Текст книги "Я - лорд звездной империи"

Автор книги: Алекс Флим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

«Этого не может быть на самом деле, – выло сознание. – Мне не может быть так страшно, у меня блоки, я не могу так бояться».

Таэр поняла, что это сон, реальность не может быть настолько страшной, но она была уверена, что прикосновение огонька во сне ничуть не менее страшно и отвратительно. Она попыталась проснуться, но ничего не вышло, от этого стало еще страшнее.

«Я хочу проснуться! Пожалуйста, я не хочу тут…»

Огонь был совсем близко, первые мягкие лепестки пламени коснулись ее лица…

В этот момент Таэр почувствовала дикую боль в ногах, как будто в икры воткнулись сотни раскаленных иголок, и проснулась.

Она рывком села на кровати и судорожно втянула воздух, как будто после долгого пребывания под водой. Хотелось кричать, чтобы согнать гадливую тяжесть, заполнившую грудь и охватившую сердце, но выходило только хрипеть. Таэр была вся покрыта липким холодным потом, обе ноги дико болели, сведенные жуткой судорогой, все тело трясло, каждый вдох давался с трудом.

Блокада вспомнила о своем существовании, и боль утихла. Таэр свесила ноги с кровати и принялась разминать икры, чтобы унять судорогу, ее всю еще немного трясло. Но она была в своей каюте на борту яхты «Исталь» и летела на войгром. Деревянные панели из черного файронского дуба с лиловыми вставками из шелка, огромная круглая кровать, забранная темно-фиолетовыми простынями, густой темно-красный ковер на полу – это была ее любимая каюта, которая предназначалась для благородных гостей ее лорда, но давно была оккупирована специалисткой по безопасности на том основании, что у нее «стратегически важное месторасположение».

– И самое главное – никаких огоньков рядом, я успела проснуться, – с облегчением сказала она вслух и сама вздрогнула от звука собственного голоса, он был хриплый и какой-то неживой.

Но как бы то ни было, обстановка действовала на нее успокаивающе, мерзкая тяжесть в груди постепенно спала, дыхание восстановилось, ее перестала бить крупная дрожь, и судорога в ногах прошла, напоминая о себе лишь легкой болью в икрах. И огоньков действительно рядом не было.

Таэр брезгливо откинула в сторону мокрое от пота одеяло и, осторожно перебирая все еще побаливающими ногами, побрела в душевую. По дороге она по старой привычке хлопнула по панели терминала безопасности, запустив режим тестирования.

Включив массажный режим, она подставила лицо под тугие горячие струи и протяжно выдохнула:

– Будь проклят тот день, когда я согласилась на «наведенку», – простонала она.

Хоть должность специалиста по личной безопасности и подразумевала в основном недопущение скандалов и борьбу с нежелательными утечками на головидение, считалось, что Таэр должна быть способна действовать и как телохранитель, что требовало определенных навыков, например по рукопашному бою, которым у бывшего флотского лейтенанта появиться было просто неоткуда.

Поэтому когда ей (между прочим, сама графиня Дерларль) предложили рассмотреть перспективу получить «наведенные навыки», она, недолго думая, согласилась. В конце концов, данная мера позволяла не тратить два года на подготовку, а сразу войти в руку лорда – ради такой перспективы можно было и правой рукой пожертвовать, что уж там какая-то «наведенка». Тем более в тот момент возможные побочные последствия не казались чем-то действительно неприятным. Головные боли? Что за глупости. Возможное сумасшествие? По статистике, менее четырех процентов. Намного больше шансов разбиться на флаере или не выйти из очередного гиперпрыжка. Смерть? Ой, ну не смешите меня, еще реже, чем сумасшествие.

Когда же тесты показали, что у Таэр отличная восприимчивость и отторжение маловероятно, она и вовсе отмела прочь все сомнения. В общем, под такое дело ей поставили, как выражались умники из медицинского центра разведки, «большую и толстую наведенку». Чем сложнее и качественнее наводимый навык, тем больше шанс конфликта, даже если у вас никогда не было похожего навыка. Потому что истинное мастерство не живет само по себе, а тесно связано с личностью. И получая навык такого уровня, вы получите и кусок личности… Со всеми вытекающими последствиями. По крайней мере, так считают ученые.

