Текст книги "Выпуск II. Том 3"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

4

Утром 25-го августа небо было таким безоблачным и голубым, что даже самые ленивые лежебоки поторопились встать с кровати.

Часовая стрелка еще только-только подбиралась к цифре восемь, когда Линда, сидящая у туалетного столика, перестала читать и отложила в сторону маленький толстый томик в кожаном переплете. Она посмотрела на себя в зеркало и увидела плотно сжатые губы и неподвижные глаза.

– Это надо сделать, – прошептала она, – и я сделаю это !

Она сняла пижаму, надела купальник, набросила на плечи халат, сунула ноги в сандалии и вышла из своего номера.

Прямо от балкона, находящегося в конце коридора, начиналась лестница, ведущая к скалам. Небольшие металлические ступеньки, вделанные прямо в камень, спускались к морю. Этот спуск был знаком всем обитателям «Веселого Роджера», предпочитающим для утреннего купания перед завтраком маленький пляж, который находился внизу, большому расположенному дальше.

Линда начала спускаться по лестнице и увидела поднимающегося ей навстречу отца.

– Ты уже встала? – спросил он. – Идешь купаться?

Она кивнула головой.

Но, дойдя до скал, она свернула налево, чтобы попасть на маленькую тропинку, ведущую к дамбе, которая связывала остров с сушей. Было время прилива, и дамбу залило водой. На волнах покачивалась лодка, предоставленная в распоряжение гостям «Веселого Роджера». Лодочник еще не пришел, и Линда, прыгнув в лодку, сама отвязала ее и принялась грести.

Добравшись до берега, она поднялась по наклонной площадке перед въездом в гараж и, минуя его, вошла в магазинчик.

Хозяйка только что открыла ставни и теперь подметала пол.

– Вы сегодня поднялись рано, мисс, – сказала она, увидев Линду.

Девушка пошарила в кармане халата и достала из него деньги…

Вернувшись к себе в номер, Линда застала там Кристину Редферн.

– А, вот и вы! – воскликнула молодая женщина. – Я так и думала, что вы еще не ушли завтракать!

– Нет еще, – подтвердила Линда. – Я просто ходила купаться.

Кристина заметила, что девушка держит в руках пакет.

– Разве почту уже принесли? – спросила она.

Линда покраснела и, как обычно, по неловкости, уронила пакет. Он упал на пол и раскрылся.

– Зачем это вы купили свечи? – удивилась Кристина.

К счастью для Линды, не дожидаясь ответа, она добавила:

– Я просто зашла узнать, не захотите ли вы пойти со мной сегодня утром на Чайкину скалу. Я буду там делать зарисовки.

Линда с готовностью согласилась. Ей уже не раз доводилось сопровождать Кристину в ее художественных вылазках.

Откровенно говоря Кристина была посредственной художницей, но девушка питала к ней дружеские чувства. К тому же, погрузившись в свою работу, Кристина мало разговаривала. Линда любила одиночество, но молчаливое присутствие этой спутницы было ей почему-то приятно. Она не подозревала, что их связывала незримая нить взаимной симпатии, основанной на общей ненависти к одному и тому же лицу.

– В полдень я играю в теннис, – сказала Кристина, – так что нам лучше отправиться пораньше. Пол-одиннадцатого вам подходит?

– Вполне, – ответила Линда. – Я буду ждать вас в холле.

Когда, поздно позавтракав, Розамунда Дарнли вышла из столовой, на нее налетела Линда, бегом спускавшаяся по лестнице.

Линда извинилась.

– Хорошее утро, верно? – сказала Розамунда. – После вчерашнего дня в него даже не верится!

– Да, – ответила Линда. – Я с миссис Редферн иду на Чайкину скалу. Мы условились встретиться в пол-одиннадцатого. Я, наверное, опоздала.

– Вовсе нет. Сейчас только двадцать пять минут одиннадцатого.

– Тем лучше!

Она перевела дух.

– У вас нет температуры, Линда? – спросила Розамунда, внимательно посмотрев на нее.

– Нет. У меня никогда не бывает температуры.

– Сегодня такая прекрасная погода, – сказала Розамунда, – что я вышла к завтраку. Обычно мне подают его в постель, но сегодня я спустилась в столовую и не хуже мужчины разделалась с яичницей и беконом!

