Текст книги "Выбор (СИ)"
Автор книги: Алекс Бранд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 73 страниц) [доступный отрывок для чтения: 26 страниц]
Но я не досказала свою детскую сказку. Принц тогда остался в мечтах, а в одну из ночей ко мне пришел Свит. Так я его назвала, здоровенного кота, откуда он взялся, никто не знал. Пушистый и ласковый, он вышел откуда-то на мягких лапах, я сначала даже испугалась, когда зеленые мерцающие глазищи вдруг зажглись в темноте. А он заурчал и толкнул меня тёплым лбом в бок, дескать, подвинься. И я подвинулась, мы вместе сидели и смотрели на огонь, то есть я сидела, а он положил голову на сложенные лапы и прикрыл глаза. Робко коснулась его, а ну как сейчас когтями меня... Нет, только глаза приоткрыл, покосился... И снова прикрыл, заурчал, когда решилась его погладить. Когда он появился, конфеты ела, взяла с собой несколько, чтобы веселее было. Потому и Свит. Отец позволил оставить его и он прожил у нас долгие восемь лет, не оставляя меня, совсем как принц из моей сказки. А я... Я предала его, бросила, уехав в Ликург. Хотела взять с собой, мама отговорила, дескать, старый он уже, оставь, куда тебе ещё с котом в город ехать. Так и расстались. Свит вскоре исчез, так же неожиданно, как и появился, никто не видел, куда. Никто не видел его мертвым. Но и живым тоже. Когда мама мне по телефону сказала, я проплакала всю ночь... Я предала тебя, Свит, и тебя больше нет. Но... Никакая грусть не должна длиться вечно, спустя несколько дней я начала работать на фабрике воротничков... Встретила того, кто показался мне тем самым, любимым из моей детской мечты...
Напев Ольги закончился, я снова здесь, в тихом ночном саду. Она встала с кресла и подошла к калитке, приоткрыла ее и выглянула на пустынную улицу.
– Ничего?
Она молча покачала головой, вернулась и села обратно.
– Он справится, Берта, не сомневайся. Он очень тебя любит, и иногда я думаю, глядя в его глаза...
Мне вдруг стало страшно, а вдруг Ольга догадалась, что... Она негромко продолжает.
– В его глазах страх тебя потерять, Роберта. Ты – единственный смысл его жизни, если вдруг ты исчезнешь из нее – исчезнет и он. Как так получилось, не понимаю...
Она догадалась. Это же то, что мы говорили с ним друг другу. Что же теперь... Вот, смотрит с таким участием... Сколько она для меня, для нас сделала... Сколько же она пережила в своей жизни, а я даже не знаю, сколько ей лет... Ни разу не была у нее дома...
– Сколько тебе лет?
Удивлённо посмотрела на меня, покачала головой.
– Ты никогда не спрашивала, почему сейчас?
Пожала плечами и вспомнила слова Клайда, сказанные мне в первый наш вечер. Так недавно... И давно.
– Бывает, что-то становится важно и интересно, и спрашиваешь. Вот, спросила. Так сколько?
– Двадцать шесть. Подожди-ка...
Ольга внезапно посмотрела наверх, на густую крону над нами.
– Что это у нас?
Я посмотрела туда же и увидела в темноте два мерцающих зеленоватым светом пятна. Не успела ничего сообразить, как оттуда что-то мягко свалилось прямо мне под ноги, от неожиданности вскочила и отпрянула, уронив чашку.
– Ой, что это?!
Ольга рассмеялась и всплеснула руками.
– Какая прелесть, ты только посмотри, вот это красавец! И откуда только взялся...
Передо мной на траве неподвижно застыл кот, нет, целый котище, очень большой. В полумраке не различить цвет, не черный, скорее, темно-коричневый. И глаза прямо на меня смотрят... Боже... Так похож... Но это невозможно, не может этого быть... Столько времени прошло и я уже не девочка... А губы задрожали и сами прошептали... Тихо прошептали, не веря...
– Свит? Это ты?
Ольга удивлённо воззрилась на нас обоих, и пока мы все трое так стояли... Послышались тихие шаги и сзади раздалось после тяжёлого вздоха.
– И мне тогда уж чаю налейте...
В наступившей суматохе кот куда-то исчез.
