Текст книги "Отбор для ректора академии (СИ)"

Автор книги: Алекс Анжело

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

«Ты не знаешь меня. Я ненавижу двуличие…» – прозвучали в голове сказанные им слова. Несмотря на отравление, я помнила их поразительно четко.

Должно быть, в свое время ему было нелегко. Жить в чужой семье, которой ты не нужен, а потом наблюдать за тем, как их отношение внезапно меняется.

Только у меня вообще никакой семьи не было…

– Не знаю. Но в вашем случае они до сих пор оправдывались.

– Не грубите.

– Зачем вы меня поцеловали? – Я смотрела на Маргарет, избегая взгляда Патрика. Они прекрасно видели, с кем я беседовала.

– Кажется, мы перешли на «ты», Эльза.

– Знаете, предпочитаю думать, что произошедшее в нетрезвом состоянии не считается, – довольно чопорно ответила я. – И я хотела бы знать, кто это устроил.

Хех, сама не лучше. Кажется, веду себя так высокомерно…

– Давайте оставим препирательства и поговорим серьезно, – неожиданно сказал Бенедикт.

Я недоверчиво покосилась на него, испытывая смешанные чувства, – с одной стороны мне хотелось бы, чтобы отношения между нами стали менее враждебными, а с другой… Лучше пусть он остается таким же несносным, что и всегда! Ведь в этом случае, когда придет время, я благополучно о нем забуду.

Необходимо скорее свести его с кем-нибудь.

– Хорошо. Когда? – решительно спросила я.

– Ночью после двенадцати. Приходите на палубу, – по-деловому проговорил Бенедикт. – Также рассчитываю, что сегодня за ужином вы используете время с пользой, чтобы понаблюдать за девушками.

– Да, конечно, я постараюсь. Но, надеюсь, придете вы, а не кто-то другой? От прошлого раза у меня остались не очень приятные впечатления, – намекнула на его секретного помощника, который выкрал меня из общежития и вздумал прикасаться ко мне, пока я спала.

– Нет. Приду я.

– Замечательно. Тогда до встречи, не заставляйте других претенденток беспокоиться.

– Спасибо за заботу. – Он сделал шаг назад, но я внезапно обернулась и спросила:

– Зачем вы подслушивали нас? Только не врите. – Почему-то мне было важно узнать ответ.

Бенедикт поджал губы, даже показалось, что я выбила его из колеи. Но мне лишь показалось. Всего секунда, и карие глаза вновь напоминали льдинки, не предвещающие ничего хорошего.

– Пусть у нас соглашение, госпожа Лост, но правила отбора вы обязаны соблюдать. Я лишь убедился, что вы их не нарушаете. До встречи. – Развернувшись, он пошел прочь, и я проследила за его суровой фигурой, темной на фоне узкой полоски зелени и закатного неба.

Вот же… Даже если между мной и Патриком что-то было, какое ему дело?

Я искренне ненавидела, когда меня пытались контролировать, пусть даже в мелочах.

Внезапно корабль покачнулся, и я едва устояла на ногах. Внизу, на опустевшей каменной площадке, закружил вихрь, температура поднялась на несколько градусов от тепла, излучаемого парусами. Когда судно стремительно поплыло вверх, все мои внутренности, наоборот, остались внизу. Я едва удержалась в вертикальном положении, присев на корточки и хватая ртом воздух. Наше путешествие началось…

Глава 10. Новая знакомая

Полет до Восточного побережья должен занять всю ночь, уже утром мы приземлимся в воздушном порту одного из ближайших к берегу городков.

Моя каюта оказалась небольшой, но уютной, под стать всему кораблю – ухоженному, с элементами роскоши.

После того как судно набрало высоту, мне потребовалось несколько секунд, чтобы выдохнуть, собрать всю смелость и взглянуть на землю, где маленькими островками цветных пятен – голубых, насыщенно-зеленных и светло-коричневых, почти золотых – виднелись озера, реки, леса и поля.

Купол, окружающий корабль, почти не пропускал холодные сильные ветра, царившие снаружи. Судно словно превратилось в гигантскую птицу, и мне не хотелось думать, что произойдет, если паруса закроются или артефакты выйдут из строя. Но все же чувство полета было прекрасно, сердце стучало, словно подбираясь все ближе к горлу, руки вспотели, а я незаметно для самой себя стала улыбаться – глупо, счастливо и по-детски.

