Текст книги "Я - лорд звездной империи"
Автор книги: Алекс Флим
Жанр:
Космическая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)
– Количество штурмовиков наращивается в соответствии с планом усиления планетарной безопасности, – совершенно спокойно ответил лорд Атанд. – А узлы внешней подвески на «Эгидах» используются для перевозки флаеров и челноков.
– Вы просто обходите эдикт императора об ограничении количества боевых кораблей с гиперприводом, – продолжила настаивать Надина.
– «Эгида» – гражданский корабль, и потом, представитель императора в этом никаких нарушений не нашел, – с улыбкой ответил лорд Атанд, воспользовавшись аргументом барона Антрема, которого и защищала Надина.
– Прошу вас, не надо больше политики, – взмолился лорд Аспаро Веласке, он выступал в качестве организатора нынешнего войгрома от Дома Мелато. – Мы все-таки на охоте, а не на заседании совета Великих Домов.
– Ну да, вам-то чего волноваться, к услугам Дома Мелато весь имперский флот сектора, – съязвила Надина. Она поднялась из-за стола, машинально поправляя несуществующее платье, и с холодной улыбкой обратилась к Алексу:
– Благодарю вас за игру, лорд Кассард, вы были приятным партнером. И поздравляю вас с победой, уважаемая Лэртар, и вас, леди Кэйрин, мой проигрыш вам принесет мой секретарь. – С этими словами она быстро вышла из зала для игр.
– Жаль, что леди Надина нас покинула, – вздохнула Асми, откинувшись в кресле и взяв в руки бокал с вином. – Теперь нам придется искать еще одного человека в четвертую пару. Леди Кэйрин, вы согласны и дальше быть моим партнером? – И, дождавшись кивка баронессы Риональ, уважаемая Лэртар продолжила: – Ну что, тогда еще один матч? Только найдем восьмого…
– Вы знаете, уважаемая Асми, я немного устал, так что, пожалуй, воздержусь от еще одного матча, – начал Алекс. – Да и я откровенно слабый игрок, так что вы вполне можете сыграть в три пары.
Он выложил свой проигрыш на стол – две карточки по пять тысяч данариев – и поспешил улизнуть, прежде чем баронесса Риональ что-нибудь придумает. В конце концов он прибыл на этот войгром для встречи с Лиорой и эту встречу лучше провернуть без свидетелей.
«Ну почти без свидетелей – Таэр в любом случае будет в курсе», – мысленно поправил себя Алекс. Во время суточного перелета с Копейры на Эстеллу (где и проходит войгром) он после длительных размышлений решил все рассказать Таэр, небезосновательно полагая, что без доверенных лиц все равно никак не обойтись, а от Таэр и так зависит очень многое. Его смущало только, не стучит ли его специалистка по безопасности графине Дерларль, так сказать, по старой памяти. Интуиция говорила, что не стучит – не тот человек, а разум считал, что с учетом того панического ужаса, что Таэр испытывает перед своей бывшей начальницей, той стоит только попросить как следует, чтобы она сама все рассказала. Но в любом случае скрываться от человека, который буквально ходит за тобой по пятам, крайне проблематично. Поэтому, когда Таэр зашла к нему в каюту, чтобы доложиться по поводу исполнения мероприятий, связанных с безопасностью, Алекс решил поговорить по душам.
Короткий, даже осторожный стук в дверь отвлек Алекса от медитативного созерцания – он смотрел на синюю пульсирующую ткань гиперпространства, что колыхалось за окном, – так он пытался справиться с избытком эмоций и впечатлений. Еще каких-нибудь десять дней назад полет в космос ему мог только присниться, и вот он на борту собственной, черт возьми, яхты летит к другой звезде, чтобы поохотиться там на местных зверюг. «Народу крышу рвало и от меньшего», – ухмыльнулся он и положил руку на прохладную поверхность огромного окна, занимавшего добрую половину одной из стен спальни. Под его ладонью за тонким слоем стекла и силовых полей сверкал разрядами и пульсировал, будто живой, гипертоннель, пробитый его яхтой на пути к Эстелле. Стук в дверь повторился, на этот раз чуть более настойчивый.