Мы тихо лежим в полумраке комнаты, Ольга спит в соседней, уже глубокая ночь. Им утром на работу, а мы все шепчемся, сон никак не идёт. Клайд мне рассказал, как Гилберт попытался его подловить, выдав дом Крэнстонов за особняк Грифитсов. Он усмехнулся.
– Наивно, я уже давно знаю, кто где живёт.
– Выходит, Гилберт что-то подозревает, о чем-то догадался?
– Да, но не бойся, ведь все его мысли не более, чем предположения. Куда он с ними пойдет, к кому и зачем? И, кроме того...
– Что?
– Он очень одинок, у него только семья и Констанция. Это немало, но... По-моему, новый Клайд Гилу куда больше по душе, чем тот. Он будет молчать о нас, не захочет все портить.
– Вы похожи, очень, и не только лицом. Я видела это сегодня, когда он пришел.
Клайд тихо рассмеялся.
– Испугалась?
Щипаю его за бок, не сильно, но чувствительно, он хватает меня за руку и тоже щиплет за...
– Ай! Перестань сейчас же, Ольга услышит! Стыд какой... Ну, Клайд, убери руку...
Из темноты доносится очень грустный вздох, я хихикаю. Рука убирается. А так не хочется... Беру его руку, кладу обратно и накрываю своей, чтобы не вольничал. Так хорошо... И шепчу...
– Конечно, испугалась, он так неожиданно явился...
– Ты молодец, хорошо держалась.
– Правда?
– Правда, любимая.
– А твой дядя? Зачем ты его отвел к моему дому? Ночью...
Клайд помолчал немного, перебирая мои волосы, медленно гладя их.
– Подумал, так ему будет легче принять произошедшее, легче понять. Стоя у твоего окна, представить за ним тебя...
– Он понял?
Чувствую пожатие плеч, Клайд посмотрел на меня, потом вверх, на потолок, смутно белеющий в слабых отблесках уличных фонарей.
– Не знаю, Берт, надеюсь. Но мы расстались на хорошей ноте, так чувствую.
Вздыхаю и устраиваюсь поудобнее, кровать чуть скрипнула, я затихла, покосившись на дверь во вторую комнату, не разбудить бы Ольгу, проснется и подумает, что мы тут... Буду утром смущаться.
– А Констанция... Она очень красивая?
Не вижу в темноте, но чувствую его улыбку, провожу по губам пальцем, точно, улыбается.
– Гилберт назвал ее своей Робертой, вот так-то... И, да, она красива.
– Почему – Робертой?
Лицо Клайда зарылось в мои волосы, он вдохнул их запах и прошептал, его дыхание так приятно согревает.
– Гил сказал, что она может смотреть прямо в душу, Берт. Как ты. Это оказалось правдой. Думаю, Ки тоже не поверит во внезапное преображение. Но не страшно, она под стать Гилберту, умеет молчать. Думаю, им обоим можно доверять, и он ведь нас так и не выдал, хотя все знает.
– Ки?
– Так он ее называет.
Вспомнилось жесткое лицо, холодные прицеливающиеся прямо в меня глаза. Ледяной, неприступный, такой далёкий Гилберт. А есть девушка, которую он нежно зовет Ки... И носит в галстуке ее камень, как рыцарь цвета своей прекрасной дамы. Он хороший...
– А я умею смотреть в душу, Клайд?
– Да, ведь ты сумела заглянуть в мою и все понять.
Грустно усмехнулась, отвернув лицо. В душу того человека я заглянуть не сумела, ничего я там не заподозрила плохого, когда безрассудно отдалась на его волю. Пришлось пройти отчаяние и страх, одиночество и безнадежность, чтобы научиться видеть и понимать. На мгновение нахлынул страх – а если и сейчас я ошибаюсь? Если и сейчас меня обманывают, наивную, глупую, доверчивую? Если все – не так, как мне кажется? Нет! Все – правда! А если нет... То лучше умереть. Не хочу, не буду об этом думать, эти мысли – из прошлого, от тени. Прочь!
Я смотрю в резко очерченное лицо, как же он изменился, выглядит старше. Чувствую руку, ласково меня обнимающую и при этом такую сильную. Осторожно глажу его пальцы и сжимаю их в кулак. Шепчу тихо.
– Покажи мне, милый.
Он поднимает руку, чтобы ее осветило слабым светом из окна, черный силуэт в серебристом сиянии. И я вижу, как тонкие и изящные пальцы на глазах наливаются чем-то страшным. Мой шепот в темноте...
