Текст книги "Стужа (СИ)"

Автор книги: Ал Коруд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Глава 9
Во что верит Подземелье?

– Откуда у них появился такой непревзойденный сервис?

Пожилой человек с непривычной для станции длинной седой бородой с недоумением трогал и рассматривал чашки и блюдца из тончайшего фарфора.

– Сказывают, что «выходящие» нашли забытый склад снаружи.

– Столько лет ничего не находили и тут нате вам…

Худощавый, но еще крепкий старик обратил ехидный взгляд в сторону Пастора.

– Ты сам хоть раз снаружи бывал? Промзона – это настоящий клятый лабиринт. И при хорошей удаче там можно найти хоть черта.

– Прохор! Не забывайся!

– Ну как же, – бывший техник Купола присел в шутливом полупоклоне, – ваше святейшество не терпит присутствия рядом конкурента.

Тот, кого на СС 25 называли Пастором, зло ощерился. Но Прохору, его деснице он мог простить многое. Слишком давно они вместе. Так давно, что и не упомнить. Парии эсозданного катастрофой странного мира, осознавшие себя далее.

– Не верю я в совпадения. Сначала Фролов проявляет неожиданную для него активность. Ходит по уровням, встречается с непростыми людьми. А затем буквально во время первого же выезда обнаруживает кучу артефактов. Сколько позже ео бойцов выходило наружу?

– Разом по три бригады. Все пять наличных буксиров в деле использовали, – охотно ответил пронырливый Прохор. Для бывших сослуживцев он был лишь очередным Мерчем.

– Вот видишь. Разом подняли собственную значимость в глазах новой Администрации, завезли кучу ценного оборудования и материала, плюс наверняка и себе заныкали что-то на обмен.

– Заныкали они немало, Пастор. Последнюю партию сверл они отдали за векселя.

– Вот даже как? – бородач потянулся к чайному аппарату и включил его. – А ведь это значит, что у них этого барахла как фантиков. Для обмена, получается, у выходящих остались артефакты намного более ценные.

– Вот и я о чем!

– Фролов явно начал к чему-то готовиться. А это на него непохоже. В чем проблема?

– Что Света говорит?

Бородач отмахнулся:

– Я эту дуру еле уговорил не отселяться от него. Она же фанатичка.

– Ага, поболее тебя.

– Цыц! Не лезь не в свое дело! – всерьез осерчал Пастор. Прохор примирительно поднял руки. Он знал грань, которую пересекать не стоило.

Старики некоторое время пили «чай» с галетами, используя новый чайный сервис. Хотелось хоть таким образом соприкоснуться с давно исчезнувшим прошлым. Люди неисчислимое множество раз прогоняли тему постапокалипсиса в художественных произведениях. Но реальность оказалась намного ужасней и обыденней. Люди в какой-то момент просто перестают быть людьми и превращаются в монстров.

– Светлана все равно уйдет сюда.

– Я этого и опасаюсь. Испортит нам все планы.

Прохор сделал умильно удивленное лицо:

– Ого, у нас, оказывается, есть планы!

– Я тебя когда-нибудь побью, Прохор.

– Попробуй. Но лучше подумай, что делать будем. Фролов фигура в предстоящем синтезе важная, а сейчас окажется не под нашим колпаком.

– Думаю, – Пастор сделал глоток. Они так давно привыкли к этому странному напитку, что даже в мыслях называли его «чаем». – Василий – крепкий человек, но сейчас в психологическом надломе. Своей бурной деятельностью он скрывает некие внутренние проблемы.

– Ты давно у нас лекарем душ устроился?

Пастор поднял гневное лицо:

– Я тебя точно сегодня побью. А чем я, по-твоему, все эти годы занимался?

– Ну… – бывший спасатель скорчил умильно-простоватое лицо, – красиво по ушам пел, паству щедро одарял, особенно женскую половину. И не только словесами.

– Прохор…

– Бабу ему надо. Молодую и охочую. Секс – лучшее лекарство от уныния. Светка по молодости та еще зажигалка была, Вася ей под стать. Мужик он еще не старый, западет на молодуху.