Ну а чего еще ожидать от девушки, там мало повидавшей в жизни?

Вскоре я спустилась внутрь корабля, умылась, заново заплела волосы и поднялась, когда наверху уже накрыли стол. Раз выходные закончились, запрет на посещение совместных приемов пищи отменился.

На палубе разместили четыре круглых стола – участниц было слишком много, чтобы устроить всех за одним. Бенедикт отсутствовал, а вот распорядители отбора поделились так, чтобы хотя бы один сидел вместе с девушками.

Претендентки мялись, гадая какое место им занять, ведь когда придет ректор, кто-то окажется в куда более выгодном положении. Я же руководствовалась двумя правилами: первое – чтобы не рядом с Меланией, а второе – соседство с незнакомыми девушками, с намерением узнать их получше. Уже сегодня я планировала предоставить Бенедикту отчет и назвать имена участниц, к которым стоит приглядеться.

Осмотревшись, я прошла за крайний столик, возле палубы. Из всех сидевших за ним лишь с двумя я разговаривала раньше. Одним из них был Широн, мужчина в артефактах, обещавший за мной приглядывать, и девушка с первого сбора в поместье, которой я загородила путь, – остальные четверо оставались для меня темными лошадками, и я поторопилась, занимая последнее свободное место.

– Хм, у нас прибавление? – воодушевился Широн. – Полный комплект?

– Эм-м, наверное, – чуть нахмурившись, сказала я.

Должно быть, мне повезло, что я попала в компанию именно этого человека, потому что совсем скоро мужчина заставил всех назвать свои имена и представиться друг другу.

Будто на первом курсе оказалась.

Девушки были не в восторге, но по их поведению и реакции я уже делала первые выводы. Хотя внимание разбредалось, слишком много претенденток еще оставалось на отборе.

Клара, Далия, Елена, Инна, Матильда… И это лишь мой столик!

– Так, девушки, поделитесь своими историями. Что подтолкнуло вас участвовать в отборе? – Ничуть не стесняясь спросил мужчина. И я окончательно убедилась в том, что мне правда повезло. Широн выполнял всю работу за меня.

Несколько участниц рассказали что-то про симпатию. Чушь. Я поверила лишь одной из высказавшихся, ее слова звучали искренне, а у других заученно, словно они пришли устраиваться на работу. Они говорили то, что от них ожидали услышать.

– Я проспорила, – вдруг ляпнула Клара. Та самая, что подозревала меня в привлечении внимания на первом сборе. – Случайно вышло.

Широн улыбнулся, подавшись вперед.

– Как? Расскажи.

– Таверна. Выпивка. Игра. А учитывая то, что я из следственного отдела столицы, у моих коллег специфическое чувство юмора. Мелкими гадостями они не занимаются, – задумчиво проговорила она. Клара отличалась серьёзным взглядом и сдержанностью, хотя, по-моему, это влияние обстановки. Людям свойственно вести себя по-разному с друзьями и незнакомцами. – Хотя скорее у моего напарника фантазии на большее не хватило.

На секунду Клара раздраженно скривилась, крепко сжимая столовый прибор, и стало понятно – она рассержена куда больше, чем показывает.

Забавно.

– Это ребячество – из-за какого-то спора занимать чужое место, – выссказалась одна из девушек. А другая дала совет:

– Лучше уйди первой. Если кого-то исключат, а тебя оставят, это никому не понравится.

– Давайте не будем так категоричны. Кто знает, как все обернется. – Широн с хитрым видом поднял бокал с вином и, отсалютовав, отпил.

На миг взгляд мужчины остановился на мне. Хотя он наблюдал за всеми, и скорее всего мне лишь показалось, что я удостоена какого-то особого внимания.

– Хм, по мне это весело. А чем рисковал твой коллега? – поинтересовалась я у Клары, хотя, окажись я на ее месте, точно бы не обрадовалась. Вообще на все сложные и абсурдные ситуации у меня существовал один девиз: «Будет что вспомнить в будущем».

