Текст книги "ТКС. Книга вторая (СИ)"
Автор книги: Агата Бариста
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 29 страниц)
За меня высказался Кайлеан:
– Данимира не станет вступать в пустопорожние разговоры. Хочется шутить?.. – Я не видела лица Кайлеана, но знала, что он сейчас улыбается этой своей акульей улыбочкой, которая так пугала меня вначале. – Пошути со мной, призрак.
Мортен перевёл голубые очи на Кайлеана, будто обнаружил его только сейчас… и сияние потускнело.
– Кайлеан Карагиллейн… – процедил Мортен. – Паршивый некромант, укравший мою девочку. Любимчик папаши-короля, нахватавшийся проклятий. – Тонкие губы Леара довольно дрогнули, и я догадалась, откуда у Мортена информация. – Паршивый некромантишка с аурой, дырявой как изъеденный капустный лист!
Кайлеан небрежно пожал плечами.
– Да, некромант, но отнюдь не паршивый, в чём ты, нежить, скоро убедишься.
Мортен укоризненно покачал головой:
– Эх, Данька, Данька… мотылёк ты мой легкомысленный, всё-то тебя к огню тянет… Ты хоть знаешь, что женишок порченый? На нём проклятий больше, чем шишек на ёлке…
И тут я открыла рот.
– Муженёк, – сказала я.
– Что?.. – недоумённо переспросил Мортен, у остальных вытянулись физиономии (а от Кайлеана немедленно пришло на анималингве: “Молчи!”).
Но я закусила удила. Мне понравилась увиденная реакция. Они считали меня пылью под своими ногами. Они списали меня со счетов. А я выжила и даже получила свою долю счастья. И я хотела, чтобы весь мир об этом знал.
– Не женишок, – вздёрнув подбородок, пояснила я с наслаждением. – Муженёк.
“Не провоцируй их!” – рявкнул голос Кайлеана в моей голове. Но я ни о чём не жалела.
Все семеро впились в нас взглядами – считывали ауру. Менее всего новость затронула Люду – она никак не выказала своего отношения, как была хмурой и невозмутимой с виду, так и осталась такой же… и ещё… моя тётя… я была готова поклясться, что происходящее ей не нравится в принципе.
Зато Леар с Арабеллой переглянулись, оскалились и синхронно шагнули вперёд, но Кайлеан слегка дёрнул головой, будто отгонял назойливого комара, и парочка, заслоняясь руками, отшатнулась назад, на исходную позицию.
Лицо Мортена потемнело. Из груди вырвался рык, фигура расплылась и взметнулась вверх, увеличившись в размерах.
– Тва-а-арь! – взвыло полупрозрачное пятно, лишь отдалённо напоминавшее человека. – Ты взял моё, некромант, и ответишь за это! – Потом Мортен вернулся в прежнюю форму, и уже спокойно повторил, пристально глядя на Кайлеана: – Ты ответишь.
Кайлеан заговорил с мягким сожалением, звучавшим искренне, будто он объяснял старинному приятелю его прискорбную ошибку:
– Данимира могла бы спасти любого… может быть, даже тебя, призрак… – И, выдержав паузу, так же мягко продолжил: – Надо было просто дать ей шанс.
Мортен застыл, осмысляя слова Кайлеана, и, судя по задёргавшемуся лицу, даже что-то попытался ответить… но нужные слова так и не нашлись. Тогда Мортен подал знак, и вся шайка ринулась вперёд.
Бой начался, я закусила губу.
Стая шакалов, окружившая льва. Они нападали и слева, и справа, и с воздуха, и пока Кайлеан неплохо справлялся, просто небрежно откидывая противников назад одного за другим. Он был невредим, но семеро на одного… слишком много… и тётя своим радужным мечом упорно рубила силовые линии, прочерченные на поверхности озера… наверняка её действия подрывали силы Кайлеана.
Мама, быть может, смогла бы остановить её, или хотя бы задержать разговорами…
Я оглянулась.
Проклятый лёд таял медленно. Я вновь повернулась к сражающимся, и вдруг заметила в овале портала, который по-прежнему зиял в небе, тёмное пятнышко. Что-то тёмное колебалось, меняло и без того непонятные очертания, но, похоже, приближалось сюда, поскольку понемногу увеличивалось в размерах. Кто-то ещё прорывался сквозь миры по следу, оставленному шайкой Мортена… и я понятия не имела, кто это… или что.