– Могу поспорить, эти уроды в белых халатах просто были рады поэкспериментировать и напихать в меня навыков в три раза больше допустимого, – зло прошипела Таэр, прислонившись к стене душевой и постепенно отмокая.

Но, как ей объяснили, у нее почти нулевой отрицательный отклик… В общем, как бы то ни было, после сроков развертывания она не стала овощем и не бегала кругами с криками: «Ой, какое все цветастое», что было воспринято персоналом проекта как победа. И, в сущности, они не сильно ошибались. После этого был курс замещающей хирургии, чтобы подтянуть тело к уровню полученных навыков, хотя Таэр и до этого не жаловалась на свою физическую форму. Спустя еще две недели, получив оплетку костей, новые сухожилия, измененную структуру мышц и ускоритель восприятия, а также став почти в два раза тяжелее, она приступила к интенсивным тренировкам, которые должны были показать, что из наведенного усвоилось.

Результат? Ну она могла водить и пилотировать все, что было выпущено пять лет назад и ранее, весьма сносно дралась (и это еще мягко сказано), обнаружила в себе массу наведенных реакций, связанных с охраной, а также заполучила привычку заказывать горький теймар, который никогда не любила, и наматывать на палец несуществующий локон (потому что всегда собирала волосы в тугой узел или в хвост). Казалось бы, мелочи, не напрягающие обрывки личности донора… а потом начались кошмары. Удивительно яркие и реалистичные – она умирала.

Ее разрывало лопнувшими тягами, ее жрали заживо какие-то твари, она оказывалась в зоне ионного пробоя без биозащиты, она горела заживо в десантной капсуле, получившей разгерметизацию…

Таэр конечно же решила, что это память донора, а значит, шизофрения или что похуже – лишь вопрос времени. Но была успокоена психологами и медиками, что ее наблюдали: они справедливо указали на то, что человеку затруднительно умереть более одного раза, а значит, это никакая не память, а просто реакция ее сознания на наведенку.

– Если задуматься, вы еще очень легко отделались, мы ожидали гораздо более серьезных проблем, а так просто принимайте побольше успокоительного на ночь, – сказал ей тогда курировавший проект психолог.

– Вам бы такое «легко отделались», как у меня сегодня с этим шариком. – Воспоминание о шарике заставило Таэр передернуться. Сейчас, отдохнув, она не могла понять, что вызывало такой панический ужас, но одно воспоминание о нем заставляло вновь просыпаться мерзкую тяжесть в груди. Этот кошмар явно стоял особняком от остальных, она даже и не подозревала, что ужас может быть настолько чудовищным, что она может настолько бояться.

Выйдя из душевой и завернувшись в полотенце, Таэр вызвала дроида, чтобы перестелили постель, и, налив себе в баре немного коньяка, плюхнулась в кресло.

– Бред это был какой-то, – успокаивала она себя. – На мужике был пиджак с воротником, такие уже лет пятьсот как не носят, а я в него стреляла из пулевика, а их применять начали уже после войны гильдий, то есть лет пятнадцать назад, не больше.

– И шарик этот… – Она снова непроизвольно передернулась. – Внешне походит на описание благостного огня. Но почему я его так панически боялась? Может, он символизировал религиозность моих родителей, и моя реакция на него – это компенсация моего несоответствия их ожиданиям?

В свое время, еще во флотской разведке, во время очень длительных вахт у Таэр была огромная коллекция инфостержней из серии «Познай и раскрой себя», и периодически это сказывалось. А почему на него нельзя смотреть? Идиотизм…

Она задумчиво отхлебнула коньяк и посмотрела на часы, мерцавшие на маленьком экране ее коммуникатора. «Шесть утра про корабельному времени, ложиться уже нет смысла», – вздохнула Таэр. Да и вообще мысль о сне у нее не вызывала энтузиазма. Еще один такой кошмар она не переживет.

