Текст книги "Шерсть седой овцы (СИ)"

Автор книги: Zezuo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 27 страниц)

«С ней уже вторую неделю никто не может поговорить, или даже найти. Кого бы я ни спрашивал – никто ничего не знает. Тут не только я дрожать за неё стал! Весь Дом Советов вверх тормашками стоит! Пытаются её найти и поболтать с ней!» – Маус заговорил. И слова он подбирал осторожно. Говорил то, что нужно, а не лишний бред, который может вывести меня из себя. Он скрывал какие-то детали. К примеру: О чем Дом Советов хочет «поболтать» с Соломкой? Ох… Я прямо видел, как он скрывает эти тайны в своих глазах. Прям закапывает их.

«Забегай в дом.» – тот факт, что я скомандовал Маусэру «зайти в мой дом», полностью выбил его из этой реальности на какой-то момент. Этот тупой отморозок лишь вылупил на меня свои глазищи, пока я открывал для него двери внутрь. Мне пришлось повторить свои слова чуть громче и чётче, дабы этот мудень хоть как-то сдвинулся с места. «А зачем я его пригласил в дом?» – спросят многие. Да чтобы он никуда не уполз, пока я буду искать Соломку!

Мне пришлось ознакомить Маусэра со всеми задачами, которые он должен был выполнять. В основном он должен был сидеть на жопе смирно и не сдвигаться с места. Следить за Макс и Оцелотом, пока меня не будет в доме. Макс хотела пойти со мной, даже не зная о моих планах. Уж лучше она присмотрит за этим толстозадым уродом. Я сам не знаю, что мне придётся найти и сделать. Лучше уж она останется тут, нежели будет… хрен пинать всю дорогу. А что на счёт пушистого засранца…

«Оцелот?» – Маус наблюдал за этим наглым животным, расположившимся перед ним на столе. И, конечно же, на такой простой вопрос был простой ответ:

– «Ага. Оцелот.»

«И этого оцелота зовут… Оцелот?» – вновь тупой вопрос от Маусэра. Ситуация начала перерастать в некое «дежавю». Макс ответила на его вопрос первой, показывая ему запись в своей книге: «Оцелот по имени Оцелот.», и после этого ответа вся эта картина начала превращаться в настоящий анекдот: – «На кой чёрт вы дали оцелоту имя «Оцелот»?! Это же оцелот! Оцелотов называют оцелотами, а не наименовывают оцелотами!»

«Не я назвал оцелота Оцелотом, тупорылый ты косяк! Спроси хозяйку этого оцелота, а потом и самого оцелота спроси: «На кой хрен называть оцелота Оцелотом, если Оцелот уже давно как оцелот, и оцелотом останется?». Меня этот Оцелот вообще не…» – эта шутка уже успела устареть. Ничего смешного в постоянном произношении одного и того же слова я не видел. Это лишь сильнее бесило меня и запутывало бедное животное. Надо было сворачиваться: – «Короче: Остаёшься тут и присматриваешь за всем живым. Хоть один волосок упадёт с головы Макс – порву на Британский флаг и натяну на флагшток! Могу повторить!»

Маусэр понял меня. Сел на стул и начал играть с кошкозавром в гляделки. А Макс… она была расстроена тем, что я не беру её с собой. Я мог только погладить её по голове и попросить «сидеть на жопе смирно» ещё разок. А то натворит ещё… чёрт знает что, пока меня нет.

Свой план я придумывал на ходу. Путь моего продвижения был обдуман и принят. Мне хотелось заглянуть к Марко и поговорить с ним. Этот плосколицый блондин может знать что-то о Соломке и её возможном местонахождении. Они ведь довольно часто общаются, разве нет? И если Марко не будет играть в тотального идиота – он расскажет мне всё, что знает.

К его особняку я добрался буквально за несколько секунд, даже не заявив о своём появлении. Звонок на его двери работал, но двери никто не открывал. В доме я слышал шаги и заглушённые голоса. Я даже чувствовал… знакомые запахи. Пришлось выбить двери с петель и войти внутрь без приглашения. Забираться на второй этаж и искать парня со светлыми волосами, играющего со мной в прятки. Он оказался в своей спальне. Тискался с Хэнни, если мои глаза меня не обманывают.

