Текст книги "Халявщик (СИ)"

Автор книги: Акким Драников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

– Живем! – раздалось через несколько минут довольное восклицание Отбоя. – Мужики возвращались с приличной добычей. Здесь патронов столько, что хватит батальону для затяжного боя.

 Снайпер выбрался из оврага и махнул рукой. Через минуту к нему подкатил джип. Сэнс остался на стреме, а Отбой и Ястреб быстро перегрузили добычу.

– Что у тебя? – поинтересовался снайпер, подойдя к Софту, ковырявшемуся в окровавленных лохмотьях, когда-то бывших одеждой.

– Немного горошин и тридцать споранов. Но я отыскал всего две нычки.

– Долго возишься, – качнул головой Отбой. – Прежде всего ищи карманы.

– Легко сказать! Как их найти, если шмотки больше похожи на серпантин?

– Включив мозги! – Отбой просканировал взглядом не тронутое барахло, сунул руку и выудил кожаный мешочек с завязками. – Эх, молодежь, молодежь, всему вас учить надо… Ого, да тут жемчужина, правда, черная. Шестнадцать горошин, спораны. Да, Софт, ты прямо, как в той басне – слона-то и не приметил.

– Не обращай внимания, Отбой бурчит от зависти, – подбодрил новичка Ястреб. – Он со своим арбалетом за выезд хорошо, если на пару-тройку горошин и десяток споранов настреляет, а тут взяли на порядок больше. Да еще патроны. Все, мужики, домой. Хабар взяли приличный, не стоит искушать судьбу…

На столе тремя горками лежали горошины со споранами и отдельно черная жемчужина. Ястреб держал в руке три палочки, две длинных и короткую:

– Жгут есть жемчуг категорически отказывается, боится перерождения, иначе давно бы развил свой талант до космических высот. Мы с Отбоем черные жемчужины уже глотали и с удовольствием схомячим еще одну. А как ты, Софт? Возможно, одна длинная палочка в моей руке лишняя?

– Нет, я тоже поучаствую в этой лотерее.

– Хозяин – барин. Кто первый начнет? Давай, ты, Отбой, как старожил?

Снайпер без лишних слов протянул руку.

– Длинная! – Отбой коротко, но очень выразительно охарактеризовал свое везучесть.

– Ты, – Ястреб настороженно посмотрел в глаза Софту.

– Новичкам обычно везет, – констатировал Отбой за долю секунды до того, как в руке Софта оказалась короткая палочка.

– А ты хорошо подумал? Оно тебе надо? Это у нас есть кое-что за душой, а ты голый, босый, нос курносый. Жемчужина же, даже черная – это целое состояние, – попробовал надавить Ястреб, собрав палочки.

– А что не так с патронами? Оказались муляжами? – невинно поинтересовался Софт.

– Соображает парень, не удалось взять его на слабо, – беззлобно рассмеялся Ястреб.

В дальнейшем Софт участвовал, как сторонний наблюдатель. Поскольку горошины и спораны не удалось разделить точно на три части, снова бросили жребий. В итоге Ястреб оказался самым обделенным.

Софта еще раньше заинтересовало, почему в команде хабар делится поровну. Вроде бы по всем писаным и неписаным правилам командиру должен доставаться самый жирный кусок. Отбой коротко пояснил новичку:

– У Ястреба самый простенький среди нас дар. Классного водилу отыскать проще, чем сэнса, не говоря уже про халявщика. И, между прочим, Ястреб сам предложил делиться поровну, он в местных раскладах фишку сечет.

Содержимое мешков зараженных разделили вскоре после приезда в стаб, после чего сразу же занялись патронами. В первую очередь отложили те, которые подходили к оружию команды. Увы, ничего похожего на патроны к «слонобою»  Отбоя замечено не было.

– Ничего, прикупим на вырученное, – уверенно заявил Ястреб и обратился к Отбою с Софтом, которых назначил ответственными за торговые операции:

– Берите только горохом, иначе сами будете рюкзаки со споранами таскать.

Насчет рюкзаков Ястреб, понятное дело, преувеличил, но вскоре Софт лично убедился, насколько дорого ценится в Улье хороший боеприпас.