Может быть и с отбором так же? Потом, вспоминая, посмеюсь.

– Не думаю, что об этом стоит говорить за столом. Аппетит испортит, – поведала Клара, внимательно глянув на меня. – А почему участвуешь ты?

Судя по воцарившемуся молчанию, остальные тоже ожидали моего ответа.

Я сглотнула. Во мне не должны чувствовать конкурентку. Что же сказать?

– Хочу, чтобы ректор помог мне с итоговой работой, стал руководителем. Думала, если попаду на отбор, смогу его уговорить, – сориентировавшись, невозмутимо рассказала я.

От руководителя на итоговой работе зависело многое – оценка и твое будущее трудоустройство. А если представить, что твой личный преподаватель глава академии, который никому и никогда не преподносил подобный подарок, то ради этого можно постараться. Цель оправдывает средства.

– Ты все продумала, – протянул Широн.

– Почти.

– Похвально, – Мужчина рассеяно глядел в сторону: – Мы ведь все взрослые люди, так к чему притворство. Например, я самый лучший вор в империи. Если вам понадобится что-то украсть, обращайтесь. Только расценки мои высоки.

Уголки его губ растянулись в кривоватой улыбке. Оставалось загадкой – шутит мужчина или говорит всерьез. Мне же показалось, что он над нами издевается.

За столом воцарилось молчание. Острый пронзительный взгляд Клары остановился на Широне.

– Ох, как я мог забыть? С нами же сотрудница следственного отдела. Считайте это шуткой. Я правда пошутил, – беззаботно продолжил он, вновь наполняя бокал. – Кстати, смотрите, Бенедикт идет.

Я проследила за движением руки Широна. Ректор и правда поднялся на палубу. Невозмутимый, холодный, словно каменное изваяние, он не обратил внимания на множественные взгляды, прикованные к нему. Остановился, огляделся и спустя мгновение направился за стол к леди Анелин Каррин, занимая пустующее место.

Как же я не сообразила?!

Внутри разлилось горькое чувство досады, ведь по другое плечо от ректора сидела не кто иная, как Мелания Тарт. Если вначале отбора я подумывала, что будет прекрасно, если эти двое – моя сокурсница и Бенедикт – отыщут друг друга, то после сцены в саду мое мнение кардинально переменилось.

«Я ни за что не позволю тебе выиграть. Ты его не получишь. Кто угодно, главное не ты», – гипнотизируя красавицу всего курса, решила я.

Пусть я не всевластна и самонадеянна… Но ведь кто-то должен восстановить справедливость? Маленькая месть не ради себя, но для Софии. Откровенно говоря, это наименьшее, что я могла для нее сделать.

На лице Мелании промелькнула победная улыбка, незаметная – уголки губ едва приподнялись. Ректор, ни о чем не подозревая, разговаривал со своей родственницей, когда бокал с вином, «нечаянно» задетый рукой Тарт, стал падать на стол в его сторону.

Бокал бы опрокинулся, вино бы разлилось, а Тарт, извиняясь, кинулась его вытирать. Идеальный сценарий. Банально, но действенно.

Однако бокал завис в воздухе, словно остановленный во времени, и спустя мгновение качнулся и встал на место.

– Будьте осторожны, – жестко бросил ректор, подхватывая сосуд и передавая его слуге. – Уберите, – приказал он и вновь повернулся к леди Анелин.

Мелания сидела ошарашенная, сконфуженно глядя на стол перед собой. Похоже, я была единственной, кто заметил ее маленький позор и предусмотрительность ректора. Он будто догадался. Будто прочитал ее мысли.

Мелочь, но его готовность ко всему неизменно раз за разом поражала меня.

Глава 11. Три встречи

Остаток ужина я просидела с прямой как палка спиной, стараясь не смотреть на Бенедикта, и облегчённо выдохнула, только когда он поднялся из-за стола. Стоило ему скрыться, как девушки расслабились, разговоры стали громче и веселее. Я выждала несколько минут, без аппетита ковыряя вилкой салат, и удалилась в свою каюту. По пути несколько раз оборачивалась – между лопатками зудело от чьего-то взгляда, но понять, кто за мной наблюдал, не удалось.