Кошмары обычно давали о себе знать после активных проявлений «наведенки», к счастью, служба у лорда Кассарда к этому не располагала, и за те два года, что Таэр была специалистом по личной безопасности, «наведенка» проявляла себя всего дважды: первый раз во время отравления, а второй раз уже на празднике Объединения, в спальне маркизы Туранг.

«Да уж проявилась так проявилась», – мрачно ухмыльнулась Таэр, вспоминая огромный синяк на плече у Исалайи и ее тираду по этому поводу. И где маркиза только нахваталась? Она вроде не служила в гвардии.

Проявление наведенных реакций – очень странное ощущение, ты вдруг начинаешь что-то делать, хотя сам не понимаешь, почему и что именно ты делаешь. Таэр еще удивлялась (интересно что это так громыхнуло в спальне?), как вдруг ее мягко подхватил ускоритель. Мир стал зернистым, звуки тягучими, и все вокруг медленным и плавным, а ее тело, до этого мирно сидевшее за столом вместе с гвардейцами из руки маркизы, вдруг буквально вышвырнуло себя из кресла по направлению к спальне, одновременно выхватывая бластер и попутно опрокинув стол на этих самых гвардейцев. Им вообще в тот раз досталось по полной, тяжелее всех пришлось тому, что стоял у дверей, так как он помимо воли закрывал путь. Удар ногой сбоку в колено очень болезненный, а если ударяющий весит как полтора мускулистых мужика… В общем, преграждавший до этого путь гвардеец еще падал, а Таэр уже стреляла. Она не целилась, не искала глазами цель, она точно знала, где эта цель находится. Такое с ней было впервые, нет, она не предвидела, как адепт, а просто знала, где она, как если бы уже заходила в эту комнату, потому что цель могла быть только там и нигде больше. В итоге она сначала выстрелила и только потом поняла, во что стреляла – лорд Аллесандро Кассард, частично завернутый в светло-бирюзовые простыни, а частично совершенно неодетый, лежал на полу на спине, сверху на нем лежала шипящая от боли леди Исалайя маркиза Туранг, совершенно неодетая. На ее фарфоровом плече краснел след от попадания парализующего разряда, а левая рука повисла плетью.

Таэр, которая до этого была лишь безучастным наблюдателем, успела как-то отстраненно подумать: «Кажется, у Исалайи грудь все-таки больше». Как вдруг «наведенка» поняла, что охраняемому объекту ничто не угрожает, и оставила Таэр наедине с благородными господами.

«С очень раздраженными благородными господами», – мысленно добавила Таэр, доставая из гардероба спортивный костюм. Она решила сходить в спортзал, в последнее время она никак не могла найти время для тренировки, и это дало о себе знать в виде судорог. За все приходилось платить: за измененную структуру мышц – судорогами, за наведенные реакции – кошмарами, за большой вес при довольно-таки изящных обводах – невозможностью носить красивые туфли на каблуке и спокойно плавать в бассейне без компенсатора.

«Интересно, чем мне придется заплатить за приставку „дейм“ перед именем? – мрачно подумала Таэр, натягивая костюм на голое тело. – Да все, что угодно, лишь бы не такие сны. Еще пара таких кошмаров, и можно смело идти получать пенсию как потерявшая здоровье на службе Дому. Может, это отголоски личности донора и его страх?» – задумалась Таэр, она часто думала о том, кто был ее донором, странная, должно быть, была девушка, или женщина, привыкшая сначала стрелять, потом разговаривать, пилотирующая все, что летает и ездит, и умеющая очень жестоко драться. Наверно, какой-то оперативник разведки или из диверсионных групп флота. Уж больно странный набор навыков для телохранителя.

От мыслей о ее доноре Таэр отвлек усиливающийся шум, который шел из приоткрытых дверей спортзала. Сама не зная почему, Таэр, вместо того чтобы просто зайти, как сначала планировала, очень тихо и практически не дыша подкралась к двери и заглянула внутрь буквально половинкой глаза.