– Открыто, – крикнул Алекс, плюхаясь на длинный диван, расположенный вдоль окна и покрытый белоснежными шкурами каких-то очень пушистых – и, очевидно, не шибко везучих животин.
Дверь, отделанная светло-красным полированным деревом, отъехала вбок, и в каюту вошла Таэр, как обычно, в идеально белоснежной форме, в руках у нее был крупный пластиковый контейнер, а под мышкой была зажата стильная кожаная папка с инфоблоком.
– Надеюсь, я вас не сильно потревожила, ваша светлость? – учтиво осведомилась специалистка по безопасности, холодно улыбнувшись.
После той истории, что произошла в спальне Исалайи во время праздника Объединения, Таэр обиделась и снова держалась предельно официозно, каждый раз стучась и при всяком удобном случае интересуясь: «Не слишком ли я беспокою вашу светлость?» Проблема усугублялась тем, что это именно Алекс с протокольной мордой заявил ворвавшейся специалистке, что, мол, неплохо бы было сначала постучаться, леди Исалайя, маркиза Туранг, выразилась в менее парламентских выражениях. В намного менее, даже лучше сказать, в совсем не парламентских. Гипотетически леди и маркиза вообще не должна была знать таких выражений, но она их не только знала, но и виртуозно применила, блеснув при этом как минимум парой очень оригинальных оборотов. Впрочем, ее светлость извинял тот факт, что именно в ее плечо попал парализующий разряд, выпущенный стрелявшей на рефлексах Таэр, от второго разряда, летевшего уже в голову, маркиза, продемонстрировав нечеловеческую реакцию, увернулась, упав на Алекса. Благодаря этому происшествие обошлось практически без жертв и разрушений, потери ограничились здоровым черно-фиолетовым синяком на плече Исалайи и разбитой коленной чашечкой одного из гвардейцев ее руки, который попытался остановить спешащую на выручку специалистку по безопасности, – сущие мелочи, в общем. Попади она маркизе в лицо, тут уже смена платья бы не помогла. А так все отделались легким испугом, правда, старательно наводившийся контакт с телохранительницей был потерян. Когда выяснилось, что происходившее в спальне явно не угрожало жизни и здоровью лорда, а скорее даже наоборот, Таэр принялась лепетать извинения за поспешные действия и объяснять, что наведенные реакции требуют от нее сначала стрелять, а потом разбираться… Вот тут по-хорошему Алексу стоило встать на сторону своей специалистки, в конце концов реагировать на всякий подозрительный грохот и крики – ее прямая обязанность. Даже если грохот и крики объясняются запутанностью в простынях и падением с кровати прямо на крохотный десертный столик, вследствие избыточной увлеченности происходящим и невероятной энергичности маркизы Туранг. Но вместо того, чтобы сказать что-нибудь вроде «Да ладно, Таэр, все в порядке – это твоя работа», Алекс сморозил явную глупость: насчет того, что надо стучаться и стараться лишний раз не беспокоить.
«С другой стороны, в самый ответственный момент, так сказать, грохнуться на пол, попутно вдребезги разбив столик, а тут еще кто-то врывается и открывает пальбу… Да мне медаль надо дать за выдержку и врожденный аристократизм, как я на нее матом не наорал с перепугу – до сих пор не понимаю».
В общем, с тех пор в отношениях со специалисткой царили холодные тона, потому что Таэр считала себя невинно обиженной в лучших чувствах и была в сущности права.
«С другой стороны, может, она просто ревнует? – задался гипотетическим вопросом Алекс, одновременно указывая Таэр на кресло, стоящее напротив. Но подумав, отмел этот вариант: – Это называется переизбыток самомнения, тоже мне неотразимый сердцеед».
– Присаживайся, Таэр, с чем пожаловала?
– Я принесла вам отчет о мероприятиях по усилению вашей охраны, а также отчет по расходованию выделенных средств, – холодно отчеканила специалистка, присев на краешек кресла.
– Ну давай, это интересно, – сказал Алекс, подавшись вперед и с интересом глядя на девушку.
