Текст книги "Отбор для ректора академии (СИ)"

Автор книги: Алекс Анжело

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Стук повторился, и я открыла дверь, встречаясь взглядом с Валентином Каррином, а в голове к этому моменту уже созрели оправдания.

Глава 3. Журналисты

Объяснения о том, почему я переменила решение касательно отбора, заняли не много времени. Валентин принял новость благодушно, даже слишком. Хотя от меня не укрылось поисковое заклятие, прошедшее по моей временной спальне.

Он что-то услышал? Или догадывается, что в комнате был посторонний?

Валентин улыбнулся, а зеленые глаза по-кошачьи сощурились, все еще с подозрением глядя на меня.

– Рад, что вы передумали, – прозвучала дежурная фраза.

– Я лишь единственный раз покидала окрестности Бурсбурга, поэтому ваши слова о путешествиях сыграли немалую роль. – Я представляла, что распорядитель – это один из моих клиентов в лавке Спригатто. Живое воображение позволяло мне не нервничать.

– Вы совсем не думаете о победе?

– Победе? Не-е-ет. – Я активно завертела головой. – Это… невозможно.

Мужчина нахмурился. Мне не стоило высказываться столь демократично.

– Вы производите впечатление девушки, которая твердо знает, чего желает. Впрочем, я могу ошибаться. – Его лицо больше ничего не выражало. Но после слов мужчины я ощутила легкую тень беспокойства.

Валентин повернулся, собираясь уйти, но я окликнула его, без промедления попросив о помощи. Я нуждалась в одежде, хотя бы в одном комплекте, и в банальных предметах личной гигиены. Маг выслушал меня и пообещал отправить кого-нибудь в общежитие к моей соседке, чтобы она собрала необходимые вещи.

Главное, чтобы Маргарет находилась дома…

Валентин ушел.

Осмотрев комнату, я твердым шагом направилась к окну, плотно запахнула его и наложила сверху заклинание. Хотя кого я обманываю? Ректора такой преградой не остановишь.

Слова рыжеволосого мужчины оставили неприятный осадок. Только вот почему? Мне должно быть все равно.

Присев на краешек кровати, я глубоко задумалась, раскладывая по полочкам события сегодняшнего утра. Теперь мне казалось, что все сложилось как никогда удачно. Если постараюсь, гримуар станет моим. Но все равно на задворках сознания таилась мысль о том, что все получалось слишком легко и складно.

Раздумья прервал стук в дверь. Я открыла, впуская горничную с подносом в руках.

– Ваш завтрак, леди, – сообщила она.

Я посторонилась.

– Разве претендентки не должны были позавтракать вместе? – озадаченно спросила я, прикрывая дверь.

Девушка поставила поднос на низенький столик и, повернувшись, нервно сцепила руки в замок перед собой.

– Вы не приглашены. – Она потупилась.

– Почему? – недоумевала я.

– Госпожа Анелин просила передать, что в следующий раз вам стоит принимать взвешенные решения и не отнимать ее время. До конца этих выходных вам будут приносить еду в покои, – заученно пролепетала служанка.

Анелин – женщина непростая… Прогневив сестру императора, я еще легко отделалась. Запрет на общие трапезы меня не огорчил – я предпочитала одиночество удушающей атмосфере соперничества, зависти и подлости.

Чутье подсказывало: пройдет несколько дней, и на отборе станет не продохнуть и не расслабиться.

– Ладно. Спасибо. – Легко ответила я. Не было смысла пытаться отменить решение распорядительницы.

Горничная облегченно выдохнула, и перед тем как покинуть меня, налила чай. Над чашкой поднялся ароматный пар с запахом мяты и ягод.

Я села за столик и, бережно взяв чашку из дорогого фарфора с золотой вязью по краям, сделала глоток.

В течение целого часа я расслаблялась и ни о чем не думала. Чтобы выдержать бой, необходим полноценный отдых. Но вскоре мое спокойствие было прервано – в спальню ворвалась заполошная женщина.

– Скорее, у нас не так много времени! – едва взглянув на меня, воскликнула она.

– Вы кто? – бесцеремонно спросила я, с неудовольствием глядя на нежданную гостью.