Когда стемнело, я вернулась на палубу. Мачта и паруса подсвечивались, разгоняя мрак, отчего звезды на небе едва виднелись. Облака, словно стая серых птиц, стремительно проносились мимо – за магическим барьером, окружавшим корабль, неистовствовал ветер.

Тихо ступая, я минула храпящего матроса, устроившегося на одной из бочек. Я его прекрасно понимала – сама, сидя в каюте и дожидаясь темноты, едва не уснула от мерного покачивания корабля. Но сейчас мое сердце замирало от восхищения. Ночью, в относительной тишине и одиночестве, полет был еще более захватывающим.

Мне до сих пор не верилось, что я находилась здесь. Слишком невероятно.

Я заметила темную фигуру у борта корабля. Ректора невозможно было не узнать, хотя в этом он был не одинок. Все друзья Бенедикта казались особенными людьми.

Подобное притягивает подобное. Что ж, жизненная мудрость работает и в случае господина Карра.

– Это вам, – без приветствия и промедления протянула я свиток, в котором на основе своих наблюдений записала семь имен. Даже высказала вкратце мнение о каждой из предложенных претенденток. – Прошло еще слишком мало времени, и я могу ошибаться, но думаю, вам стоит к ним присмотреться.

Бенедикт молча раскрыл свиток и взглянул на неровные строчки.

– Ваш почерк… В следующий раз пишите аккуратнее.

Я нахмурилась, заглядывая через его руку в список.

– Вы сильно удивитесь, если я скажу, что старалась?

– Неужели? – саркастически раздался голос надо мной.

– Да, – кивнула я. – Обычно мысли бегут впереди меня. И это сказывается на письме.

Подняв голову, оказалась с ректором лицом к лицу. И ведь не заметила, что мы стоим так близко. Еще несколько дней назад такого произойти не могло – чем чаще я с ним общалась, тем меньше боялась.

Отшагнула назад.

– Что ж, видимо, это лучшее, что я смогу увидеть, – сухо констатировал Бенедикт, сворачивая свиток.

– Рада услужить, – буркнула я.

Кажется, план найти к компромисс шел под откос.

И это неправильно.

Я со смешанными чувствами посмотрела вдаль, на пелену облаков, плывущих чуть ниже корабля.

Надо извиниться. Хватит вести себя как маленькая девчонка. Это не серьезно. Но признавать свои ошибки нелегко, и я медлила. Да и он тоже хорош. Бывает такой тип людей, с которым просто невозможно сойтись.

– Хочу извиниться перед вами. Я был не прав, – вдруг проговорил ректор. – Мое поведение было недостойным. И мне сложно найти причины, которые его оправдают. Я про свои слова в башне и то досадное недоразумение.

Недоразумение? Впервые я встречала такую формулировку.

– Вы хотели сказать поцелуй? – оглянувшись и убедившись, что мы одни, спросила я.

– Да.

– Знаете, вы не производите впечатления человека, подвластного чувствам. Вы меня удивили. Очень. Я представляла вас немного другим. – Меня словно прорвало, я говорила все, что приходило в голову.

– Давайте на «ты». – Бенедикт же оставался серьезен. Он улыбался не столь часто, но выражение его лица смягчалось, когда мужчина был настроен миролюбиво.

– Ладно, – в этот раз благосклонно согласилась я.

– И каким же ты меня представляла, Эльза? – облокотившись на борт воздушного корабля, вкрадчиво спросил ректор.

– Мне все так же нельзя врать?

– Нет.

– Зато ты можешь на меня разозлиться, и потом… Как ты говорил, решаешь проблемы личного характера совсем иначе, чем академические?

Бенедикт отвел взгляд, вздохнул.

– Ты ведь еще цела? Хотя должен признать, характеристика меня как каменюги, потому что я слишком чопорный и раздражающий, совсем не то, что мои уши предпочитают слышать.

Я потупила взгляд, но между тем все равно нашлась что ответить:

– Зарвавшаяся девица – тоже далеко не самый приятный комплимент.

Почему-то, когда дело касалось ректора, я словно превращалась в другого человека. Поведение, реакции, а порой и мысли менялись до неузнаваемости. И это меня настораживало – я хотела контролировать себя.