Линда опять заговорила об ожидающей ее прогулке:

– Я намажусь маслом для загара и вернусь совсем черная. Утром на Чайкиной скале так хорошо!

– Да, там намного спокойнее, чем на пляже.

– Пойдемте с нами, – застенчиво предложила Линда.

– Я бы не отказалась, но сегодня утром у меня есть дела.

На лестнице появилась Кристина Редферн.

На ней была надета пляжная пижама очень свободного и оригинального покроя, с широкими рукавами и такими же брюками. На зеленом фоне ткани ярко выделялся желтый узор.

Розамунде нестерпимо захотелось высказать свое мнение об этой пижаме. Если бы она только могла объяснить Кристине, что подобный желто-зеленый наряд меньше всего идет блондинкам!

«Будь у меня возможность заняться ею, – подумала она, – ее муж быстро бы спросил: „Что происходит?“ Да, какие бы у Арлены ни были недостатки, одеваться она умеет. А бедная Кристина похожа на пучок салата!»

Она оставила эти соображения для себя и сказала:

– Желаю приятно провести время! А я пойду почитаю на Солнечном Карнизе.

Пуаро, как обычно, позавтракал – кофе и булочками – у себя в номере. Но стояла такая отличная погода, что вопреки своим привычкам он спустился на большой пляж в десять часов, то есть на полчаса раньше, чем всегда.

Пляж был безлюдным. Почти безлюдным: Арлена Маршалл, затянутая в свой белый купальный костюм, с той же потрясающей зеленой шляпой на голове, пыталась сдвинуть в воду маленький белый ялик. Пуаро галантно устремился ей на помощь, подвергнув печальной участи свои белые замшевые туфли, оказавшиеся после этого подвига совершенно мокрыми.

Она поблагодарила его очаровательной улыбкой.

Когда ялик отплыл, она крикнула:

– Мсье Пуаро!

Он подошел к краю воды.

– Мадам?

– Не окажете ли вы мне любезность?

– Я большего и не прошу!

– В таком случае, не говорите никому, что вы меня видели. Меня бросятся искать, а мне хочется побыть одной!

Она одарила Пуаро прощальной улыбкой, и ялик повинуясь сильным движениям весел, уплыл в море.

«Вот уж чего я совсем не ожидал», – подумал Пуаро. Ему было трудно даже допустить мысль, что Арлена Стюарт когда-то пожелала бы остаться в одиночестве. Это наверное, случилось бы с ней впервые в жизни.

Пуаро слишком хорошо знал человеческую природу, чтобы его можно было провести: Арлена спешила на свидание, и он знал, с кем. Но Пуаро ошибся.

Как только ялик исчез из вида, на пляже появился Патрик Редферн, а в нескольких шагах за ним следовал Кеннет Маршалл.

– Приветствую вас, Пуаро, – сказал Маршалл. – Вы не видели моей жены?

Ответ Пуаро был достоин дипломата.

– Разве миссис Маршалл уже встала? – спросил он.

– Во всяком случае в номере ее нет. – Маршалл посмотрел на небо. – Да, чудесный день! Сейчас искупаюсь, а потом пойду печатать. Мне надо ответить на срочные письма.

Патрик Редферн, скрывая свои чувства, молча осматривал пляж. Затем он сел рядом с Пуаро, и тот понял, что он ждет властительницу своих дум.

– А где миссис Редферн? – немного помолчав, спросил Пуаро. – Она еще не встала?

– Нет, встала, – ответил Патрик. – Она пошла делать зарисовки, вновь обнаружив в себе душу художника…

Слова эти прозвучали не шутливо, а суховато: его мысли были явно заняты другим. По мере того, как время шло, он проявлял все больше и больше признаков нетерпения. Всякий раз, как на пляже слышались чьи-либо шаги, он поворачивался в сторону отеля. И каждый раз оказывался разочарованным.

Первыми пришли миссис и мистер Гарднер, несущий ее вязание и книги. Затем появилась мисс Брустер.

Не теряя времени, миссис Гарднер расположилась поудобнее и уже через две минуты, энергично взявшись за вязание заговорила:

– Как дела, мсье Пуаро? Сегодня утром пляж что-то пустой. Куда все подевались?

