Текст книги "По битому стеклу (СИ)"

Автор книги: Агата Озолс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Глава 19

Валентин ушел, когда начало темнеть.

А я все никак не могла заставить себя встать из-за стола и поехать домой. Сидела, перебирала свои тяжелые мысли и не находила покоя.

Строго говоря, я сказала Валентину неправду. Точнее, не всю правду.

Я давно не верила в любовь. Нет, я верила в любовь матери к своему ребенку. Я бы за своего ребенка жизни бы не пожалела. Верила даже, что женщина способна на сильное чувство. Видела я в своей жизни женщин, для которых мужчина был светом в окошке. Но в то, что мужчина, особенно такой, как Виктор Плетнев, может потерять голову и влюбиться…. Нет, это из области сказок. А сказкам в моей жизни давно уже нет места.

Но, вопреки здравому смыслу, мысль о том, что я смогу стать для Плетнева такой женщиной, нет – нет, да и мелькала. Шанс один не из тысячи даже, из миллиона, но, если бы он мне выпал, я не задумываясь им бы воспользовалась. Вцепилась бы в него зубами, руками и ногами.

С другой стороны, я надеялась, что у Плетнева все же есть слабые места. Не может такого быть, чтобы человек ничем в жизни не дорожил. Он же не робот – живой человек.

И тут возникает вопрос: что связывает Плетнева с Мири? Кроме, разумеется, штампа в паспорте. Валентин прав, наблюдая за этой парой, мысли о каких-то чувствах не возникает. Может, Плетнев просто не хочет делиться деньгами при разводе? Интересно, они подписывали брачный контракт? Но даже если и подписывали, у Плетнева достаточно денег и возможностей, чтобы нанять хорошего адвоката и оставить Мири с носом. Возможно, на нее оформлена часть его бизнеса? Я пока не знала ответов на эти вопросы, но задницей чувствовала – разберусь, что связывает Плетнева с женой, пойму, как его уничтожить.

Но чтобы разобраться в тайнах Виктора Плетнева, мне нужно стать ближе, постараться залезть к нему под кожу.

Почему я не рассказала все это Валентину? Не знаю. Мне почему-то не хотелось откровенничать с ним. А вот воспользоваться тем, что он работает на Плетнева, совесть мне позволяла. Что я и сделала, напоследок попросив Валентина выяснить, где, помимо работы, бывает Плетнев, а заодно составить список его самых влиятельных конкурентов. Так, на всякий случай.

Домой я вернулась после двенадцати. Когда проезжала мимо участка Плетневых, мне показалось, что в кто-то бродит вдоль ограды. Кажется, мелькнул огонек сигареты. Но я так устала, что решила не обращать внимания на причуды соседа. Нравится ему шастать ночами по участку, ради бога, пусть шастает.

Субботнее утро встретило меня дождем и Мири, позвонившей в мою калитку около десяти. Поскольку половину ночи я вертелась в кровати, решая, каким образом воспользоваться интересом ко мне Плетнева и стоит ли это делать вообще, появление его жены утром радости мне не доставило. Зверски хотелось спать, и совершенно не хотелось общаться с Мири.

Но пока шла открывать калитку, мне даже стало ее жалко. Не знаю, что у них в семье происходит, но тяжело, наверное, жить с мужчиной, который тебя и в грош не ставит.

Мири держала в одной руке зонтик, в другой корзинку.

– Привет! – замахала она мне зонтиком. – Я принесла тебе булочки на завтрак!

Все ясно: меня пришли допрашивать.

Естественно, это же по ее протекции Плетнев взял меня на работу. Только вряд ли она догадывалась, какое предложение мне сделал ее супруг.

К чести Мири надо сказать, что она дала мне время насладиться едой. Сидела напротив, заливалась соловьем и пристально за мной следила, ждала, когда допью чай.

С моим последним глотком она и задала вопрос:

– Что удалось выяснить?

Я медлила с ответом. Налила себе еще чая, прикидывая: а так ли мне нужно дружить с Мири?

Судя по всему, она не представляет большой ценности для Плетнева. Что-то знает? Возможно, но будет ли она со мной откровенничать, вот в чем вопрос. Готова ли я продолжать с ней приятельствовать? Но отшить Мири не позволило воспитание.

– Выяснить? – переспросила я, делая вид, что не поняла столь прозрачного намека.