Глава «Солнцеликих» задумался. Решение простое, но эффективное.

– Тогда тебе задание. Поговори со своими знакомыми и составь требуемый психологический портрет, а я подберу девчонку.

– Из наших?

– Ты совсем дурак? Мало на Си и Дэ молодых дурочек? Фролов же легенда! Под такого любая ляжет.

– А когда мне тогда прикажешь «Ловцами снов» заниматься?

– Оставь их пока. Сдается мне, что это левое прикрытие для дурачков. Набиев силу набрал, зачем ему незаконные формирования? Сольет их при первой же движухе. Основная интрига в это лето пройдет на самом верху.

Прохор встревожился всерьез:

– Ты уверен?

– Спасателей наружу в рейд выпихнут, технарей прижмут, лишние рты уберут. Топь получит много материала.

– Окстись!

Глава «Солнцеликих» молча уставился на своего старого десницу, и в его взгляде не было сожалений и жалости. Они исчезли с тех самых пор, как его сошедших с ума родителей бросили в Топь.

– Малая, ты точно видела его? – Крас выключил моющую машину и открыл люк технического обслуживания, начав доставать забитый грязью фильтр.

– Да. Как тебя сейчас.

Девушка, которую неделю назад застали под Куполом за непотребством, мечтательно улыбнулась.

– Там все красавцы! Румяные и крепкие.

– А сам?

– Я бы и с ним…

Красу хоть и было всего шестнадцать, но прелесть женского тела он уже познал. С этого возраста вводили разрешение на «уединение». Правда, с ограничениями. Но лучше так, чем драки и конфликты на почве гормонального взрыва.

– Серьезно? Он же старик!

– Сам ты старик! Взрослый мужчина с харизмой, – Малая повернулась к напарнику. – Вы все тут серые мыши, а у него харизма. И голос…От него прям мурашки по телу.

– Не мечтай! – фыркнул парень. – Он на тебя даже не глянет.

– Он уже видел и ему понравилось, – девушка распахнула комбинезон, под которым ничего не было, бесстыдно оголив крепкие полушария грудей.

– Малая! Ну вот на фига? У меня кабинка для утех лишь через два дня!

– В душе передернешь лишний разок, – хохотнула разухаривашаяся девчонка.

– Вот ведь зараза! – Крас захлопнул в сердцах люк. – Поехали, нам весь коридор прибрать до обеда.

– Чертовы тоннельщики! Столько грязи нанесли!

– У них своя работа, – пожал плечами паренек.

Он гордился тем, что в таком возрасте ему доверил моющую машину. Будет хорошо работать, станет бригадиром. А там и мастером участка. Кто его знает до какого уровня сможет дорасти. Там и паек лучше и комната больше. Девушки таких больше уважают.

– Нет валюты, нет прохода.

Наглый жилистый парень загородил лаз своей длинной ногой. Щуплый пацанчик только что не запрыгал от бессилья:

– Так я же принес два рубленых!

– Шкет, ты отлично знаешь, что проход стоит пять.

– Завтра занесу.

– Завтра и приходи.

Гену было на самом деле не жалко, но принцип есть принцип. Иначе весь бизнес рухнет. Затем хозяин прохода внезапно что-то вспомнил и поманил Шкета к себе.

– Ты, бают, Малую знаешь.

– Ага, – пацан проглотил слюну и кивнул.

– Держи, – Ген сунул ему в руку кусок зеленого пластика. – Уговоришь перейти ко мне, с меня три сеанса.

Шкет не стал качать права, а быстро схватил талон на помывку и тут же исчез в длинном полутемном ходу. Но тьма сопровождала его с детства, и он к ней привык.

Сегодня у закрытого входа в сантехническое отделение помывочной стояла очередь. Ген был доволен. Выручка выросла за считаные минуты втрое. Секрет его тайного бизнеса был прост. Он продавал право на просмотр душевой, когда там мылись девушки. Несколько технологических окошек по факту были прозрачными со стороны технологического лаза. И те, кто мылся, не подозревал, что за ним могут подсматривать. Единственный минус мутной схемы – кто-то потом должен был оттирать от белесых потеков стенки технологического лаза. Ну, так и заработать таким «грязным» способом на просмотр также было кому.

