Текст книги "Сокровища Мельк-Тауза"

Автор книги: А. Чжимбэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Долго просидел шейх Айо у входа, но Сальфо не появлялась. Высоко поднялось солнце и стало припекать старика горячими лучами. Айо спустился немного ко входу, чутко прислушался, но в мрачном подземном ходе была полная тишина. Оттуда не долетал ни малейший звук, как будто там не было ни одного живого существа.

Терпеливо ждал насторожившийся старик пред входом, потом поднялся и тихо побрел в каменное сооружение.

XI

Преследуемая шейхом, Сальфо быстро вскочила в темное отверстие и, прыгая по наклонному входу, стремительно подвигалась вперед. Но постепенно движение ее замедлялось и через некоторое время Сальфо стала итти с большей осторожностью. Глаза ее не боялись мрака, но в подземном ходе была такая густая темнота, что Сальфо моментами ничего не могла разглядеть. Ей казалось, что она не идет, а медленно падает в какое-то темное пространство. И в тот момент, когда ей стало особенно жутко, она остановилась и стала прислушиваться и разбираться в впечатлениях. Полнейшая тишина не позволяла ей уловить ни одного звука. Оглянувшись назад, Сальфо не заметила и входного отверстия. Оно скрылось за поворотами.

Тишина и темнота кругом. Если бы на месте Сальфо был культурный человек, то он оказался бы в полной беспомощности и бессильно толкался бы из стороны в сторону, и не знал, куда итти. Но Сальфо не знала культуры, чувства ее были одинаково развиты и одинаково служили организму. И когда бездействовали зрение и слух, тогда выступали другие чувства. Сальфо не видела, но ясно сознавала, что около нее находятся стены, над головой навис каменный потолок. Лицо ее улавливало движение воздуха, обоняние различало запахи, которыми был насыщен воздух. И Сальфо знала, что где-то очень далеко есть выходное отверстие. Она чувствовала запах земли, гниющего дерева и чего-то еще незнакомого ей.

Разобравшись в ощущениях, Сальфо смело пошла вперед. Местами она встречала неровности, образовавшиеся от обвала потолка и осторожно перебиралась через них. В одном месте Сальфо остановилась в большом недоумении. Она почувствовала, что скрытый темнотой проход значительно расширился. Пред ней было большое, но совершенно глухое и замкнутое пространство. Воздух здесь был неподвижен. Сальфо ощущала величину пространства, слышала стук бесчисленных капель, ропот падавшей в глубину струйки воды. Она осторожно вышла обратно и двинулась против струи воздуха. И снова уловила что-то необычайное. Воздушный поток как будто спускался откуда-то сверху, а почва круто уходила вниз. Босые ноги Сальфо ощущали влажный, скользкий камень. Приходилось проявлять чрезвычайную осторожность, чтобы не скатиться. Сальфо выставляла вперед то одну, то другую ногу и выискивала предварительно точку опоры. Все меньше и меньше встречалось таких надежных точек, и под конец нога Сальфо ничего не нашла под собой. Внизу был крутой обрыв.

Сальфо нагнулась над ним и внимательно изучала. В большом напряжении был каждый кусочек ее кожи, глубоко вдыхали сырой воздух легкие. Обрыв пред Сальфо не был бездонным. Чувствовалось где-то недалеко дно. Сальфо отломила кусочек камня и кинула вниз. Тотчас же снизу послышался мягкий удар. И все-таки Сальфо не решалась прыгнуть, а стала взбираться обратно. Она чувствовала, что в этом направлении нельзя итти. Проход должен находиться где-то в другом месте. Ощупью искала его Саль– фо и передвигалась с места на место. Измученная бесплодными поисками, она опустилась на влажные камни и задумалась. Ход должен быть и есть. Об этом говорит беспрерывная струя воздуха. Но эта струя падает откуда-то сверху. Не может быть, чтобы пользовавшиеся этим проходом люди, как птицы, взлетали снизу вверх…

Сальфо поднялась и стала обшаривать стены широкого хода. Чуткие руки скользили по камню, сырой земле и ничего не находили. Прохода нет. Надо прыгать вниз, под обрыв, и искать его там. И вместе с тем не хотелось сделать этот рискованный шаг. Спрыгнуть легко, а как выбраться оттуда, если и там не окажется прохода?..

