Текст книги "Халявщик (СИ)"

Автор книги: Акким Драников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Все это время свита наблюдала за поединком, не делая попыток выручить своего вожака. Победу Мамбы твари встретили урчанием, которое при желании можно было назвать одобрительным. Король умер – да здравствует король!

По дороге в Елань, Софт сделал изрядный крюк, вернувшись к месту нападения рубера. Рискованно, конечно, однако на то у него были очень веские причины. Минут двадцать он провел там, а затем устремился к поселению. Марш-бросок прошел с единственным приключением. На него из росших вдоль озера кустов вылетел рубер. Судя по медлительности, тот самый, который сожрал Ахмеда с водителем и до сих пор переваривал съеденное. Софт ушел  от него если и запыхавшись, то из-за нервного потрясения.

В Елани он потребовал немедленной встречи с Утесом. Наверное, вид у него был очень решительный, поскольку секретарша даже не спросила, по какому такому праву рядовой сотрудник рвется в кабинет главного человека города без предварительного согласования. Утес, увидев Софта, поначалу радостно улыбнулся, но затем раздосадовано воскликнул:

– Постой, это что же получается? Наши доблестные бойцы прохлопали караван? Интересно, что они отчебучат в следующий раз? Прозевают нашествие орды?

Вместо ответа Софт выложил на стол Утеса восемь белых жемчужин:

– Вот почти все, что осталось от каравана.

– Так, – взяв паузу на размышление, проговорил Утес. – С этого места, пожалуйста, поподробнее.

– Роковое стечение обстоятельств, если такое можно сказать об Улье. Сначала все машины охраны угодили под перезагрузку, а потом беззащитный лимузин раздраконил монстр. Спасся только я и жена… то есть уже вдова Ахмеда.

– Насколько я понимаю, жемчужин было больше, – переключился Утес на самую животрепещущую тему.

– Ага, – довольно ухмыльнулся Софт. – Две взяты в качестве полагающегося мне вознаграждения. Вот думаю, а не поскромничал ли я?

– На твоем месте я бы обе прикарманенные тоже выложил на стол.

– Э, начальник, это же натуральный грабеж! Я рисковал жизнью, шлялся по вредным для здоровья черным кластерам, а мне за это дулю с маком!

– Ты погоди, не кипятись, сначала послушай. Никто на твое сокровище посягать не собирается. Скажу больше, я думаю, что ты на самом деле поскромничал, и тебе причитается три жемчужины. Но хранить их в своей квартире хуже русской рулетки. Если случится утечка информации, я за твою жизнь не дам и спорана. Лучше оставь их здесь. У нас есть охраняемая комната с городской казной, там, кроме прочего, стоят несколько мини-сейфов. Парочка из них сейчас пустует. Я тебе дам ключ от одного, потом спустимся вместе, но сначала расскажи, что удалось выведать о юге.

– Я бы сперва хотел решить другой вопрос.

– Ну давай. Сегодня тебе многое позволено, – Утес кивнул на жемчужины.

– Я оставил девушку в оазисе среди черных кластеров. Мы его случайно обнаружили, когда смывались от рубера. Ее надо забрать.

– Сколько времени тебе потребуется, чтобы смотаться в твой оазис и вернуться обратно? – спросил Утес, за десяток секунд просчитав ситуацию.

– Около суток. Надо будет хорошо восстановиться между забегами по мертвой земле.

– Ты же сам отлично понимаешь, что транспорт не будет  столько времени мозолить глаза бродящим в тех краях монстрам.

– Кроме того я думаю, что для всех, и меня в том числе, будет безопаснее, если туда я доберусь сам. Надо только договориться о времени и месте, где нас заберут. Думаю, распотрошенный лимузин Ахмеда – хороший ориентир. К тому же я успел изучить дорогу от него к оазису…

Договорившись с Утесом, Софт отправился по магазинам за обещанными вождю подарками. Особо не нагружался, брал только легкие и малогабаритные вещи. Уже вечерело, когда он вернулся домой. Надо было набраться сил перед очередным изнурительным забегом. А еще правильно, следуя рекомендациям знахарей, проглотить белую жемчужину…

Благополучно вернувшись в оазис и убедившись, что с Эльнурой все в порядке, Софт начал выкладывать подарки. Упаковка одноразовых зажигалок привела дикарей в восторг. Но Софт не зря прихватил с собой одну использованную и сумел объяснить вождю, что зажигалки можно выбрасывать, когда закончится газ. Так что пользоваться ими надо экономно, тогда хватит на много лет.