Сегодня в душе разом собрались несколько красивых девчонок. Особенно выделялась формами Малая. Она как будто знала, что находится в свете внимания возбужденных подростков, и крутилась туда-сюда, показывая великолепные формы тела. На самом деле ей просто всегда нравилась вода. А тут целая неделя помывочной халявы! Девушка уже привыкла, что яркая внешность помогает ей достичь большего. И не испытывал по этому поводу ни малейших терзаний.

На нижних уровнях в ходу был лишь один закон – пробиться выше любой ценой. И ради этого люди готовы на все тяжкие. Потому что хуже серой беспросветной жизни в рабочих секциях не было ничего. Некоторые шли на все тяжкие, чтобы хоть чуть-чуть продвинуться вперед. Не так уж сложно – постоять лишние пару часов в потоках теплой водички. Ей не жалко! Пусть любуются, не убудет!

Девушка подняла голову, улыбаясь и потрясла спелыми грудями. Она не слышала, как по ту сторону стенки раздались восторженные вскрики, затем мычание и вздохи наслаждения. Ген лишь вздыхал, придется сегодня напрячь для уборки сразу двух оболтусов. Крас наймет какого-нибудь горемыку за лишний стакан чая, а сам получит талон на помывку. Ген заработает немного сверху. Ну а Малая станет еще более популярной, став сексуальной легендой пубертантов «низов».

И еще ему придется потратиться на новый десерт. Не ходить же завтра с утра возбужденным? Пожалуй, сегодня можно подкатить к Насте. Ничего, живем один раз! Заработанных денег хватит на все. На удовольствия, на выпивку, на мзду «Ловцам снов». Или им можно втюхать налог натурой? Ген погрузился в размышления. Как сделать его бизнес еще прибыльней.

Глава 10
Гнилые коридоры

– Василий, оно тебе надо?

– Инструкции оставлены. Если что… собирайте совет и действуйте по обстановке.

В кубрике находились лишь старожилы. Те, на кого он мог положиться, как на самого себя. И кто смог бы вывести команду со станции. Седов покачал головой:

– Право твое, но надо было сначала дождаться приезда группы с СС 26.

– Они здорово сей год задержались, – задумчиво произнес Карелайнен. Ему откровенно не нравилась затея кэпа и то, что здесь не было Фаткулина.

– Леша, ты еще не понял, что они не приедут? Ранняя весна, а время просрочено. Не странно ли?

Все замолчали. Командир озвучил то, что боялись сделать остальные. Так поэтому он их командир. Потому они сейчас и приняли его решение. Иначе быть не может.

– Василий, мне, получается, готовить технику на выход? – первым разорвал вязкое молчание их механик Ингвар Мядель.

– Правильно понимаешь, Ингвар. Так что слушайте мою команду, – все тут же оживились, понимая, что все как обычно для их командира продумано заранее до мелочей. – Как только я вернусь, буду пробивать срочный выезд к двадцать шестой. Выход к реке мы проверили, препятствия нашли, команда вошла в форму. Медлить не стоит.

– Правильно. Если у соседней серьезные проблемы, то у нас все лето впереди.

– Думаешь, Администрация разрешит?

– Не думаю, – отрезал Фролов. – Поставлю перед фактом. Они слишком долго не учитывали наше мнение. Инженерный отдел нас точно поддержит.

– А Набиев?

Вопрос Карелайнена не застал командира врасплох.

– Он идет в жопу. Это вне компетенции его отдела. Будет возникать, мы столько всего из его грязного белья наружу вытряхнем!

Василий в этот раз шел вниз один. Ну, если не считать наблюдателей и помощников «снизу». Понятно, что командир СпаСа не такой дурак, чтобы идти к цели напролом. Но проблема перезрела, так что придется поучаствовать самому. У него и так было ощущение, что он что-то постоянно упускает и никуда не успевает. Как в том повторяющемся без конца ночном кошмаре.