В глубине спортзала, отделанного панелями из светлого полированного дерева, внутри широкого круга для упражнений с клинками, стоя спиной к входу, находилась девушка в молочно-белом фехтовальном комбинезоне – баронесса Риональ. Она с каким-то остервенением буквально мучила дроида-фехтовальщика. Собственно шум вызывался ударами по корпусу этого самого дроида. Почему баронесса Риональ? Просто другой девушки с такой фигурой на корабле больше не было.

Таэр еще думала заходить или оставить Кэйрин наедине с собой, как вдруг баронесса ударом ноги в корпус отшвырнула от себя дроида и крикнула:

– Остановить программу! – Она развернулась к дверям, стало видно, что ее лицо закрывает сплошная молочно-белая маска с черным вензелем в центре. Она стянула с себя маску и как-то странно улыбнулась, сказав: – Ну, заходи, Таэр, что стоишь?

Таэр вошла с таким видом, будто и так собиралась это сделать, думая про себя: «Вот проклятье, как она меня увидела?» Она вообще уже собиралась тихонько улизнуть – не то чтобы общество баронессы было ей нестерпимо, просто она сейчас была не в том настроении, чтобы вежливо улыбаться и разводить политес.

– Не хочешь размяться вместе со старой подругой? – поинтересовалась Кэйрин, кивнув в сторону стоек с оружием и экипировкой.

– Э, нет, спасибо, Кэйрин, но я что-то не в форме, небольшая разминка на тренажерах – это, пожалуй, все, на что я способна, – с извиняющейся улыбкой ответила Таэр.

– Да? А я слышала, что рука лорда Кассарда нанесла поражение руке маркизы Туранг и что в этой знаменательной битве не обошлось без тебя. Вот хотела перенять опыт, – добавила баронесса с ухмылкой.

– Это было досадное недоразумение и моя ошибка, – сухо ответила «рука лорда Кассарда», а потом немного подумала и добавила с пакостливой улыбкой: – Я очень жалею, что помешала их светлостям в столь интимный момент.

Кэйрин удивленно подняла бровь, а потом, когда поняла, что это было сказано серьезно, расхохоталась:

– Великие Тени, Таэр, неужели ты думаешь, что я опущусь до ревности? – игриво осведомилась она.

– Ну что ты, Кэйрин, я всегда считала, что ты выше мелочных эмоций и умеешь достойно проигрывать, – сказала Таэр, садясь за тренажер.

– А почему вы решили, что я проиграла, а сайн-лейтенант Дилтар? – все так же игриво спросила Кэйрин, стягивая перчатки и садясь за соседний тренажер.

– Потому что, когда я ворвалась в спальню, там была маркиза Туранг, а не баронесса Риональ, а когда говорят о потенциальной невесте лорда Кассарда, звучит имя Валери, а не Кэйрин, поэтому я и пришла к такому заключению, итори-кадет Риональ.

– Флаг-капитан Риональ, – поправила Кэйрин с улыбкой. – Я же говорила, что собираюсь восстановиться в гвардии.

– И уже такая стремительная карьера! – хмыкнула Таэр, с усилием поднимая груз ногами.

– Ну ты же знаешь нас, благородных остолопов: протекция там, родственники тут, знакомые здесь… – пожала плечами Кэйрин и добавила, покосившись на Таэр: – Но что-то мне говорит, что у тебя карьера все равно постремительней, а, первый клинок Дилтар?

«Слухи распространяются до неприличия быстро, лорд мне только вчера вечером предложил стать первым клинком, а ранним утром баронесса уже в курсе. Подслушивала, что ли?» – невольно удивилась Таэр.

– А почему ты решила лететь с нами на войгром? – поспешила сменить тему Таэр.

– Почему нет? – пожала плечами Кэйрин. – Я всегда любила охоту, ты же знаешь. А то, что я решила лететь с Алексом, ну я та еще сибаритка, а на моей яхте, к примеру, спортзала нет.