«Уже соскучился, извращужка?» – Хэнни не была удивлена моему внезапному появлению. А вот Марко был в ступоре. Такое ощущение, что он даже не слышал звонков. А когда Хэнни приобняла его, слегка прижавшись голой грудью, то она не постеснялась предложить: – «Хочешь присоединиться к нам? Мы тут… отдыхаем~»

«Ч-чувак! Это не то, о чем ты подумал! Я с-спал один, а Хэ-э-» – Марко был растерян. Мотал головой и пытался хоть как-то освободиться из объятий той пошлой чертовки.

«Срать я хотел на вас обоих. Можете хоть до потери пульса резвиться. Меня сейчас Соломка интересует.» – Я был зол. И нет, не из ревности. Меня просто бесил вид этой хитрой лисицы, прижимающей к своей груди безобидного и испуганного мальчика-блондина. Если Хэнни хотела поиграть с моими чувствами – не выйдет! Я её слишком хорошо знаю. Так же хорошо я знал и Марко, укрывшегося одеялом. У него прямо на лице написано: «Я знаю, что ты ищешь». Вот только Марко начал играть в дурачка, особенно когда я поставил более чёткий вопрос для него: – «Что стало с Соломкой? Говори мне всё, что знаешь.»

«Я… я-я сам не знаю! Она просто… исчезла! Без единого слова!» – Ложь. Он не успевает подбирать слова, когда лжёт. Делает паузы… Марко никогда не лжёт без причины. И раз уж он пытается солгать, то каждое его слово нужно читать иначе. И если на одной стороне монеты будет ответ: «Я сам не знаю», то на другой: «Я знаю, где она». Марко знает, что случилось. И на мой хитрый вопрос: «Она к тебе приходила?», Марко ответил без промедления: – «Нет, конечно ж-ж… Стой! Ты куда?!»

Соломка таки приходила к нему на огонёк. Если она заходила сюда, то вполне возможно… она и осталась тут. Где же ей ещё прятаться, если не здесь? Хотя… меня интересует другой вопрос: «Зачем ей прятаться?»

В особняке Марко существовала «особая» комната, представляющая собой некий бункер из укреплённого камня. И войти в этот бункер можно только через бронированную дверь с кодовым замком. Я как раз стоял прямо перед этой дверью, стараясь прислушаться к каждому звуку и шороху, который только можно услышать. В бункере кто-то есть. Я чуял это.

«Код помнишь?» – Спросил я Марко, но он ничего не говорил. Лишь стоял рядом и пытался обмотать себя одеялом, шокировано осматривая то меня, то вход в бункер.

«Я… н-не помню.» – Ну конечно! Не помнит! Этот лживый пень соорудил всю эту херню своими руками, а потом говорит, что всё забыл! Хах! Тебе меня не остановить, тупица! Я то знаю превосходный способ обхода этой «защиты» – Ударить кулаком по всем кнопкам! Так сильно, как только возможно! Кодовый замок затрещал и зажужжал, открыв для меня двери. Теперь я могу спокойно спуститься вниз. – «Стой! Гоул! Не входи!»

Как же легко тебя можно «прочитать», Марко. Своими предупреждениями он лишь заставлял меня спуститься в его бункер. Он словно говорил мне: «Проходи! Скорее!». И медлить я не стал. Спустился в бункер, даже не замечая предупреждений Марко. В темноте бункера я увидел знакомую фигуру, скрывающуюся в тени. Мне даже свет не нужно было включать, чтобы узнать знакомые очертания в тени. Грязный деловой костюм, волосы до плеч… Только один человек мог прятаться в этом «погребе».

«Г-гоул?! Уходи! Даже не приближайся ко мне!» – Как я и думал. Это была Соломка. И вела она себя… странно. Лила слёзы, держалась за живот, повышала голос и скалилась на меня с гневом в глазах. Что с ней? Что на неё нашло? Она сошла с ума?! И на кой чёрт Марко запер её тут?!

«Какого чёрта, Марко?! Какого хрена ты…» – меня прервали. Соломка толкнула меня со всей возможной силой. Может даже… ударила меня кулаком. Дождалась, когда я поверну к ней спину. Никогда бы не подумал, что Соломка поднимет на меня руку. Но… Я видел в её глазах причину. Это была не она. В теле Соломки… был чужой мне человек. Она даже не думала о насилии или драке, но её тело… делает всё против её воли. Этому может быть только одно объяснение:

– «Она… «заболела», Гоул.» – Марко не стал скрывать правды. Лгать и скрывать истину от меня уже бесполезно. И даже если он начнёт лгать – это ему не поможет. Соломка может рассказать мне всё сама в скором времени. – «Она пришла ко мне в дом пару недель назад и потребовала запереть её тут. Не говорить о ней ничего. Никому.»