Несмотря на сверхсилу Отбоя и то, что команда оставила себе часть патронов, унести все за один раз не получилось, на вторую ходку осталось четыре набитых цинка.

Насколько понял Софт, у команды был свой человек среди торговцев, которому они раньше скидывали лишние боеприпасы. Но далеко не в таком количестве. При виде десятка ящиков глаза у барыги округлились, и он задал вопрос, говорящий о сильнейшем душевном смятении:

– Это что?

– Детские подгузники. Противорадиационные, со свинцовой начинкой.

Эти слова Отбоя повергли торговца в еще больший ступор. Впрочем, он тут же присмотрелся к ящикам и удивленно воскликнул:

– Патроны? Откуда у вас столько?!

– Да вот ехали, смотрим, они на дороге валяются. Давай, думаем, подберем, вдруг кому-то понадобятся. По слухам в здешних местах постреливают.

– И в самом-то деле, что это я? Какое мое дело, откуда вы их привезли.

Торговец отлично понимал, что рейдеры не станут говорить первому встречному, где им удалось разжиться таким количеством боеприпасов. Скорее всего, они удачно наткнулись на перезагружающийся кластер со складом патронов, и рассчитывают еще неоднократно там поживиться. Зачем им делиться информацией, которая станет достоянием конкурентов?

– Хорошо, давайте посмотрим, что тут у вас, – деловито произнес он.

А посмотреть было на что. Конечно, в половине ящиков оказались стандартные патроны для АК. Но была ведь и вторая половина с припасами для разного типа крупнокалиберных винтовок. Торговец притворно зацокал языком:

– Вы меня хотите разорить.

– Можно подумать, ты их берешь, чтобы украсить новогоднюю елку. Ведь продашь, и с неслабым для себя наваром. Здесь хватает редких патронов, причем серьезных калибров, ими можно здорово огорчить почти любую тварь.

– Хорошо, Отбой, только из уважения к тебе согласен заплатить…

Началась традиционная сцена торгов. Барыга назвал цену. Снайпер, конечно же, возмутился и озвучил свои требования. Торговец, ухватив горсть патронов и с наигранной дотошностью рассмотрев их со всех сторон, заявил:

– Услышав твою цену, я было решил, что меня подвело зрение, и ты принес мне снаряды. Но нет, я совершенно точно вижу обычные патроны.

И без паузы чуть повысил свою цену. Ответным жестом Отбой понизил свою.

Торг продолжался минут десять. Наконец снайпер кивнул головой:

– Ладно, грабитель. Я согласен, при условии, что ты заплатишь горохом.

– Не тащить же мне мешок споранов, – ворчливо согласился барыга.

Вырученное делили в том же номере. Первым делом Ястреб протянул Отбою жменьку горошин.

– Это на патроны для винтовки. Надеюсь, ты понимаешь, что от этого зависит  жизнь не только Отбоя, но и всех нас? – повернулся он к Софту.

Тот молча кивнул. Теоретически снайпер мог подхалтурить на стороне, но сейчас он работал в команде, и оплачивать дорогой боеприпас должны были все.

Оставшийся горох разделили поровну. Жгут подмигнул Софту:

– Ну что, новичок? Мы хорошо поработали, теперь можно оттянуться.

Ну что сказать? Оттянулся Софт на всю катушку. Да, похмельем обитатели Улья практически не маялись, но это не отменяло убойного действия горячительных напитков в момент их злоупотребления. Наутро Софт попытался собрать в одну кучу обрывки воспоминаний. Кажется, это он, ухватив официантку, под поющего в телевизоре Лепса пытался изобразить танец маленьких лотерейщиков. И вроде бы он утверждал, что в стакан можно залить целиком бутылку водки, только надо хорошенько ее утрамбовать. И точно он воздавал хвалу Улью за то, что в нем невозможно сменить пол: что ни отрежешь, оно снова отрастет. А ведь Софт пил наравне с остальными ребятами, и те оставались почти трезвыми! Вот что значит длительная тренировка в Улье.