– Первый раз слышу, что кого-то не устраивает уровень комфорта «Серебряной стрелы».

– Красавица, правда? Признайся, она тебе тоже запала в душу, да? – улыбнулась Кэйрин. – Я дала ее на время Аюни, они с братом затевают какую-то грандиозную вечеринку для молодежи, ты же знаешь, как им в этом возрасте важно показать себя.

«Заранее сочувствую тем беднягам, что будут приводить яхту в божеский вид, после того как там погуляет толпа шестнадцатилетних оболтусов», – мысленно усмехнулась Таэр, а сама только пожала плечами, сделав вид, что сосредоточилась на упражнениях.

– Кстати, Таэр, не расскажешь мне как старой подруге, что именно тревожит Алекса? Я слегка волнуюсь за него. – Кэйрин с аристократичной небрежностью проигнорировала «сосредоточенность» Таэр.

– Не знаю, – пожала плечами специалистка. – А почему ты решила, что его что-то волнует?

– Ну я же все-таки служу в гвардии и могу узнать стелу планетарного генератора тяжелого класса. Опять-таки помимо тебя еще один сопровождающий добавился, очень характерной наружности.

Под сопровождающим характерной наружности, должно быть, имелся в виду копье Дудо Гувар, единственный из пополнения, кого Таэр взяла с собой на войгром. Потому что от остальных там не было ровно никакой пользы. А Дудо был копьем не абы где, а в диверсионной группе флота, у них периодически тоже возникает необходимость подключиться к сетям, вскрыть блок-контуры и так далее, но подготовка у Дудо, как и внешний вид, действительно была соответствующая, и если дело дойдет до стрельбы, то в нем она была уверена даже больше, чем в себе.

– Знаешь, Кэй, я думаю, тебе лучше обсудить это с лордом, с моей стороны это было бы нарушением присяги, – холодно ответила Таэр и, подхватив пояс-компенсатор, направилась в сторону бассейна.

Таэр вошла в помещение бассейна, швырнула компенсатор на ближайший шезлонг и, только начав раздеваться, вспомнила, что не захватила купальный костюм, в конце концов она не ожидала кого-либо встретить в такую рань.

«А… к демонам все», – зло подумала она и скинула одежду.

Сделав пару шагов для разбега, она с силой оттолкнулась от бортика и нырнула, прямо как была – без компенсатора. Ее тело, описав дугу, ухнуло в воду практически в центре бассейна, – подняв огромный столб брызг. В принципе, даже если тело ощутимо плотнее воды, плавать все равно можно – просто нужно очень активно двигать руками и ногами. Поэтому спустя пятнадцать минут Таэр выбралась на край бортика и села, тяжело дыша: все мышцы приятно ныли, характерная остаточная боль, досаждавшая ей после судороги, прошла. Она потянулась и стащила одно из нурлетовых полотенец, которые, сложенные аккуратными черными треугольниками, лежали на всех шезлонгах.

«Странно, что Кэй не пошла за мной следом, – подумала Таэр, вытираясь, – так легко отстать – это совсем не в ее характере». Обычно если баронесса Риональ замечала, что раздражает собеседника – она только усиливала нажим. Выводить окружающих из себя всегда было ее любимым занятием. И встала она как-то неприлично рано, даже во время службы ее редко можно было увидеть раньше одиннадцати. Наверно, вообще не спала. Вытершись, Таэр откинула одеяло в сторону и устроилась в шезлонге, задумчиво наблюдая за игрой струй небольшого водопада на противоположной стороне бассейна.

«Она так измывалась над дроидом, будто отводила душу. Похоже, баронесса была так чем-то взбешена, что просто не обратила на меня внимания. Интересно, что ее могло настолько вывести из себя?»