– С кем он мне изменяет, – нетерпеливо пояснила Мири.

Эк ее допекло, совсем перестала стесняться. А может дело в том, что я перестала быть соседкой – приятельницей и стала сотрудницей ее мужа? Поменяла, так сказать, свой социальный статус. И эта мысль подхлестнула меня.

– Я не слежу за твоим мужем, – ответила, как могла вежливо.

Мой ответ категорически не понравился Мири. Да, не привыкла Мариночка себе ни в чем отказывать, поэтому сейчас нахмурилась и произнесла:

– Я специально устроила тебя к нему в офис.

Это ее «устроила» не понравилось мне категорически. Думаю, не тот Плетнев человек и не те у него с женой отношения, что бы он позволил Мири устраивать кого-то в свой офис.

Тем не менее, ситуация требовала объяснений, причем именно с моей стороны. Позиция Мири была мне абсолютно ясна.

– Мири, послушай, – начала я, стараясь, чтобы голос звучал доброжелательно. – Я понимаю, что это ты предложила своему мужу взять меня на работу. Я понимаю, что тебе хочется узнать, чем твой муж занимается вне стен вашего дома. Но! Во-первых, я более, чем уверена, что Виктор вряд ли взял бы меня к себе, если бы ему не нужен был толковый финансист. Даже по твоей настоятельной просьбе. И во-вторых, я не просила тебя заниматься моим трудоустройством. Я у тебя вообще ничего не просила, а значит, ничего тебе не должна.

Пока я все это говорила, Мири внимательно рассматривала меня, будто видела впервые.

– Но деньги-то тебе нужны, – хмыкнула она.

– Покажи мне того человека, которому не нужны деньги, – возразила я ей.

– Ой, да ладно, – отмахнулась она. – Я, так понимаю, твой муж променял тебя на молодую девку и оставил ни с чем. Тебе нужна была эта работа. Без меня ты бы никогда не устроилась на такое место.

– Не обольщайся, – осадила ее. – Я достаточно толковый специалист, чтобы у меня не возникло проблем с трудоустройством.

– Именно поэтому ты сидела сиднем в арендованном доме.

– Ты, правда, считаешь, что я буду тебе отчитываться, почему я сидела, как ты выразилась, сиднем? – высокомерно поинтересовалась я. – Мири, не разочаровывай меня. Ты же, вроде, неглупая женщина.

– Надо же, – удивленно произнесла она, – а я, кажется, в тебе ошиблась.

– Ошиблась, – подтвердила я. – Ты думала, что я просто брошенная клуша, проживающая деньги, доставшиеся мне от развода. Но спешу тебе сообщить – твои выводы очень далеки от действительности.

– Хорошо, – согласилась Мири. – Допустим, я действительно ошиблась в отношении тебя. Но ты же не откажешься мне помочь? Я могу заплатить тебе за сведения.

– Мири! – мне стало смешно. – Ты за кого меня принимаешь?

– За женщину, которой нужны деньги? Или, возможно, за свою подругу? Ты можешь решить это сама.

– Меня вполне устраивает моя зарплата. Кстати, в моих должностных обязанностях нет ни слова о том, что я должна шпионить за своим начальником.

– Просто дружеская услуга, – предложила Мири.

– Мири, я не хочу влезать в ваши семейные разборки. Я тебя понимаю, но ни чем не могу тебе помочь.

– Значит, ты что-то заметила? – тут же переключилась Мири. – Поэтому не хочешь ввязываться? Боишься, что Виктор узнает и уволит тебя?

– Господи, да что я могла заметить, если мы с твоим мужем даже сидим на разных этажах, – я всплеснула руками, до того меня удивила ее глупость. – Твой муж председатель совета директоров, а я простой финансовый аналитик. У него таких, как я, воз и маленькая тележка. Да я даже ни разу не была на директорском этаже!

– Да? А я думала…

– Не знаю, о чем ты там думала, только твой муж не похож на человека, который крутит интрижки у себя в офисе. Там железная дисциплина и строгий дресс-код.

– Я видела вчера твое платье, – возразила Мири. – До строгого дресс-кода ему было, как от нас до Парижа пешком.

– Ты что, – искренне удивилась я, – следишь за мной?

– Да просто бросила взгляд в окно, – немного нервно отмахнулась Мири.