Никто из команды не сказал ему дурного слова, а Отбой дружески хлопнул по плечу и снисходительно заметил:

– Не бери в голову, парень, большинство из нас так начинало.

Ястреб же безапелляционно заявил:

– Сегодня еще можем погулять и хорош. Послезавтра выезд.

– Какой выезд, ты что! У нас еще гороха немерено, – возмутился Жгут.

– Не добычи ради, а для поддержания тонуса. А то пока все спустите, забудете, как выглядят зараженные, – Ястреб добавил металла в голосе.

– Ну вот, а так хорошо начиналось, – обреченно вздохнул Жгут…

В этот раз удалились от стаба километров на сто. Софт начал подумывать, что излишние возлияния губительно действуют на его дар. В самом деле, Жгут уже засек десяток зараженных, двоих из них Отбой приласкал арбалетным болтом до смерти, а он лишь бесцельно таращится по сторонам. И тут накатило. Причем как-то странно. К ощущению, что в далеких кустиках дожидаются бесхозные ценности, примешивался страх. Впрочем, нет, скорее боязнь, здоровые опасения человека в таком месте, как Улей.

Софт описал свои ощущения, и Ястреб высунулся из люка с биноклем:

– Кто его знает? Монстров Жгут засекает, но ведь иммунные бывают разные. Один к тебе со всей душой, а другой со всеми стволами.

К счастью кустики одиноко росли в чистом поле, и после тщательного осмотра Ястреб отправил к ним Отбоя, а Софта тормознул, невольно дав понять, что снайперов в Улье хватает, а вот другого халявщика запаришься искать.

Реальная угроза отсутствовала, но Отбой повел себя как-то странно. Он вернулся к машине и взволнованно сказал:

– Пошли, только быстро и тихо. И «мыльницу» захватите.

Подойдя к кустам, Софт увидел тушу огромного зараженного. Был он метра четыре ростом и весил где-то под тонну. Его тело часто искололи каким-то холодным оружием, но при этом Софт точно знал, что мечом или копьем пробить панцирь элиты невозможно.

– Кто его так? – спросил он, но Отбой в ответ лишь прижал палец к губам.

Жгут несколько раз щелкнул мыльницей. Снайпер повернул голову монстра и вскрыл споровый мешок, после чего оба рейдера торопливо направились к машине. Софту ничего не оставалось, как последовать за ними. Когда они устроились в люке, Жгут, предваряя вопросы Софта, твердо сказал:

– Все узнаешь в стабе, и только там!

Но и на месте сэнс лишь приподнял завесу таинственности:

– Изредка встречается в Улье тварь, которая гораздо опаснее зараженных, включая самую крутую элиту. Описывают ее всяко, причем большинство этих описывальщиков говорят с чужих слов, поскольку мало кто из видевших этого монстра остался в живых. Упоминать его название опасаются даже в стабах, это одна из худших примет. И тебе советую помалкивать даже насчет убитого ею элитника.

Софт отнесся к короткому рассказу без трепета. Он уже привык к тому, что за стабом толпы чудовищ готовы схарчить его без соли и горчицы. Подумаешь, одной тварью больше.

За прошедшую неделю Мамба сильно изменилась. В ней мало что осталось от человека, и еще меньше от женщины. Челюсти еще увеличились, заняв большую часть головы, в течение всего одной ночи успели выпасть старые зубы и отрасти новые, размером побольше, острые, как бритвы и одинаковые, словно у акулы, свидетельствуя о том, что теперь ей пищу жевать не надо, только быстро рвать и глотать, пока не нарисовался кто-то более сильный.

Тело обзавелось рельефной мускулатурой, говорящей о недюжинной силе, поверх кожи обозначился пока еще тонкий слой костяной брони. На руках стали отрастать когти, которыми Мамба запросто могла выпустить кишки бегемоту.

Все это произошло благодаря так своевременно подвернувшейся иммунной, чье мясо выполнила одновременно роль живчика и гороха. Оно и жизнь сохранило, и усилило возможности Мамбы, причем не только физические.