Женщина крутанулась на каблуке, ее длинная юбка в складку веером подлетела вверх, меняя оттенок с черного на бардовый и становясь того же цвета, что и жакет незнакомки.

– Я та, кто поможет тебе. Я Стейси Чизар. Поэтому будь чуть дружелюбнее и подойди сюда. – Она поманила меня пальчиком. За моей спиной в спальню прошмыгнула ее помощница, неся в охапке тяжелые чехлы для одежды.

– Ваше имя ничего мне не сообщило. – Я как упертый баран стояла на своем, не желая подчиняться без каких-либо внятных объяснений.

– Да? – Ее не задела моя холодность, но незнание определенно озадачило. – Модой не интересуешься?

– Нет.

– Хм. Так даже лучше, – улыбнулась Стейси алыми губами.

Затворив дверь, я вспомнила, что на утреннем сборе упоминали про какой-то сюрприз. Теперь же меня одолевали смутные подозрения, что эта женщина – он и есть.

Стейси задумалась, поднеся ладонь к лицу и подперев подбородок. Она выглядела не старше тридцати, обладала приятным голосом и ухоженным внешним видом, и я даже не представляла, каких усилий ей это стоило.

– Рита, достань то черное платье с розами, – велела она своей помощнице. И, уже более осмысленно посмотрев на меня, сообщила: – Мне нравится твой нрав, мы подчеркнем его в образе. Просто прелестно.

– В каком образе? – терпеливо спросила я, сложив руки на груди. Моя жизнь все больше напоминала шхуну в открытом море, где волны бросали ее из стороны в сторону.

– Так тебе не сообщили? Скоро прибудут журналисты. Вас будут снимать для ежедневника столицы, дорогая! Империя жаждет знать подробности. – По мере того, как мое лицо вытягивалось от шока, улыбка Стейси становилась все шире.

Тело пробрала дрожь, и на мгновение я растеряла все самообладание. Я была той, что привыкла находиться в тени. Мне нравилось наблюдать за людьми, делать выводы и докапываться до их сути, но я никак не желала сама оказаться под ярким светом.

Сотни, нет, тысячи людей будут знать обо мне, а я о них – нет! Меня обескураживала подобная перспектива.

– Ну-ну. Где же твой боевой настрой? – утешающе сказала Стейси, подходя ко мне. – После того как я с тобой поработаю, тебя родная мама не узнает.

– У меня нет мамы.

– Ох, извини, крошка, – без сочувствия, легкомысленно отозвалась она и с нескрываемым предвкушением добавила: – Что ж, начнем.

* * * * *

Журналисты нахлынули, как внезапный дождь, облюбовав главный зал поместья, – помещение с богатой отделкой, деревом на стенах, лепниной на потолке, камином и мраморным полом.

Шум. Переговоры. Указания.

Дополнительные магические светильники разом загорелись, освещая комнату ровным белоснежным светом. Анелин Каррин наблюдала за копошением рабочих молча и не вмешиваясь. Претенденток пока не приглашали, не давая прозорливым журналистам узнать больше, чем положено.

– Вам чем-нибудь помочь? – Один из распорядителей остановился рядом с женщиной. Он успел переодеться, сменить куртку на рубашку простого покроя и надеть другие брюки синеватого оттенок.

– Спасибо за предложение, Рандел, но нет. Где Бенедикт? – При упоминании ректора академии ее лицо смягчилось. Анелин относилась к этому молодому человеку с материнской любовью.

– Скоро подойдет.

– Он вел себя слишком холодно за завтраком.

– Бенедикт так не считает, – ответил Рандел.

– Упрямец, – буркнула женщина и сдержанно улыбнулась направляющейся к ним журналистке, что уже через секунду рассыпалась в комплиментах и коротко поведала расписание сьемки.

Для газеты планировали сделать несколько снимков – один общий со всеми претендентками, а второй – парный с каждой из девушек и Бенедиктом.

– Публика любит глазами, сами понимаете, – оправдывалась журналистка.

– Понимаю. Но не переходите границы. Все материалы, что соберетесь опубликовать, должны пройти через моего помощника.

– Да, конечно, леди Анелин, я очень ценю ваше доверие.