– Ты правда убил бы его, Клайд?
Ласково накрываю окаменевший кулак ладонью и чувствую, как сжатые мертвой хваткой пальцы расслабляются под мирным теплом моей руки.
– Я был в шаге от этого, Берт. Если бы не взял себя в руки... Надеюсь, он ничего не заметил и не почувствовал.
Тихо вздыхаю, чувствуя ровное биение его сердца, моя голова на его груди. Мой шепот в темноте...
– И пошел бы убивать дальше? Заставил бы Ликург платить за все? Ты бы смог?
Он помедлил с ответом. И из темноты донеслось твердое.
– Да.
– Тогда ночью, на берегу реки, у костра... Ты рассказал мне все. Кроме...
– Да.
– Он... Клайд... Неужели он хотел...
Мне очень страшно произносить это. Но... Клайд сказал, нужно пройти до конца этот путь и тогда прошлое канет в небытие. Нужно встать с ним лицом к лицу.
– Он хотел моей смерти, Клайд. Эти сны про озеро и лодку... Я тонула... Умоляла его протянуть руку... Звала... Кричала... Как я кричала... Такой ужас... А он просто смотрел, как я тону, умираю... Раз за разом... Так он хотел?
– Да.
– Как... Как, любимый... Прости, прости, но я скажу... И более не скажу никогда, обещаю...
– Ничего не бойся, говори все.
Он крепче прижимает меня к себе, обнимаю его изо всех сил и шепчу... Шепчу...
– Я так верила... Так... Я... Я...
– Ты любила его.
Не в силах ответить, киваю, уткнувшись лицом в его грудь, она уже мокрая от моих слез.
– А он... Он... Господи, Клайд... Уже обдумывал, как... И если бы не ты...
Он гладит меня по голове. Тихо целует глаза... Касается губ...
– Все, милая, все. Все позади и власти над нами не имеет. Помнишь клятву?
Слезы текут по щекам и не дают говорить. Просто киваю ещё раз.
– Мы принадлежим друг другу.
– Да.
– Мы никогда не оставим друг друга.
– Никогда.
И его горячие губы находят в темноте мои, жадно раскрывшиеся навстречу. Его руки обнимают меня, не приемля преград и запретов. За стеной Ольга, нельзя... А если разбудим... Эти мысли сметает вспыхнувший огонь.
– Возьми меня, любимый. Прямо сейчас...
Глава 28
Приглушённый шум голосов из открытых дверей кабинетов, встречные узнавали ее и вежливо кланялись, она же быстро шла по обшитому деревянными панелями коридору, едва удостаивая их кивком. Нет, она не заносчивая дочь хозяина, в обычное время она бы улыбнулась, поздоровалась, остановилась обменяться несколькими словами. Такой ее знали здесь, в очень редкие появления. Но не сегодня... Вот и дверь со знакомой табличкой. Девушка входит без стука. Сидящий за столом оторвал взгляд от бумаг, вопросительно поднял бровь. Лицо его осталось бесстрастным.
– Доброе утро, сестра. Что ты здесь делаешь?
Девушка отодвинула стул и села, молча глядя на брата. Лицо ее бледно, вокруг глаз залегли темные круги.
– Белла, что-то случилось?
Она глубоко вздохнула, словно не решаясь сказать.
– Гил, я вечером была наверху у себя и спустилась позже, вы уже ушли с Констанцией.
Гилберт сцепил руки и положил на них подбородок, внимательно посмотрев на сестру.
– Вот как...
– Отец, Белла так и не спустилась?
– Нет, и я очень рад, что она ничего не слышала.
– Я слышала все, Гил.
Он встал и медленно подошёл к окну, посмотрел на неторопливо текущую реку, это зрелище всегда его успокаивало и помогало принять верное решение. Сейчас оно понадобится.
– Что ты слышала? Я говорил ночью с отцом, когда вернулся от Вайнантов. Он сказал, что тебя не было.
Белла горько усмехнулась.
– Он был так поглощён услышанным, что не заметил, как я спустилась и спряталась за колонну.
Гилберт удивлённо посмотрел на нее.
– Спряталась? Почему?
– Ты ещё спрашиваешь? Отец тебе не рассказал?
– О том, что рассказал Клайд, не должен знать никто.
– Конечно, отец.
– Клайд хотел убить эту Роберту, Гилберт. Я слышала собственными ушами.