Однако настоящий культурный шок аборигены испытали, когда Софт пустил в ход спиннинг и удочку. Рыба, как и повсюду в Улье, клевала с жадностью зараженного, бросающегося на свежее мясо. Проведя мастер-класс, Софт отдал снасти нескольким туземцам и развернул небольшую сеть. У туземцев было что-то похожее, только из древесных волокон, поэтому пользоваться сетью они бы сами могли поучить чужака.

Времени хватало, и, покончив с просветительской деятельностью, Софт решил порыбачить для собственного удовольствия. Взяв подаренную дикарям саперную лопатку, он накопал червей покрупнее, чтобы рыбьей мелочи было неповадно, отошел в сторонку от возбужденного ценными приношениями общества и закинул удочку. Долго ждать не пришлось, поплавок резко ушел в воду, и на том конце лески Софт ощутил нешуточное сопротивление. Он даже засомневался, что сумеет без подсака вытащить добычу, особенно учитывая его чисто символический рыбацкий опыт. Но все срослось, рыба оказалась на берегу, и Софт глазам своим не поверил. Это был карась. Но не тот привычный карась из подмосковных уловов, который умещается в ладони, а карась, заставивший бы чаще биться сердце даже рыболова из Сибири. Конечно, до рекордных трех килограммов он не дотягивал, но полтора весил наверняка.

Софт чуть подрагивающими от азарта руками нацепил нового червя. Через несколько минут на траве отчаянно трепыхался брат-близнец первого карася.

– Все, надо завязывать, – грустно подумал Софт. – На ужин нам с Эльнурой хватит, а дикари само себя обеспечат выше крыши, вон как разошлись, не остановить… ладно, заброшу в последний раз.

Червя он снова насадил крупного, но сейчас клюнувшая рыбешка шла легко, с едва заметным сопротивлением. Софт даже не стал прибегать к различным ухищрениям, а выдернул ее из воды прямо над рекой. И непроизвольно выдал фразу из классических «Веселых ребят»:

– Леночка, яйца подействовали!

Подействовали, конечно, не яйца, а белая жемчужина. На крючке трепыхалась рыбка, которой точно не водилось ни в одном земном водоеме.

Приятель Софта из прошлой жизни был заядлым любителем аквариума, и среди прочих держал элегантную рыбку под названием васильковый хаплохромис. По форме тела добыча Софта очень напоминала этого хромиса, но была ослепительно золотого цвета. Не надо было трех раз, чтобы догадаться, кто именно польстился на жирного червя.

Софт бережно снял золотую рыбку с крючка и посмотрел ей в глаза:

– Я не жадный, не буду грузить тебя тремя желаниями, достаточно, если ты исполнишь одно. Верни нас с Эльнурой обратно на Землю, ко мне домой.

Ничего не произошло.

– Ах, да, – опомнился Софт, – тебе же у меня дома делать нечего.

Он бросил рыбку в воду, на всякий случай повторив желание. А то мало ли. Рыбка мелкая, мозгов с горошину, возможно, с первого раза до нее толком не дошло. Увы, повтор тоже ничего не дал. Софт так и остался в оазисе посреди жуткого, смертельно опасного Улья. Разочарование было настолько сильным, что он даже забыл про свой улов, так и сидел, тупо таращась в медленно текущую реку, пока встревоженная Эльнура не тронула его за плечо:

– У тебя что-то случилось?

– Да нет, все отлично. Медитирую, настраиваю себя на завтрашний забег по черным пескам, – сделал Софт хорошую мину при отвратительной игре.

Обратная дорога обошлась без приключений, а белая жемчужина реально оказалась  волшебным средством. Да, преодолев с женщиной на руках черный кластер, Софт капитально вымотался, но это не шло ни в какой сравнение с первым разом, когда после такого же испытания он едва выжил.