Пуаро ответил, что Мастермены и Кахуэны – два многодетных семейства – отправились на весь день на прогулку по морю.

– Тогда понятно, – сказала миссис Гарднер. – Пляж сразу стал тихим. Да и купается только капитан Маршалл!

Маршалл вышел из воды и подошел к ним с полотенцем в руках.

– Вода отличная, – сообщил он, – и я жалею, что у меня столько дел. Я бы с удовольствием искупался еще.

– Я вас понимаю, капитан, – начала миссис Гарднер. – Сидеть в такое утро за работой очень досадно! Как изменилась погода по сравнению с вчерашним днем, а?… Вчера вечером я говорила мистеру Гарднеру, что если она не разгуляется, нам остается только одно – уехать отсюда. Нет ничего хуже, чем туман! Для такого человека, как я, это ужасно! Мне начинает казаться, что я вот-вот увижу привидение или какого-нибудь духа, и я готова закричать от страха! Я помню, еще в детстве я была весьма впечатлительная, и это причинило моим родителям массу забот. К счастью, моя мать была умнейшей женщиной, и она говорила отцу: «Синклер, если девочка так себя ведет, значит, это у нее в натуре. Она кричит? Пусть кричит!» Мой отец, разумеется, соглашался. Он боготворил мою мать и выполнял ее малейшее желание. Они были идеальной парой, и я убеждена, что мистер Гарднер разделяет мое мнение. Не правда ли, Оделл, это была удивительная пара?

– Да, дорогая, – ответил покорный мистер Гарднер.

– А где ваша дочь, капитан?

– Линда? – переспросил Маршалл. – Понятия не имею, куда она делась. Наверное, бродит где-то по острову.

– Вы знаете, капитан, у этой девочки нездоровый вид. Похоже, что она не доедает и что ей не хватает ласки.

– Линда в полной форме, – коротко ответил капитан Маршалл и удалился по направлению к отелю.

Патрик Редферн, казалось, и не помышлял о купании и молча сидел на песке.

Мисс Брустер была в прекрасном настроении.

Разговор шел своим обычным чередом; поток речей миссис Гарднер изредка прерывали немногословные замечания мисс Брустер.

Когда кто-то произнес слово «экскурсия», миссис Гарднер немедленно отреагировала:

– Не позже, чем сегодня утром, я сказала мужу, что нам следует съездить в Дартмур[6]. Это совсем близко отсюда, и одно уже название связано с такими романтическими приключениями! Мне бы так хотелось увидеть каторжников вблизи!… А что, если нам сейчас же обо всем договориться и поехать туда завтра? Не так ли, Оделл?

– Я полностью согласен, – ответил мистер Гарднер.

Обратившись к мисс Брустер, Эркюль Пуаро поинтересовался, собирается ли она купаться.

– Я уже искупалась сегодня утром, – откликнулась она, – и, спускаясь на пляж, чуть было не получила бутылкой по голове. Кто-то выбросил из окна отеля милый подарочек!

– Вот этого делать никак нельзя, – строго проговорила миссис Гарднер. – Один из наших знакомых был тяжело ранен зубной щеткой. Он спокойно шел по улице, а щетка упала на него с тридцать пятого этажа! Она его сильно ушибла, он передал дело в суд и получил большие деньги…

Она умолкла, энергично разыскивая в сумке моток шерсти.

– Оделл, похоже, я забыла красные нитки. Они лежат во втором или третьем ящике комода…

– Я иду, дорогая, – повиновался мистер Гарднер.

Он встал и пошел к отелю.

Миссис Гарднер уже завела разговор на другую тему.

– Иной раз я задаю себе вопрос, не заходит ли наша цивилизация слишком далеко. Не кроется ли для нас опасность во всех этих научных открытиях? Возьмите, к примеру, радиоволны, распространяемые в атмосфере… Кто может доказать, что люди не становятся от них нервными? Я лично в этом убеждена, и мне кажется, что час появления нового Мессии пробил. Интересовались ли вы когда-нибудь египетскими пирамидами, месье Пуаро?

– Должен признаться, что нет.