Он глубоко вздохнул, подошёл и сел на край стола рядом с сестрой, слегка наклонился, посмотрев ей в глаза.
– Эта Роберта, как ты сейчас выразилась, его законная жена и теперь наша родственница, как бы ты к этому ни относилась.
– Я все расскажу Сондре, Гил. Все! Пусть знает, с кем она чуть не связала свою жизнь!
Гилберт предостерегающе положил ладонь на ее плечо, останавливая. Покачал головой.
– Отец приказал, чтобы никто не узнал об этой истории. Я этот приказ поддерживаю и с ним согласен. Матери и Майре – также ни слова.
Белла вскочила, отбросив его руку. Вздернула подбородок, ее глаза гневно сверкнули.
– Нет! Ты не смеешь мне указывать! Ты не видел Сондру, что с ней творится, что это чудовище с ней сделало!
Гилберт только усмехнулся, глядя на эту вспышку ярости.
– Чудовищем он чуть не стал, Белл, но вовремя произошло чудо, благодаря которому он остался человеком. Не находишь?
Усмешка внезапно исчезла с его лица и он медленно произнес, чеканя каждое слово, глядя сестре в глаза.
– Я не видел Сондру, но она звонила мне с Двенадцатого, когда получила от Клайда письмо. Ты знаешь об этом?
Поражённая Белла молча покачала головой. Гилберт улыбнулся уголком рта.
– Она не поделилась со своей лучшей подругой?
Белла вторично покачала головой, закусив губу. Гилберт продолжил.
– Она спросила, что я с ним сделал, Белл, что он так изменился.
– Что ты ей ответил, сказал правду?
– Да, правду о том, что ее верной тени больше нет. Ее Клайди-маленького больше нет. И от того Клайда, что есть, ей лучше держаться подальше.
Белла встала и прошлась по кабинету, проведя ладонью по корешкам книг в шкафу, повернулась к Гилберту.
– Она не смирится, Гил. И она возненавидит его. Лучше бы Клайду и его... жене... Лучше им уехать из Ликурга.
Гилберт пожал плечами.
– Ты сейчас передаешь угрозу Сондры, Белл? Или это твои слова?
– Мои. Но настроение Сондры именно таково. Она не смирится с тем, как Клайд с ней поступил, чем бы он ни руководствовался. Он – виновен.
– В чем? В том, что решил поступить честно по отношению к Роберте?
– А Сондра? Чем она виновата? Чем заслужила эту боль, это страдание?
Гилберт выпрямился и глаза его заледенели при этих словах.
– Страдание?
– Да, страдание! Она ведь любила его! И до сих пор любит, уверена.
Он пренебрежительно махнул рукой, услышав это.
– Игра, Белл! Все это началось, как игра, чтобы позлить меня, забыла? Месть за прошлое. Помнишь? Хорошо помнишь?
– Но ведь игра закончилась, когда они полюбили друг друга, Гил!
– Нет, просто перешла в другую, ещё более интересную и захватывающую. Игру в любовь. Не спорю, Сондра отдалась этой игре искренне и самозабвенно. Она сама поверила в нее. А наш Клайди...
Гилберт резко взмахнул рукой, прерывая себя.
– К чему вообще этот разговор? Зачем ты пришла?
– Не знаю... Гил... Но надо же что-то делать... Сондра...
– Ей придется смириться и принять произошедшее, дорогая моя сестрёнка. Или тебе тоже больше по душе Клайди-убийца, ведущий Сондру к алтарю? Клайди, утопивший свою беременную любовницу ради нее! А если по правде, уверен, дело там даже не в Сондре – наш двоюродный братец жаждал богатства и положения, которые он получил бы с этим браком. Дурачок... Как был приблудой, приблудой и остался бы. Скажешь, я неправ?
Белла смертельно побледнела при этих беспощадных словах и зажала руками уши. Окаменевшее лицо ее двоюродного брата, его ладонь на смятой газетной вырезке. Ужас, исказивший лицо отца... Жуткая слабость в ногах и головокружение, холод камня колонны, к которой она без сил прислонилась с одной мыслью – не упасть... только не упасть...
Голос Гилберта прорвался сквозь страшное воспоминание и вернул Беллу в его кабинет.
– И потому ты ничего не расскажешь Сондре об услышанном вчера.
Белла медленно кивнула, соглашаясь. Слишком это страшно.
– Но она ждёт от меня ответа, я обещала ей хоть что-то узнать...