«Ты неделями держал её тут взаперти?! Одну?! Она же готова с голоду помереть, осёл ты белобрысый!» – Никогда бы не подумал, что ситуация может оказаться такой серьёзной! Соломка буквально помирала на моих глазах, а я ничего не мог с этим поделать! Я даже боюсь её на руки взять! Кто знает, что у неё появиться на уме! Вдруг она ещё и Марко цапнет! А оставлять их одних – не вариант! Знаю, я преувеличиваю, ибо сильные духом могут без еды месяцами оставаться, но вот Соломка точно не обладала терпением, не говоря уже про «силу духа»! Она свихнётся с голоду! Помрёт и исчезнет, оставив от себя лишь бездушное тело! Мне пришлось принимать самые тупые и рискованные решения, даже не думая о последствиях! Мне пришлось схватить её так крепко, как только возможно, не давая ей и шанса на сопротивление! – «Марко! Бери Хэнни и проваливай! Беги в мой до-!»

Очередные волны боли прервали мою речь. На этот раз Соломка одарила меня невероятно оглушительно оплеухой. Марко же, воспользовавшись моментом, схватил меня за руки и положил меня на землю. Я… не понимал, что происходит.

«Да успокойся же ты, черт тебя дери! Я в порядке! Хватит истерить, словно девка-малолетка и успокойся!» – Соломка… нет… Я её даже «Соломкой» побоюсь назвать в этот момент! Суда орала на меня, раскрывая для меня с Марко свой истинный, «командный» тон! Столь громкий и звонкий, что я был готов оглохнуть! Она словно обратила свой спокойный и тихий голосок в настоящий взрыв динамита! И как только весь воздух вышел из её лёгких – она затихла, тяжело дыша. Переводила дыхание и смотрела на меня с гневом в глазах, стискивая зубы от боли в животе. Я был ошарашен. Воистину ошарашен. И не только тем, что на меня наорали и назвали «истеричкой», но и своей тупостью. Все было… не так уж и плохо. – «Да, меня укусили! Да, я заразилась! Но слетать с катушек мне ещё рано, знаешь ли! В отличии от тебя я знаю, что делать в подобных случаях! И даже не вздумай предлагать мне свою «руку помощи»! Я не буду даже прикасаться к… твоей «еде»! Сам питайся своей гнилью!»

«Словно у тебя есть выбор.» – я сказал это не зря. Сколько бы она не терпела – ей придётся встать на путь каннибализма. Самовольно или через силу. А если она продолжит сопротивляться – превратиться в безмозглую тушу, шастающую по полям и лесам в поисках человечины. Я убил весь гнев и ярость в ней подобными словами. Даже Марко, ослабив свою хватку, попросту встал и ушёл, ни сказав и слова. Оставил меня с Судой наедине. Оставил лежать на холодном полу и смотреть на её ноги. Я даже не старался посмотреть ей в глаза. Всё и так уже… чувствуется. Вскоре она сама села рядом. Забыла про всё и вся и, прислонившись к стене, расположилась на полу, молчаливо разглядывая меня. И мы не сдвигались с места. Просто… наблюдали друг за другом, принимая ужасные пути этого мира с каждой прошедшей секундой. Всё! Простыми Яблочками она уже не спасётся! Соломка теперь такой же мясоед, как и я! Отброс, которому нет места среди людей.

«Гоул… Ты… Извини за мой идиотизм на Арене. И за слова мои извини. Мозгов же нет…» – Странно, что она начала просить прощения именно в этот момент. И говорила она об этом… как бы это сказать… драматично. Словно жить ей осталось несколько минут. – «Меня ведь, дуру, не роняли в детстве. Меня кидали. Об стенку…»

«Я вообще думал, что ты именно по этой причине и перестала навещать меня. Ну… Не вытерпела стыда и спряталась от всего мира.» – не могу сказать, что мне нравилась эта «новая» атмосфера, но стараться сделать что-то для Суды… уже бесполезно. Я лишь буду тратить силы и время. Тут я уже ничего не сделаю.