…В то время как я таращилась на явление в портале, Кайлеан успешно отбивал нападения. Ему даже удавалось сохранять ироничное выражение лица. Впрочем, возникло впечатление, что происходит “разведка боем”. Похоже, пока противники только примеривались друг к другу. Используя разнообразные приёмы, они пытались нащупать брешь, в которую можно будет нанести удар посильней.
Улучив момент между двумя атаками, я передала Кайлеану встревоженное: “В портале кто-то есть!”
Он быстро взглянул, непонятно буркнул: “Кто б сомневался” и резким движением пальцев послал к сунувшейся слишком близко Анне волну пепла и жара. Ведьму отбросило назад, она далеко прокувыркалась по серебряной поверхности, но всё же пепел осыпался, не добравшись до цели. Мортен защищал своих людей так же как и Кайлеан своих. Наверняка это было ненормально, но какая-то часть меня чувствовала облегчение от того, что пока никто не умер.
Анна… злая… испорченная… но мама говорила, что все меняются со временем… некоторые в худшую сторону, некоторые – в лучшую… но после смерти не развивается никто. Даже самое активное привидение – навеки застывший слепок души, не способный измениться.
Тем временем тёмное пятно росло. Отвлекать Кайлеана расспросами я не решилась, хотя мне очень хотелось понять, чем грозит прибытие какого-то чёрного зверя – чем больше я всматривалась в портал, тем больше убеждалась, что там мчится какое-то животное. Сначала я питала надежду, что нам на помощь спешит дракон. Но движения были какие-то… не драконьи…
Я напрягала зрение и воображение.
Большой пёс? Волк? Медведь? Фантастическое существо вроде мантикоры? И на чьей же стороне оно окажется?
Вскоре движение в портале заметили и враги. Мортен резко повернулся и вполголоса что-то спросил у Леара. Лицо Леара в ответ выразило озабоченность. Так же тихо отвечая, он передёрнул плечом… я со злорадством предположила: противной стороне расклад так же не ясен. Причём настолько, что в минуту, оставшуюся до появления зверя, атаки прекратились.
“Кто же там?” – воспользовавшись затишьем, послала я Кайлеану вопрос.
“Ну, кто ещё-то?..” – ответил он непонятно. – “Сейчас увидишь”.
“Что бы ни случилось, я с тобой”, – успела сказать я до того, как на застывшую поверхность озера прыгнул огромный чёрный леопард – магическое создание, чьи размеры намного превышали естественные. Зверь приземлился точно посередине, на “нейтральной полосе”, и вряд ли это было совпадением.
Хищник грациозно прошёлся взад и вперёд, демонстрируя совершенную красоту от носа до кончика хвоста. Под шелковистой муаровой шерстью переливались мускулы, способные за секунду перебросить гибкое тело на десяток метров вперёд… Немигающие янтарные глаза оглядели каждого, и когда мы встретились взглядом, чувство узнавания внезапно посетило меня. Этот леопард имел характерные манеры – полные ленивой грации и уверенности во всеобщем внимании. Поэтому когда чёрный силуэт окутало облачко, а потом на месте большой кошки появилась знакомая личность, я ничуть не удивилась… разве что насторожилась ещё больше. Кайлеан был склонен доверять этому человеку, а у меня новоприбывший доверия не вызывал.
– Прошу прощения за животные проявления, – бархатно проговорил Химериан, распрямляясь и поправляя воротник чёрного камзола, – но в таком виде передвигаться между мирами намного проще, а главное, ни у кого не возникает желания пристать с какими-нибудь глупостями. Ума не приложу почему, но это факт. – Он тщательно поддёрнул манжеты и ещё раз окинул взглядом диспозицию. – Да у вас тут весело… Развлекаетесь?
– Дорогой брат! – Вперёд поспешно выступила Арабелла. – Как я рада тебя видеть! Меня всегда восхищала твоя независимость от банальной морали…
– М-м-м?.. И это правильно… – благосклонно согласился Химериан, – дорогая сестра.