Обещанный транспорт уже стоял рядом с ошметками лимузина, и Софт мог относительно спокойно предаться размышлениям. А поломать голову было над чем. Он честно рассказал Эльнуре о том, каковы отношения мужчин и женщин в Елани и даже великодушно предложил снять для нее номер в гостинице.

– Ты меня гонишь от себя, – печально вздохнула женщина.

– Да нет же! Я ведь тебе уже говорил, что ты – самая прекрасная из всех, кого я здесь видел. Но у нас все иначе, чем в Тимуре. Тут женщины имеют даже больше прав, чем мужчины, поскольку их гораздо меньше. И ты должна заранее об этом знать. А я по нашим правилам обязательно должен у тебя спросить: скажи, ты согласна жить у меня или хочешь устроиться в гостинице?

– Согласна, конечно, согласна! И ничего страшного в том, что у тебя всего одна комната. Так даже лучше, – тут красавица озорно посмотрела на Софта.

А тот едва сдержал счастливую улыбку. В оазисе под боком аборигенов было не до завязывания любовных отношений. Да и Софт не форсировал события. Слова Эльнуры откровенно намекали на то, что очень скоро это недоразумение будет исправлено. Но существовала большая проблема. У Ахмеда женщина привыкла к роскоши. Она жила в отдельных покоях, шикарно одевалась, к ее столу подавали самую изысканную еду. Надо было постараться, чтобы обеспечить ей такой же комфорт. Хотя кто сказал, что Софт беднее Ахмеда? Возможно, купец был обычным посредником, действовавшим в интересах правителей Тимура. Тогда и жемчуг ему не принадлежал. К тому же усопшему приходилось обеспечивать сразу нескольких жен, а Софту только одну. И уж он-то постарается. Все будет закупать по высшему разряду. Только с жильем возникнут проблемы. В Елани свободной земли раз, два и обчелся. И в городе помимо денег большое значение имел статус человека. А кто такой Софт? Обычный служащий, живущий в Елани без году неделя. Нет, если хорошенько попросить Утеса, который после ценных услуг, оказанных городу, благожелательно относится к Софту, можно рассчитывать на земельный надел. Но стоит ли так высовываться, привлекать к собственной персоне нездоровое внимание? Однозначно нет, только если Эльнуре станет невмоготу жить в крохотной квартирке. Впрочем, напрасно Софт изводил себя. Увидев свое новое жилье, красавица шутливо погрозила ему пальцем:

– Лгунишка. Твоя квартира гораздо лучше, чем ты рассказывал.

– Отлично! А то ли еще будет, когда я проведу тебя по нашим магазинам. Там найдется, чем удивить, – подумал Софт.

Но завтра не получилось. С утра пришлось заглянуть на работу.

– Я понимаю, у тебя что-то типа периода ухаживаний. Может, скоро свадьбу закатите. Но учти, что сейчас не до того. Тяжелые времена наступают, очень тяжелые. Не могу и не хочу всего говорить, просто должен предупредить, чтобы ты постоянно был на связи. Переговорное устройство всегда держи при себе, – Утес выразительно посмотрел на Софта

– Я не маленький, знаю… – начал было тот, но тут ожил динамик установленной еще в старые времена селекторной связи, и раздался голос Корнета. – Утес, загляни ко мне, тебе с Куркулем обязательно надо кое-что увидеть.

Официально Куркуль значился вторым человеком в городе. В частности, он контролировал финансы, и надо сказать, что кличка, полученная им в первые дни нахождения в Улье, очень ему подходила.

– Не могу, – ответил Утес, – У меня через пять минут назначена встреча с Омутом.

– Омут подождет. К тому же часть информации имеет к нему отношение.

– Ладно, уговорил, – Утес поднялся и мимоходом взглянул на Софта. – Тренируйся, придется тебе изрядно побегать.

Они вышли из кабинета и направились к лестнице. И тут раздался оглушительный грохот. Опытный Утес тут же ухватил Софта за руку и вместе с ним выбежал из здания. Ровным тоном, будто не произошло ничего особенного, он сообщил:

– Сработало взрывное устройство. Похоже, рядом с моим кабинетом. Скорее всего, новых взрывов не будет, но для верности лучше подышать свежим воздухом.