Перерожденная только училась жить – в новом мире и в новом теле. Она делала первые робкие шаги, но это было гораздо лучше, чем подобно большинству свежих зараженных лежать обглоданными тушками на асфальте.

Уже первые куски мяса наполнили Мамбу силой, а всего через несколько дней она легко вставала и ложилась, что раньше удавалось ей с трудом. Затем ее движения обрели координацию и быстроту, ей не требовалось прилагать массу усилий, чтобы обогнуть препятствие, теперь она это делала машинально; легко и непринужденно. Зубы ее при всей своей остроте сделались необычайно прочными, под конец, когда на теле убитой женщины не осталось мяса, она легко дробила ими кости и высасывала мозг. Кроме того она обрела способность к простейшим логическим выводам, не доступным свежим зараженным. Все это вывело Мамбу на новую ступень развития, но главным было то, что она благополучно миновала самую опасную фазу, когда гибнет подавляющее большинство зараженных.

Единственной, что в ней еще оставалось от женщины – это любопытство. После очередной трапезы Мамба частенько подходила к окну, наблюдая за развитием событий в городе. Она застала часть первой волны перезагрузки, когда в город хлынули развитые твари. Монстры обладали прекрасно развитыми органами чувств. Мамба видела, как огромная тварь вдруг остановилась у дома напротив, а затем стала карабкаться вверх, используя оконные проемы, как лестничные ступени. Со звоном разбивалось стекло, летели щепки от исполосованных когтями рам. На шестом этаже чудовище замерло, принюхиваясь, затем бросилось внутрь, и через несколько секунд раздался короткий, но исполненный ужаса и боли крик. Монстр задержался в квартире до вечера, этого времени ему хватило, чтобы целиком сожрать свою добычу.

Подчистив все, представлявшее для них интерес, высшие зараженные ушли на поиски других перспективных в смысле хавчика мест, а твари рангом пожиже остались подбирать объедки. Кто-то подобрал, а кого-то самого подобрали.

В городе появились иммунные. В первую очередь они интересовались содержимым магазинов и нескольких отделов полиции, но попутно сокращали поголовье зараженных. В основном зачистка велась для того, чтобы твари не путались под ногами, мешая собирать хабар, но ради нескольких лотерейщиков и топтунов сделали исключение, устроив на них охоту. Кое-кто из мародеров не стеснялся использовать огнестрел, скорее всего догадываясь, что серьезные противники ушли из города. Мамба пока не могла ассоциировать звуки выстрелов с гибелью зараженных, но интуитивно почуяла, что от человека с ружьем надо держаться подальше. Он только с виду лакомая добыча, а на самом деле беспощадный охотник.

Когда иммунные убрались восвояси, Мамбу вдруг охватила страсть к перемене мест. Она вышла из квартиры, дверь в которую все время оставалась открытой, и легко спустилась вниз. На улице произошли разительные перемены. Если раньше она напоминала декорацию к фильмам катастроф, то теперь – ужастика. Повсюду валялись кости и тела разной степени обглоданности, и господствовала вонь разложения. Мамбу она не смущала, несмотря на превосходно развившееся обоняние. При крайней нужде она бы подкрепилась и таким мясом.

Чудом уцелевший пустыш испуганно шарахнулся в сторону и упал. Мамба равнодушно прошла мимо. Она была достаточно сыта, чтобы польститься на такую сомнительную еду. А инстинкт гнал ее на поиски нормальной пищи.

– Мы возвращаемся, – сказал Ястреб и развернул машину.

– Может, еще десяток километров, – неуверенно предложил Софт.

– Я могу притормозить, сходишь пешком. Только ждать не будем.

Софт промолчал. Он чувствовал обиду пополам с досадой на самого себя. Третий раз подряд они возвращаются в стаб пустые. Не считать же за добычу пару-тройку мелких трофеев, в сумме принесших десяток споранов. Отбой и то добыл больше, отстрелив между делом нескольких зараженных.