– Из ваших окон вряд ли видно, что находится за пределами участка. Ты смотрела в бинокль?

– В подзорнуюю трубу, – огрызнулась она.

– Мири, зачем?

– Не знаю. Стало интересно.

И сказано это было так, что я поняла: ни за что не сознается.

– Интересно, так интересно, – проявила я покладистость.

– Мне нужна твоя помощь.

– Я же только что сказала, – напомнила ей, – не хочу встревать в ваши семейные разборки. Найди кого-нибудь другого.

– Да нет никакого другого! Понимаешь, нет!

– Мири, я не буду шпионить! – отказалась категорически.

– Хорошо. Но пообещай мне, если ты что-то случайно заметишь, я об этом узнаю. Ты мне скажешь, договорились?

– Мири, – я покачала головой.

– Ядвига, пожалуйста, – взмолилась она. – Я не прошу тебя следить за Виктором, но если случайно узнаешь, скажи. Мне это важно!

Надо было послать ее подальше, но что поделать, если мне, почему-то, стало ее жалко. Да и окончательно портить отношения с женой Плетнева не хотелось.

– Только если случайно, – буркнула в ответ.

– Я отблагодарю!

– Даже не думай. Просто обычная услуга с моей стороны. Исключительно из женской солидарности.

– Из женской солидарности, – повторила Мири и добавила от души: – Спасибо!

Я только и смогла, что натянуто улыбнуться. А что я ей могла сказать?

В воскресенье осталась дома, скачала приложение с занятиями по йоге для новичков и пыталась обрести душевное спокойствие, изнуряя тело асанами. Йога не оправдала моих надежд, но я не отчаивалась и вечером, в терапевтических целях, съездила в салон красоты и освежила маникюр.

Утром в понедельник Плетнев опять поехал следом за мной, а часов в десять мне сообщили, что господин председатель совета директоров срочно ждет меня в своем кабинете.

Об этом я узнала от своего непосредственного начальства. Оно, это начальство, вплыло в кабинет и громко оповестило меня о свалившемся счастье. Лица моих коллег удивленно вытянулись, а взгляды, которыми меня одарили, стали настолько пронзительными, что по силе могли смело сравниться с рентгеновскими аппаратами. Я тут же решила, что такая ударная доза облучения не пойдет на пользу и быстро покинула рабочее место. Начальник проводил меня до директорского этажа и пожелал удачи.

На этаже у Плетнева был своей, отдельный решепшн. Мельком взглянув на барышню, стоящую за стойкой, сразу же поняла опасения Мири. Да любая нормальная жена должна сходить с ума от ревности, если в компании мужа работают такие Сильфиды. Интересно, а это все у нее настоящее? Или на нее работает команда пластических хирургов?

Меня провели, вернее сказать, сопроводили, до приемной Плетнева и оставили наедине с его личным помощником. Мужчиной, кстати сказать.

– Виктор Алексеевич вас ждет, – степенно произнес помощник, стараясь незаметно рассмотреть меня со всех сторон.

Я решила, что его любопытство несомненно оправдано, тем более, что проявлял он его очень ненавязчиво, и оставила горящие взгляды без комментариев. Потянула за ручку, открыла дверь и вошла в святая святых.

Ну, что сказать. Кабинет Плетнева впечатлял. Внушительным размером. Дизайном. Очень лаконичным и очень мужским, идеально подходящим хозяину кабинета.

Он, кстати, вопреки ожиданиям, не сидел за своим директорским столом, а стоял у окна и любовался панорамным видом города. Услышал, что я вошла, и повернулся ко мне лицом.

– Доброе утро, Ядвига, – поздоровался так, будто не ехал несколькими часами ранее за мной от самого дома.

– Доброго утра, – невозмутимо повторила я следом за Плетневым, мгновенно включаясь в его игру.

А что? В конце концов, он платит мне зарплату. Хочется ему поиграть в начальника, я поддержу.

Плетнев подошел к столу, но садится не стал, махнул рукой в сторону кресла напротив и пригласил:

– Присаживайтесь.

Я устроилась на предложенном месте и расправила складки на юбке.

– Благодарю.

Только после этого Плетнев сел в свое кресло.

– Вы работаете у нас уже неделю, – сообщил мне Виктор Алексеевич строгим тоном.