– Очень жаль, потому что это действительно необычайные сооружения. Знаете ли вы, что Москва находится ровно в тысяче миль к северу от… я забыла название этого города, кажется Ниневия[7]. Согласитесь, что здесь есть чему поразиться! Очертите вокруг пирамиды воображаемый круг с радиусом точно в тысячу миль, и вы обнаружите невероятные вещи. Необъяснимые! Приходится признать, что жители древнего Египта обладали знаниями, нам недоступными, так как они не могли дойти до этого сами, спрашивается, откуда они у них взялись? Или кто им их дал? Возьмите теорию чисел, это же просто потрясающе! И я добавлю, что здесь даже спорить не о чем!

Она умолкла в ожидании, что кто-либо подхватит разговор, но желающих не оказалось. Эркюль Пуаро и мисс Брустер не были расположены опровергать ее точку зрения.

Пуаро горестно рассматривал свои испачканные туфли.

– Вы, я вижу, ходили по воде, месье Пуаро, – заметила мисс Брустер.

– Что поделаешь, я всегда тороплюсь!

Она наклонилась к нему и проговорила вполголоса:

– А где наша «вамп», мсье Пуаро? Она сегодня утром что-то запаздывает…

На секунду отложив вязание, миссис Гарднер устремила взгляд на Патрика Редферна, вставшего, чтобы пройтись по пляжу.

– Похоже, что у него собачье настроение, – тихо сказала она.

Затем, не повышая голоса, она добавила:

– Какая невеселая история! Хотелось бы мне знать, что обо всем этом думает капитан Маршалл. Он такой милый человек! Истинный англичанин, очень сдержанный… Никогда не угадаешь, что у него на уме…

Патрик продолжал расхаживать взад и вперед по пляжу.

– Как тигр в клетке, – прошептала миссис Гарднер.

Втроем – она, мисс Брустер и Пуаро – они наблюдали за Патриком, и эта тройная слежка еще больше действовала на его уже взвинченные нервы.

В тишине послышался очень далекий колокольный звон, донесшийся с другого берега.

– Сейчас дует восточный ветер, – сказала мисс Брустер. – Когда слышен колокол, это хороший знак. Будет отличная погода…

Воцарившееся молчание было нарушено появлением мистера Гарднера с большим мотком красной шерсти в руках.

– Ну и ну! – воскликнула миссис Гарднер. – Долго же ты ходил!

– Прости меня, дорогая, но я задержался не по своей воле. Твои нитки оказались в шкафу, а не в ящике.

– Да что ты говоришь? Как странно! Я готова поклясться, что положила их во второй ящик! К счастью, мне не приходится отвечать в суде! Такая капризная память живо довела бы меня до петли!

– Миссис Гарднер – необычайно скрупулезная натура, – заявил мистер Гарднер.

Пятью минутами позже Патрик Редферн спросил у Эмили Брустер, не согласится ли она взять его с собой на свою ежедневную прогулку на лодке.

Она охотно согласилась.

– В таком случае, я предлагаю вам объехать вокруг острова.

– Но хватит ли у нас времени до обеда? – забеспокоилась она.

– Можно попробовать. Еще нет половины двенадцатого. Но нам придется отправиться сейчас же.

Они вместе спустились на пляж. Патрик сел за весла. Он был сильным гребцом, и лодка быстро скользила по воде.

– Ну мы еще посмотрим, долго ли вы продержитесь на такой скорости! – засмеялась мисс Брустер.

Его настроение улучшилось, он тоже засмеялся и ответил:

– На обратной дороге у меня на ладонях наверняка появятся волдыри, но это неважно!

– Изумительная погода! – воскликнул он. Настоящий летний день, какие выдаются только в Англии!

– По моему мнению, единственная страна в мире, где можно жить – это Англия!

– Я совершенно с вами согласен.

Держа курс на запад, они плыли вдоль обрывистого берега.

– Интересно, загорает ли сейчас кто-нибудь на Солнечном Карнизе, – сказал Патрик.

Вскоре на виду появился маленький пляж с возвышающейся над ним скалой.

– Да, там кто-то есть, – ответил он на свой собственный вопрос. – Я вижу чей-то зонтик. Кто это может быть?

– Не гадайте. Это мисс Дарнли. Я узнаю ее японский зонтик…

Они проплыли мимо пляжа.

– Нам надо было огибать остров в противоположном направлении, – заметила мисс Брустер. – А так мы идем против течения.