Сальфо вспомнила о том огромном пространстве, которое привлекало ее внимание раньше. Нет ли чего-нибудь там?..

Она поднялась и пошла обратно. Темнота не стесняла движений Сальфо. Она чувствовала воздушное пространство пред собой, чувствовала препятствия. Вот и эта странная пустота с неподвижным воздухом, с тихим монотоннопокорным стуком падающих сверху бесконечных капель, со звонко плачущей струей стекающей куда-то воды.

Снова Сальфо почувствовала, что в этой пустоте что– то есть, есть какие-то сооружения, неизвестно кем и неизвестно для чего поставленные. Звук стекающей воды напомнил ей об испытываемой жажде. Она двинулась по направлению к воде. Протянутая рука коснулась холодной влаги, струйкой спадавшей откуда-то сверху. Сальфо набрала горсть воды и сделала глоток. Вода была настолько соленой, что нельзя было пить ее. Руки коснулись выступа, с которого стекала вода. Это был угол какого-то сооружения. Две отвесные плоскости его уходили в ту и другую сторону.

Сальфо провела рукой вверх и ощупала край поверхности. Здесь она обнаружила какие-то твердые кристаллы, отломила один из них, понюхала и попробовала языком. Это была соль. Сальфо торопливо положила ее в рот и жадно стала ощупывать странное сооружение. Оно напоминало кубический ящик и было переполнено влажной солью. Вплотную с первым ящиком стоял второй, а за ним третий, четвертый, и все они были полны солью. Сердце Са– льфо наполнилось радостью. Теперь ни она и никто другой не будет испытывать недостатка в соли. Сальфо даст соль всем. Сердце ее учащенно билось, она жадно вдыхала густой, пропитанный запахом соли воздух. Она забыла обо всем.

А время шло… Бесчисленные капли, падавшие в темноте с незримого свода огромной пещеры, были похожи на чьи-то осторожные шаги. Жалобный плач разбивающейся о камень струи будил грусть и неудовлетворенность. Может быть, похожий на шум шагов монотонный стук капель, а может быть, тоскующий звон бьющейся о твердые преграды струи заставил Сальфо очнуться. Ей захотелось вырвать-

ся из томительного мрака к свету, вдохнуть иной воздух, поделиться своей радостью с кем-нибудь. Но с кем?.. Там, наверху, ее поджидали злобный старик Айо и толпа покорных ему темных людей. Там ждала ее страшная, бессмысленная смерть. Только один человек может понять Саль– фо, разделить ее радость и защитить. Но он на дне глубокой пропасти лежит беспомощный, разбитый, а может быть, и мертвый.

Сальфо быстро отошла от дорогой находки и двинулась вперед. В темной пещере она почувствовала какое-то отверстие и шла к нему, уверенно шагая в темноте. Ее первобытный инстинкт заменял ей зрение. Кожей лица, рук и ног Сальфо определяла упругость воздуха и чувствовала скрывавшиеся за воздухом преграды.

Она вошла в обнаруженный проход и глубоко вздохнула. Здесь был иной воздух. В нем было меньше сырости, он проходил по сухому грунту, который как будто подымался вверх. И Сальфо смело двинулась вперед.

Смутный намек на свет уловили впереди ее глаза. Этот свет потянул ее к себе. Через некоторое время Сальфо убедилась, что глаза не обманули. Впереди, действительно, был свет. Но это был какой-то странный свет. Он не походил на солнечный, он не походил и на свет костра. Свет был неяркий, ровный, и от него оставалось впечатление какой-то безжизненности.

– Что это?.. – с недоумением спрашивала себя Сальфо и ускорила шаги.

Глаза ее теперь ясно различали очертание хода. Источник света близок. Но кто зажег этот свет?.. А что, если здесь есть какое-нибудь живое существо?.. Как встретит ее это существо? Добром или злом?..

Сальфо остановилась и стала чутко прислушиваться. Но ни одного звука не уловила она. Впереди, откуда лился ровный свет, не было никакого движения. Там царил мертвый покой.