– И мудрость! – Рядом с Арабеллой встал Леар. – Ты ведь всегда был умён. Взгляни на расклад со свойственной тебе проницательностью, брат, присоединяйся к победителям, и победителем станешь сам.
– Независим и мудр… Какие точные характеристики, – промурлыкал Химериан, пребывая по-прежнему в нейтральных водах. – Приятно, когда родня столь высокого о тебе мнения.
Я не выдержала:
– Присоединяйся к подлецам, и сам станешь подлецом! – звонко сказала я.
– У девчонки нет магии, – процедил Леар. – Она – ноль. А щенок тратит слишком много сил на её защиту. Нас больше, он проиграет.
– Какова будет моя доля? – деловито спросил Химериан. – И доля чего? Здесь ведь не простое сведение счётов?
От такой подлой меркантильности меня просто затрясло – трясло от возмущения… и ещё, пожалуй, от возросшего страха. Кайлеан не раз характеризовал Химериана как высшего мага. Если ещё и он выступит против нас… поражение неминуемо. Я мысленно потянулась к Кайлеану, чтобы поддержать его в этой ужасающей ситуации, но внезапно обнаружила, что в утешении он не нуждается. Ситуация его… забавляла?
Тем временем Леар с Арабеллой переглянулись и как-то замялись. Что-то они не спешили сообщать Химериану ради чего “брат пошёл на брата”.
Вместо них заговорила моя тётя. При звуках её мелодичного голоса я вздрогнула и невольно оглянулась назад, на ледяную тюрьму. У Илгалеи даже интонации были мамины!
– Всей Конфедерации известно, что аннморийский двор состоит из семейств, славящихся древностью и чистотой рода. Я отдам вам, принц Химериан, руку лучшей невесты из высшей знати Аннмории. Такая женитьба подправит породу ваших потомков. Происхождение от деревенской колдуньи будет забыто, ваш статус возвысится. Помогите моему сыну, и получите в жёны герцогиню с чистой и древней кровью.
– Герцогиню? – задумался Химериан. – Недурно. Но, к глубокому сожалению, меня всё ещё не тянет заниматься улучшением породы и разведением чистокровных потомков. Наверное, со мной что-то не так. Впрочем, предложи вы свою племянницу… – Он осмотрел меня с ног до головы и вздёрнул бровь. – Вижу, что и здесь я жестоко опоздал. Увы мне. Но может быть, Ваше Величество, вашему… – Тут он сделал многозначительную паузу, осмотрел Мортена так же пристально, как до того меня, и продолжил: – гм… вашему питомцу… есть что мне предложить?
Илгалея сжала губы в нитку, Мортен качнулся вперёд.
– Есть, – улыбаясь, отозвался он. – Я предлагаю тебе жизнь, маг. Если ты и вправду так сообразителен, как тебя тут расписали, просто перейди на нашу сторону, и останешься жив. В противном случае, я лично вырву твоё сердце. – Лучезарная улыбка перешла в оскал. – За “питомца”.
– Не будь дураком, брат! – выкрикнул Леар. – Ты не знаешь его силы!
– “Брат”? – переспросил Химериан, снова тщательно поправляя манжеты. – Кто-то… уж не припомню кто… уверял, что в приватных беседах вы с Беллой иначе как “этот бастард” меня не называете. Ах, да! Собственно, я слышал это собственными ушами. И вот – свершилось! – я наконец дорос до “брата”… как трогательно. А насчёт моего сердца я особо не беспокоюсь. Сколько раз мне обещали его вырвать… тем не менее оно по-прежнему на месте… и велит поздравить младшего братишку, заполучившего наконец свою принцессу.
За секунду Химериан исчез и возник уже возле Кайлеана.
– А я всё гадал, когда это случится, – ухмыльнулся он, обмениваясь с Кайлеаном крепким рукопожатием. – Долго же ты ходил вокруг да около, прямо на глазах превратился в романтика. Завёл официальную подружку, а?
– Мы женаты, – сказал Кайлеан, вскинув подбородок.
Хим булькнул, будто пил и вода попала не в то горло, и тут же быстро спросил:
– По какому закону?
– По третьему королевскому слову.
– О как! – чему-то изумился Химериан и взглянул на меня с особым любопытством:
– Ну что ж, добро пожаловать в…
Договорить он не успел.