Женщина кивнула, принимая к сведению.

В зал вошел Бенедикт. За исключением близких людей, остальные узнали его не сразу. Маг редко надевал повседневную одежду, не говоря уже о королевском мундире, расшитом золотыми нитями и увешанном тонкими цепями спереди. Из всего этого великолепия на груди выступали очертания герба империи – круг, где нижнюю половину занимали волны, говорящие о протяженности морских границ и развитом судоходстве, а верхнюю – шестилистный аронит – цветок, растущий без воды и света и неподвластный огню и жару.

– Кто ты? Я тебя не узнаю, – насмешливо спросил Широн. Журналисты покосились на мужчину в артефактах с подозрением, гадая, кто он такой. – Ты выглядишь как мальчишка.

– Это не смешно.

– Нервничаешь? – поинтересовался друг, но, удостоившись взгляда, полного скептицизма, примирительно поднял руки. – Ну да, это же ты.

В помещении воцарился хаос. Бенедикт же проклинал свое происхождение и то, какие обязательства оно на него накладывало.

Переговорив несколько минут с Анелин, что настоятельно интересовалась персоной одной из претенденток, ректор отошел в сторону. Он бывал в поместье редко, пусть оно досталось от родителей, но эти стены и комнаты совсем не вызывали в нем теплых чувств.

Вскоре приготовления были завершены, а в помещение неспешно, одна за другой, вплыли претендентки в платьях на любой вкус и фасон. Девушек одели подобно королевам – такова была тематика съемки. Люди любят богатство и хотят лицезреть сказку, а отбор должен был подарить ее им.

Журналисты выстроили претенденток в несколько рядов у стены, словно воспитанниц какого-нибудь женского пансиона.

– Не хватает одной, – обратился ректор к подошедшему Валентину.

Девушки выбрали разные тактики поведения: кто-то откровенно пожирал взглядом главу академии, другие старались подружиться с распорядителями отбора, где главной мишенью стали Летиция и блондин Дерек, третьи отстраненно наблюдали за всем – роль снежной королевы позволяла сохранить достоинство и выделиться среди остальных. Такой стратегии придерживалась и Мелания Тарт, одетая в оплетающее ее фигуру многослойное бежевое платье. У груди фатин собирался и переходил в пышные цветы, рассыпанные по левой лямке наряда.

В своей победе девушка не сомневалась, но и трезво оценивала ситуацию, зная, что придется постараться, чтобы вырвать столь желанное место под солнцем из лап соперниц.

– Да? Так быстро сосчитал? – с полуулыбкой ответил рыжеволосый. Послышался торопливый стук каблуков, звучавший особенно гулко из-за каменного пола в коридоре. – Вот и последняя…

– Извините, опоздала.

Эльза торопливым вихрем ворвалась в зал в черном платье с красными цветами, скрытыми под слоем переливающейся темной органзы. Ее губы были ярко накрашены, глаза подведены, а распущенные волнистые волосы переливались расплавленным золотом.

Принцесса. Нимфа. Богиня.

Атмосфера очарования и волшебства на мгновенье разлилась в воздухе, и спустя секунду была безжалостно разрушена хлестким ругательством из уст той самой нимфы, что подвернула ногу и рухнула на какого-то парня, повалив того на пол.

* * * * *

Стейси Чизар колдовала над моими волосами слишком долго, раз за разом произнося одно и то же заклятие. Я даже забеспокоилась об их сохранности после того, как все чары сойдут.

– Милочка, когда Бенедикт Карр увидит тебя, у него сердце из груди выпрыгнет, – обещала мне женщина.

– А оно у него есть? – без энтузиазма проворчала я.

– Эх, вроде уже взрослая, а мозгов… – покачала она головой и, вновь пробормотав заклятие, продолжила: – Существует три типа мужчин – бабники, нарциссы и однолюбы. У меня глаз наметан, ваш ректор однолюб, а таких добиться сложнее всего, зато если выйдет, считай сорвала куш.

Закончив, женщина отошла в сторону, любуясь проделанной работой. Алые губы вновь растянулись в улыбке.

– Только я могла сотворить подобную красоту, – самодовольно сказала она.

Стейси была женщиной своеобразной и манерной, но приятной.