Сальфо медленно и осторожно двинулась дальше. Она не доверяла своему слуху, и чем больше приближалась к свету, тем становилась осторожнее. Еще один небольшой выступ отделяет ее от священного места. Этот выступ таит за собой что-то неизвестное и невиданное. И Сальфо приблизилась к этому неизвестному так осторожно, что движение ее не сопровождалось ни одним звуком. Она часто останавливалась и жадно слушала, но слышала лишь стук собственного сердца, шум крови в жилах – и ничего больше. Тот, кто зажег этот свет, ничем не выдавал своего присутствия.

Сальфо осторожно выглянула из-за выступа и замерла от недоумения и страха. Перед ней была большая пещера со стенами, выложенными черным камнем. На одну из стен с каменного пола тянулось какое-то чудовище с отвратительной мордой на длинной шее. Разинутая пасть с острыми зубами готовилась проглотить то, что было над чудовищем. А над чудовищем, посредине круга, был странный камень, источавший из себя ровный бледный свет. К этому свету тянулись когтистые лапы чудовища, его приготовилась проглотить жадно разинутая пасть.

Сальфо стояла неподвижно и не знала, что предпринять. Страх толкал ее назад, а рассудок держал на месте. Сзади не было спасения. Возвращение было равносильно гибели. Удерживала ее и странная безжизненность чудовища. Оно не двигалось, не шевелилось и даже не дышало. А в той напряженной позе, в которой находилось чудовище, без движения нельзя было пробыть долго.

Сальфо сделала робкий шаг вперед. Затрещал раздробленный ногой камешек, и сердце девушки застучало от мучительного страха. Но чудовище не пошевельнулось. Лицо Сальфо уловило слабое движение воздуха. Откуда-то в пещеру вливалась слабая струя, и эта струя говорила о том, что у пещеры есть выход с противоположной стороны.

Еле ощущаемая струйка воздуха заставила Сальфо медленно и осторожно двинуться вперед. Она кралась вдоль черной стены и не сводила глаз с застывшего чудовища, а чудовище попрежнему было неподвижно и как будто ни на что не обращало внимания. И когда Сальфо миновала чудовище, она так же тихо скользнула в узкий проход в черной стене и исчезла.

Тьма снова поглотила ее. С учащенно бьющимся сердцем она торопливо шла и чутко прислушивалась. Сальфо ждала погони за собой и готовилась спастись от нее стремительным бегством, но погони не было. Сзади – мертвая тишина.

Узкий проход постепенно расширился, и девушка снова вышла в широкую галлерею. Движение воздуха здесь было сильнее. Ход круто шел книзу и моментами Сальфо казалось, что она не устоит и покатится вниз.

Часто девушка встречала на пути препятствия и спотыкалась о них. Она давно уже испытывала усталость, но не обращала на нее внимания. В одном месте она услышала журчание струйки воды и, добравшись до нее, начала жадно пить. Вода была пресной и холодной. Захваченный хлеб и кратковременный отдых немного восстановили силы девушки, и она снова приготовилась двинуться дальше, но неожиданно ее уши уловили какие-то необычные звуки.

Где-то впереди как будто было что-то живое.

Уши Сальфо привыкли к журчанию воды, к шороху осыпающейся земли и не обращали на эти звуки никакого внимания. Но теперь она улавливала смутные шорохи, производимые какой-то другой силой. Как будто кто-то намеренно приводил в движение камни, сталкивая их с места. Они скатывались и производили шум. Моментами шум смолкал, а через некоторое время возобновлялся вновь.

Сердце Сальфо тревожно забилось. Несомненно, впереди было что-то живое. Девушка замерла на месте и стала напряженно прислушиваться. Это живое медленно двигалось вперед, и по тому шуму, который производило оно, можно вывести заключение о чрезмерных размерах и чрезвычайной силе его. Но передвигалось это существо очень медленно.

Томимая страхом и любопытством, Сальфо двинулась вперед, навстречу этому странному существу. Она шла так тихо и осторожно, что не слышала собственных шагов. Через некоторое время она стала улавливать тяжелое дыхание и болезненные стоны. Повидимому, двигавшееся ей навстречу существо сильно страдало.

