки решили, что если одна родит девочку, а другая мальчика, а потом дети поженятся, то будущая Хранительница переходов навсегда станет свободной. Почему они пришли к такому решению, что было в тот момент в головах у подростков, тут уж спросить, что называется, некого. Потом та, что должна была привести в мир девочку, её и привела. А вот вторая сестра исчезла. И никто о ней не вспоминал, пока ты не нашел дневник, – я перевела дыхание.

Мой Страж, только что спасший меня, а заодно и Миры торопливо отвел глаза от моего пристального взгляда, но по напрягшимся плечам, по тому, как похолодели его руки, вновь старающиеся согреть мои, я поняла, что он весь превратился в слух и потому продолжила:

– Далтия, так её звали. Она была не просто сестрой – близняшкой Стэллы. Имена Хранительниц так или иначе означают звезду, а вот её же имя означало – Стражница. Ей удалось невозможное, она смогла осуществить то, что до неё никто не мог и представить. Далтия могла приводить в жизнь сыновей. И эту свою возможность она передала и дочерям. Но наш Мир, и близкие к нам миры, были для них закрыты.

Кто являлся отцом? Кто-то безусловно достойный. Далтия, в отличии от сестры, легко могла убивать неугодных, об этом тоже написано в дневнике. Так что, насилие было исключено. Крисп в свое время говорил мне, что у тебя потрясающие способности и талант воина. Вот и думай! Первопроходцы в космосе, самые сильные и умелые сыны своих миров, и потомки Королев, Хранительниц Миров. Вот кто твои предки, вот чью кровь ты несешь в своих жилах, Великий Координатор Миров, Далт!

Знай, что твоя мать, Далт, эта одна из потомков Далтии, и какого-то пусть и неизвестного, но очень сильного воина. Ты сам говорил, слабакам в твоем мире места нет. Ты еще стесняешься Мира, в котором родился? Или покажешь мне его? В нем же могила и моей родственницы. Не знаю, как это принято у вас. Но я просто обязана принести ей цветы.

– У нас нет кладбища, в вашем понимании, – рассеянно отозвался Далт, – мы отдаем умерших морю. И все же это невероятно, – он явно думал о другом. – Госпожа, ты уверена?

– Это ты у Видящей спрашиваешь? Спасибо за доверие, так сказать, – я вновь обессиленно оперлась затылком о камень.

– Прости! Я не то хотел сказать, – Далт наконец вскинул голову и встретил мой взгляд, – просто я, если честно, поверить не могу.

– Ты любишь меня? – я понимала, что для подобного вопроса время не подходящее, но яд слов Габи отравил не разум Королевы, а сердце Эстер.

– Конечно, – от моего вопроса Далт явно растерялся.

– Как мать? А Королева, Госпожа, это так, побочный эффект? – я не могла не задать этот вопрос, пусть это и мелочно, но слова Габи неожиданно встали во весь рост и терзали меня страхом ответа.

– Чего?! – голос Далта погрубел, а глаза стали черными и злыми, – моя Госпожа, при всем уважении, но может вам отдохнуть?

– Не хами, а отвечай! Ты когда-нибудь любил меня, как мать, видел её во мне? – мой голос дрогнул, и уже я в ожидании ответа опустила глаза.

– Нет! Вот такой я испорченный ребенок. Как только тебя увидел, тогда, пацаном, влюбился. В женщину я влюбился. И рос, и учился и вообще все для тебя, моей Госпожи! – Далт, раздосадованный моей настойчивостью, отвернулся.

Не смотря на усиливающуюся головную боль мне неожиданно стало очень легко, и я негромко рассмеялась:

– Значит, у Далтии все получилось, пусть и не сразу, а спустя века. Помнишь, что ты сказал тогда, когда пришел, когда потом дрался с пажами?

– Помню, – буркнул Далт, – хочу быть с тобой, через меня не пройдут!

– Так ведь действительно не прошли, ни тогда, ни сейчас! – я только и могла, что улыбаться, глядя как до Далта доходит наглядное подтверждение моих слов. А потом он резко повернулся ко мне, и уже сияя зелеными искрами своих необыкновенных глаз спросил:

– Значит я действительно Страж по крови? Твой Страж?

Я всматривалась в эти сияющие глаза, а память услужливо подбрасывала картинки: вот Далт, совсем мальчик, удивленно смотрит на меня, я ругаю его не за коня, а за то, что он мог повредить себе. Он смотрит испытующе, недоверчиво, а губы уже дрожат робкой улыбкой, он начинает верить в то, что нужен. Вот бал в Школе Криспа и наш Новый год. А вот он всеми правдами и неправдами пробился в Королевство Юлия и несет меня через сад, просто что бы я знала, он рядом. Ужас войны и его всегдашняя готовность помочь, даже в написании моих дневников для будущей дочери. Что бы со мной не происходило, Далт был рядом, и я знала, что все достижимо. Я верила ему, в него, а значит и в нас. И он не подвел меня, не изменил своей клятве, пусть и данной в детстве. Для него, для таких, как он клятва дается раз в жизни, и внешний возраст для неё не важен, клятву дает Душа. Что ж пора и мне признать:

– Ты мой, – согласно говорю я, – но не просто Страж. Ты мой Мир, ты моя любовь, ты моё всё...