С омерзительным звуком, напоминающим скрежет вилки по тарелке, зелёные молнии ударили с неба прямо в то место, где только что стояли Химериан и Кайлеан. Раздался грохот, заглушивший даже визг молний.
Я запоздало вскрикнула, хотя братья уже возникли в другом месте, целые и невредимые.
На фоне клубящихся завихрений портала, широко раскинув руки, в небе парил Мортен, окружённый четырьмя ведьмами. его глаза светились неоновой зеленью, с кончиков пальцев одна за другой слетали молнии.
Шум стоял адский.
– Блондинчик, похоже, полный псих? – радостно проорал Химериан
– Он мой! – крикнул в ответ Кайлеан. – Возьми на себя дам!
– Если дамы, то сразу я?.. – Химериан с досадливой миной чиркнул ребром ладони по горлу, обозначая отношение к этой традиции, но тут же исчез, увернувшись от визжащей молнии.
Возник он за спиной Илгалеи, упорно пилившей своим прозрачным мечом линии Кайлеана, и я поняла, кого он посчитал наиболее опасной из дам. Илгалея резко обернулась, меч взлетел и прошёл в миллиметре от лица Химериана, но тот вовремя отклонился назад и в ответ взмахнул длинным чёрным бичом, запеленавшим королеву Аннмории от макушки до пят. Однако там, где бич соприкоснулся с мечом, блеснула радуга и чёрные обрывки легли к ногам освободившейся Илгалеи. Она подцепила один из них кончиком меча и презрительно швырнула в Химериана. Обрывок вытянулся и дротиком метнулся к Химериану, но сгорел на подлёте, а в руке Хима появилось копьё… бросок… Илгалея разрубила копьё пополам… ещё копьё, ещё бросок…
Брат мужа воюет с сестрой матери – вся моя сущность противилась этому зрелищу, в сторону Кайлеана и ковена я боялась даже взглянуть. Я только слышала грохот взрывов и краем глаза отмечала багряные всполохи. Небо, бывшее прежде серым, постепенно розовело. Не смотря на то, что битва проходила в воздухе, при каждом взрыве остров содрогался под моими ногами. Чувствуя, как всеобщая агрессия кислотой разъедает душу, я отвернулась, чтобы посмотреть на родителей, и моё сердце ёкнуло – вместо единого цилиндра на поляне стояли два куска льда – поменьше и неровной формы – которые повторяли очертания людей, в них заключённых.
Возможно, повышенная концентрация магии в воздухе и вибрация гранита ускорили отступление ‘льда правосудия’… он ведь вообще не являлся льдом в обычном смысле – тая, не превращался в воду, а просто исчезал без следа.
Я бросилась к ледяным статуям и прильнула к той, что заключала в себе маму. Лютый холод сразу же запустил щупальца в моё тело, но я продолжала обнимать и гладить лёд, надеясь ускорить разморозку собственным теплом. Мне казалось ужасно важным, чтобы мама освободилась первой. Может быть, тогда она успеет спасти сестру, так или иначе отстранив её от противостояния.
Не знаю, сколько я так простояла, несколько раз от холода утрачивая чувство равновесия и вообще реальности, пока ледяная оболочка вдруг не разлетелась на куски. Я кубарем полетела на землю, вместе со мной упала и освобождённая мама.
Я ещё сидела на земле и хлопала глазами, а мама уже взвилась в боевую стойку. Не могло не радовать, что она в такой хорошей форме, но у неё на ладони крутилась шаровая молния… и, по-моему, она была готова запустить ею в родную дочь.
– Не двигаться, – холодно приказала мама. Под глазами у неё были голубые тени, щёки впали, но голос звучал твёрдо. – Убери лёд от моего мужа. Немедленно.
Я встала и, пошатываясь, подошла к папиной глыбе льда… обняла её и охнула – холод пронзил сердце насквозь.
– Мам, это я, Даня, – с трудом выговорила я. – Я вернулась.
– Больше ты меня не обманешь, гадюка, – отрезала мама. – Не висни на моём муже. Разморозь его немедленно или схлопочешь файерболлом по лбу.
Приоткрыв рот, я воззрилась на маму.
– Ты раньше так не говорила.