В дверь вновь торопливо постучали.

– Пожалуйста, поторопитесь, все девушки уже спустились, – послышался полный мольбы голос.

Приставленная ко мне служанка ужасно нервничала и поторапливала нас не в первый раз. Подхватив юбку, я засеменила к выходу, пытаясь привыкнуть к неудобной обуви.

– Срази его наповал! – подбодрила меня Стейси.

– Постараюсь, – скрепя сердце отозвалась я.

Она так старалась, разве могу я ответить иначе?

Выскочив из спальни, немного пошатываясь, помчалась по коридору. Наверняка со стороны я выглядела неуклюже – у меня не было иллюзий на этот счет. Уже на середине лестницы ноги гудели от напряжения.

Адские туфли!

Я никогда не носила каблуки – предпочитала удобную обувь, но в этот раз выбор отсутствовал – подол платья был слишком длинным, надень я мягкие туфли без каблука, и он бы волочился по полу.

Я едва не опоздала, забежав в зал, когда фотограф уже навел фотоаппарат – круглую коробочку размером с обеденную тарелку и с магической линзой по центру.

Пробормотав извинения, я выдохнула и шагнула к остальным претенденткам, не вовремя расслабившись. И уже в следующую секунду потеряла равновесие. Лодыжку пронзила боль, словно по ней полосонули тупым лезвием. Я упала прямиком на одного из работников, обернувшегося на вскрик и поэтому стоявшего в неустойчивой позе.

Стены и потолок поменялись местами, и я уже лежала на полу, на груди худого парня, что был примерно одного со мной возраста.

Мы уставились друг на друга: он – удивленно, а я – в ужасе и без малейших мыслей в голове.

– Да помогите же им кто-нибудь! – раздался женский голос. Всего мгновение, и меня поразительно легко, как пушинку, оторвало от парня. Я повисла над ним в горизонтальном положении. Почти сразу же мое тело неспешно поплыло в сторону, потихоньку переворачиваясь, так что я оказалась лицом к лицу с ректором.

Когда мои ноги коснулись пола, Бенедикт опустил руку, прошептав контрзаклятие.

Я с трудом его узнала! Одежда красит, но не меняет людей, но теперь мне казалось, что передо мной совершенно другой человек. Самое поразительное – мне определенно нравилось увиденное, по крайне мере до того момента, как мужчина открыл рот.

– Возможно, вы ни за кем не бегаете, но в способности падать на мужчин у вас определенно талант, – негромко сказал он.

Надменный взор в противовес моему гневному взгляду.

– Талант, что проявляется, лишь когда вы поблизости. Есть над чем задуматься, верно? – парировала я.

Отвернувшись, я устремилась к остальным девушкам. Но, проходя мимо парня, пострадавшего по моей вине, пробормотала тихие извинения.

В последнее время мне приходилось слишком много извиняться…

Первая половина сьемки пролетела быстро и легко. Правда, вскоре глаза заслезились от яркого света, непрерывно освещавшего наши лица. Когда уже стало совсем невыносимо, девушкам позволили отдохнуть, отведя в соседнюю комнату.

Я разместилась на кушетке и сняла туфли, с жалостью глядя на раскрасневшиеся ступни.

– А ты смелая. – Рядом со мной присел парень в артефактах.

Уже перенасыщенная событиями, я не обратила на его внезапное появление никакого внимания

– Сомневаюсь.

Мой ответ незнакомца не смутил.

– Я Широн, – представился он.

– Эльза, – проговорила, вновь надевая туфли.

– И почему ты в стороне, Эльза, нет подруг? Кажется, вы все с одной академии, – непринужденно спросил мужчина. Я скосила взгляд на других претенденток, что стояли у вереницы зеркал.

– У меня есть подруги, но не здесь. И это не важно.

– Почему? – заинтересованно спросил он, посмотрев на меня.

– Когда отбор закончится, я даже не вспомню о нем. Стоит подумать в таком ключе, и все неприятности кажутся мелочами. Я даже грустить ни о чем не буду, сомневаюсь, что здесь имеются люди, которым можно доверять, – разоткровенничалась я.

Лицо Широна приобрело задумчивый вид.