– Так и скажи, как оно есть. Клайд одумался и поступил так, как и должен был поступить. И сделал выбор.
– Гил, но почему? Если он тогда...
Гилберт запрокинул голову и рассмеялся, Белла изумлённо посмотрела на него.
– Как это забавно, правда, сестра?
– Что забавно?
Он внезапно стал очень серьёзен, сел обратно за стол и посмотрел в глаза Беллы, прищурившись.
– Всем интересно, почему Клайди не убил Роберту. И пока только наш отец сказал, что он за них рад, и хорошо, что этого не произошло.
Он помолчал несколько мгновений, не отрывая глаз от лица сестры.
– Я видел их, Белла. Клайда и Роберту. В их доме, решил за ним заехать вечером, хотел сам увидеть.
Белла помимо воли с интересом широко раскрыла глаза.
– Вот как?
– Да, сестра, всего несколько минут, но мне хватило, чтобы увидеть и понять.
– Что ты понял?
– Они любят друг друга, любят так...
Гилберт снова встал и отошел к окну, глядя на сверкающую под майским солнцем гладь реки. И тихо сказал.
– Это не игра, Белл. Не ваши вечеринки с танцами, не завтраки в "Казино", не поцелуйчики за игрой в гольф. Там, в этом невзрачном домике, все по-настоящему. Понимаешь?
Белла молчала, не находя ответа.
Гилберт, решившись, быстро подошел обратно к столу, открыл потайной ящик, достал конверт плотной бумаги. На стол веером легли фотографии.
– Что это?
Он собрал их в стопку, быстро просмотрел, выбирая. И протянул сестре одну.
– Не очень четко видно, снимали издалека и тайком. Но главное ты разглядишь.
Белла заинтересованно взяла небольшую фотографию. И, побледнев, впилась в нее глазами, поднесла ближе, стараясь рассмотреть. Чуть размытое изображение, на ступенях старинного собора две девушки в праздничных платьях. По вуали и букету Белла узнала невесту. Белла перевела взгляд на Гилберта и показала на нее.
– Это и есть Роберта Олден, жена Клайда?
Он кивнул, усмехнувшись, и поправил.
– Грифитс, Белла, теперь Роберта Грифитс.
Ничего не ответив, Белла вновь посмотрела на фотографию.
– Кто это с ней? Подружка?
– Да. Одна очень загадочная девушка, работает в отделении Клайда.
– Чем она загадочна?
Белла постаралась получше рассмотреть строгое миловидное лицо под задорно сдвинутой набок элегантной шляпкой. Девушка что-то говорит невесте, дотрагиваясь до ее плеча. Объясняет, ободряет? Белла отметила узкие изящные руки в ажурных перчатках, держащие букет.
– Гил, какое необычное на ней платье... Выглядит старомодно, но очень дорогое, а какой покрой... И вуаль... Откуда у них деньги на все это?
Гилберт усмехнулся, перебирая фотографии.
– Такое платье в нашей глуши есть только в одном месте и оно не продается.
Белла удивленно посмотрела на него, приподняв брови.
– Где же?
– В шкафу у подруги Роберты. Да, вот у нее.
– Не понимаю, объясни.
Гилберт кивнул, забрав фотографию у сестры и кинув на стол.
– Ее подруга – русская дворянка, из эмигрантов. Они познакомились в цеху и очень близки. Думаю, на фотографии она как раз объясняет Роберте, как себя держать. Лучшей наставницы не найти и в школе Снедекер, Белла, я сам в этом имел честь убедиться.
Его сестра только покачала головой, продолжая смотреть на стол с лежащей на ней фотографией.
– Как, ты с ней встречался, разговаривал?
– Да. Когда я заехал за Клайдом, она там была.
– Вот как?
– Полагаю, Клайд попросил ее побыть с Робертой, пока будет у нас.
– Так и что там насчет школы Снедекер?
Гилберт насмешливо прищурился, глядя на сестру.
– А то, что Ольга и нам с тобой может дать урок хороших манер.
Белла фыркнула, протянув руку.
– Дай посмотреть остальные.
Небольшие прямоугольники, маленькие изображения, местами нечеткие. Еще одна фотография девушек... Вот двое мужчин, это Клайд и его свидетель. Высокий молодой человек с холодным лицом смотрит куда-то вдоль улицы. А вот он уже улыбается, что-то говоря Клайду... Тот взволнован, закусил губу...