Что-то дрогнуло в её лице, она впилась в меня пристальным взглядом, но ответила так же жёстко.
– А теперь говорю.
– Мам, спроси меня что-нибудь… – я печально улыбнулась, – а то папа оттает, а я замёрзну…
Она молчала, изучая меня исподлобья, и я подсказала:
– Спроси что-то, что знаем только мы с тобой. Пожалуйста.
Мама скривила губы и мрачно произнесла:
– Зря всё это. Но… допустим. Где моя дочь провела свой восьмой день рожденья?
– Здесь! Ну, не прямо здесь, не на острове, а на берегу, только ты и я.
– Почему здесь?
– Потому что я была пятнистая, мам! – выпалила я. – Вся в зелёнке! – Этот день рожденья мы провели вдвоём, потому что я и ещё полкласса подхватили ветрианку, а папе пришлось по срочным делам отправиться в Москву. Традиционное торжество – с кучей гостей, с большим столом, накрытым в саду, – пришлось отменить. Вместо этого мама отвезла меня сюда, на берег Имангры, и устроила праздничный пикник для двоих.
После долгого молчания мама спросила дрогнувшим голосом:
– Кому повезло в тот день… и кому не повезло?..
Наверное, в более мирной обстановке я соображала бы дольше, но тут ответ пришёл сразу:
– Рыбам! Рыбам повезло! Мы тут встретили дядю Сашу с папиной работы, он рыбачил рядом и я попросила в подарок выпустить мелкую рыбёшку обратно в озеро. А не повезло Барсику, дядисашиному коту, рыба была для него… так ведь?
– Даня?.. – Мама сделала неуверенный шаг в мою сторону.
Я с радостным визгом бросилась к ней в объятия.
– Мамочка, я вернулась!
Мы обнимали друг друга, и целовали, и мама гладила моё мокрое от слёз лицо, бормоча:
– Прости, Данечка, прости, но она вошла в наш двор в твоём обличьи, иначе нас бы никогда не захватили…
– Кто, кто вошла?.. – бормотала я, прижимая мамину руку к своей щеке.
– Гадюка одна… сбросила личину в последний момент… не видала её раньше никогда… и других тоже… И с ними странный парень был – вылитый Андрей в молодости… не понимаю, почему они на нас напали. А что с отцом? – она энергично потащила меня к ледяной статуе.
– Папа освободится, мам. Его лёд почему-то тает медленней, но всё будет в порядке. – Я свято верила в действенность магии Кайлеана.
Мама недоумевающе огляделась по сторонам, словно только сейчас осознала, что находится на острове посередине застывшего озера, потом широко раскрытыми глазами уставилась в небо, затянутое багровым дымом, на фоне которого в вышине проносились тёмные фигуры, сверкали молнии и цветные вспышки.
– Что происходит? Кто там наверху? Как мы здесь оказались? И как ты здесь оказалась?
Шквал её вопросов наконец отрезвил меня. Я вытерла слёзы и быстро сказала:
– Долго объяснять. Наверху идёт бой, а там, – я показала на две тёмные точки вдали, то сходившиеся, то расходившиеся, – твоя сестра Илгалея… и всё может кончиться плохо.
– Лея здесь?! – изумилась мама. Её зелёные глаза стали совершенно круглыми. – Каким образом? Что она-то здесь делает?.. – Потом вдруг мама поняла и воскликнула: – Значит, ты всё знаешь? Мы собирались рассказать тебе после восемнадцати…
– Мне девятнадцать, мама. Год прошёл. – Мамины брови взлетели вверх и я поспешно продолжила: – Но не это сейчас важно. Твоя сестра, она заодно с теми, кто вас заточил. Тётя против нас. – Радужное сверкание вдали показывало, что Илгалея по-прежнему с мечом. – Она бьётся с Химерианом… э-э-э… принцем Эрмитании… может, ты слыхала…
Мамин голос понизился на два тона.
– Карагиллейнов знают все. И их загребущие руки. Странно. Чем эрмитанец надеется здесь поживиться?
– Э-э-э… он, вообще-то, за нас… помогает брату.
– Как? – снова изумилась мама. – Ещё один эрмитанский принц здесь? Даня, что происходит?