На этом для Софта история со взрывом закончилась. Или почти закончилась, так как ему, как и всем обитателям Елани стало известно, что сработавшая адская машина была прикреплена к потолку архива точно под тем местом, в котором стояло кресло Утеса. Не вызови его Корнет, от главы Елани остались бы лишь окровавленные останки. Да и Софту вряд ли посчастливилось бы уцелеть.

Но ни Софт, ни рядовые жители не знали, что после обеда у Корнета прошло срочное совещание. Когда шеф местных силовиков доложил о первых результатах расследования, Куркуль нервно хихикнул:

– Вчера вечером Омут мне сказал, что в архиве есть очень интересная для меня информация. Пообещал заглянуть туда в десять утра и помочь, если я к его появлению ничего не найду.

– В десять? А ты ничего не путаешь? Омут буквально напросился на встречу со мной. И тоже в десять. Утверждал, что по очень важному вопросу.

– Конечно! Замочить первое лицо города – что может быть важнее? Только одно. Устроить убийство так, чтобы все подумали на второе лицо города.

– Конспективное изложение твоей версии мы услышали. А теперь давай то же самое со всеми подробностями, – потребовал Утес у Корнета.

– Ну, замысел убийцы мне ясен, – встрял Куркуль. – Бомбой меня бы порвало на куски, и все бы решили, что я хотел занять твое место, Утес, но подвела неопытность в обращении со взрывными устройствами. Но почему, ты, Корнет, катишь бочку на Омута? Только потому, что он договорился со мной и Утесом о встрече в одно время? А если человек перепутал?

– Не забывай, что Омут – третий человек в городе.

– Но это такой третий, которому никогда не стать первым, – возразил Куркуль.

– Сужденья черпают из забытых газет времен Очакова и покоренья Крыма, – процитировал Корнет. – За последние полтора – два месяца очень многое изменилось. И главное то, что у Омута сменился хозяин. Раньше им был город, а теперь Гешефт.

– Что! – едва не подскочил Утес. – Это верная информация?

– А ты сомневаешься в умении Гешефта купить почти все, что ему хочется?

– Ну, меня он до сих пор не купил, хотя пытался.

– Я же не сказал «все», я сказал «почти все», – напомнил Корнет.

– Так, – процедил Утес, обводя взглядом Куркуля с Корнетом и повторил, – так.

О его невысказанном предложении оба догадались сразу, и Куркуль напомнил:

– Мы не можем допрашивать человека такого уровня с помощью ментата.

– Из всякого правила бывают исключения. А сейчас налицо чрезвычайная ситуация, которая требует чрезвычайных мер, – возразил Корнет.

– Знаем, проходили. В нашей прошлой жизни сколько угодно примеров, когда в качестве исключения прибегали к чрезвычайным мерам. Очень быстро чрезвычайные меры становились нормой, и лились реки крови, – напомнил Куркуль.

– Тебя хотели отправить на небеса в виде разделанной тушки. И после этого ты спасаешь убийцу! – возмутился Корнет.

– Во-первых, он никого не убил, а только покушался. Во-вторых, расколоть Омута можно и при обычном допросе. Просто это займет больше времени.

– Которого у нас нет, – вмешался Утес. – Сейчас речь идет даже не о наших жизнях, а о судьбе Елани. Ради сохранения города допустимо нарушить правила, которые мы же сами и установили.

Корнет промолчал, хотя ему было что возразить. Сомнительно, чтобы Гешефт посвящал Омута в свои планы. Он хотел поставить во главе города марионетку, чтобы добиться своей цели, не проливая рек крови. Все же Гешефт был барыгой, а не воином, и звон оружия был не тем звуком, который услаждал его слух. Но зачем тратить на Омута драгоценное время, если с помощью ментата они во всем разберутся меньше, чем за час?

Так думал Корнет. Так думал Утес. Но жизнь любит преподносить сюрпризы и, почему-то чаще всего неприятные.