– Ты напомнила мне меня самого в твоем возрасте.

– Чем?

– Я тоже никому не верил. Выгода, вот что правит миром? – спросил он и, найдя ответ в моем молчании, продолжил: – Совсем скоро ты поймешь, как ошибалась.

– Не знаю, – с сомнением протянула я.

Широн поднялся.

– Гарантирую. Буду за тобой приглядывать, – дерзко улыбнувшись, сказал он и ретировался.

Я смотрела ему в спину с немым вопросом.

Приглядывать? Что это на него нашло?

С тоской обведя помещение взглядом и заметив брюнета, что так смутил меня на утреннем сборе, и Валентина – мужчины разговаривали с одной из претенденток в небесно-синем платье, – подумала: если так пойдет и дальше, я ни за что не определю, кто из окружения ректора является Риком.

Хотя если заказчик больше не потревожит меня, то и искать его не потребуется.

Второй этап сьемки проходил иначе, девушек вызывали по одной, а остальные ожидали своей очереди.

– Мы держались с ним за руки! – проговорила вернувшаяся однокурсница. Райли – одна из немногих, что могли похвастаться легким нравом.

Хм, мне кажется, она будет послушной в браке… Ведь этого желают мужчины? Надо уточнить у Бенедикта его предпочтения.

Время тянулось медленно. Я была в самом конце списка, поэтому и ждать мне пришлось дольше всех. По мере того, как возвращались девушки, я слышала разные подробности – с кем-то, как с Райли, ректор держался руки, с другими танцевал, с третьими всего лишь стоял рядом.

Похоже, журналисты твердо решили сделать интересные кадры.

Я усмехнулась, собравшись настоять на самом невинном варианте сьемки. Мысль о том, что мне все же придется коснуться мужчины, заставляла нервничать, и я отметала ее прочь.

– Эльза Лост! – позвала Летиция, держа список в руках. – Идем скорее!

Стоило девушке заметить меня, она улыбнулась.

– Я так рада, что ты осталась, – прошептала она в коридоре.

Ее дружелюбие ставило меня в тупик.

Количество журналистов в зале, где проводились сьемки, поубавилось. Бенедикт стоял, склонившись над диваном и уперев ладони в его спинку. Мужчина выглядел утомленным и крайне раздраженным, уничтожая взглядом всех вокруг.

– Господин Карр, осталось немного. Последняя девушка уже подошла. – Журналистка будто уговаривала ректора и в конце речи показала на меня. Бенедикт медленно проследил за ладонью женщины.

Его глаза были яркими, холодными и спокойными. Раздражение бесследно растворилось.

Мужчина распрямился.

– Ладно. Давайте скорее начнем. – Пока говорил, он неотрывно смотрел на меня, заставляя еще больше нервничать.

Сделав выражение лица безразличным, я подошла ближе.

– Что надо делать?

– Эрл, займись, – отдала приказ фотографу журналистка.

Мужчина подошел и, подумав с секунду, попросил меня сесть на подлокотник дивана, а ректора встать рядом. Я скосила взгляд, оценивая расстояние между нашими телами.

– Девушка, расслабьтесь. У вас лицо испуганное, – после нескольких снимков сказал фотограф.

– Ладно, – выдавила я.

По крайней мере постараюсь…

– Здесь так много людей, а вы до сих пор меня боитесь? – смотря на фотографа, проговорил Бенедикт.

– Не льстите себе. Я всего лишь нервничаю из-за того, что эти снимки увидит вся империя. – Ректор вызывал у меня чувство соперничества и желание скрыть свои опасения касательно него.

– Разве это заслуживает внимания?

– Да. Возможно, это прозвучит грубо, но я не хочу, чтобы люди что-то надумали о нас. Тем более вы помните, ради чего я осталась, обещаю, что вскоре я предоставлю намного больше информации об участницах, и тогда вы… – Боковым зрением я уловила движение и повернулась, замерев лицом к лицу с ректором, склонившимся ко мне.

В горле пересохло, я словно утонула в карих глазах – хитрых, опасных, притягательных. Уголок губ мужчины дернулся в намеке на усмешку.