– Ладно, теперь ты меня извини. Я нервничаю, и из-за этого грублю. Это защитная реакция.

Наверное…

Вот так понемногу боевой запал, да и вообще разговор сошел на нет.

Потихоньку меня стали одолевать мысли о прошлом, и в какой-то момент я даже забыла, с кем нахожусь рядом.

– Знаешь, я всегда грезила о полете на воздушном корабле. Хотя должна признать, я вообще о многом мечтала, наверное, как и любой ребенок, – хрипло прошептала я.

– И что же испытываешь теперь? – Голос Бенедикта не привел меня в чувство. В нем, наоборот, звучал интерес, и я невольно раскрылась:

– Странно, но почти ничего. Нет, вид, конечно, красивый, особенно если смотреть вниз. Но на этом все. И это меня пугает.

– Почему?

– Я… боюсь разучиться мечтать. Пусть это звучит глупо, но я хочу смотреть на мир глазами, полными восхищения, а не усталым взглядом старика. Те, кто становятся такими, часто оправдываются тем, что они выживают. Это печально. Не хочу так. Хочу жить, а не выживать.

Боже, кому я это рассказываю? Бенедикт больше чем в два раза старше меня. Наверное, в его глазах я совсем ребенок, лепечущий о ерунде.

Еще несколько секунд, и я бы закрылась и попросила забыть обо всем сказанном, но неожиданно услышала отклик.

– У тебя была сложная жизнь, Эльза. И она многому тебя научила. В том числе и правильным мыслям.

Я кивнула, признавая его правоту.

Мы могли бы простоять здесь вечность, обманчивое чувство родства разливалось в груди. Словно я наконец-то отыскала человека, способного меня понять. Но вместе с тем я не заблуждалась и знала, что уже завтра грядет новый день и испытание, подготовленное невестам.

– Рада, что мы поговорили спокойно. Пусть не о самом деле, но все равно. – Я отстранилась от борта. Хотелось спать, а завтра меня ожидал тяжелый день. Но еще одна фраза жгла горло. – Давай забудем о том поцелуе, хорошо? Я со всем усердием выполню свою работу, но больше переходить черту не желаю.

В какой-то момент мне показалось, что я говорю в пустоту. Бенедикт молчал, его профиль очерчивал лунный свет. И он совсем не шевелился. У меня даже закрались сомнения – а услышал ли он меня вообще?

Неловко подождав еще несколько секунд, я развернулась, исчезая внутри корабля. Доски поскрипывали под ногами, а я, недавно радовавшаяся спокойствию, что воцарилось между мной и ректором, вновь раздраженно вспоминала его персону.

Совсем не понимаю, что у него на уме.

Корабль пошатывало, и в узком коридоре между каютами приходилось держаться за стену – гладкую, выкрашенную светлой краской. Завернув за угол, я наткнулась на Рика, сидящего прямо на полу, спиной к стене, из-за нехватки места согнув в коленях ноги.

Иллюзия совсем не искажалась – либо это какое-то мощное заклятие, либо комплекция оригинала почти от нее не отличалась.

Я подошла к своей двери и вставила ключ в замочную скважину.

– Даже не поздороваешься? – Рик поднял голову, смотря прямо на меня и оставаясь при этом абсолютно расслабленным. Похоже, место на полу его вполне устраивало.

– Я думала, ты спишь, – ответила, проворачивая ключ.

– Врешь. – Он улыбнулся.

– Возможно, – неопределенно пожала плечами я, открывая дверь. – Но доказательств у тебя нет.

– Ты только что сама согласилась.

– Я сказала возможно.

– Хитрюга. – Рик тихо рассмеялся – глубоко, завораживающе. Я замерла, не решаясь переступить порог.

– Ты чем-то расстроен?

Надо же, еще несколько дней назад Рик задавал мне такой же вопрос. Как удивительна жизнь.

– Да, – сухо подтвердил он, подтягивая ноги к себе, опираясь ладонями об пол и поднимаясь. Мужчина повернулся ко мне боком, склонил голову, а темные длинные волосы поделили лицо на неровные части. – Талантливая студенточка совсем обо мне не вспоминает, как же мне не расстроиться?