Таэр раскрыла контейнер и достала оттуда довольно крупный подавитель, выполненный в виде усеченной пирамиды. Подавитель был установлен прямо на пол в центре каюты. Когда на его вершине вспыхнул желтый огонек рабочего режима, а комнату заполнило тихое гудение, специалистка извлекла из папки инфоблок и принялась зачитывать:
– За отчетный период – пять стандартных дней – в рамках усиления систем безопасности были приобретены: стационарный генератор защитного поля пульсирующего типа с возможностью длительной режимной работы модели «Сапфирон», три скоростных флаера для планет с высоким радиационным полем модели «Поролир» с уровнем защиты ИМ99, а также два персональных щита производства лаборатории «Сорквайм». – Таэр прервалась, кашлянув в белоснежную перчатку, и снова продолжила читать:
– Также для кадрового обеспечения плана по усилению безопасности было произведено увеличение штатов. Для чего на службу были наняты три мастера-пилота со специализацией «штурмовик», а также мастера-операторы поля и информационных систем. Со всеми заключен стандартный пятилетний контракт, размер жалованья, положенный пилотам – тридцать пять тысяч данариев в год, мастеру-оператору информационных систем – тридцать семь тысяч в год, мастеру-оператору поля – тридцать девять тысяч в год. – Таэр снова прервалась и выразительно посмотрела на Алекса: – Если мне позволено будет вам напомнить, ваша светлость, то вам стоит обратить свое внимание на вопрос статуса нанятых людей, а именно пилотов и оператора информационных систем – желаете ли вы их включить в свою руку или нет.
– А в чем разница? – полюбопытствовал Алекс, с интересом наблюдавший за представлением «Таэр официозная».
– Разница в статусе и положении в обществе: быть частью руки лорда очень почетно. Согласно эдикту императора «О гвардии», в дружины дворян должны обязательно зачисляться все занимающие боевые посты или посты, к ним приравненные. Поэтому мастер-оператор поля обязательно должна войти в вашу руку. Пилоты же, поскольку водят не боевые машины, как и оператор информационных систем, в руку могут не входить и числиться в списках наемных служащих.
– Что бы ты посоветовала? – спросил Алекс, вставая с диванчика и направляясь к панели, за которой, если он правильно помнил объяснения капитана, должен был быть бар.
– Я бы советовала в качестве усиления морального духа взять под вашу руку все пополнение. Однако вам стоит помнить, ваша светлость, что численность дворянских дружин ограничена эдиктом императора. Для лордов империи и лиц, к ним приравненных, она составляет тысячу человек.
– А сколько в моей руке народу сейчас? – спросил Алекс, почти по пояс скрывшись в нише, где находился бар, ничего безалкогольного пока найти не удавалось. – Кстати, Таэр, ты что-нибудь будешь? – спросил он, позвякивая залежами бутылок.
– Спасибо, ваша светлость, но я на службе и поэтому воздержусь, – отчеканила девушка и добавила: – В вашей руке сейчас один человек.
– Ну, тогда не вижу проблемы, – пожал плечами его светлость, подходя к Таэр с двумя бутылками и бокалами. – Всех и запишем в состав руки. – Он удобно устроился возле ног девушки, усевшись по-турецки прямо на густой и пушистый темно-красный ковер, что покрывал пол спальни, и, вскрыв одну из бутылок, осторожно принюхался к ее содержимому. – Хм, кажется, сок, наверно, для коктейлей. Ты что предпочитаешь, Таэр? Сок или «Бентарскую росу»? Мне ее рекомендовали как приличное вино, – спросил Алекс, наполняя свой бокал соком.
– Благодарю, но ничего, ваша светлость, – ответила Таэр, глубже вжимаясь в кресло и убирая ноги подальше от Алекса.
– Ну как хочешь, если передумаешь, то вот. – Он поставил бокал с вином на подлокотник ее кресла, а сам отхлебнул сок. Похоже, что-то цитрусовое.