– Оно не очень сильное, – ответил Патрик. – Мне доводилось плавать здесь, и я даже не замечал его. К тому же, мы не смогли бы перебраться через дамбу: сейчас время отлива…

– Это верно. Я забыла об отливе. А вот уже и бухта Гномов. Говорят, что в ней опасно купаться… Патрик продолжал с силой грести, пристально вглядываясь в берег. «Он ищет Арлену Маршалл, – подумала Эмили. – Вот почему он захотел поехать со мной. Сегодня утром ее не было, вот он и забеспокоился, куда она делась. А она, наверное, не появлялась нарочно. Это старый трюк, когда хотят кого-нибудь завлечь…»

Они миновали мыс, выступающий в море с южной стороны бухты Гномов. Эту совсем маленькую бухточку с крошечным пляжем окружали скалы причудливых форм. Над одним из ее краев нависал отвесный берег. Гости «Веселого Роджера» с удовольствием приходили сюда во второй половине дня, но по утрам посетители бывали там редко: до четырех или пяти часов этот пляж, расположенный на северо-западе, оставался в тени.

– А кто это там? – спросит Патрик деланно равнодушным голосом.

– Похоже, что миссис Маршалл, – суховато ответила Эмили Брустер.

Патрик направил лодку к берегу.

Эмили запротестовала, но он уверил ее, что времени им хватит, и посмотрел ей прямо в лицо. В его взгляде читалась столь страстная мольба, вид у него был такой несчастный, что у нее не хватило духа спорить.

«Бедный мальчик, – подумала она. – Он так страшно влюблен!»

Лодка быстро приближалась к пляжу.

В нескольких шагах от белого ялика, на гальке лицом вниз лежала, вытянув руки вдоль тела, Арлена Маршалл.

Что-то в этой сцене заинтриговало миссис Брустер. В том, что предстало ее глазам, было что-то ненормально. Но что? Она не находила ответа, но отчетливо чувствовала, что что-то было не так.

Вскоре она поняла. В позе Арлены не было ничего необычного. Ее часто можно было увидеть лежащей вот так на пляже отеля, блаженствующую, подставив солнцу свое прекрасное загорелое тело, голову и затылок прикрыв своей огромной шляпой. Но в бухте Гномов не было солнца! Оно появится над ней не раньше, чем через несколько часов.

Эмили ощутила смутное беспокойство. Днище лодки заскребло по гальке. Патрик окликнул Арлену.

Опасения мисс Брустер превратились в сильнейшую тревогу: Арлена не отвечала и не двигалась.

Они выпрыгнули из лодки, вытащили ее на берег и побежали к телу, лежащему у подножья скал.

Патрик добежал до Арлены первым. Как во сне, Эмили смотрела на золотистую от загара кожу, на глубоко вырезанный на спине купальник, на локоны цвета красного дерева, выбивающиеся из-под зеленой шляпы. Затем она обратила внимание на странно лежащую руку Арлены и сразу же поняла, что она не просто лежала на пляже, а что ее сюда бросили.

Опустившись на колени, Патрик что-то шептал изменившимся голосом, трогая то плечо, то кисть руки лежащей.

– Она умерла, – выдохнул он.

Он слегка приподнял большую картонную шляпу и посмотрел на затылок Арлены.

– О боже! – вскричал он. – Ее задушили!.. Ее убили!

Наступил один из тех моментов, когда кажется, что время останавливает свой бег.

У Эмили было впечатление, что мир вокруг нее стал нереальным. Она слышала свой собственный голос, говорящий: «До приезда полиции ни к чему не надо прикасаться!», и голос Патрика, отвечающий ей: «Конечно, конечно!»

– Кто мог это сделать? – спрашивал он. – Не может быть, чтобы ее убили! Скажите мне, что это неправда!

Эмили Брустер качала головой, не зная, что ответить.

Тогда он произнес уже другим, тихим, но решительным голосом:

– Если я поймаю негодяя, который это сделал…

У Эмили зародилось смутное чувство страха. Она вообразила себе убийцу, спрятавшегося где-то рядом.

– Надо известить полицию, – сказала она.

Затем, поколебавшись, она добавила:

– Может быть, одному из нас следовало бы остаться у… у тела?