Командир отряда спасателей шел вниз в обычной униформе технического персонала. Все было честно. Техники значились и в их отделе Внешних сношений. Даже наряд, подписанный самим Соболевым, на руках имелся. И командировочное удостоверение. Такой бюрократизм был уместен при длительном спуске. Он гарантировал тебе место в рабочем общежитии и кормежку. Внизу специалисты с разных уровней зачастую работали вахтами или во время краткосрочных командировок. Так что никто не удивится новому технику.

Показав на выходе с уровня рабочую бирку, Фролов вышел к спуску. Они специально подгадали так, чтобы в это время здесь работали полисы из новичков. Поэтому мордатый паренек в сером лишь мазнул по нему глазами и сверил бирку с его планшетом. Затем просто кивнул в сторону выхода, вежливо добавив:

– Лестница до Е свободна, цивис.

Полисы особо не цеплялись к спецам. Частенько и у них имелись разнообразные и достаточно тесные горизонтальные связи. Похоже, что Набиев давно начал плести свою паутину, которая уже накрепко вросла в официальную структуру социума. И сотворил он её вовсе не для безопасности.

«Странно, что этого не видит Администрация»

Главная лестница шли от уровня Би до самых водорослевых ферм. Ниже находились лишь технологические шахты и лифты. Сконструированная в виде спирали, шириной метров в тридцать, она неторопливо вилась сверху вниз. Длинные ступеньки не мешали спешной ходьбе, материал из крепчайшего композита почти не вытерся. Говорят, что он спокойно простоит сто лет. Странно, что его не использовали везде. Или просто не успели?

Высокотехнологичные вещи создаются обычно под что-то. А Катастрофа случилась крайне стремительно по земным меркам. Странно, что, вообще, успели построить такую огромную сеть станций. Идущая от Кольского полуострова до Каспийского моря, она должны была дать шанс человечеству.

Но из всех ста станций к моменту Катастрофы успели соорудить лишь пятьдесят пять. В середине сети. Так что несколько самых северных и южных центров спасения в нее не вошли. И связь с ними была потеряна быстро. И у Фролова имелись большие сомнения насчет того, что на Кольском можно было выжить. Слишком суровые условия там для жизни. А у Каспия бесконечные степи, давно погребенные под толщей снега.

Еще несколько станций погибли в первые годы, разорвав местами связь общей сети. Неудачное расположение или некомпетентное руководство было тому виной. Зачастую этого уже было не узнать. Так что они почти четверть века не знали, что происходит даже в их небольшом секторе Восточной Европы.

А ведь строили подобные станции и в Скандинавии, и других областях Европы. Китай, Индия, США и Канада. Что там происходит, не ведал нынче никто. Остались ли где-либо еще дальнобойные беспилотники? Василий знал, что на некоторых станциях имелся даже запас ракет, чтобы после изменения климата попробовать связаться с остатками человечества. Но будет ли техника тогда работоспособна?

Во время ходьбы хорошо думается.

Чем ниже, тем больше на лестнице становилось народу. Медленные пешеходы жались к краям, середина предназначена для молодых и посыльных. Зачастую между соседними уровнями лифт не использовали. Для переноски нетяжелых или срочных грузов имелась особая категория носильщиков и курьеров. Насколько знал Василий, в самых нижних уровнях эта работа считалась престижной. Носильщики получали повышенную норму питания и талоны на помывку. Курьеры могли рассчитывать не переезд выше. Вот они сейчас двумя шустрыми потоками и циркулировали посередине лестницы.

Видимо, между ними уже выработались некие правила, толкотни не было. Некоторых особо пронырливых торопыг спокойно пропускали расступившись. И еще одна характерная особенность – носильщики чаще всего шли в одинаковом темпе. Энергосберегающем. Ведь двигаться вниз также было сложно. Вот курьеры могли идти быстрее, им платили за срочность. Но Фролов знал и другое. Такая работа быстро изнашивает организм. Лет десять, и он начнет сдавать. Еще позже такой темп труда существенно скажется на здоровье.