Беллу захватило это путешествие в чужую тайну, сердце учащенно забилось. Еще фотографии... Вот они внутри собора, где это? Не Ликург... Она вопросительно посмотрела на брата. Он понял ее вопрос.
– Олбани, собор Сент-Николс. Центральный приход города, пять часов вечера. Хороша тайная вынужденная свадьба под угрозой разоблачения, не правда ли?
В голосе Гилберта звучала откровенная насмешка.
– Смотри дальше, совсем интересно.
Преподобный что-то говорит, Клайд и Роберта стоят перед ним, держась за руки. А вот они повернулись друг к другу... Вуаль невесты поднята и видны их лица...
Белла пораженно раскрыла глаза, такое счастье на них... Гилберт заметил реакцию сестры и кивнул.
– Вот об этом я и говорю, Белл. Там все – настоящее.
Он сложил фотографии в стопку и вернул их в потайной ящик стола. Помолчал, задумавшись.
– Вечером Клайд позвонил мне с вокзала Олбани.
– Позвонил? Как это, зачем?
Гилберт встал и не спеша прошелся по кабинету, повернулся к сестре и развел руками.
– Эти фотографии сделал один человек, Ки уговорила меня послать его за ними и не ошиблась. Он следил за Клайдом и Робертой все время их пребывания в Олбани, пока...
– Пока что?
Гилберт пожал плечами, глубоко вздохнув.
– Клайд и его приятель заметили слежку, взяли моего человека прямо на вокзале, на глазах у всех. Менее чем за минуту получили у него мой номер и еще спустя минуту Клайд позвонил. Сам.
Белла пораженно всплеснула руками.
– Душка Клайд? Милашка Клайд?
Гилберт посмотрел на нее с сожалением, покачав пальцем перед ее лицом.
– Забудь Клайди-маленького, душку и милашку. Поняла?
Белла вскинула голову, откинув упавший на лоб локон.
– Нет, не поняла. Что произошло с ним, Гилберт? Ты же что-то знаешь!
Ее брат внезапно наклонился к ней и понизил голос, заговорил медленно и веско.
– Слушай внимательно, сестренка. И не перебивай меня!
Белла не нашлась, что ответить на этот натиск и только молча кивнула.
– Отлично. Да, что-то произошло. С Клайдом. С тем, которого мы знали еще неделю назад. Он исчез, Белла.
– Что? – пролепетала она, почувствовав безотчетный страх.
– Он. Исчез. – с нажимом повторил Гилберт. И так же веско продолжил.
– Тот, кто появился вместо него, круто повернул свою жизнь и жизнь его окружающих. Он расстался с Сондрой, женился на Роберте, он меняет даже нашу фабрику, Белл! Хочешь, зайди сейчас в его отделение, сама увидишь. Все теперь иначе и будет иначе. И, знаешь...
– Что?
Гилберт внезапно широко улыбнулся.
– Этот новый Клайд мне нравится куда больше, чем старый, которого я презирал. Да и вы все его в глубине души презирали, терпели, идя на поводу у Сондры. Разве не так? Скажи мне!
Белла задумалась, неопределенно пожала плечами. Гилберт снова стал серьезен. Постучал пальцем по столу, где в потайном ящике лежали фотографии.
– Там – справедливость и честь, Белла, запомни. Роберта – невеста и жена Клайда. Справедливость! Потому что альтернатива этому была – Сондра в подвенечном платье на месте Роберты, а Роберта и ее нерожденный ребенок – на дне одного из адирондакских озер!
Белла вздрогнула и отвела взгляд, не найдясь, что сказать на эти страшные слова.
– Ты не рада, что Клайд не стал убийцей и позором семьи, сестра? Что оказался человеком, а не чудовищем? Тебе не кажется, что Сондра на фоне всего этого не так уж и важна?
– Я просто хочу понять, что произошло... Так неожиданно...
Эти слова Белла прошептала, борясь с вновь подступившей слабостью, сказывались бессонная ночь и пережитое потрясение. Гилберт налил стакан воды и протянул ей, она жадно отпила несколько глотков.
– Это и я бы хотел понять, сестра.
– Что же со всем этим делать?
– Ничего. Клайд сделал выбор и всем придется его принять, коль скоро он и его жена остаются в Ликурге.
– Что решил отец?