Я кивнула, давая понять, что помню.

– Я внимательно наблюдал за вами и хочу сказать, что доволен вашей квалификацией, – сказал Плетнев и замолчал.

Я поддержала паузу, а, когда она несколько затянулась, спросила:

– Но?

– Но? – удивился Плетнев.

– Виктор Алексеевич, мне показалось, что есть какое-то «но», – пояснила я.

– Нет, – возразил Плетнев, – никакого «но» нет. Меня устраивает то, как вы работаете.

Я посмотрела на Плетнева и решила, что пора заканчивать это представление. Неужели он всерьез считает, будто я поверю, что председатель совета директоров лично наблюдает за работой какого-то рядового финансового аналитика?

Пора сворачивать этот фарс.

– Виктор, скажи, зачем ты меня вызвал? – спросила у него.

– Захотел увидеть, – ответил Плетнев просто и уставился на меня.

– А вот это вот, – я обвела рукой кабинет и процитировала: – «доволен вашей квалификацией», это ты к чему сказал?

– Надо же было мне что-то сказать, – пожал он плечами.

– То есть, на самом деле, работаю я из рук вон плохо?

– Ядвига, ты же не думаешь, что я лично следил за твоей работой?

– Конечно, думаю, – серьезно ответила я. – А это не так? Ты не следил?

Брови Плетнева поползли вверх, а я улыбнулась, давая понять, что просто пошутила.

– Хочешь чая? – предложил Плетнев, отвечая улыбкой на мою улыбку.

– Здесь?

– Можем спуститься в кафе. Но, боюсь, там нам не дадут спокойно поговорить.

– Да уж, представляю. Наше совместное чаепитие взорвет умы твоих сотрудников, – согласилась я. – Давай их пожалеем, им еще работать.

– Давай. Распорядиться, чтобы чай принесли сюда?

– Не хочу чая, – отказалась я. – Спасибо.

– Кофе?

– Давай обойдемся без кофе.

– Как скажешь, – согласился Плетнев и снова замолчал.

Мы сидели напротив друг друга и стойко держали паузу.

– Я пойду? – наконец прервала я молчание.

– Куда? – не понял Плетнев.

– На свое рабочее место, – терпеливо пояснила я.

Плетнев еще немного помолчал, побарабанил пальцами по столу и решительно произнес:

– А у тебя теперь будет другое рабочее место.

Глава 20

Я открыла рот, мысленно формулируя более или менее приличный вопрос, поняла, что на языке вертятся только матерные слова, и рот захлопнула.

– Кажется, я снова неверно выразился, – заметил Плетнев, глядя на мою пантомиму.

– Да уж, твои формулировки вгоняют меня в ступор.

– С тобой я теряю все свое красноречие. И чистовую себя дурак дураком, – сознался Плетнев.

– Ты мне льстишь, – я чуть улыбнулась. – Может быть все же объяснишь, что ты имел ввиду.

– Я решил, что мне нужен личный финансовый аналитик, – ответил Плетнев.

– Зачем?

– Ну, как…… – от моего вопроса Плетнев растерялся. – Для анализа финансового рынка, например.

– У тебя целый отдел финансовых аналитиков.

– Это немного не то, что мне нужно. Я хочу, чтобы рядом со мной был доверенный человек, понимающий, что такое финансовый анализ.

– Я не ошибусь, если предположу, что это почетное место ты хочешь предложить мне? – спросила у Плетнева. – Или с моей стороны это слишком самонадеянно?

– Не ошибешься, – согласился Плетнев.

– Надеюсь, ты не планируешь соблазнять меня на рабочем месте? – продолжила допытывается я.

– Звучит заманчиво, но я не поклонник экстрима.

– Почему сразу экстрима? Что за намеки?

– Это не намеки, – ответил Плетнев. – Я прямо говорю, что меня не прельщает секс на рабочем столе.

– Я пока не предлагала тебе секс, даже на рабочем столе, – сказала ехидно.

– Звучит более, чем оптимистично. Особенно твое «пока». Значит, у меня есть шанс, – в тон мне ответил Плетнев.

– Ну, ты и жук, – восхитилась я. – Теперь я понимаю, как ты заработал свои миллионы. Наглостью и напором, да?

– Ага, – подцветил Плетнев, – я известный нахал. И все-таки, давай вернемся к нашим баранам. Ты согласна на мое предложение?