Вообще, Таэр нутром чуяла, что с Кэйрин Риональ что-то нечисто, если поначалу ее милое кокетничанье с Алексом можно было объяснить желанием выйти за него замуж (тоже непонятно зачем), то теперь, после практически официального объявления о браке с правящей леди Дома Бентар, это было просто бессмысленно. Опять-таки внезапно прорезавшееся желание снова служить в гвардии, хотя еще до отлета на онстум она уволилась со службы, заявив, что это ей наскучило. Разразившийся чудовищный скандал в семье ее не остановил, а ведь баронесса Риональ не Аллесандро Кассард – она во многом зависит от своего рода. А тут еще толком приехать не успела, а уже восстановилась, причем во флот, который всегда не любила, что всячески демонстрировала Таэр с ее флотским прошлым. «Причем восстановилась во время праздников, и сразу в чине флаг-капитана», – мысленно добавила Таэр, потягиваясь в шезлонге. В самом факте, что она перепрыгнула сразу через пять званий, не было ничего особо удивительного – ее род был богат и очень влиятелен, ее отец входил в совет привиев. Но флаг-капитан? До Таэр только сейчас дошло, насколько это само по себе странно. Командовать кораблем? Кто-то давил на политические рычаги изо всех сил.

Конечно, Кэйрин, как девушка из очень традиционного рода, обладала классическим дворянским воспитанием и знала достаточно, чтобы командовать кораблем. Но все-таки обычно нужно было как минимум полгода послужить хотя бы мастер-капитаном какой-либо службы или квотер-мастером, потом еще хотя бы полгода стек-капитаном и уже потом стать флаг-капитаном и получить под свое командование какой-нибудь малый корвет без гиперпривода из числа сил планетарной обороны. «Это назначение явно дорого обошлось ее роду – но ради чего? – вздохнула Таэр. – Странно это все…» – заключила она, встав с шезлонга и начиная одеваться. Кэй вообще очень изменилась после этих двух лет онстума в столице. Даже толком не задела Таэр ни разу – а она ведь ее терпеть не могла. Девушки практически ненавидели друг друга. Вместо этого – попытки подружиться и намеки на дворянство. Таэр допускала, что за два года с лишним неприязнь могла утихнуть, она и сама с удивлением ощущала, что, несмотря на то что Кэй ее все так же бесит временами, что-то в глубине души испытывало какую-то общность с баронессой Риональ, как если бы их что-то объединяло, какое-то снисходительное одобрение – как к младшей сестре, с которой ссоришься, но все равно любишь. Слегка удивленная собственными чувствами к Кэйрин, Таэр поспешила переключить внимание, опасаясь, что дальнейший анализ собственных эмоций может привести ее к еще более обескураживающим выводам.

«Ну допустим, что за два года былая неприязнь угасла, и вообще она повзрослела и стала выше этого. Ну и игнорировала бы меня с благорасположительной улыбкой, а она мне чуть ли не союз предлагала. Зачем? Что я решаю?» – Таэр снова вздохнула и двинулась в направлении кухни, благополучно забыв компенсатор в шезлонге. После физической нагрузки ей всегда хотелось есть, да и встала она давно, так что Таэр рассчитывала чем-нибудь разжиться на кухне. Вызывать прислугу или дроидов, чтобы они накрывали в трапезной, ей не хотелось.

«Вообще, теперь я не так уж и мало решаю, я первый клинок, одна из восемнадцати – один голос в совете командующих – это, если подумать, очень много… Так что скоро я буду важной особой, даже очень. Только зачем ей это? – спросила себя Таэр, рассеянно скользя ладонью по стене, обитой темно-красным шелком. – Но она предложила дружить намного раньше, да и зачем ей это…»

Ее мысли были прерваны хриплым мужским голосом, раздавшимся из-за открытой двери трапезной, когда Таэр проходила мимо:

– А, госпожа Дилтар, приятно видеть вас, присоединяйтесь ко мне. Если вы, конечно, не связаны делами службы.