– Клайд – его племянник и наш двоюродный брат, Белла. Роберта Грифитс – его законная жена. Таковы факты. Всем нам нужно какое-то время, чтобы научиться с этим жить дальше.
– Ты принял это, брат? – она задала вопрос, не отрывая пристального взгляда от его лица.
Глаз он не отвел, твердо ответил.
– Да. Констанция – тоже.
Белла вздохнула.
– И Сондре придется...
Гилберт кивнул.
– И, Белла... Ведь ты хотела повидаться с Клайдом... Передумала?
– Теперь не знаю... Я подумаю над всем, что тут сейчас было сказано, Гил.
Он кивнул вторично.
– Тогда до вечера, увидимся дома.
Работа закипела, полным ходом монтируются ещё два новых терминала, Лигет только что сообщил предварительные результаты расчетов – после полной перестройки отделения выработка составит около ста шестидесяти тысяч воротничков в день. Такое впечатление, что он сам не верил в написанное в своем блокноте, с таким изумлением он в него смотрел.
– Мистер Грифитс, скажу откровенно, я поражен.
Лигет достал обширный носовой платок и промокнул вспотевшее лицо, подойдя к окну в цех. Мы только что осмотрели новые рабочие места, Дайкс обещал запустить их к четырем часам дня. На первых терминалах по-прежнему Йордис и Марта, я решил не делать ротацию. Нет смысла, если к концу недели, как обещал тот же Дайкс, отделение будет полностью перестроено. Девочки перестали завистливо коситься на наших испытательниц, поняв, что изменения всерьез и навсегда. Зато сколько снова влюбленных взоров, это же я все придумал, я теперь отец родной и благодетель. Ох, как хорошо, что Берта этого не видит, улыбаюсь, вспоминая ее насупившееся личико в полумраке вагона и громкий шепот.
– Я ревнивая!
Знаю, солнышко, ты ревнивая и собственница. Как и я. Из приятных размышлений меня вытащил настойчивый голос Лигета.
– Мистер Грифитс, кого вы предлагаете пересадить сегодня?
Я задумался, взгляд скользит по лицам, особо ни на одном не задерживаясь. В общем, без разницы, все вскоре пересядут. Ольга... Сосредоточенно занята работой, не поднимая глаз. С начала рабочего дня ещё у меня не отмечалась, вижу сбоку на столе солидную партию колец.
– Ольга, возможны проблемы в нашем отделении.
Мы не торопясь идём в сторону моста через реку, решили некоторое время пройти вместе и потом разделиться. Берта, отчаянно зевая, заявила, что пойдет нас провожать, но переоценила силенки и завалилась досыпать. Там того сна ночью было... Ольга явно тоже не выспалась, ну не верю, что ничего не слышала, хоть мы и старались особо не шуметь. Перехватил за завтраком лукавые переглядушки между девчонками, насмешливый взгляд Ольги и ну очень смущенный Берты. Я же сделал вид, что ничего не заметил и не понял.
– Какие проблемы, Клайд?
Мы уже пересекли Рассел-сквер, в конце улицы видна река и мост, замедлили шаг.
– Гилберт видел тебя у нас и у него есть фотографии из Олбани. Он может решить, что нам не стоит быть в одном отделении.
Ольга задумалась, глядя на проходящих мимо людей. Усмехнулась, искоса посмотрев на меня.
– Или тебе уходить, или мне. Или все останется, как есть.
– Ольга, это не шутки и будет очень неприятно, если тебя переведут или не дай бог уволят.
Она пожала плечами, легко махнув рукой.
– Не будем загадывать, Клайд, посмотрим. Пока же просто придем и начнем работу, хорошо?
Улыбнулся, глядя на ее спокойное лицо. Ольга улыбнулась в ответ и деловито добавила.
– И не вздумай мне там какие-то поблажки давать или ещё что-нибудь в этом роде. Это работа. Ты – начальник.
А я чуть не подавился от смеха, едва не продолжив эту сакраментальную фразу на родном могучем. О, боже...
– Клайд, все в порядке? Ты весь красный стал.
Я только обессиленно кивнул, пытаясь отдышаться. Ну что ты будешь делать, то Берта тогда с пирожными, теперь Ольга...
– Все в порядке, я понял. Приходим и спокойно работаем, действуем по обстоятельствам. Давай, расходимся.