«Так и есть. Ну… практически.» – Сначала я думал, что Суда признавалась в истинной причине своего исчезновения, прибавляя к своей болезни свой «позор». Как оказалось… Я лишь царапал дно бочки. – «Я просто не хочу соглашаться на эксперименты.»

«В смысле… «эксперименты»? Кто? Зачем?!» – Я не понимал, о чем идёт речь. И с чего вдруг она вообще упомянула это? Её что… Будут использовать как подопытную крысу? И если это так, то для чего?! И кто стоит за этим?! – «Не томи, Суда! Говори же! Кто тебя решил-»

«Не меня, а нас, Гоул.» – теперь я совсем потерял суть её слов. Конкретных ответов на вопросы не было. Лишь всякие «дополнения» к ним. – «Меня попросили доставить тебя в Мегаполис. Для «разговора», знаешь ли. Знаю я, о чём пойдёт разговор! На самом деле ему понадобился «больной» для экспериментов! И я отказалась! А потом… ну… меня укусили, я спряталась… и пошло-поехало.»

«Дай угадаю… Это идея Дома Советов?» – Суда молчаливо кивнула мне. Подтвердила мою догадку.

В Доме Советов всё ещё были люди, принимающие решения и двигающие народ вперёд. Добровольно… или же через силу. Маусэр, Суда и Марко – не единственные люди в Доме Советов, знаете ли. Там… есть кому тянуть за нитки. А эта троица – лишь куклы. Пляшут под дудочку да выполняют поручения.

Я перевернулся на спину. Начал… думать. Пытался хоть как-то понять смысл этой идеи, не говоря уже про причину, по которой меня решили «выбрать» в качестве добровольца. Что вообще происходит? Их вообще интересует чужое мнение? Суду предали, или же вся эта история – случайность? Ох как много вопросов я мог бы задать себе… Если бы Суда не начала мне мешать. По какой-то непонятной причине она… даже не знаю, как это назвать… стала гладить меня пальцами ног? Просто взяла и начала водить ими по моей голове, плечам… Я-я не знаю, что с ней происходит. Только я посмотрел на неё, окинув недовольным взглядом – Суда быстро поджала ноги в колени, произнеся тихое: «Извини.» Может она и превращается в бездумного монстра, но она всё ещё способна понять меня. Плюс… Я не собираюсь довольствоваться её холодными ногами в грязных чулках, которыми она решила меня… попинать. И хорошо, что она поняла меня! Если бы на её месте была, к примеру, Хэнни – она бы не остановилась! Чёрт… Не хотелось бы терять единственного человека, обладающего здравым умом. Надо было что-то делать.

«Можно я тебя попрошу… подписать кое-что?» – Соломка знала, о чём я говорю. Поняла суть моих слов и поймала мою идею буквально на лету. Никто не будет реагировать на подобное предложение со спокойным лицом и тоном:

– «Ты спятил?! Я не собираюсь-»

«Я не спятил, Суда! Моё мнение никто не спрашивал! Со мной никто не разговаривал на эту тему! Я ничего не знаю о деталях! А потом тебя ещё и заражают после отказа! Я приму решение только тогда, когда узнаю свою роль в этом… эксперименте!» – я буквально рос перед ней, испуская из себя своё недовольство. Вставал на ноги и закрывал её своей тенью. Может в моём голосе и звучал гнев, но я лишь пытался доказать свою точку зрения. Я не хотел пугать или оскорблять Суду. Это не было моей целью. – «И даже если ты откажешься помогать мне – я всё равно войду в Мегаполис! Ты мне… не мать, знаешь ли. Не тебе принимать за меня решения.»

Мне удалось успокоиться в последние минуты. Слишком уж сильно я напугал Соломку своими словами. И да – я перестарался. Задел ненужные нитки и сделал пару ошибок. Мне не всегда доводилось повышать голос на неё, а если и доводилось – я этого не помню. Теперь Соломка вообще прекратит со мной общаться после всего этого. Будет сидеть в этом бункере и спрячется от меня, когда я уйду. Мне пришлось принять эту ошибку и уйти. Ах-х… Чёрт! И ладно! Пусть сидит и дрожит в этой дыре! Она всё равно не станет мне помогать! Да и помощи моей она не желает! И раз уж она хочет помочь себе сама – ладно! Я тоже… «сам с усами»! Доберусь до Дома Советов и поболтаю на тему «экспериментов на каннибалах», даже если мне придётся разгрызть глотку каждому, кто попадётся у меня на пути! Пусть Марко разбирается с Соломкой, раз уж ей так удобно! Не мне о ней заботиться!