Голос принадлежал маркизу Кребо Деграсто, новому наставнику лорда Кассарда, ее старому университетскому профессору. Идея наставника была предложена судом консулата как компромиссная, «дабы всегда была возможность помочь лорду Кассарду достойным советом, пока не получит знания, приличествующие дворянину и лорду». После недолгой, но яростной схватки наиболее влиятельных родов за кандидатуру будущего наставника победила кандидатура маркиза Деграсто – как опять-таки компромиссная: он не принадлежал ни к одному из ведущих родов и одновременно был очень уважаемым специалистом по геральдике и в то же время профессором в университете Риены – преподавал он геополитику и историю сектора. Что, по мнению консулата, «представляется особенно уместным в свете скорого вхождения лорда Кассарда в совет привиев». Не менее важным достоинством маркиза Деграсто был его весьма почтенный возраст, что, с точки зрения консулата, должно удерживать лорда Кассарда от непотребного поведения в присутствии своего наставника и его игнорирования. Довольно наивно, с точки зрения Таэр, такие глупости милорда никогда не останавливали.

В общем, теперь маркиз Деграсто путешествовал с лордом Кассардом, во-первых, потому что милорд не хотел ссориться с консулатом, а во-вторых, потому что, к удивлению Таэр, лорд Кассард и в самом деле искренне увлекся историей и геополитикой, поэтому в его лице профессор Кребо получил заинтересованного слушателя и собеседника.

Таэр в обществе маркиза Кребо чувствовала себя не очень уверенно, наверно потому, что история с геополитикой никогда ей особо не давались, но ссылаться на дела службы, шатаясь с рассеянным видом в спортивном костюме, было как-то и вовсе неудобно.

– Благодарю за приглашение, маркиз, я с удовольствием к вам присоединюсь, – холодно улыбнувшись, ответила Таэр и добавила: – После того как переоденусь…

Кребо Деграсто был жутким занудой, когда дело доходило до этикета, и ее темно-синий спортивный костюм на голое тело явно был неуместен…

«Чем я и воспользуюсь, – мысленно ухмыльнулась Таэр. – Буду переодеваться со скоростью, приличествующей благовоспитанной девушке».

Добравшись до своей каюты, она включила терминал системы безопасности, запустила тестирование, после чего плюхнулась на кровать, лицом вниз, мысленно проклиная маркиза Деграсто: «Если бы не этот старый пердун, которому не спится, я бы уже спокойно добралась до кухни, что-нибудь слупила и вернулась бы назад. Какой-то день ранних побудок, или им тоже кошмары снятся?»

Пролежав из чистой вредности минут двадцать (раз маркиз ее пригласил – теперь извольте дожидаться хоть до конца дня), Таэр со стоном скатилась с кровати и, скинув с себя спортивный костюм, начала стандартные мероприятия: душ, волосы, выровнять цвет лица тоном, слегка подчеркнуть губы (очень слегка), одеть форму. Периодически она ловила себя на том, что даже рада тому обстоятельству, что «Уложения» требуют от нее быть в цветах рода Кассардов, когда она на службе, а на службе она всегда. Да, она была ограничена в выборе – между обычной и парадной формой, и не могла себе позволить красивые платья или хотя бы что-то отличное от сочетания алого и белого, но это автоматически избавляло ее от мук «что же мне надеть?».

«Этого главного врага всех великосветских и не очень леди, – усмехнулась Таэр, глядя на себя в зеркало и поправляя воротник. – Не говоря уже о том, что платье должно быть каждый раз разным, оно еще должно соответствовать ситуации и иметь определенный посыл, цвет, аксессуары… И не приведи тени надеть что-нибудь не то, светские львицы тебя просто сожрут. К форме же по определению никаких претензий быть не может».

Просмотрев отчет системы безопасности и отстучав копью сообщение, чтоб посмотрел материалы по структуре охраны, переданные принимающей стороной, Таэр вышла из своей комнаты и быстрым шагом направилась в сторону трапезной.