Бенедикт подался еще чуть-чуть вперед, а я инстинктивно отпрянула. Сердце стучало в груди в сумасшедшем темпе, ускоряя дыхание.

Вспышка фотоаппарата ослепила на мгновение, и я, окончательно потеряв равновесие, рухнула спиной на диван, ошарашенно глядя на ректора.

– Какие прекрасные кадры! – уже восторгалась журналистка, подбежав к фотографу. – Мы ведь можем их опубликовать? – Она с надеждой посмотрела на ректора.

– Нет! – воскликнула я.

– Да, – одновременно произнес Бенедикт, его лицо сделалось каменным.

Журналистка довольно кивнула, решив проигнорировать мой запрет. А я почувствовала себя беспомощной. Который раз за день. Это удручало.

– Мисс Лост, вам помочь? – Бенедикт остановился рядом, властно глядя сверху вниз.

Он издевается?

– Сама, – едва не прошипела я сквозь зубы.

– Как пожелаете. Но в следующий раз будьте осторожны в словах. Я говорил всерьез, когда предупреждал, что с личными проблемами разбираюсь иначе. Лучше не провоцировать, – многозначительно произнес ректор, сохраняя бесстрастный вид.

Бенедикт развернулся и уверенной и прямой походкой вышел прочь из зала.

Воцарившаяся на мгновение пустота в моей голове прервалась беззвучными ругательствами. Я порывисто поднялась с дивана, чувствуя, как злость закипает темным варевом в груди.

Самодовольный кретин! Думаешь, самый умный?

С трудом себя контролируя, я выскочила из зала вслед за ректором, но увидев его удаляющуюся спину, благоразумно направилась в противоположную сторону.

Надо успокоиться, иначе я точно натворю глупостей.

Отыскав уборную, судя по простенькой отделке и потрескавшейся раковине, предназначенную для работников поместья, я несколько минут плескала в лицо холодной водой, приводя мысли в порядок.

Глава 4. Договор

Отужинав в своей спальне, я осмотрела скромный комплект вещей, доставленных из общежития, – всего пара юбок, кофта, нижнее белье, туалетные принадлежности и пара книжек с тетрадями.

Скорее всего, Маргарет уже сообщили, что уже завтра я смогу вернуться домой. Правда, ненадолго. Посмотрев на учебники и конспекты, почувствовала благодарность – подруга слишком хорошо меня знала, поэтому положила то, в чем я действительно нуждалась.

Забравшись с ногами на холодный подоконник, я взяла книжку в руки. Солнце уже опустилось, оставив алое марево у черты горизонта. Вскоре пропало и оно, и тогда россыпью вспыхнули звезды. Отложив книгу и потушив свет, я, плененная их магическим светом, смотрела в небо.

Звездное сияние успокаивало и воодушевляло. Заставляло поверить в чудо. Будучи маленькой, я верила в принца на белом коне, но в современном антураже, который позаботился бы обо мне. Только вот в чем противоречие: мечты должны оставаться мечтами, ведь они не выдержат испытания реальностью. Я выросла слишком самостоятельной и не дала бы прожить мою жизнь за меня, заключив в золотую клетку, а прекрасный принц не выдержал бы беспомощности и, разочаровавшись, сбежал.

Будучи одинокой, я никогда не чувствовала себя таковой. Я умела находить радость в мелочах.

«Эльза, ты выросла, но в сказки верить не перестала…» – прошептал внутренний голос.

«Ну и пусть, мне нравится мечтать».

Я не ложилась спать допоздна, ожидая появления ректора, обещавшего принести договор. Мне нравилось, что наша сделка приобретет законность. Только Бенедикт не явился. Проверив запирающее заклятие на окне и переодевшись в ночнушку, я забралась в постель, ежась от холода простыней.

Вспомнив, какую вспышку ярости вызвал во мне ректор, я уже в который раз мысленно укорила себя. Я предпочитала прямоту, поэтому иногда моя речь была для людей слишком грубой, но такого гнева не испытывала давно. В последний раз был в приюте, лет в шестнадцать, в то время мне понравился мальчик, и я, как и все в этом возрасте, тщательно это скрывала, но другой воспитанник прознал и стал прилюдно насмехаться. В порыве ярости я едва не зашибла его стулом, хорошо что меня удержали.