В дом я вернулся с грохотом и криками: «Прочь из моего дома!». Перевернул стол, кинул кружку в стену, выбил двери с петель… А когда Маусэр напомнил мне:

– «Но ты же сам сказал остаться у тебя в доме!»

Он получил по зубам! Хорошенько таки получил! Пинками я выгонял этого червя из дома! Перекинул его через ограду и послал на Хренопопову гору, где ему и место! Я был в ярости! Мне было плевать на всё и вся! Во мне выли тысячи волков, напоминая мне о моей задаче! Макс… слышала этот вой. Она остановила меня и дёргала за рукав, словно стараясь узнать о случившемся.

«Кто-то решил превратить каннибалов в подопытных крыс! А как Соломка узнала про это – она «заболела»! Не находишь это странным, Макс?» – Это было моей первой догадкой, появившейся… буквально из воздуха! Это не может быть совпадением! Соломка отказалась от участия, за что её насильно сделали частью этой идиотской идеи! Макс не верила моим словам… и ладно! Её мнение меня не интересует! Я всё равно не собираюсь брать её с собой! Ей там не место! – «Я пойду в город. Поговорю с этими упырями-садистами и выбью из них дух. Если не приду обратно домой через… дня три – смирись.»

Макс не нравились мои слова! Теперь и она начала сковывать меня, стараясь удержать на месте! Прям как Соломка! Макс прыгала возле меня и хваталась за мою рубаху! Не давала мне открыть двери наружу и, со слезами на глазах, пыталась хоть как-то остановить меня! Её усилия были бесполезны! Она лишь мешалась у меня под ногами, пока я не оттолкнул её прочь! Мне оставалось только спуститься в Мастерскую, снарядить себя, направиться к Метрополису и разрубить всё и вся! Вот только… мне кое-что мешало. Стояло на пороге. Закрывало проход в Мастерскую.

– «Свали с доро-!»

В моих глазах помутнело и я упал на землю, сам того не понимая. С раскрытыми глазами, в ступоре и шоке, я смотрел в голубые небеса. В голове было пусто, словно все мысли… выбили из меня! И я понял, что произошло, когда Соломка… акхем… Суда встала рядом со мной, разглядывая моё лицо. Она… ударила меня. Попала прямо в глаз и свалила меня с ног. И сделала она это без задней мысли. Хладнокровно и без издержек. Да ещё и с такой силой… Никогда бы не подумал, что она способна на такое.

«Впредь будешь следить за своим тоном.» – в её голосе не было красок. На лице не было эмоций, а в глазах – блеска. Увидеть можно было лишь её лёгкий оскал – Знак неприятной боли, которую она пытается удержать в себе. Такую важную и «сухую» особу мне довелось увидеть только один раз: Когда мы впервые встретились. И ты подписываешь себе смертный приговор, называя её «по кличке» в подобные моменты. – «А это за то, что обидел Макс.» – С этими словами она моментально наступила на мою грудь. Довольно сильно наступила. Если бы не Макс – она бы не остановилась и, возможно, передавила бы мне все рёбра. Но это ещё не всё, что Соломка решила «подарить» мне. Она достала книжку. Вертела ей перед моими глазами, склонившись надо мной, словно дразня меня. – «Ты просил проход в город. Я дам тебе его, но только при одном условии: Ты не причинишь никому вреда. Не важно, кто тебе попадётся в городе, или что про тебя скажут – даже ноготком не поцарапаешь!»