Сальфо встретила на пути препятствие, образовавшееся из обвалившихся сверху камней и земли, и легла на нем. Чуткие уши ее улавливали каждый малейший звук. Тот, кто поднимался из черной бездны, часто и подолгу останавливался. И в эти моменты, кроме глухого шума земли и воды ничего не было слышно. Можно подумать, что неизвестное существо или отдыхало, или спало. Через значительный промежуток времени оно снова начинало двигаться. Сперва Сальфо уловила глухое бормотание, потом шорох камней, стоны, снова бормотание и опять шорох сталкиваемых с места камней. Повидимому, это странное существо совершенно слепо. Оно ничего не видит и бессмысленно толкается во все стороны. Страх Сальфо прошел. Такое существо ей не очень опасно. Она всегда сумеет ускользнуть от него.

Девушка перебралась через обвалившуюся землю и камни и бесшумно пошла вперед. И когда стихало в темноте неизвестное существо, останавливалась и Сальфо. Через некоторое время она уже стала улавливать учащенное дыхание непонятного существа и руководствовалась при движении этими звуками. По дыханию Сальфо поняла, что это существо выбилось из сил, и борьба с ним, если только без этого нельзя будет обойтись, не представит большой трудности.

Девушка была уверена в своих силах и в своем превосходстве и шла по круто спускающемуся вниз проходу, как гибкая дикая кошка. Она рассчитывала неслышно пройти около слепого и беспомощного существа и остаться незамеченной им. Сосредоточившаяся на этих мыслях и следившая за долетавшими до нее звуками, она уже не с прежним вниманием изучала путь перед собой, и когда мягкая почва под ее ногами вдруг поползла вниз, она вскрикнула от страха и неожиданности.

Крик Сальфо звонко разнесся по подземелью, а сама она, скатившись вместе с землей на несколько шагов, затаила дыхание и была неподвижна, как упавший камень. Она ждала, что ее неосторожный крик привлечет к ней внимание возившегося в темноте существа, – и не ошиблась.

Ее крик был услышан. Кто-то поднялся в темноте, потревожил камни и землю и спросил с тревогой:

– Кто там?

Сальфо молчала. Она слышала вопрос, слышала хриплый, измученный голос, поняла, что впереди не страшное чудовище, а самый обыкновенный человек, и все-таки молчала. Она не знала этого человека и не представляла себе, как он отнесется к ней, и предпочитала выждать.

А из темноты снова донесся вопрос:

– Кто это крикнул?.. Почему ты ничего не отвечаешь?

Слова закончились мучительным стоном.

От звука хриплого голоса Сальфо приподнялась с земли и стала чутко прислушиваться. Сердце ее усиленно забилось. Ей показалось, что голос принадлежит тому странному и непонятному человеку… Неужели это он?..

Сальфо не дышала и ждала. Но из темноты доносилось только глухое, раздраженное бормотанье.

Девушка не выдержала и крикнула в темноту:

– Это – я, Сальфо!

И как эхо, на крик ее послышался радостный отклик:

– Сальфо!… Ты?.. Помоги мне!..

Все сомнения исчезли из души Сальфо. Она обрадованно метнулась в темноту, скользила, спотыкалась и ни на что не обращала внимания. Она нашла лежащего Бушуева и склонилась к нему.

– Я знала, что найду тебя живым. Мельк-Тауз за тебя… Он помог тебе и мне. Мы вернемся наверх, и все будет хорошо…

И девушка смеялась тихим, счастливым смехом.

– Сальфо, у меня сломана рука… Я болен, Сальфо… У меня нет сил подниматься дальше в этой непроглядной темноте.

Охваченная радостью Сальфо не обращала внимания на слова Бушуева. Она вытащила из-за пазухи несколько кусков кукурузного хлеба, захваченную в пещере соль и усиленно потчевала Бушуева.

– Ешь, собирайся с силами и пойдем. Я буду помогать тебе!

От каждого небольшого движения Бушуев стонал, но голод заставил забыть о боли и жадно накинуться на хлеб. Сальфо принесла в пригоршне воды, и Бушуев торопливо пил ее и просил еще.