– Я не могу понять, врет он или нет, когда его спрашивают о заказчике. Ему установили надежный ментальный блок, – констатировал Шаман.

– Хоть в установке взрывного устройства признался, и то хлеб, – вопреки словам, в голосе Утеса звучало сильнейшее разочарование.

– Сколько держатся такие блоки? – спросил, будучи в теме, Корнет.

– Обычно всего пару-тройку дней. Но здесь поработал специалист экстра-класса, можно смело увеличивать срок до недели, а то и двух.

– Две недели. Вопрос только в том, есть ли они у нас. Но если все обойдется, через две недели мы снова допросим его и установим заказчика. Хотя я уверен, что могу назвать его прямо сейчас, – Утес в упор посмотрел на Омута.

– Ну так назови, если очень хочется. Я-то здесь при чем? – устало ответил тот.

– Посидишь в камере, может, освежишь свою память. А чтобы стимулировать тебя принять верное решение, скажу одну вещь. Если ты в течение суток надумаешь сдать заказчика, мы не станем выволакивать тебя живьем на прокорм зараженным, даже убивать побрезгуем, просто вышвырнем из города с черной меткой в менткарте.

Но у них не оказалось суток. Ближе к вечеру охранник услышал в камере подозрительную возню. Та быстро стихла, а Омута нашли лежащим на полу с перерезанным горлом. Кто-то, обладавший сильнейшим даром призрака, проник в камеру, зарезал пленника и тут же исчез.

Эльнура и Софт ужинали в лучшем ресторане города. Откровенно говоря, Софт пошел сюда только потому, что обещал. Настроение у него было совсем не то, чтобы шастать по увеселительным заведениям. Сегодня его остановил на улице какой-то незнакомый тип и безапелляционно заявил:

– Идем, с тобой хочет побеседовать один человек.

– Мало ли кто чего хочет… – начал было Софт, но тут его рука оказалась словно в железных тисках.

Тип явно обладал даром сверхсилы.

– От такого предложения нельзя отказываться, вредно для здоровья, – прошипел незнакомец, а сбоку нарисовался еще один человек, ухвативший Софта.

– Шевели булками, иначе останешься без них, – пригрозил он.

Софт затравленно оглянулся. Как обычно, в такое время на городских улицах было мало людей. А неизвестные действовали очень ловко. Со стороны могло показаться, что трое приятелей обсуждают, в какую из забегаловок им наведаться.

Силач, предугадывая возможные действия жертвы, поднес к лицу Софта свободную руку:

– Если собираешься вякнуть, попробуй. Я тебе так пасть заткну, что все до единого зубы вылетят, – пригрозил он.

Софту осталось только подчиниться грубому насилию. Вскоре его завели в роскошный дом, стоявший посреди чудного сада, обнесенного высоким забором. С учетом дефицита свободной земли в Елани, можно было смело утверждать, что здесь проживал один из олигархов Улья.

– Свободны! – приказал охранникам мужчина лет сорока ярко выраженной семитской наружности и окатил Софта цепким взглядом колючих глаз. – Будем знакомы. Меня зовут Гешефт.

– У вашего крестного своеобразное чувство юмора, – хотя в Улье было принято говорить «ты», Софт не сумел так обратиться к этому человеку.

– Возможно, хотя в отношении меня он явно перестарался. Но не будем больше о нем, ведь о покойниках либо ничего, либо только хорошее.

Каким же тоном это было сказано! Гешефт явно дал понять, какая печальная судьба ждет человека, который ему чем-то неугоден.

– Мне понравился ваш сад, но я не успел его толком рассмотреть. Неплохо было бы сейчас этим заняться, – проигнорировал Софт завуалированную угрозу.

– Тебе еще представиться такая возможность, если согласишься на мое предложение, – великодушно пообещал Гешефт.

Между строк звучало, что это из тех предложений, от которых невозможно отказаться.

– Хорошо, я готов выслушать все, что вы скажете.

– Только выслушать? – Гешефт снисходительно усмехнулся.

– Для начала. А там решу, судя по ситуации.

– Ситуация простая, я намерен взять тебя на работу.

