Текст книги "Отбор для ректора академии (СИ)"
Автор книги: Алекс Анжело
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)
София тяжело посмотрела на меня, а потом сделала шаг вперед, положила на стол тряпку и взяла баночку. Открутив с тихим скрежетом крышку, девушка уставилась на мутную ничем не пахнущую мазь.
Я затаила дыхание. Поможет или нет?
Перед тем как передать мазь Софии, я попробовала ее на себе, но эффекта практически не было, разве что цвет лица стал свежее и стерлись следы недосыпа. Но круги под глазами не шли ни в какое сравнение со шрамом на лице напротив стоящей девушки. Подушечки ее пальцев коснулись средства, она подняла ладонь к лицу, безошибочно касаясь израненной кожи.
Прежде чем София опустила руку, будто прошла вечность. Затаив дыхание, я пристально смотрела на ее лицо. Несколько раз моргнула, думая, что у меня обман зрения, но мираж не исчез. Сердце мое радостно забилось, и я не смогла сдержать улыбки.
Нет, шрам не исчез полностью. Я знала, что приготовленное средство с этим не справится, но бугорки раненной кожи разгладились, краснота убавилась. Лицо бывшей сокурсницы выглядело намного лучше.
София кинулась за барную стойку и исчезла за дверью в подсобное помещение. Я осталась на месте, все еще не понимая, что сотворила.
Вдруг таверну сотряс громкий, почти истеричный плач. Пьяные мужики испугались, один с перепуга рухнул со стула на пол. Бармен разбил стакан. А я как ужаленная подскочила и понеслась в подсобку. Неужели я что-то сделала не так? Мазь дала иную реакцию? В голове роились сотни ужасных предположений о том, что я не помогла, а сделала лишь хуже.
Ворвавшись во внутренние помещения вслед за опередившим меня барменом, я увидела Софию на полу у высокого напольного зеркала. Девушка плакала и улыбалась, глаза покраснели от слез, которые она не успевала вытирать.
«От счастья, не от горя…» – пронеслась в голове мысль, прежде чем я осознала, что к моим глазам тоже подступали слезы.
София кинулась ко мне и стиснула в объятьях так, что воздух вышибло из легких, а я все же разрыдалась вместе с ней. Иногда это лучше любых существующих слов.
Мы плакали, бармен растерянно чесал пятерней затылок, а после, оглянувшись по сторонам, шагнул к нам, обнимая обеих. Все же не знаю, какие отношения связывали его с Софией, но произошедшее тронуло и его сердце.
«Нам не хватает лишь тех пьяных мужиков из бара», – растерянно подумала я, поражаясь тому, сколько же тепла приносит в душу чья-то радость и благодарность.
Спустя несколько часов я брела домой с улыбкой на устах. На фоне всего произошедшего за последние недели я не могла отделаться от мысли, как же прекрасна моя жизнь! У меня есть любящие меня люди, те, что заботятся обо мне и берегут. Даже братья Спригатто, которых я опасалась, преподнесли мне настоящий сюрприз. Фарб соврал о том, что взяли деньги с Бенедикта. Тот просто обратился с предложением, а первый помог. Не ради выгоды, а ради сироты, что несколько лет работала на его брата. Поразительно, что у такого опасного и жестокого бандита с, казалось бы, каменным сердцем нашлось место привязанности. Это вовсе не значило, что мужчина улыбался мне при встрече и вел себя, как родной дедушка, вовсе нет. Спригатто избегал любых проявлений тепла, но я навсегда запомнила его широкий жест и собиралась со временем отплатить ему тем же.
Кстати, с тем бандитом, что, нарушив приказ, ударил меня по лицу, мы увиделись снова. После моего выздоровления Бенедикт привел меня в таверну, под которой расположилось логово банды Фарба. В тот момент я недоумевала, для чего мы пришли? Ответ оказался прост – наказать провинившегося. Когда появился мой похититель, Бенедикт приблизился к нему, что-то прошептал и обратился ко мне:
– Он твой.
– Как это? – ошалела я.