– Как ты себе представляешь нашу работу? – поинтересовалась в ответ.

– Ты не улыбайся так ехидно, – ответил Плетнев. – Предупреждаю, работы будет очень много, мне действительно давно пора было взять еще одного помощника.

– Финансового аналитика?

– Да. Помощника тире финансового аналитика. Список твоих новых служебных обязанностей уже подготовлен. Мы подпишем дополнительное соглашение к твоему трудового контракту. Ну, и на зарплате это отразится. Так ты согласна?

– Только после того, как я узнаю свои новые служебные обязанности, – предупредила его.

– Разумеется. Но я могу услышать твое предварительное согласие?

И я рассмеялась. Нет, Плетнев не давал мне шанса отказаться от его предложения.

Посмотрев на меня, Плетнев тоже улыбнулся.

– Знаешь, – сказала ему, отсеявшись, – мне импонирует твое умение вести переговоры.

– Значит, да?

– Значит, я хочу прочитать список.

– Возьмешь у моего помощника.

– Отлично. Я могу быть свободна?

– Пообедай со мной сегодня, – попросил Плетнев.

– Не могу.

– Не можешь или не хочешь?

– Не могу, – повторила я.

– Почему? Ты уже с кем-то договорилась?

– Ни с нем я не договаривалась. В обед я буду очень внимательно изучать свои новые служебные обязанности.

– Которые мы обсудим за ужином, – подхватил Плетнев.

– Ты решительно настроен оказаться сегодня со мной за одним столом?

– Ты даже не представляешь, насколько.

– Уговорил, – согласилась я. – Давай поужинаем. Только умоляю, никаких пафосных ресторанов, ладно?

– Тогда приглашаю тебя в ирландский паб. Ты любишь бекон с тушеной капустой?

– Я очень люблю тушеную капусту, – ответила честно. – И я всегда хотела попробовать пивной коктейль.

– Значит, сегодня попробуешь, – кивнул Плетнев. – Может быть, ты сама выберешь место, куда поедем?

– Я доверюсь твоему вкусу и знанию ирландской кухни. Просто скинь мне адрес на телефон, – сказала и пошла на выход.

– Ядвига, – остановил меня Плетнев.

– Да?

– Я тебе очень прошу, согласись на новую должность.

– Посмотрим, – ответила и вышла из кабинета.

А вечером мы сидели за столиком ирландского паба и с одинаковым аппетитом поглощали жаренные на огне ребрышки ягненка с каким-то неизвестным, но безумно вкусным соусом. Плетнев, как и обещал, заказал мне пивной коктейль.

– Попробуй, – предложил он, видя, что я не спешу снимать пробу с напитка. – Ты же хотела узнать, что это такое.

– Хотела, но я за рулем.

– Господи, Ядвига!

– Я не сажусь за руль, если выпила, – сказала я излишне резко. – Не имею привычку рисковать своей и чужими жизнями.

– Я в этом не сомневаюсь и полностью поддерживаю это правило, – ответил Плетнев. – Сам никогда не вожу машину, если выпил. Но я могу отвести тебя, или вызвать служебный автомобиль. В конце концов, никто не отменял услугу «трезвого водителя», если эти варианты тебе не устраивают.

– А ты не будешь? – я указала на свой бокал.

– Если я закажу себе пиво, ты составишь мне компанию? Я вызову водителя.

– Что скажет твоя жена, когда мы заявимся домой вместе? – поинтересовалась я.

– А что она скажет? Ты работаешь в моем офисе и, в конце концов, это она предложила мне взять тебя на работу.

– Почему ты согласился?

– Я же уже объяснял, – ответил Плетнев, делая знак официанту, чтобы тот подошел. – После нашего не совсем удачного завтрака и моего совсем неудачного предложения, я голову сломал, как подобраться к тебе поближе. А тут Марина подала такую прекрасную идею. Я был бы полным идиотом, если бы упустил такой шанс.

Пока он говорил, официант принес ему выпивку.

– Ну что, – Плетнев поднял бокал, – за тебя.

– Я должна вернуть любезность и предложить ответный тост?

– Только если сама этого хочешь, – Плетнев пригубил пивной коктейль. – М-м-м, интересный вкус, хоть я и не большой любитель пива.