– Если ваша светлость считает нужным зачислить все пополнение в свою руку, то вам также нужно выбрать свою первую руку, данный человек будет первым мечом вашей дружины. – Таэр на мгновение замолчала, подняв глаза к потолку, будто вспоминая что-то. – И поскольку вы единственный в своем роде и домене, то данный человек будет и первым клинком домена, а значит, войдет в число клинков Дома… – Она снова замолчала с несколько удивленным видом, будто только что сама поняла, что именно она сказала. – Что означает приведение его к рыцарскому достоинству, коим можно награждать лишь достойнейших… – последние слова она процитировала почти шепотом, после чего нащупала бокал и залпом его осушила. Таэр как-то и сама не задумывалась о том, что из-за роста численности руки ее лорда перед ее именем может появиться приставка «дейм»…
– И кого бы ты посоветовала назначить на эту должность? – с невинным видом поинтересовался Алекс, снова наполняя «Бентарской росой» бокал своей специалистки.
– Не знаю, ваша светлость, думаю, человека, которому вы можете доверять, вам виднее, – тихо сказала Таэр, беря в руки вновь наполненный бокал.
– Знаешь, – вздохнул Алекс, – мне бы хотелось, чтобы человеком, которому я могу доверять, была ты. Ты мне очень помогаешь, особенно сейчас, когда я практически ничего не помню. – Он прервался, сделал небольшой глоток сока и, тяжело вздохнув, продолжил: – И, кстати, извини, что тогда я сказал, мол, «надо стучаться» – я был не прав. Меня там и в самом деле могли убивать, и ты поступила абсолютно правильно.
– Эм… спасибо, ваша светлость, это мой долг… – почти прошептала Таэр, все еще немного пришибленная открывшейся перспективой.
– Меня, правда, волнуют две вещи, – продолжал Алекс, не замечая лепета своей специалистки, – первое – это то, что ты не сама пришла ко мне на службу, а была назначена решением консулата, то есть это был не твой личный выбор, а, так сказать, идея начальства. Может, ты вообще это все в гробу видела? – поинтересовался он, допив остатки сока.
– В чем видела? – переспросила Таэр, удивленно расширив глаза.
«Мля, опять палюсь», – лихорадочно подумал Алекс и поспешно исправился:
– В смысле, может, тебе вообще все это не нравится и ты предпочла бы чем-нибудь другим заниматься или служить в каком-то другом месте?
Таэр задумалась:
– Нет, ваша светлость, я бы не хотела служить в каком-то другом месте, пожалуй, я даже рада, что служу у вас.
– Вот и отлично, – улыбнулся Алекс. – Тогда остался второй момент, который меня волнует… – Даже два момента, – добавил он, подумав. – Твой избыточный пиетет перед графиней Дерларль и твоя обидчивость. Я, конечно, не идеал. – Алекс хотел сказать «не ангел», но решил, что это будет палево. – И даю поводы для обид, но ты тоже хороша, сразу начинаешь цедить сквозь зубы «ваша светлость» и ходить с непроницаемой мордой. Это не дело! – категорично заявил он и посмотрел на Таэр, ожидая ее реакции.
Девушка сидела в кресле с каким-то рассеянным видом и смотрела сквозь своего лорда. Похоже, перспектива получить рыцарское достоинство поразила специалистку до глубины души. Понимая, что, похоже, внятной реакции от нее сейчас не добиться, Алекс продолжил:
– Мне бы хотелось, чтобы отношения с моим первым клинком были более дружескими, что ли. Чем-то большим, чем отношения начальника и подчиненного. И более доверительными, – добавил Алекс, доливая себе сока. Он задумчиво покрутил бокал в руках и, сделав небольшой глоток, сказал: – Знаешь, мне нужен человек, на которого я бы мог опереться, человек, которому я смогу стопроцентно доверять. И я готов всячески такого человека поощрять, и в плане статуса, и в финансовом плане. Поощрять очень щедро. В ответ я хотел бы увидеть стопроцентную лояльность. Причем лояльность не слепую, а осознанную и инициативную. Поэтому меня волнует твое отношение к графине Дерларль. У меня с ней определенные трения, и тот факт, что гвардеец Таэр Дилтар ее боится, меня несколько напрягает. Я могу рассчитывать, что дейм Таэр не будет бояться дейм Эсту? – спросил он, пристально глядя на специалистку.