«С чего вдруг… я должен идти у тебя на поводу?! Что мешает мне просто взять и зайти в город?!» – я был в лёгком гневе на неё. Соломка возомнила себя «сильной и независимой»… А зря! Она не удержит меня тут, даже если постарается! Вот только я слегка… как бы это сказать… недооценил эту девицу:

– «А что мешает тебе согласиться, Гоул?! Девчонка в строгом костюме и повышенной самооценкой, или же жажда крови?!» – Вопросом на вопрос… Соломка знала, как заткнуть мне пасть, а потом ещё и воспользоваться моим молчанием, дабы высказать своё собственное мнение. И доказывать это мнение она будет моим излюбленным способом: Громкими тонами и недовольным взглядом. – «Слушай сюда и слушай внимательно: Я ненавижу таких упырей, как ты! Каннибалов, наслаждающихся людской болью и мучениями! Криками и кровью! Эти твари увели у меня единственного близкого человека… Но это не значит, что с ними должны обращаться, как с животными! Ты прав в одном, Гоул: Никто не должен принимать решения за других! Я тебе не родня, и принимать решения за тебя я не должна! Я не должна тут сюсюкаться с тобой, как с ребёнком! Тут ты либо идёшь со мной… либо против меня! Либо ты показываешь в себе человека, либо каннибала! Третьего не дано!»

Выбор из ряда «Либо ты человек, либо зверь.» – Самая настоящая дилемма для таких безумцев, как я. Тут никакая философия, психология, самоуверенность… Даже здравый смысл не поможет решить этот вопрос! На этот вопрос нужно отвечать кратко и быстро. Без задней мысли. Иначе ты попросту сойдёшь с ума и потеряешься в себе, пытаясь понять свою истинную природу. Я не помню, кем я был. Я не знаю, кем я стал. Самовлюблённый и озлобленный идиот, живущий в одиночестве и жаждущий смерти всего и вся… Или же простой неудачник, окружённый едва знакомыми мне людьми… Я не знаю, кем меня видит Соломка, и как мне показывать себя перед ней.

«А если кто-то нападёт на меня в Мегаполисе? Если ко мне Маус прилипнет?» – этот вопрос касался не только Маусэра. Любой, кто поднимет на меня руку, будет иметь преимущество. И если люди узнают о моей слабости – они обязательно воспользуются ей. Дадут по носу, или ярлыками обвесят. Люди меня ненавидят всем сердцем! Кто пройдёт мимо такой возможности?!

«Я сама дам по морде Маусу, если он начнёт выпендриваться. Остальных это тоже касается.» – Соломка спокойно поделилась своим решением и помогла мне встать с земли. Она протянула мне книжку, ожидая моего окончательного решения. Моего вопроса ведь ей… не хватило. Да и других решений у меня не было! Лучше уж дать Соломке прицепить меня на поводок и пройти в город вместе с ней, нежели встречать её у ворот с бензопилой в руках! Мне нужен союзник и друг, а не очередной противник среди незнакомцев. Да и в Мегаполис я иду не для того, чтобы искать ещё больше проблем на свою голову! Ах да… к её условиям я успел добавить свои собственные:

– «Раз уж так, то тебе придётся ночевать у меня. Не хочу завтра вставать и бегать-искать тебя по всему миру.»

«Этого я и хотела, Гоул.» – можно сказать, что я прочитал её мысли. Соломка сама решила остаться у меня, даже не принимая моё «условие» во внимание. У неё были свои причины остаться в этой дыре: – «Спать я не собираюсь. И уходить тоже. Я буду наблюдать за каждым твоим движением. Что бы ты не захотел сделать – я не оторву от тебя глаз.»

Как бы это странно не звучало, но Соломка так и сделала. Она всегда сидела в той же комнате, что и я. Подглядывала в книгу Макс и прислушивалась к нашим разговорам. Даже если я захочу извиниться перед Макс – Соломка будет стоять рядом и дышать мне в спину. Не то что бы я против… Но она подходит к своей задаче слишком серьёзно. Я бы даже сказал: «слишком буквально». С другой же стороны – это даже хорошо. Она всегда рядом и мне не приходится волноваться за неё. Не приходится думать о: «Не испытывает ли она дикие судроги» или «Испускает ли она пену изо рта от голода?». Может она голодная и злая… плюс пытается терпеть неприятную боль в животе и старается не впиться зубами в моё плечо при первой возможности, но она, более-менее, в норме. И если с ней что-то случится – я среагирую первым.