В значительной мере вина лежала на Ястребе, рассекавшему по одному и тому же маршруту. Трофеи с неба не падают, нужно время, чтобы они успели накопиться. Софт после первой же неудачи предложил отработать западное направление, куда уходили сразу три дороги. Но Ястреб даже слушать его отказался, а Отбой и Жгут к удивлению Софта дружно поддержали командира. Потом Отбой просветил начинающего рейдера. Оказывается, на Запад уходили следы твари, прикончившей элиту. И отчаянные мужики, прошедшие огонь и воду, побоялись рисковать.

– Какое же страх внушает чудовище, чье имя даже боятся называть! – подумалось Софту. – Интересно, есть ли оружие, способное его уничтожить?

Но мир не без добрых вестей. В поселении рейдеров нашел некто Вертел и сообщил, что его командир Драгун собирает большой караван для перевозки ценного груза в стаб, находящийся в шестистах километрах восточнее. Работа оценивается в пять горошин, две из них при согласии выдаются авансом. Приглашается команда Ястреба в полном составе, так как в ней собрались нужные специалисты.

Едва за Вертелом закрылась дверь, вскипел спор.

– Надо ехать. Сменим обстановку, а там, глядишь, снова удача к нам вернется. Да и горох лишним не бывает, – начал дискуссию Ястреб.

– Что-то я впервые слышу о торговце по кличке Драгун. И он решил вот так, без опыта сразу возглавить большой караван? Мутное дело, от него за версту кисляком разит. Я бы остерегся подписываться, – возразил Жгут.

– Насколько я понял, он и не собирается торговать. Ему поручили доставить груз из пункта А в пункт Б. Груз большой, вот он и собирает большую команду. И оплата вкусная. Если без форс-мажора, то день туда и день обратно.

– Где ты видел, чтобы в Улье без форс-мажора?

Вместо ответа Ястреб посмотрел на Софта:

– Что скажешь?

– Я в сомнении. С одной стороны гороха у нас пока хватает, ради него нет смысла ввязываться в сомнительную авантюру. Но если посмотреть с другой стороны… удача – штука капризная, никто не знает, как ее приманить. Вдруг эта поездка вернет ее нам, – Софт лукавил, думая о другом.

Вдруг его компаньоны, вернувшись, решать, что прошло уже достаточно времени, загадочное чудовище ушло и можно обследовать западное направление.

– Присоединяюсь к Софту, – заговорил Отбой. – Только у меня скорее нет, чем да.

– Ничья, – объявил Ястреб. – В таких случаях голос командира решающий, а мое мнение вам известно. Готовимся к отъезду.

Караван смотрелся внушительно. Больше десятка машин, все на платформе грузовиков и увешанные мощной броней. На их фоне джип команды выглядел легким экипажем для выездов на загородный пикник.

Больше всего Софта порадовало наличие зенитной спарки – вещи для Улья чрезвычайно редкой и будто специально созданной для вразумления элиты. Конечно, на фоне танка спарка выглядела неказисто, однако в деле бронированная машина ей безнадежно проигрывала. Да, танковый снаряд разносил любую тварь в клочья, но это при точном попадании, а как попасть из пушки в цель, которая бежит, закладывая крутые виражи? Только осколками посечет. И хотя ходили рассказы о том, как осколок угодил монстру точно в споровый мешок, их следовало отнести в категорию многочисленных баек Улья. В реальности дело обстояло совсем иначе. Издевательски уйдя от обстрела, тварь бросалась на танк и в лучшем случае тренировалась на стволе в завязывании морских узлов. А в худшем, если монстр был хорошо развит, а танк легким, срывал башню и выковыривал экипаж.

Пока танк делал один выстрел, спарки ЗУ-23– М выпускали до пятидесяти снарядов  – именно столько их находилось в одной ленте. И как бы загогулисто не лавировал монстр, если расчет не был совсем криворуким, цель поражалась уже через несколько секунд после обнаружения.

Но Улей не был бы Ульем, если бы дал в руки иммунным эффективное и массовое оружие против своего главного врага. Спарки загружались в единичных кластерах и, что самое обидное, все эти кластеры представляли собой довольно редкое исключение в том смысле, что грузились не одни и те же земные фрагменты, а разные, и фрагмент со спарками мог появиться через пять, а то и десять загрузок.