– Да, милорд… то есть Алекс, – заверила его вышедшая из прострации Таэр и осторожно поинтересовалась: – А какие у тебя трения с графиней Дерларль?
– Эм… как тебе сказать… – начал тянуть Алекс, лихорадочно соображавший, что стоит говорить специалистке, а что нет. – В общем, она хочет, чтобы я женился на Валери Беллар, а я не хочу.
– Ну так не женитесь, в смысле не женись, – поправилась Таэр. – Заставить она вас не сможет, тем более что скоро вы станете одним из привиев, а она будет вынуждена к вам прислушиваться.
«Да вот только графиня Дерларль грозится меня скорее закопать, чем допустить меня, такого страшного, в совет привиев, – невесело подумал Алекс. – А у меня самого закопалка не отросла, чтобы графиню зарыть раньше, чем она меня зароет. Нет у меня готовой Миледи и спецслужбы своей нет – придется растить из того, что есть – с непредсказуемым результатом». Была, правда, Исалайя, намного более подходящая на роль Миледи, но лояльность прелестной маркизы была для Алекса настолько сомнительна, что он ее воспринимал исключительно как временного союзника, ну и как потрясающую любовницу, конечно.
– Понимаешь, графиня считает, что я адепт, – признался Алекс, решивший, что скрывать это от Таэр смысла нет. Если она кому-то и расскажет, то только той же графине, которая и так все знает. – И сказала, что она сделает все, чтобы не допустить адепта в совет привиев, например, расскажет об этом инквизиции, ну или как-то иначе задействует доступные ей ресурсы, – добавил он, многозначительно посмотрев на Таэр.
Услышав слово «адепт», Таэр чуть не подавилась вином, судорожно сглотнув, она осторожно поинтересовалась:
– А ты адепт?
«А хрен его знает», – подумал Алекс.
– Откуда я знаю? Насколько я понял – нет, я не адепт. Но я даже не уверен, что правильно понял, что такое адепт, – вздохнул Алекс.
– Адепт – это особым образом подготовленный инициированный псионик, – пришла на помощь Таэр, явно цитируя какой-то давно заученный текст. – Талант у адептов проявляется по-разному, но большинство из них способны влиять на мышление других людей и предчувствовать будущее. Инициализация сильно влияет на мышление адептов, делая их ментально нестабильными и социально опасными. Адепты должны строго контролировать свои эмоции и придерживаться специальных психотехник, чтобы сохранять свою разумность. После того как Ордена хранителей показали свою неспособность контролировать адептов, была учреждена инквизиция для контроля и отбора стабильных адептов и изоляции или уничтожения нестабильных. – Последние слова про «изоляцию и уничтожение» Таэр проговорила упавшим голосом, испуганно посмотрев на Алекса.
– Да никакой я не адепт, – обнадежил он ее. – Мысли читать не могу, будущее вроде тоже не предвижу. Да и потом, как я понял, меня ведь уже проверяли. «А вот настоящий лорд Кассард – может, и был, черт его знает».
– Неинициированного псионика или специальным образом подготовленного адепта очень тяжело обнаружить, если он не использует свои способности, – «обрадовала» его Таэр.
– Я так и понял со слов графини Дерларль, – вздохнул Алекс. – Но, по-моему, никакой я не адепт. В любом случае она считает иначе, и в качестве компромисса предложила мне жениться на Валери, мол, в таком случае от меня никакого вреда, одна польза. А вот если я не соглашусь… – Алекс красноречиво чиркнул пальцем по горлу. – Вот такие у меня с ней трения.
Таэр замолчала, задумчиво гоняя вино в бокале, а потом подняла глаза на Алекса и тихо сказала:
– А может, это не такая уж и плохая идея? Ты никогда не интересовался политикой, поэтому потеря места в совете привиев – это не трагедия. Да и Валери – красивая девушка и все-таки правящая леди. Или… – ее лицо озарилось догадкой, – ты любишь Исалайю, да? Но я не думаю, что Валери будет мешать вашим отношениям…
Алекс задумчиво смотрел на Таэр, пытаясь понять, что это – тщательно взвешенная речь агента влияния графини Дерларль или искренняя забота о его безопасности.