Свой поход в Мегаполис я перенёс на следующий день. Все свои планы я обмозговал с Соломкой за кружкой пива. Мы решили «не спешить с выводами», хоть мне и хотелось доползти до Дома Советов как можно скорее. Соломка всегда ходила рядом, и я пользовался этим шансом. Разговаривал с ней на разнообразные темы и обсуждал идеи, дабы она не оставалась тенью за моей спиной. Мне едва-едва удалось забыть про то недоразумение, произошедшее между нами. Да и Соломка… успела простить мне мою тупость, хоть она и продолжала разговаривать со мной на серьёзных тонах и держать лицо «кирпичом». Один раз она даже позволила мне отойти от неё метров на десять, когда Макс попросила меня «покормить её». И нет, это не то, о чем думают пошлые умы! Я просто отвёл её в «холодильник» и предложил пару свежих рук на закуску! Ничего прочего! Вот если бы такие слова сказала Хэнни – то да! Тут даже гадать не надо! У неё ведь в голове кроме пошлостей ничего и не плавает! И да… На счёт Хэнни… Она вернулась обратно в мой дом ближе к вечеру. Вместе с Марко.

«Гоу-ул~!» – Хэнни встретила меня со счастливой мордой, довольной улыбкой и аккуратными объятьями. Она даже не постеснялась поцеловать меня в щёку на глазах у всех, встав на носочки. – «Я успела соскучиться и вернулась домой. Ты и Макс ведь… тоже соскучились по мне, верно?»

Я ничего не сказал в ответ. Конечно, я мог сказать что-то вроде: «Уж лучше бы ты не возвращалась»… Может даже назвать её глупым животным, добавив к этому обидные фразеологизмы и ярлыки! Но всё, что я сделал – спокойно наблюдал за ней с ненавистью в глазах и не двигался, пока она не перебежала к Макс с Соломкой, чирикая и хвастаясь всем, что она успела сделать в гостях у Марко. Что на счёт самого Марко… Он выглядел усталым. Измученным. Шокированным. Иссушённым. Выглядел так, словно все его мечты и надежды были размолоты в блендере прямо на его глазах. Он даже… слегка постарел, если присмотреться. Марко смотрел в пустоту даже тогда, когда я решил задать ему вполне лёгкий вопрос:

– «Как прошёл вечер с этой полоумной козой?»

Марко молчаливо повернул голову в мою сторону, не меняя ни лица, не взгляда. Он смотрел на меня с пустыми глазами и, медленно открыв рот, произнёс свой ответ. Тихо и аккуратно:

– «Чувак… Я больше никогда не приглашу её к себе «на чай». Если вдруг она попросит сходить ко мне в гости – не пускай! Я всё что угодно для тебя сделаю, только не подпускай её ко мне!» – Марко аж побледнел, поймав на себе взгляд Хэнни. Он перетянул меня через порог и закрыл двери за собой, но даже на улице он старался не повышать своего тона и разговаривать со мной… громким шёпотом, если это можно так описать. Марко, скорее, скулил, нежели разговаривал со мной. Даже простой вопрос: «Что случилось?» он взял с долей сарказма. – «Я не шучу, Гоул! Эта… Эта дъяволица… О-она изнасиловала меня! Может я и преувеличиваю, но это серьёзно подходило на изнасилование! Ночью она забралась в мою кровать, хотя я выделил ей кровать в гостиной! А когда ты ушёл – Хэнни связала мои руки, засунула свои трусики мне в рот и начала… Я-я… Я даже вспоминать не хочу.»

«Не думаю, что тебе стоит этим хвастаться, приятель.» – я не совсем понимал всей истории Марко. Я лишь испускал из себя сарказм и шутки, стараясь улыбнуться. Честно говоря… Я и не хотел ничего знать! Это меня не касается! Да и уши свои я не хотел мучать подробными историями.

«Я не хвастаюсь! Я даже не шучу! Она…» – Марко всё же решил поделиться деталями. Лично. Он даже пролил слезу, оглядываясь назад, в сторону своего дома, словно вспоминая весь тот кошмар, который ему пришлось пережить. – «В-восемь раз… Даже отдохнуть не давала. Лезла туда, к-куда… вообще никому лезть нельзя! Издевалась надо мною часами напролёт… х-х… Я даже ног не чувствую.»

«Да понял я! Вали домой и отдохни! Задолбал уже…» – я не хотел слушать его нытьё. Мне было глубоко насрать на все его «тисканья» с Хэнни. Он ведь сам захотел побыть с этой пошлой козой наедине и насладиться этим – вот пусть и «наслаждается». Пусть учится на своих ошибках. Будет верить мне на слово в следующий раз.