– Э-э-э… По правде говоря, тут трое эрмитанских принцев… но двое за нас. Мама, срочно останови тётю, забери у неё меч. Она уничтожает им линии на поверхности озера. Нельзя этого допускать.
– Я попробую. Но отнять меч у Леи нельзя. У неё аннморийский Меч Королей, наша реликвия. До него может дотронуться только коронованная особа. Поблизости есть настоящий король – с королевством, принёсший стране священные клятвы?
Я помотала головой.
– Нет, только принцы.
– Тогда никто не сможет даже коснуться меча. И ты – не дотрагивайся до него ни в коем случае. Этот меч убьёт даже наследника престола, ему подавай стопроцентного короля.
– Что же делать?
– Посмотрим. Береги себя, оставайся с папой. Скоро вернусь. – Мама в который раз погладила меня по голове, обняла, поцеловала и побежала к берегу. У защитной линии она остановилась, провела ладонями по воздуху, что-то проверяя, потом перескочила через огненную трещину и побежала дальше.
Я долго смотрела ей вслед, потом взглянула вверх и вздрогнула. Бой сместился куда-то в сторону, а прямо надо мной парила одинокая женская фигура. Её волосы были распущены, они удлинялись, превращаясь в туманные струи. Небо быстро заволакивалось. Туманная ведьма Людмила принялась за работу.
…Не то что бы я была совсем неблагодарной – я очень хорошо помнила, что именно Люда позволила мне избежать смертельного ритуала. Но всё же сожалела, что под рукой нет рогатки… очень большой рогатки! Колдовской туман не просто ухудшал видимость. Сильная погодница могла управлять его свойствами, да так, что для одного туман становился молочным киселём, а для другого был прозрачней куриного бульона.
Я догадывалась, кому достанется куриный бульон, а кому кисель, к тому же смутно припоминала, что избирательная видимость далеко не единственное зловредное свойство белесых струй, стремительно заполняющих собой небесное пространство, но поделать всё равно ничего не могла. Как и Кайлеан, которого обложили со всех сторон и удерживали поодаль.
Вскоре туман царствовал везде кроме моего убежища, над которым образовалось что-то вроде купола, да ещё оставалась нетронутой узкая прибрежная полоса, прилегающая к острову. Огненная черта не подпускала туман слишком близко.
Ни взрывов, ни вспышек – всё поглощала серая вата. Я оборачивалась в тоске то к ледяной фигуре, то к защитному барьеру… папин лёд таял очень медленно. Скорей всего, отец сопротивлялся сильней, вот его и заморозили в более плотной среде. Какова бы ни была причина, папа пока оставался в заточении. Оттаивать ещё одну ледяную глыбу теплом своего тела я поостереглась – до сих пор казалось, что внутренности покрыты инеем, и я встала у пышущей жаром трещины, надеясь избавиться от этого ощущения.
Внезапно мой слух уловил слабый звук, похожий на стон… что-то происходило там, в белесой мгле… далеко-далеко… или наоборот близко?
Я подошла к огненной трещине и затаила дыхание. В той стороне дрались Химериан и Илгалея, туда направилась мама… что там происходит?
Спустя минуту тонкий силуэт выступил из тумана. Мама была бледной как смерть и зажимала рукой рану в груди. Но кровь всё равно лилась сквозь пальцы, пропитывая одежду.
– Даня, помоги… – простонала мама и пошатнулась.
От ужаса у меня потемнело в глазах, в мгновение ока перескочив защиту, я уже была возле неё, подставляя плечо.
– Что случилось? Кто это сделал?
– Кто-кто… Дед Пихто! – ответила мама чужим голосом и медленно провела окровавленной рукой по моей щеке. – Какая же ты, Данимира, предсказуемая… Барашек купился на бедную раненную мамочку!
Я отшатнулась, но было поздно. Между мной и спасительным островом встала фигура, с которой расплавленным воском стекала личина. Я почувствовала, что не могу сойти с места.
– Ну, здравствуй, – криво ухмыльнулась Ксения и я в ступоре уставилась на неё. Одежда превратилась в какие-то лохмотья, половину прежде прекрасного лица мадонны покрывала корка из грязи и крови, вместо глаза на обожжённой стороне зияла багрово-чёрная дыра. Не смотря на страшное ранение, держалась Ксения с непринуждённостью, будто мы случайно встретились на городской улице.