«Похоже, это она искренне. „Кац предлагает сдаться“. Фиг вам, господа хорошие, русские не сдаются, – зло подумал он. – Какая-то пигалица будет решать, на ком я там женюсь или не женюсь…»
– Знаешь, думаю, сдаться мы всегда успеем. Но я не хочу, чтобы кто-то за меня решал, что мне делать. Мне бы не хотелось доводить дело до конфликта с графиней Дерларль просто потому, что ее шансы в этом конфликте выглядят намного предпочтительнее, но и мириться с ее диктатом я не намерен.
– Что тогда делать?
– Не знаю, думать в первую очередь, – вздохнул Алекс. – Может, есть какой-то метод доказать, что я не адепт?
– В принципе, длительная проверка инквизицией может подтвердить, что ты не адепт… А если все-таки да? – спросила Таэр, ставя бокал обратно на подлокотник и наклоняясь к Алексу.
«Мда, неудобно получится, если все-таки да, за жабры – и на костер, или как у них тут с адептами обходятся. А если нет, ничто не помешает графине по-прежнему давить уже ради чисто политических выгод союза с Бентаром».
– Значит, это не вариант, – сделал вывод Алекс.
«Вариант – это замочить графиню на фиг и привести на ее место кого-то более лояльного. Если верить Исалайе, замочить – это уже прямо сейчас делается, вот только с приведением лояльного проблемы, поэтому пока лучше и мочилово отложить».
– Ладно, я надеюсь, мы что-нибудь придумаем, – сказал Алекс, поднимаясь с пола. – Кстати, а что это такое? – поинтересовался он, указывая на два массивных толстых пояса с накладками и комплект массивных браслетов, что лежали в контейнере у Таэр.
– Это персональные щиты, – сообщила она, доставая пояс из контейнера. – Я говорила о них. Его мощности хватит, чтобы поглотить примерно десяток попаданий из бластера или энергию небольшого взрывного устройства. Советую его не снимать во время охоты, раз уж ты решил посетить войгром, несмотря на то что там обеспечивать твою безопасность будет намного сложнее, – добавила она обвинительным тоном.
– Понимаешь, мне там нужно встретиться с Лиорой, – признался Алекс.
– Ну если свидание с этой девушкой стоит угрозы жизни… – развела руками специалистка.
– Эм… она не просто девушка, а представитель повстанцев, они мне предложили сотрудничество… – почему-то немного стесняясь, сообщил Алекс.
– Чей представитель? – вскричала Таэр, подаваясь вперед, при этом она смела стоявший на подлокотнике бокал, он с мелодичным звоном упал на пол – по ковру растеклось темное пятно пролитого вина. – Проклятые тени, – выругалась она, поднимая бокал. – Ты хоть понимаешь, с чем ты связался, если об этом узнает СБ…
– Понимаю, но они первые смогли сообщить хоть что-то внятное по поводу покушений на меня, а это, знаешь ли, очень важная информация, с моей точки зрения… – принялся оправдываться Алекс.
– И что они сообщили? – с сомнением в голосе осведомилась Таэр.
– Ну, это долгая история… – вздохнул Алекс и принялся рассказывать то, что ему поведала Лиора, госпожа полномочный представитель.
Таэр восприняла его рассказ с большим скепсисом и предположила, что повстанцы и организовали второе покушение, чтобы получить поддержку лорда Кассарда, и предложила, пока не поздно, прекратить всякое с ними общение. Похожие мысли возникали и у него, но в письме, которое он получил после заседания суда, Лиора намекала, что получила какую-то новую и важную информацию по интересующему его делу.
– Поэтому я и решил ехать на войгром, – закончил свой рассказ Алекс.
– Если кто-то до сих пор хочет тебя убить, то места и времени лучше, чем на охоте, и придумать сложно, – пробурчала Таэр, сложив руки на груди.