– Но у меня есть работа. И я уверен, что вы об этом знаете.

– Работа есть, а письменного контракта нет. Не вижу препятствий, которые помешали бы тебе согласиться на более выгодную работу. Твои обязанности останутся теми же, хлопот меньше прежнего, а получать будешь тридцать горошин.

– Тридцать горошин, – Софт старательно изобразил восторженный экстаз зачуханного бомжа, нашедшего кейс с миллионом долларов. – Но если хлопот меньше прежнего, то нельзя ли совмещать обе работы?

– Нет! – отрезал Гешефт, и в его тоне явственно прорезалось беспокойство, даже страх при мысли, что Софт останется при Утесе.

– Есть вещи поважнее денег. У меня обязательства перед людьми, которых я уважаю. И мне не хочется терять их уважение, даже если за предательство меня осыплют горохом с головы до ног.

– Да, есть вещи поважнее денег, – зловеще процедил Гешефт. – Но не те, о которых ты лепечешь, а, например, твоя жизнь и жизнь близкого тебе человека.

– Решил меня убить? Так чего тянуть? Давай прямо сейчас.

– Я бы с удовольствием, но моих людей могли видеть и опознать. Слишком короткая цепочка, которая сразу же выведет на меня. Отложу на другой раз.

И такая уверенность чувствовалась в его словах, что у Софта на несколько секунд возникло желание забыть о своих обязательствах и пойти на попятную, согласиться с предложением Гешефта. Но он переборол себя и даже сумел дерзко бросить в ответ:

– Мы еще посмотрим, кто кого закопает.

Это прозвучало, как обещание Моськи надрать слону уши и вырвать хобот. Гешефт искренне, от души расхохотался, а, успокоившись, посоветовал:

– Давай, иди, готовь лопату. Но понадобится она именно тебе, даже не сомневайся…

Нечего говорить, что после такой встречи Софту было не до ресторанов. Но он изо всех сил скрывал подавленное настроение, пытался шутить, что выходило весьма натужно. Эльнура, конечно же, заметила бы, что с ним что-то произошло, но на женщину обрушилась лавина новых впечатлений. Ведь Ахмеду даже не приходило мыслей взять жену в ресторан. В увеселительных заведениях Хорезмостана примерные жены встречались так же часто, как развитые зараженные. И женщина жадно изучала окружающую обстановку, но благодаря женской интуиции делала это осторожно, старательно избегая чужого внимания. Это было мудро, поскольку подавляющее большинство ресторанных сидельцев было мужчинами.

Надо сказать, что и Софт, частично стряхнув вызванное разговором с Гешефтом оцепенение, окинул взглядом помещение, в первую очередь на предмет собравшейся публики. Увиденное его не обрадовало. Контингент отдыхающих состоял главным образом из вернувшихся в город рейдеров, мужиков крученых, резких, отчаянных и сильно нуждавшихся в женской ласке. Пока они оставались сравнительно трезвы, можно было игнорировать сексуально озабоченные взгляды, которыми старательно раздевали Эльнуру. Но когда они напьются, дело может принять совсем другой оборот. Конечно, в Елани существовали законы, много чего запрещающие. Как бы. На самом деле законы действовали только в случае тяжких преступлений, на мелочи здесь, как и во всем Улье, смотрели сквозь пальцы. А как иначе, если население состоит в основном из мужчин, причем их добрая половина постоянно носит оружие и ежедневно рискует жизнью? Такие условия вырабатывают особый тип поведения, имеющий мало общего с представлением о добропорядочном гражданине. Если рейдер не знает, выживет ли завтра, то сегодня ему хочется урвать от жизни все радости. Вот и урывают в массовом порядке, при этом кулаками отстаивая свое право заполучить лакомый кусочек. Тут можно писать любые законы, но в реальности толку от них, как от козла молока. Хорошо, если местные стражи порядка успевают отреагировать на стрельбу и поножовщину.