Мне было не жалко Марко. Ни капли ни жалко. Я скорее… завидовал ему. Он ведь сейчас наслаждается тишиной и покоем, пока я играю в карты с полоумной извращенкой, немым «юным гением» и скалящейся бой-бабой. Все мы распивали пиво и общались, иногда слушая… не слишком приятные истории, выходящие из уст слегка опьяневшей Хэнни. И каждый реагировал на её истории по-разному. Макс краснела и сталась угомонить Хэнни, толкая её в плечо с недовольным видом. Я на её истории реагировал с отвращением, перебирая карты в своих руках и стараясь стереть все эти детали из своей головы очередным глотком пива. Соломка же… она не подавала виду. Она спокойно слушала Хэнни и посапывала пивко из кружки, но в её глазах я видел стыд. Даже когда я смотрел на неё, замечая на себе её взгляд – она моментально отводила глаза в сторону. Да и вела она себя… необычно, особенно после шести кружек. То «случайно» касалась меня ногой, то водила кончиком пальца по столу, или даже по одной из своих карт… Иногда она даже «терялась» в себе и забывала про всё, пока кто-то не толкнёт её в плечо или не скажет: «Ходи!». Я был не единственным, кто наблюдал за изменением характера Соломки. Хэнни тоже была завлечена её странным поведением, расплываясь в улыбке. Иногда она шептала что-то ей на ухо, и Соломка ничего не произносила в ответ. Иногда она реагировала на эти слова с лёгкой дрожью, а иногда – молчаливо опускала голову. Не знаю, что говорила ей Хэнни, но… она соглашалась. В этом случае – молчание было знаком согласия. И отвечала она не на вопросы…

«Ладно, детвора. Напились и хватит. Сворачиваемся!» – Я нашёл вполне подходящее время для того, чтобы разогнать девиц по койкам. Хэнни начало мотать из стороны в сторону, пока она несла несусветную чушь, совсем забив на игру в карты. Макс, приобняв Оцелота, использовала бедное животное в качестве подушки. Да и у меня самого глаза начинали слипаться. Одна только Соломка, зевая, не спускала с меня глаз. Старалась выглядеть трезвой и думать… трезво. Я подзывал её лёгким взмахом руки, вставая со стола. – «Пошли. Поможешь мне с этими двумя.»

Её роль была простой: Пока я уношу и укладываю Макс в кровать – Соломка должна подсобить Хэнни и довести её до кровати. Это было не так просто, как кажется. Я донёс Макс на руках до её кровати, и к тому моменту… Соломка не смогла сделать и шагу. Даже когда я вернулся обратно – Хэнни стояла рядом с Соломкой, что-то нашёптывая ей с расплывшейся улыбкой. Мне пришлось нести эту брыкающуюся бестию самостоятельно. Бросить её на кровать, подобно мешку с картошкой, закрыть двери и перевести дух, медленно забывая про её существование. Ну что же… Дело сделано. Оставалась только разобраться с Соломкой. Мы остались одни в коридоре. Стояли и разглядывали друг друга, словно ожидая чего-то.

«Если ты ждёшь, пока я лягу в кровать – даже не мечтай.» – Соломка вновь напомнила мне про свою идею «понаблюдать за мной». И она была… не слишком хорошо подготовлена к этой задаче. Если оценивать её усталость по шкале от «одного» до «десяти», то она уже медленно добирается до «семёрки». Даже в её глазах, слегка прикрытых веками, можно было увидеть её истинное состояние.

«И не буду. Я просто оставлю тебе свою кровать, а сам буду отдыхать в Мастерской. Ты даже можешь попросить меня…» – Соломке не слишком понравилось моё гостеприимство. Она прижала меня к стене, нажимая ладонью на грудь. Прервала меня подобным образом и, показав мне свои эмоции, разглядывала моё лицо. Похоже она… прокусила свою губу. Опробовала свою собственную кровь на вкус. А я ведь знал, что её переклинит! Знал, что Соломка не будет держаться долго! И я не сопротивлялся! С лёгкой ухмылкой я позволил ей оттянуть воротник моей рубахи, показывая ей пальцем на своё плечо. Я не против, если она опробует меня на вкус и цвет. А если она откусит моё плечо – не беда! У меня всегда найдутся зелья и медикаменты. Я ведь испытывал и похуже раны, знаете ли…