– Я знаю, – со вздохом согласился Алекс. – А что делать?
На этот явно риторический вопрос Таэр отвечать не стала. Встав из кресла, она направилась к выходу из спальни, уже у самой двери она повернулась:
– Надеюсь, эта информация стоит того, – сказала она и вышла в коридор.
«А я-то как надеюсь…» – подумал Алекс, плюхаясь на огромную кровать, забранную черными шелковыми покрывалами. За окном синим маревом пульсировал гипертоннель.
– Черт, ну и занесло же меня, – сказал он вслух.
* * *
Таэр чуть подалась корпусом вправо и, не останавливаясь, одним мощным движением левой руки отшвырнула в сторону невысокую светловолосую девушку в невероятно пышном шелковом платье грязно-серого цвета, которая так неудачно оказалась у нее на пути. Вскрикнув от неожиданности, девушка не удержалась и рухнула на мраморные плиты пола, широко раскинув руки. Стоявшую за девушкой немолодую женщину она просто сшибла плечом и продолжила свой бег. Таэр сейчас практически перестала дышать и «выходила на режим», стремительно набирая скорость, она практически летела, толкая свое тело вперед резкими толчками, при этом ее плечи оставались практически неподвижными, как и пулевик, зажатый в правой руке. Восприятие сузилось, и в мире осталось только три объекта: она, напарник и цель – все остальное было только препятствием на пути к цели – высокому и немолодому темноволосому мужчине лет сорока в коричневом пиджаке и темно-серых брюках. Он бежал в шагах тридцати впереди, легко обтекая многочисленных прохожих, буквально просачиваясь сквозь толпу, заполнявшую переходной узел станции монорельса. Таэр же вместе с напарником шли сквозь людскую массу, как два клинка – насквозь, оставляя после себя суматоху и крики людей, которым не повезло оказаться у них на пути. Эта бесхитростная стратегия бега давала результат, Таэр чувствовала, что они быстрее, дистанция неумолимо сокращалась, и их цель, похоже, это тоже почувствовала. К платформе с монорельсами он уже не успевал – мужчина резко дернулся вправо, в сторону лестниц, ведущих к закусочным. Преодолев в несколько прыжков лестницу, он перепрыгнул через пару столиков и бросился в сторону общественных уборных, на мгновение между ним и Таэр образовалось пустое пространство. Пулевик зажужжал и дернулся в ее руке, пули с сухим треском пронеслись возле головы цели и ударили в косяк прохода, выбивая острую каменную крошку и мелкую серую пыль из мраморных плит, покрывавших стену. Одна из них не выдержала удара и лопнула со звуком битого стекла, засыпав неровными осколками пол, обнажив темно-красную рифленую основу стены из пластира. Мужчина вскрикнул, рефлекторно прикрывая лицо руками, несколько острых каменных осколков рассекли ему щеку, и буквально нырнул в проход.
Таэр замерла у прохода, прижавшись к стене, переглянулась с напарником и, дождавшись его кивка, выставила на вытянутых руках пулевик и нажала на спусковую клавишу. Спустя буквально мгновение уже два пулевика с жужжанием поливали огнем уборную. Небольшое помещение заполнилось треском пуль, звоном лопающихся плит наружной отделки и хрустом разрываемых пластиковых перегородок. Не прекращая стрелять, они одним быстрым рывком ворвались внутрь – и сразу же разошлись в стороны – подальше от проема, в который так удобно стрелять.
Стреляющие замерли, осторожно поводя стволами, но никто не стрелял в ответ, новых целей не было.
Небольшое помещение общественной уборной – буквально шагов пятнадцать длиной, отделанное плитками из кремового мрамора, было все изрыто многочисленными попаданиями. Перегородки индивидуальных кабинок были искрошены и валялись на полу, который быстро покрывался водой, хлещущей из разбитых бачков и раковин. В воздухе стояла мелкая каменная пыль, тут и там в стенах зияли темно-красные пятна пластира, появившиеся на месте расколотых плит. В центре, прямо на полу, лежал лицом вниз темноволосый мужчина в коричневом пиджаке – цель. В его спине зияло три дыры в районе позвоночника. Недалеко от цели, возле противоположной стены, засыпанная осколками зеркала, застыла в нелепой позе молодая женщина. Раковина, возле которой она стояла, была расколота несколькими попаданиями, и сейчас вода с тихим журчанием лилась на нее, отчего по ее ярко-фиолетовому костюму растеклись темные влажные дорожки.