На основных десяти жилых уровнях от Ди до Эм, где проживало более половины населения станции СС 25, фланирующих по лестнице жителей стало существенно больше. Кто-то в свободное время отправлялся к друзьям и знакомым на соседние этажи. Другие решали личные проблемы, но большинство попросту гуляли. Построенная в центре первоначальной шахты, лестница казалось людям, запертым в тесных помещениях, огромным свободным пространством. Место отдохновеннной прогулки, пусть и соприкасаясь при этом с локтями остальных. Воздух здесь был менее спертым, он гудел от множества голосов.

Власти не мешали подобному времяпровождению. Двигаться человеческому организму все равно было необходимо. Имелось лишь одно железное правило – не стоять на месте. Разве что больной или уставший человек мог остановиться на специальной площадке между уровнями и передохнуть на скамейке. Там же имелись питьевые фонтанчики и ящики для мусора. На одной такой на уровне Эйч и остановился Фролов.

Он сначала постоял, переводя дыхание после спуска, затем присел, достал из рюкзака узкий термос и налил себе чашку фирменного чая. Местной воды совсем не хотелось. Черт знает сколько она прошла очисток! Свежую воду старались брать из подземного источника, но её закачка требовала ресурсов. Хватало не на всех.

«Будто бы!»

– Привет, мастер.

Фролов резко повернулся. Рядом присел пожилой человек с коротким ежиком седых волос. Хотя, вполне возможно, он не старше Василия. Тяжелая жизнь оставляет на человеке неизгладимый отпечаток.

– Доброго утра и вам.

– По делу к нам?

– Мне ниже.

– Понятно, работа, – кивнул мужчина. – Но неужели самого кэпа сослали в техники?

Фролов дернулся и бросил внимательный взгляд не незнакомца. Лицо незнакомое. Чего ему надо?

– Не удивляйся. Я из тех парней, что помогал восстанавливать купол после пролома. Как давно это было?

– Второй призыв?

«Ледяной дьявол! Он моложе меня!»

– Он самый. Дмитрий Угрюмов. Мне не повезло, проткнул арматурой грудину. Наружу уже выходить нельзя.

– Понятно, – скупо кивнул Василий. – Тогда мы здорово спешили и наделали глупостей.

– Не без этого, – добавил Дмитрий.

– И как ты?

– Мне позволили выучиться, и нынче на своем уровне заведую Системой жизнеобеспечения.

– Неплохо.

– Знаешь, – Угрюмов подвинулся ближе. – Все хочу спросить у вас верхних. Как вы так допустили, что нам внизу жизни вовсе не стало? Сплошные запреты и ограничения. Беспредел полисов. Я их к себе стараюсь не пускать, но они с каждым годом наглеют все больше и больше. Что там поменялось наверху?

Фролов помял подбородок. Если случайные знакомые задают такие вопросы, то дело совсем швах.

«Они там в Администрации вовсе рехнулись?»

– Пока не знаю. Был очень занят снаружи.

– Поэтому сейчас один и в форме техника? – сузил глаза Дмитрий. – Ты не думай, мы все за вас и вашу команду изрядно уважаем. Так что в жилом секторе и механических цехах уровня Эйч ты всегда найдешь помощь.

– Спасибо, – со всей искренностью ответил Фролов.

Угрюмов встал, поправил сумку-планшет и на прощание кинул:

– Но на нижних уровнях будь осторожней. Там давно каждый сам за себя.

– Уф, – Василий снял кепку, вытер лоб и оглянулся. Отличная память помогала ему ориентироваться в неизвестных уровнях без планшета. Так он не привлекал к себе лишнего внимание. Ну, идет себе техник по своим делам. Так у них всегда какие-то дела.

После основных жилых уровней внешний вид жителей и их поведение здорово поменялось. В серых однотипных робах, что мужчины, что женщины. Все коротко стриженые. Лица землистого цвета с впавшими глазами и плохими зубами. Общее движения по лестнице стало тише, лишь носильщики бодро шуршали спецовками посередине. А вот с краю на площадках временами скапливались в группы остановившиеся там цивисы. Чаще всего юнцы с наглыми взглядами.