Киваем друг другу, Ольга быстро уходит вперёд, я не торопясь, иду следом, давая ей оторваться. Посмотрим. Обстоятельства изрядно переменились, о многом я могу теперь говорить с Гилом и дядей откровенно. Если что, Ольгу в обиду не дам, есть варианты.
– Сегодня пересадим Ольгу и Кэтрин, мистер Лигет, если вы не возражаете.
Он чуть пожал плечами, подойдя к двери и выглянув в цех.
– Как пожелаете, Клайд, в конце концов это не принципиально. И у нас теперь возникли несколько другие вопросы в связи с изменениями в вашем отделении.
– Какие же?
Лигет вытащил свой вездесущий блокнот и перелистнул несколько страниц, нашел нужную.
– Резко возросшая производительность этого отделения требует увеличения количества поступающих на маркировку воротничков, иначе все усовершенствования теряют смысл.
Ого... Покатился снежный ком. Я подхватываю инициативу.
– Мистер Лигет, это значит, что сюда должны поступать ещё шестьдесят тысяч воротничков в день?
– Да, мистер Грифитс, и это значит...
Лигет сделал многозначительную паузу, явно предлагая мне самому ее заполнить.
– Это значит, Лигет, что следует увеличить заказы сырья и полуфабрикатов, ткани и реактивов для декатирования, это меняет производственный процесс на всей фабрике.
– Да, Клайд, именно так обстоят дела. И сегодня состоится совещание на эту тему во главе с мистером Гилбертом. Возможно, и ваш дядя будет присутствовать.
Вот оно что...
– Почему вы сообщаете мне об этом?
Он улыбнулся, легко дотронулся до моего плеча.
– Мне поручено пригласить вас присутствовать как автора этого проекта. Совещание состоится через полчаса в кабинете мистера Гилберта.
Не успеваю удивиться или как-то отреагировать, как раздалось дребезжание телефона, никак не привыкну, что это – звонок.
– Слушаю.
– Белла здесь.
Мог бы и не говорить, я уже вижу. Лигет тоже заметил, и, вежливо постучав по часам, удалился, по дороге раскланявшись с приближающейся к моей конторке высокой девушкой. Белла. Двоюродная сестра. Не спустилась к нам вчера вечером, решила здесь поговорить? Спокойно, Клайд, соберись, просто круги уже дошли и до нее, ты знал, что так будет. Неторопливо делаю навстречу Белле несколько шагов, встречаю ее точно на пороге. Успеваю перехватить взгляд Ольги, в нем вопрос. Прикрываю веки, все нормально.
– Белла, добрый день, как поживаете? Какими судьбами?
Она молча проходит внутрь, предлагаю ей стул, незаметно с любопытством рассматривая. Хороша... Правильный чистый овал лица, пышные золотистые волосы уложены в прическу, подчеркивающую высокий лоб и синие глаза, четко очерченные губы сейчас решительно сжаты в твердую линию.
– Добрый день, Клайд, – произнесла мелодичным голосом, садясь и оглянувшись по сторонам, как будто проверяя, что кроме нас тут никого нет.
Не даю затянуться паузе и присаживаюсь неподалеку на краешек стола.
– Чем обязан такому неожиданному визиту?
Она вздохнула и зачем-то открыла и закрыла небольшую вышитую бисером сумочку, лежащую на коленях, щёлкнув замком.
– Клайд... Вот...
Сумочка снова открыта и на стол кладется запечатанный конверт, он не подписан. Несколько мгновений мы оба на него смотрим, ничего не говоря.
– Белла, послушай меня, хорошо?
Она удивлённо вскинула на меня глаза, я впервые и без позволения обратился к ней на ''ты''. Но ничего не сказала.
– Послушай...
Белла прервала меня, подавшись вперёд и быстро заговорила, ещё раз оглянувшись по сторонам.
– Нет, это ты послушай, Клайд. Я все знаю, все слышала вчера, что ты рассказал отцу.
Однако... Неожиданно. Расслабился, не почувствовал ее присутствия. Спряталась? В памяти мгновенно возник салон в доме дяди. Мягкий свет, тени на стенах... Камин бросает неяркие блики на столик, кресла... Две колонны... Колонна!
– Я спустилась позже, но услышала твой голос и решила не выходить к вам, встала за колонной.
Ясно. Круги по воде... Неожиданно. Молча смотрю на лицо двоюродной сестры. Она продолжает, теребя пальцами сумочку.
– И я слышала все, весь твой рассказ, Клайд.