– Можешь наказать его, – с тем же невозмутимым видом отозвался Бенедикт.
«Странный у него способ загладить вину…» – подумала я. Помявшись перед мужиком минут десять и думая, что же такого сделать, я неожиданно поняла, что совсем не чувствую гнева и не желаю наказать этого детину выше меня на голову, что за все время ни разу не поднял на меня глаз. Так и стоял, смотря в пол и ожидая своей участи, словно провинившийся ребенок, и казался невероятно жалким.
Так что мы просто ушли.
– Все же ты иногда совершаешь странные поступки, – сообщила я Бенедикту. – Порою я совсем не понимаю логику твоих действий.
– Аналогично. Но я подумал, что это залечит твою уязвленную гордость. Ты не должна была пострадать. Но когда имеешь дело с людьми, обязательно что-то идет не так, – иронично улыбнувшись, отозвался он.
Вынырнув из воспоминаний, я заметила, что до дома Бенедикта – двухэтажного строения вблизи магической академии – оставалось всего ничего. В подобных домах обычно жили семьи среднего достатка. Имея баснословные суммы на счету в банке, Бенедикт не переносил роскоши, ставя на первое место комфорт и уют. Продолжая жить в общежитии, я практически все свободное время проводила здесь, вместе с ним.
– Что ты делаешь? – остановившись посередине лестницы в подвал, спросила я.
Бенедикт стоял у моего стола с кружкой крепкого чая – он оказался большим его любителем, из разряда тех, кто забивает кухню упаковками с разными видами и сортами.
– Ты всегда раскладываешь все по местам? – осведомился мужчина, указывая на ряд склянок и инструментов для зельеваренья. Пусть я не жила в этом доме, но подвал принадлежал мне. Бенедикту нравилось, что я на его территории, а значит, ближе к нему, хотя сам бывал здесь даже реже меня – работа ректором академии не знает времени суток.
– Почему тебя это удивляет?
– Не удивляет. Пытаюсь найти недостатки. – Бенедикт усмехнулся.
– Ах, недостатки, значит? – Я спустилась и неспешно пошла к нему. – Зачем?
В последние недели моя жизнь превратилась в сказку. Казалось, будто я находилась под постоянным действием веселящих настоек.
– Хочу, чтобы ты переехала. Все равно наша тайна недолго останется таковой. – Он поставил кружку на стол и посмотрел на меня. – Мне плевать на домыслы о себе, но не о тебе. Многие могут счесть тебя моей любовницей.
Я задумалась. Этот разговор повторялся уже не раз, но я застыла на проведенной мною же черте, боясь ее переступить. Возможно, я до сих пор опасалась окончательно сплести свою жизнь с другим человеком. Маргарет говорит, мне нужен хороший пинок под зад, чтобы я наконец-то перестала колебаться. Как бы грубо это ни звучало, в чем-то она права.
– Как они узнают?
– Наивная… – Бенедикт покачал головой, притягивая меня к себе. Попятившись, мужчина утянул меня на диван, стоявший позади.
Я оказалась у него на коленях, и он нежно поцеловал меня в изгиб шеи. Каждый раз словно впервые, и каждый раз по телу проносилась едва ощутимая дрожь.
– Ты же помнишь, что мне обещал? Ничего не подстраивать, – хриплым голосом напомнила я. – Искать способы обойти обещание тоже запрещается, а то я тебя знаю.
Последние слова я выдохнула, шумно, прерывисто. Когда мы были вместе, способность разговаривать порою терялась начисто.
Рука Бенедикта бродила по моему бедру, выводя огненные линии чувств. Каждый раз хотелось большего, но в этой ситуации страдал именно мой любимый, все же я никогда не забывала, сколько лет ему и сколько мне. Мы были во многом похожи, но я отличаюсь неопытностью во всем – магии, жизни, отношениях, интимной близости. Я была не готова, он лишь смиренно дожидался.
Он у меня будет первым, а я у него – нет. Только чувство настоящей любви поразило нас одновременно – одно сердце на двоих, как связывающая души красная нить. А имена тех, других девушек, я знать не желала, они меня не волновали. Они прошлое, которое я не планировала впускать в свое настоящее.