– Что пялишься, Барашек? Тебя смущает это?… – она дотронулась до пустой глазницы. – Твой некромант постарался. Ничего, сейчас мы всё исправим. У тебя ведь с глазками всё в порядке? Ну вот, поделишься… Всё равно они тебе больше не пригодятся. – Она раздула ноздри, втягивая воздух. – Ах-х-х-х… новобрачная ведьма… лёгкая добыча, просто пироженка… жаль, времени нет, не так весело как с твоей уральской подружкой получится.
– А было весело? – хрипло спросила я.
– Сначала было ску-у-учно. Мортен велел попросту заморочить девчонку, зачаровать её и отправить обратно, домой, в глухомань, чтоб под ногами не путалась. Но я же гений, творец, а не простой исполнитель. Я придумала интересней. С кометой и телескопом вышло стильно, изящно, с юмором… не находишь? Мы обработали её прямо в Смольном, в пустой аудитории… дурочка пошла за мной как собачонка… то есть, за тобой – видела-то она тебя… а я манила её издалека и намекала на какую-то тайну…– Ксения с лукавым видом приложила палец к губам, и я как наяву увидела, как бедная Женька доверчиво следует за мной, а я, улыбаясь и отступая, увожу её подальше от людей. – Когда она зашла и увидала, кто её поджидает, то сразу задёргалась, да где там… дальше она делала всё, что нам захотелось. Гелька, покойница, заставила в ювелирном колечко себе купить…
– Почему покойница? – спросила я скорей для того, чтобы потянуть время.
– Ну а ты как думала, когда сбегала? Эта смерть на твоих руках. Ритуал-то уже пошёл, а Мортену совсем худо было… он уже на грани развоплощения был, потому что всё с тобой тянул… жалел… вот Гелька и пригодилась. Хотя она-то конечно мечтала в другом смысле сгодиться. Тоже та ещё дура – детдомовская страшила, на что надеялась? Замена конечно так себе была, но Мортену на время полегчало.
После безжалостного описания травли Жени мне казалось, что я превратилась в один сплошной комок боли… наверное поэтому я пожалела и Ангелину. Её бросили как ненужную вещь в самом начале жизни, когда человек особенно нуждается в любви и заботе… не каждая душа справится с таким… вот Геля и не справилась.
Ксения тем временем продолжила:
– А в магазине оптики вообще потеха началась… Уральская дурёха та-акое несла с умным видом – повторяла всю чушь, что я ей внушила… вещала про пришествие инопланетян, которые прилетят на комете… продавец думал, она сумасшедшая… мы, когда вышли из магазина, чуть животы от смеха не надорвали. Концовка, правда, получилась чуть смазанной – жаль, что твоя подружка не в гробу домой отправилась… но и у гениев бывают проколы, такова жизнь. – Она философски пожала плечами. – На ошибках учатся. В следующий раз лучше выйдет.
– Проклинаю тебя, бессердечная тварь, – сказала я сквозь зубы. – Ты получишь по заслугам.
Кривая улыбка вновь перекосила её лицо.
– Ой-ой-ой… И кто же меня остановит? Уж не ты в любом случае. Для начала с глазками попрощайся, мне же оба нужны… а то что за дичь – один глаз карий, один – серый? Мне особые приметы не нужны. И вообще, заболталась я… прощай, Барашек.
Ведьма наставила на меня руки, забормотала что-то… я не успела ничего почувствовать, потому что в то же мгновение из тумана с рыком вылетело длинное чёрное тело… я моргнула… зверь снова исчез.
Я моргнула ещё раз – на том месте, где стояла Ксения, никого не было.
Из тумана донёсся дикий крик, немедленно оборвавшийся.
И снова стало тихо.
Я переступила ногами и поняла, что могу двигаться.
А затем из тумана появился Химериан. Он приблизился и протянул раскрытую ладонь, на которой лежало горячее пульсирующее человеческое сердце… только что вырванное из груди… с обрывками аорт и вен…
– Вот теперь она действительно бессердечная тварь… а то слова, слова… – сказал Химериан и поклонился. – Леди Данимира… мой подарок на свадьбу.