Спросила на свою голову…

Почему мне в последнее время попадаются такие самоуверенные мужики? Но ректор хотя бы соблазнить не пытался, а Рик – сексуальный, не обделенный харизмой – прекрасно понимал свою привлекательность.

У меня от одного его вида сердце забилось, как у влюбленной девицы.

– Ну, может, у «талантливой студенточки» полно других забот, кроме как думать о незнакомце, прячущемся за иллюзией? – откликнулась я, критически разглядывая мужскую фигуру с целью найти недостатки.

Что если представить его в юбке? Никому не понравятся волосатые мускулистые ноги, облаченные в нечто развевающееся, да еще и выше колен.

Я посмотрела вниз. Воображение уже рисовало весьма живую картинку, уничтожавшую очарование Рика.

– А хотелось бы, – лениво растягивая слова, проговорил он. – Знаешь, Эльза, я предпочитаю, чтобы мне смотрели в лицо, а не ниже пояса. Это наводит на некоторые мысли.

– Так, все, я пойду. – Мужчина напрочь уничтожил все мои старания. – Было приятно с тобой встретиться.

Я поторопилась скрыться в каюте.

– Подожди, – попросил он, и я столкнулась с невидимой стеной, внезапно возникшей в проходе, и едва не упала. – Извини, не хотел. Сильно болит?

Рик придержал меня за локоть, заботливо вглядываясь в лицо.

Слишком близко. Я ошарашенно уставилась на него.

– Вообще бы не болело, если бы не твое заклятие, – пробурчала я, твердо становясь на ноги и вырывая локоть.

После того как я едва не распласталась перед собственной дверью, разболелись голова и нос.

– Хотел задержать.

– В следующий раз выбери другой способ.

– Попросить?

– Неплохой вариант, – кивнула я.

– А ты бы остановилась? – Рик буравил меня проницательным взглядом.

– Нет, – со вздохом ответила я, почему-то решив быть честной. – Потому что сейчас ночь, и я очень хочу спать, а не играть в угадайку.

Скрипнуло дерево, будто кто-то двигался в нашу сторону.

Или подслушивал.

Тусклое освещение на потолке заморгало, то и дело погружая коридор во тьму, а корабль затрясло, так сильно, будто он вот-вот сорвется вниз.

Внутри судна совсем забываешь, как высоко мы над землей.

– Воздушная яма, не бойся, – пришла подсказка от Рика. – Так ты согласна?

– Спор? Нет, – мотнула я головой, проверяя вход в свою комнату на наличие невидимой преграды. К счастью, она исчезла. – У меня правда слишком много забот и обязанностей. Я не могу позволить себе заниматься ерундой.

Возможно, неправильно заявлять такое мужчине. Маргарет говорила, что они принимают подобное как вызов. Но зачем юлить? Соглашаться я была явно не намерена.

Путешествие только началось, а я уже утомилась от приключений. Они, словно темный увлекательный водоворот, затягивали меня в свое жерло. Но самое странное – мне начинало это нравиться, они будоражили кровь. А наблюдение за девушками давало ощущение власти, хотя я понимала, насколько это гадко. Люди двойственны, в каждом есть светлое и темное начало, и я не исключение. Но до сих пор мне удавалось прогонять мнимое чувство превосходства и оставаться собой.

Рик посмотрел на меня долгим тяжелым взглядом, и в какой-то момент мне показалось, что он возьмет и утащит меня куда ему заблагорассудиться. По моим расчетам, у него еще оставался сонный порошок, если, конечно, мужчина не потратил его на кого-то другого.

– Ладно, – неожиданно с легкой улыбкой сказал он. – Еще увидимся, Эльза.

К гадалке не ходи, что-то задумал.

– Похоже, да. Спокойной ночи. – Думать о Рике и его словах не оставалось никакого желания.

– Спокойной, – раздалось в ответ, и я прикрыла дверь, оказавшись в темной каюте наедине с собой.

Опомнившись, я быстро закрылась на замок и вздохнула с облегчением. Больше всего сейчас я желала тишины и одиночества.

* * * * *

Мужчина задержался у двери в каюту Эльзы всего на пару секунд, а потом, неспешно развернувшись, засунул руки в карманы и направился к лестнице, ведущей на палубу.