– Я не собирался. Но если вдруг что-то пойдет не так, не вздумай обвинять меня, – предупредил он, продолжая изучать руками мое тело.
Ладонь Бенедикта скользнула по моему животу, заставляя внутренних бабочек еще сильнее затрепетать крыльями, вновь поцеловал. Мы тонули друг в друге, наслаждаясь каждым моментом.
– У меня получилось, Бенедикт, – прошептала я, садясь к нему лицом, обнимая его шею и, будто прося краткой передышки, соприкасаясь с ним лбами. – Я даже не ожидала, что оно сработает настолько хорошо. Она плакала, представляешь? И я тоже… Просто не удержалась. Как подумаю о том, сколько она вытерпела…
– Она может вернуться в академию. – Рука мужчины коснулась моей щеки.
– Хорошо, я поговорю с ней, когда понесу следующую баночку мази, – кивнула я, чуть склоняя голову и нежно целуя Бенедикта в краешек губ.
– У меня тоже есть новости.
– Какие?
Новый поцелуй.
– Я открыл счет в банке на твое имя.
– Что? Зачем? – удивленно возразила я, глядя на него сверху вниз.
Бенедикт же выглядел как ни в чем бывало. На миг он чуть крепче сжал мои бедра, и я привычно сделала вид, что не замечаю ничего в области его штанов. Хотя когда мужчина надевал домашние хлопковые брюки, это было невыполнимо.
– Ты поверишь, если я скажу, что мне так спокойнее? – В карих глазах зародилась серьезность. – Пусть мы не связаны документально, не имеем на руках никаких бумаг, но это не имеет значения. Я просто хочу знать, что, если вдруг со мной что-то случится, ты не останешься ни с чем.
– Зачем ты такое говоришь? – недовольно спросила я и попыталась подняться, но меня удержали.
– Просто пойми меня и прими это. Я потерял родителей, когда совсем этого не ожидал. И если бы они позаботились обо всем чуть более тщательно, то я бы не пережил того, что пришлось, – держа меня за запястье, сказал Бенедикт.
Наши взгляды скрестились – его настойчивость против моей задумчивости.
– Ладно. Я поняла, – сдалась я, больше не пытаясь отстраниться.
За этот месяц мы научились понимать друг друга чуточку лучше. Мы притирались и, на удивление, практически не ссорились. И теперь при воспоминаниях о первых наших встречах мне хотелось рассмеяться.
Даже с Ранделом мы пришли к подобию мира. Когда мужчина понял, что все кончено, и перестал проявлять ко мне личный интерес, с ним даже стало интересно. Он обучил меня парочке защитных заклинаний, что ни в какое сравнение не шли с теми, что мы изучали в академии. Широн же обещал научить взламывать сейфы, для чего мне это умение, я пока не разобралась, но в жизни все пригодится. В общем, знакомые Бенедикта и он сам оказались сундуком с сокровищами для такой любознательной особы, как я.
– Эльза…
– М-м-м?
– Как сильно ты любишь меня, дорогая?
– Да сколько можно?! – возмутилась я. – Как часто ты собираешься меня еще доставать?
– Пока действует договор, естественно. – Бенедикт подтрунивал надо мной, пользуясь условиями нашего договора и тем, что соврать я не могла. – Так насколько сильно? Сильнее, чем вчера?
– Да как вообще можно… – Но, не успев договорить, я сдалась – его прикосновения отбивали желание спорить. – Ладно-ладно, да, сильнее! Доволен?
– Еще как. – Бенедикт обхватил мое лицо ладонями, притягивая к себе. Губы к губам, а воздух – как вода, живительные глотки его жизненно необходимы. И только так я желала дышать впредь.
Он наваждение, которое напоминало первый взлет на воздушном корабле, когда сердце стучит в неровном ритме и адреналин плещет в крови. Но вместо крови по венам несется страсть – горячая и необузданная.
Кольцо на пальце Бенедикта засияло, к моим чувствам присоединились его, и, резонируя друг с другом, они сводили с ума.