Направив невидящий взгляд в потолок, я пообещала самой себе, что этого больше не повторится, и, повернувшись на бок, вскоре уснула глубоким сном без сновидений. Именно такой бывает после долгого дня.

Но чужое прикосновение шероховатыми пальцами к шее, щеке, а после к губам грубо вырвало меня из мира сновидений.

– Лардиниум! – выкрикнула я, не разобравшись в происходящем.

Магические круги вспыхнули в воздухе между мной и незнакомцем, древними узорами расчерчивая пространство.

Только из-за заблаговременно произнесенного контрзаклятия Рика не отбросило к стене, а лишь заставило отшатнуться и схватиться за голову от остаточной волны столкновения магии.

Одеяло всколыхнулось и подлетело, на несколько секунд оголив мое тело, пока я вновь не притянула его к себе.

– Что, блядь, ты здесь забыл?! – Адреналин несся по венам, а голова кружилась от столь «приятного» пробуждения.

– Ты всегда так встречаешь гостей? – Мужчина тряхнул головой – все же ему досталось.

– Гость? Ты шутишь? Это моя спальня! Выметайся! – Губы до сих пор горели от чужого прикосновения – нежеланного, но будоражащего.

– Тише, фурия. Я всего лишь принес договор. – Рик вытащил из кармана свиток и как белым флагом помахал им в воздухе.

Дыхание со свистом вырывалось из легких.

– Давай сюда, – потребовала я, произнося заклятие и притягивая бумагу к себе.

Рик усмехнулся. Похоже, эта ситуация его лишь забавляла, а меня поведение мужчины жутко выводило из себя.

Не позволю играть с собой и появляться в моей спальне, когда заблагорассудится. Как только я попаду в академию, то отыщу в гримуарах все заклятия, что хоть как-то способны защитить меня от подобных вторжений. Колдовства из учебной программы академии явно не хватит.

– Уходи, – пробурчала я. Окно в спальне вновь было открыто, и его черные волосы переливались под лунным светом.

– Тебе надо его подписать. При мне. – Видя мое состояние, Рик не пытался подойти ближе.

– Хорошо. Сядь в кресло, сначала мне надо его прочитать. Снова выкинешь что-то – я закричу, и мне будет абсолютно плевать, если сюда сбежится все поместье, – сказала ему, садясь на кровати и придерживая одеяло одной рукой, а свиток другой.

– Какая воинственная, – криво улыбаясь, покачал Рик головой. – Но приятно увидеть тебя в настоящем облике. В таком хрупком и нежном теле боевой характер. Люблю контрасты.

Мужчина все же подчинился, сев в кресло, правда сделал это с таким самодовольным видом, будто вовсе и не по моей просьбе.

– Тогда, может, тоже предстанешь настоящим? – разворачивая свиток, предложила я. – Тоже хочу насладиться контрастом.

– Нет.

– Почему же? Боишься испугать? – дерзко спросила я, пробегаясь взглядом по пунктам договора. Чернила подсвечивались, поэтому это не составило труда. Условия были изложены довольно просто и корректно, и даже магическая печать Справедливости присутствовала, – сложное заклятие, подтверждающее законность сделки и следящее за ее исполнением, – осталось лишь поставить подпись, и обратного пути не будет. Закорючка ректора уже присутствовала на другом краю листа – размашистая и витиеватая.

Я предоставляю Бенедикту Карру услуги в поиске жены, доношу и гарантирую честность сказанного. Не имею права соврать о претендентках, ни об их поступках, ни о чувствах. Но ложью не считается ошибка в собственных суждениях. Подобное уточнение было важным – я могла сделать неверные выводы, но сама искренне верить, что была права.

Получается, если кто-то, по моему мнению, действительно влюбится в ректора, я обязана об этом сообщить? Неоднозначный пункт…

Как только Бенедикт заключит брак, я буду свободна, а гримуар перейдет в мою собственность.

– Нет, сохраняю интригу, – отозвался Рик.

Вскинув голову, я одарила его подозрительным взглядом.

– Ты ведь один из четырех? – сглотнув, холодно спросила.

– Один из четырех? – насмешливо переспросил он.