Подошли Жгут с Отбоем.

– Говорят, за эти игрушки белую жемчужину дают, – указал снайпер на зенитку.

– Ага, две, – ехидно уточнил сэнс.

– Не веришь? А зря. Спарки – единственное оружие, позволяющее спокойно чувствовать себя за периметром и даже из дичи превращаться в охотника.

– Можно подумать, без зениток никто не мочит зараженных.

– Хорош выпендриваться, ты отлично понял, о чем я. Да, множество людей по всему Улью рыщут в поисках бегунов, лотерейщиков, топтунов и даже рвачей. Но отстреливают их с оглядкой, стараются использовать бесшумное оружие, чтобы не дай Бог, в гости не прискакала элита. А с зенитками, наоборот, чем больше элиты, тем лучше. В разумных пределах, естественно. Так что тянет она на жемчужину.

– Оставим эту беспредметную дискуссию, – махнул рукой Жгут. – Знать об этом могут только люди, способные купить или добыть белый жемчуг. По сравнению с ними мы – жалкие нищеброды, считающие в споранах и горошинах.

– По машинам! – раздалась команда, усиленная громкоговорителем.

– Боюсь, кто-то из этих громил ненароком раздавит нашу малютку и даже не заметит, – Софт указал рукой на окружающий джип транспорт.

– Подавятся, – хмыкнул Жгут. – Ты лучше крепче держись, а то оступишься и повредишь чужое имущество. А кто знает, что там напихали в ящики? Может, вовек не расплатишься?

Джип люди Драгуна забили основательно, в салоне худо-бедно могли разместиться три человека.

– Чувствую, будет тяжко, никогда еще не стоял на ногах десять часов, – сменил тему Софт.

– А где в Улье легко? Но дам подсказку. Тебе можно и сачкануть, кто узнает, проезжали мы мимо хабара или нет. Мне куда сложнее, закон подлости никто не отменял. Решу чуток  расслабиться в салоне, и как раз в этот момент нарисуются твари. Штрафы за такое разгильдяйство кого хочешь в момент разорят.

Софт подсказкой Жгута не воспользовался. Из чувства ложной солидарности. Как будто его напарнику стало легче оттого, что он постоянно маячил рядом. Скорее, наоборот. В тесном люке один человек чувствовал себя вольготнее.

Четыреста километров отмахали без единого происшествия. Жгут шутливо предположил, что вид спарки заставляет тварей бежать от колонны сломя голову, а Софт добавил, что они установили рекорд Улья по дальности езды без помех.

Они обменялись еще несколькими фразами, и тут шедшая впереди машина резко затормозила. Ястреб, ругнувшись, тоже ударил по тормозам. После чего сбылось мрачное пророчество Жгута. Софт, расслабившись, позабыл о необходимости крепко держаться и рухнул вниз, копчиком испытав прочность одного из ящиков. В этой короткой схватке копчик вышел победителем за явным преимуществом. Верхняя крышка ящика треснула и развалилась пополам. Софт, помня слова Жгута о баснословной стоимости груза, приподнял одну из образовавшихся створок и, затаив дыхание, заглянул в ящик.

– А ведь приземление могло быть мягким, – загадочно изрек он.

– Неужели? – удивился Отбой и тоже полюбопытствовал, приподняв другую створку. – Что за фигня! Натуральное вторсырье.

Ящик оказался набит тряпками. Однако с мягким приземлением Софт поторопился, под ветошь для придания веса наложили булыжников.

Отбой, мгновенно сориентировавшись, вскрыл еще один ящик. Та же картина.

– Я же говорил, что мы подписались на мутное дело, – констатировал Жгут, который, привлеченный эмоциональными возгласами, заглянул в салон.

Он тут же вынырнул обратно, собираясь знаками остановить идущую следом машину, и тут же печально сообщил:

– Поздно пить «Боржоми», почки отвалились.