И взгляды. Здесь на Фролова уже смотрели с большим любопытством. И было оно не очень приятным, а временами и вовсе не дружелюбным. Неласково встречали «нижние» обитателя верхнего уровня. Парии здешнего мира, которые были вынуждены работать на грязных водорослевых или грибных фермах. А то и с самой Топью. Они мало что видели хорошего в жизни, их будущее также являлось беспросветным. Тупое существование в ряду себе подобных. Как у животных.

Больше всего напрягали группы юнцов, что чаще всего тусили рядом с уровневыми переходами. И что характерно – они все имели одинаковые прически. Отросший верх и все выбрито начисто по бокам. Как под одну гребенку. И выглядели эти парни здоровей остальных. Кто их, интересно, подкармливает? Здесь же резко увеличилось количество патрульных полисов. В паре мест Василию пришло ждать, пока не снимут оцепление. Что там случилось далее, он не видел. Да и пропустили его в числе первых. Пожилой страж сам вывел техника из толпы. Остатки былого взаимодействия. Молодые полисы взирали на Фролова одинаково бесстрастно. Им уже было все равно, кто ты. Они посматривали на всех свысока.

«Изменившаяся корпоративность?»

Но все остается позади, он, наконец, прошел крайние жилые уровни. Последние пять в своих обозначениях уже имели обратный цифровой отчет. Остались выше большая часть служб жизнедеятельности, блоки пищевой переработки, оранжереи, фабрики и промышленные цеха. Воздух стал заметно хуже по качеству, вентиляторы не справлялись с духотой. Василий остановился и снял футболку, ему было с непривычки жарко. Наверху было намного прохладней. Лестница после нулевого уровня также сузилась. Видимо, при строительстве станции здесь копали позже, занявшись оснасткой основного кольца.

«Вот он, красный значок!»

Фролов воровато огляделся, достал из-под униформы металлическую тростинку, похожую на охотничий манок. В нее и в самом деле нужно было дудеть. Мастерство не пропьешь! Техники установили в этих местах специальные кодовые двери, реагирующие на звук. А издавать их могли только вот такие «музыкальные ключи». Зато взломать подобную дверь было практически невозможно.

«Так, зажимаем две дырочки одновременно, чуть позже четвертую. Есть!»

Замок щелкнул, осталось нажать и войти. Еще раз оглянувшись, Фролов последовал внутрь. Длинный и узкий вход был плохо освещен. Но так везде здесь. Экономят лампы и энергию. Зато ничего не мешало скорой ходьбе, в случае чего на каске имелся мощный фонарь. Через триста метров показалась узкая металлическая лестница, ведущая далее вниз. Оттуда пахнуло сырым теплом. Скоро он будет совсем близко к Топи. Источнику удобрений для производства питания и самому страшному месту СС 25. Василий никогда там не был, да и желания не имел. Хотя бы потому что туда сбрасывали покойников и органические отходы. Дальше эта проклятая штука перерабатывала все без остатки. Порождение мрачного гения человечества.

– Эй, уважаемый, часом не заблудились?

От стены оторвались две тени. Молодые крепкие на вид мужчины с интересом глянули на эмблемы техника. Фролов был спокоен.

– Парни, у меня дело.

– И что нам до этого?

– Дело для общего блага. Никогда о таком не слышали?

Более высокий и, видимо, старший криво ухмыльнулся:

– У нас, братан, другие принципы.

– А у меня принципы уважать другие принципы.

Старший хмыкнул, оценивая полученный пластиковый жетон:

– Ты молодец, братан. Мне твои принципы нравятся. Помочь чем?

– Да нет, спасибо.

Парни, ухмыляясь, отодвинулись, пропуская техника. Старший крикнул напоследок:

– Братан, если что, тут всегда кто-то дежурит. Внизу надо быть осторожней. Только дай знать.

«Помощнички выискались!»

Фролов повернул в правый ход, где висел искомый значок и внезапно куда-то провалился.