По большому счету Софт мог рассчитывать только на себя. Однако расчет этот был слабенький. Накачанные руки – достойный аргумент, но только если противник имеет смутное представление об искусстве мордобоя. Ждать такого подарка от рейдеров было бы наивно. Хуже того, некоторые из них имели специфические дары, позволяющие легко и непринужденно разделаться хоть с Олимпийским чемпионом по боксу в тяжелом весе. По законам любого поселения использование даров в личных разборках категорически запрещалось, но, опять же, если джентльменское рандеву заканчивалось без серьезного членовредительства, нарушений предпочитали не замечать.

Впрочем, была еще одна надежда. Хозяин ресторана дорожил репутацией своего заведения, и вышибалами у него работали двое квазов. Говорят, и в нормальном облике эти ребята были не подарок, оба участвовали в боях без правил, один даже профессионально. Переродившись, вышибалы могли вдвоем запросто скрутить лотерейщика.

Тем временем пьяное буйство набирало обороты. Одни рейдеры уже братались, другие высказывали оппонентам претензии, пока еще в устной форме. Компания, устроившаяся за столом напротив Софта, перешла на уничтожение выпивки в режиме «турбо». Взгляды, бросаемые на Эльнуру, становились все откровеннее. Некоторые пытались выразить ей свое восхищение, но почему-то исключительно в пошлой форме с обязательным упоминанием секса и обещанием доставить женщине внеземное удовольствие. Все шло к большим неприятностям.

Выручил один из рейдеров, настолько потерявший контроль над собой, что шлепнул по соблазнительным ягодицам проходившую мимо официантку. А ведь все завсегдатаи ресторана прекрасно знали, что происходит с обладателями таких шаловливых ручонок. Мгновенно рядом нарисовался кваз, ухвативший рейдера за грудки и с легкостью выдернувший из-за стола. Тот нелепо задергался и сгоряча ударил силача в челюсть. Ответная оплеуха едва не оторвала рейдеру голову.

– А, сука! – заскулил тот. – Зуб даю, я тебя, гада, урою!

– На дуэль хочешь вызвать? – глумливо ухмыльнулся кваз. – Попробуй, дерзни. Это нам запрещено вызывать вас на поединки, а вам нас – сколько угодно.

Говорил он громко, и в зале воцарилось гробовое молчание. Большинство интересовало, чем закончится столь многообещающее развитие событий, кто-то, мгновенно протрезвев, с содроганием думал, что сам мог оказаться на месте незадачливого рейдера, пройди официантка по другому ряду. А пострадавший, все же сообразив, в какой переплет может угодить, но пытаясь сохранить лицо, сделал вид, будто не понял слов кваза и продолжал монотонно твердить:

– А, сука… зуб даю.

Слова «я тебя, гада, урою» он благоразумно исключил из своего репертуара.

Терпение силача быстро иссякло. Он неторопливо пересек зал, головой рейдера открыл дверь и вышвырнул того на улицу. В ресторане раздались жидкие аплодисменты.

На Эльнуру инцидент произвел тягостное впечатление. Она тронула Софта за руку и тихо прошептала:

– Давай уйдем отсюда.

Именно это уже давно хотел предложить ей Софт, но как-то не решался. Все же это он был инициатором похода.

Софт окинул взглядом самоходную зенитную установку и БТР:

– Не видно груза, который они должны сопровождать, – заметил он.

– А ты не по чину сообразителен, – хмыкнул Корнет. – Действительно, груз трудно заметить, он в кармане у одного из мужиков.

– Решили отправить меня на пенсию, – грустно пошутил Софт.

– Всего-навсего вспоминаем хорошо забытое старое.

 – Слишком часто вы его вспоминаете. Насколько я в курсе, это уже третий конвой.

– Да ты не парься! Есть приказ Утеса, тебя временно отстраняют от передачи корреспонденции ради твой же безопасности. Как сотрудника, представляющего особую ценность. В один далеко не прекрасный момент ты снова побежишь.

– Интересно, когда этот момент настанет?

– В идеале никогда. Но если конкретно, то когда враг сделает первый ход.

– То есть я переведен в режим ожидания.

– Не преувеличивай, ты занимаешься важным делом.

– Занимался. Вчера я закончил работу, программа готова.

– Отлично. Надо посмотреть, как она работает. Готов показать?

– Хоть сейчас.