Идеальная тишина – только звук воды, поблескивающим ковром покрывшей всю уборную, возле тел она немного темнела, подернувшись легкой красноватой дымкой крови.
Таэр снова надавила на спусковую клавишу, нарушив тишину жужжанием, и тело мужчины еле заметно дернулось, когда ему в спину попало еще несколько пуль.
Осторожно ступая по мокрому полу, покрытому скрипучими осколками плиток, они подошли к цели. Ее напарник пинком отшвырнул в сторону легкий парализатор, который сжимала в руке цель, и замер, сделав пару шагов назад. Таэр присела на корточки возле мужчины и перевернула тело на спину.
Его коричневый пиджак потемнел от воды и крови и слегка поблескивал, намокшие темные волосы прилипли ко лбу, карие глаза с длинными «женскими» ресницами были широко распахнуты, на полноватых губах играла легкая улыбка, из довольно широкого, слегка курносого носа и из уголка рта текли тонкие, размытые водой алые струйки. На лице у цели застыло удивленно-радостное выражение, как будто ему сделали неожиданный, но приятный сюрприз. Она принялась обыскивать карманы, как вдруг ее прервал удивленный возглас напарника. Таэр рефлекторно потянулась к оружию, одновременно поднимая взгляд, – и замерла.
Глаза ее цели мягко светились синим, она еще не успела удивиться, как свечение прекратилось, а над телом примерно на уровне ее лица соткался небольшой, с яблоко размером, светящийся шарик мягкого красновато-желтого цвета и слегка размытый. Он напоминал пламя свечи, висящее в воздухе.
И в этот момент ее накрыло липкой волной животного ужаса.
– Закрой глаза! Только не смотри на него, – закричал откуда-то сбоку напарник.
Но она уже смотрела, и в ее голове дико металась паническая мысль: «Мы убили его неправильно!» Она не знала, почему неправильно и как надо было его убивать, но она вдруг осознала, что так убивать его нельзя и что прикосновение этого огонька – это самое жуткое и страшное, что может произойти, это отвратительно, это гаже, чем смерть. Это перестать быть собой, это абсолютный конец, это так страшно и мерзко. Осознание затопило ее разум, она не знала, откуда взялась эта мысль, но ее истинность была очевидна. Она была слишком близко. Таэр хотела убежать как можно дальше от этого шарика или хотя бы отвернуться, но с ужасом поняла, что не может сдвинуться с места, даже закрыть глаза не может. Ее буквально сковал страх, тело ей больше не подчинялось – она вообще не верила, что так бывает, тем более что такое может быть с ней – оказаться парализованной страхом. Сознание билось внутри парализованного тела, изо всех сил пытаясь хотя бы чуть-чуть прикрыть глаза, хотелось кричать от ужаса, заполнявшего ее, но не получалось даже этого.
Шарик, слегка покачиваясь, будто подгоняемый легким ветерком, стал приближаться к лицу. Сознание дико выло внутри и молило: «Пожалуйста, только не меня, не меня, не ко мне. Я не хочу!»
По мере приближения огонька в глубине груди росла, подбираясь к сердцу, какая-то мерзкая, тянущая тяжесть, это гадкое чувство становилось все сильнее, заполняя все тело, мешая дышать. Дико хотелось закричать, хотя бы просто вздохнуть, хоть как-то получить облегчение, хотя бы умереть, но только не это. Но ничего не получалось, оставалось только мысленно выть от ужаса и наблюдать, как огонек приближается. Он был уже совсем близко, на расстоянии примерно ладони, лицо уже ощущало мягкое тепло, идущее от шарика. И это тепло непонятно почему заставляло сознание метаться и кричать от ужаса.