– Я остаюсь, – решил он.

Эмили почувствовала облегчение. Она была не из тех женщин, которые признаются, что чего-то бояться, но в глубине души радовалась тому, что ей не пришлось остаться одной на пляже, неподалеку от которого бродит преступник.

– Хорошо, – ответила она. – Я постараюсь управиться как можно скорее. Я возьму лодку, потому что мне не хочется взбираться по этой лестнице. Я сразу же отправлюсь в Лезеркомбскую полицию…

С отсутствующим видом он согласился:

– Да-да… Делайте то, что считаете нужным!

С силой налагая на весла, она увидела, как Патрик опустился на колени возле мертвой, закрыв лицо руками. Его поза выдавала такое отчаяние, что ей стало его жаль. Тем не менее, ее здравый смысл подсказывал ей, что это трагическое происшествие не было для него столь безисходным. «Это лучшее из того, что могло случиться с ним и его женой. Только он, конечно, смотрит на вещи иначе!»

Эмили Брустер принадлежала к тем женщинам, которые не теряют присутствия духа ни при каких обстоятельствах.

5

Прислонившись к скале, инспектор Колгейт ждал, когда судебно-медицинский эксперт закончит осмотр тела.

Наконец, врач выпрямился.

– Скверное дело! – объявил он. – Ее задушил человек, обладающий очень сильными руками! Похоже на то, что она не сопротивлялась. Наверное, убийца застал ее врасплох.

Эмили Брустер бросила быстрый взгляд на мертвую и отвела глаза. На лицо Арлены – багровое, распухшее – было страшно смотреть.

– Когда наступила смерть? – спросил инспектор.

– Для того, чтобы определить это точно, надо хорошо знать обстоятельства, – с легким раздражением в голосе бросил врач. – В расчет входит множество различных факторов. Что ж… Сейчас без четверти час. Когда вы обнаружили труп?

Вопрос был задан Патрику Редферну, и он ответил:

– Незадолго до полудня. Вот все, что я могу сказать.

Эмили Брустер внесла требующуюся точность:

– Было ровно без четверти двенадцать.

– Когда вы увидели тело с лодки?

Эмили задумалась.

– Мы проплыли мимо южного края бухты за пять-шесть минут до этого. Вы согласны, Редферн?

– Да, – устало произнес он. – Должно быть, так.

Доктор Несдон подошел к инспектору и шепотом спросил, не муж ли это покойный. Получив ответ, он пробормотал:

– Кто угодно на моем месте мог бы ошибиться. Он так растерян…

Затем он перешел на официальный тон и громко заявил:

– Скажем, что было без двадцати двенадцать. Ее убили незадолго до этого. Вероятно, что это произошло между одиннадцатью часами – в самом крайнем случае, без четверти одиннадцать – и без двадцати двенадцать.

Инспектор закрыл свою записную книжку.

– Спасибо, – поблагодарил он. – Это должно значительно облегчить нашу задачу, так как промежуток времени небольшой. Примерно час…

Он повернулся к мисс Брустер:

– Резюмируем ситуацию. Вы – мисс Брустер, а ваш спутник – мистер Патрик Редферн. Вы оба проживаете в отеле «Веселый Роджер» и, согласно вашим показаниям, жертвой является одна из клиенток отеля, жена капитана Маршала?

Эмили кивнула головой в знак согласия.

– Что ж, нам остается только отправиться в отель, – заключил инспектор.

Он подозвал сержанта:

– Хойкс, вы останетесь здесь и будете следить, чтобы сюда никто не высадился. Филипс прибудет вам на смену.

– Я не ошибаюсь, это Эркюль Пуаро! – воскликнул полковник Уэстон. – Какой сюрприз встретить вас здесь!

Пуаро ответил тоном, которым полагалось разговаривать с начальником полиции графства:

– Сколько лет мы с вами не виделись! Наверное, с того самого дела в Сент-Лу!

– Я помню, – ответил Уэстон. – Вы меня тогда удивили больше, чем кто-либо в жизни, и я никогда не забуду, как вы разгадали эту загадку! Но надо признаться, что ваши методы в чем-то неправомерны!

– Согласен, дорогой полковник. Но признайтесь, что они оказались эффективными!

– Гм… Может быть… Но мы достигли бы цели и более классическим путем.