Несмотря на размеры яхты, примерно в два раза превышающие то, что считалось нормой, трапезная была тут всего одна, и поэтому ее постарались сделать «на все случаи жизни». Огромное овальное помещение занимали всего два предмета интерьера: не менее огромный стол на двести персон из темно-красного, полированного до зеркального блеска сертрита и просто невероятная люстра из голубого испарского хрусталя. Она занимала почти всю площадь потолка, за исключением узкой белой полосы шириной в ладонь, которая отделяла ее от стены. Люстра, как светящийся ледяной водопад, струилась вниз, становясь все уже, оканчиваясь единым кристаллом толщиной примерно в руку, замершим над центром стола. Все остальное: стулья с высокими спинками из черного дуба, больше напоминающие троны, стены, отделанные темно-красным камнем с черными прожилками, и полы из светло-серого мрамора – все это просто терялось на фоне подавляющей монументальности первых двух предметов интерьера. Ровно в центре стол был сервирован на две персоны, там ее уже ждал мужчина весьма почтенного возраста, можно сказать, даже старик. Он был одет в черную тунику, расшитую золотом, и черные же штаны, голову венчал небольшой черный тюрбан с массивной золотой брошью – классический тейлский стиль. Его лицо хотя и носило на себе печать возраста, но не было испещрено морщинами. Напротив, мужчина был круглощек и упитан, что только подчеркивалось идеально выбритым подбородком. В седых волосах, выбивавшихся из-под тюрбана, некоторые пряди сохранили свой первозданный черный цвет, отчего шевелюра казалась какой-то пепельно-серой. Маркиз Деграсто явно скучал: подперев голову левой рукой, он задумчиво крутил в правой вилку, следя за игрой бликов на ее корпусе. Позади него замерли два дроида с подносами в руках. Услышав входящую Таэр, он отложил вилку в сторону и с интересом стал рассматривать ее, будто увидев в первый раз.

– Вы знаете, вам потрясающе идет белый цвет, госпожа Дилтар! – воскликнул маркиз с лукавой улыбкой, хитро прищурив карие глаза, как бы говоря: «Я отлично понял, почему ты так долго, девочка, но не сержусь на подобные глупости». – Я заметил это еще при нашей первой встрече после заседания суда.

Таэр ответила ему холодной улыбкой, так и не поняв: ему правда нравится или же это тонкая подколка, так как сама она считала, что светлые волосы и белоснежная форма – это не лучшее сочетание. А если учесть появившуюся в последние годы моду на белые интерьеры, то периодически Таэр просто сливалась с окружающей средой.

– Как вам спалось, госпожа Дилтар? – продолжил интересоваться он, ничуть не смущенный холодной улыбкой.

При воспоминании о сне Таэр буквально передернуло.

– Спасибо, хорошо, – ответила она, стараясь держать лицо и улыбаться, улыбка, правда, вышла вымученной. – А вы, маркиз? И как вам вообще путешествие и лорд Кассард?

– Да я что-то плохо спал, – по-стариковски вздохнул маркиз. – Какой-то тяжелый сон, хоть я и не запомнил, о чем он, помню что-то неприятное, ну да в моем возрасте это не редкость. А путешествие – это замечательно. Давно никуда не выбирался, все дом-кафедра-дом, так и паутиной зарасти можно. И лорд Кассард меня очень приятно удивил, признаться, я ошибался в нем и был худшего мнения! Он очень проницательный молодой человек и схватывает буквально на лету. Достойное пополнение в совете привиев, а то одни старики, мы уже свое отжили, пора и подвинуться, – добавил он с улыбкой и пальцем подозвал дроида с напитками, по трапезной разлился звук наполняемого вином бокала.

Тут, конечно, маркиз лукавил: во-первых, несмотря на то что ему было больше девяноста лет, он был в отличной форме, буквально излучал энергию и при соответствующем медицинском обслуживании вполне мог прожить еще лет сорок-пятьдесят, а может, и больше, если врачи признают его достаточно крепким, чтобы пережить операцию по деструктивному омоложению. Во-вторых, именно маркиз Деграсто, насколько помнила Таэр, лет пять назад предлагал внести поправку о повышении минимального возраста вхождения в совет привиев с двадцати пяти лет до сорока. Тогда эта инициатива поддержана не была.