Я тоже сделала глоток, решив, что вполне могу оставить машину дна стоянке паба, а завтра с утра забрать ее по пути на работу.

– И как тебе?

Пришлось сознаться:

– Я тоже не очень люблю пиво.

– Давай я закажу что-нибудь другое, – предложил Плетнев.

– Не стоит, я допью.

Плетнев не стал меня уговаривать, кивнул и вернулся к еде. Я сделала тоже самое.

Какое-то время мы молча поглощали еду. Когда тарелки опустели, Плетнев отложил столовые приборы и сказал:

– А не десерт я закажу айриш мист.

– Что это?

– Ликер из ирландского виски, клевера, вереска и меда.

– Звучит многообещающе. Не ожидала, что ты пьешь такие напитки.

– Какие?

– Сладкие, – ответила я. – Мне казалось, что ты предпочитаешь виски.

– Обычно я предпочитаю коньяк, – сказал Плетнев. – Но с удовольствием составлю тебе компанию. Мы в ирландском пабе, а значит, нужно отдать должное ирландской выпивке. Согласна?

– Абсолютно.

– Значит, от кофе ты тоже не откажешься? Я заметил, ты его почти не пьешь, но явно любишь.

– Люблю, – подтвердила я.

– Тогда почему редко пьешь? Вряд ли у тебя проблемы с сердцем, ты пьешь зеленый чай, а в нем кофеина больше, чем в кофе.

– Зеленый чай полезнее.

– Хочешь сказать, что тоже увлекаешься этой чушью с полезным питанием? – удивился Плетнев, и столько изумления прозвучало в его голосе, что я даже растерялась.

– Нет, не то, чтобы увлекаюсь. Просто в какой-то момент поняла, что нужно ограничить потребление кофе. И сигарет.

– Ты куришь?

– Бросила.

– Просто бросила? Сама?

– Разумеется, сама.

– Вот так, сразу?

– Сразу.

– И ни разу не сорвалась? – допытывался Плетнев.

– Ни разу, – я улыбнулась.

– У тебя невероятная сила воли, – восхитился он. – Я бы так не смог.

– А ты пробовал? Бросать?

– Нет, – ответил Плетнев. – Я курю редко, так что эта привычка меня не смущает.

– Я стала курить безобразно много. И пить кофе литрами. А потом решила, что нужно взять себя в руки.

– Ты молодец, – похвалил Плетнев и резко сменил тему нашего разговора: – Ядвига, я хотел бы узнать: что ты решила?

Я не стала ломаться и делать вид, что не поняла вопроса.

– Я ознакомилась с должностной инструкцией и согласна занять эту должность.

Плетнев, до этого не сводящий с меня глаз, выдохнул и залпом допил свой ликер. При этом он выглядел таким довольным, что я невольно рассмеялась.

– Что? – спросил Плетнев. – Я, между прочим, волновался.

– Неужели ты сомневался в ответе? – не поверила я. – Ты же такой самоуверенный тип!

– Конечно, сомневался. Ты запросто могла послать меня к чертям собачьим, ведь один раз ты уже это сделала.

– Мне надо напомнить, при каких обстоятельствах? – я вскинула брови.

– Нет уж, уволь. Я не готов слушать, каким болваном выступил тогда. Надеюсь только, что твое мнение обо мне с тех пор хоть немного изменилось.

– Изменилось.

– В лучшую сторону?

– Напрашиваешься на комплимент, – я погрозила ему пальцем.

– Самым наглым образом, – согласился со мной Плетнев.

– Ну хорошо, – ответила я. – Если тебе так интересно – да, мое мнение о тебе изменилось в лучшую сторону.

– Какой замечательный вечер! – оживился Плетнев. – Предлагаю за это выпить!

– Завтра рабочий день, – напомнила ему, качая головой.

– Всего лишь по одной рюмочке ликера, – продолжал настаивать Плетнев. – Он же тебе понравился? По маленькой рюмочке, а потом я вызову машину.

– Но только по одной, – сказала я строгим тоном. – А потом мы поедем домой. И ты распорядишься, чтобы кто-то из твоих подчиненных отогнал мою машину.

– Как скажешь, госпожа личный финансовый аналитик, – с чувством согласился Плетнев

Мы еще посидели немного, впили по второй рюмочке, поговорили ни о чем, а потом Плетнев вызвал машину, и мы поехали домой.