Из-за вершин деревьев, обступавших дорогу, густо полетели снаряды. Раздались громкие хлопки, словно одновременно раскупорили несколько десятков бутылок шампанского, колонну обволок ядовито-желтый дым. От него не было спасения, он проникал в бойницы автомобилей, где вершил свое черное дело. Софт попытался задержать дыхание, но через минуту сдался в неравной борьбе, вдохнул и потерял сознание…

Очнулся он лежащим со связанными руками на большой поляне. Приподняв голову, Софт увидел вооруженных людей, прохаживавшихся вдоль длинного ряда лежащих пленников.

– Отвоевались. Был честным рейдером, а стал мясом.

Софт повернул голову и увидел смутно знакомого мужика. Кажется, они пересекались в местной забегаловке, но подробностей Софт не помнил. Зато их помнил мужчина. Он кивнул в сторону вооруженных типов:

– Вот, парень, это и есть змеиное семя Улья, поганые муры. Ловко они нас прищучили за пять горошин. Теперь нам одна дорога – на ферму к внешникам. А там начнется самое интересное кино. Сначала у тебя будут вырезать печень, почки и прочие селезенки, а когда организм утратит способность к регенерации, почикают на органы. Так что влипли мы по самое не балуй.

– Встали, быстро! – рявкнул здоровенный тип с физиономией потомственного дегенерата.

Самые догадливые и трусливые выполнили его команду. Остальных подняли увесистыми пинками. Тут же нарисовался Драгун и принялся сортировать пленников. Выглядел мур бодро. Наверняка в момент газовой атаки успел напялить припрятанный противогаз. Драгун разделил всех на две группы. Как затем догадался Софт, в одной из них оказались иммунные, не являвшиеся гражданами стаба и попавшие в него сравнительно недавно.

Мур оказался замечательным физиономистом. Внимательно осмотрев людей, одного из них он выдернул из строя и коротко, без замаха, ударил в живот:

– Ну что, урод, допрыгался? Забудь о временах, когда вольной птицей рассекал по Улью. Теперь будешь жить в тесной вонючей камере. Месяца два-три, пока твой ливер будет регенерировать. А затем, как свинья, пойдешь на убой. Хотя у тебя есть шанс сохранить свою паршивую шкуру. Мы тебя отправим назад в стаб, где ты будешь выполнять все наши указания.

Драгун безошибочно выбрал нужного человека. Рейдера не потребовалось пытать и долго уговаривать, он быстро согласился. Очень жить хотелось.

Мур сунул ему в руки пистолет, а из второй группы, где находились известные в стабе люди, выдернул молодого парня:

– В стволе один патрон. Мочишь его, и ты наш со всеми вытекающими. Только погоди чуток, мы должны заснять весь процесс на камеру в соответствующем интерьере. У зрителей должно создастся впечатление,  что ты грохнул его в интимной обстановке по каким-то личным причинам.

Будущий предатель попытался сохранить хорошую мину при отвратительной игре. Он шумно отнекивался и даже картинно сунул дуло пистолета себе в рот, но с самого начала было ясно, что своя жизнь ему куда дороже чужой.

А Софт окончательно раскусил коварный замысел отбросов Улья. Их голубая мечта – иметь своих людей во всех поселениях иммунных. Но как это сделать, если один из первых вопросов ментата к новичку – не мур ли он? Как оказалось, есть решение. Надо заставить работать на себя иммунного с уже готовой ментальной картой. А чтобы свести к минимуму риск разоблачения, выбрать рейдера, лишь недавно забредшего в стаб. У него там очень мало знакомых и совсем нет друзей, поэтому он, скорее всего, избежит расспросов насчет того, что произошло с караваном и каким таким хитрым образом ему удалось уцелеть.

Завербовав предателя, остальной народ муры погнали к машинам, для пленников из личной собственности превратившимся в тюрьму на колесах. Но Софт избежал общей трагической участи. В последний момент Драгун ухватил его за плечо:

– А ты, халявщик, останешься с нами.

Почти все ценные дары Улья заточены на причинение врагу максимального ущерба. Поскольку рассчитаны они на зараженных, то куда более хлипкого человека убивают со стопроцентной гарантией. Понятно, что таких умельцев муры держат под особым контролем и с большим удовольствием сплавляют внешникам. Дар халявщика являлся одним из исключений, подтверждающих общее правило. И Драгун, зная о талантах Софта, логично рассудил, что экономически гораздо целесообразнее не отдавать пленника своим работодателям, а самому использовать его дар.