XII

Нежданное появление девушки и принятая пища подкрепили обессилевшего Бушуева и ободрили его. Он стал реже стонать, и когда Сальфо начала торопить его скорее выбраться из темноты подземелья к солнечному свету, Бушуев не стал возражать и осторожно поднялся. По этой осторожности Сальфо поняла, как сильно страдает Бушуев. Всякое сотрясение вызывало у него болезненные стоны. Девушка шла впереди и ободряла Бушуева, а он держался за нее одной рукой и удивлялся той свободе и уверенности, с которой она двигалась вперед. Ему казалось, что Сальфо видит в темноте и замечает все препятствия. И она представлялась ему какой-то необычной, сверхъестественной. Если бы не боль, то Бушуев заговорил бы с ней и стал бы выяснять, как и каким образом так легко находит она направление в этих темных подземных ходах. Уж не выросла ли она в этом подземном царстве?

Но сейчас Бушуеву было не до разговоров. В руку ему как будто вонзили острый нож и все время поворачивали его. Бушуев корчился от боли. Часто его затемненное сознание теряло грань между действительностью и безумным бредом, во власти которого он находился на дне пропасти. Мучительный холод привел его там в сознание. Слабые утренние лучи позволили разглядеть рассыпанный кругом золотой песок и тяжелые самородки, и от жадной радости он впал в невменяемое состояние. А когда земля дрогнула и зашаталась, и пропасть наполнилась оглушающим ревом и грохотом, Бушуев вскочил и заметался по усыпанному золотом пространству, ища спасения. Сверху сыпалась земля, скатывались чудовищные камни. Спасаясь от них, Бушуев залез под выступ гранитной скалы и здесь заметил полузасыпанный землей проход. Он проник в него и свалился от изнеможения и боли, а через некоторое время, когда землетрясение стихло, Бушуев осторожно двинулся вперед.

Путь был мучительно тяжел и он не столько шел, сколько отдыхал от изнуряющей его боли. И все-таки он упорно подвигался вперед, пока не почувствовал полного бессилья. Он собирал всю волю и заставлял себя итти, но через несколько шагов от слабости и боли беспомощно опускался на землю и лежал, поджидая, пока не смолкнет боль и не соберутся силы. Но все продолжительнее становились отдыхи и все труднее было накопить силы для дальнейшего движения. Бушуев почувствовал под конец, что ему не выбраться из этого бесконечного подземелья. Здесь, повидимому, он должен погибнуть.

Были моменты, когда Бушуев готов был отказаться от всякой борьбы и покорно встретить смерть. Но смерть не торопилась избавить его от мучений. И он снова напрягал свои силы, двигался вперед и в непроглядной темноте искал какого-нибудь намека на дневной свет, указывающий на выход из подземелья. И не было этого света. Кругом была непроглядная тьма. В тот момент, когда Бушуев потерял последнюю надежду и находился во власти полного отчаяния, из темноты долетел до него крик. Это звук обрадовал и испугал его. А когда перед ним оказалась Сальфо, то он готов был плакать от радости.

Сальфо слышала, как на каждое сотрясение Бушуев отзывался мучительным стоном, и напрягала всю свою чувствительность, чтобы уловить каждое препятствие. Пред неровностями она замедляла шаг и предупреждала своего спутника.

– Скоро ли мы выйдем на свет?.. – спрашивал с нетерпением Бушуев.

– Скоро, скоро!.. – отвечала Сальфо и с замиранием сердца вспоминала встреченный ею странный свет и застывшее около него страшное чудовище. Как-то теперь удастся ей пройти это место. По незримым признакам почувствовала, что они должны будут скоро свернуть в узкий проход и направиться к таинственному свету. Когда Бушуев останавливался для отдыха, то она всячески старалась задержать его и придумать что-нибудь для того, чтобы избегнуть опасной встречи. Старалась – и ничего не могла изобрести. Искать нового обходного направления было рискованно. Старый путь был удобен для Бушуева и известен ей. Волей– неволей Сальфо свернула в невидимый в темноте проход и медленно двинулась по нему.

Когда Бушуев заметил впереди смутное пятно света, то он воскликнул обрадованно:

– Сальфо, ты видишь свет?

– Да, я вижу его, – с неохотой и тихо ответила Сальфо.

– Там выход?.. – спросил Бушуев.