Через два дня…
Дыхание сбивалось. Я взбегала по ступенькам, понимая, что лишь чудо может спасти меня сегодня.
В академии Эльрата студентов преследовали два извечных кошмара – не сдать итоговую годовую работу и проспать на занятие по языкам древности. Этот предмет изучался с первого по пятый курс, и вел его магистр Компотин – старик, которому давно пора на пенсию. Говорят, его возраст перевалил уже за три сотни лет.
На лекциях Компотина царила идеальная тишина. Болтливые студенты надолго в его аудитории не задерживались, впрочем, как и опоздавшие, коей я сейчас и была. Проспала! Второй раз с начала года! А стоило пропустить языки древности по неуважительной причине, и сдача экзамена превращалась в сущий ад!
Забравшись на самый верх башни, я, едва переставляя ноги, кинулась к двери в аудиторию. Постучалась. Вошла, ожидая расправы.
Как обычно бывало, в помещении царила абсолютная тишина. Маргарет выразительно уставилась на меня, выпучив глаза.
– Уже опаздываем, Лост? – проскрипел он, осматривая меня с головы до ног.
– Магистр, извините, я… – заблеяла я, на ходу придумывая вразумительное оправдание.
– Проходите, – перебил Компотин.
– Что? – опешила я.
– Когда вы успели оглохнуть, Лост? Неужели от радости? – спросил он и после буркнул: – Идите на свое место. Не задерживайте всех.
И вновь склонился над журналом, продолжая перекличку.
Подозрительно оглядываясь, я, как пугливый зверек, поспешила к своему столу, совсем не заметив, что внимание окружающих стало совсем уж навязчивым. Сев рядом с Маргарет, я повытаскивала все принадлежности, все еще не веря в снисходительность магистра. Возможно, меня ожидала отсроченная месть. Только какая именно?
Подруга легонько толкнула меня.
«Что?» – беззвучно спросила я, повернувшись.
Обеспокоенная Маргарет торопливо вытащила из сумки газету и сунула ее мне.
Без лишних подозрений я глянула на главную страницу, ожидая увидеть очередные подробности о новом императоре. В последнее время все новости были посвящены целиком и полностью ему и его жене.
Только в этот раз вовсе не они заняли первую полосу – в ряд расположилось несколько снимков, где в разное время суток я вхожу и выхожу из дома ректора. Кровь зашумела в висках, вцепившись в газету, я вчиталась в статью, которая была наполнена сплошными вопросами и прямыми намеками на характер наших с Бенедиктом отношений.
Я громко вздохнула, поставив локти на стол и обхватив голову руками. Посмотрела перед собой, пересекаясь взглядами сразу с несколькими сокурсниками и магистром. Беззвучно выругалась.
Это и правда было лишь вопросом времени. Бенедикт оказался прав.
Всю лекцию я обдумывала ситуацию и, игнорируя интерес студентов, сумела успокоиться. Маргарет взволновано поглядывала на меня, то и дело от волнения грызя кончик карандаша. Мне пришлось несколько раз легонько бить ее по рукам, чтобы она прекратила.
Прозвенел звонок. Магистр быстро дал задание на дом и скрылся в своей каморке.
– Что теперь будешь делать? – шепотом спросила Маргарет, когда негласный запрет на разговоры был снят.
Но, как бывает в подобных ситуациях, ее вопрос услышали все.
– Пока не знаю. – Убрав вещи в сумку, во всеуслышание откликнулась я и, невозмутимо пожав плечами, добавила: – Должно быть, выйду замуж. Идем.
Мы покинули аудиторию, оставив другим студентам шанс обсудить новость без нашего участия. В этот день все окончательно решилось. Пусть я брыкалась до последнего и цеплялась за прежнюю жизнь, всегда наступает момент, когда ты либо двигаешься вперед, либо отрекаешься от всего хорошего, что тебя ждет в будущем. Я выбрала шагать дальше. Правильный ли это выбор, никто не знает, но я точно уверена в одном: все, что ни делается, – к лучшему.
К О Н Е Ц