Убежище муров, куда привезли Софта, находилось то ли на дальнем востоке, то ли на ближнем западе Улья. Очевидно, что попытайся муры открыто основать свое поселение там, где почти безраздельно господствуют иммунные, их бы в кратчайшие сроки стерли с лица Улья. Поэтому они ушли под землю.

Софт не знал, чем их убежище было раньше: катакомбами, вырытыми под исчезнувшим древним городом или подземными разработками какого-то сырья? Здешние условия какой-нибудь неандерталец посчитал бы верхом комфорта, однако человеку двадцать первого века тут было неуютно – это мягко сказано.

Софта загнали в пещеру с решеткой, однако в остальном сторожили его без фанатизма. Драгун по этому поводу небрежно заметил:

– Здесь до ближайшего поселения иммунных шестьдесят километров, а в какую сторону – не скажу. А вот до ближайшего развитого зараженного вряд ли больше шестисот метров. Если очень постараться, убежать отсюда можно, но вот уцелеть безоружному, выбравшись на поверхность, абсолютно нереально.

Муры, наверняка с помощью внешников, устроили удобный въезд в подземелье. Одна из стен оврага на самом деле являлась идеально замаскированной толстой стальной плитой. В достаточно просторном ангаре были установлены мощный огнемет и крупнокалиберный пулемет – на тот случай, если преследующая машину тварь будет висеть у нее на хвосте и попытается забраться внутрь.

Разговор Драгуна с Софтом не был случайным. Он хорошо знал подлую сущность своих соратников. Не по идейным соображениям работали муры на инопланетян, совсем не по идейным. Получив награду за пленников, муры с размахом отметили это выдающееся событие. Софту бы чуточку везения, и он бы в тот же день избавил местное общество от своего присутствия. Но не срослось, упившийся охранник заснул далековато от решетки, Софту не хватило двадцати сантиметров, чтобы засунуть руку в карман с ключами.

Позже он полюбопытствовал у Драгуна, к чему ждать вознаграждения от работодателей, если выпивку с закуской легко взять на любом перезагрузившемся кластере. Ведь на человеке не написано, что он мур, можно запросто мародерствовать рядом с другими иммунными. Остается только риск атаки тварей, но с этим в Улье живешь и сталкиваешься регулярно.

– Мы не тупо жрали водку, а отмечали серьезное повышение по службе, – ответил местный главпахан.

– И кто же вас повысил? – скептически усмехнулся Софт.

– Внешники, кто же еще! Они ребята продуманные, у них все под контролем, в том числе и наша служба. Отмечают любое наше шевеление. За мелочь подкидывают оружие, снарягу, за крупное ставят отметки в личных делах. Как наберешь конкретную сумму баллов, тебя переводят в местечко потеплее. Сначала делают тюремным надзирателем. Там нет риска, что тебя отловят иммунные, поджарят живьем или привяжут к дереву и полоснут ножичком по заднице, чтобы твари учуяли запах крови. Но из надзирателей мало шансов продвинуться выше. А оставаясь здесь и продолжая отличаться, ты попадешь в обслугу на базе или в других местах. Там условия почти как на гражданке, даже есть девочки. Короче, понятно, за что жизнью рисковать. Я, например, еще до этого рейда мог охранником заделаться, но в лом всю жизнь в натуральной тюряге груши околачивать. Да еще, чего доброго, тебя по ошибке на органы пустят, – Драгун издал звук, отдаленно напоминающий смех.

Софта уже на следующий день взяли в оборот, и он тут же начал разрабатывать варианты побега, причем очень рискованную ставку делал на свое до сих пор не проверенное умение бегуна, о котором муры понятия не имели. Двигало Софтом не только желание разоблачить предателя, отомстив за обреченных на долгую и мучительную смерть друзей, но и более прозаические соображения. Рано или поздно они прочешут окрестности базы муров, бесхозные ценности закончатся, и тогда Софт отправится следом за друзьями.