– Да. Валентин, Широн и еще двое, их имен я не запомнила, – произнесла беспечно, как нечто незначительное.

– Что если да? – Рик больше не улыбался.

Я промолчала. Меня бы огорчил этот факт.

– Не нравлюсь?

– Ни капельки.

– Забавно. А ты мне очень… – опасно улыбнувшись, ответил он.

В горле пересохло – от Рика мне становилось не по себе.

– Может, заключим сделку?

– Какую?

– Если за время отбора ты раскроешь мою личность, то я тебя больше не потревожу, – беззаботно проговорил он. – Но если у тебя не выйдет, то один день ты добровольно проведешь наедине со мной.

Меня будто загнали в ловушку.

– Если я сейчас откажусь, ты ведь станешь еще настырнее? – Я даже не заметила, как перешла с «вы» на «ты». Рик первый перешагнул черту, когда похитил меня. После его обмана уважения к мужчине сильно поубавилось.

– Естественно, – хмыкнул он.

Сжав челюсти, я вернулась к изучению договора. На первый взгляд никаких подводных камней не наблюдалось, но мое природное недоверие заставило несколько раз перечитать написанное. Правда, из-за настойчивого ожидающего взгляда бывшего заказчика я постоянно сбивалась, теряя мысль.

Под конец мое терпение дало сбой. Прочитав еще раз, я вытянула ручку, что лежала в тетради на прикроватной тумбочке.

Рик скучающе смотрел в окно, но как только моя роспись появилась на договоре, резко обернулся, а на лице промелькнула ироничная улыбка. Печать Справедливости вспыхнула, меняя оттенок с нейтрального серого на ярко-вишневый, – сделка была заключена. Свиток пошел рябью, и вскоре в стену отскочил второй экземпляр, с аналогичным содержанием.

Надеюсь, я не пожалею. Хотя ради гримуара я готова была на многое.

Мужчина поднялся и, не используя магию, собственноручно поднял свиток с пола.

– Вот и все, – туманно проговорил Рик, завороженно глядя на свиток. Всего на мгновение он превратился в темную тень, призрака смерти, что является ночами к людям, стремясь забрать их души.

– Что все? – Мне стало не по себе, я крепче вцепилась в одеяло. Свиток лежал рядом на кровати, все еще едва заметно мерцая от магии.

– Ничего. Твоя сделка заключена. – Мрачный облик пропал, и на меня вновь смотрел хитрый бывший заказчик с кривоватой улыбкой.

– Тогда уходите, – холодным деловым тоном сказала я.

– А как же мое предложение?

– Спор? Я подумаю.

– Хорошо, сокровище. Но недолго, при следующей нашей встрече ты должна дать ответ. – Рик убрал свиток и с серьезно посмотрел на меня.

От его слов про сокровище по телу прошли мурашки. Я не привыкла к такому обращению. За пять лет обучения в академии у меня появлялись поклонники, но никто из них не обладал и долей наглости этого мужчины. Поэтому все со временем исчезали, натолкнувшись на неприступную стену.

– Ладно, – с неохотой согласилась я.

Рик усмехнулся.

– Фурия, – вновь обозвал он меня и, кинув последний взгляд на мое недовольное лицо, поднялся на подоконник и шагнул наружу, сразу нырнув вниз. Оконные створки захлопнулись сами собой.

До моих ушей донесся тихий хлопок.

«А он довольно силен, раз может использовать заклятия полета», – с легкой завистью подумала я.

Откинувшись на подушку и перевернувшись на бок, я тяжело посмотрела на свиток, лежащий передо мной.

С этого момента моя работа началась. Завтра предстоит тяжелый день.

Протянув руку и взяв свиток, я переложила его на тумбочку и уже спустя секунду закрыла глаза, собираясь спать дальше.

Глава 5. Распорядители

Придирчиво рассмотрев свое отражение в зеркале, я закрыла кран. Уборная в белых тонах, радовала глаз отсутствием подтеков и трещин. Каждый сантиметр этого помещения воплощал безукоризненный порядок и вкус.

Щеки раскраснелись, даже пылали. Я зевнула и вернулась в спальню, чтобы сделать зарядку.