– Договорились. Отправлю ребят и двинем…

– Вот, – Софт включил компьютер и нажал одну из иконок. – Все сведено в общее целое, а каждой точке наблюдения присвоен номер. Допустим, жмешь на четверку и наблюдаешь за блок – постом.

На экране появилось изображение. Два человека торопливо заряжали тяжелый станковый арбалет. Это устройство, пришедшее из давних веков, было модернизировано, на нем установили оптический прицел.

– Готово! – крикнул заряжающий и отскочил в сторону.

Тренькнул выстрел.

 – Есть! – к этому короткому слову стрелок добавил парочку нецензурных выражений. – Ну, чья очередь собирать хабар?

Арбалет использовался вовсе не из-за дефицита более современного оружия. Просто стрелял он бесшумно, не привлекая тварей со всей округи. Поэтому всех бойцов, охранявших периметр, вооружили арбалетами и луками. Но и мощные ружья с пулеметами всегда были под рукой.

– Теперь западную сторону периметра, – сказал Корнет.

Софт щелкнул мышкой. Посмотрев минуту, Корнет удовлетворенно кивнул головой.

– А еще можно так, – Софт подвел стрелку к еще одной кнопке.

На экране появилось несколько рядов небольших квадратиков. В каждом из них фиксировались события, происходящие на отдельном участке обороны.

– Молодец, очень удобно, – похвалил Корнет. – А говоришь, тебе нечем было заняться. Вон какое грандиозное дело провернул.

Однако нашелся человек, неодобрительно отнесшийся к трудовому подвигу Софта. На этаже его перехватила баба Зина. Так ее все звали, хотя на вид ей было около сорока лет. Но въедливый характер говорил о том, что с Земли баба Зина попала в Улей глубокой пенсионеркой. Работала она кладовщицей, и каждую вещь отдавала с таким скрипом, будто отрывала ее от собственного сердца.

– Ага, Софт! Ты-то мне и нужен, – баба Зина с видом прокурора, требующего расстрелять террористов, стала посреди коридора. – Объясни мне, голубчик, куда делось триста метров провода… специального… ну как его…

– Кобеля, – охотно подсказал Софт.

– А, вспомнила, кабеля, – обрадовалась баба Зина. – А кобели – это вы, мужики.

– Кабель ушел кобелям. Для прокладки сети.

– Ты брось свои тупые шуточки, здесь тебе не придурошный «Камеди клуб», а вопрос строгой отчетности. В заявке указано сто метров, а еще триста как корова языком слизала.

– Баба Зина, ну что вы цепляетесь к мелочам! Будет перезагрузка, вам еще километр этого кабеля привезут. Или даже три, если захотите.

– Если каждый начнет тянуть добро, сколько ему вздумается, никаких перезагрузок не хватит, – сурово ответила кладовщица. – Признавайся немедленно, иначе Шамана позову, он тебя живо на чистую воду выведет.

Надо сказать, что баба Зина почти всегда грозила расхитителям ментатом, но не было ни одного случая, когда бы она привела свою угрозу в исполнение.

– Вы лучше Корнета позовите, он все объяснит.

– Корнет мне не указ. У него своя поляна, а у меня своя.

– Тогда спросите Куркуля.

– А что Куркуль? – насторожилась баба Зина, поскольку тот был ее главным начальником.

– Куркуль лично разрешил мне брать все, что потребуется для работы.

– Правда, что ли? Тогда ладно. Но смотри, если соврал, точно приведу Шамана, – ну не могла баба Зина уйти, не пригрозив напоследок.

Софт отправился домой, где его ждала Эльнура. Все же есть свои преимущества в общении с побывавшей замужем женщиной. Она не строит из себя недотрогу, и в постели способна многому научить.

Предвкушая райское наслаждение, Софт открыл дверь квартиры, заглянул в комнату и услышал стук упавшего тела. Охваченный дурными предчувствиями, Софт бросился на звук. К счастью это была не Эльнура. Женщина, связанная и с кляпом во рту, лежала на кровати. А рядом с наливающимся синевой лицом распростерся тот самый силач, доставлявший Софта к Гешефту. Около умирающего валялся пистолет с глушителем.