Раньше мне казалось, что Химериан – лощёный франт, капризный, манерный, испорченный красотой, богатством, принадлежностью к королевской семье… и всё оказалось маской. Ничего подобного я в нём сейчас не видела. Он был собранным, хладнокровным и опасным хищником… и, скорей всего, это было семейное. Где-то в глубине души я порадовалась, что это не Кайлеан сейчас протягивает мне страшный подарок.
Химериан перекинул с руки на руку сердце, которое продолжало отчаянно сокращаться, и покачал головой:
– Живучая. Идёмте, надо покончить с этим.
Я послушно последовала за ним к огненной расщелине и там Химериан уронил сердце Ксении в раскалённую лаву. Над местом падения взметнулся столб из чёрных бабочек, бабочки обратились чёрным дымом, который быстро развеялся… и кто-то страшно завыл наверху…
– Возвращайтесь на остров, леди Данимира, – сказал Химериан. – Мне нужно идти.
Я медлила, разглядывая Химериана. Его манеры изменились. Похоже, он признал нашу с Кайлеаном общность и допустил в тот круг, где не считал должным носить маску. А под маской оказался человек, способный расправиться с женщиной таким страшным образом… Интересно, кто-нибудь из его взбалмошных подопечных понимает, что представляет собой их красавчик-ректор?..
– Живо! – прервал мои размышления Химериан, хлопнув в ладоши.
Я вспугнутой козой перескочила на безопасную территорию, но тут же обернулась, желая его задержать:
– Всего одну минуту!
Он глядел на меня с каким-то болезненным любопытством и заговорил о своём:
– Невероятно. Если бы перед Кайлом стояли вы и, к примеру, та особа, что только что закончила своё существование там, – он кивнул на трещину в граните, – я был бы готов биться об заклад, что он выберет её. Или любую другую тёмную ведьму… хищную, рисковую, не обременённую сантиментами… каких мы всегда предпочитали… но он дал слово именно вам… я впечатлён.
От упоминания “других тёмных ведьм” меня бросило в жар. Я вскинула подбородок и запальчиво сказала:
– Должно быть, будущее, обременённое сантиментами, понравилось вашему брату куда больше, чем будущее со всякими “хищными и рисковыми”. Кайлеан способен свернуть с проторенной дороги, если эта дорога ведёт в никуда.
Химериан приподнял бровь.
– Дорога в никуда? Полагаете? – Он коротко задумался и философски пожал плечами. – Что ж, может, так оно и есть. Ну, так что вы там хотели спросить?
– Что с мамой и тётей?
– Предаются воспоминаниям. Судя по накалу страстей, чрезвычайно болезненным. Я постоял, послушал немного. На тот момент обсуждалось чьё-то любимое порванное ожерелье, которое кто-то у кого-то взял без спросу… по крайней мере, они занимают друг друга, Илгалея прекратила рушить заклинания Кайла. Надеюсь, ваша мать сумеет удержать её внимание надолго. Лабиринт, который начертил Кайл, помогает держать защитный барьер и подпитывает энергией самого Кайла.
…Страшноватым человеком был Химериан, но он был на нашей стороне; я захотела его предупредить.
– У тёти Меч Королей… вдруг вы не знаете… Здесь никто, кроме коронованной Илгалеи, не может его коснуться… будьте осторожны.
Химериан усмехнулся.
– Я в курсе… но всё равно – спасибо. Хотя подозреваю, что кое в чём вы ошибаетесь. Однако это ваше семейное дело, предпочту остаться в стороне.
Своё загадочное сообщение расшифровывать он не собирался, а меня тревожило слишком многое.
– Я опасаюсь за маму. Вдруг тётя всё ещё злится на неё?
– Дамы общаются… э-э-э… весьма экспрессивно… весьма… но как близкие люди. Думаю, это удержит обеих от опрометчивых поступков. – Он вновь взглянул вверх и произнёс с той странной предвкушающей улыбкой, которую я уже видела на лице Кайлеана: – Смертельная битва – непреодолимый соблазн для любого мужчины. Спешу откланяться. – Химериан указал мне за спину. – Тем паче, вам будет чем заняться.
Я кинула взгляд назад… от глыбы льда, в которую заточили отца, осталась лишь оболочка, скульптурно обрисовывающая фигуру.