– Вполне возможно, – дипломатично согласился Пуаро.

– А сейчас мы вновь оказались втянутыми в дело по расследованию преступления! У вас есть какие-либо соображения по этому поводу?

– Нет, ничего определенного, – медленно произнес Пуаро. – Но эта история кажется мне интересной.

– Не окажете ли вы мне любезность посодействовать нам?

– С вашего разрешения…

– Мой дорогой друг, да я буду счастлив работать с вами! Я знаю подробности еще недостаточно, что бы решить, передавать ли это расследование Скотланд Ярду. На первый взгляд кажется, что убийцу следует искать неподалеку. Но с другой стороны, в отеле нет местных жителей, сведения о постояльцах и об их причастности к убийству мы можем получить только в Лондоне.

– Это верно, – подтвердил Пуаро.

– Для начала нам нужно узнать, кто последним видел Арлену Маршалл живой. Горничная отнесла ей завтрак в девять часов. Девушка, сидящая за конторкой, видела, что около десяти часов она прошла через холл и вышла из отеля…

– Не утруждайте себя, – сказал Пуаро. – Я думаю, что я тот человек, которого вы ищите.

– Вы видели ее сегодня утром? Во сколько?

– Без пяти минут десять. Я находился на пляже отеля и помог ей спустить на воду ялик.

– И она уплыла на нем?

– Да.

– Одна?

– Одна.

– Заметили ли вы, в каком направлении?

– Она обогнула скалы, повернув направо от пляжа.

– Она гребла в сторону бухты Гномов?

– Да.

– Который был час?

– Я думаю, что когда я потерял ее из вида, должно было быть четверть одиннадцатого.

– Время совпадает, – сказал Уэстон после короткого раздумья. – Сколько времени понадобилось ей, на ваш взгляд, чтобы добраться до бухты Гномов?

– Мой дорогой друг, здесь я ничем не могу вам помочь. Я не плаваю на кораблях, а уж рискнуть сесть в ялик… Может быть, полчаса?

– Я придерживаюсь того же мнения. Надо полагать, она не торопилась. Если она оказалась в бухте примерно без четверти одиннадцать, то время совпадает!

– Установил ли ваш врач время смерти?

– Несдон – осторожный человек, который не любит себя компрометировать. По его словам, это произошло не раньше десяти сорока пяти.

– Я должен сообщить вам следующую вещь, – начал Пуаро. – Отплывая от берега, миссис Маршал попросила меня никому не говорить, что я ее видел.

– Странно, – удивился Уэстон. – Это весьма важное обстоятельство, вы не находите?

– Я согласен с вами.

Полковник пощипал себя за усы.

– Послушайте, Пуаро, – начал он. – Вы хорошо знаете жизнь и людей. Что вы думаете о миссис Маршал, что это была за женщина?

По губам Пуаро скользнула легкая улыбка.

– Вы еще ничего не знаете? – спросил он.

– Я знаю то, что о ней говорят женщины, – ответил Уэстон, – но отношусь к их словам с опаской. Есть ли в них правда? Действительно ли было что-то между ней и Редферном?

– Я думаю, что это сомнению не подлежит.

– Он приехал сюда ради нее?

– Очень может быть.

– А муж? Был ли он в курсе? Какие чувства питал он к своей жене?

– Дознаться до того, что думает и что чувствует капитан Маршалл, весьма трудно. Этот человек не раскрывает себя.

– Что не мешает ему иметь чувства, – заметил Уэстон.

– Безусловно, – кивнул головой Пуаро. – Очень может быть, что они у него есть.

Допрашивая миссис Касл, полковник Уэстон пустил в ход все свои дипломатические уловки.

Миссис Касл, директор и владелица отеля «Веселый Роджер», была рафинированной дамой сорока лет – с пышной грудью, крашенными хной волосами и вызывающе утонченным выговором.

– Я нахожу совершенно немыслимым, чтобы подобные происшествия имели место в моем отеле! Вы только подумайте, полковник, ведь самое спокойное место на земле! К нам приезжают только люди из общества… вы понимаете, что я имею в виду. У нас не такая смешанная клиентура, как в больших отелях Сент-Лу!

– Я знаю, – успокоил ее полковник. – Но что вы хотите, заведение и самого образцового порядка не застраховано от таких случаев.