– Там выхода нет!.. – проговорила Сальфо и остановилась в нерешительности.

– Но откуда же этот свет?.. – выспрашивал Бушуев.

– Не знаю… Я не видела там никого, кто мог бы зажечь этот свет, но там есть что-то страшное. Оно тянется к свету и хочет погасить его. Я еле прошла мимо него!

Голос Сальфо дрогнул от внутреннего волнения и смолк. Бушуев ничего не понимал. Не понимал он и страха Саль– фо. Темнота тяготила его. Он рвался к свету и, не обращая внимания на предостережения женщины, смело двинулся вперед. Когда он вышел из узкого прохода, то с недоумением огляделся. Он не увидел ничего страшного и быстро направился к источнику света. Мраморный дракон не испугал его. Все внимание Бушуева сосредоточилось на странном фонаре, вделанном в стену и замкнутом в круг.

– Что это?.. – в недоумении спросил себя Бушуев.

Пред ним был как будто кусок тщательно обделанного и отшлифованного льда, а внутри этого прозрачного куска лежало какое-то вещество, источающее из себя холодный свет.

Бушуев стоял, как зачарованный. Он забыл на минуту о мучительной боли.

– Уйдем отсюда скорее, – тихо прошептала прятавшаяся за Бушуевым Сальфо.

Бушуев оглянулся, и приведенное в движение тело снова наполнило его сознанием мучительной боли.

– Нет, мы подождем уходить отсюда! – подавив готовый вырваться стон пробормотал Бушуев и с чрезвычайной осторожностью опустился на землю.

Сальфо отодвигалась от изваянного из мрамора дракона и глядела на него с нескрываемым страхом.

– Кто это?.. – шопотом спросила она.

– Камень, обделанный рукой человека, – равнодушно ответил Бушуев, охваченный болезненными ощущениями.

Сальфо взглянула недоверчиво на дракона, перевела взгляд на Бушуева и сразу забыла о всех страхах. Пред ней была тень того человека, с которым она встречалась на поверхности земли. Бледная кожа обтягивала выступившие кости, ввалившиеся глаза обжигали блеском лихорадочного возбуждения. Вместо одежды на Бушуеве висели лохмотья, из которых вылезла неподвижная и опухшая рука. И только теперь Сальфо поняла, какие страдания перенес и переносит Бушуев и сосредоточила все внимание на нем. Она хотела помочь ему и не могла. Здесь, под землей, она не могла найти ничего, чем можно было бы облегчить страдания этого человека, который с перекошенным от боли лицом лежал неподвижно на полу и не отрывал глаз от каменного чудовища.

Когда Бушуев стоял пред загадочным фонарем, он окинул дракона поверхностным взглядом и ничего не заметил. Но когда он лег на землю, то глаза его невольно остановились на некоторых особенностях. Под шеей дракона был странный выступ, напоминавший толстую дверную ручку, а основание, которым опирался дракон о каменный пол, было сделано в виде полукруга и входило в такое же отверстие в полу. Бушуев не двигался, и только одни глаза его, блестящие и напряженные, внимательно изучали дракона и контуры стены. Что все это могло означать? В пустом помещении дракон поставлен не без цели.

Как только немного стихла боль, Бушуев предложил Сальфо взять дракона за выступ на шее и опрокинуть его на спину. Сальфо не поняла Бушуева и с недоумением смотрела на него. Эта непонятливость вызвала у Бушуева вспышку раздражения.

– Ну, чего же ты стоишь?.. – крикнул он: – Делай то, что тебе говорят…

Встревоженная его раздражением, Сальфо покорно положила руку на горло дракона и попыталась поднять его.

– Не так, не так!.. – нервничал Бушуев. – Возьми его за тот выступ, который у него под шеей, упрись ногой в стену!..

Сальфо собрала всю силу, напряглась. Неподвижный и тяжелый дракон как будто ожил, медленно шевельнулся и стал тихо отодвигаться от стены, поднимаясь на дыбы, а потом начал опускаться на пол и лег на спину с беспомощно поднятыми кверху неподвижными лапами.