Глаза Далта начинают полыхать, как костер на ветру, из них льется такой поток любви, восхищения, счастья, что мне кажется, он осязаем. И я сама тянусь к нему сначала руками, а потом и губами. Меня подхватывают надежные, такие родные руки. Своими губами я чувствую влагу на его губах, даже сейчас Далт успел облизнуть свои, запекшиеся во время боя, чтобы не поранить губы мне.

В журнале Мира Джерха я как-то прочла, что секс очень помогает от головной боли. Что ж, сейчас я узнаю, помогает ли от неё любовь, а заодно мы расцветим красками этот Мир, ведь отныне он будет нашим, моим и Далта, и этот побочный эффект от изгнания морфов устраивает меня больше всего.

Леди Феникс – эпилог

Подарок на мой день рождения от родителей был бесценен. Хотя ни потрогать его, ни надеть я не могла. Они подарили мне свободу. Пусть, на ограниченное время.

Мой долг перед предками и Мирами, это то, ради чего я и пришла в этот Мир.

Но сейчас речь не об этом. До моей коронации у меня есть время и это время я проведу не в Замке, с родителями, а в путешествии по Мирам. По тем Мирам, которые в будущем буду беречь уже я.. Узнаю, кто там живет и как. Буду просто Эшли или Принцессой Эшли, право выбора за мной. Поддержка за спиной у меня прочная.

А еще рядом со мной Рив. У него задание от Мессира Вира, найти в Мирах хоть что-то о Стражах. Поэтому он и согласился временно отложить казнь непокорного сына. Хорошо Мессир умеет стимулировать. Аж дрожь берет.

Я рада такому спутнику. Да и что там кривить душой, охраннику. Иногда мне кажется, что Рив в меня влюблен. Но даже если и так, его чувство не навязчиво. Оно не подталкивает меня ни к чему. Просто иногда я словно купаюсь в его восхищенном взгляде.

Это всяко лучше, чем та сложность что встала в отношениях меня и Джерха. С ним я все время чувствовала себя тревожно и виновато, что ли. За то, что не такая простая. За то, что Принцесса. За то, что я, это я.

Он соглашался с правилами игры, только если игра была по его правилам или на его выгоду. Теперь он имеет все, о чем мечтал и чего добивался. Рад ли он обретенному? Успокоится наконец, или нет? Как бы то ни было, я была рада за него. Но мне пора идти дальше. Это его остановка, не моя.

Из Дворца, из всех своих украшений я взяла только браслет, тот, с подвеской-акулой. Клан Морских Эльфов, Клан Шарки. Я стала часто думать о нем. Кто знает, куда свернет путь – дорожка моей Судьбы? Эльфы живут не только в нашем Мире.

А пока я свободна и мне так легко, что кажется оттолкнись ногами и я взлечу в ясное голубое– голубое небо.

Я специально ухожу не Дворцовыми Переходами, а тем, что у отца в башне Маяка. Пока мы с Ривом идем к нему, я часто оборачиваюсь, чтобы увидеть их вновь и вновь.

На балконе Дворца стоят мои мама и отец. Они уйдут только тогда, когда я исчезну в Переходе. Они меня провожают. Ветер треплет полы плаща отца, они взлетают над его плечами и опадают, как крылья. Разумеется, если укутать ими маму, будет теплее им обоим. Но он Страж, а она – Королева. И смотрю на них не только я. Поэтому вижу, что ей тепло и без плаща, от его любви и постоянной готовности быть рядом. Это их выбор, их дар судьбы или проклятие? Я не знаю, ведь это их жизни, а не моя. Но ребенку так важно знать, что его родители любят друг друга. Даже такому взрослому ребенку, как я.

Моя мама, Королева Эстер, Хранительница Миров и Переходов, Видящая и мой отец, Великий Координатор Миров, Далт...

Спасибо Вам за все! Спасибо за то, что я существую! За то, что позволили мне быть собой, за то, что принимаете такой, какая есть и гордитесь мной, несмотря ни на что. И всегда готовы помочь. Я знаю, вы будете меня ждать и волноваться. И я обязательно вернусь.

И пусть я сейчас очень молода, но я поняла главное в своей будущей судьбе: да, дорога жизни и то, что меня ожидает в конце – предрешено Высшими Силами. Но как мне по ней идти и, главное, какой мне быть на этой дороге самой и как поступать с теми, кого я повстречаю, кто будет моими спутниками или попутчиками, решать только мне. А ведь это и есть свобода выбора, не так ли? И еще, теперь я знаю одну важную вещь, за своё надо бороться, а не отсиживаться в Замке, или домике ведьм, боясь, что Мир за ними тебя может ранить, он ранит, обязательно. Но ты выстоишь и будешь сильнее и сможешь жить дальше. Этому меня научила мама, не словами, а своими поступками. И я хочу доказать, что поняла. Не ей доказать, себе.

Я смогу и сумею стать Хранительницей Миров, истинной Королевой. Ведь я не просто Эшли, наследная Принцесса Высокого, Правящего Дома. Я – Леди Феникс, и раз, взлетев над обстоятельствами, и даже над самой собой, я знаю, крылья мне даны не только для возможности побега, а и для того, чтобы обнять весь мир. Тот мир, который станет не только моим предназначением, а и моей Судьбой.