Оказавшись наверху и безошибочно выбрав направление, Рик отыскал ректора. Мужчины обменялись спокойными взглядами.

– Зачем ты разгуливаешь по кораблю в этом облике? – недовольно спросил Бенедикт.

– Не помню, чтобы мне требовалось разрешение.

Ректор покачал головой.

– Можешь кого-нибудь напугать.

– Та, с кем я встречаюсь, меня уже не боится. Впрочем, как и тебя, верно?

– Не знаю. Может и боится, – пожал плечами Бенедикт, глядя вдаль. Облака его завораживали, и ночное время суток он любил гораздо больше дневного света.

– И тебя это не волнует?

– Кто знает… – На лице ректора появился намек на улыбку.

– Раздражаешь, – бросил Рик, недовольно сощурившись. – Так или иначе, ты мне обещал, что на финальное испытание в Карликовых скалах она не попадет. Посмотрим, чего стоят твои обещания, друг.

Мужчина похлопал ректора по плечу и удалился, а лицо Бенедикта превратилось в камень – холодный и безжизненный.

Глава 12. Первое испытание

Мы прилетели в небольшой городок у восточного побережья, где аккуратные мощеные улочки спускались к океану. Фасады домов были покрашены во все цвета радуги, радуя своей веселой аляповатостью, а на покатых крышах высились громадные громоотводы.

Солнечно. Жарко.

Спустившись с корабля, я забеспокоилась, а не слишком ли теплую одежду взяла с собой?

Но место, где решили провести следующий этап отбора, находилось в некотором отдалении от городка. В особняке, вблизи берега.

У входа местной Крылатой станции всех прилетевших ожидало несколько карет. Раньше в них запрягали лошадей, но то время давно ушло. Тонкие колеса заменились на широкие и прочные, со специальным толстым покрытием из смолы, добываемой из магического вида деревьев – я никак не могла вспомнить название, – благодаря чему она развивала куда большую скорость, чем ее предшественницы. В движение же ее приводили артефакты-накопители, активируемые заклятиями энергии.

Карет было несколько, но главной неожиданностью и неприятным сюрпризом оказались журналисты – трое, во главе с той женщиной, что руководила фотосьемкой для «Ежедневника столицы».

Кстати, интересно, та газета уже вышла?

Глядя на женщину с темными прямыми волосами до лопаток, несмотря на жару, одетую в строгий черный костюм, я размышляла о том, какие же снимки окажутся на страницах. Решив, что в моем случае это наверняка будет что-то провокационное, я постаралась больше об этом не думать.

Пока все вещи грузили в отдельную карету, фотограф ходил поблизости и постоянно снимал. Я стояла рядом с Кларой – мы с самого утра не сговариваясь сели за один столик за завтраком, а потом к нам присоединилась Летиция. Именно от нее я и узнала об особняке за городом.

– Интересно, они с нами и на самом испытании будут? – спросила у Клары.

– Наверное, – пожала она плечами. – В столице первые фото опубликуют уже завтра. Напарник сообщил.

– Тот самый? Из-за которого ты здесь? – заинтересовалась я.

– Да.

– По твоему голосу понятно, как ты его «обожаешь».

– О да, почти с первого курса «обожаю», – хмуро подтвердила Клара, давая понять, что с этим самым коллегой они знакомы еще со студенческой скамьи.

Боковым зрением я заметила, что фотограф нацелился на нас, и инстинктивно подняла ладонь, закрывая лицо. Мужчина нахмурился, а Клара, заметив случившееся, обошла меня и встала к нему спиной, закрывая обзор.

Да-а-а, похоже, для нее этот отбор еще большая обуза, чем для меня. Я хотя бы делом занята, награду получу.

Когда вещи погрузили и нас распределили по каретам, мы стремительно помчались к особняку. Впереди ожидал час пути, быстрая распаковка вещей и первое испытание. Любопытство и волнение охватили меня. Я должна была участвовать, и интуиция подсказывала: распорядители подготовили что-то интересное.

Я не намеревалась побеждать – лишь наблюдать, но все могло развернуться таким образом, что не останется другого выбора, кроме как действовать всерьез.