Увлеченная странной борьбой с каменным и безвредным чудовищем, Сальфо совершенно не видела того, что творилось за ней. В стене постепенно образовывалось четырехугольное отверстие. Огромная цельная плита с вделанным в нее фонарем тихо опускалась. Нижняя часть ее как будто оставалась на месте, зато верхняя неуклонно опускалась внутрь и под конец легла на поверхность пола скрывавшейся за ней комнаты. Бушуев поднялся и заглянул внутрь нового помещения. Оно было невелико. Прямо против входа на подставке из черного мрамора лежало какое– то подобие головного убора чрезвычайных размеров. Убор был украшен кистями. За подобием шапки на такой же подставке стоял золотой павлин художественной работы. Хвост, отделанный драгоценными камнями, излучал разноцветные огоньки.

Бушуев вошел в комнату. В одном углу он увидел висевшие цветные одеяния. Остальные стены были пусты.

– Сальфо!.. Что это такое?.. – с недоумением спросил он.

Ответа он не получил. Удивленный Бушуев выглянул в отверстие и увидел распростертую пред входом Сальфо.

– Что с тобой?.. – задал вопрос встревоженный Бушуев.

– Тише!.. – прошептала Сальфо: – Ты открыл обитель великого и грозного Мельк-Тауза.

– Ах, вот в чем дело!.. – рассмеялся он и сел на поваленного на спину дракона.

– Знаешь что, Сальфо, – проговорил после некоторого раздумья Бушуев: – Если бы великий Мельк-Тауз не захотел, то я не открыл бы двери его обители. Он хотел этого, и я исполнил волю его. Встань и не бойся! Войди в эту обитель, сними одну из висящих там одежд и сделай мне перевязку.

Сальфо послушно поднялась.

– Значит, ты сделал то, что хотел Мельк-Тауз?.. – спросила она с благоговейным трепетом.

– Я исполнил его волю, – равнодушно ответил Бушуев. – Иди и делай, что тебе говорят!

Сальфо робко вошла в комнату, поцеловала плетеные из шерсти кисти чудовищного головного убора и сняла одно из висевших в углу одеяний. Это был огромный кусок шелковой материи с круглым вырезом по середине.

Боль затемняла сознание Бушуева. Он действовал и говорил механически. Он вскрыл тайник машинально, подчиняясь неисчезающему никогда желанию познать все таинственное и неизвестное, а когда вскрыл, то сосредоточил свое внимание только на том, что могло бы облегчить его страдания. Сияющий огнями драгоценных камней Мельк– Тауз не воспламенил его, а огромная плетеная из волоса шапка, более похожая на колокол, не вызвала у него никакого внимания. И только то преклонение, с которым Саль– фо приложилась к этой вещи, заставила Бушуева спросить:

– Что это такое?

Сальфо была изумлена вопросом Бушуева:

– Неужели благоволящий к тебе Мельк-Тауз не открыл название этой вещи?.. – сказал Бушуеву ее робкий взгляд.

– Я не знаю, что это, – снова проговорил Бушуев.

– Это – тюрбан Мельк-Тауза!.. – тихо произнесла Са– льфо.

Бушуев снова сосредоточился на своем намерении. Ему надо было сделать перевязку. Он посмотрел на опухшую руку и поморщился от предчувствия тех болевых ощущений, которые придется ему пережить. Но эти ощущения неизбежны. С бледным, перекошенным лицом, с покрытым крупными каплями пота лбом он сидел и исследовал свою неподвижную руку. Повреждение – вывих или перелом, он не знал – произошло около плечевого сустава. От сильной боли у Бушуева кружилась голова и он еле владел собой. Он не обратил внимания на Сальфо, которая стояла рядом и внимательно рассматривала его распухшую неподвижную руку. Девушка быстрым движением вдруг схватила больную руку, встряхнула и дернула к себе. Бушуев мучительно вскрикнул от невыносимой боли и свалился с сидения. Са– льфо поддержала падавшее тело Бушуева, бережно опустила на землю и осторожно стала растирать опухоль. Он лежал бледный, мокрый от пота и тяжело дышал. Сальфо продолжала свою работу и недоумевала:

Этот странный и близкий Мельк-Таузу человек страдает так же, как и все остальные. Неужели Мельк-Тауз не мог избавить его от мук?