– Я уверена, что инспектор Колгейт подтвердит мои слова, – продолжала миссис Касл, взглянув на полицейского, который сохранял профессиональную невозмутимость. – Я со всей ответственностью отношусь к выполнению предписаний полиции и без неуместной похвальбы могу заявить, что никогда не допускаю ни малейшего нарушения.

– Я в этом не сомневаюсь, – сказал Уэстон. – Кстати, мы совершенно ни в чем вас не упрекаем.

– Я понимаю. Но для заведения, подобного моему, происшествия такого рода всегда крайне неприятны. Я не могу не думать без содрогания о толпе любопытствующих зевак. Разумеется, на остров имеют право ступить одни лишь постояльцы отеля, но это ничему не поможет: они соберутся на берегу и будут там судачить…

Ее импозантная грудь всколыхнулась от глубокого вздоха.

Инспектор Колгейт воспользовался возможностью вступить в разговор:

– Миссис Касл, позвольте задать вам вопрос на ту тему, которую вы только что затронули. Как вы можете помешать тому, чтобы посторонние высаживались на остров?

– Я за этим очень внимательно слежу.

– Я понимаю. Но какие вы приняли меры, чтобы помешать нашествию? Я знаю, что такое воскресные толпы. Где их только нет…

– Это все из-за туристских автобусов. Вы представляете себе, что на Лезеркомбской площади бывает до восемнадцати автобусов сразу! До восемнадцати!

– Это, действительно, многовато. И как же остров защищен от нежелательных посетителей?

– Во-первых, повсюду есть таблички «Вход посторонним воспрещен». Во вторых, во время прилива мы отрезаны от суши.

– Хорошо, а во время отлива? Миссис Касл объяснила, что в конце дамбы находится решетка. Прикрепленная к ней табличка уведомляет гуляющих, что посторонним вход запрещен. Это единственная возможность попасть на остров, так как никому не придет в голову карабкаться по отвесным скалам, у подножья которых, справа и слева, бьются волны.

– А нельзя ли сесть в лодку и высадиться на одном из пляжей? Помешать этому вы не можете. Край берега принадлежит государству, и право гулять по пляжу при отливе имеет каждый…

Миссис Касл согласилась, но заметила, что нежеланные посетители появлялись на острове редко. В Лезеркомбе действительно сдавались напрокат лодки, но путь к острову неблизок и нелегок из-за довольно сильного течения, наблюдавшегося как раз у этого края бухты. Наконец, у Чайкиной скалы и на пляже бухты Гномов развешаны предупреждающие таблички, а на большом пляже Джордж и Уильям всегда наблюдают за соблюдением порядка.

– Кто такие Джордж и Уильям?

– Джордж – тренер по плаванию. Он же следит за прыжковыми вышками и плотами. А Уильям – мой садовник. Он расчищает дорожки и занимается теннисными кортами.

Полковник Уэстон начинал терять терпение.

– Мы возьмем показания у Джорджа и Уильяма, как только закончим дела здесь. Но все это кажется мне совершенно ясным. Утверждать, что постороннего человека на острове не было, нельзя, но если он сюда и добрался, то только рискуя быть увиденным.

– Видите ли полковник, – сказала миссис Касл, – я не переношу воскресной толпы. Это шумные и неопрятные люди, засоряющие дамбу и скалы корками от апельсинов и промасленной бумагой. И все же я не думаю, что среди них можно встретить убийцу! Нет, это происшествие выше моего понимания. Такая дама, как миссис Маршалл убита, а самое худшее, это то, что… это то, что…

Не найдя нужных слов, она испустила красноречивый вздох.

– Надо признаться, – сказал инспектор, – что это очень неприятная история.

– Не говоря о газетах, которые ее подхватят и ославят отель!

Колгейт криво улыбнулся.

– Ну, это послужит вам рекламой!

Грудь миссис Касл так сильно заколыхалась, что ее корсет из китового уса затрещал.

– Да будет вам известно, мистер Колгейт, что я в такого рода рекламе не нуждаюсь! – ледяным голосом бросила она.

Полковник Уэстон улучил удобный момент и сказал:

– Миссис Касл, могу ли я взглянуть на список ваших постояльцев?