На заднем сидении служебного автомобиля, куда мы оба сели, Плетнев вел себя, как истинный джентльмен. Рук не распускал и тщательно соблюдал дистанцию между нами. Меня это утраивало, как нельзя более, тискаться с малознакомым мужчиной в машине, где, кроме нас, был еще водитель, не входило в мои планы. Да и возраст, на пару с воспитанием, были категорически против подобного времяпрепровождения.

Плетнев сдержал свое обещание – моя машинка ехала за нами. Правда я на такую щедрость не рассчитывала и, говоря, чтобы машину отогнали, имела в виду офисную парковку. То, что мой автомобиль, управляемый кем-то из сотрудников Плетнева, будет доставлен домой, стало приятной неожиданностью. Подумав о том, что завтра утром не придется ехать в офис на такси, я улыбнулась. Не люблю ездить с незнакомыми водителями, не доверяю.

Плетнев, похоже, догадался о мыслях, что витают в моей голове.

– Черт, – сказал раздосадовано, – кажется, я сильно сглупил.

– Да? – спросила неопределенно.

Пивной коктейль и последующий за ним ликер расслабили тело и мозги, говорить особо не хотелось. Хотелось просто ехать домой, сидя на мягком сидении, и смотреть в окно.

– Если бы твою машину отогнали к офису, я бы мог завтра тебе подвести. Надо же быть таким недальновидным дураком, – пояснил Плетнев. – Сам себя лишил шанса прокатиться с красивой женщиной.

– У тебя жена модель, – не думая, ответила я.

– Модель, – согласился Плетнев. – Только при чем здесь моя жена?

А я прикусила язык.

Вот что бывает, когда позволяешь себе расслабиться. Опять я отреагировала как Ядвига Троепольская. Напомнив Плетневу о наличии у него законной второй половины, я словно пресекла его намерения поухаживать за мной. Нет, нет, я не должна так говорить. Наоборот, нужно флиртовать, поощрять его, демонстрировать, что ничего не имею против отношений с женатым мужчиной.

– Просто к слову пришлось, – отмахнулась я как можно небрежнее. – Не обращай внимания.

– Тебя беспокоит наличие у меня жены, – с удовлетворением то ли констатировал, то ли спросил Плетнев.

– Это твоя жена. А значит, проблемы тоже твои.

– Разумно, – согласился он.

Дома нас ждал сюрприз.

Может, конечно, для Плетнева и приятный, а вот для меня – не очень.

Мири явно нас подкарауливала. Машины только тормозили у калитки, а жена Плетнева уже вышла нас встречать. Я понадеялась, что она не разглядит меня за тонированными стеклами, но Мири была настроена решительно. Подошла прямиком к автомобилю. Хотя, если учитывать, что моя машина ехала следом, надежда на конспирацию умерла в зародыше.

Плетнев бросил на меня нечитаемый взгляд и, ничего не сказав, вышел наружу. Я не стала трусливо прятаться в его машине, вышла следом.

– Доброго вечера, – поздоровалась с нами его жена и потянулась к Плетневу, явно намереваясь его поцеловать.

Он ловко ушел от поцелуя, чуть обозначил легкие объятия и тут же отступил. Вот молодец, он бы еще ее по плечу похлопал.

– Здравствуй, Марина.

Услышав свое имя из уст мужа, Мири поморщилась и перевела вопросительный взгляд на меня. Ну, уж нет, я в ваших семейных разборках участвовать не собираюсь. Плетнев меня привез, пусть сам и разбирается со своей половиной.

– Добрый вечер, – я выдала беззаботную улыбку.

– Вы сегодня вместе? – проявила Мири сдержанный интерес, а глаза смотрели остро, с подозрением.

– Переговоры, – бросил Плетнев коротко и обратился ко мне: – Спасибо за вечер. До завтра.

Ситуация бредовая, мне в таких бывать еще не приходилось. С другой стороны, я ведь еще в машине ему сказала: его жена – его проблемы.

– Спокойной ночи, – пожелала чете Плетневых и пошла к своему дому, у которого меня дожидалась моя машина.

Забрала ключи у водителя, поблагодарила и, сев за руль, въехала на свой участок.

Руку даю на отсечение, все это время супруги Плетневы стояли у своей калитки и не сводили с меня глаз.