Волны лизали берег, вода удивительного темно-синего оттенка манила ласковой прохладой. Яркое солнце, голубое небо и морская пучина. Я замерла на спуске с обрыва, вдыхая всеми легкими соленый аромат и вслушиваясь в звуки побережья, словно впитывая их в себя.

Вода и земля – вечные соперники.

Мои проблемы казались такими ничтожными в этом тихом умиротворенном месте. Эта истина немного обескуражила меня, и я отстала от основной процессии, так что пришлось нагонять.

– Здесь пройдет первое испытание. – В этот раз ректор взял на себя долю рассказчика.

Бенедикт обвел всех присутствующих взглядом. Рандел и Широн стояли за его спиной, а блондинчик, замыкавший строй, – рядом со мной. Леди Анелин с дочкой и сыном остались в особняке, а журналисты притаились на вершине обрыва – им запретили спускаться к берегу вместе со всеми.

Ректор вытащил из кармана что-то светлое и показал на раскрытой ладони. Девушки зароптали.

Жемчужина морского народа – главное сокровище океана!

Драгоценность переливалась всеми цветами радуги с примесью белого и перламутра. Земные маги были просто не в состоянии добыть ее из глубин океана, а подводные жители не продавали их живущим на суше, лишь вознаграждали редких смельчаков за услуги. Если верить учебнику, в ночи она должна сиять.

– Эта жемчужина – главный приз испытания, заполучив ее, вы сможете обменять драгоценность на сутки рядом со мной. Думаю, этого срока вполне будет достаточно, чтобы понять, подходим мы друг другу или нет. – Он сжал ладонь в кулак и, повернувшись спиною, направился к морю.

Блондинчик цокнул и покачал головой. Я недовольно покосилась на мужчину – он провожал ректора насмешливым взглядом, сложив руки на груди.

Здесь такой момент, а он над чем-то потешается!

– Что-то не нравится? – шепотом поинтересовался он, скосив глаза.

– Мне нет, но вам, похоже, да, – серьезно ответила я, делая шаг в сторону и смотря в спину Бенедикту. Все же мне было интересно, что произойдет дальше.

Ректор зашел в воду уже по колено, не заботясь о своей одежде. Звуки птиц над морем усилились, словно предвещая нечто важное.

Он утопиться решил? Хотя вряд ли.

– А кто-то уверял, что не привлекает внимания, – нахально и высокомерно продолжил блондинчик, снова сократив расстояние. – Так почему ты здесь, белка? Тебя же отпустили.

Как он меня только что назвал?!

Я раскрыла рот, собираясь высказать ответное оскорбление, но меня прервали возгласы, прокатившиеся по побережью.

Посмотрев вперед, я обомлела. Над поверхностью воды прямо перед ректором возвышались двое из морского народа – мужчина и женщина, абсолютно голые, с синей перламутровой кожей. Волосы в привычном понимании отсутствовали, их заменили несколько десятков отростков длиною не меньше метра, напоминающие щупальца, толстые у головы и тонкие в кончиках. На руках плавники, а глаза большие, с крупными вертикальными зрачками на фоне синей, цвета моря, радужки.

Рядом с ними Бенедикт выглядел ребенком. Морской народ всегда был крупнее людей. И никто из них не владел магией, поэтому иногда им приходилось идти на сделки с магами с земли.

Тишина.

Забыв про оскорбления, я двинулась к берегу, пробираясь через спины остальных. Казалось, что ректор разговаривает с детьми воды, но я не слышала ни словечка.

Морские люди – словно волшебные существа из сказок. Хотя фактически так и есть – они часто выступают героями рассказов и легенд, в которых постоянно отмечается их упертость. Они не принимают людей с суши, называют нас «моршарден», убийцами в переводе с древнего всемирного языка, теми, кто убивает себе подобных. Дети воды не воюют, ими правит король океана, да и гнева и ненависть им несвойственны. В какой-то степени они считают себя выше нас, и в этом их главный грех – гордыня, возобладавшая над всеми остальными чувствами. Их образ жизни, традиции и нравы – единственно правильные в их понимании, а стихия воды – ключевая часть жизни, и они ее часть. У них своя философия и своя вера, которая оставалась неизменной на протяжении многих веков.